Адвокат дьяволов Беляк Сергей
Купленные М. Г. Рахимовым сотрудники ФСБ сфабриковали на меня нелепое дело о взятке их же коллеге, постоянно ходят ко мне с угрозами убийства (уже были инсценированы попытки), отравления, ухудшение условий содержания (я поменял уже десятки камер в Лефортово, в Матросской Тишине, в Бутырке). И все это делается только ради одного. Мне говорят: молчи, ни слова про Муртазу и Урала Рахимовых, Виктора Ганцева, Александра Зырянова и других и будешь жить, иначе убьем! Эти люди из ФСБ приходили ко мне официально и их данные есть в журналах регистрации. Я понимаю, что за 400 миллионов долларов, занесенных М. Рахимовым в Вашу администрацию, можно убить не только меня, но и многих свидетелей преступлений семьи Рахимова.
Владимир Владимирович!
Я даже допускаю, что М. Г. Рахимов представляет меня как человека, претендующего на какое-то политическое влияние в стране. Я не господин Ходорковский или Березовский (ближайший советник М. Г. Рахимова), меня не интересует политика, сенатором же я стал только по воле М. Г. Рахимова. Смысл его поступка я понял лишь теперь!
Владимир Владимирович!
Вмешайтесь! Вы — гарант Конституции. Пусть чины ФСБ, Вашей администрации не мешают работникам Генпрокуратуры объективно разобраться в вопросе. Я активно сотрудничаю со следствием и теперь никакими угрозами со стороны М. Г. Рахимова и ФСБ меня не запутать и не запугать!»
Да, автору этого письма далеко до Ходорковского или Лимонова, тоже обращавшихся из тюрем с открытыми письмами к президенту Путину! Судя по стилю да и по содержанию этого послания, можно подумать, что его писал повзрослевший ульяновский мальчик Дима Семенов, письмо которого к Жириновскому я приводил ранее — в главе «Живодерня».
И все-таки это письмо характеризует не только его автора, но и является ярким документальным свидетельством всей постсоветской эпохи периода Ельцина-Путина. Почему я и процитировал его здесь целиком.
А писалось письмо, очевидно, прямо в кабинете следственной части Бутырской тюрьмы под диктовку самого Изместьева, так как оно сохранило все особенности его разговорной речи (с характерными для него словами и выражениями). Например, он и в жизни, рассказывая о ком-то, часто говорил: «Иванов, имени не помню». И это зафиксировано аккуратным стенографистом и не исправлено потом ленивым редактором.
Но так как для встреч с Изместьевым нам всегда выделялся один и тот же кабинет возле служебного помещения вертухаев, то все понимали, что он тайно прослушивается, а возможно, и просматривается операми. (Впрочем, про один-два таких кабинета известно всем завсегдатаям Бутырки, но все делают вид, что ничегошеньки не знают, — чтобы не нарушать законов жанра трагикомедии.) А значит, то, что Изместьев пишет некое послание президенту Путину, не было секретом и для оперов. Если же Изместьев писал письмо сам, скрючившись на своей тюремной шконке в многоместной камере, то и подавно.
Но про его публикацию, и вообще про наличие этого письма, я узнал только после того, как Изместьеву вдруг (и снова без меня) предъявили еще два новых эпизода убийств, хотя на протяжении полугода мне с большим трудом, но удавалось, путем переговоров с руководителями Следственного комитета, сдерживать разрастание обвинения.
«С чего бы это?» — подумал я тогда, не зная про письмо, и никак не находил объяснений изменившейся внезапно позиции руководства СК.
Но потом это письмо, распечатанное прямо со страницы сайта, показал мне один из наших новых адвокатов, пока мы ожидали с ним выдачи пропусков в Бутырку. При этом он так безумно радовался и так гордился тем, что письмо появилось в Интернете благодаря ему, что мне захотелось шарахнуть его по башке портфелем, чтобы с лица у него слетела улыбка Фернанделя и он пришел бы наконец в чувство. Но я сдержался, и правильно сделал. Потому что такую же глуповатую, самодовольную улыбку я увидел через несколько минут и на лице Изместьева.
— Зачем вы это сделали? — только и спросил я.
— А что? Все нормально, — дружно ответили они оба. А адвокат добавил:
— И еще папа Игоря Владимировича написал письмо. Не такое, конечно, но в таком же ключе. Причем сам написал! Да так быстро и так здорово, что мы все были вчера просто поражены! Скоро опубликуем…
Я устало опустился на стул и, попросив коллегу принести нам по стаканчику кофе, взял чистый лист бумаги и ручку.
— Этим письмом, — сказал я Изместьеву, когда адвокат вышел за дверь, — ты перечеркнул все то, что я уже сделал, обеляя тебя в глазах руководителей Генпрокуратуры и Следственного комитета и с трудом сдерживая пополнение твоего обвинения новыми статьями. Но ты перечеркнул еще и то, что мы наметили сделать через месяц, после выборов.
А после выборов, в декабре 2007 года, я должен был сходить с Жириновским (и уже предварительно договорился с ним) не только в СК, но и в Администрацию президента, — сходить, чтобы объяснить там, на самом верху, что бывший сенатор Изместьев все, дескать, понял, сделал необходимые выводы и больше ни-ни — ни словом, ни делом. Что он совсем не тот, каким его пытаются представить, а человек серьезный, порядочный и ему вполне можно верить.
Впрочем, к одному из высокопоставленных чиновников президентской Администрации я все-таки уже успел обратиться по поводу Изместьева, — на его помощь тот очень рассчитывал. И этот чиновник, выслушав меня, был крайне лаконичен. «Ты что, не можешь найти себе нормального клиента?» — спросил он. Этим все было сказано. Но отрицательный ответ — тоже ответ. По крайней мере, на этого человека Изместьев впредь мог уже не рассчитывать. А значит, и не платить денег каким-нибудь мошенникам, которые могли бы взять их якобы под него.
Да, в те годы многие знали или догадывались, что происходило в Уфе. Но заказ был сделан в Следственный комитет только на одного много знающего сенатора. А тот, как школьник-двоечник, начал канючить, что не выучил урок, дескать, не только он один. И вместо того, чтобы искать себе союзников в гадючнике, в котором жил (с другими он и не общался), Изместьев в один миг сделал их всех своими врагами. В своем письме Путину он даже назвал директоров и служащих предприятий, которые в будущем могли бы стать свидетелями защиты, но после этого, обработанные оперативниками и следователями, уже вряд ли решились бы ему чем-то помочь.
Ценность в подобных откровениях экс-сенатора была бы, если бы они до поры до времени оставались тайной. Но, узнав о них, настоящие заказчики преступлений могли предпринять ряд мер не только по уничтожению доказательств, но и по созданию новых, не в пользу Изместьева.
Что же касается привлечения внимания к персоне Изместьева, то в тот период и без этого письма о нем регулярно писали практически все СМИ. Но вот сразу после публикации письма информационный поток, наоборот, резко сократился. Возможно, либеральную прессу (а о нем могла писать только либеральная пресса) смутил школьный стиль сенатора, банальность его рассуждений и доводов, а также ярко выраженный конформизм и подобострастие, с каким он обращался к Путину. Но главное — из содержания этого письма следовало, что его автор действительно совершал те или иные, мягко говоря, проступки, участвуя в различных темных махинациях с нефтепродуктами. В чем он сам и признался. Делать из такого человека героя по типу Ходорковского никто уже не хотел.
— А теперь, — сказал я, — давай разлинуем пополам лист бумаги и перепишем на одну его половину всех тех людей, кого ты отнес в письме к «плохим», — тех, кто против тебя. А на другую — «хороших», то есть тех, кто за тебя. В итоге среди «плохих» будут все: Рахимовы, Ганцев и Айратов, Фурман и Бедило, Зырянов и Михайлов, следователи и сотрудники ФСБ, министр внутренних дел Башкортостана Диваев и его заместитель Патрикеев, руководитель ФСБ в Уфе Черноков, работники Администрации Президента — «ближайшие подчиненные» Путина, они же «мздоимцы», работники ФСО и Генпрокуратуры, «чины» ФСБ и даже Березовский!.. Ну, а кто у нас будет на другой половине листа, среди «хороших»? Только ты один. И то, что у тебя есть деньги, — ерунда. Потому что у них их в тридцать раз больше. И еще у них — власть! А ты сидишь не в Лондоне, а в Бутырке, где тебя легко достать… И с какими глазами мне теперь идти в СК, в Генпрокуратуру или в Администрацию и просить за тебя?…
Походив по кабинету в раздумье, Изместьев проговорил:
— А я и не писал это письмо. Я не знаю, кто его написал. Так и скажу…
Я понял: больше мне говорить с этим человеком было не о чем. И никаких дел иметь с ним было нельзя. Даже опасно.
— Я, Игорь, сейчас веду речь не о ком-то, а о себе. Ты подвел и себя, и меня. И у меня, скажу честно, нет больше желания с тобой работать. Наши позиции расходятся, это факт. Но без защиты ты не останешься — у тебя есть адвокаты. И я желаю и тебе, и им успеха. Но, судя по тому, что ты делаешь, предчувствую, будет тебе несладко.
Я пожал ему руку и ушел.
Примерно через месяц следователь Ли радостно сообщил мне по телефону, что получил от Изместьева заявление об отказе от моих услуг. Я и сам готов был разделить с ним эту радость, а за хорошую новость даже поставить бутылку коньяка. И, с облегчением перекрестившись, ушел с головой в другие дела.
А через пару месяцев, в феврале 2008 года, Изместьеву предъявили целую кучу новых обвинений.
Но это не все. Не все, чтобы действительно до конца разобраться в той ситуации с Изместьевым, чтобы понять его характер и то, чем же он все-таки руководствовался, принимая столь часто необдуманные, а порой и откровенно вредные для себя решения. Неужели его голову могли так легко затуманить какие-то телефонные советчики (так и хотелось написать — «автоответчики»!) или присланные ими адвокаты-погремушечники? Конечно нет.
У него существовала еще одна группа адвокатов.
И они, безусловно, были умнее первых. И что куда важнее — намного умнее своего клиента, который, не в силах устоять под напором их речей, приправленных порциями изощренной лести, продолжал тем не менее считать себя среди них самым умным.
Со стороны выглядело это забавно, и напоминало мне кадры из старого детского фильма «Волшебная лампа Аладдина», где простоватый султан слушал советы своих хитроумных визирей. Так и Изместьев слушал людей, разглагольствования которых сводились к объяснениям того, в чем они сами плохо разбирались. Причем эти объяснения отражали всегда разные точки зрения. А потому и Изместьев метался из стороны в сторону, принимал и отменял собственные решения и строил фантастические планы своего чудесного спасения из заточения, полагаясь на обещания этих людей вот-вот с кем-то переговорить, вот-вот с кем-то встретиться и вот-вот все решить.
С кем именно нужно было им встречаться и вести переговоры, указывал, разумеется, сам Изместьев.
«Разумеется, сам» потому, что эти «советники» вообще никаких советов Изместьеву не давали. Все исходило от него самого или от кого угодно, но только не от них. А они могли только пробубнить в ответ нечто невнятное, двусмысленно пожать плечами, развести руками и заверить Изместьева в почтении, уважении, любви и неукоснительном исполнении его «мудрых» предначертаний.
Эти люди давно знали Изместьева, много лет его обслуживали и, когда экс-сенатора арестовали, заявили, что ничего не понимают в «уголовке» (то есть в уголовном праве и в уголовном процессе), а потому, дескать, будут продолжать вести, как и ранее, только арбитражные дела и заниматься его финансово-хозяйственными вопросами.
Арбитражные дела они с завидным постоянством проигрывали, недвижимость и оставшиеся в России активы Изместьева распродавали за бесценок и выполняли прочие «спецпоручения» своего лишенного свободы и полной информации клиента, не очень-то и заботясь о результатах своего труда.
«Чем хуже, тем лучше», — цинично заявляли они «в сторону», но мир, как говорится, тесен и не без добрых людей. Короче, о таком их отношении к своему клиенту знали или догадывались почти все, включая несчастных родителей экс-сенатора, но не догадывался только он сам, что, впрочем, и не удивительно. А родителей он не слушал, — в таком возрасте дети, как правило, родителей вообще не слушают. И родители Изместьева к тому же были лишены возможности свободно общаться с сыном даже путем переписки. И доносили до него свои смутные подозрения, сомнения и переживания разными окольными путями, в обход этих «спецпорученцев», которые, как можно было догадаться, больше всего переживали не за своего клиента, а за то, чтобы не лишиться возможности влиять на него.
Поэтому, как я скоро понял, они в равной степени опасались, помимо родственников Изместьева, не только меня, но и тех адвокатов, что занимались этим делом до меня, а также погремушечников, что пришли чуть позже.
К слову сказать, адвокаты, что первоначально осуществляли защиту Изместьева, были весьма ответственны и профессиональны. Возглавлял эту группу защитников Владимир Семенцов. Но экс-сенатор, даже спустя несколько месяцев после своего ареста, так и не понял, во что он вляпался, и все еще наивно надеялся скоро выйти на свободу.
А потому, при поддержке своих «визирей», не разбиравшихся в «уголовке», он обвинил добросовестных защитников в «бездействии» и… в «связях со спецслужбами». Последняя формулировка, как я узнал, была у Изместьева любимой. (Как у одного моего приятеля любимым объяснением неудачной попытки закадрить какую-нибудь девушку всегда было одно и то же: «Она лесбиянка».) Но после таких заявлений адвокаты, разумеется, из дела вышли. Я попытался было уговорить Изместьева возвратить их, заверяя, что вполне смогу с ними эффективно работать, но он был неумолим.
Вот только почему-то следователей и оперов (представителей тех самых «спецслужб», с которыми якобы были «связаны» адвокаты) внезапный выход защитников из дела не огорчил, а обрадовал, и даже хитрый Ли не смог скрыть тогда своих чувств за толстыми стеклами очков. Впрочем, заметить и понять это экс-сенатору Изместьеву было не дано.
После осуждения его в 2010 году прежних защитников сменили новые. И новые адвокаты Изместьева, судя по сообщениям СМИ, занялись, по сути, тем же, чем занимался я еще летом и осенью 2007 года — поиском доказательств оговора экс-сенатора со стороны Финагина и Иванова.
Поздновато, конечно. Но лучше поздно, чем никогда?…
А суд над Изместьевым шел долго. Он шел параллельно со вторым процессом Ходорковского и Лебедева и закончился в декабре 2010 года одновременно с ним.
Даже в этом Изместьеву не повезло: процесс Ходорковского привлек к себе все внимание со стороны прессы, а все прочие судебные процессы оказались за рамками всеобщего интереса публики.
Более того, любое упоминание об Изместьеве в тот период вообще было нежелательно для либеральной прессы, на поддержку которой так рассчитывали защитники экс-сенатора. И все потому, что один олигарх бросал тень на другого — экс-владельца ЮКОСа. А все помнили, как Путин, отвечая на вопрос об олигархе Ходорковском, заявил, что «у них» (у олигархов), дескать, «руки в крови». И тут никому из либеральных оппонентов Путина не хотелось лишний раз напоминать общественности об Изместьеве, обвиненном в серии заказных убийств.
Поэтому журналисты о деле Изместьева старались ничего не рассказывать, а правозащитники стыдливо прятали глаза и ссылались на свою занятость, когда к ним обращались за помощью гонцы от Изместьева. И только после того, как страсти вокруг Ходорковского поутихли, правозащитники решились заступиться и за Изместьева. Но такой мощной информационной кампании, какая была организована ими в защиту Ходорковского, здесь не получилось. Да и не могло получиться — слишком разные они люди, и слишком отличаются их дела.
Но когда я слушаю Четвертую симфонию Арво Пярта, посвященную Михаилу Ходорковскому и всем бесправным узникам в России, то невольно вспоминаю и Игоря Изместьева.
Он и многие другие заключенные российских тюрем и лагерей — такие же бесправные узники, как и бизнесмены Михаил Ходорковский и Платон Лебедев, поэт Андрей Жданов и девушки из панк-группы Pussy Riot, сплоченные нацболы и разрозненные участники «болотного дела»…
— Мне хотелось, — пояснил Пярт, представляя свое произведение публике, — послать им весточку мира душевного и бодрости духа, несмотря на все удручающие обстоятельства их заключения.
Удручающие обстоятельства их заключения…
Мы вместе, но каждый за себя
Сенатор Изместьев как пример того, что политиками могут называться у нас люди весьма заурядные и никогда в своей жизни ранее не думавшие о политике, конечно же яркий, но не единственный. Таких «политиков» если не большинство в российском парламенте, то никак не меньше половины. В так называемой внесистемной оппозиции способных людей в процентном отношении значительно больше, но это и понятно — туда люди все-таки идут, как правило, по призванию, но не корысти ради. И совсем наоборот, к сожалению, происходит у нас в политике реальной, то есть системной.
Бизнесмены, пришедшие в парламент для защиты своих бизнес-интересов и себя грешных с помощью депутатской неприкосновенности, а также известные спортсмены и артисты, включенные в списки кандидатов в депутаты по партийным спискам в качестве рекламы самих партий (половина которых созданы искусственно из кремлевской пробирки и не имеют прочных «родовых» связей со своими потенциальными избирателями), уже перестали нас удивлять — так много их было за первые двадцать лет российского, постсоветского парламентаризма!
Если политическая карьера актера Рональда Рейгана, спортсмена и актера Арнольда Шварценеггера или порнозвезды Илоны Шталлер (Чиччолины) — редкое исключение из правил в США и Европе, то для нас это уже стало нормой.
Впрочем, у России, как известно, свой путь и своя «суверенная демократия», хотя авторитет такого парламента и партии власти — «Единой России», имеющей в нем большинство, в глазах россиян падает с каждым годом.
Ленинский тезис о кухарке, которая может управлять государством, глубоко засевший в мозгах вышедших из недр КПСС и КГБ нынешних руководителей страны, трансформировался в тезис о таких же способных фигуристках, гимнастках, певицах и актрисах, свидетельствуя не только об изменении личных пристрастий и вкусов самих руководителей, но и о неизменности человеческой природы сильных мира сего.
Все эти грациозные гимнастки и томные красавицы актрисы, медведи и цыгане (в роли первых — прославленые спортсмены, в роли вторых — эстрадные звезды, гипнотизеры и известные журналисты), а также непременные участники подобных компаний — «толстые кошельки» (олигархи и полуолигархи, банкиры и создатели финансовых пирамид, столичные напыщенные проходимцы на «майбахах» и «бентли» и провинциальные амбициозные дельцы на крузерах и бумерах) периодически появляются в круге политического света, но затем внезапно исчезают где-то в темноте, оставляя после себя лишь скабрезные анекдоты, сплетни и презрительно-насмешливое отношение к власти.
Но и немногих наших настоящих политиков, кто может так называться вполне заслуженно, не стоит идеализировать. Они тоже не застрахованы от ошибок и просчетов, потому что такие же, как и все мы, — из плоти и крови и с одной головой на плечах, хотя кому-то (особенно в далекой провинции, а вся Россия и есть провинция, уж коли Москва — «большая деревня») кажутся чуть ли не небожителями, обитающими где-то далеко-далеко — в синем эфирном мареве телеэкрана, где живут российские и мировые кинозвезды, поп— и рок-идолы, Месси и Роналдо, президенты и короли, а также участники конкурса «Голос», доктор Малышева и Иван Ургант.
Кто они, эти «настоящие политики»? Каждый может назвать их сам. Но список в любом случае большим не будет. Однако ошибок они наделали много. Слишком много, чтобы в любой цивилизованной стране быть с позором изгнанными и забытыми навсегда. Но мы не такие, как все. Мы — не законопослушные, знающие себе цену индивидуалисты-европейцы и не злобные, трудолюбивые, как муравьи, коллективисты-азиаты. Мы, объясняет нам Александр Дугин, — евразийцы. И кремлевские политики согласно кивают. А может быть, они правы? Может, мы и впрямь слеплены из другого теста? Иначе непонятно, почему мы имеем то, что имеем, недовольно сопим, но терпим и помалкиваем: «Авось обойдется».
Сколько неразумных решений приняли наши политики за последние годы, а эти решения, в свою очередь, привели к драматическим, а то и трагическим событиям в стране и в мире! Но нам хоть бы хны!..
Сколько бессмысленных, а иногда откровенно вредных для страны законов вышло из-под их пера на протяжении двадцати с лишним лет с момента создания на обломках Советского Союза нового государства под названием Российская Федерация! А мы только посмеиваемся: какие же они, дескать, там сидят дураки…
Из последних примеров — скандальный закон «О запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних», который вступил в силу летом 2013 года — за несколько месяцев до начала столь желанной Путиным зимней Олимпиады в Сочи, его Олимпиады!
Вступил в силу, вызвав волну возмущения по всему миру и шквал критики в адрес российского руководства.
Я не о содержании закона. Я о том, как несвоевременно он появился, как неуклюже разрабатывался, а затем шумно принимался в стенах Государственной думы. Все это заставляет невольно задуматься: а не специально ли именно так все и делалось, чтобы подставить Путина и дискредитировать Россию в глазах западного мира с его «чуждыми нам либеральными ценностями», но крайне необходимыми валютными средствами?…
И вот Путину приходится теперь оправдываться и разъяснять, что закон этот, дескать, не запрещает гомосексуальные отношения, но запрещает лишь их пропаганду среди несовершеннолетних. Только пока он все это долго рассказывает своим западным коллегам и инвесторам, а переводчик переводит, слушатели теряют нить его мысли, запомнив только то, что было в самом начале: Россия запретила пропаганду нетрадиционных сексуальных отношений… Но если бы наши законодатели догадались просто изменить название этого федерального закона на закон «О защите несовершеннолетних от пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений», то уже одно это, уверен, снизило бы накал страстей вокруг него, а может быть, и вовсе, таким нехитрым способом, удалось бы избежать всякого скандала.
Но это только один пустяковый случай из самых последних. А сколько таких было до него? Да еще и похлеще!.. И, кстати, задолго до Путина.
Так что не следует никого из наших политиков идеализировать — все не без греха. Все, начиная от Ельцина и заканчивая нынешними лидерами либеральной оппозиции. Сейчас они поют сладкозвучными голосами красивые песни о птице счастья (что-то типа арии индийского гостя из оперы Римского-Корсакова «Садко»), но сами, побывав уже однажды у власти, начудили там и бед натворили немало.
«Мы вместе!» — говорят они теперь нам на протестных митингах.
«Мы вместе! Но каждый за себя», — говорят они сами себе, получая липовые гонорары за лекции, покупая и продавая пакеты акций приватизированных ими когда-то за бесценок государственных предприятий, отправляясь отдыхать на Сардинию, Гавайи или в Венесуэлу.
«Мы вместе, но каждый за себя», — соглашаются с ними и функционеры критикуемой ими партии власти, и ненавистные им чиновники, и прокремлевские депутаты, и прочие «враги демократии», отправляющиеся туда же на частных самолетах и собственных яхтах.
Серфинг, яхтинг, теннис, гольф, рулетка, покер, скачки, любовь к красивым девушкам, дорогим часам и шикарным машинам — все это объединяет их всех с сибаритами. Но только сибариты не стремятся во власть и, выступая за умеренный прогресс, сладкую ложь и горькую правду, честно заявляют людям: «Страшно далеки мы от народа!»
Горькую правду о себе и других российских политиках всегда говорил народу и Владимир Жириновский.
Так, весной 2001 года он попросил меня посмотреть рукопись его новой книги «Иван, запахни душу!», имевшей подзаголовок «Роман-исследование о моем поколении», в которой рассказал не только всю правду о себе, но и правду о своих коллегах — известных российских политиках. Вольфович попросил меня проверить эту рукопись на предмет ее соответствия закону, то есть не нарушил ли он чьих-либо прав, не затронул ли, случайно, чьи-то интересы, имеются ли в книге высказывания, не дай бог, оскорбляющие кого-то или содержащие сведения, не соответствуюшие действительности и порочащие честь и достоинство кого-либо.
Рукопись была очень объемной, и я, хорошенько заточив красный карандаш, энергично принялся за работу.
Вначале осторожно, но затем все смелее и безжалостнее я вычеркивал в рукописи слова и отдельные фразы, переставлял предложения и целые абзацы, заменял определения, смягчал выражения, убирал фамилии или прятал их за инициалами, а попутно исправлял многочисленные опечатки.
Это продолжалось несколько дней, пока я не просмотрел вот так, с карандашом в руках, треть рукописи. Но потом вдруг понял, что делаю все это зря. И вернул рукопись ее автору, пояснив, что если исправлять в ней все проблемные с юридической точки зрения места, то всю книгу придется нещадно сокращать или полностью переделывать. Однако тогда будет утрачен ее язык, — неподражаемый язык автора, который на протяжении года наговаривал свои мысли на диктофон, и сейчас в книге сохранены все особенности его речи. Если же оставить в рукописи все как есть, то, вероятно, судов не избежать, но вряд ли их будет слишком много: умные люди не захотят судиться, чтобы не делать Жириновскому и его творению дополнительной рекламы. Да и себя чтобы не выставлять в неприглядном виде. А с кем-то я и сам смогу в случае чего переговорить и убедить не обращаться в суд. Впрочем, кое-какие уже сделанные мною исправления я оставил (в частности, относительно адвоката Генри Резника и некоторых депутатов, в том числе и женщин). Остальные свои карандашные пометки я стер.
— Решайте сами, — сказал я Вольфовичу. — Здесь, если по уму, надо переписывать все. Но это будет уже другая книга.
Вообще-то я воспринимал рукопись Жириновского даже не как «крик его души» (что, наверное, так и было, хотя сам Вольфович это отрицал), а как подробные и очень откровенные показания одного из главных свидетелей важнейших событий эпохи смутного времени.
А через несколько дней он мне сообщил свое решение: книга выйдет как есть, а если кто-то подаст в суд, будем судиться. (Забегая вперед, скажу: никто из упомянутых в ней людей в суд на Жириновского не подал, что было очень разумно с их стороны.)
Летом 2001 года книга «Иван, запахни душу!» была издана, и 24 июля Вольфович с гордостью мне ее подарил, размашисто написав на титульном листе:
«Сергею Беляку!
Ты был первым адвокатом, позвонившим мне в тяжелое время 1991-92 гг. Я благодарен тебе за это. В подарок эта моя самая большая книга о России».
Во вступлении к этой своей самой большой книге Жириновский поясняет:
«Это главный роман моей жизни. Я дал ему название «Иван, запахни душу!». Я обращаюсь к тебе, простой русский мальчик Ваня. Я люблю тебя. Я люблю тебя, потому что ты тихий, ласковый, добрый… Ваня, я обращаюсь к тебе, и для меня ты, как и для всего мира, простой русский парень, обычный русский солдат, обычный студент…
Я знаю, что колесо истории не остановить, история продолжается. Я знаю, что через 10–20 лет новая мощная Россия станет совсем другой. Но сегодня, когда я вижу нищих, бомжей, вижу эту грязь, мне снова хочется посмотреть на тебя, на твои светлые волосы. Нигде в мире у мальчиков нет таких пшеничных волос, нет этих голубых ясных глаз. Добрые руки русского парня помогали всегда и везде. Ты самый ласковый любовник, ты самый добрый муж, ты самый добрый отец. Ты любишь этот мир. Но, Ваня, запахни свою душу!..
А в Государственной думе явлинские, немцовы, кириенки встают и хлопают президенту США Б. Клинтону, который вошел в историю как президент с расстегнутой ширинкой. И он, этот гадкий, мерзкий человек, подписывал указы и распоряжения, чтобы, Ваня, уничтожить тебя, чтобы насиловали твою сестру в подъезде твоего дома, чтобы брали тебя в заложники и десятки лет держали в чуланах, в чужих погребах, в тюрьмах Чечни, издеваясь над тобой…
Да, иногда у тебя татуировка на руке. Да, у тебя иногда нож в кармане. Да, иногда у тебя пусто в желудке. И туда ты заливаешь водку, нашу самую лучшую в мире русскую водку. Но и это отобрали сегодня, залив страну суррогатом…
Парень, русский парень Иван, запахни душу, остановись…
Даже умирать сегодня некоторым русским парням легче, чем смотреть в фальшивые глаза демократов, чем включать этот страшный ящик под названием телевизор, где каждый день, Ваня, они обманывают тебя все, вместе взятые: и Сванидзе, и Киселев, и Доренко, и Гусинский, и Березовский. Это отвратительно…
Остановись! Иван, запахни душу. Нет Василисы Прекрасной, нет Ивана-Царевича, нет «Спокойной ночи, малыши!». Это все обман. «Тушите свет» — их новая передача. Они хотят потушить свет над Россией. Они уже не скрывают своих замыслов… 100 лет красного и белого террора: от Ленина до Гайдара, от Сталина до Немцова, ложь каждый день…
Помнишь, как я замочил рожу карточного шулера, который чистил таких, как ты, в картишки на сочинских пляжах? Телевидение это показало всей стране. Я не бил его. Не хотел марать руки. Я просто стаканом воды показал этому ничтожеству его место. И он это понял. До сих пор он обходит меня стороной, боится приблизиться… Ну, черт с ним, с этим картежником. Его время уже прошло. Он больше нам не опасен. Он — покойник, пока политический. Скоро будет — физический. Его точно за болтливый язык уроют те, кто вытащил в свет. Неизвестно еще, окажется ли Россия во мгле, а вот Немцов — уже во мгле политической могилы.
Так же, как и его подруга — Хакамада. Так же, как и сопливый дегенерат — чмокающий Гайдар. Ему сделали операцию. Он больше не чмокает, но слюни и сопли все равно текут, потому что он дебил физически, а политически — труп. Живой труп… Никто уже не помнит Гайдара. Всем он так осточертел, что никому до него нет дела.
Относительно жанра моей книги. Она не является романом в классическом виде… Я просто рассказываю о самом себе, о своем поколении, я говорю тебе свои мысли, рассуждения о пережитом и о современном мире. Вот такой способ романного повествования называется потоком сознания…
Для меня в моем повествовании-размышлении нет мелочей…
Вот сегодня я встал в девять утра. Позавтракал в десять. Могу еще поваляться до двенадцати, до часу дня. Иногда очень люблю хаш покушать. Хаш — это неплохо. Особенно на голодный желудок. Часикам к одиннадцати к друзьям-армянам поеду на набережную, где гостиница «Украина» у нас, около Киевского вокзала. Так вот, с утра, часов в одиннадцать-двенадцать сразу водочки принять граммов 50 и хаш навернуть. Не все знают, что такое хаш. По-русски это называется «холодец», когда ножки варят, ушки, все дешевые части скотины. Вот они обычно из баранины готовят хаш. Но они кладут туда еще и требуху внутренних органов. Варят обычно всю ночь. Хорошая хозяйка сливает бульон по нескольку раз, чтоб основной жир ушел… Помню, в Сухуми поехали мы утром, часов в 7 утра. Там во всех заведениях только мужики, а тем более в хашной. И с утра сидят, обязательно — водка и хаш. Покушаешь, посмотришь на них, поговоришь друг с другом. И домой — спать. Весь день есть не хочется. Но это в случае, если пару тарелок съешь.
А есть санатории, где слишком много дают пищи. Завтрак из пяти блюд, обед из пяти, ужин, полдники, второй завтрак. В общем, — обжираловка. Мне это много, и так вес лишний. 99 кг. Года 3 назад я сбросил до 94. Потом снова дошел до 99. Сейчас вот 97. Процедуры, массажи, а главное — 2 дня разгрузочные сделали мне, только творожная диета, 4 раза граммов по 100 творожка со сметаной. И никакой воды, никакого сахара вообще не ем здесь. Наверное, я много сладкого ем все-таки, все эти орешки сладкие, конфеты, пирожные. И пью жидкости много. А надо всего этого меньше. И тогда у меня будет вес нормальный.
Если у меня рост метр восемьдесят, то вес должен быть 90, не больше. 180 минус 90, 90 кг — мой вес. Я это сам понимаю. Ну, чуть-чуть животик. Если бы я ходил больше, тогда вообще не было бы проблемы. Самый лучший путь — мало кушать. Утром я что ем? Стаканчик чая, иногда кофе, реже — какао. Бутербродик маленький с сыром. И яичко. Или чуть-чуть кашки, 3 столовых ложки… В обед — кашу с чаем или сырники, творог. Чай или сок. И на ужин второе блюдо — мясо с овощами соком запить. Но не выдерживаю иногда, на ужин добавляю еще чего-то: рыбки и т. д. И это увеличивает вес. А главное — банкеты. На них тяжело… Но в раж вхожу часто и переедаю. Буду сдерживать себя, потому что куда лучше чувствую, когда меньше ем. Иной раз вообще завтракать не хочется. И не надо. Часов в 12 что-нибудь перекусить. И все. Потом часа в 4. Часов в 7 — дома. Англичане правильно придумали: утром чашечка кофе, ланч — второй завтрак в офисе, в 5 часов обед. После 6 есть нежелательно. Это все знают, но не все соблюдают. Надо по английской системе и мне: утром глоток чая с маленьким-маленьким бутербродиком, часов в 12 — кашку, сока стакан. И часов в 5 что-нибудь поесть уже существенное. Тогда будет нормально…
Береза хитрый, самый хитрый жук, хитрее, чем Киссинджер, Бжезинский, а уж тем более чем любая наша свора политологов всех, вместе взятых: внук Молотова — Никонов, чудак Марков или Сатаров, еще десяток бурбулисов и прочих; павловские и прочие… Это самая страшная фигура в политической жизни России за все 20 лет. Распутин — щенок по сравнению с Березой. Первый раз я о нем услышал, когда был на даче. «Где-то рванули руководителя ЛогоВАЗа. Фамилия его Березовский». Я ему как-то позвонил уже после этого, он еще был руководителем ЛогоВАЗа, и говорю: «Борис Абрамович, у меня «мерседес», нельзя ли у вас подремонтировать подешевле, коль скоро мы с вами в одном дачном хозяйстве оказались?»
По-моему, там дешевле не сделали… А так я его знать не знал. Потом уже все эти тусовки, стыковки. Он приезжал ко мне на переговоры, я — к нему на Новокузнецкую, на дачу. Он — ко мне на дачу. Все лето мы встречались, раза 3–4 был контакт… Просто он у меня любил спрашивать мое мнение… Я всегда имел свою точку зрения, не такую, как у других.
Этот человек — типичный еврей, особенно по внешним данным. Евреи все как народ деградируют. 4000 лет их мордуют. Естественно, они загибаются. Самая вырождающаяся нация. Вот монголы, наоборот, — расцветают. У них был и сифилис, и туберкулез. Но благодаря советской России все излечили. Нация, глядишь, воспрянет духом. Мясо жрут свежее каждый день. Не пьют. Буддисты. А евреи вырождаются. Небольшого роста. Худые. Злые все. Лысоватые. В очках. Глазки бегающие. Обувь 41–42. С кучей болезней. Черненькие. И вот Береза — типичный их представитель…
Рушайло — тоже еврей. А Тулеев — казах… Лебедь — русский. И [Березовский] сам… мечтает стать председателем правительства. И он бы хорошо руководил. Что Черномор? Жаба и жаба, ничего не умеет. Чудище. Витюша — Виктор Степанович — газовое западло. Ему на Ямале быть главой администрации, не выше, как и Хрущеву в Крыму картошку сажать, которая там не растет. А вылез в Москву. Это я скажу Путину при встрече, да…
И постараюсь сделать так, чтобы все дурацкие мифы он поменьше воспринимал. Самый дурацкий миф, что якобы Запад нам поможет. Никогда ни в чем не поможет. И что без Запада мы пропадем. Никогда не пропадем!..
По кадрам. Конечно, убрать немедленно нужно всех силовиков, ставить новых… Но главное: ударить по Березе, по Гусинскому, Чубайсу, Немцову, Кириенко, Волошину. Всю эту шушеру, которая от Ельцина осталась, всю эту гниль нужно убрать…
Естественно, всю администрацию Кремля Путин имеет полное право заменить за полчаса. Березе могут устроить то же самое, что Машерову в Белоруссии. И закончить с ним.
Гусь скрывается на Гибралтаре. Он ведет себя, как Троцкий, — приедет, напакостит, комментарии дает свои. Поэтому туда какого-нибудь ингуша-ледоруба, как в свое время Троцкого в Мексике убил ледорубом испанец Рамон Меркадер. И все дела. Да, Ваня?…»
Какие там Pussy Riot с их трехминутным панк-молебном в храме Христа Спасителя?! Да тут отдыхают не только они, но и Sex Pistols, Richard Hell и The Clash, вместе взятые!
А Вольфович между тем продолжает пояснять своему ласковому, голубоглазому Ване с татуировкой на руке и ножиком в кармане:
«Явлинского — в Америку. Пускай читает лекции. Зюганова — послом на Кубу, на «остров счастья». Пусть на этой точке, собрав всех левых на всей планете, создает, действительно, остров счастья. По губернаторам ебануть как следует. Жулик на жулике… Потихонечку наиболее честных отправить послами… А человек 30–40 посадить. Остальные сами заткнутся. Вот и поменяем мы всю административную власть…
Ведь у нас, Ваня, в стране самое главное попасть куда-нибудь. Попал — больше не выпадешь… Ельцин ведь тоже был записным алкашом. У него даже кличка была на Урале — Двухстволка. Что это такое? Берет мужик две бутылки водки в обе руки, подносит их ко рту и пьет из горла с этих двух стволов…»
Здесь Жириновскому, в подкрепление своих слов, в самую пору было бы привести еще и мнение о президенте Ельцине Эдуарда Лимонова. Хотя бы такое:
«Степень его развития была такова, что парень в 15 лет стал стучать по гранате молотком, в результате лишился двух пальцев. Народ прозвал президента с культей — Беспалый.
Алкоголик, Беспалый довершил дело Меченого — пропил Советский Союз… Все завоевания нации за полтыщи лет были пропиты в одну пьяную ночь в Беловежской пуще. От СССР осталась холодная нефтегазовая Российская Федерация».
Но Вольфович Лимонова не цитировал. Да и Лимонов хотя и говорил такое давно и неоднократно, но на бумаге все это выразил много позже. А у Жириновского и своих мыслей про Ельцина и про всех его «птенцов-демократов» было хоть отбавляй:
«Григорий Алексеевич [Явлинский] стрелять из «двухстволки» не мог. Но он мог запросто запивать на неделю-другую. И тогда, братцы мои, делайте с «подающим надежды», что хотите. Позднее, уже в Думе, Гриша мог заявиться в 2–3 часа ночи к подъезду номер 3 в Охотном ряду, причем не один, а с двумя-тремя барышнями, и возмущаться до мордобоя, отчего это его, лидера российской демократии, какой-то вшивый прапор не пускает в собственный кабинет. Не зря говорится, что самый благодатный материал для разведок всего мира — это геи, лесбиянки и алкоголики. Безоткатный народ. Зарядил и стреляй, обязательно вылетят туда, куда тебе надо…
Киндер-сюрприз Кириенко оказался вторым после Гайдара подонком, который опустил русский народ за грань нищеты. Не пробыв на посту премьер-министра российского правительства и 100 дней, он сумел обесценить рубль в 5 раз и, значит, впятеро ниже сделать уровень жизни русского народа. И что ему за это сделал русский народ, оторвал яйца или хотя бы набил рожу? Ничуть не бывало! Его вместе с другими комиками из компании под названием Союз правых сил избрали в Госдуму третьего созыва. Скажи мне, Ваня, где, в какой стране, кроме России, еще возможно такое?…
Я думаю, что занятие политикой — это дело полезное и благородное, и опасное… Но здесь обязательно нужно образование. Обязательно. Когда я читаю биографии лидеров некоторых политических партий России, вижу что там часто встречаются: электрик 6-го разряда или строитель, или шахматист, или писатель, или биолог. Это меня всегда немножко удивляет. Как можно, имея такие узкие знания, в такой узкой сфере, заниматься политикой? Здесь нужен широчайший кругозор. Нужно иметь познания в философии, в истории, в филологии, в литературе, в социологии, в юриспруденции, в политологии — в самом широком аспекте. Быть немножко журналистом, писателем, лидером, оратором, знать иностранные языки, разбираться в экономических проблемах, экологии, воспитании детей, деятельности правоохранительных органов, государственной безопасности. Армия, молодежь, спорт, искусство — очень-очень много проблем нужно изучить.
То, что нынешний президент России Владимир Путин имеет высшее юридическое образование, дает ему большой козырь. Это второй после Ленина юрист, который достиг вершины власти. Он, Ваня, один из представителей моего поколения. Младший представитель. А к моему поколению принадлежат многие из политической элиты России…
«Кому на Руси жить хорошо?» — Еврею и кавказцу. А кому на Руси жить плохо? — Русскому. А русские разные. Есть Горбачев русский, ебнутый меченый Мишка Горбачев… Есть русский Черномырдин. Черная морда у него. Черные дела он натворил за 6 лет своего премьерства.
Русских много и других. Но хороводят-то ими, кукловоды-то у них все равно евреи. Березовские, гусинские, сатаровы, бурбулисы, батурины и сотни-сотни других. Сидят они в «Московских новостях», в «Известиях», в театре Ленкома, на Таганке — везде сидят. Спектакли показывают. Развитие творчества. Кино им подавай, порнуху, фильмы ужасов. Деньги им давай на кино. Михалков-чудик сотворил убожество свое «Сибирский цирюльник». На чужом языке. Хапнул 38 миллионов долларов на фильм. До сих пор вернуть не может. Что ты, чудик, творишь, кому нужны твои фильмы? От твоего папаши устали. Ты куда прешь?…»
А далее — про чету Горбачевых, про Шеварднадзе и Яковлева, Руцкого и Хасбулатова, Макашова и Бабурина, Старовойтову и Новодворскую, Лужкова, Рыбкина, Бородина, Масхадова, Хаттаба, Удугова и снова — про Ельцина и Гайдара, Чубайса и Кириенко, Явлинского и Хакамаду, Немцова, Гусинского, Березовского…
В момент написания Жириновским книги «Иван, запахни душу!» влиятельный медиамагнат Владимир Гусинский и «самая страшная фигура в политической жизни России» Борис Березовский уже не были ни влиятельны, ни страшны: оба они находились «под колпаком» пришедшего к власти Владимира Путина, начавшего борьбу с олигархами, возомнившими себя фактическими правителями новой России. Многие из этих олигархов, недолго думая, тут же рванули из страны. А зазевавшиеся Гусинский и Березовский чуть было не поплатились своей свободой.
Гусинский в июне 2000 года был обвинен в мошенничестве в особо крупных размерах и даже посажен в Бутырскую тюрьму, но спустя несколько дней освобожден из-под стражи под подписку о невыезде, воспользовавшись поручительством своего друга — мэра Москвы Юрия Лужкова. Вскоре, нарушив обязательство не покидать Москву, Гусинский тайно выехал в Испанию. После чего российские суды вообще перестали освобождать из-под стражи людей под чье-либо поручительство. Так что «спасибо» за это Юрию Михайловичу!
А 20 сентября 2001 года был объявлен в розыск по обвинению в мошенничестве, отмывании денег и попытке насильственного захвата власти и Борис Березовский. Он со своими капиталами осел в Лондоне. Но спокойствия не обрел. «Англия — маленькая, Сибирь — большая», — постоянно напоминали ему из Москвы, возбуждая в отношении опального олигарха различные уголовные дела, а затем даже заочно приговорили его к 13 годам лишения свободы за хищение денег у «Аэрофлота», «ЛогоВАЗа» и «АвтоВАЗа».
При этом Березовский не переставал обвинять Гусинского и журналистов НТВ в небескорыстной поддержке чеченских сепаратистов, а Гусинский Березовского — в намерении организовать его убийство.
Когда в 2003 году Эдуард Лимонов, встретив свое 60-летие, сидел в Саратовской тюрьме в ожидании приговора, а его юбилей торжественно отмечался в Центральном доме литераторов в Москве, Березовский прислал в подарок юбиляру бутылку арманьяка урожая 1943 года и чек на 10 тысяч фунтов стерлингов. То был чисто символический акт поддержки томящегося за решеткой врага режима со стороны обиженного этим режимом бывшего сановника. Очевидно, что Березовский, далекий от Лимонова и его политических взглядов, исходил из принципа: враг моего врага — мой друг. А Лимонов радовался и такому подарку, потому как нужда в деньгах была у нас в тот момент невероятная. Арманьяк я приберег до лучших времен (и Эдуард выпил его уже после освобождения), а деньги пошли на покрытие текущих расходов: еженедельную закупку передач для шести подсудимых, выпуск газеты «Лимонка», аренду помещений и многое другое по мелочам, включая незначительные выплаты защитникам. Разумеется, денег этих не хватило бы на оплату услуг даже одного из семи адвокатов, занятых в длительном и сложном судебном процессе. Но шум, поднятый в СМИ по поводу «денег Березовского», был невероятный! И толчок к этому дал сам Борис Абрамович. При этом сумма, которую он передал для Лимонова, долго не называлась. И можно было подумать, что миллионер Березовский взял на себя все расходы по проведению громкого саратовского процесса. Политика!..
Но читаем дальше. И вновь «поток сознания» Владимира Жириновского меняет направление:
«Я чувствую, как созрел в Белграде. Любые поездки вдохновляют и ускоряют все процессы. И всегда я творю, даже когда я совершил половой акт, особенно под утро в бессветной мгле. Или я лечу в самолете, в поезде еду, на теплоходе. Там зарождается всегда процесс. Поэтому все творческие люди обычно путешествуют… И здесь, в Белграде, в сентябре 2000 года я почувствовал определенную зрелость моего влияния на планету. Меня здесь приняли хорошо, хотя есть левое правительство и полудиктаторское. Но, тем не менее, я правильно оценен здесь, я сумел занять нужную нишу между всеми постулатами демократии и произвел нормальное, хорошее впечатление и на нашего посла, и на Милошевича, и на его министров, и на новых депутатов, и на старых… А пока меня ждет внизу машина. Мы уезжаем в аэропорт. Я уезжаю с сознанием того, что новый перелом наступил в моем сознании, в моем внешнем виде.
До сих пор не могу научиться правильно питаться. Вот сегодня утром на завтрак в белградской гостинице «Интерконтиненталь»… Я взял йогурт, такое кисленькое молочко, легкая такая простоквашка, жиденькая. Чашечку кофе маленькую, сок… булочек много съел: с маком булочку, с орехами и маленький кусочек пресного батончика. Вот последним и нужно было ограничиться. А сладкие булочки не надо было бы брать. И потом глазунью, всего лишь из одного яичка я взял. И несколько шматков ветчинки поджаренной, такой светленькой, розовой, из копченостей. Но это лишнее… Правильно надо питаться. В этом залог здоровья и основа правильного поведения и отношений между людьми…
Но иногда тошно становится. Хочется чего-то такого хрустящего: малосольного огурчика, моченого яблочка, соуса «Табаско» или «Чили». И нарушаем режим…
Пороки вечные, пороки. Человек ползает между ними, как маленькое дитя берет грязную соску с пола. Так и человек взрослый… иной раз не может сдержать позывы к радости своего желудка, чтобы насладиться пищей, тем более когда на халяву, бесплатно. Нам оплачено здесь все. Я заплатил только за проезд до Белграда. И Госдума должна мне вернуть эти деньги. Я не бомж, я здесь находился по приглашению правящей партии в качестве наблюдателя. Это не частная поездка…
Все просто стало ныне. А еще 40 лет назад никто в Алма-Ате не слышал, чтобы была такая форма половых отношений, как брать в рот и сосать половые члены, органы… А сейчас это стало темой обсуждения 6 миллиардов землян, сосал кто-то у американского президента или не сосал, капало там или не капало… Да мало того, еще придумали вариант 69, то есть, когда одновременно друг у друга сосут и балдеют, получают удовольствие… Я даже в свои 50 еще не понимал, что такое «69». Думал, что типа лото, а уже потом догадался, что раз там такой клуб для удовлетворения сексуальных потребностей, то «69» — это как раз расположение цифр так, что как бы шестерка с девяткой смыкаются в одно целое… Такое можно как-то оправдать с точки зрения ускорения половых контактов, поскольку новые технологии не только в политике, в экономике, в информации, но и в половых отношениях. А то ведь сейчас с этими презервативами у парней уже и возбуждение не наступает или наоборот. Да это же издевательство какое-то над природой!.. А если резина, это все равно что целоваться через платочек. Какая радость?…
Ну, что? Опять прилягу подремать? Притупляется все. Теряется эта горячность, вспыльчивость, то есть желания могут быть, но нет той острой формы, когда первая девочка, первая машина, первая квартира, даже туфли помню брезентовые за 3 рубля, когда сам купил…
А вот у меня перебор сейчас — все могу купить, на все хватит, а все равно противно, потому что, видимо, все мы — русские, да и кто в России живут — коллективисты. Одному хоть торт, хоть говно жрать, все равно тошно. Нельзя так у нас. Даже выпивку и то на троих… Партнер нужен в любом варианте. Пусть даже однополой пары, но они должны быть вместе, вдвоем, рядом, тепло к теплу, плечом к плечу, грудь с грудью, вот живот, вот все остальное. Сомкнули, полежали, поласкались, поспали, обмылись, подмылись, оделись и разбежались…
Вот так кто-нибудь прочтет треть моей книги «Иван, запахни душу!» и скажет: «Да что это такое? Что это по Жириновскому получается, кругом одни евреи и педерасты. А?» Я бы назвал книгу более кратко, емко с радостью «Учебник жизни». А что, разве мало здесь мудрых мыслей?…
И бегут ко мне журналисты, или, наоборот, им запрещают у меня брать интервью. И я господствую. Я сегодня самый популярный политик планеты из тех, кто не находится у власти. В любой стране мира вам назовут только 2 имени из России, раньше называли Ельцин, Жириновский, теперь кое-где уже выговаривают Путин, а вторую фамилию называют только Жириновский. Ни Зюганов, ни Примаков, ни Явлинский, ни Немцов — никого другого не называют. Только меня. Меня знает вся планета…
Демократия в тупике, экономика в тупике. И разорвать это может лишь свободный человек. Освободите нас от оков лжи. Мы граждане планеты. Да здравствует свобода!..
Юноши и девушки, не верьте: никакие шампуни не помогают от перхоти. Бесполезно. Не покупайте их, особенно завозные, заморские. Граждане России, не верьте: никакая зубная паста не помогает от кариеса. И вообще, лучше реже чистить зубы.
Не покупайте никаких тренажеров, тоже толку от них мало. И не занимайтесь спортом. Это фанатизм. Иногда подвигайтесь, и то в охоточку. Здоровый образ жизни — вот что самое главное. Спите, сколько хочется, ешьте как можно реже… Вот и я мучаюсь лишним весом, 5–7 кг никак не сброшу. Животик торчит, самому противно. Где уж тут влюбляться и быть любимым!..
Издатель хочет поправить меня, мол, Владимир Вольфович, тебя же по судам затаскают за нарушение нормативной лексики, за всякие слова по адресу киршблатов, кацманов, лаховых и прочих, нет им числа. Пускай таскают, отвечаю ему. Мне не привыкать. Меня таскают уже десять лет по поводу и без поводов. Ну, не нравлюсь я им! А почему я должен кому-то нравиться из тех, кого я упомянул «незлым, тихим словом», как говорил известный хохляцкий поэт-прозаик Тарас Григорьевич Шевченко?… Всем мил не окажешься. Тем более, когда пишешь о политиках и о политике… Я был бы счастлив, если мою книгу «Иван, запахни душу!» покупали бы во всех странах. И я бы смог заработать большой гонорар и снять фильм на базе сценария, написанного по моей книге. Я уже придумал название этому сценарию — «Полукровка». Это автобиографический такой вариант. И пригласить актеров… Я сам буду режиссер, главный герой и драматург, и директор картины…
Вот сижу в самолете. Летим до Москвы. 3 часа полета. И каждый раз испытываем волнение… Сушко, помощник, — парень вроде неплохой. Но в чем его беда? Он не такого склада. Рядом со мной должен быть другой. Такой мягенький, тихонький, как Альберт, Август, Артурчик Цапенко. Вот они. Серега — мужественный человек, он другого склада. Он, может быть, должен быть моряком, может быть, ему было место на подводной лодке «Курск». Я не знаю. Но он для чего-то другого. А обслуживать старика (он так про меня думает: старик, надоел уже) он не любит.
Мы сидим в первом классе салона Ту-154. Я его позвал к себе. Как всегда, мерзкая улыбка на его устах, как всегда, его желание побыстрее избавиться от меня и заняться чем-то другим. Он смотрит какие-то дурацкие схемы. Они ему никогда не пригодятся, схемы запасных выходов при аварии, все бесполезно. Меня держись…»
Книга толстая, почти 500 страниц, и я процитировал, поверьте, далеко не самые интересные и острые фрагменты из нее. Хотя сдержать себя мне стоило немалых усилий. Я как будто бы разговаривал с Вольфовичем, слышал его голос, смеялся вместе с ним над некоторыми его «мульками», и мне конечно же хотелось цитировать его дальше и дальше, понимая, что книгу эту — достаточно редкую, изданную небольшим тиражом, — далеко не все смогут приобрести и прочитать. Позднее я встречал еще несколько изданий этой книги, но то были скорее брошюры, — тоненькие брошюры из серии партийной печати ЛДПР. Поэтому процитированные мною здесь фрагменты полного, оригинального авторского текста, думаю, дадут вам возможность не только насладиться встречей с Владимиром Жириновским и, возможно, узнать о нем и его коллегах чуточку больше, но и лишний раз убедиться в том, что в России, уже 20 лет пребывающей в смутном времени, давно назрела необходимость появления новых политиков.
Безусловно, кому-то отдельные высказывания Жириновского могут показаться очень знакомыми. И эти люди, точно знаю, начнут искать различные аналогии и проводить исторические параллели. Подобным занимался в начале 90-х годов и Егор Гайдар, но, как известно, не очень успешно.
А вот писатель Лимонов, знавший Вольфовича куда лучше, чем Егор Тимурович, и неоднократно сам слышавший его поливы, наоборот, считал лидера ЛДПР «воинствующим обывателем», уничижительно называя его «директором продовольственной базы».
Вероятно, у кого-то будет еще и свое, отдельное, мнение на сей счет. Например, что Жириновский просто стебается, выступая на политической сцене по заданию каких-то таинственных «темных сил ЗОГ», по терминологии Паука, в качестве треш-исполнителя.
Между тем эпатаж и грубые шутки (которые особенно любимы россиянами за пределами кольцевых дорог первопрестольной и культурной столицы) — то самое, чего всегда не хватало российским либералам и демократам. Но именно это изначально было присуще Владимиру Жириновскому, назвавшему свою партию, будто бы в насмешку над заседавшими в Верховных Советах СССР и РСФСР афанасьевыми, поповыми, шейнисами и юшенковыми, «Либерально-демократической».
Позднее это же взяли себе на вооружение Владимир Путин и Дмитрий Рогозин, а совсем недавно — Алексей Навальный и еще с полдюжины наших политиков. То ли еще будет!
Песнь о «Родине»
26 ноября 2005 года в Москве произошло событие, воспринятое большинством россиян, интересующихся политикой, как сенсационное и выходящее далеко за рамки сугубо столичной политической жизни: Московский городской суд удовлетворил иск ЛДПР к партии «Родина» и снял последнюю с выборов в Мосгордуму.
Как сообщил тогда «Интерфакс», судьи согласились с заявлением либерал-демократов о том, что представители «Родины» в ходе предвыборной агитации использовали свое должностное положение, а в их видеоролике «Очистим город от мусора» содержится призыв к межнациональной розни.
Напомню, что партия «Родина» была создана при поддержке Кремля в начале 2000-х годов с целью объединения и направления в нужное русло оппозиционно настроенных национал-патриотов и успешно прошла испытание на верность режиму, устраивая пикеты и митинги у Мещанского районного суда, когда там в первый раз судили Михаила Ходорковского и Платона Лебедева.
«Вор должен сидеть в тюрьме!», «Ходорковский, верните наши деньги!» — самые безобидные лозунги, красовавшиеся тогда на транспарантах представителей «Родины». А их слоган: «Наше будущее зависит от решения суда!» — воспринимается теперь не иначе как злое пророчество.
Позже эстафету проведения подобных акций у рогозинцев приняли нашисты.
И вдруг такой неожиданный поворот: партию, ставшую парламентской, сняли с выборов в Москве! В дальнейшем жизнь показала, что это был не просто случайный эпизод, но первый тревожный звоночек.
И уже тогда всем стало ясно, что без кукловодов из Кремля тут не обошлось.
А главным «кукловодом», создававшим и распускавшим по своему усмотрению карманные кремлевские партии и дергающим за невидимые ниточки их «лидеров» и «вождей», был не кто иной, как Владислав Сурков.
Не все его проекты, конечно, оказались удачными, но среди таковых какое-то время числилась и партия «Родина».
Потом, именно с осени 2005 года, когда Сурков увлекся другими проектами, а Рогозин все больше и больше стал его раздражать, наступил закат «Родины», приведший в итоге к ее слиянию с совсем уж шутовскими партиями жизни и пенсионеров в одну единую политическую партию под циничным, вполне в духе времени, названием — «Справедливая Россия», сокращенно — «эсеры» (вот Борис Савинков-то перевернулся бы в гробу, узнай он такое!). И лидером этого нового сурковского проекта был объявлен не харизматичный Дмитрий Рогозин, а абсолютно посредственный Сергей Миронов — очередной земляк Путина, спикер Совета Федерации российского парламента, изрекающий банальности и цитирующий к месту и не к месту пословицы и поговорки.
По глубокомысленно изрекаемым банальностям круче его в путинском окружении был всегда, пожалуй, только Дмитрий Медведев (но он и по должности выше Миронова!).
А насчет народных пословиц, чуть раньше, при Ельцине, большим их знатоком считался спикер Государственной думы Иван Рыбкин, который тоже сыпал ими налево и направо.
И еще в ельцинском окружении, кто помнит, был влиятельнейший человек, открывший дорогу к власти никому не известному бывшему помощнику мэра Санкт-Петербурга Владимиру Путину, — Павел Бородин. Весельчак и балагур Пал Палыч занимал должность кремлевского завхоза, то есть управляющего делами президента, и, в отличие от «слишком ученых» Рыбкина и Миронова, сборников пословиц и поговорок перед сном не читал, но любил слушать и рассказывать анекдоты. А еще играл с президентом Ельциным в волейбол.
Когда Бородина задержали в США и он сидел в тюрьме Бруклина в ожидании экстрадиции в Швейцарию по обвинению в отмывании денег, мои друзья художники и музыканты устроили в Москве в его поддержку небольшую, но яркую выставку. На ней среди прочего были представлены многочисленные «рисунки и письма российских детей», адресованные Пал Палычу, усыновившему когда-то пятерых ребятишек, а также покрашенный золотой краской кожаный мяч. Но этот «золотой мяч» был не простой: он был «надет» на пудовую чугунную гирю и обозначен на выставке как «подарок узнику американской тюрьмы П. П. Бородину, у которого негры-сокамерники отняли мяч». Чтобы такого больше не случилось, художники и решили сделать мяч неподъемным.
Вскоре несчастного Пал Палыча экстрадировали, и он под залог в 5 миллионов швейцарских франков был выпущен на свободу. Через год швейцарский суд признал его виновным и приговорил к штрафу в размере трехсот тысяч франков.
Я знаю людей, на чьи плечи (а точнее, кошельки) легли все эти залоги, штрафы, а также оплата услуг многочисленных адвокатов, помогавших влиятельному ельцинскому завхозу. Дороже, по их словам, обошлись им российские «известные адвокаты», пользы от которых было как раз меньше всего.
И еще долго после этого Пал Палыч оставался государственным секретарем так называемого «Союзного государства Беларуси и России», развлекая анекдотами батьку Лукашенко.
В те же годы послом в соседнюю Украину был отослан Путиным и бывший ельцинский премьер-министр Виктор Черномырдин — человек, являвшийся таким же символом «ельцинской эпохи», как и Егор Гайдар. Но Виктор Степанович, в отличие от Егора Тимуровича, был плохо образован и настолько косноязычен, что сам являлся ходячим анекдотом, — журналисты только и успевали записывать его ляпы, которые тут же становились крылатыми выражениями, пословицами и поговорками.
Ельцин анекдоты публично не рассказывал и поговорками не сыпал. Борис Николаевич, когда выпивал, играл на ложках. В этом он, конечно, уступал своему преемнику Владимиру Путину, играющему для иностранных гостей на рояле и поющему в сопровождении ансамбля Blueberry Hill. Но, по-моему, на ложках все-таки прикольнее.
Ложки, матрешки, «Калинка-малинка», пословицы и поговорки, анекдоты и льстивые речи чиновников в адрес Ельцина или Путина не только веселят западную публику, но и объективно способствуют пониманию россиянами того, какие же ослы руководят нашей страной вот уже двадцать с лишним лет.
А теперь еще и ситуация с зимней Олимпиадой в Сочи, где глупость и воровство путинских выкормышей при строительстве олимпийских объектов уже побили все мировые и олимпийские рекорды! Да, в России, где зима с морозами и снегами занимает чуть ли не всю ее необъятную территорию от трех до шести месяцев в году, устроить зимнюю Олимпиаду в единственной субтропической точке — это и впрямь анекдот!
Ладно бы такое придумал какой-нибудь не блещущий умом тренер Путина по горным лыжам Леонид Тягачев — мастер скольжения и лизания, которого благодарный ученик сделал сенатором, как Калигула сделал сенатором своего коня! Пусть даже и сам Путин не семи пядей во лбу и захотел, по простоте душевной, войти в историю, проведя «свою» Олимпиаду, а заодно и дав подзаработать своим корешам. Но не так же! И не с такими последствиями для страны!
И тут возникает естественный вопрос (ведь мы живем все-таки не во времена Калигулы): почему молчали умные министры, умные прокуроры, умные чекисты, умные лидеры и депутаты оппозиционных парламентских партий, да и умные депутаты из партии власти? Умные и честные! Не все же там дураки и приспособленцы? Или — все?… Ибо человеческая природа остается неизменной… И мы наблюдаем в путинской России все те же персонажи из эпохи Калигулы?…
Ну да ладно, вернемся к «Родине».
Когда сейчас кто-то говорит (по незнанию, забывчивости или корысти ради) о том, что партия «Родина» якобы всегда была самостоятельной, независимой и по-настоящему оппозиционной, я могу лишь напомнить им ту постыдную историю соития рогозинцев с пенсионерами и добровольную уступку Дмитрием Олеговичем партийного лидерства зауряднейшему Сергею Миронову.
Впрочем, сговорчивость Рогозина была оценена Кремлем по достоинству, и взамен поста председателя партии он получил должность постоянного представителя России при организации НАТО, а затем и пост вице-премьера в правительстве Путина-Медведева. (Хотя если партия «Родина» действительно возникла в кабинетах Кремля, то тогда Рогозин и не мог поступить иначе. «Я тебя породил, я тебя и убью», — сказал гоголевский Тарас Бульба в похожей ситуации сыну Андрию. А Дмитрий Олегович — человек начитанный.)
Но когда Мосгорсуд снял его партию с выборов в Московскую городскую думу, «оппозиционер» Рогозин не сразу сообразил, что произошло, и упрямо пытался бороться: побежал в Кремль жаловаться на Жириновского и «лужковских» судей, а также собрал юристов во главе с адвокатом Борисом Кузнецовым.
(Кстати, Борис Абрамович — очень хороший адвокат и благородный, смелый человек, занимавшийся многими громкими, сложными делами, включая и дело о трагической гибели экипажа подводной лодки «Курск». Через два года он вынужден был покинуть страну и просить политического убежища в США, так как Следственный комитет России возбудил уже в отношении его самого уголовное дело за «разглашение государственной тайны», каковой являлась незаконная прослушка одного из российских сенаторов — его клиента.)
— Мы очень тщательно подошли к подготовке кассационной жалобы, — охотно рассказывал Дмитрий Рогозин журналистам накануне процесса в Верховном суде. — Наша жалоба составлена крайне подробно с учетом всех нюансов и грубейших нарушений, процессуальных и содержательных, которые были допущены Московским городским судом.
2 декабря 2005 года здание Верховного суда, где рассматривалась эта кассационная жалоба «Родины», было оцеплено ОМОНом. На входе группа возбужденных граждан безуспешно пыталась проникнуть внутрь. Но сам Рогозин в суд не явился, поддерживая связь со своими юристами по телефону. Узнав это, не поехал туда и Жириновский.
Судьи на протяжении нескольких часов терпеливо выслушивали все доводы представителей «Родины» и мои возражения на них.
Царившую в переполненном зале напряженную атмосферу время от времени разряжали взрывы смеха.
Журналисты в режиме онлайн так комментировали ход процесса:
«Отдельная дискуссия развернулась вокруг скандального ролика, призывавшего «очистить Москву от мусора». Юристы «Родины» настаивают на том, что ролик был не политическим, а экологическим. «Если бы на вашем видео Владимир Жириновский шел с собачкой, собачка гадила, а Дмитрий Рогозин убирал бы экскременты, тогда это был бы экологический ролик», — парирует адвокат лидера ЛДПР Сергей Беляк…»
«По словам адвоката Кузнецова, для доказательства факта разжигания розни необходимо указание конкретных национальностей. «В ролике снимались русский, еврей и два грузина. Кто к кому разжигает рознь?» — спрашивает он. «Русский актер Сергей Бондарчук играл в кино Отелло, — возражает адвокат Беляк, — но зрители воспринимали его не как актера Бондарчука, а как мавра…»
В итоге Верховный суд расценил скандальный ролик как «вызывающий неприятие к лицам южной национальности» и оставил без изменения решение своих московских коллег.
«За несколько минут до оглашения вердикта, — сообщали журналисты, — в суд прибыл Дмитрий Рогозин. Лидер «Родины» улыбался и уверял всех, что суд примет решение в пользу его партии. Когда судья объявил, что «Родина» с выборов все-таки снята, улыбаться Рогозин перестал».
После того как все участники процесса в окружении журналистов покинули зал судебных заседаний, Рогозин немного пришел в себя и стал отвечать на вопросы.
«Решение Верховного суда… со всей очевидностью показало, — осторожно подбирал он слова, — что власть… не готова терпеть настоящую оппозицию и тем более — вести с ней цивилизованный диалог…»
Лидер «Родины» возвышался над толпой журналистов неподалеку от меня, и потому я все хорошо слышал и видел. Я видел, как он пытается улыбаться. Правда, улыбка выходила у него какой-то вымученной, а в голосе звучали минорные нотки обиды.
«Мы, — продолжал Рогозин, — вели с властью диалог все время… Мы готовы были продолжать наше сотрудничество, и надеялись, что этот кризис будет преодолен. Но решение Верховного суда нас удивило… Это явная судебная ошибка. Полное отсутствие аргументации и доказательств нашей вины… Но я обещаю не идти больше ни на какие компромиссы с властью и продолжить борьбу!..»
После всего сказанного ранее это заявление лидера «Родины» прозвучало более чем смело. И мне показалось (думаю, не только мне), что он даже сам испугался своих слов.
Рогозин все еще продолжал что-то говорить, но большинство журналистов уже переключили свое внимание на меня, попросив прокомментировать слова лидера «Родины» и итоги процесса.
«Суд вынес единственно возможное в такой ситуации решение, — сказал я. — А Дмитрию Олеговичу и его соратникам надо было хорошенько подумать, прежде чем снимать свой клип. Они же, похоже, думали о скандале, пытаясь во всем подражать Владимиру Жириновскому. Но копия всегда хуже оригинала. К тому же Рогозин, как я вижу, так ничего и не понял, обвиняя во всех своих бедах суды. Но разве в судах дело? Вот и сейчас он заявил, что пытался найти защиту у власти, надеялся на ее помощь, хотя очевидно, что именно она — причина всех его неприятностей. И он унижался, продолжая договариваться с ней о сотрудничестве…»
Умный, искушенный в политических интригах Георгий Сатаров был уверен, что «стремительная показательная порка «Родины» отражает внутренние кремлевские игры, совершенно не связанные с пресловутым роликом».
«Стремительная показательная порка» — очень точное определение того, что произошло в конце 2005 года с партией «Родина». Но как Рогозин не понял этого сразу и все еще продолжал надеяться на благополучное «преодоление кризиса» — удивительно!
А события вокруг «Родины» разворачивались так.
5 ноября телекомпания ТВЦ, в рамках избирательной кампании по выборам в Московскую городскую думу, впервые показала агитационный ролик партии «Родина» со слоганом «Очистим наш город от мусора». В нем Юрий Попов и Дмитрий Рогозин делали замечания «лицам кавказской национальности», разбрасывающим арбузные корки в московском дворике. Ролик вызвал возмущение представителей Союза диаспор РФ и Федерации национально-культурных автономий азербайджанцев.
8 ноября руководство ТВЦ обратилось в Мосгоризбирком с просьбой дать юридическую оценку видеоматериалу.
Читать бесплатно другие книги:
