Завещание оборотня Петровский Александр

– Не совсем. Он застрелился.

– Опять, что ли, киллер-камикадзе? Как тот старик на автостоянке?

– Очень на то похоже. Только в этот раз непонятно, кому конкретно он оказывал услугу. Это не родственник кого-то из наследников, а адвокат самой ведьмы.

– Джордж, распечатайте мне, пожалуйста, это дело, – попросила Джоан хакера.

– Где это убийство произошло?

– В её поместье, – сообщил заместитель начальника.

– Нашёл это дело. Печатаю. Возьмите, леди Джоан.

Джоан ненадолго погрузилась в чтение. Уже на третьем абзаце её непонимание достигло критической массы.

– Джордж, что это такое? – поинтересовалась Джоан.

– Дело об убийстве в поместье Хильды, – пояснил Джордж. – Как вы и просили.

– Убита некая Энни Смит, причём указано, что имя, скорее всего, вымышленное. Разве речь шла не об убийстве самой Хильды?

– Хотите сказать, что я ошибся? – обиделся Джордж.

– Вероятность пятьдесят процентов, – подсчитал ясновидец. – Или ошибся, или нет.

За те годы, что ясновидец работал в отделе насильственных преступлений, эта шутка успела всем изрядно поднадоесть, поэтому никто на неё не отреагировал.

– Джордж, распечатайте мне, пожалуйста, дело об убийстве Хильды, – распорядилась Джоан. – Именно её. Не кого-то поблизости, а её.

– Да понял я, – вздохнул Джордж. – Думаете, так легко нужную информацию из компьютерных сетей выколдовывать? К слову, этого дела в Сети может и не быть. Убийство произошло всего несколько часов назад, далеко не факт, что дело уже туда положили. Нашим коллегам сейчас не до того.

Однако дело там не только имелось, но и, ко всеобщему удивлению, уже было закрыто. Разумеется, официально закрыть дело может только коронёр, но шифр, которым это дело было помечено, недвусмысленно сообщал, что все обязательные действия по делу проведены и ни малейшей необходимости делать что-либо ещё не имеется.

Вновь Джоан занялась чтением, и снова много времени это не заняло. Нечего там было читать. Полицейский детектив ограничился составлением хронометража действий убийцы с перечислением свидетелей. Собственно говоря, было вполне достаточно показаний дворецкого, который составлял компанию убийце от момента убийства до самого суицида. Остальные свидетели только подтверждали его показания. Как было указано в деле, расследование вёл детектив-телепат, что давало дополнительную гарантию правдивости свидетелей. В конце указывался предполагаемый мотив убийства – временное умственное помешательство.

– Мы берём это дело к себе, – распорядилась Джоан. – Его вообще не расследовали. Мотив не установлен, всё дело построено на показаниях одного человека. Действия убийцы совершенно нелогичны. Можно подумать, если человек сошёл с ума, он сразу стал дураком.

– У нас и без этого дела полно работы, – попытался возразить Джек. Впрочем, по опыту он знал, что его возражения будут проигнорированы.

– Мы не справляемся с работой? – ужаснулась Джоан. – Может, попросить министра внутренних дел о расширении нашего штата? Как думаете, мою просьбу удовлетворят?

– Вероятность три процента, – не смог промолчать ясновидец.

– Вот видите, – горестно покачала головой Джоан. – Начальство не считает отдел перегруженным работой. Так что оформляйте передачу дела нам.

– Но дело же очевидное! Убийца – адвокат. Убийство произошло на глазах дворецкого и горничной. Далее дворецкий сопровождал убийцу аж до момента, когда тот застрелился. Правдивость показаний дворецкого подтверждает полицейский телепат. Что вам ещё надо?

– Я почти ничего не понимаю в расследовании преступлений. Но я отлично понимаю, когда меня пытаются обмануть. Я это чувствую. Вот именно сейчас чувствую, что это дело – сплошной обман. Допустим, адвокат решил её убить. Допустим, после этого он решил покончить с собой. Почему он не застрелился прямо на месте убийства?

– Написано же в деле, – тяжко вздохнул заместитель. – Он находился в состоянии умопомрачения. Действия психов логических объяснений не имеют. Они абсолютно непредсказуемы.

– А то, что убийство выгодно её наследникам, это не в счёт? То, что оно совершено удивительно вовремя, это тоже не требует расследования?

– Убийство совершено тогда, когда Хильда его позвала к себе. Он время не выбирал. Так что тут никакой мистики.

– Кстати, о мистике, – Джоан очень увлекалась мистикой. – Между убийцей и его жертвой часто существует мистическая связь.

– Нам-то оно зачем? – Джек безуспешно пытался закончить разговор побыстрее. – Ну, пусть есть между ними связь, и что?

– А то, что в этом случае убийца почти полностью соответствует убитой. То есть обладает теми же качествами.

– Это как? Она женщина, он мужчина…

– Мистические силы вряд ли различают пол. А вот что мы видим по остальным качествам. Хильда мертва, и адвокат мёртв.

– Удивительно ценное наблюдение, – скривился Джек.

– Хильда сумасшедшая, и адвокату приписывают умопомрачение.

– Это закономерно. Если бы она не сошла с ума, не написала бы этого дурацкого завещания. А он в здравом уме не стал бы её убивать, потому что не имел шансов остаться безнаказанным.

– Он телепат, и она телепат.

– Тоже ничего удивительного. Ведьма из всех адвокатов выбрала мага. Леди Джоан, к чему вы ведёте?

– А к тому, что Хильда метаморф. А значит, и её убийца тоже может быть метаморфом. А если он метаморф, то это уже не убийство в состоянии умопомрачения, а обычное корыстное убийство.

– Он же застрелился! За всё время ни один метаморф не совершал самоубийства!

– Значит, он не сам застрелился. Имеем два убийства, а не одно.

– Дворецкий видел, что он застрелился!

– В деле этого не написано. Написано «мы вошли в квартиру, и тут он меня ударил по голове, я упал, а он пошёл в свой кабинет и там застрелился». Дворецкий не видел самого момента самоубийства.

– Но в кабинете, кроме трупа, никого не было!

– Убийство в запертой комнате, да?

– Да, леди Джоан. Кроме этих двоих, адвоката и дворецкого, в квартире никого больше не было.

– Это известно только с его слов. Кстати, убийство не в закрытой комнате. В рапорте патрульного написано, что окно в кабинете открыто. Так что берём это дело к себе.

– Но это же всё абсолютно беспочвенные фантазии!

– В этом и преимущество должности начальника, – улыбнулась Джоан. – Фантазии начальника, в отличие от многих других, всегда заслуживают внимания. Так что оформляйте передачу дела, или как это называется.

Однако взять расследование на себя им не удалось. Очень быстро заместитель вернулся с неутешительными новостями. В Скотланд-Ярде было начальство и повыше, чем Джоан.

– Нам отказано в передаче дела, – доложил заместитель. – Комиссар сказал, что это дело должно тихо закрыться в том виде, в каком оно есть сейчас. Ему это не нравится, но такой приказ министра.

Реакция Джоан была именно той, которой он более всего опасался.

– Соедините меня с министром, – распорядилась она. – Пусть он лично мне отдаст это распоряжение! – Джоан очень не любила, когда ей хоть в чём-нибудь отказывали.

Джоан приходилось сталкиваться с нынешним министром внутренних дел трижды, и все три раза были для неё настолько неприятными, что своё отношение к нему она перенесла на всех белых магов. Правда, никто достоверно не знал, был ли он на самом деле белым магом, но, поскольку он носил имя Мерлин, это абсолютно ни у кого сомнений не вызывало.

– Добрый день, сэр! – поздоровалась Джоан. – Я леди Джоан, начальник…

– Я прекрасно знаю, кто вы и какой из вас начальник, – прервал её Мерлин. – Что вы от меня хотите?

– Дело об убийстве ведьмы Хильды. Там всё сложнее, чем кажется.

– Это дело нужно максимально быстро закрыть. И максимально тихо. Неважно, кто там убийца на самом деле. Вы знаете, какое состояние у этой ведьмы?

– Около трёх миллиардов.

– Вот именно! Как утверждает наш министр финансов, если сейчас на биржу выбросят дополнительное количество ценных бумаг на эту сумму, лондонская биржа рухнет! Будет то, что американцы у себя называли великой депрессией. Запомните, деньги любят покой и тишину. Поэтому никакого шума вокруг смерти Хильды не будет. Это вопрос национальной безопасности! Я удивлён, что дочь денежного мешка не знает таких простых вещей! Я понятно объяснил?

– Понятно. Запрет касается расследования только этого дела?

– Да, только этого. И не вздумайте расследовать убийство Хильды несанкционированно! В этом случае даже ваш отец ничем вам не поможет!

– Я всё поняла. До свидания.

– Я сомневаюсь, что вы способны что-нибудь понять, но всё же надеюсь, что вы не станете делать глупости.

– Скотина! – поделилась мнением Джоан, повесив трубку. – Тишина тебе нужна, говоришь? Я тебе такую тишину устрою, что у тебя, гад, в ушах зазвенит!

– Ни одна газета не рискнёт напечатать что-либо по этой теме, – предсказал заместитель. – Наверняка был правительственный запрет на публикацию.

– К чёрту газеты, радио и всё остальное! Он запретил расследовать убийство Хильды. Мы его расследовать не будем, зачем нарушать приказы начальства? Есть другое убийство. Вчера убита Энни Смит, служанка этой ведьмы. Вот расследуя именно это дело, мы и наведём требуемый уровень тишины.

Министра Мерлина Джоан совершенно не боялась. Работа в полиции имела для неё не очень большую ценность. Собственно, туда она попала совершенно случайно.

Началось всё с того, что сэру Чарльзу, её отцу, изрядно надоели обильные жалобы восьмилетней Джоан на старшего брата. Пользуясь четырёхлетней разницей в возрасте, парень охотно поколачивал сестру, если считал, что она делает что-нибудь не так, или просто пребывал в плохом настроении.

Сэр Чарльз решил эту проблему кардинально – отвёл малышку к тренеру по дзюдо. Уже через два месяца жалобы дочери сменились аналогичными жалобами сына, а через два года Джоан заняла третье место на чемпионате Европы в своей возрастной группе.

В течение следующих лет всё так и оставалось. Джоан регулярно входила в тройку в Европе и в пятёрку в мире. В двенадцать она даже стала чемпионкой Европы, хотя этот успех и определялся не мастерством, а исключительно удачей. Образ жизни спортсменки, столь необычный для отпрыска аристократической семьи, ей нравился. Но близилось восемнадцатилетие, а вместе с ним утрата возможности выступать в турнирах исключительно со сверстницами. Джоан объективно оценивала свои силы и прекрасно понимала, что пробиться во взрослую сборную королевства ей не суждено. А ей вдобавок ко всему хотелось не только участвовать в турнирах, но и занимать призовые места, в крайнем случае претендовать на них.

Джоан снова обратилась за советом и помощью к отцу. Сэр Чарльз, обожающий дочь в том числе и за то, что она редко обращается за помощью, принял живейшее участие в решении этой проблемы.

Вначале он предложил Джоан участвовать в соревнованиях для студентов, но она этот вариант отвергла. Большинство дзюдоисток как раз и были студентками, и в соперничестве с ними успеха ей ожидать не приходилось. Но затем сэр Чарльз выяснил, что есть множество турниров для полицейских, военнослужащих и умственно отсталых, и предложил дочери выбрать одну из этих категорий. Немножко пообижавшись на отца за умственно отсталых, Джоан выбрала полицию.

Сэр Чарльз был уверен, что его влияния хватит для того, чтобы формально устроить дочь на работу в полицию. Как оказалось, никакого влияния не потребовалось вообще. МВД охотно предоставляло спортсменам возможность выступать под своим флагом, тем более что в отличие от других Джоан оплата не требовалась. Так девушка оказалась зачисленной в резерв полиции.

Должность начальника отдела и сопутствующее ей звание старшего инспектора достались Джоан вообще помимо её воли. Приказ о назначении был для неё полной неожиданностью. Её предшественник уходил в отставку и хотел передать должность своему заместителю, инспектору Робинсону. Но у высшего начальства оказалась другая кандидатура на это место – не то родственник, не то любовник кого-то из руководства правящей партии. Сотрудники отдела насильственных преступлений его отлично знали и дружно ненавидели. Срочно потребовался полицейский, имеющий серьёзную поддержку в политических кругах, и хакер, прочесавший в поисках такого человека весь кадровый состав британской полиции, обнаружил в полицейском резерве Джоан. Перед дочерью пэра и влиятельного финансиста спасовал даже партийный босс. А может, этот родственник или любовник был для своего покровителя не так уж и важен. Это осталось неизвестным. В итоге предшественник Джоан оставил ей не только должность, но и заместителя, который фактически и выполнял всю её работу.

Время шло, всё реже и реже Джоан принимала участие в турнирах, а теперь и отец всё чаще и чаще заводил с ней разговор о внуках. Следует отметить, что Джоан отнюдь не возражала против того, чтобы стать матерью семейства, вот только подходящего претендента на роль мужа ей пока не попадалось. Естественно, изыскивался оный претендент отнюдь не среди полицейских.

Разумеется, в таких обстоятельствах угрозы министра вызывали у неё не страх, а раздражение. Если раньше ещё оставался какой-то шанс, что вокруг завещания Хильды всё останется тихо, то теперь этот шанс окончательно развеялся подобно призраку под лучами утреннего солнца.

«Подрывную» деятельность против национальных интересов Британии (в понимании кабинета министров) Джоан начала немедленно.

Роскошный лимузин подкатил к дверям полицейского участка, шофёр, он же по совместительству телохранитель, выскочил из машины, почтительно открыл дверцу и помог женщине в дорогом платье выйти из автомобиля и ступить на грешную землю. Двое полицейских, тащивших в участок какого-то забулдыгу, невольно вытянулись по стойке «смирно», и даже влекомый ими забулдыга застеснялся и начал отряхивать свою неимоверно грязную одежду.

Ни шофёр, ни телохранитель Джоан не требовались. Она прекрасно водила машину, а хулигана, вознамерившегося на неё напасть, оставалось только пожалеть. Однако сэр Чарльз считал, что телохранитель дочери нужен, а поскольку отец оплачивал её счета, Джоан благоразумно предпочитала по мелочам с ним не спорить.

Высокомерно сверкнув глазами и бриллиантовым ожерельем в сторону остолбеневших полицейских, Джоан подошла к двери, заблаговременно для неё распахнутой шофёром, и царственно проследовала внутрь помещения. Бриллианты, разумеется, были фальшивыми, только сумасшедшая станет носить на улице настоящие, но в участке не было человека, способного определить подделку, поскольку никто из полицейских никогда вблизи настоящих бриллиантов не видел.

Как только она вошла, дежурный сорвался с места и подбежал к ней.

– Леди, у вас что-то случилось? Зачем вы сюда пришли? Позвонили бы, и мы бы сразу к вам приехали.

– Спасибо, учту, – поблагодарила Джоан. – У вас тут содержится некий Джеймс Смит. Я хочу с ним поговорить.

– Вообще-то не положено, – засомневался полицейский. – Но для вас, пожалуй, сделаем исключение. Только учтите, этот тип может быть опасен. Уже известно, что он отсидел пять лет за вооружённый грабёж. Но с вами будет наш констебль, в его присутствии можете ничего не бояться.

– Спасибо, только пусть меня охраняет не констебль, а детектив, который вёл его дело. Кстати, сначала я хочу поговорить с ним.

– Понимаете, детектив Рэтклифф сейчас очень занят…

– Ничего. Освободится по такому случаю, – Джоан, не теряя времени, направилась в комнату детективов.

Трое детективов действительно были очень заняты. Настолько, что на вошедшую Джоан со всеми её «бриллиантами» не обратили ни малейшего внимания.

– Да на повторе чётко было видно, что не он играл рукой, а мяч попал ему в руку! В таких случаях на последних минутах пенальти не назначают! – горячо доказывал коллегам один из них.

– Может, ты и прав, – согласился другой. – Но я ставил на «Ноттингем», а он из-за этого неназначенного пенальти не выиграл. А твою правоту в карман не положишь.

– Мистер Рэтклифф, это вы вели дело об убийстве Энни Смит? – обратилась Джоан к тому, который ставил на «Ноттингем».

– Почёму «вёл»? – удивился Рэтклифф. – Веду. Дело ведь ещё не закрыто.

– Простите, я сразу не поняла. Я думала, вы обсуждаете футбол, а вы, оказывается, ведёте дело. Эти джентльмены, надо полагать, в данный момент помогают вам в расследовании?

– Нет, понимаете, они…

– Если нет, уважаемые, пожалуйста, обсудите вопрос о неназначенном пенальти в другом месте. Я так понимаю, вы решаете эту проблему в рамках расследования какого-то дела, верно? Вот и расследуйте его где-нибудь ещё.

– Слишком круто вы, леди, – пожаловался Рэтклифф. – У нас очень тяжёлая работа, и то, что мы уделили минутку обсуждению футбольного матча…

– Если это не волнует вашего начальника, то почему должно волновать меня? Это ведь он один из тех двоих, которые помогали вам вести расследование дела о пенальти?

– Вы что, его знаете?

– Видела фото. Ваше, кстати, тоже. Но это неважно. Меня интересует дело об убийстве Энни Смит. Я так поняла, убийца арестован?

– Эту информацию нельзя сообщать кому попало. Нет, леди, я не имел в виду, что вы кто попало, скорее наоборот, но…

– Мне эту информацию сообщить можно, – улыбнулась Джоан.

– Послушайте, леди, я понимаю, что вы аристократка и не привыкли к тому, чтобы вам отказывали, но тайна следствия…

Рэтклифф готов был поклясться, что под её предельно облегающим платьем невозможно спрятать даже почтовую марку, но Джоан каким-то непонятным образом извлекла из-под него служебное удостоверение.

– Я не просто аристократка, – похвасталась она. – Я ещё и старший инспектор Скотланд-Ярда. Итак, убийца арестован?

– Надо же, вы старший инспектор. А я если и стану когда-нибудь старшим инспектором, то только перед самой отставкой. Кстати, я слышал о вас, леди Джоан. Говорят, что вы абсолютно ничего не понимаете в работе полиции и на службе ничего не делаете.

– Правду говорят, – подтвердила Джоан. – Вы будете отвечать на мои вопросы? Или вы тоже абсолютно ничего не понимаете в работе полиции и на службе ничего не делаете?

– Ну да, арестовали мы этого Джеймса Смита. Это он убил, больше некому. Кстати, он убитой не родственник и даже не однофамилец.

– Как это не однофамилец? Он Смит, и она – Смит.

– Её имя вымышленное. Подлинное мы установить пока не смогли и, скорее всего, не сможем. Отпечатки её пальцев Ярду неизвестны, никаких документов в её вещах не нашли, о её родственниках никто даже и не слышал. Именем Энни Смит её назвал дворецкий при приёме на работу. Настоящее имя она назвать отказалась.

– То есть он взял на работу неизвестно кого?

– Выходит, так. Только не он принимал решение. Хозяйка его, мисс Хильда, приказала, чтобы он эту девушку взял. Она телепат, ей виднее. Мы собирались позже её расспросить, может, она бы что-то неизвестное об убитой и рассказала. Да вот только не успели. Этот сумасшедший адвокат её пристрелил раньше.

– Ладно, с ней пока всё понятно. Почему вы решили, что убийца именно он?

– Да всё на него указывает. Во-первых, мотив у него был. Ревность. Эта дамочка с ним шашни крутила, но вот не только с ним, и он об этом знал. Когда напивался, орал, что убьёт её.

– Если есть во-первых, должно быть и продолжение.

– Ну, во-вторых, больше некому. У всех остальных надёжное алиби. Все допрошены в присутствии телепата, так что алиби у всех подлинное. Все в момент выстрела были хоть у кого-нибудь, да на глазах. Даже охранник на воротах, хотя он там обычно один. В этот момент он ругался с двумя репортёрами.

– Эти там откуда взялись?

– Хотели услышать комментарии мисс Хильды на смерть Неистового Джерри. А она велела гнать их в три шеи. Только они прогоняться не пожелали, а наоборот, пытались прорваться через ворота.

– А этот Смит что, отказывается давать показания? В деле их нет.

– Показания он дал, только подписать их отказался. Не помнит он ничего. Пьян был до беспамятства. Наш телепат это подтвердил. Вот и получается, что мотив у него был, возможность была, готовность убивать была – тут помимо угроз ещё давнее дело с вооружённым грабежом, и вдобавок то, что он был сильно пьян. Пьяные, знаете ли, гораздо более решительно настроены. Особенно когда дело касается каких-нибудь мерзостей.

– И этого, по-вашему, достаточно?

– Других подозреваемых просто нет. Но и осудить его не удастся. Того, что у нас есть, для суда недостаточно. Оружие не найдено. Эксперты Ярда по пуле вообще ничего не сказали, кроме калибра. То есть мы не знаем, из какого оружия застрелена девица. И никто никогда не видел у садовника пистолета и не слышал, чтобы он говорил, что имеет оружие.

– Садовник – это Джеймс Смит?

– Ну да. Он. Так вот, хотя с оружием полная неопределённость, нет ни малейших сомнений, что он убийца, хотя для суда достаточных доказательств мы не имеем.

– Знаете, мистер Рэтклифф, это убийство связано с пятью другими смертями. Все смерти казались очевидными. Полиция проводит расследование чисто формально. Но стоит всмотреться внимательно, и простота куда-то исчезает.

– Пример приведите, чтобы я понял, что вы имеете в виду.

– Старик ставит на боксёра. Боксёр бой проиграл. Старик стреляет в этого боксёра. Кажется, что мотив убийства – проигранная ставка. На самом деле – грызня за наследство.

– Ставка хоть большая была?

– Десятка.

– Да, погорячились коллеги. А ещё пример?

– Один тип убит при попытке заминировать чужую машину. Казалось, всё просто. На самом деле он успел вдобавок заминировать самолёт.

– Тот, что рванул в Израиле?

– Он самый. Так что не думаю, что и с этим убийством всё так просто, как вам кажется.

– Леди Джоан, а убийство мисс Хильды тоже из тех пяти смертей, что вы говорили?

– У вас есть по нему сомнения?

– Да не то чтобы сомнения. Вопросы непрояснённые остались. Охранник-телепат убийцу в поместье спокойно впустил и спокойно вместе с заложником выпустил. Спрашивается, почему ничего не заметил? Мисс Хильда тоже телепат, и ничего не засекла. Почему? Ну и зачем убийце куда-то ехать, чтобы покончить с собой? Наверно, что-то хотел сделать перед смертью. Но не сделал. Почему не сделал? Передумал? Или оказалось, что это сделать невозможно?

– У меня примерно те же вопросы возникли. Только поступил приказ – дело не расследовать.

– И мне он поступил. Я правильно понял, что вы решили обойти приказ, расследуя это убийство и заодно то, второе?

– Абсолютно правильно.

– Возьмёте в напарники?

– Ну а зачем, по-вашему, я трачу время на этот разговор? – улыбнулась Джоан. Она почти всегда добивалась поставленной цели.

– С чего начнём? – поинтересовался Рэтклифф.

– Начнём с общей картины. Её можно рассмотреть с двух сторон. С материалистической стороны все эти смерти – результат дележа наследства Хильды. А вот с мистической всё гораздо сложнее, и мне пока не всё понятно.

– Я не верю в мистику.

– Это необязательно. Мистика есть или нет независимо от нашей веры или неверия в неё. Так вот, эти смерти между собой мистически тесно переплетены.

– Леди Джоан, я ведь простой детектив. Абстракции плохо понимаю. На примерах мне как-то оно лучше доходит.

– Видите ли, мистер Рэтклифф…

– Называйте меня Гас, раз мы напарники.

– Так вот, Гас, в этих делах детали постоянно повторяются. Например, бомба в автомобиле и бомба в самолёте. Предполагаемая жертва и люди, у которых есть мотив его убить, заказывают билеты в Австралию и случайно оказываются в ЮАР. Старик убивает военного, и через несколько часов военный убивает старика. Всё происходит возле одной и той же машины, но не на одном и том же месте.

– Леди Джоан, в преступлениях часто повторяются детали. Как раз по этим деталям мы в первую очередь преступников и ищем. Преступник склонен не менять свой почерк. Это называется «модус операнди» по-научному. Ничего мистического в этом нет. А остальное может быть простыми совпадениями.

– Это понятно. Я же говорю – можно рассматривать с двух сторон. Вот только с мистической стороны одно меня беспокоит. Одна из жертв убита львом.

– В зоопарке?

– Нет, в заповеднике. В ЮАР. И я не очень понимаю, как эта деталь может повториться. А уж именно такая яркая деталь повториться просто обязана!

– Вы говорите о Неистовом Джерри?

– Конечно. Его загрыз лев.

– Чёрт! Я в мистику не верю! Но тут действительно детали совпадают!

– С чем?

– Этого льва магией убила жена Джерри. Точнее, вдова. Она ведьма.

– Вы это прочитали в газетах?

– Нет. Я допрашивал тех репортёров, которые хотели взять интервью у мисс Хильды по поводу смерти Неистового Джерри. Только это ещё не всё по вашей проклятой мистике. Джерри сражался с львом в ЮАР, да? А перед этим он сражался с львом здесь!

– С каким ещё львом?

– С Невадским! С чемпионом мира!

– Точно! Забыла. Я ведь даже ставку на него сделала, а вот не запомнила прозвище его противника.

– Я тоже на него ставил.

– Ладно, со львом ясно. Давайте допросим глубокоуважаемого мистера Джеймса Смита, нашего единственного подозреваемого.

– Давайте. Только нужно позвать нашего констебля Боба. Этот чёртов Смит, как понял, что ему опять светит тюрьма, совсем с катушек слетел. На всех кидается. Парень он здоровенный, я с ним один не справлюсь.

– Значит, справимся вдвоём. Боба беспокоить не нужно.

Джеймс Смит при их появлении резко вскочил и бросился на Джоан. Ни он сам, ни Гас не поняли, как получилось, что он мгновенно оказался лежащим на полу.

– Ведите себя нормально, Смит! – попросила Джоан. – Мы вас ещё раз допросим. Кое-что осталось непонятным.

– Ничего я вам не скажу! – пригрозил Смит. – Вы хотите отправить меня обратно в тюрьму. И вы думаете, я буду вам в этом помогать?

– Речь пойдёт не о вас. Точнее, не совсем о вас. Вот вы сидели в тюрьме. И несмотря на это, вас наняли работать в поместье Хильды. Почему? Вам мало платили?

– Да нормально платили…

– А может, вы суперсадовник? Второго такого в королевстве нет, и никого не волнует, сидел или не сидел…

– Дамочка, если честно, я вообще не садовник. Ну, то есть грядку вскопать могу, если надо, но вообще в этом деле почти ничего не понимаю. У мисс Хильды был настоящий садовник, он с тремя помощниками всё и делал по саду. А я толком так и не понял, что должен был делать.

– Ну а сами как думаете, зачем вас наняли на самом деле?

– А вот не знаю! Тут легко ошибиться.

– Кто вас нанимал? Дворецкий?

– Нет, сама мисс Хильда. Я поначалу думал, что она мужика себе подыскивает. Заставила раздеться, ощупала…

– И ошиблись?

– Да! За все два года она со мной ни разу! Ну, вы понимаете, о чём я.

– Понимаю, кажется. А теперь тот же вопрос об убитой служанке. Она отказалась назвать имя, но на работу её взяли. Разве проблематично было бы найти толковую служанку, которая не скрывает своё имя?

– Это вы меня спрашиваете?

– А кого спросить? Служанка убита, хозяйка – тоже.

– Дворецкого спросите. А вообще Энни рассказывала, что мисс Хильда её тоже голую осматривала. Уж не знаю, что именно её интересовало. В этом плане к женщинам она совершенно равнодушна. Ну, в смысле, была.

– Я спросила всё, что хотела. Детектив Рэтклифф, у вас есть вопросы?

– Скажите, Смит, вот вы говорите, что были ненастоящим садовником, а были и настоящие. А Энни, по-вашему, была настоящей горничной или нет?

– Нет! Не припоминаю, чтобы она хоть что-то делала по дому. Для этого были другие горничные.

– Понятно. Тогда такой вопрос. А с кем вы… ну, то, что хозяйка с вами ни разу?

– Ну, это… со служанками, – смутился Смит.

– С настоящими?

– Нет! Кто же на них польстится, когда рядом такие цыпочки ходят?

– Понятно. У меня тоже всё.

– Тогда пойдём, – предложила Джоан. – А вы, Смит, пока побудьте ещё под арестом. Другого подозреваемого пока, как ни крути, всё-таки нет.

– Да я не против, дамочка! – вздохнул Смит. – Здесь мне как раз нормально. Я в каторжную тюрьму не хочу. Был там, не понравилось! Тем более ни за что!

Выйдя из камеры Смита, Гас поинтересовался у притаившегося за дверью полицейского телепата:

– Ну, что скажешь?

– Ни разу не соврал, – откликнулся тот. – Скажите лучше, что там вначале произошло? Он был переполнен агрессией, хотел вас прикончить, а потом как-то сразу успокоился. Вы что, боевую магию против него применили?

– Что-то вроде этого, – согласилась Джоан. – Можно и так сказать.

– Глядя на вас, леди Джоан, я бы ни за что не подумал, что вы настолько хорошо владеете рукопашным боем, – признался Гас.

– А что, в таком случае, вы думаете, глядя на меня?