Тайная жизнь, или Дневник моей матери Чемберлен Диана

30

Неделей позже Бен и Иден впервые обыграли Кайла и Лу в трампозо. И хотя никто не произнес этого вслух, Иден не сомневалась, что их отношения с Беном вышли на новый уровень. Трампозо служил показателем той близости, которая существовала между двумя людьми. И когда Бен, подкараулив ее на кухне для поцелуя, сказал: «Мы обставили их по полной», Иден стало ясно, что он имел в виду не только игру. Он намекал на то, что связь их стала по-настоящему прочной.

Они с легкостью погрузились в повседневную рутину, так что Иден напрочь забыла о тех опасностях, какие сулили ей эти отношения. По утрам она работала с Беном на раскопках. После обеда сидела в архиве Винчестера, пролистывая старые газеты, или брала интервью у немногих оставшихся в живых старожилов. Немало времени уходило и на сценарий. С чтением дневника наступила заминка. «Надо тебе немножко отдохнуть от него», – заявил Кайл не терпящим возражения тоном, и Иден не решилась с ним спорить.

Несколько вечеров в неделю они с Беном проводили в компании Кайла и Лу. С недавних пор Иден стала по-другому смотреть на эти встречи. Они готовили ужин для пожилой пары, а затем усаживались за трампозо. Как-то раз Кайл показал им слайды из своих поездок по Южной Америке. Иден казалось, будто она наблюдает за незнакомыми доселе людьми, которых ей очень хочется узнать поближе. Волосы у Бена были тогда длиннее. Вдобавок он носил бороду. «Я сбрил ее после суда, – сказал он ей. – С ней я был слишком узнаваем».

Иден полностью прониклась убеждением в его невиновности. В конце концов, в этом человеке не было ничего таинственного. Ничего подозрительного. Никаких сексуальных излишеств, хотя Бен, без сомнения, был куда более заманчивым любовником, чем Уэйн. С другой стороны, Иден сама успела измениться с того времени. «Ты меня вдохновляешь», – сказал ей как-то Бен. Сомнительно, чтобы она когда-нибудь вдохновляла Уэйна.

Просыпаясь по утрам – или в спальне своей матери, или в домике Бена, – она чувствовала себя абсолютно защищенной. Кошмары больше не мучили ее по ночам. Единственное, чего не хватало Иден, – это присутствия дочери. Однако их телефонные разговоры протекали теперь куда более гладко. По совету Бена она стала говорить с Кэсси о том, как много интересного они смогут увидеть вместе – парк динозавров, пещеры Люрея, – и девочка начала с нетерпением ожидать приезда.

Бен строил для Кэсси кукольный домик. «Это от нас с Кайлом, – сказал он, когда Иден впервые увидела разложенные по столу деревянные фрагменты. – Кайл обеспечил финансовую поддержку». Наблюдая за тем, как все эти дощечки превращаются в руках Бена в роскошный викторианский дом, Иден думала о том, насколько же его дочери должно не хватать такого отца.

– Тебе разрешено дарить ей подарки? – спросила она, в то время как Бен приклеивал на место крохотную деревянную раму.

– Никаких контактов, – ответил он. – Это тоже будет считаться контактом.

– Даже если бы ты действительно был виновен, разве для девочки не хуже совсем лишиться отца?

– Похоже, мы с тобой единственные, кто так думает. Да еще Сэм. Он пытается добиться для меня свиданий в присутствии других лиц, но я смотрю на это без особой надежды. Психолог Блисс утверждает, что такие визиты – не в интересах девочки. – Он встал и окинул взглядом почти завершенный домик. – Как думаешь, в какой цвет мне его раскрасить?

Каким бы открытым ни был Бен, при разговорах о Блисс он нередко замыкался в себе, и Иден научилась не тревожить его расспросами.

– Меня бесит мысль о том, что Джефф живет в моем доме, спит с моей женой, читает Блисс сказки на ночь. У меня были жена и ребенок, и тут вдруг в один прекрасный день словно бы ниоткуда появляется этот самый Джефф и все у меня забирает.

– А где Шэрон с ним познакомилась?

– В своей школе. Он преподает там историю.

– А не могла Шэрон сама все подстроить? – осторожно поинтересовалась Иден. – Может, ей хотелось, чтобы ты исчез из ее жизни?

– Не думаю, чтобы Шэрон и Джефф так хорошо знали друг друга тогда, да и с браком у нас все было в порядке. Вдобавок, пожелай она от меня избавиться, ни за что не стала бы использовать таким образом Блисс.

Звонок Майклу оказался не таким легким делом, как она предполагала. Что ни говори, за это время она успела привязаться к нему.

– Это летний роман или как? – спросил Майкл. – Насколько это вообще серьезно?

– Пока не знаю, – ответила Иден. – Сейчас я предпочитаю жить одним днем.

Майкл помедлил.

– Ты спала с ним? – спросил он наконец.

– Да.

У него вырвался болезненный смешок.

– Ты год красовалась со мной на публике, одаривая меня в лучшем случае дружеским поцелуем. А этого парня ты знаешь каких-то две недели… Бог ты мой!

– Мне очень жаль, Майкл, но я никогда не обманывала тебя насчет характера наших отношений.

– Верно.

– Я по-прежнему хочу, чтобы ты играл Мэттью Райли. Чем больше я узнаю его, тем яснее понимаю, как хорошо ты подходишь на эту роль. Вы даже внешне похожи.

Майкл промолчал.

– Майкл, ты же не отказываешься от роли?

– По крайней мере, до тех пор, пока ты играешь свою мать и у нас намечается ряд пикантных сцен.

Иден улыбнулась.

– Майкл, ты очень много для меня значишь. Давай и впредь останемся друзьями. И не позволяй этой… ситуации отбросить тебя назад.

Она так и представляла, как он выберется сегодня в свет, чтобы как следует поразвлечься, а заодно и зализать раны. Ей хотелось попросить его, чтобы он не рассказывал о ее летнем романе, но Иден понимала, что это будет нечестно с ее стороны.

– Нам нужно увидеться, – сказал Майкл. – У меня такое ощущение, что ты превращаешься в другого человека.

– Я и правда меняюсь, но это даже хорошо. Впервые в жизни я чувствую себя собой.

Она повесила трубку, а в ушах у нее все еще звучал голос Майкла: «Насколько это серьезно?» Новые отношения были сотканы из невозможностей, на которые она пока что пыталась закрывать глаза.

Как-то вечером она проводила Бена в комнату матери, чтобы тот мог напечатать рекомендательное письмо для своей бывшей студентки. Присев на кровать, она наблюдала за тем, как он выстукивает по клавишам ее компьютера. Бен выглядел на редкость привлекательно в своей летней рубашке, с мокрыми после душа волосами, и Иден еще раз уверилась в том, что приняла правильное решение.

– Бен?

Он отправил текст в печать и повернулся к ней.

– Я снова собираюсь принимать противозачаточные.

Она внимательно наблюдала за его реакцией.

– Ты уверена? – спросил он. – Недели две они еще не будут действовать, а ты здесь пробудешь не так уж долго.

– Может, я не захочу уезжать в конце лета.

– Иден, тебе нужно всерьез продумать свое поведение. Ты сказала мне, что встречалась с Майклом Кэрри лишь для того, чтобы люди не связывали тебя ни с кем другим. Тебе хотелось защитить свою репутацию. И в этом плане я для тебя – самый неудачный кандидат. Думаю, тебе это тоже понятно.

– Кому какое дело до того, чем я занимаюсь в этой глуши?

Бен подошел к кровати и положил руки ей на плечи.

– Я не спешу расстаться с тобой, так что не буду и спорить. Между тем, – сунув руку в карман, он вытащил оттуда презерватив, – мы могли бы пользоваться вот этим.

Иден рассмеялась:

– Ты что, все время носишь их с собой?

– Хочу быть во всеоружии. – Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но Иден отстранилась:

– Мы не можем заниматься любовью здесь. Кайл и Лу находятся прямо под нами.

Иден с отчетливой болезненностью припомнила, как проводила парней в свою спальню в Нью-Йорке. Обычно это был Текс. Один раз – Бо. Они занимались сексом прямо на полу, чтобы не разбудить Лу и Кайла скрипом кровати.

Бен подошел к двери и тихонько прикрыл ее.

– Ты даже представить не можешь, сколько раз мне приходилось слушать, как эти двое предаются ночным утехам, – в колумбийских отелях на удивление тонкие стены. – Он присел рядом с Иден на кровать и нежно поцеловал ее.

– Мы должны вести себя очень тихо, – предупредила она.

– Мы будем бесшумны, как снежинки, – согласился Бен и встал, чтобы расстегнуть пояс.

За завтраком, после памятной игры в трампозо, Иден попросила у Кайла очередную тетрадь.

– Пожалуйста, дай мне ее прочесть. Я застряла в своей работе над сценарием, поскольку не знаю, как Мэтту удалось наконец уломать Кейт.

Кайл отнес свою тарелку к раковине, после чего встал за спиной Лу.

– К чему такая спешка? – спросил он у Иден.

– Я просто умираю от любопытства. Дай мне прочесть немножко дальше.

Кайл покачал головой:

– Прости, детка, но скоро и так все кончится. В подобной спешке нет никакой необходимости.

Его слова потрясли Иден. Это и правда была не игра, а реальная жизнь, которая стремительно близилась к концу.

– Извини, – сказала она. – Просто работа над сценарием – не мой конек. Я понятия не имею, что у меня в итоге получится.

– У тебя всегда был превосходный слог, – возразила Лу. – Даже в детстве.

– Да я ничего не писала в детстве!

Лу вопросительно глянула на Кайла, и тот кивнул.

– Пройдем-ка в спальню, дорогуша, – сказала Лу. Она покатила кресло по коридору, а Кайл и Иден последовали за ней.

Кайл исчез в прилегающей к спальне комнатушке, откуда вышел с пыльной коробкой в руках. Лу перебралась с кресла на кровать, Иден уселась рядом с ней, и Кайл водрузил коробку ей на колени. Иден приподняла крышку, и взгляд ее упал на пожелтевший листок с напечатанным заголовком: «За» и «против» легализации абортов. Иден С. Райли, 7 января 1970 г.».

– Бог ты мой, – расхохоталась она. – Я и забыла, что когда-то писала это.

Она пролистала стопку бумаги. История, литература, рецензии на книги. Кайл сохранил абсолютно все. И везде, разумеется, только пятерки – за исключением тех троек, которые были получены в старших классах.

– Поверить не могу, что ты сохранил весь этот вздор, – промолвила Иден. На дне коробки она обнаружила пожелтевшие табели, перетянутые старой резинкой. Только хорошие и отличные оценки. Так было до самого последнего класса, когда все изменилось. В тот год она умудрилась даже провалить пару предметов. Замечания учителей приобрели соответствующий характер.

– «Иден нужно понять, что занятия в театральном кружке всерьез мешают ее академическим успехам», – прочла она вслух, слегка наморщив носик.

– Пусть проглотят теперь свои слова, – хмыкнула Лу.

– Мне нравилось читать твои статьи, поскольку это был единственный способ понять, что творилось в твоей голове, – заметил Кайл. – Ты не слишком охотно делилась с нами своими мыслями.

– Боюсь, я принесла вам не очень-то много радости, – тихонько промолвила Иден.

– То же самое можно сказать о любом подростке, – рассмеялся Кайл.

– Я все время испытывала вас. Хотела понять, как много вы способны вытерпеть, прежде чем наконец избавитесь от меня. Я всегда боялась, что вы отошлете меня прочь.

– Что мы такого сделали, что ты пришла к этому выводу? – воззрилась на нее Лу.

– Ничего. Но все вокруг или умирали, или спешили от меня избавиться. Я не думала, что с вами будет иначе.

– Жаль, что мы не смогли переубедить тебя в этом, – промолвила Лу.

– Вы сделали все возможное. Я же понимаю, на какие жертвы вы пошли ради меня. И хотя я выглядела порой весьма неблагодарной, в душе я была искренне признательна вам обоим. – Закрыв коробку, она взглянула на дядю. – У меня такое чувство, будто я украла у вас эти годы, практически ничего не дав взамен.

– Что ты, детка, не говори глупостей, – сказал Кайл.

Иден опустила коробку на кровать и встала.

– Остается надеяться, – с улыбкой заметила она, – что Кэсси не станет ждать, пока ей исполнится тридцать шесть, чтобы выразить свою признательность мне.

В начале июля все четверо отправились в Нью-Йорк. В Шератон-центре они сняли для себя комнаты со смежной дверью. Они полюбовались фейерверками со скамейки, с которой открывался вид на Ист-ривер, посетили Музей современного искусства и побывали на двух бродвейских постановках.

Путешествие выдалось на редкость приятным, но Иден, оказавшись в Нью-Йорке с Лу и Кайлом, никак не могла расслабиться. В любой точке города Иден первым делом думала о том, далеко ли отсюда до пересечения Двадцать третьей и Парковой улиц. Даже в своей комнате на семнадцатом этаже отеля она отчетливо представляла себе это место. Ей вспоминалась линия уличных фонарей с их слепящим светом. Сколько еще аварий произошло там с того времени?

В последний вечер своего пребывания в Нью-Йорке они зашли поужинать в маленький итальянский ресторанчик, расположенный не так далеко от того места, где Иден жила когда-то с Лу и Кайлом. Весь день они бегали за покупками, так что к вечеру здорово вымотались и проголодались. Иден и Лу, извинившись перед мужчинами, отправились в женский туалет.

В грязной, обветшалой комнатке была всего одна кабинка.

– Тебе придется помочь мне, – сказала Лу. – С креслом мне туда не заехать.

Иден поддерживала Лу на весу, пока та пыталась снять с себя трусики. Руки у Иден дрожали от напряжения, когда она опустила наконец тетю на унитаз. Выйдя из кабинки, она прикрыла за собой дверь.

– Как ты справляешься, когда рядом нет другой женщины? – поинтересовалась она.

– Кайл заходит со мной. Мы приносим извинения тем, кто оказался тут вместе с нами, но люди обычно относятся к этому с пониманием.

Иден прислонилась к стене и прикрыла глаза. Ей вновь вспомнился угол Парковой и Двадцать третьей. Интересно, Лу думает о нем так же часто, как и она?

– Я готова, детка.

Иден помогла Лу перебраться в кресло и подкатила ее к раковине. В этот момент в туалет вошла еще одна женщина. Она остановилась у запертой двери, не делая ни малейшей попытки зайти в кабинку, и Иден предположила, что ей тоже нужна раковина. На женщине красовался джемпер – некогда белоснежный, а теперь грязный и заляпанный. Белокурые волосы свисали сальными, неопрятными прядями. Стояла она так безмолвно, что Иден стало не по себе.

– Извините, – промолвила она, берясь за ручку кресла.

– Вы не выйдете отсюда, пока не выложите мне все, что есть у вас в карманах. – Женщина смотрела на них до странности неподвижным взглядом.

– Нас ждут за столиком, – сказала Лу. – Мужья и так уже беспокоятся из-за нашего отсутствия.

Женщина опустила руку в сумочку и достала оттуда здоровенный нож с пластиковой ручкой.

Лу передернуло от отвращения.

– Сколько тебе нужно? – спросила она, открывая кошелек.

– Все, что есть. Вытряхивайте свои шмотки.

Иден подумала о содержимом собственной сумки. Кредитные карты, водительское удостоверение, чековая книжка, ключи. А еще там лежали фотографии Кэсси, начиная с самого младенчества.

Нож зловеще посверкивал в тусклом свете лампы, и Иден беспрекословно вручила незнакомке свою сумку.

– У меня нет ничего, кроме денег. – Лу говорила твердо, но руки у нее тряслись. Открыв кошелек, она достала оттуда несколько купюр и протянула их женщине. Та быстро сунула их себе в карман.

– Почему бы тебе не вернуть этой даме ее сумку? – спросила Лу. – Возьми деньги, но отдай остальное. Там семейные фотографии, а их невозможно заменить.

– Все в порядке, Лу. – Иден положила руку ей на плечо. – Пожалуйста, позвольте нам выйти.

– Стойте на месте! – Женщина угрожающе махнула ножом, и Иден притянула кресло к себе. Незнакомка развернулась, распахнула дверь и выбежала в коридор.

Ощутив внезапный прилив ярости, Иден устремилась вслед за ней. Женщина бежала по длинному, грязному коридору к задней двери.

– Она украла мою сумку! – закричала Иден.

Несколько официантов бросились в погоню за воровкой. До Иден донесся громкий смех – должно быть, это стало их единственным развлечением за вечер.

Вернувшись в уборную, она увидела, что Лу сотрясает нервная дрожь.

– У меня кружится голова, – промолвила тетушка.

Иден намочила бумажное полотенце и прижала его к шее Лу. В этот момент распахнулась дверь, и на пороге появился Бен.

– Что происходит? С вами все в порядке?

Иден быстро рассказала о случившемся, и Бен отправился звонить в полицию. Иден наклонилась к тете. Лицо у той было мертвенно-серым, руки – липкими от пота. Иден бережно обняла ее.

– Ты держалась очень храбро, – шепнула она ей на ухо.

Лу еле слышно хихикнула:

– Я просто старая идиотка, вот и все. Давай-ка выберемся отсюда. Здесь совершенно нечем дышать.

В коридоре их уже поджидали два офицера полиции, а жизнерадостные официанты вручили Иден сумочку – со всем ее содержимым. Прислонившись к стене, Иден выписала каждому по чеку на сотню долларов. Кайл принес стул и уселся рядом с Лу.

– Будь я проклят, если это не Иден Райли! – сказал один официант, вглядываясь в ее лицо.

– Ш-ш-ш. – Она прижала палец к губам. – Пусть это будет нашим секретом, ладно?

Официанты ушли, похлопывая друг друга по спине, а Иден вновь повернулась к Лу. Где-то вдали раздался вой сирен. С каждой секундой он становился все громче, и Иден стало ясно, что кто-то позвонил в «Скорую».

Лу тоже услышала сирены и в ужасе ухватилась за Кайла.

– Со мной все в порядке, – быстро произнесла она. – Пусть они просто оставят меня в покое.

Было слышно, как «Скорая» притормозила у ресторана. Иден почувствовала, что от расспросов полиции и шума голосов, доносящихся из кухни, у нее тоже покруживается голова.

В скором времени в коридоре появились два врача – молодые парень и девушка.

– Мне не нужна помощь, – попыталась отмахнуться от них Лу. – Ложная тревога.

Не обращая внимания на ее протесты, женщина измерила ей давление и сказала коллеге, чтобы тот нес носилки.

– Ей нужно в больницу, – обратилась она к Кайлу. – Там проведут полноценное обследование.

– Я в полном порядке, – продолжала настаивать Лу, хотя лицо у нее по-прежнему было мертвенно-бледным.

– Я поеду с тобой, – предложил Кайл.

Лу крепко вцепилась в его рубашку:

– Прошу тебя, Кайл! Я не хочу в больницу.

– Все в порядке, дорогая. – Он сжал ее руку, после чего взглянул на девушку. – Не нужно «Скорой». Я отвезу ее в гостиницу на такси.

– Вы готовы взять на себя ответственность? – спросила девушка.

– Да, – ответил Кайл.

– Мы подвезем вас, – предложил один из полицейских.

Иден, прислонившись к стене, наблюдала за тем, как Кайл выкатывает Лу на горячий июльский воздух. Бен положил руку ей на плечо.

– Идем, – сказал он. – Только что принесли нашу еду.

– Я не могу есть, – покачала головой Иден. – Давай поедем в гостиницу.

– Разнервничалась?

– Прости, но мне правда лучше уйти.

Как только они оказались на улице, Бен обнял ее за талию.

– Я уверен, что с Лу все в порядке, – промолвил он. – Ей просто нужно как следует…

– Иден Райли!

Она вскинула голову, и в это же мгновение мужчина, взявшийся неизвестно откуда, ослепил ее вспышкой фотоаппарата.

– Спасибо! – кинул он и поспешил прочь. Иден даже не успела рассмотреть его лица.

– Проклятье, – поморщилась она.

– Что все это значит? – спросил Бен.

– Понятия не имею, – ответила она. – Дождемся появления снимка, тогда и узнаем.

Иден вновь проснулась от воплей и скрежета металла. С трудом сдержав крик, она села на постели.

Бен тоже сел и обнял ее.

– Все в порядке, – сказал он. – Ты со мной, в безопасности.

Иден прижала пальцы к глазам.

– Все выглядит таким настоящим, – прошептала она.

– Это тот же сон, который снился тебе у меня дома?

Иден кивнула.

– На какое-то время кошмары прекратились. А сегодня… Должно быть, это потому, что я приехала в Нью-Йорк с Кайлом и Лу. Меня снова увело в прошлое. – Она взглянула в окно, ощутив незримое притяжение Парковой и Двадцать третьей. – Та авария, в которой пострадала Лу. Она разворачивается передо мной вновь и вновь, и каждый раз я чувствую себя совершенно беспомощной.

– Почему ты говоришь так, будто тебя не было с ней в машине?

Ей захотелось сказать ему правду:

– Меня там и не было. Но я видела все со стороны. Ужасное зрелище!

– Со слов Лу и Кайла я понял, что ты тоже сидела в машине.

Иден покачала головой.

Бен помолчал несколько секунд, а затем сжал ее руку:

– Может, будет лучше, если ты мне обо всем расскажешь?

– Не могу.

– Почему нет? Обо мне же ты знаешь практически все.

– Это так, но ты невиновен, а я виновата.

– В чем?

Иден вновь не ответила.

– В том, что случилось давным-давно, – подытожил Бен.

– Если ты узнаешь правду, то уже не сможешь относиться ко мне, как прежде.

– Уверяю, ни один твой проступок, совершенный в восемнадцать, не способен повлиять на мое мнение о тебе.

– Мне уже было девятнадцать.

– Ну, конечно, это существенно меняет дело, – рассмеялся Бен.

Никому, даже Уэйну, не рассказывала она о том, что произошло в ту ночь. И вот теперь она собиралась довериться Бену. Но ей придется заново погрузиться в прошлое, иначе он увидит лишь внешнюю – весьма неприглядную – канву событий.

– Когда я была совсем маленькой, – начала она свой рассказ, – я жила одними только визитами Кайла и Лу. Мне они казались какими-то сказочными существами. Они одевались иначе, чем все остальные. Говорили и действовали по-другому. В Линч-Холлоу они приезжали раз или два в год, и для нас это всегда было большим событием. А между визитами они присылали мне чудесные подарки.

Иден рассказала Бену про удивительную лошадь-качалку, которую ей прислали из Южной Америки. Лошадка была большой и ярко раскрашенной – совсем как карусельная, а хвост и грива у нее были из настоящего конского волоса.

– Только в их присутствии я и чувствовала себя любимой… Я имею в виду, после того, как умерла моя мать. Когда мне было восемь, Кайл и Лу, вернувшись из очередной поездки, взяли меня на выходные в Вашингтон. Там мы ходили в зоопарк и музей естественной истории, а еще смотрели кукольное представление. В душе я надеялась, что они заберут меня к себе и мне не придется возвращаться в Линч-Холлоу, к деду и Сюзанне. В гостинице мы поселились в одном номере. У них была двуспальная кровать, а у меня – поменьше. В последнюю нашу ночь там они завели разговор обо мне (им казалось, что я уже сплю). Кайл и Лу говорили о том, какой несчастной я выгляжу, а мне казалось, что они ненавидят меня за это. На следующий день я старалась быть веселой и оживленной. Я так хотела им понравиться, хотела, чтобы они оставили меня у себя. Но этого, конечно же, не произошло. – Иден внезапно замолчала. – Звучит весьма напыщенно, – добавила она наконец.

Бен легонько погладил ее по руке:

– Тебе многое пришлось пережить.

– Оказавшись в приюте, я окончательно смирилась с тем, что останусь одна. Но когда Кайл и Лу узнали, где я нахожусь, они все-таки взяли меня к себе.

– Наверняка ты почувствовала себя очень счастливой.

– Я боялась быть счастливой. Мне казалось, долго они не продержатся и в один прекрасный день отошлют меня прочь. Сейчас-то я понимаю, что им это и в голову не приходило, но тогда я все время была настороже. Впрочем, до последнего класса я вела себя вполне прилично, пока не присоединилась к театральному клубу. Там я оказалась в своей стихии, а все остальное окончательно перестало меня волновать. Я впервые обзавелась друзьями и стала вести активную жизнь. В этом клубе хватало необузданных парней. Они покуривали травку и вообще баловались наркотиками. Меня тянуло к ним, как магнитом. Соблазнить меня было проще простого, ведь мне безумно хотелось любви и внимания. Я стала спать с ними. Кайл прекрасно понимал, что происходит. Ребята заезжали за мной к нам домой. С ним они держались исключительно вежливо, но его это ничуть не обманывало. – Иден рассмеялась. – Прочитав дневник, я поняла почему. Он и сам был таким же, как я. Оценки мои поехали вниз, и Кайл в конце концов заявил, что, пока я живу под его крышей, мне нельзя больше встречаться с этими парнями. Я стала сбегать к ним тайком. Лгала все время. А потом забеременела.

– Не может быть! – вырвалось у Бена.

– Я даже не знала, чей точно это ребенок, но поставила в известность парня, который был наиболее вероятным кандидатом. Звали его Текс. А он заявил, что мне нужно сделать аборт. Я не хотела убивать своего ребенка. – Ее рука двинулась к животу. – Но выхода у меня не было. Кайл и Лу до сих пор ничего об этом не знают.