Большая книга летних приключений Веркин Эдуард
Тоска указала мне рукой на небольшое строеньице, расположенное за футбольными воротами.
– Вот, они в этой сарайке, больше быть им негде. Там у них штаб.
В моей голове возникла картина: Мобила и Рукасов в форме наполеоновской армии, в смешных шапках и высоченных ботфортах склонились над картами. Маршал Мюрат, маршал Ней.
Прятаться и потихоньку подбираться к штабу французской армии смысла не было. В сарае не было окон, а дождь скрадывал практически любой шум.
Мы подошли поближе и прислушались. Тихо. Вдруг дверь распахнулась, Тоска едва успела отскочить и спрятаться за стену. Я затаился за дверью. Рукасов выволок Ваньку на улицу и усадил прямо в грязь.
– Давай, пей воду из лужи, – велел он.
Ванька отрицательно замотал головой.
Рукасов взял его за шиворот и как щенка ткнул лицом в наполненную водой канавку. Эту операцию он проделал несколько раз, сопровождая ее поучениями:
– Некому твоим воспитанием заниматься, потому ты такой... такой...
Какой именно, Рукасов-Ней с ходу не мог придумать и поэтому делал паузы.
– Ты должен слушаться старших! Говорят тебе, принеси нам яблочек моченых – так принеси, не кочевряжься! У твоей бабули яблочки хорошо получаются...
– Принеси! – кивал Мобила-Мюрат. – Принеси, не кочевряжься.
Я не только услышал противный голос Мобилы, но и увидел его гнусный профиль в щель двери. Он стоял на пороге сарая, ковыряясь в носу.
– Говорят тебе – почистить наши ботинки...
– Так ты почисти, – опять вставил Мобила и размазал о дверь свою козявку.
Свинья.
– Говорят тебе, отполируй языком...
С меня было достаточно. Дальше эти гнусности мне слышать не хотелось. Я со всей силы толкнул руками дверь, и она здорово стукнула Мобилу по лбу. Мобила ойкнул и завалился внутрь строения.
Рукасов от неожиданности выпустил свою жертву из рук. Ванька не растерялся. Отбежал на небольшое расстояние и с разбегу боднул Рукасова в живот. А потом схватил за руку и укусил.
Рукасов глухо что-то промычал и сел в ту самую канавку, в которую пихал Ваньку.
– Молодец! – крикнула Тоска, выскакивая из своего укрытия.
Рукасов и Мобила смотрели на нас с недоумением.
Я выхватил из-за спины томагавк и принялся им размахивать. Быстро, так, что лезвие топорика описывало в воздухе вытянутую блестящую петлю.
– Ты что, Феликс, – прошептал Мобила. – Зачем топор вытянул? Мы же шутим!
– Я тоже, – сказал я и сделал выпад рукой.
Лезвие томагавка врезалось в дверь сарая, раскололо доску, прошло насквозь.
Рукасов и Мобила жалко встали плечом к плечу. Маленький Ванька зарычал и двинулся на них. Побитые и вымазанные, Рукасов с Мобилой не выдержали и рванули со стадиона.
– Ну, Ванька, земля круглая. Рано или поздно мы с тобой встретимся, – прокричал Рукасов, уже отойдя на приличное расстояние.
– Валите, уродцы, пока целы, – гордо ответил им Ванька. – А то сейчас на вас собаку спущу!
– Они к тебе больше не сунутся, не переживай, – успокаивающе заявил я.
– Я не переживаю, – ответил Ванька. – Я бы с каждым из них поодиночке спокойно справился, но они ведь поодиночке не ходят. Нападают вместе.
Ванька все больше и больше мне нравился.
– Пойдем к нам, посидишь, обсохнешь, чаю попьешь, – предложила Тоска Ваньке.
Ванька оказался человечком не гордым и согласился. По дороге он нам рассказывал о других изощрениях Тянитолкая.
– ...Еще они играли со мной в игру «Угадай, кто дал тебе щелбан?». Треснут, а я должен угадывать, треснут, а я должен угадывать. И почему я должен им все время что-то делать? – с обидой в голосе произнес Ванька.
– Потому, что ты младший, – объяснил я.
– Но здорово мы их разделали, – вставила Тоска, чтобы отвлечь Ваньку от грустных мыслей. – Теперь долго не сунутся.
– Настоящее китовое побоище получилось, – весело добавил я.
Ванька посмотрел на меня вопросительно.
Я закатал рукав и показал переводку, от которой пока не удалось избавиться.
– Кит кита видит издалека, – сказал я.
И мы все вместе рассмеялись.
Но я недооценил Рукасова и Мобилу. Тянитолкай оказался злопамятным... Впрочем, об этом чуть ниже.
В тот день дождь лил не переставая до самой ночи, и мы безвылазно просидели дома. Иногда выходили на террасу, попить чаю или растопить буржуйку для просушки грибов. Об оборотне не разговаривали, и без того было как-то грустно. Так время и коротали. Неплохо, честно говоря. Я сидел возле печки, смотрел на огонь и размышлял об этом деле. Тоска и Ванька меня не очень отвлекали, играли в шашки, в домино, потом Тоска принялась рассказывать Ваньке байки, которые я рассказывал ей самой. Ванька пугался.
Второй раз мы выбрались из дома только под вечер, для того чтобы проводить Ваньку домой. Довели его до окраины деревни, а дальше Ванька сказал, что сам добежит. Сказал, что тут, напрямую, всего три километра, а в лесу он знает все тропки и лазейки, эти бараны Мобила и Рукасов ни в жизнь его не найдут. Мы велели Ваньке прибегать в гости почаще, он пожелал нам всяческих успехов и припустил через лес.
Бабушка Надя ушла ночевать к Захаровне. Та совсем со страху с катушек слетела, днем вышла на улицу с топором и принялась заколачивать досками окна. И баба Надя отправилась ее успокаивать. Хорошо, что за Захаровной должен был сын приехать.
Мы с Тоской остались одни и решили лечь спать пораньше – завтра нам предстояло все как следует выяснить про бабку Олю. Да и дождь, который беспрестанно барабанил по крыше, клонил в сон. Я залез в свой любимый спальный мешок, устроился поудобнее и практически сразу же уснул.
Мне приснился тоже дождь.
Я сижу под этим дождем на берегу реки и ловлю рыбу. Вода все время прибывает. Мне приходится вставать и отходить выше по берегу. Рыба совсем не ловится, и рыбалка начинает превращаться в какое-то тупое и бессмысленное занятие. Вдруг поплавок уходит под воду, леска начинает натягиваться. Я крепче хватаюсь за удочку и дергаю ее, но поплавок не показывается, как будто крючок за что-то зацепился. Я наклоняюсь и стараюсь разглядеть, но ничего не вижу, потому что вода оказывается совсем мутной. Неожиданно из воды выскакивает рука, хватает меня за шею и начинает трясти...
Я открыл глаза и невольно зажмурился. Увидел незнакомое лицо в каком-то красном, даже малиновом, свете. Лицо открыло рот и издало непонятный звук, видимо, для того, чтобы меня напугать. Вдобавок меня обдало малоприятным запахом нечищеных зубов.
Потом лицо исчезло, я пытался понять, что все это может значить.
Сознание постепенно начало подсказывать мне, что в нашем доме чужой. Мы одни, бабушки нет. Тоска, если спит, беззащитна. Надо что-то делать, а я лежу застегнутый на полу в спальном мешке. Как кукла.
Гость протопал до кровати Тоски. Я услышал, как кровать скрипнула. Вспыхнул зловещий красный свет, появился профиль чужого. Как ни странно, я его узнал.
Это был Мобила.
Почему здесь Мобила? Понятно, почему. Мобила пытается нас напугать. В данный момент он пытался напугать Тоску. Склонился над ней и стал моргать своим светом и издавать нечленораздельные тошнотворные звуки. Что-то вроде «у-э, у-э».
Но в отличие от меня у моей компаньонки реакция последовала незамедлительно. Она ударила Мобилу по лицу. Вернее, отвесила ему пощечину. Этот звонкий шлепок подействовал на меня как сигнал к действию. Я рванулся из спального мешка, подскочил к Мобиле и легко свалил его на пол.
– Включай свет! – крикнул я Тоске, уселся на спину Мобилы, выкрутил ему руку и удерживал его в таком положении.
Зажегся свет. Все в порядке: вот Тоска в пижаме, а вот поверженный Мобила, и в руке у него сотовый телефон.
– Ну ладно, хватит, Феликс, отпусти руку, больно же, – взмолился он.
– Мобила, здравствуй, – сказал я. – Ты извини уж, что мне приходится здороваться с твоей спиной. Но отбросим условности. Я смотрю, ты никак не угомонишься!
И я посильнее нажал на руку.
– Больно, больно! – заныл Мобила.
– Не слышу в твоем голосе должного раскаяния, – важно произнес я.
– А-а, ой-ой...
Я ослабил хватку, но со спины не слез.
– Зачем ты к нам залез? Украсть что-нибудь хотел? И вообще, ты почему к себе не поехал, в свою деревню? – Так я пытал Мобилу.
– А где твой дружок? Как это «Тяни» без «Толкая» один ходит? Вы же как сиамские близнецы не можете друг без друга? – спрашивала Тоска, помахивая кочергой.
– Я к себе не поехал, потому что поздно было и дорогу размыло! – пискнул Мобила. – А Рукасов там, на шухере стоит. Мы просто попугать вас хотели и больше ничего, честное слово! Отпустите меня, я больше не буду!
– А телефон-то зачем с собой прихватил? Зашел к нам в гости звонок своему дружку сделать? – Тоска взяла Мобилин аппаратик. – Смотри, Феликс, а сотовый у него на самом деле настоящий! Растешь, Мобила!
– Я же говорю, попугать вас хотел. Попугать!
И тут до меня дошло. Мобила воспользовался своим мобильным как фонариком. Примитивный тип, хотел испугать нас своей гадкой мордой. Хотя с другой стороны, чем еще пугать, как не этой гадкой мордой?
Я отпустил его руку и слез со спины.
Мобила поднялся, выхватил из рук Тоски свой телефон. Тоска размахнулась кочергой.
– Не стоит делать резких движений, – предупредил я Мобилу. – У меня рефлексы ослаблены, могу и полоснуть. И тогда будет не Мобила, а Могила. Могила для Мобилы!
– Отпустите, ну что я вам сделал, – заканючил незваный ночной гость. – Старая шутка, в лагерях всегда так шутят. Пастой морду намазывают, честное слово...
Зрелище было жалкое.
– Пошел вон и скажи спасибо, что бабушки дома нет, – сказала Тоска.
Мобила пополз к двери.
– Нет! – сказал я и преградил ему дорогу. – Выйди отсюда так, как вошел.
Мобила вздохнул, отправился на кухню и стал вылезать через окно. Этот свин даже обувь не снял, наоставлял нам кругом лужи и грязь.
После небольшой уборки мы снова устроились спать. Но сон как-то не шел.
И я решил немного поработать. Достал комп, наушники и стал слушать диктофонные записи, освежая в памяти обстоятельства дела. Я никак не мог понять, что не дает мне покоя. Что, что...
Ну конечно! Я даже подпрыгнул от осенившей меня мысли. Прямо в своем спальном мешке подпрыгнул, честное слово.
– Тоска, – позвал я, – ты не спишь?
– Теперь не сплю, – сварливо отозвалась Тоска.
– Тебе ночной визит Мобилы ничего не напоминает? – спросил я.
– Послушай, Куропяткин, мне сейчас совсем не улыбается разгадывать какие-то там ребусы. Если хочешь что-то сказать, так и скажи, а не темни. Спать охота...
Тоска зевнула.
– Хорошо, хорошо. Мобила пытался нас напугать с помощью света от телефона. Помнишь рассказ Захаровны: «Он то появлялся, то исчезал». Мы тогда не придали значения ее словам, а надо было.
– То есть ты хочешь сказать, – я услышал, как скрипнула кровать, это, стало быть, Тоска поднялась и села, – что Мобила это и есть тот самый оборотень, которого мы ищем?
– Пока не знаю, не будем торопиться с выводами. Но почему бы и нет? Может, тут так принято развлекаться?
– Может, – сказала Тоска. – Может. Давай спать, а?
– Давай.
Но спал я плохо.
Глава 9
ЗАСАДА
Следующий день мы решили посвятить двум делам.
Первое. Проверить дом Рукасовых. Беспокойства что-то от них много.
Второе. Устроить засаду на оборотня – настоящего или ненастоящего. Засаду возле дома бабки Оли.
Еще самым ранним утром я уже успел побывать у нее в гостях, пока она уводила свою любимую козу на пастбище. Побывал без Тоски, чтобы не привлекать внимания. Моя подруга оказалась права, замок на двери был повешен лишь для виду. Я быстренько его снял и вошел в домик.
Меня интересовали иконы.
Одного взгляда было достаточно, чтобы убедиться, что иконы не представляют никакой антикварной ценности. Правда, как человек дотошный, я решил все-таки рассмотреть их поближе и взял с полочки один из образов. Икона оказалась картонной. А за ней совершенно неожиданно обнаружилась настоящая, старинная. Я пересмотрел все раритеты и насчитал пять образов Богоматери. Вот это уже вполне могло заинтересовать любого, кто более-менее разбирается в искусстве.
Вот за чем охотился оборотень! Тоска оказалась все-таки права. Не исключено, что права.
Я вышел из дома, огляделся. Возле забора по левую руку от калитки располагался крепкий сарай. Между сараем и забором соседей оставался небольшой промежуток. Там рос роскошный куст черноплодной рябины. Это было как раз то, что надо – отличное место для засады.
Входную дверь видно прекрасно и спрятаться есть где. Соседи нас не заметят, потому что у них весь огород зарос одноименным с названием деревни растением. Высоким таким.
Все путем.
Я вернулся домой и принялся совершать ежеутренние процедуры по смыванию переводной картинки. С удовольствием заметил, что чернила постепенно выцветали и становились не такими заметными. Это хорошо. А то в первой четверти у нас физкультура всегда в бассейне, а как я пойду в бассейн с изображением кита? Народ будет смеяться. А физкультурник так и вообще застрелит. Если так буду стараться, то через пару недель сойдет. В бассейн придется не ходить, придется заручиться освобождением.
Мы позавтракали суточной гречневой кашей и отправились на другой конец деревни к дому Рукасовых. Дождя не было, но погода стояла пасмурная и какая-то холодная. Тоска заверила меня, что Рукасова-младшего дома наверняка не будет:
– Чего ему дома-то делать? Со своим дебилом братцем сидеть? Он Мобилу встречает и целыми днями на улице с ним шарится. А в этот раз Мобила у него на ночь оставался, так они с утра куда-нибудь свалили. Рыбу глушить или еще куда...
Это оказалось правдой. Велосипед Мобилы во дворе отсутствовал – Тянитолкай уехал искать на свою голову приключений.
– А как же братец его?
– А, – Тоска махнула рукой, – он летом в сарае живет. Он нам не помешает.
Дом оказался запертым точно так же, как и у бабки Оли. Замок просто висел для видимости.
Из двух комнат определить, в какой проживает Рукасов, не составило особого труда. Незаправленная постель, раскиданные вещи, мусор, плакаты на стенах. Плакаты были примечательными. Всевозможные чудовища с человеческими головами, звериными туловищами и лапами.
Я вопросительно взглянул на Тоску.
– Как тебе подборка? Не кажется странной?
– Ты считаешь, что наличие плакатов с уродами подтверждает наше предположение о том, что один из братьев Рукасовых оборотень? – спросила Тоска. – Или прикидывается им?
– Все может быть. Надо все внимательно здесь осмотреть.
Но осматривать здесь особенно было нечего. Мы поворошили мобиловское барахло, ничего сверхинтересного не обнаружили. Обычный набор обычных мальчишеских вещиц.
– Пусто... – выдохнула Тоска.
– А ты что, волчью шкуру здесь хотела увидеть? – усмехнулся я.
Неожиданно со стороны кухни раздался хлопок, разбилась чашка, затем послышалась какая-то возня. Мы с Тоской переглянулись. Я на цыпочках отправился смотреть, Тоска за мной.
Мы миновали вторую комнату и остановились возле двери. Я осторожно выглянул и увидел на кухне возле плиты странное существо. Существо было невысокого роста, покрыто шерстью, и с хвостом, на конце которого почему-то оказались привязаны консервные банки. Судя по спине, существо поглощало какую-то пищу.
Я повернул голову к Тоске и предложил ей взглянуть. Существо замерло, как будто прислушиваясь, потом резко обернулось. Мы увидели, что голова у существа оказалась вполне человеческая. А вот на макушке носом кверху торчала морда волка. Существо резко рвануло куда-то в сторону, за печку, и мы услышали лишь удаляющееся бряканье железяк.
Вся эта сцена заняла не более минуты.
– А что это у него на голове такое? – спросила Тоска. – Ты заметил?
– Очень похоже на маску, – сказал я медленно, стараясь прийти в себя.
– А зачем у него к поясу консервные банки привязаны?
Вот я осел, ну конечно – это был пояс, а мне со страху показался хвост. Точно кто-то сказал – человек видит то, что хочет видеть.
Однажды дома я сидел за столом и делал уроки, точнее сказать, пытался их делать. Голова была занята мыслями, далекими от школьных предметов. Вдруг я увидел у себя на столе маленькую бабочку, похожую на моль. Достаточно четко различались все ее части: брюшко, головка, ножки и усики. Я поднял руку и со всего маху хлопнул по бабочке, но она оказалась твердой. Когда поднял ладонь и обнаружил, что прихлопнуть пытался жвачку, которую минуту назад приклеил на стол, я долго смеялся.
Тоске, конечно же, я не признался в своем нелепом предположении.
– Кто-то собрался на бал-маскарад. Но, насколько мне известно, до Нового года еще далековато...
– Феликс, тебе сейчас выпала честь познакомиться с Рукасовым-старшим, – торжественно произнесла Тоска.
– Ну что ж, нам остается только одно – продолжить это случайное знакомство, – добавил я.
За печкой мы обнаружили дверцу и ступеньки, ведущие вниз.
– Там, вероятно, кладовка, – предположил я. – Я читал в какой-то книжке, что подпол делают не только под полом...
– Ну ты сказанул, – Тоска хихикнула и шагнула в темноту. – Придется воспользоваться методом Мобилы.
Тоска достала свой сотовый и включила его. Мощный луч высветил ступеньки и маленькую коморку, заставленную всевозможными баночками с припасами на зиму. Рукасова-старшего там не было.
– Куда он делся?
– Постой здесь, я схожу проверю.
Я быстро спустился в кладовку, стараясь не скрипеть ступеньками, и обнаружил в стене еще одну дверь. Но открывать ее я не стал. А вдруг этот не вполне нормальный парень стоит и караулит меня возле двери? С двуручной пилой? Треснет меня еще чем-нибудь тяжелым по голове – и мир потеряет одного из лучших своих сыновей. Я потихоньку вернулся к Тоске и шепотом спросил:
– Ты, кажется, говорила, он живет отдельно от родителей. Может, нам лучше с улицы к нему в гости заглянуть?
Тоска согласно кивнула.
Мы быстро покинули дом и подошли к пристроенному сараю со двора.
Что-то слишком много сараев попадается мне в этой деревне, подумал я, хватаясь за дверную ручку.
Дверь неожиданно с легкостью поддалась. В центре сарая в привязанном к столбам гамаке болтался Рукасов-старший. Детская смешная волчья маска лишь немного прикрывала его лицо, плечи были покрыты шубкой из искусственного меха. Парнишка лежал без движения, нам показалось, что он крепко спит. С психами, наверное, так бывает, только что скакал, а в следующую минуту уже спит.
Но Рукасов-старший не спал, он совершенно неожиданно спросил спокойным серьезным голосом нормального человека:
– Кто они такие?
И сам себе ответил:
– Охотники на оборотня.
– Предупреди их. Охота на оборотня – занятие опасное.
– Я уже предупредил. Посмотри на мой наряд.
– Хорошо, молодец. А теперь скажи им, пусть уходят.
Мы стояли и не двигались. Лично я был потрясен увиденным и услышанным. Настоящих, стопроцентных шизиков, чтобы в одном стакане и Вася и Петя, я еще не встречал.
Рукасов-старший открыл глаза, сел, спустил ноги на пол и, глядя нам прямо в глаза, повторил:
– Пусть они срочно уходят.
Это произвело на нас такое сильное впечатление, что мы молнией выскочили из сарая. Дверь за нами еще не успела закрыться, как мы услышали грохот, как будто начали швырять тяжелые предметы. А потом по стенам застучали консервные банки. Мы с Тоской решили поскорее убраться подальше от рукасовского дома.
– Однако... – сказал я.
А что больше было сказать?
– Брр, кошмар какой, – сказала Тоска, когда мы выбрались на улицу Фадеева.
Я кашлянул в знак одобрения.
– Интересно, что он хотел сказать? Намекал на своего младшего братца, типа, тот оборотень?
– Не знаю. Может быть, он хотел намекнуть, что оборотень – это некто ряженый, то есть ненастоящий, – предположил я.
– А консервные банки, наверное, привязаны для того, чтобы о его приходе было слышно заранее...
– Еще одна загадка, – сказал я. – Как ты думаешь, он стал наряжаться в оборотня, подражая кому-то, или он и есть...
Тут я вспомнил одно обстоятельство, про которое не рассказал Тоске.
– Нет, это не он, – сказал я с уверенностью.
– Почему ты так решил?
– Потому. Мне так кажется. Профессиональная интуиция, знаешь ли. Двигаем домой. Чтобы успокоить нервы и набраться сил, мне просто необходимо съесть окрошки. Ты умеешь окрошку готовить?
– Не-а...
– Я тебя научу.
До дома бабы Нади мы добрались безо всяких приключений. Заходить больше никуда не стали, необходимо было хорошо подготовиться к вечерней вылазке. И отоспаться тоже надо было.
Пообедали, поспали, натаскали воды, накололи дров.
Когда по-хорошему стемнело, мы выдвинулись к дому бабки Оли. Без приключений забрались в огород и устроились в засаде. Я предусмотрительно надул резиновый матрас, так что сидели в засаде мы с комфортом. Я даже термос захватил с ячменным кофе, так что в случае чего мы могли вполне подогреться. Все-таки август – месяц холодных ночей и ярких звезд. Не забыл я и о своем томагавке.
Мы сидели с Тоской в засаде уже час, и пока никакого движения на улице замечено не было. Бабка Оля спала, храп доносился даже до нас. Было светло от луны. С неба то и дело падали августовские метеориты, я торопился загадывать желания, но не успевал.
Посидели еще час. Тихо. Хорошо, что мы тепло оделись.
Скоро меня, даже несмотря на кофе, стало тянуть в сон, и я не заметил, как отрубился.
Проснулся я от крика. Кричали где-то далеко. В доме бабки Оли было тихо и спокойно.
Я растолкал Тоску – она, между прочим, тоже дрыхла, навалившись на мое плечо. Хороши охотники!
– Вставай! – толкал я в бок свою подружку. – Вставай!
– Чего...
– Слышишь, кричат! Откуда, как ты думаешь?
– Оттуда, – и Тоска указала рукой направление.
Она еще не совсем проснулась и ничего не понимала.
– Очень остроумно, я и сам знаю, что кричат оттуда. Что там находится?
– Надо выйти на улицу, потом сориентируемся, – Тоска вскочила на ноги.
Крик повторился.
Я быстро сдул матрас, и мы бесшумно выбрались из своего убежища. На дороге нам стало совершенно понятно, откуда именно доносился крик. Мы даже голос узнали.
Кричал охотник из совхозного сада. Старый хрыч Митрофаныч.
– Наверное, попал в свой собственный капкан, – пошутила Тоска.
Она окончательно проснулась.
– Проверим. Вдруг оборотень? Сколько времени?
– Почти шесть... Слушай, мы почти всю ночь проспали...
– Лирика позже. Бежим.
И мы рванули в сторону колхозного сада. Расстояние преодолели быстро. Уже светало.
К моему удивлению, в совхозном саду мы оказались не одни. Крик Митрофаныча был услышан в окрестных домах. Бежали уже знакомые нам бабули. К сторожке подъезжала машина «Скорой помощи», откуда она взялась здесь в такую рань, я никак понять не мог.
Мы с Тоской решили не торопиться и проникли в сад с другой стороны. Шли очень аккуратно, памятуя о капканах.
– Смотри, один сработал, – указала пальцем Тоска.
– Просто схлопнулся, – сказал я, подойдя поближе.
Все капканы, которые нам удалось обнаружить, казалось, попытались кого-то поймать, но не поймали. Зато теперь они были обезврежены.
Читать бесплатно другие книги:
