Счастливый билет Грэхем Линн
Лизе ненавистна была сама мысль о том, чтобы жить под одной крышей со свекровью, но не могла же она сказать об этом Брайану! Она обиженно заявила:
— Это со мной ты должен обсуждать такие вещи, а не со своей мамой.
Ее впервые посетили сомнения, но вскоре они развеялись. В конце концов, доводы Брайана звучали вполне логично. Аренда квартиры обойдется им в пять или шесть фунтов в неделю, и хотя Лиза не возражала бы против дешевого домика, пожалуй, что-нибудь большое и современное и впрямь будет лучше, особенно если вскоре у них появятся дети. С некоторой неохотой Лиза согласилась. Она не говорила об этом мужу, но у нее самой было уже более пятидесяти фунтов на счету в почтово-сберегательном банке. Она хранила их, чтобы, когда придет время, сделать ему сюрприз и купить мебель.
Из Парижа они вернулись поздно вечером в субботу. К счастью, погода на обратном пути выдалась отличная, и паром не раскачивало на волнах, как щепку. Морской болезнью не заболел никто.
— Хорошо отдохнули? — проворчала миссис Смит.
Она уже собиралась ложиться спать и встретила их в толстом клетчатом халате, надетом поверх застиранной ночной рубашки. Ее волосы были туго накручены на металлические бигуди.
— Прекрасно! — с энтузиазмом воскликнула Лиза. — Париж очарователен. Мне хочется побывать там снова. Мы купили вам подарок. Брайан, где подарок для мамы?
— Кажется, в этой сумке. — Он принялся рыться в кожаном портпледе из комплекта для путешествий, подаренного им на свадьбу Джекки. — Вот, возьми, мама.
Брайан протянул миссис Смит обитую бархатом коробочку, в которой лежал маленький золотой медальон.
— Это настоящее золото, — пояснила Лиза. — А маленький камешек внутри — это рубин.
Миссис Смит несколько секунд созерцала медальон. «О господи, — подумала Лиза, — сейчас она скажет какую-нибудь гадость, что-нибудь вроде “Я никогда не ношу ювелирных украшений”, и бедный Брайан будет раздавлен».
К ее облегчению, женщина вежливо ответила:
— Очень мило. Благодарю вас. — Сунув коробочку в карман своего халата, она добавила: — А теперь я иду спать.
После ее ухода Лиза предложила:
— Давай приготовим себе чаю. Я умираю от жажды. — Она подумала, что миссис Смит сама могла бы предложить им по чашечке чая.
— Ты имеешь в виду, приготовить чай самим на маминой кухне?
— А где же еще?
На лице Брайана отразилось беспокойство.
— Не думаю, что ей это понравится.
— Перестань, Брайан, мы же теперь здесь живем. Это и наша кухня тоже, пусть даже мы не платим ренту.
— Я в этом не уверен.
— Дорогой…
Лиза уселась ему на колени и поцеловала в щеку. К ее удивлению, Брайан оцепенел и быстро пробормотал:
— Не надо! Мама может сойти вниз и все увидит.
— Ну и что? Мы с тобой женаты, не так ли? Или женатым людям запрещено целоваться?
Он неловко заерзал под ее взглядом.
— Ладно, приготовь чай, но только потом поставь все, как было.
Они заняли спальню миссис Смит, а она перешла в комнату Брайана, в которой стояла односпальная кровать.
Комната миссис Смит оказалась большой и просторной, хотя и была обставлена тяжелой, неудобной мебелью. Здесь было два небольших гардероба, сверху на которых громоздились картонные коробки, два комода и туалетный столик в эркерном окне. Все поверхности были начищены до зеркального блеска, включая деревянное изголовье кровати. Тусклая лампочка в пергаментном абажуре низко свисала над кроватью, застеленной шоколадного цвета стеганым одеялом и покрывалом. Обои были цвета оконной замазки, с тиснеными светло-коричневыми листочками. Окна закрывали точно такие же занавески, как и в гостиной, — из темно-синего бархата, причем повешены они были так, чтобы прохожие и соседи могли любоваться их лицевой стороной.
— Когда у нас будет свой дом, я повешу портьеры наоборот, — заявила Лиза, — чтобы мы сами видели…
— Ш-ш, тише, — прошипел Брайан, — мама может услышать.
Он уже переоделся в пижаму, полосатая куртка была застегнута на все пуговицы до самого горла. Лиза выскользнула из своей одежды. Ей выделили один из гардеробов, но когда она открыла дверцу, чтобы повесить свой костюм, то едва не задохнулась от запаха нафталина. Шкаф оказался буквально битком набит шариками от моли. «Завтра я их выброшу, — решила Лиза, — и побрызгаю внутри какими-нибудь духами». А сегодня она ограничилась тем, что повесила костюм снаружи. Обнаженная, она скользнула в постель рядом с Брайаном.
Ей срочно необходимо было заняться любовью. Во время медового месяца они любили друг друга каждую ночь и каждое утро, а иногда и днем. Сперва Лиза почти боялась этой стороны супружества. Во время ухаживаний Брайан ограничивался тем, что целовал ее, иногда очень страстно, но она не решалась ответить на его поцелуи из страха, что это подтолкнет его к более решительным действиям, а она не была уверена в том, что ей этого хочется. Ведь ее сексуальный опыт был неприятным и даже болезненным. Но в Париже, после некоторой первоначальной нервозности и даже растерянности, причем с обеих сторон, Брайан вскоре подчинил себе ее тело, и Лиза, к своему огромному облегчению, обнаружила, что секс доставляет ей ни с чем не сравнимое наслаждение, о котором она даже и мечтать не могла. Брайан стал совсем другим человеком, настоящим мужчиной, оставаясь при этом чрезвычайно нежным, даже когда глубоко входил в нее, а потом стонал в восторженном экстазе, достигнув оргазма.
Но сегодня ночью он разочаровал ее.
— Лиза! — сказал ее муж, когда она прижалась к нему. — Надень ночную сорочку.
— Зачем? — удивленно спросила она. — Неужели у твоей мамы рентгеновские лучи вместо глаз? Она что, способна видеть сквозь стены или заглянуть под одеяло?
— Она может войти.
— Прямо сейчас? — захихикала Лиза.
— Разумеется, нет, но, может быть, утром.
Она провела рукой по его телу и развязала пояс на его пижамных брюках.
— Ох, Лиза, — слабым голосом прошептал Брайан. — Лиза. — Он повернулся к ней лицом, скользя руками по ее телу, и приподнялся, чтобы лечь на нее сверху.
Кровать скрипнула.
— Ш-ш, — прошипел он.
— Она не услышит.
Он осторожно перекатился на нее. Кровать снова заскрипела. Брайан остановился. Лиза притянула его к себе, но он был напряжен и слишком боялся пошевелиться, чтобы кровать вновь предательски не скрипнула.
Брайан лег рядом с женой.
— Мне очень жаль, — сказал он.
— Теперь у нас всегда будет так? — сердито прошептала Лиза. — В конце концов, твоя мама сама занималась этим, иначе ты никогда не появился бы на свет.
— Не говори так. Моя мама… — Брайан умолк.
— А что случилось с твоим отцом?
— Ничего.
Надув губы, Лиза встала с постели и натянула ночную сорочку. Они впервые уснули, повернувшись друг к другу спиной.
ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
Когда Лиза проснулась, солнечные лучи просачивались сквозь темно-синие шторы, отчего в комнате царил призрачный, какой-то сверхъестественный полумрак. Она поднесла запястье к глазам, чтобы узнать, который час. Часы показывали всего семь утра. А она-то надеялась поспать подольше после долгого и утомительного путешествия. Рядом с ней мертвым сном спал Брайан. Снизу доносился звон посуды. Очевидно, свекровь уже встала. Лиза подумала, а не сойти ли вниз, но потом решила, что не стоит. Когда она оставалась со свекровью наедине, разговора у них не получалось. На мгновение Лизе вновь отчаянно захотелось оказаться в старой квартире, по которой она могла бы бродить в ночной сорочке, готовя себе бесчисленные чашки чая с молоком, а потом они с Джекки отправились бы в Кенсингтон-Гарденз, но она тут же строго-настрого запретила себе даже думать об этом. Она была замужней женщиной, и ей приятно было находиться рядом с Брайаном. Он станет хорошим мужем, а она будет ему хорошей женой, хотя его поведение прошлой ночью и внушало ей тревогу. Неужели это означает, что они не будут заниматься любовью целый год, до тех пор пока не съедут из дома его матери? Но в таком случае как же они сумеют обзавестись ребенком, о котором так мечтает миссис Смит?
Лиза улыбнулась, а потом вздохнула. Пожалуй, решение поселиться здесь было не самым удачным. Если через некоторое время положение дел не улучшится, она предложит Брайану купить собственное жилье. Какой угодно дом, даже самый маленький и лишенный всяких удобств, будет лучше этого.
От скуки она прикрыла глаза и принялась выдумывать фасоны платьев. Несколько месяцев назад Лиза начала сама шить себе одежду. Шерстяной костюм будет весьма кстати — купоны на ткань она возьмет у Джекки. Небесно-голубой, с длинным приталенным жакетом…
Внезапно раздался стук в дверь, и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла миссис Смит.
Лиза почувствовала раздражение. Ну хорошо, это ее дом, но какое право она имеет вот так вламываться к ним в спальню? Лиза села на постели, надеясь, что ей предложат чашку чая. В этом случае она готова была простить бесцеремонное вторжение на свою территорию.
Но нет, миссис Смит остановилась в дверях, и на ее лице было написано кислое, неодобрительное выражение. Такое впечатление, что, увидев сына в постели с женой, она нос к носу столкнулась с нечестивыми обитателями Содома и Гоморры.
— Уже почти половина восьмого. Вы оба опоздаете в церковь.
Брайан застонал. Он сел на постели, сонно моргая и протирая глаза. Лиза заметила, как он покраснел от смущения.
— Прости меня, мама.
— Я не пойду в церковь, — заявила Лиза.
Ее волосы, прямые и густые, лишь слегка растрепались во сне. Она расчесывала их на прямой пробор, и сейчас они водопадом обрушились вниз, почти закрывая ее глаза с золотыми искорками. Бретелька черной ночной сорочки соскользнула с плеча. Брайан посмотрел на нее. Лиза заметила, что в его глазах вспыхнуло желание. Кажется, у нее появился шанс. Она сунула руку под одеяло, просунула ее в прорезь на его пижамных штанах и почувствовала, как он задрожал.
— Брайан? — спросила миссис Смит.
В ее голосе отчетливо прозвучал вызов. Она надела свое просторное бежевое платье из вискозы. Складки жира нависали над туго затянутым поясом. Толстые ноги были облачены в фильдеперсовые чулки телесного цвета, собравшиеся в складки на лодыжках. Брайан перевел взгляд с матери на свою молодую жену, которая с самым невинным видом сидела рядом с ним, при этом возбуждая до крайности определенную часть его тела.
Он проглотил комок в горле и произнес сдавленным голосом:
— Пожалуй, я тоже не пойду сегодня в церковь, мама.
Миссис Смит бросила на сына свирепый взгляд. Лиза почувствовала жалость к этой женщине, правда, это чувство было мимолетным.
После того как мать Брайана вышла из комнаты, молодожены лежали в молчании, осторожно прикасаясь друг к другу. Получасом позже грохнула закрывшаяся дверь, и тогда Брайан набросился на Лизу.
Увы, это был последний раз, когда им суждено было заняться любовью.
Мистер Гринбаум искренне обрадовался возвращению Лизы. В ее отсутствие управляться с магазином ему помогала Мириам, доводя его белого каления.
— Она постоянно переставляет книги. Каждый день она обнаруживает один, два или три тома, которые, по ее мнению, стоят не в том разделе, где следует. «Это биография», — заявляет она мне. Можно подумать, я не знаю! «И что она делает в разделе “Искусство”?» Я отвечаю ей, что она стоит в разделе «Искусство», потому что это биография Винсента Ван Гога, и что именно там ее и будут искать мои клиенты. — Он тяжело вздохнул. — Но все равно она хорошая женщина.
— И вы ее любите, — улыбнулась Лиза.
Но за ее улыбкой скрывалось настоящее беспокойство. Ее работодатель очень плохо выглядел. Он сутулился сильнее обыкновенного, щеки у него запали, и он, кажется, еще больше похудел. Лиза не видела мистера Гринбаума две недели и только теперь поняла, что он стремительно сдает. Когда настало время ленча, ей пришлось помочь ему подняться на ноги, и она почувствовала, как на глаза навернулись слезы.
В час дня Лиза встречалась с Джекки. Они решили, что каждый день будут вместе обедать, что вызвало явное неудовольствие Брайана. Он полагал, что отныне Лиза должна обедать только с ним. Он заявил, что его мать будет готовить бутерброды и для нее, и они могли бы съедать их в парке. Лиза отказалась наотрез. «Джекки моя лучшая подруга, — сказала она. — И ленч — единственное время, когда мы с ней можем видеться».
— Как поживает леди-дракон? — поинтересовалась Джекки, после того как Лиза в ярких красках расписала ей Париж во всем его великолепии и вручила в подарок флакончик духов, которые в Лондоне стоили целое состояние.
Лиза рассмеялась.
— Была и остается драконом. Держу пари, даже святой Георгий потерпел бы поражение в борьбе с ней. А вчерашний день, хоть это и было воскресенье, выдался на редкость утомительным и скучным. Никогда бы не подумала, что время может тянуться так медленно. Мы просто сидели рядышком, Брайан и я, пока его мать слушала радио — бесконечные религиозные песнопения. Помочь со стряпней мне тоже не позволили, хоть я и предложила свою помощь.
Она припомнила воскресный обед: жилистая баранина, самая дешевая, с вареным картофелем, капустой и комковатой подливой. Десерта не было вообще.
— Это ужасно — не иметь возможности даже приготовить себе чашку чая, когда тебе этого хочется, — пожаловалась Лиза.
— Потерпи, — утешала подругу Джекки. — Это ненадолго.
— Постараюсь, — решительно заявила Лиза.
На ужин их ждало то же самое, разве что баранина была уже холодной. Комки белого застывшего жира смотрели на Лизу из тарелки, и вдруг она почувствовала, как ее желудок подкатил к горлу. Оставшиеся крошечные кусочки мяса оказались жесткими и не стали съедобнее даже после того, как она долго и нудно жевала их. Лиза с трудом заставила себя проглотить вязкое месиво. «Осталось всего триста шестьдесят три дня», — подумала она и коротко рассмеялась.
— Лиза! — укоризненно взглянул на нее Брайан.
— Прошу прощения, я не голодна. — Лиза вскочила на ноги. — Извините.
В спальне она обнаружила, что миссис Смит перестелила их постель. Хотя утром Лиза аккуратно заправила ее, отогнув простыни перед подушками, как всегда делала Китти, теперь одеяло и покрывало были расправлены до самого изголовья. Виктория, которую Лиза посадила на подушку, куда-то исчезла и обнаружилась лишь после долгих поисков: миссис Смит засунула куклу обратно в чемодан. Лиза вытащила ее оттуда и разгладила измятое платье.
— Я спрячу тебя в гардероб, — прошептала она, — чтобы всякий раз, открывая его, думать о Ральфе.
Утром Лиза переложила средство от моли во второй гардероб, в котором еще оставались кое-какие вещи миссис Смит. Когда Лиза распахнула дверцу, чтобы усадить внутрь Викторию, то обнаружила, что нафталиновые шарики вернулись на место. Разозлившись, она побросала их в бумажный пакет, чтобы потихоньку выкинуть. В дверце ее гардероба был замок, поэтому Лиза заперла ее, а крошечный ключик спрятала в сумочку.
— Как развиваются военные действия? — осведомился мистер Гринбаум.
Лиза и Брайан были женаты уже шесть недель.
— Как вам сказать… Положительные герои — то есть моя сторона, — ответила она, — находятся в более выигрышном положении. А отрицательным не удалось захватить плацдарм.
Но потом Лиза вспомнила, как по ночам Брайан неподвижно лежит рядом с ней, боясь пошевелиться, сколь бы усердно она ни старалась его соблазнить. Под крышей материнского дома его влечение к Лизе растаяло без следа. Но, разумеется, рассказать об этом мистеру Гринбауму она не могла. Говоря по правде, отрицательные персонажи под покровом темноты продвигались вперед медленно, но неуклонно.
— Брайан, мы с тобой были бы намного счастливее, если бы жили отдельно, — заявила как-то Лиза мужу, когда они возвращались домой после работы. Вагон метро был переполнен, и оба держались за петли, раскачиваясь взад и вперед в такт движению в окружении плотной массы тел. Место для беседы было выбрано не лучшим образом, но теперь они редко оставались наедине. Даже в постели Брайан крайне неохотно поддерживал разговор.
— Ох, Лиза, не начинай все сначала, — обиженно отмахнулся он.
Она удивленно уставилась на него — раньше он никогда не разговаривал с ней таким тоном.
— Я всего лишь раз заикнулась об этом, да и то это было давно.
Но он не выказал к ее словам ни малейшего интереса. Иногда Лизе казалось, что она теряет его; сейчас она была в этом уверена. Она должна вырвать его из-под влияния матери, иначе их брак развалится. Лиза сказала:
— Брайан, я не чувствую, что мы с тобой женаты. Я совсем не ощущаю себя твоей женой.
— Ш-ш, — прошипел он, оглядываясь по сторонам. — Тебя могут услышать.
— Но где же мы можем поговорить, чтобы нас никто не услышал? — требовательно спросила она. — В доме твоей матери мы не можем разговаривать даже в постели.
— Мы могли бы поговорить в обеденный перерыв, — язвительно заметил Брайан, — но ты ведь предпочитаешь ленч в обществе Джекки. Мама считает это предательством с твоей стороны.
В глазах Лизы вспыхнуло негодование.
— Обсуждать такие вопросы со своей матерью — еще большее предательство, — парировала она.
На его лице отразилась неуверенность.
— Послушай, Брайан, — торопливо продолжала она. — Твоя мать отказывается признавать, что у тебя есть жена. Она ведет себя так, словно я — посторонний, лишний человек в вашем доме. Я хочу сказать, что за три месяца я даже ни разу не приготовила ужин. Она по-прежнему штопает твои носки и чинит одежду.
— Большинство девушек были бы только рады этому, — презрительно фыркнул Брайан.
— Но я не девушка, я твоя жена, — упорствовала Лиза. — У нас с тобой нет личной жизни, нет своего угла. Мы не можем даже поговорить наедине. Как бы я ни старалась аккуратно заправить постель, твоя мама каждый раз перестилает ее по-своему. На туалетном столике после себя я оставляю полный порядок, но она и там все переставляет. Она забирает грязную одежду, чтобы выстирать на выходные, даже если я убираю ее в ящики комода. Она роется в наших вещах, Брайан!
— Но это ее дом и ее мебель, — запротестовал Брайан.
Рядом освободилось место, и Лиза опустилась на него. Она устала и исчерпала все доводы, и ей не хотелось продолжать этот бесполезный спор. Несколько недель назад она предложила сходить в кино, но когда Брайан упомянул об этом в разговоре с матерью, та заявила, что тоже с радостью пошла бы с ними, так что теперь они все вместе по средам посещали кинотеатр, и каким-то образом миссис Смит всегда ухитрялась сесть между сыном и невесткой. Вместо того чтобы получать удовольствие от фильма, Лиза кипела от негодования. В последний раз она попросту отказалась идти, сославшись на головную боль, так что Брайан отправился в кино вдвоем с матерью. «Совсем как в старые времена», — довольно закудахтала миссис Смит.
Лиза вспомнила, как один из ее братьев, Джимми, страстно мечтал о луке со стрелами. Много недель он экономил каждый пенни, пока не насобирал нужную сумму, а когда вернулся с покупкой из «Вулвортса», то буквально сиял от гордости. Но, поиграв с луком несколько часов, он бросил его на заднем дворе, где однажды нашла игрушку Китти, обнаружив, что с ней забавляются малыши, и спрятала ее. Джимми ничего не заметил. Именно так Лиза чувствовала себя с Брайаном — словно она была игрушкой, которую он увидел и возжелал на Рождество, которую домогался со всей страстью и отчаянием, но, заполучив ее, утратил к ней всякий интерес.
Пассажиров в вагоне стало меньше, и Брайан опустился на сиденье рядом с Лизой.
— Я понимаю, что тебе нелегко, — неуверенно заговорил он, с трудом подбирая слова. — Но я пообещал маме, что мы останемся у нее на год. Она обидится, если мы переедем раньше. Осталось всего девять месяцев, и тогда у нас будет достаточно денег, чтобы купить собственный дом.
Лиза ничего не ответила. Ее не покидало ощущение, что, где бы ни находился их новый дом, он окажется в пределах досягаемости свекрови. Перед тем как выйти из вагона, она предложила:
— Может, мы устроим себе маленький отпуск и съездим куда-нибудь на выходные?
Брайан нахмурился.
— Разве мы можем себе это позволить?
— Двое суток в гостинице с завтраком стоят не так уж дорого. Мы могли бы поехать в Брайтон, это ведь совсем недалеко.
Мистер Гринбаум говорил, что Брайтон — самый космополитичный город в Англии, с массой развлечений и увеселительных заведений. Много лет назад они с Мириам ездили туда каждое воскресенье, пока такие путешествия не стали для него слишком утомительными.
— А что, неплохая идея, — задумчиво протянул Брайан. — Небольшое разнообразие пойдет нам только на пользу.
Лиза пришла в такой восторг, что поцеловала его в щеку, а ее муж лишь растерянно заморгал в ответ. «Он не понимает, чего лишился, — весело подумала она. — Он совсем забыл, каким был наш медовый месяц». Она возьмет с собой черную кружевную ночную сорочку и купит новое белье, а потом покажет ему, что заниматься любовью — это лучшее, что может быть на свете. Вернувшись, Брайан перестанет обращать внимание на то, скрипит кровать или нет. В противном случае она будет настаивать, чтобы они немедленно переселились в свой дом.
Оказалось, что у мистера Гринбаума есть друг, который владеет небольшой гостиницей на эспланаде[61] в Брайтоне.
— Позвони ему, — сказал он Лизе на следующее утро. — Скажи, что старый Гарри Гринбаум рекомендует тебя, и тогда он предоставит тебе скидку.
Лиза перезвонила немедленно и заказала двухместный номер на следующие выходные. Они поедут в Брайтон в субботу, сразу же после того, как она закончит работу, и вернутся в понедельник утром.
Она рассказала Брайану обо всем по дороге домой.
— У нашей комнаты есть маленький балкончик, который выходит прямо на пристань. Ох, Брайан, если бы ты знал, как я жду этой поездки!
Она должна была стать поворотным моментом их брака.
— А какую комнату ты забронировала для мамы? — спросил он. — Надеюсь, это не какая-нибудь кладовка.
Мистера Гринбаума не было в магазине, когда Лиза позвонила в гостиницу, чтобы аннулировать заказ. Когда он через несколько дней сам заговорил об этом, она ограничилась тем, что сказала:
— Просто мы решили, что не можем себе этого позволить, вот и все.
Старик внимательно посмотрел на нее, и на его умном лице появилось понимание, но он ничего не сказал.
Лиза не стала спорить с мужем, справедливо рассудив, что это будет напрасной тратой времени. Несколькими днями позже она обронила, что поездка в Брайтон и впрямь была неудачной идеей, а потом многозначительно добавила:
— Эти деньги пригодятся нам для покупки собственного дома.
Утром в ту субботу, когда Лиза должна была уехать в Брайтон, она была в магазине одна. Ее распирало от негодования, и она отчаянно старалась придумать, как бы спасти свой брак.
«Может быть, мне переехать одной? — размышляла Лиза. — Тогда Брайану придется последовать за мной».
Вот только согласится ли он? Ее не покидало тревожное ощущение, что он может и остаться, уж слишком цепко держала его в когтях мать.
Лиза даже обрадовалась, когда зазвонил телефон, прерывая череду безрадостных мыслей. Это была Джекки.
— Ты можешь прийти? — дрожащим голосом спросила она. — У меня ужасные неприятности, Лиза.
— Приду сразу же, как только закрою магазин, — пообещала Лиза.
Брайан по субботам не работал, а это означало, что она не могла предупредить его о том, что задержится, — телефона в доме миссис Смит не было. Впрочем, Лизу это не беспокоило. Подруга отчаянно нуждалась в ее помощи, и только это имело значение.
У нее все еще оставался ключ от дома номер пять на улице Куинз-Гейт, и, отдуваясь после подъема на самый верх, от которого она уже успела отвыкнуть, Лиза почти вбежала в квартиру и обнаружила Джекки лежащей ничком на кровати. Лизу сочли незаменимой, посему новая соседка, которая могла бы навести порядок, так и не появилась, и в обеих комнатах повсюду опять была разбросана одежда и прочие предметы домашнего обихода.
— Я беременна! — крикнула Джекки и залилась слезами.
Лицо у нее опухло, глаза покраснели от слез. С тех пор как Лиза вышла замуж за Брайана, Джекки изрядно прибавила в весе. Ямочки на ее щеках утонули в складках жира.
— Что-то в этом роде я и подозревала, — сказала Лиза. — А что говорит Гордон?
— Он бросил меня! Я думала, он любит детей, ведь именно поэтому он не может развестись с женой. Но они подрастают, а если у меня будет ребенок, его ребенок, то он оставит их и придет ко мне. Но когда я сказала ему об этом… Ох, Лиза! Гордон заявил, что я шлюха, и попытался повернуть все так, будто я спала с другими мужчинами. Разве я способна на это? Ведь я люблю его одного!
— Тише, тише, успокойся. — Лиза ласково погладила подругу по голове. — Тебе будет лучше без него.
— Нет, нет! Я не могу жить без Гордона.
Лизе представлялось, что у Джекки не осталось выбора, но она сочла момент неподходящим, чтобы сказать ей об этом.
— Как насчет ребенка? — спросила она. — Ты собираешься оставить его?
— Я совершила ужасную глупость. Я уже на четвертом месяце. У меня… словом, я подозревала, что если скажу обо всем Гордону сразу, он настоит на аборте, поэтому и тянула до последнего, пока не стало слишком поздно. Мне придется рожать, Лиза.
О господи! Какой кошмар. И Лиза поступила так, как всегда поступала в чрезвычайных ситуациях.
— Я приготовлю нам по чашке чая, — сказала она.
День клонился к вечеру, и Джекки все больше погружалась в пучину отчаяния. Вскоре ей придется уйти с работы — кое-кто из женщин в конторе уже заподозрил, что она беременна.
— Я не могу поехать домой! — стенала она. — Мать не пустит меня на порог. И как я буду жить с ребенком, которого не хочу? Я забеременела ради Гордона, только поэтому. Я никогда больше не смогу работать.
— Разве тебе не полагается вспомоществование от государства или что-нибудь в этом роде? — спросила Лиза. — Тебе не дадут умереть от голода.
— Не имею ни малейшего представления, — в отчаянии отвечала Джекки. — Мне не нужны деньги от государства. Я хочу работать, а не сидеть весь день в квартире, ухаживая за ребенком. И лестница, Лиза… Я же не смогу носить ребенка и коляску вверх-вниз по лестнице. Мне придется подыскать себе другое жилье.
Лиза содрогнулась, вспомнив первый день в Лондоне и поиски квартиры. А каково заниматься этим с ребенком на руках? Но вдруг ей в голову пришла столь дерзкая мысль, что у нее перехватило дыхание.
— Я возьму твоего ребенка к себе, — сказала она и тут же зажала рот ладонью. Неужели эти слова действительно сорвались с ее губ?
— Что ты имеешь в виду? — Джекки настолько опешила, что ее истерика моментально прошла.
Лиза набрала полную грудь воздуха.
— Я заберу твоего ребенка. Я притворюсь, будто беременна. Миссис Смит жаждет заполучить внука. Ты проведешь здесь еще пять месяцев, а когда ребенок родится, я скажу, что он мой.
— Это совершенно безумная идея, Лиза. — Но протесты Джекки прозвучали неискренне. — Неужели ты надеешься, что это сработает?
— Разумеется, сработает.
Они с Брайаном больше не занимались любовью. Теперь он даже не видел ее раздетой. Решение, над которым Лиза ломала голову все утро, было найдено. Как только они станут полноценной семьей, ее мужу придется купить дом, а едва они заживут отдельно, все придет в норму.
— Сроки совпадают с нашим медовым месяцем. Я скажу, что беременна три месяца, а не четыре, на тот случай, если твои роды начнутся позже. Мне всего-то придется подкладывать себе что-нибудь под одежду. Джекки, все будет хорошо. Это будет великолепный розыгрыш, и мы обманем всех.
Лиза захихикала, и вскоре подруга воспрянула духом и тоже засмеялась.
— Но как же Брайан? — вдруг спросила Джекки. — Ты же не можешь рассчитывать, что он ничего не заметит. Ведь он твой муж!
Лиза горько рассмеялась.
— Мой муж не заметит, — коротко ответила она, отчего Джекки с любопытством взглянула на нее.
Позже она спросила:
— Как быть с родами, Лиза? Ведь Брайан наверняка пожелает поехать с тобой в больницу.
— Всему свое время, — небрежно отмахнулась Лиза. — Мы что-нибудь придумаем. — Она вскочила на ноги и принялась кружиться по комнате. — Я беременна, я беременна, — напевала она.
— Я беременна, — сказала она.
Брайан подошел к двери, чтобы впустить ее, — ключ от дома ей так и не дали. Он выглядел скорее сердитым, чем обеспокоенным. За его спиной со злорадной улыбкой маячила миссис Смит. Мать и сын выглядели и вели себя как сообщники. Они были семьей, а она — посторонней.
— Ради всего святого, где ты была? — поинтересовался Брайан. — Уже почти полночь. Мы очень волновались.
— Мне было очень плохо. Если бы у тебя был телефон, я бы тебе позвонила. — Лиза решила, что лучшая оборона — это нападение. — В магазине я едва не лишилась чувств, поэтому отправилась к Джекки, и та вызвала врача. И только к вечеру я почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы вернуться домой.
— Что с тобой случилось? — осведомилась свекровь.
И тогда Лиза сказала им, что беременна.
Брайан был вне себя от радости. Он устремился вперед, чтобы обнять жену, но она оттолкнула его.
— Я устала, — заявила Лиза. — И хочу побыстрее лечь.
Когда она поднималась по лестнице, миссис Смит спросила:
— Выпьешь чашку чаю?
В ее глазах светилась радость. До сих пор Лиза ни разу не видела свекровь такой счастливой.
— Нет, спасибо, — сухо ответила она.
Когда они лежали в кровати, Брайан сказал:
— Мама на седьмом небе от восторга. Ты же знаешь, она всегда мечтала о внуке.
— Ш-ш, — оборвала его Лиза. — Она может услышать.
Они не знали, чем и как ей угодить, Брайан и его мамаша. Весь следующий день они суетились вокруг Лизы, поднося ей бесчисленные чашки чая.
— Лиза любит чай, мама, — пошутил Брайан, и она подумала, почему он никогда не говорил этого раньше.
— Разумеется, тебе придется оставить работу, — сказала миссис Смит. — Ты же не можешь весь день стоять на ногах, в твоем-то положении.
Лиза вдруг поняла, что ей действительно придется уйти из магазина. Будь она на самом деле беременна, она пропустила бы этот совет мимо ушей и работала бы до последнего, но обманывать мистера Гринбаума она не сможет, тем более на протяжении целых шести месяцев. Он был слишком умен и мудр, чтобы поверить в ее выдумку, кроме того, Лиза слишком любила его, чтобы так беззастенчиво лгать. И ей не хотелось, чтобы мистер Гринбаум становился ее соучастником; это расстроило бы его сверх всякой меры.
А сие означало, что без ее заработка им с Брайаном придется еще дольше копить на собственный дом.
Голос мужа заставил ее очнуться.
— Что скажешь, Лиза?
— О чем?
— Кем будет наш ребенок, мальчиком или девочкой?
— Ради всего святого, откуда мне знать? — с раздражением ответила она.
ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
Внезапно оказалось, что Лиза просто не может поступать неправильно. Наконец-то она стала членом их семьи, хотя и прекрасно понимала, что они беспокоятся вовсе не о ней, а о ребенке, которого, по их мнению, она носила, — сына Брайана и долгожданного внука миссис Смит.
Мистер Гринбаум был ошеломлен, когда Лиза подала заявление об уходе, и она обнаружила, что не может заставить себя взглянуть ему в глаза.
Читать бесплатно другие книги:
