Кара за хебрис Вавикин Виталий
– Мне нравится ход ваших мыслей, мадам Жули.
– И все?
– Вы спрашиваете меня как женщина?
– Не знаю, – Жули пожимает плечами. – У вас же когда-то была жена, доктор Милт?
– Да.
– И что вы чувствовали?
– Я пытался любить ее. Заботиться о ней… Но ничего не вышло.
– Может быть, дело было не в вас?
– Вы так думаете?
– Да. У нас, людей, подобное часто бывает. Мы просто не подходим друг другу, и никакие старания и ухищрения не имеют значения. Мы можем спать в одной кровати и пить из одного стакана, но внутри всегда оставаться чужими. И это сильнее здравого смысла и привязанности. И хорошо, если оба партнера понимают это, но зачастую один из них слепо влюблен, а другой бескорыстно добр, отказываясь принимать действительность.
– Так вы считаете, я недостаточно искал? – спрашивает доктор Милт.
– Я ничего не считаю, – говорит Жули. – Считать должны вы. В моем праве лишь… – она смолкает и ищет взглядом свой стакан.
– Я вас правильно понимаю? – спрашивает доктор Милт. – Вы предлагаете мне попробовать еще раз? С вами?
– А вы против?
– Нет.
– Посмотрите на меня и скажите, что чувствуете.
– Жули, я…
– Тогда к черту все это. Просто выключите свет и давайте сделаем то, что люди обычно делают в подобных ситуациях, а после уже будем решать. После…
Хольст смотрит на своего друга и говорит, что они ошиблись.
– Ошиблись в чем? – спрашивает Ферри.
– В том, что Жули спит с Бартоном.
– А разве нет?
– Нет. Во всяком случае, уже нет, – Хольст смотрит на Ферри, и тот сжимается под его пристальным взглядом.
– Я тут ни при чем!
– Да куда тебе! – Хольст хлопает друга по плечу. – Пей пиво и нянчи детей, а Жули оставь тем, кто ее достоин! – он понижает голос до шепота и рассказывает про доктора Милта. Ферри молчит. Курит и молчит. – Что с тобой? – спрашивает Хольст. – Какая-нибудь новая идея?
– Да какие тут идеи?!
– А зря! Тебе обязательно нужно придумать что-нибудь новое и заняться делом.
– Ты так думаешь?
– Ну конечно! Комплекс, который ты создал, – шедевр, но пойми, ничто в этом мире не стоит на месте! Нужно двигаться, Ферри! Двигаться вперед!
Они расходятся спустя два часа. Такси везет Ферри домой. Он думает о новом проекте. Ничего конкретного, лишь грандиозные планы, запах успеха и звуки фанфар, которые трубят в его честь. И даже Жули отходит на второй план. Он – инженер, строитель, и он должен творить, а не влюбляться! Да, именно так он и поступит. Придет к доктору Милту и расскажет о своих грандиозных планах. Он заполонит города своими шедеврами. И они будут настолько гениальны, что восхищаться ими станут не только приезжие туристы, но и сами хьюмеры. И Жули придется написать об этом. Написать и пожалеть о своем выборе, но ему будет плевать. Даже если она вернется к нему и попросит прощения, он лишь пообещает подумать. И никаких больше встреч. Никакого секса на нейтральной территории. Все это – мусор, иллюзия. Нужно жить настоящим, а в настоящем есть только он и его талант, который никогда не предаст, никогда не причинит боль…
Ферри открывает дверь. Заходит домой. Дети встречают его веселым гвалтом. Он обнимает их, продолжая думать о своих будущих творениях. Жена что-то готовит на кухне. Ферри рассказывает ей о своих планах. Она улыбается и говорит, что все это очень интересно. Бекон остывает в тарелках. На десерт блинчики и варенье. Ферри все еще верит. Заставляет себя верить.
Постель пахнет лавандой. Дети спят. Мысли путаются, блуждая по пыльным дорогам сознания. Грудь жены раскачивается перед самым лицом. Ферри смотрит на нее и видит перекресток, на котором стоят его мысли. Они читают проржавевшие указатели, пытаясь сделать выбор. Но выбор уже сделан. Все дороги ведут в страну отчаяния. «Если бы я был сейчас с Жули, – думает Ферри, – то все было бы иначе. Но Жули с Милтом, а я с женой. И совершенно не хочу жену. Наоборот. Все даже как-то противно до тошноты». И ветер раскачивает повешенную на старом дереве музу, срывая с нее прозрачные одежды и унося их прочь, оставляя лишь тощее, посиневшее тело.
– Я ни на что не годен, – говорит Ферри.
– Тише! – говорит жена. – Я уже почти кончила.
– Я ни на что не годен! – он пытается выбраться из-под нее.
Ветер стихает. Стервятники потрошат синюшное тело музы. Желудок сжимается, сжимается, сжимается… Жена выгибает спину. Ферри смотрит на ее искаженное лицо и пытается сдержать рвотные массы.
– Ну вот видишь! – говорит она, переводя дыхание. – А говорил, ни на что не годен!
– Да пошла ты!
Ферри вскакивает с кровати. Одевается.
– Куда ты?
– Уезжаю! – он идет в гараж.
Жена в ночной рубашке семенит следом.
– Ты пьян, и я никуда тебя не пущу!
– Отстань!
– Вспомни, что ты говорил мне за ужином! Это же такие грандиозные идеи!
– Да что ты понимаешь?! – Ферри оборачивается, хочет что-то объяснить, но слов нет. – Я не могу! – он садится в машину.
– Что я сделала не так?! – кричит жена.
– Ничего! – холодный ветер заметает снег в открытые ворота.
Ферри включает зажигание. Задний ход. Удар… Тело дрожит, словно лед, который тает в тепле, понимая неизбежность конца. Побелевшие пальцы сжимают руль. Включившиеся дворники махают по стеклу с интервалом в несколько секунд. Двигатель тихо урчит. «Это конец, – думает Ферри. – Конец…» Зажатое между бампером и стеной тело жены неподвижно. Дышать, дышать, дышать…
Ферри выходит из машины. Всего лишь хьюмер. Его жена – хьюмер. В раздавленной груди навечно застыли сложные механизмы, провода и микросхемы, пронзившие искусственную плоть, которую он всегда считал живой. Нет. Это не он убил ее. Это она убила его, ударив в самое сердце…
– Нужно встретиться, – говорит Ферри Хольсту в телефонную трубку.
Он выезжает из гаража и пытается ни о чем не думать. Ничего не случилось. Жизнь рухнула, но разве эта жизнь когда-то была нужна ему? Он сидит в баре и курит. Хольст приезжает с опозданием в час.
– Я был у тебя дома, – говорит он. Ферри кивает. Хольст смотрит на него и говорит, что отвез его жену в больницу. – С ней все будет в порядке.
– Я думал, что убил ее.
– Все будет хорошо, Ферри.
– Думал, что убил, – он смотрит на друга и понимает, что тот всегда знал правду. Он и сейчас ее знает, но продолжает врать. – Мне нужно было выйти и посмотреть, – говорит Ферри.
– Все уже позади, – говорит Хольст.
Жену выписывают через четыре дня. Ферри смотрит на нее и пытается понять: прежний это хьюмер или же его заменили идентичной моделью. И дети… Они ведь не его дети. Конечно не его. Весь этот мир, вся его жизнь – одна большая иллюзия. И даже Жули перестает быть реальной. Она звонит ему и говорит, что хочет встретиться.
– Зачем? – спрашивает он.
– Ты разве больше не любишь меня?
– Я не знаю.
– Не хочешь меня?
– Не знаю…
Они лежат в постели, и Жули рассказывает о докторе Милте.
– Я сделала это ради тебя, Ферри, – говорит она.
Ферри моргает. Раз – раз, два, три. Раз – раз, два, три…
– Никто никогда не был честен со мной, как ты. Понимаешь? Никогда… – она обнимает его. – Посмотри на меня. Пожалуйста. Думаешь, я обманываю тебя?
Ферри моргает. Раз – раз, два, три. Раз – раз, два, три…
– Я люблю тебя, – говорит Жули.
– Не думал, что машины умеют любить, – говорит Ферри.
– Так ты считаешь, что я машина? – Ферри молчит. Молчит и моргает. – Ты ошибаешься, – говорит Жули. – Я такая же, как и ты. Просто я пытаюсь приспособиться жить здесь. С тобой.
– А еще с Бартоном, доктором Милтом и многими, многими, многими… – Ферри встает с кровати. Руки дрожат.
– Мы пропадем, если не будем пытаться! – кричит Жули. – Мы пропадем, если не будем пытаться…
– Думаете, он ни о чем не знает? – спрашивает доктор Милт Хольста.
– Думаю, да.
– Что ж, Жули тоже уверяет меня в этом. Но жизнь, как вы понимаете, не стоит на месте. После того, как мы избрали парламент, многое на этой планете не зависит от меня. И наши эксперименты, мистер Хольст, – боюсь, мы больше не сможем проводить их здесь.
– Но ведь мы так близко!
– Именно поэтому нам и нужен новый исследовательский комплекс! Не здесь. На Хесе. Понимаете, о чем я? Парламент управляет Критом, но его естественный спутник принадлежит мне. Как вы думаете, сможет Ферри превзойти свой шедевр?
– Думаю, нет.
– Вот и я так думаю. Он никогда не занимался ничем подобным. Поэтому я начал подыскивать ему замену. И не волнуйтесь, я знаю, что вы с ним друзья, уверяю вас, мы найдем ему занятие здесь, на этой планете. К тому же, гениальность не может прийти и уйти. Она способна лишь впасть в спячку. Притаиться, ожидая музы, если говорить философским языком.
– Могу я рассказать об этом Ферри?
– Если считаете, что это вдохновит его. Можете даже сделать для него новую жену или пару любовниц. Все на ваше усмотрение, мистер Хольст. Не жалейте денег. Ведь звезды должны светить. Понимаете, о чем я?
– Думаю, да.
– Ну вот и отлично. Я скажу Жули, чтобы она подготовила его к переменам.
Часть вторая
Глава первая
Удар при посадке был настолько сильным, что обшивка корабля треснула и в образовавшуюся щель ворвался ледяной воздух. Пассажиры ахнули и затаили дыхание. Борт 347 отрикошетил от бетонных плит, подпрыгнул, взвившись волчком, и снова упал.
– Это все? – заикаясь, спросил сидевший по левую руку от Хельды мужчина. – Мы живы?
Кровь из прокушенной губы тонкой струйкой стекала по его подбородку.
– Кажется, да, – Хельда отстегнула ремни безопасности и попыталась подняться. Колени болели от удара в спинку переднего сиденья. Верхние полки для багажа перекосило, и Хельда долго не могла достать свой большой чемодан. – Вся моя жизнь, – сказала она.
– Что, простите? – помощник капитана суетился, помогая пострадавшим пассажирам.
– Ничего, – Хельда вздохнула и начала проталкиваться к выходу.
На улице завывали пожарные машины. Медперсонал толпился возле трапа, спрашивая выбиравшихся пассажиров, не нужна ли им помощь. Хельда вглядывалась в лица собравшихся людей, ища среди них того, кто должен был ее встречать. Так, по крайней мере, сказал работодатель:
– Не волнуйтесь, мадам, мы не дадим вам заблудиться на нашей планете.
Высоко в небе пролетел еще один корабль, заходя на посадку. «Может, они что-то напутали и ждут меня в бизнес-классе?» – подумала Хельда. Она поставила чемодан на колеса и покатила его по замерзшему бетону в зал ожидания. В голове вертелась какая-то песня, слов которой она так и не могла вспомнить. Только мотив, который насвистывал Фрэнк, за день до того как они расстались. «Кольцо!» – вспомнила Хельда. Она оставила его на корабле… «Ну и черт с ним! С кольцом, кораблем, прошлой жизнью! Мне двадцать пять, и это еще не тот возраст, в котором поздно начинать все заново. Шанс есть всегда. Нужно лишь сесть на самый дешевый межпланетный корабль и лететь на богом забытую планету, о которой ты ничего не знаешь. И пусть прошлое катится в тартарары вместе с Фрэнком и обручальными кольцами…»
Хельда поймала такси и назвала водителю записанный на клочке бумаги адрес. Она хотела отвлечься и посмотреть город, но начавшаяся метель превратила улицы в сплошную белую кашу. Снег был повсюду, и такси едва двигалось в бесконечных пробках, скорее, ползло, перемалывая колесами грязь. Хельда расплатилась и вышла из машины, пройдя оставшиеся полквартала пешком, потому что движение совсем остановилось. Скоростной лифт поднял ее на сорок восьмой этаж. Секретарша спросила фамилию и попросила подождать.
– Вас примут через четверть часа, – сказала она и снова зарылась в кипу каких-то бумаг.
«Фрэнку всегда нравились секретарши, – подумала Хельда. – Секретарши и официантки. Даже как-то странно. Что он находил в них? Или они в нем? Наверное, люди просто подбираются друг к другу по интеллекту и увлечениям. Потому я и оставила Фрэнка. Или же он меня?»
Хельда вошла в кабинет доктора Милта, извиняясь за свой внешний вид.
– Просто корабль, на котором я летела, попал в аварию при посадке.
– В аварию? – оживился доктор Милт. – Надеюсь, вы не сильно пострадали?
– Я-то нет, но вот другие…
– Простите мне мое невежество, но сейчас меня заботите только вы, – сказал Милт.
Хельда промолчала, не зная, как реагировать.
– Мой посыльный сказал, что не смог найти вас.
– У меня не было денег на бизнес-класс.
– Вам нужно было сказать об этом мне. Почему вы промолчали?
– Не знаю. Разве я уже принята на работу?
– Конечно. Иначе зачем бы я стал приглашать вас? – доктор Милт поднялся из-за стола. – Хотите что-нибудь выпить?
Хельда отказалась.
Бартон пришел вечером и принес скромный букет алых роз.
– Здесь нет лета, – сказал он. – Поэтому цветы почти на вес золота.
Хельда улыбнулась и отошла в сторону, впуская его.
– Доктор Милт говорил, что вы придете, – она взяла цветы. – Попробую найти, во что их поставить.
– Да бросьте так – это лишь формальность, – Бартон снял пальто и прошел в гостиную. – Вижу, уже освоились? – кожаный диван скрипнул под ним.
– Очень уютная квартира, – призналась Хельда.
– Я знаю, – он взял со стола фотографию в рамке. – Женщинам обычно не нравятся большие площади. Это вы?
– Да.
– А мужчина?
– Его больше нет.
– Нет для вас или нет вообще?
– Нет для меня.
– Хорошо, – он вернул фотографию на место.
– Что-то не так? – спросила Хельда, смущенная его взглядом.
– Доктор Милт говорил, что вы привезли с собой пару проектов?
– Хотите посмотреть?
– Пожалуй, послушать. Расскажите, как вы их представляете себе, – Бартон поднялся и по-хозяйски налил выпить. – Вам что-нибудь сделать?
– Нет.
– А зря. Это очень холодная планета.
– Я предпочитаю трезво смотреть на жизнь, мистер Бартон.
– Поэтому вы и здесь, – он подошел к ней и убрал прядь русых волос с лица. – Так вам гораздо лучше.
– Что это значит?
– Это значит, что у вас есть шанс начать новую жизнь. Здесь, – он достал сигарету и закурил. – Скажите, вы когда-нибудь думали о семье? О детях?
– Мне казалось, вы хотели, чтобы я рассказала о своих проектах.
– Ну так и расскажите. Какой вы представляете свою будущую жизнь? – Бартон нагнулся и поцеловал ее в губы.
Она не ответила, но и не отстранилась.
– Здесь вы можете получить все что пожелаете, – говорил Бартон, расстегивая пуговицы на ее блузке. – Вы, ваши дети и дети ваших детей, – он расстегнул на ней лифчик. – Мы понимаем друг друга?
Хельда молчала.
– Здесь ничего не происходит просто так, – Бартон взял ее руку. – Подумайте об этом сегодня ночью, когда я уйду, – он отвел ее к дивану. Брошенная в недопитый стакан сигарета зашипела.
– Нам обязательно это делать? – спросила Хельда.
– Нет.
– Но мы все равно сделаем это. Так ведь? – Хельда опустила голову и посмотрела на свою грудь. – Все равно сделаем это…
Нолан закурил сигарету и заказал еще выпить.
– Почему вы думаете, что я помогу вам? – спросил он Арвала.
– Потому что вы уже сделали это однажды.
– Я помогал не вам. И даже не доктору Милту. Я помогал себе, потому что за это хорошо платили.
– Так все дело в деньгах?
– Может быть.
– В таком случае мне нужны три билета, мистер Нолан.
– Вы хотите бежать с семьей? Не волнуйтесь, на этой планете не принято преследовать родственников.
– К черту семью! Всего лишь любовница и коллега.
– Любовница и коллега?! – Нолан грустно рассмеялся. – А чем же не угодили вам жена и ребенок?
– Так вы согласны?
– Только один вопрос, мистер Арвал.
– Они хьюмеры.
– И что?
– Вы бы стали жить с роботом?
– Нет, но ведь вы жили.
– Я не знал.
– И что это меняет? Разве вы не любили эту женщину, когда брали ее в жены? Разве не любили детей, наблюдая, как они учатся ходить? Знаете, в чем ваша проблема? Доктор Милт убедил вас, что вы особенный и ваша жизнь должна быть другой, но это не так. Все это иллюзия, обман, в который вам проще верить. Вспомните свою родную планету и почему бежали оттуда.
– Всего лишь три билета.
– Когда-нибудь вам будет некуда бежать, мистер Арвал. Придется остановиться и взглянуть правде в глаза. Как вы думаете, хватит у вас сил для подобного?
– Вы издеваетесь надо мной?
– Всего лишь подготавливаю к неизбежному. Скажите, покинув эту планету, куда вы направитесь?
– Мой друг родом с Камика. Попробую поселиться там.
– Камик? Я слышал о ней. Говорят, там ценят гениев не больше, чем на Афине. Подумайте об этом, мистер Арвал. Готовы ли вы отказаться от своих привилегий здесь, рядом с бездушными машинами, которые вас окружают, ради бесславной жизни там, среди равных и, возможно, лучших, чем вы, людей?
– Вы что, предлагаете остаться?!
– Почему бы и нет. Вы ведь уже однажды отказались от равенства в угоду своим талантам. Вы предпочли зыбкие перспективы славы в обмен на тишину и теплую постель рядом с любимым человеком. Оглянитесь. Это ведь именно то, чего вы хотели.
– Вы ничего не знаете обо мне!
– Знаю, мистер Арвал. Знаю даже больше, чем знаете о себе вы сами. И потому говорю: подумайте перед тем, как делать выбор. Хорошо подумайте. А потом приходите или забудьте о том, что мы знакомы.
Хельда выключила свет и подошла к кровати.
– Ты не ложишься? – спросила она мужа.
– Нет, – Арвал стоял у окна, наблюдая, как она переодевается.
«Мне все равно, – думала Хельда. – Даже если ты сейчас смотришь на меня и сравниваешь с той бабой, которую трахаешь на стороне. Все равно…» Она легла в кровать и натянула на грудь одеяло. Арвал вышел в гостиную и позвонил Ферри.
– Слушай, – спросил он, – как ты определил, что твоя жена хьюмер?
– Тебе это не пригодится.
– И все же?
– Я задавил ее машиной.
– Да, пожалуй, не пригодится, – Арвал повесил трубку и налил себе выпить.
Сын прошлепал босиком в туалет. Арвал хотел ему крикнуть, чтобы он не студился, но передумал.
– Какая разница, все равно машина, – тихо сказал он, взял телефон и позвонил Мэдж.
– Я порвала с Бартоном, – сказала она.
– Из-за меня? – тихо спросил Арвал.
– Из-за тебя… – она вздрогнула, услышав гудки. Положила трубку и посмотрела на Бартона.
– Что он сказал? – спросил Бартон.
– Ничего, – Мэдж пожала худыми плечами. – Просто повесил трубку и все. Хочешь, чтобы я позвонила снова?
– Нет. Пусть подумает, – он закурил, стряхивая пепел на пол.
– Мне кажется, он хочет сбежать, – сказала Мэдж.
– Я знаю, – Бартон устало зевнул. – С этими инженерами всегда одно и то же. Ищешь их по всей Галактике, пытаешься создать для них все условия, а им все мало и мало… И ничего невозможно предугадать. Даешь им идеальную жену-робота и живую любовницу – они недовольны. Даешь настоящих жену и детей и идеальную любовницу-машину – то же самое… – Он посмотрел на Мэдж и покачал головой. – И чего им не хватает?! Черт! С этими гениями сложнее, чем с экономикой.
– Доктор Милт говорит, что ты тоже гений, – туповато улыбнулась Мэдж.
– Закрой рот, пока я не велел Хольсту разобрать тебя на запчасти, – Бартон затушил сигарету и посмотрел на телефон.
– Думаешь, он больше не позвонит? – спросила Мэдж.
– Думаю, он захочет забрать тебя с собой.
– А ты бы забрал?
– Если бы не знал, кто ты, да пил поменьше… – он взял пальто.
– Может, останешься? – Мэдж подняла подол ночной рубашки.
– Да что ты за робот такой?! – Бартон выругался сквозь зубы. – Говорю же тебе: не сплю я с машинами! Не сплю! Иди к своему электронному мужу и электронным детям и жди звонка от Арвала! – он хлопнул дверью и вышел на улицу. Разбуженная собака залаяла. – Молодец, – похвалил ее Бартон. – От тебя и то больше пользы, чем от этих… – он замолчал, не в силах подобрать нужных слов…
Холодный ветер бил в лицо, но Тибор не чувствовал этого, потому что не был запрограммирован для подобного. Он стоял, прислонившись к фонарному столбу, наблюдая за квартирой Арвала.
– Идеальный агент, – сказал Хольст доктору Милту. – Он никогда не устанет. Никогда не усомнится в своих идеалах. Он будет исполнять порученное ему задание до тех пор, пока не добьется поставленной цели или пока его программа не столкнется с неразрешимой ситуацией.
– И вы думаете, такое возможно?
Читать бесплатно другие книги:
