Торнсайдские хроники Куно Ольга

– Я – хозяин всего этого графства, так что я вполне в своем праве.

– Я закричу.

– Кричи. Я не люблю, когда женщина лежит, как бревно.

К этому моменту он уже забрался на кровать, как был, в кожаной куртке и тяжелых кованых сапогах. Я пыталась отбиваться, но Рейвен развел мои руки в стороны и прижал к кровати. Затем с силой надавил коленом на живот, и я непроизвольно согнулась от боли. И без того кружившаяся голова теперь и вовсе пустила мир в стремительное вращение. Интересно, получится ли у меня закричать или осипшее горло не оставит даже такой, последней возможности?

Кричать не пришлось. Потому что дверь в очередной раз распахнулась без моего участия. Кентон Алисдейр вошел в комнату без всяких цветов, но, пожалуй, сейчас я обрадовалась его приходу даже больше, чем если бы он притащил мне в подарок бриллиантовое ожерелье. Рейвен вынужденно спустился с кровати. Я поспешила сесть, одновременно натягивая одеяло почти до самого подбородка.

– Алисдейр, – недовольно протянул Рейвен. – Что, тоже пришли проведать больную?

От этого «тоже» мне захотелось моментально провалиться сквозь землю.

– Да, решил зайти осведомиться о ее здоровье, – спокойно кивнул Кентон.

– И долго вы собираетесь о нем осведомляться?

– А я никуда не спешу.

Со своего места мне было хорошо видно, как визитеры обменялись друг с другом жесткими взглядами. «Убирайся отсюда, щенок», – говорил один. «И не подумаю», – ответил другой.

– Значит, все-таки сама, – шепнул мне Рейвен и, больше не оборачиваясь, направился к выходу.

Кентон любезно проводил его до двери. Услышав, как она захлопнулась, я откинула голову на подушку и с шумом выдохнула воздух.

Вернувшийся из прихожей Кентон выглядел вовсе не таким заботливым и доброжелательным, как следует приличным визитерам, навещающим больного человека.

– У тебя на двери висит замок, – мрачно сказал он и выжидательно посмотрел на меня – так, словно задал вопрос, а я все никак не торопилась ответить.

– Да, – кивнула я, чуя какой-то подвох.

– Так какого же дьявола ты не пользуешься им по назначению?! – почти проорал он.

– Ко мне должны скоро прийти коллеги, – пояснила я, чувствуя, как кровать потихоньку начинает давить на тело все сильнее. Или это я всем телом вжималась в кровать?

– И что? Коллеги не могут постучать? У них нет рук?

– У меня нет ног, – буркнула я. – Я могу не доползти до двери.

– Предпочитаешь скакать на кровати?

Я зло посмотрела на него исподлобья.

– Можно подумать, таких, как он, останавливают замки.

– Пока останавливают, – возразил Кентон. – Месяц-другой – и он распустится окончательно. Он уже дуреет от вседозволенности. Но кое-какие границы пока еще есть, так что не стоит ими пренебрегать.

– Вот сволочь! – процедила я, потирая ноющие руки. – И это после всего, что я для него сделала.

– А ты думай как следует, прежде чем что-то для кого-то делать, – посоветовал Кентон. – В твои годы и при твоей профессии могла бы получше разбираться в людях.

Вы на него посмотрите! Мало того что отчитывает меня, как будто имеет на это хоть какое-то право, еще и про годы вспомнил. Мне двадцать четыре, не так уж это и много, хотя в профессии я уже семь лет.

– Вот как раз с тебя и начну разбираться, – огрызнулась я. – Сам-то зачем сюда пришел?

– Можешь не беспокоиться, не для того, чтобы спасти тебя от озноба, согрев собственным телом, – сообщил он. – Еще не хватало подцепить от тебя какую-нибудь заразу… Я имел в виду инфлюэнцу, – добавил он под моим хмурым взглядом.

– Тоже мне мужик, заразиться боится, – фыркнула я.

– Тебе позвать того, который не боится? Он небось не успел далеко уйти.

Меня передернуло.

– Какого дьявола его вообще на мне заклинило? – простонала я. – Тем более сегодня. Я ведь прекрасно знаю, что похожа на пугало.

Кентон молчал.

– Вообще-то, – заметила я, выждав некоторое время, – как благородный человек, ты должен был бы сказать мне, что я вовсе не похожа на пугало.

– Кто тебе сказал, что я благородный человек? – усмехнулся он.

– Ну как интеллигентный.

– Угу, ну разве что как интеллигентный человек могу сообщить, что тебе чрезвычайно идет зеленоватый цвет лица и синяки под глазами. Все это очень красиво гармонирует с красными пятнами от жара. Зеленый, красный и синий – мое любимое сочетание.

– Когда я смогу наконец встать, то точно тебя убью, – слабым голосом пообещала я. – Сначала Фреда, потом тебя.

– Наличие этого таинственного Фреда греет душу. Кто он такой? Еще один обладатель ценных костюмов?

– Нет, это наш главный куратор. Именно его стараниями я впервые попала в замок к этому чертову Рейвену. И с тех пор все пошло наперекосяк. А я-то всего лишь хотела взять интервью у короля!

– У кого? – переспросил Кентон, нащупывая рукой стул. – Я присяду, можно? Так у кого ты всего лишь хотела взять интервью?

– У Рауля. А что тут такого?

– Ты точно ненормальная, – недоверчиво покачал головой он.

– А разве в этом есть для тебя что-то новое?

Алисдейр нахмурился, должно быть припоминая темы некоторых моих статей.

– Я, конечно, многого мог от тебя ожидать, – признал он, – но король?!

– Считаешь, что наш король хуже, чем грабители, брачные аферисты и продажные женщины? – спросила я с вкрадчивой интонацией дознавателя.

– Ты неисправима.

Кентон взял со столика чашку, поднес ко рту и только тогда заглянул внутрь.

– Что это за гадость?!

– Ой, это, кажется, порошок, который принес лекарь, я совсем про него забыла. Раз уж ты здесь, может быть, приготовишь мне лекарство? В счет «Зеленой звезды», которую ты мне по-прежнему должен.

– Ты, между прочим, должна мне поцелуй.

– С какой это стати?!

– Ты проиграла три раза подряд, забыла?

– Ага, забыла, – соврала я. – Но все равно же я больна, а ты боишься заразиться, так что этот долг тебя не интересует, верно?

– Как его готовить, твое лекарство? – со вздохом спросил он.

Я задумалась, силясь вспомнить.

– Кажется, лекарь говорил – в пропорции один к трем.

– Что с чем?

– Порошок… с чем-то еще.

– Прекрасно, – похвалил меня Алисдейр. – Женская математика в своем лучшем проявлении.

– Кажется, с водой, – задумчиво протянула я.

– Так кажется или с водой?

– Пусть будет с водой.

Спустя полминуты Кентон вручил мне стакан с мутной зеленоватой жидкостью.

– Ты все правильно приготовил? – с сомнением спросила я, разглядывая содержимое стакана на свет.

– В строгом соответствии с твоей точной инструкцией, – съязвил он.

– Ты знаешь, у меня возникла отличная идея. Давай ты первый это попробуешь, а потом, если минут за двадцать с тобой ничего не случится, я выпью остальное.

– Даже и не надейся.

– Но это же твой любимый цвет!

– Только в сочетании с синим и красным.

Вздохнув, я сделала небольшой глоток.

– Ну как? – осведомился Кентон.

– Гадость! Я больше не буду пить.

– Выпьешь все до дна как миленькая, – заверил он меня с доброй улыбкой инквизитора.

Я зажмурилась и в пять больших глотков опустошила стакан. К моему удивлению, самочувствие улучшилось почти сразу же. Неужели магия? Вот это Тед! Да, некоторые лекари действительно пользовались магией, готовя свои снадобья. Очень слабой магией, конечно, другой и не осталось в наши дни, да и такая была на грани исчезновения. Но в некоторых гильдиях подобные секреты все еще передавались от мастера к подмастерью, от лекаря к лучшему своему ученику. Выносить информацию за пределы гильдии было строжайше запрещено. Никто толком не знал, используется магия или нет и в каком процентном соотношении она находится с обычными препаратами. То же самое, кстати, было актуально и в отношении Говорящих. В своем общении с животными они использовали магию, но насколько часто и как именно она работала… Со стороны этого не знал никто, а сами Говорящие на данную тему не распространялись. Именно поэтому я в свое время так и не опубликовала статью про них, хотя тщательно собирала материал и взяла несколько интервью. Увы, мне не удалось докопаться до сути в немаловажном вопросе использования магии, а без этого тема казалась мне нераскрытой. А я никогда не публикую халтуру, каковой считаю работу, сделанную наполовину. Кстати сказать, та недописанная статья являлась еще одной причиной моего желания отправиться в столицу. Ведь где король, там и Говорящая, причем одна из лучших в королевстве.

– Ну как?

Кентон смотрел на меня с интересом алхимика, проводящего опыт на живом человеке в стремлении выяснить, станет ли тот бессмертным от принятого препарата или, наоборот, немедленно покроется трупными пятнами. Я не удержалась, закатила глаза и упала на подушки. Судя по звуку опрокинутого стула, представление прошло на ура. Высказать свою позицию по поводу подобных спектаклей Кентону помешал громкий стук в дверь.

– Абигайль, это мы! Открывай! – послышался из-за двери приглушенный голос Люка.

– Это коллеги, – пояснила я.

– Да я уж догадался, – отозвался Кентон, отодвигая стул.

– Вообще-то ты можешь остаться.

– Ага, всю жизнь мечтал оказаться в компании такого количества газетчиков, – скривился он.

– Дело вовсе не в этом, на самом деле ты просто боишься заразиться, – ехидно припомнила я.

– Угу, – усмехнулся он. – Безумно.

Наклонившись над кроватью, он подложил руку мне под голову и нагло стребовал мой карточный долг, после чего пошел к двери, кажется, весьма довольный собой.

Вскоре на смену этому нахалу в комнату вошли Фред, Мири, Люк, Эмили и Кейт.

– Привет, Абигайль!

– Как ты себя чувствуешь?

Заскрипели расставляемые стулья; коллеги давно чувствовали себя здесь как дома. Люк, обнаглев вконец, придвинул поближе к кровати небольшую кушетку и сам же на ней расположился, предоставляя дамам садиться где придется, то бишь на стулья.

– Абигайль, а почему это твой любовник так сразу ушел? – осведомился он. – Что, нас испугался?

– Какой еще любовник? – отозвалась я.

– Ну этот красавчик-брюнет, который только что вышел из дома, – мечтательно возвела глаза к потолку Кейт.

– Его зовут Кентон Алисдейр, – насмешливо просветил ее Люк.

– Дворянин? – изумленно спросила Эмили.

– А что, разве это не написано у него на физиономии? – пожал плечами газетчик.

– Я, в отличие от Кейт, особо не приглядывалась. Абигайль, как тебя угораздило завести любовника-дворянина? Ты же терпеть их не могла!

– Когда это? – удивилась я.

– Да всегда!

– А, ну да, и сейчас не могу, – согласилась я, припоминая самодовольную физиономию графа.

– А как же тогда твой любовник?

– Да никакой он не любовник.

– А что же он в таком случае здесь делал?

– Люк, – вкрадчиво поинтересовалась я, – а ты что здесь сейчас делаешь?

– Валяюсь у тебя на кушетке, – беззастенчиво ответил он.

– Кстати, мог бы хоть снять сапоги. Я не о том. Для чего ты сюда пришел?

– Чтобы навестить умирающую, ну, то есть, больную.

– Вот! И он, представь себе, приходил за тем же самым.

– Но он был с тобой наедине! – возразил газетчик.

– И что? – сердито спросила я. – Ты мало, что ли, бывал здесь со мной наедине, на радость соседке? И что, разве ты после этого мой любовник? В это даже Норман не поверил, несмотря на все старания Лукреции.

– Так что, ты хочешь сказать, Алисдейр тебе не любовник? – с сомнением переспросил Люк.

– Не любовник.

– А кто тогда?

Я задумалась. И вправду, кто? Случайный знакомый? Первый встречный? Приятель? Мужчина, с которым я провела ночь?

– Он мой друг, – решительно заявила я.

– Друг – дворянин? – уточнил Люк.

– А что такого? У каждого свои недостатки.

– Ну, с недостатками у этого вспыльчивого высокомерного самодура точно все в порядке.

– Не смей оскорблять моего друга! – возмутилась я и только тут по насмешливому взгляду приятеля поняла: он высказался таким образом специально, чтобы проследить за моей реакцией. – Руки прочь, понял? – заявила я, нисколько не смутившись. – Он, между прочим, поддержал меня, когда ни один гад из здесь присутствующих этого не сделал. – Я обвела коллег обличительным взглядом.

Мири и Эмили потупились; Фред отвел глаза, разглядывая настенный ковер.

– У меня уважительная причина: я сидел в КПЗ, – серьезно пояснил Люк. – Меня выпустили только вчера вечером.

– Допустим, – кивнула я. – Факт остается фактом: ко мне побоялись тогда подойти решительно все. Кроме совершенно постороннего человека, который случайно проходил мимо.

– Ты всерьез думаешь, что он играл с тобой в карты, потому что ему больше нечем было заняться? – фыркнул Люк, который, как и многие другие, знал некоторые детали этой истории.

Еще бы, такая информация распространяется по городу очень быстро и доходит даже до КПЗ. Возможно, туда даже быстрее, чем куда-либо еще.

– Я не дура, – отозвалась я. – И отлично понимаю, что он и без меня бы нашел, чем заняться. Сомнительное удовольствие для такого, как он, – играть в карты посреди площади, да еще и с осужденной. Потому и говорю: мне есть за что быть ему благодарной.

– Могу тебя обрадовать, Абигайль: ты все-таки дура, – покачал головой Люк. – Если думаешь, что он оказался на площади совершенно случайно и эта нелепая история с картами – всего лишь экспромт.

– Что ты хочешь сказать? – нахмурилась я.

– А то. Меня вызвали в охранку в тот же день, что и тебя, только позже, поэтому мы с тобой там не пересеклись. Так вот, пока я ждал дознавателя, видел Алисдейра: он приходил о чем-то переговорить с одним из тамошних сыскарей. О чем, понятия не имею, у аристократов свои дела, это неинтересно. Скорее всего, стандартный для дворян способ получения важной и достоверной информации об обстановке в графстве – подкуп должностного лица. Кстати, и нам бы тоже не помешало, – обернулся к Фреду он. – А то вертишься, как белка в колесе, а так столько времени можно было бы сэкономить!

– Ага, ты знаешь, какие у них расценки? – возмутился Фред. – Где я тебе найду такие деньжищи?

– Люк, почему бы тебе не вернуться к теме разговора? – ласково спросила я, почти готовая придушить приятеля голыми руками. – Выбивать деньги из Фреда – это, конечно, святое, но почему бы тебе не заняться этим на рабочем месте?

Фред возмущенно засопел, а Люк сделал мне одолжение и продолжил:

– Алисдейр с сыскарем как раз выходили из кабинета, когда начальник отделения принялся зачитывать своим подчиненным список вынесенных за день приговоров. Так вот, надо было видеть, что устроил там Алисдейр после того, как узнал, что тебя приговорили к столбу. Мне никогда еще не приходилось видеть дознавателей, подобным образом вжимающих головы в плечи. Я получил немалое эстетическое удовольствие.

– Врешь, – недоверчиво покосилась на приятеля я. – С какой стати ему что-то такое устраивать?

– Честно говоря, я был уверен, что ты с ним спишь, – развел руками Люк. – Но если нет, значит, тебе виднее, за какие такие твои заслуги он чуть не разнес отделение по камушку. Между прочим, имей в виду: тебя, без сомнения, «заказали» откуда-то сверху. Причем заказчик сидит очень высоко, иначе под давлением Алисдейра приговор отменили бы на месте.

– Да уж догадываюсь я, откуда поступил заказ, – пробормотала я, все еще силясь переварить свежеполученную информацию.

– А что ты так на меня покосилась? – поежился Фред.

– А то, – ласково произнесла я, – что один куратор, чтобы не сказать – Петух, теперь как миленький направит меня в командировку в столицу. После того как очень лихо меня подставил, послав брать интервью у одного озабоченного садиста!

Последние слова я практически прорычала, тем самым заставив Фреда вжаться в спинку стула.

– Абигайль, я пока не могу отправить тебя в столицу, – жалобно произнес он.

– Это еще почему? – не на шутку разозлилась я.

– Потому что короля там сейчас нет, – объяснил он таким извиняющимся тоном, будто самолично составлял для Рауля расписание поездок. – Три дня назад он отправился в вояж по северным провинциям.

– А до Торнсайда он не доберется? – с надеждой спросила я.

– Нет, – покачал головой куратор. – Это единственное из северных графств, которое не было внесено в список.

Я огорченно покачала головой.

Спустя пару дней пришла новость, хоть немного примирившая меня со сложившимся положением вещей. Все-таки справедливость в мире есть, пускай и неполная. Рейвен почти на целую неделю слег с сильной формой инфлюэнцы.

Что же касается Кентона, то он даже ни разу не чихнул. Как говорится, зараза к заразе…