Однажды в Хорс-тауне Бондарев Олег

«Это — гипноз. Человек под гипнозом не способен даже носки выбрать, что уж говорить о судьбе!»

«Глупости. Я же могу не смотреть это шоу!»

«Да, но в чем причина того, что я могу его не смотреть — до сих пор не знаю. Либо я один сумасшедший среди нормальных…»

«Либо кругом все такие дебилы, что я выгляжу самым умным человеком на свете… Да, надо выпивки взять!»

Отдалившись от «Фляжки» на пару сот футов, Винс остановился. Его цепкий взгляд изучал витрины ближайших магазинов, выбирая наиболее подходящий вариант.

Чтобы поиметь и денег, и пойла.

Вывески как на подбор попались блеклые, выцветшие, в тусклом свете фонарей почти неразборчивые. Как сыщик ни щурился, пытаясь прочесть хоть одну, ничего у него не вышло. Пришлось сойти на тротуар и уже с расстояния в пару футов узнавать, что за магазин занимает то или иное здание.

Цветочная лавка — не то. Магазин оружия — не пойдет. К тому же, оба закрыты, а разбивать витрины ради прихоти старого ишака Пропника Винсу не хотелось. К тому же, в магазине могла быть установлена сигнализация, и мало ли кто сбежится на шум? И речь шла не о людях даже. Встречаться с оголтелой толпой даркеров или еще каких-нибудь чудо-юд, побольше да позлее, сыщику совсем не улыбалось.

А еще в магазине могла быть спрятана маленькая камера, которую продавец включает перед уходом из магазина, а утром, не обнаружив в кассе кругленькой суммы, перематывает пленку и смотрит, что происходило ночью.

«Я, конечно, всегда мечтал стать звездой какой-нибудь ленты, — размышлял Винс, проходя мимо очередного магазинчика, — но уж точно не этой».

Наконец ему улыбнулась удача: магазинчик из разряда «все для всех», этакий мини-маркет, хоть и погасил уже витрины, но еще не закрылся. Отворив дверь, Винс заглянул внутрь. За кассой, сложив руки на пивном брюшке и закинув ногу на ногу, сидел продавец. На скрип двери он не отреагировал; впрочем, шоу уже началось, так что ничего удивительного.

— Эй! — на всякий случай окликнул его Винс.

Ноль внимания.

Сыщик довольно улыбнулся.

Насвистывая под нос незатейливый мотивчик, он подошел к кассе и, повернув торчащий в замке ключ, выдвинул полочку с деньгами. Отсчитав девять Франклинов, Винс сунул их в карман и, прихватив баночку «Натурала» из холодильника, покинул магазин.

— Триста баксов за месяц, — покачал он головой и, открыв трофейную банку, сделал пару глотков. — Старый пройдоха хочет меня по миру пустить!

Теперь ему надо во вчерашний бар… Как он там назывался? «Полночный бродяга», кажется… Или что-то вроде того. Впрочем, неважно. Главное, что он помнит, где этот бар находится.

И там уже надо постараться найти Нуба.

Проклятый «Мидлтон» накануне подействовал на Винса одурманивающе, поэтому дельной беседы с даркером не вышло — слишком уж груб был с гостем пьяный Новал. И в числе многих интересных вещей, которые сыщику не довелось узнать прошлым вечером, были координаты Нуба. Теперь, когда увидеться с коротышкой просто необходимо, Винс не знал, где его искать, и мог лишь надеяться, что даркер крутится возле «Бродяги» постоянно и сегодня тоже найдется там.

Свернув на Флейм-стрит, сыщик вышел на Хелпми и устремился к видневшейся вывеске бара. В подобные моменты он радовался, что живет не в огромном Нью-Йорке или Лос-Анджелесе, а в крохотном провинциальном Хорс-тауне, который при желании можно обойти часа за четыре.

%.ицы, как и всегда в это время, пустовали. Только одинокий полубезумный пес лаял на пожарный гидрант на углу. Винс притопнул на шалопая, и тот, обиженно подвывая, умчался прочь.

Воцарилась тишина, которую нарушали только неспешные шаги детектива.

Оказавшись у дверей бара, Новал огляделся по сторонам. Потом неуверенно позвал:

— Нуб!..

Тишина.

Сыщик подошел к тому углу, где вчера встретился с коротышкой. Позвал снова.

С прежним результатом.

— Вот же невезуха… — пробормотал Винс, уперев руки в бока. — Где же ты, малыш, когда ты мне так нужен?

Простояв в таком положении минут пять, сыщик решительным шагом устремился в подворотню. По счастью, там он тут же обнаружил то, что искал.

Ну, не совсем то, но все же.

В мусорном баке увлеченно рылась парочка низкорослых бомжей. Черные лица и бороды выдавали в них даркер ов.

— Эй! — воскликнул Винс.

Бомжи замерли. Удивленно посмотрели на детектива.

— Мне нужен Нуб! — проорал сыщик. — Срочно!

Один из бродяг посмотрел на другого.

— Я не понимаю, Стенли, — пробормотал он, косясь на Винса. — Почему этот верзила не смотрит шоу, как все остальные?

Второй пожал плечами, и оба они как по команде растворились в воздухе.

— А ну бросьте ваши штучки! — потребовал детектив. — Мне нужен Нуб! Скажите, где он, и не тратьте зря силы на ваши фокусы — я знаю, что вы еще здесь, просто невидимы!

Бомжи появились так же резко, как и пропали. Один из них, тот самый Стенли, недоверчиво поинтересовался:

— Откуда вы это знаете?

— Ну так Нуб мне и рассказал!

— Кто есть Нуб? — важно задрав подбородок, спросил Стенли.

— Один из вас, даркер. Его вообще не Нуб зовут, полное имя у него такое длинное… Что-то там Нубладарон…

— Нубалорон Хасамакш Вас Дерст Мафин, — медленно, с расстановкой проговорил коротышка.

— Во-во, оно, — закивал Винс. — Я же говорю — язык сломаешь!

Даркеры переглянулись.

— Весьма странно, что вы проявляете к нам интерес, уважаемый, — сказал Стенли. — Еще более странно, что наш досточтимый брат Нубалорон Хасамакш Вас Дерст Мафин решил доверить вам тайну нашего народа… Если вы, конечно, не пытаетесь нас обмануть?

— Зачем бы мне это понадобилось? — хмыкнул сыщик.

— Не знаю. Кто вас, верзил, разберет?

— Кончайте ломать комедию, — поморщился сыщик. — Я действительно ищу Нуба. Вчера он мне все рассказал про ваш народец…

— Прямо все? — недоверчиво нахмурился второй даркер, имя которого было детективу неизвестно.

— Не знаю. Но мне хватило.

— Это довольно неожиданно, — заметил Стенли. — Мы, даркеры, обычно не ищем контактов с людьми. Однако сейчас я вижу как минимум одну причину, по которой Нуб мог искать контакт с вами.

— Вы это про шоу? — догадался Винс.

— Именно, — кивнул даркер. — Как получается, что вы, пока все остальные жители Хорс-тауна сидят у телевизоров, спокойно разгуливаете по улице? Почему вы не смотрите шоу вместе с ними?

— Оно мне попросту неинтересно.

— Но вы хоть раз пробовали его смотреть?

— Я видел пару-тройку выпусков, когда посещал бар. Ничего особенного. Очередная жвачка для мозгов, очередная идиотская лотерея с дурацким главным призом.

— Дурацким призом? — выгнул бровь Стенли. — Счастье — дурацкий приз?

— Черт, парень, ты тоже веришь в эту ерунду? — усмехнулся детектив. — Как можно дать счастье одному человеку? Судьба постоянно дробит счастье на мелкие крохи, кому-то дает пару-тройку этих крошек, кому-то десять, кому-то — ни одной. Как могут обычные кретины из телевизора собрать все крупицы воедино и вручить их одному-единственному счастливцу?

— Интересно вы думаете, уважаемый, — похвалил Стенли.

— Если бы каждый раз, как я это слышу, мне давали по доллару, — хмыкнул Новал, — я бы уже давно стал миллиардером.

— Вы были бы счастливы в таком случае?

— Думаю, да.

— Вот видите. Счастье — это не обязательно успех во всем. Счастье для каждого — свое. Кто-то мечтает об одном, кто-то — о другом. Вы хотите, чтобы вам давали по доллару за каждую умную фразу, и говорите, что в таком случае будете счастливы? Значит, вот оно — ваше счастье. И именно его, как мне кажется, должны вам дать организаторы шоу в случае выигрыша.

— Ты, я погляжу, философ? — покачал головой Винс. — Не много ли вас таких на один крохотный Хорс-таун? Я сегодня общался еще как минимум с двумя. Может, вам открыть кружок?

— Что вас так раздражает?

— То, что я спросил тебя, где искать Нуба, а ты вместо этого стоишь и рассуждаешь о счастье, бытии и прочих высоких материях. Ответ на мой вопрос, парень, вот что мне сейчас нужно!

— Забавно слышать, Винс, — сказал знакомый голос. — Вчера ты недвусмысленно дал понять, что не хочешь меня больше видеть.

Из-за мусорного бака вышел еще один даркер — судя по всему, Нуб. Руки в карманах, борода всклокочена — в родной стихии, полностью уверенный в себе.

— Ситуация изменилась, — сказал Новал. — Мне нужен твой совет.

— Но вчера…

— Вчера было вчера, — оборвал его детектив. — Прощения просить не в моих правилах, но сейчас я, пожалуй, готов в качестве исключения извиниться.

Потому что хватил лишку и сказал слишком много ненужных слов.

Нуб некоторое время молча смотрел на сыщика. После чего сказал:

— Принято.

— Вот и хорошо, вот и здорово. Теперь, когда мы решили эту проблему, давай пройдемся и обсудим другую, гораздо более важную.

— Говори. У меня нет секретов от братьев.

— Зато у меня есть, — довольно бесцеремонно заявил сыщик и тут же поспешно добавил:

— Нет, они наверняка очень достойные… м-м-м… даркеры, но мне нужно поговорить с тобой наедине, парень. Дело слишком деликатное.

Темные переглянулись. Стенли пожал плечами, его напарник усмехнулся чему-то и отвернулся к мусорному баку. Нуб снова посмотрел на детектива.

— Прости, но на очередную сценку нет времени, парень, — покачал головой Винс. — Нужно идти.

— О’кей, — кивнул коротышка. — Идем.

Они покинули подворотню и пошли по Хелпми-стрит.

Нуб молчал, ожидая вопросов сыщика, но Винс почему-то не спешил начинать. Они прошли пол-улицы, прежде чем Новал откашлялся и спросил:

— А почему того парня зовут Стенли?

— Это его имя, — пожал плечами Нуб.

— Да? Забавно. Я думал, у вас всех длинные имена.

— Так и есть.

— Стенли, как мне кажется, не очень-то длинное.

— Это сокращение от…

— Боже, только не надо называть его полностью, — поспешно перебил даркера Винс. — Я все равно не запомню. Главное, что оно есть… Ладно, к делу. Если коротко, случилось вот что: кто-то забрался в одну квартирку в девятиэтажном доме на углу Дрим-стрит и Лонг-стрит и убил ребенка, лежавшего в колыбели. А потом подкинул туда же зеленого людоеда, зубастого и с очень, просто на редкость, пронзительным взглядом — он, к слову, сегодняшним утром сожрал труп несчастного малыша. Мерзавец, как я понял, неплохой атлет, потому что он попросту запрыгнул в окно пятого этажа, сделал свое грязное дело и, выпрыгнув, убрался восвояси. Есть какие-нибудь мысли по этому поводу? И, да, Питера Паркера я уже проверил, это — не он.

Нуб еще в самом начале рассказа замер на месте и застыл с открытым ртом. Не изменил позы он и с наступлением тишины.

— Эй, эй, малыш! — детектив пощелкал пальцами перед лицом даркера, дабы привести его в чувство. — Ты еще со мной?

— Я… Здесь… — хриплым от волнения голосом пробормотал Нуб.

— Что на тебя вдруг нашло? Ты что-то понял из моего рассказа?

— Да… Наверное… Я сомневаюсь, Винс!

— Судя по твоей реакции, все довольно дерьмово, да?

— Если моя догадка верна, то — да, все очень плохо. Я бы даже сказал…

— Эй, эй, эй! — воскликнул сыщик. — Спокойно, парень! Самое страшное уже случилось — ребенок мертв. Так что хватит драматизировать. Мне нужно знать, кто его прикончил, найти мерзавца и отвести в полицию. Или это должно остаться тайной?

— Я не хочу ничего говорить, пока не буду на сто процентов уверен, — покачал головой Нуб. — У меня есть догадки…

— Ну так дай мне их! А я уж попробую увязать эти догадки с реальными фактами!

— Все не так просто. Если я прав, речь идет о существе, которого по определению не может существовать последние лет сто!

— Я, конечно, предполагал, что тут замешана какая-то нереальная шняга, но и помыслить не мог, что эта шняга неожиданно объявилась после столетнего отпуска, — честно признался Винс. — Это что же, динозавр какой-то?

— Динозавры вымерли за много раньше, — покачал головой Нуб.

Он замолчал. По его лицу Новал понял, что даркер действительно взволнован. Сыщик хотел выдать очередную остроту по поводу «слишком серьезных бомжей», но сдержался. Судя по всему, сейчас было не самое подходящее время для шуток.

— Мне надо проконсультироваться с одним человеком, — наконец произнес Нуб. — Только он сможет точно сказать, кто убил ребенка.

— Погоди, погоди… Я не хочу, чтобы об этом знал весь город! Так что лучше держи рот на замке и никому ничего не говори, понял? Слух, что я веду это дело, может дойти до полиции или, что еще хуже, до убийцы — и тогда он попросту свалит из города.

— Это ты не понимаешь, Винс. Мы должны рассказать все этому человеку. Только он может нам помочь.

— Черта с два.

— Эта тварь может вернуться! Ты думаешь, ей хватит того малыша? Вот увидишь — через какое-то время она убьет еще одного…

— И тоже подбросит уродца?

— Если я правильно все понимаю, то — да, непременно, — кивнул Нуб.

— Прямо как кукушка… — пробормотал Винс задумчиво.

— Что?

— Как кукушка, говорю. Ну, знаешь, она ведь подбрасывает свои яйца в чужие гнезда, а чужие яйца разбивает. Очень похоже.

— Похоже, — согласился даркер.

— Так, может, мы имеем дело с огромной уродливой зеленой кукушкой?

— Таких не бывает, — возразил Нуб.

— До вчерашнего дня я не знал, что даркеры бывают, — хмыкнул Новал. — Может, и ты о кукушках-великанах попросту не слышал.

— Не знаю, Винс, не знаю, — покачал головой коротышка. — Я просто уверен, что без моего знакомого тебе не обойтись.

— Черт с тобой, — махнул рукой детектив. — Веди меня к своему знакомому. Он тоже из ваших?

— Не совсем. В общем, он человек. Но не совсем такой, как другие…

— Я боялся это услышать, — с кислой миной заявил Винс. — Надеюсь, это не какой-нибудь сумасброд, сбежавший из дурки?

— О нет, не волнуйся, он не псих, — улыбнулся Нуб.

— Тогда идем.

— Не получится, — виновато развел руками темный.

— Что значит «не получится»? — опешил Винс. — Ты только что уговаривал меня проконсультироваться с этим таинственным «абсолютно нормальным человеком», а теперь говоришь — «не получится»? В чем подвох?

— В том, что он приедет только через неделю.

— Как здорово. Неделя — это как раз столько, сколько у меня нет. Вряд ли мои клиенты будут спокойно сидеть и ждать приезда твоего дружбана. Дней через пять они, думаю, откажутся от моих услуг. С твоим знакомым можно связаться по телефону? Или через, прости Господи, Интернет ему написать?

— Ничем не могу помочь. Я не знаю ни его телефона, ни его Интернета, — только адрес. А, так как раньше Доктор не приедет, сейчас он нам бесполезен.

— Доктор? Он что, кого-то лечит? Я бы сто раз подумал, прежде чем идти на прием к человеку, который якшается со всякими типами вроде тебя, или еще кого похуже.

— Никого он не лечит. Доктор изучает монстров, для него это — труд всей жизни. Он монстролог.

— Знаешь, друг мой, мне кажется, на этом пока стоит остановиться, иначе мой мозг взорвется еще раньше, чем твой проклятый Доктор вернется в Хорс-таун. Куда он, кстати, уехал?

— Как я слышал, в Луизиане нашли какое-то древнее захоронение, и Доктор незамедлительно отправился туда, чтобы поискать среди руин останки гулей.

— Ваши друзья?

— Не совсем. Гули — это стервятники с весьма своеобразным чувством юмора. После того, как гуль сжирает плоть мертвеца, он кладет его череп в изголовье могилы, как бы предупреждая, что в этой могиле уже нечем поживиться.

— Действительно своеобразно, — пробормотал Винс. — Но, как я уже сказал, хватит на сегодня. У меня в голове и так творится черт знает что… И это значит, что мне снова нужно выпить.

— Мне пойти с тобой?

— Извини, малыш, туда, куда я собрался, детей не пускают даже в сопровождении взрослых, — развел руками Новал.

— Все шутишь, — укоризненно произнес даркер.

— А что мне остается? Пока твой Дуллитл не вернется, я ничего не могу поделать с таинственной тварью. Чем же мне заниматься, как не убивать печень, смотреть, как другие занимаются тем же, и высмеивать их?

— Я думал, ты меня угостишь.

— Угощу, конечно. Но не сейчас… Сейчас мне надо чуточку побыть в одиночестве. Без обид. Бывай, Нуб.

— Бывай, Винс.

Даркер отправился обратно, а сыщик снова пошел по улице вверх, намереваясь засесть в первом попавшемся баре — главное, чтобы там было, что пить.

«Техасский ковбой» знавал лучшие времена. Может, он и не процветал, но ни разу еще в нем людей не было так мало, как в этот вечер. Кроме Винса, заглянуть в гости к обитателям прерий изъявили желание двое. Впрочем, сыщик искал не компанию, а дешевое пойло, способное вернуть в прежнее русло ход его мыслей. Нубу удалось перемешать их в невероятный коктейль, и Винс мог лишь догадываться, какие ингредиенты реальны, а какие — нет.

«Черт, я живу в этом проклятом городе семь лет и ни разу не сталкивался с чем-то подобным, — размышлял Винс, разглядывая свой стакан на свет. — Все это похоже на дурной сон, но, сколько я себя не щипаю, проснуться не могу. Может, завтрашнее утро подарит мне прежнюю рутину, к которой я так привык? Может, в этом завтра не будет проклятых даркеров и чудовищ с замашками кукушек? Ко мне придет очередная старушка с банкой клубничного джема и парой долларов в кармане и попросит достать из канализационного люка ее непоседливую кошку… Дьявол, я всего день занимаюсь этим делом, а уже мозги набекрень…»

Он рывком опрокинул в себя содержимое стакана и щелчком пальцев подозвал веснушчатую дурнушку в ковбойской шляпе.

«Да еще эти уроды из „Фляжки“… Надо было спросить у Нуба, кто они. Хотя… Он наверняка сослался бы на этого своего Доктора. Еще один шут гороховый… И откуда все они взялись в нашем захолустье?»

— Принеси еще виски, — бросил он девчонке и пальцем толкнул пустой стакан в ее сторону.

Веснушчатая удалилась, не забыв демонстративно фыркнуть — видимо, выразив тем самым отношение ко «всяким недалеким пьянчугам» в ее баре.

«Нос болит… Вот гадство. Может, купить защитную маску, как у Рипа из „Пистонс“, и ходить в ней? Представляю, как на меня будут смотреть все эти уроды. Даже долбаные панки, с ног до головы обвешанные железяками»

Дурнушка вернулась с порцией виски, поставила ее перед Винсом и поспешно ретировалась. Общаться с детективом она явно не хотела.

Новал поднял стакан, задумчиво покрутил в руках.

— За тебя, приятель, — тихо сказал он.

Их с Мердоком нельзя было назвать друзьями. Но они провели во «Фляжке» не один вечер, играя в бильярд, беседуя на всевозможные темы, и как-то притерлись друг к Другу. Пожалуй, теперь в заведении Брюса станет слишком пусто.

Вздохнув, сыщик залпом влил в себя пойло.

Виски был дрянной. Выжимка из тараканов, иначе не скажешь. Но за годы, проведенные в Хорс-тауне, желудок Винса успел повидать и не такую дрянь, так что он особо не жаловался.

— Эй, коровка, тащи счет, — не упустил возможности подтрунить над веснушчатой Новал.

Дурнушка с выражением крайнего презрения на лице принесла листок и бросила на стол перед Винсом:

— На, держи. Надеюсь, у тебя не хватит денег, чтобы расплатиться, и Гай наваляет тебе по первое число.

— Не бойся, коровка, — ухмыльнулся детектив, отсчитывая нужную сумму. — Я никогда не хожу по барам пустой. Я даже дам тебе пару купюр на чай — коровы ведь любят пощипать зелень?

Веснушчатая хотела вспылить, но сдержалась. Винс мысленно усмехнулся.

— Забирай, — сказал он, поднимаясь и надевая шляпу. — Мир твоему стаду.

Когда он выходил из бара, взгляд «коровки» буквально жег ему спину.

Винс направлялся домой. Ему уже надоело слоняться по городу, и он мечтал поскорее свидеться с подушкой, прижаться к ней небритой щекой и заснуть.

Внимание его привлекла яркая неоновая вывеска «Жасмина». Сыщик вспомнил рассказ Брюса о новой девочке, которую Дезмонд переманил из «Цветного носорога».

Руки сами собой сжались в кулаки, а зубы издали неприятный скрип.

— Дезмонд… — процедил Винс.

Дезмонд был ублюдком из тех, кто в юные годы обнюхивался кокаином, трахал глупых сучек в туалетах элитных клубов и, накачанный наркотой, гонял по улицам на подаренной отцом «Ламборджини». Кто после бесшабашной юности надел пиджак, брюки, блестящие туфли от Гуччи и стал руководить всеми крупными и не очень махинациями в провинциальном городке. Отец его заправлял делами в Джерси, а «малышу Деззи» достался Хорс-таун — «чтобы руку набивал».

Ведь к Дезмонду, единственному наследнику старика, после смерти родителя отойдет все состояние, включая стриптиз-бары и подпольные заводы, где трудились «братья из Поднебесной».

Винс ненавидел Дезмонда всем сердцем, ненавидел люто, бескомпромиссно. Какой-нибудь сценарист, реши он экранизировать жизнь Новала, непременно объяснил бы эту ненависть тем, что «Дезмонд был скотом, которых Винсу надлежало ловить».

В реальности все обстояло, разумеется, не так просто. Дело было в социальных ступенях, разделявших Винса и Дезмонда. Первый с рождения находился в самом низу, второй же без особых помех стартовал с середины лестницы и постоянно поднимался выше.

Бедные всегда ненавидят богатых. Особенно тех, которые нажили это богатство не собственным горбом, а получили от родственников. А все лозунги типа «детективы и бандиты — враги навек» являлись лишь небольшим довеском.

«Может, зайти? Поглядеть, что там за новая девочка…»

Винс порылся в карманах и с грустью обнаружил лишь мятый доллар и мелочь.

«Коровка беспокоилась не зря, — отметил сыщик мимолетом. — Еще пара стаканчиков, и Гай заимел бы на вечер нового спарринг-партнера».

Поход в стриптиз-бар подошел к концу, так и не успев начаться. За эти деньги перед Винсом не разделась бы и самая древняя старушка, что уж говорить о фигуристых девушках.

«Но у меня ведь есть девятсот баксов! — осенило Новала. — Может, потратить немного, а Пропнику сказать… Хотя нет, старый ишак меня с потрохами сожрет.»

Бросив прощальный взгляд на вывеску «Жасмина», он вздохнул, сунул руки в карманы и побрел дальше. Ветер пригнал на тротуар пустую банку из-под «Пепси», и сыщик пинал ее до самой конторы. Только у двери, уже ковыряя ключом в замке, детектив вспомнил о квартплате. Посмотрев на часы — десять вечера — Винс проклял себя за забывчивость и пошел к Пропнику.

— Кого там несет?! — проскрипел старик из-за двери в ответ на настойчивый стук.

— Мистер Пропник, это Винс Новал.

— Ах ты, дьявол! — возбужденно воскликнул тот.

Зашевелились замки, соскочила цепочка, и дверь распахнулась. Старый прохвост в бирюзовом халате и колпачке с кисточкой, уперев руки в бока, грозно смотрел на детектива. Впрочем, к подобным проявлениям «крутого нрава» Винс давно привык. В другой день он бы не преминул бы зевнуть и сказать что-нибудь этакое, емкое и колкое, но это продлило бы тираду Пропника минут на десять… Винс решил, что на сегодня ему и без того хватило.

— Где ж тебя, так-перетак, носило, а? — прищурив правый глаз, вопросил старик.

— То тут, то там, — уклончиво ответил Винс. — Не успел, с кем не бывает?

— С тобой не бывает! — рявкнул Пропник. — Не бывает, чтобы ты успевал! Сейчас хоть принес?

— Сейчас — принес. Иначе б и не стучал.

— Я б тебе потом… Настучал… Давай, в общем, денежку.

Винс послушно вручил Пропнику необходимую сумму. Старик из вредности пересчитал купюры два раза, подивился точности сыщика и, ничего больше не говоря, захлопнул дверь.

— И вам доброй ночи, — пробормотал сыщик и отправился восвояси.

Оказавшись внутри, он сгреб с дивана на пол весь хлам, после чего швырнул на стул плащ и шляпу. Подметил, что на столе все еще стоит пакет с утренним пивом.

«Завтра подлечимся с утра!» — пообещал себе детектив, стягивая джинсы.

В трусах и майке он улегся на диван, накрылся старым дырявым пледом и закрыл глаза. Сон свалил его моментально, словно пуля в висок.

Престарелая гусеница поезда с облегчением фыркнула в последний раз и замерла. Кто-то решил, что она сдохла, но нет — это был всего лишь небольшой тайм-аут.

Двери вагонов открылись, проводницы заняли свои места у входа. Пассажиры один за другим покидали поезд, падали, промахнувшись мимо ступеньки, подворачивали ноги, чертыхались и собирали рассыпавшийся по перрону багаж.

Книголюб в последний раз выглянул в окно, подхватил с полки саквояж и покинул купе. В коридоре он столкнулся с давешней семьей. Женщина вновь стала благодарить его за чудесное спасение мужа, тот смущенно бурчал что-то вроде: «Будете в наших краях, заходите» — и хлопал книголюба по плечу, а светлый мальчишка стеснялся и прятался за спины родителей.

Проводница, увидев книголюба, заулыбалась. Тоже поблагодарила — сказала, что давно не видела таких мужественных людей и что клятва Гиппократа, как выяснилось, вовсе не пустой звук.

Распрощавшись со всеми, мужчина спрыгнул со ступенек на землю и, поправив съехавшие на кончик носа очки, двинулся к джентльмену с газетой, сидевшему на лавке посередине платформы.