Хрустальная армия Соболев Сергей

Глава 12

В шестом часу вечера со стороны улицы Бахчиванджи к комплексу аэропорта проследовала небольшая колонна автотранспорта. Водитель головной машины – выделенной для сопровождения – на подъезде к одноименной площади отключил «крякалку», но оставил включенными «проблески». «Гаишные» транспорты – второй ехал замыкающим – остались на площади перед вокзалом. Четыре микроавтобуса с затененными стеклами, а также автобус «Neoplan» покатили дальше, к VIP-терминалу. Небольшая колонна миновала также и это вытянутое здание с колоннами и шпильчатой башней, выстроенное в стиле неоклассицизма с элементами модерна. Завернули за угол; проехав под поднятым шлагбаумом, машины выкатили непосредственно на стоянку самолетов. В этой части комплекса – с тыльной стороны здания VIP-терминала – стоянка была совершенно пустынной (хотя в обычные дни здесь «паркуется» до двух десятков бортов, относящихся к классу деловой авиации). Зато стоянки перед терминалами «А» и «Б» заполнены до отказа: воздушные аппараты различных авиакомпаний, преимущественно российских, стоят буквально крыло к крылу.

Появление небольшой колонны в этой части аэропорта было четко синхронизировано с другим событием. А именно: с посадкой в аэропорту Кольцово военно-транспортного самолета «ИЛ-76МФ»…

На выходе из VIP-терминала аэропорта Кольцово стоят трое мужчин. Они располагаются близко друг к другу, как бы составляя одну группу. Но в то же время каждый из них сам по себе. За те несколько минут, что миновали с момента, когда они вышли через сдвижные двери, эти трое не перебросились и единым словом.

Один из них, лет сорока, одет в форму сотрудника МЧС. Он в немалых чинах: на погонах с просветами три звезды – полковник внутренней службы. Второй, примерно его сверстник или даже чуть старше, в штатском. На нем серая плащевая куртка и такой же неброский костюм. О его звании и служебной принадлежности можно лишь гадать. Но само его присутствие в этой части аэропорта – куда негласно, но жестко перекрыт проход не только пассажирам, но и экипажам воздушных судов и даже большинству служащих самого аэропорта – говорит о том, что у этого товарища есть соответствующие полномочия. Третий – старший менеджер местной сервисной компании – одет в куртку с эмблемой «УралАвиа». Ему приказано обеспечить сервисное обслуживание воздушного судна, которое должно в ближайшие минуты приземлиться здесь, в аэропорту Кольцово.

Эти трое вышли из здания VIP-терминала как раз в тот самый момент, когда исчерченного следами торможений бетонного полотна запасной – левой – полосы коснулись колеса носового шасси «ильюшина».

Едва «ИЛ-76МФ», вылетевший двумя часами из Чкаловска, «припарковался», к нему, чуть ускорившись, от угла здания терминала покатил движущийся первым в колонне микроавтобус.

Опустилась рампа; по рифленому металлу рампы на полосу стали споро сбегать крепкие парни. Экипированы они с иголочки, почти все в краповых беретах. На левом нарукавном шевроне изображен сжатый в кулаке автомат; по кругу надпись: «ЦЕНТР СПЕЦИАЛЬНОГО НАЗНАЧЕНИЯ «ВИТЯЗЬ». На правом рукаве шеврон с «боевой единицей»; нашивки указывают на принадлежность бойцов к ЦСН ВВУ[13]. У каждого при себе зачехленный ствол. Все без исключения с тяжелыми объемистыми сумками, у некоторых их даже по две.

В течение короткого времени в поочередно подъезжавшие к приземлившемуся только что транспортнику микроавтобусы была посажена большая часть бойцов базирующегося в подмосковном Балашихинском ЦОСе элитного отряда спецназа ВВ. Последними по рампе на полосу скатились два пятнистых спецавтомобиля марки «Тигр» – штабная машина и внедорожник с модулем огневой поддержки.

Только успел следовавший замыкающим в колонне «Тигр» скрыться за углом здания терминала, как послышался рев турбореактивных двигателей: на посадку заходил еще один транспортник. Этот борт так же приземлился на «левую» запасную полосу.

Сотрудник аэропорта сокрушенно покачал головой. Даже он, имея в силу занимаемой должности исчерпывающую служебную информацию по своей части, не мог до конца понять, с чем связан установленный распоряжением из Москвы «особый порядок работы аэропорта Екатеринбург – Кольцово.

Основная – правая № 26 – полоса, начиная с девяти утра, собственно, с момента летного происшествия, не используется для посадки и взлета. Аварийный борт – едва не потерпевший крушение самолет «ATR-72» – выполнявший рейс по маршруту Самара – Сургут с промежуточной посадкой в Кольцово, в данную минуту находится в том самом месте, где экипажу удалось его остановить. Или, что больше соответствует действительности, где остановился сам самолет – поскольку на выкате он был уже неуправляем.

По рассказам знакомых диспетчеров, лайнер заходил на аварийную посадку с одним лишь работающим двигателем. Причем на автопилоте с вертикальной навигацией, поскольку «руками» у пилотов с аппаратом почему-то не получалось управляться. Уже над полосой двухвинтовую машину фактически сорвало; посадка внешне здорово походила на падение. Но как-то пронесло; самолет еще некоторое время мотало из стороны в сторону; затем он выкатился за пределы «правой» полосы, после чего, наконец, остановился.

Мужчина, облаченный в служебную куртку, некоторое время смотрел в ту сторону, где стоит винтокрылая машина. До нее отсюда километра полтора. Неподалеку от «ATR-72» на полосе стоят несколько служебных машин, включая пожарную. Непосредственно у самого самолета снуют какие-то люди… Спустя часа три после аварии, около полудня, аварийный борт накрыли маскировочной тканью. А вот теперь, сколько он мог судить, этот чехол, смахивающий на маскировочную сетку, снимают, укладывая его, уминая прямо на поле.

Сотрудник аэропорта с задумчивым видом покивал. Все службы Кольцово нынче утром, во время ЧП, действовали слаженно. Турбовинтовой самолет, у которого отказал левый двигатель и у которого уже на подлете к Кольцово возникли какие-то серьезные проблемы в салоне, сажали по «реверсной» схеме, благо основная полоса в то время была свободной. Посадка получилась грубой, с «козлением» и с последующим выкатом за пределы ВПП. Пожарные расчеты, получив заблаговременно команду с «вышки», мигом вынеслись к совершившему аварийную посадку борту. После полной остановки судна шестилопастной пропеллер правого двигателя еще некоторое время продолжал вращаться. Из левого двигателя валил дым; сквозь жирные черные клубы пробивались наружу языки открытого пламени.

Действуя точно и слаженно, пожарные успели затушить загоревшийся уже при заходе на аварийную посадку левый двигатель. К выкатившемуся за пределы полосы самолету примчалась также дежурная карета «Скорой». И вот тут, как рассказал один из знакомых спасателей, начались странности. Спасатели и медики ожидали, что экипаж сам откроет заднюю дверь (передняя для багажного отделения) и выбросит аварийный надувной трап. После чего будет производиться срочная эвакуация пассажиров и членов экипажа. Но ценные – на вес жизни! – мгновения шли чередой, а дверь изнутри не открывали…

Командир судна, как и второй пилот, не отвечали на вызовы диспетчера (связь с ними оборвалась еще на реверсной глиссаде, при заходе). В иллюминаторах не было видно ни одного человеческого лица, что тоже показалось спасателям странным. Остекление самих иллюминаторов, а также и кабины были необычного вида – стеклопакеты, хотя и не имели никаких следов механических повреждений, сделались непрозрачными, а местами даже поменяли цвет – на мутно-белесый. Оба пилота не отвечали на вызовы с «башни» и никак не реагировали на появление спасателей. Бортпроводники, которых на борту должно быть не менее двух, тоже никак себя не проявляли.

Выждав минуту-другую, спасатели сами стали вскрывать «пассажирский» люк…

Второй «ильюшин» быстро зарулил на внутреннюю стоянку, замерев неподалеку от своего воздушного собрата. На его хвостовом киле теперь уже хорошо видна эмблема – красный крест, заключенный в белый круг. Это «летающий госпиталь» из состава группировки МЧС, известный также под названием «Скальпель». В его салоне оборудованы три медицинских блока, включая операционную. И то обстоятельство, что этот летающий госпиталь – и находящийся на борту обученный к действиям при форс-мажоре медицинский персонал командировали в Екатеринбург – тоже о многом говорило посвященным в некоторые детали происходящего людям…

Сотрудник аэропорта посмотрел на наручные часы. Пятнадцать минут седьмого… Когда он поднял голову, двое стоящих поблизости мужчин уже что-то высматривали на небосводе.

Спустя короткое время на левую полосу приземлился «ЯК-40»… На поле выехал «лидер»; следуя за сервисной автомашиной, пилот покатил на одну из внутренних стоянок.

Мужчины, не сговариваясь, зашагали по бетонной полосе к «припарковавшемуся» всего в полусотне шагов от них воздушному судну. Через опустившуюся рампу на полосу первым сошел рослый крепкий мужчина в дымчатом камуфляже и кепи. Ему за сорок; возможно, даже – если судить по посеребренным вискам – около пятидесяти. У него волевое лицо, подбородок раздвоен ямочкой, глаза скрывают солнцезащитные очки. К левой ушной раковине прикреплено устройство, напоминающее прибор Handsfree, с тонким гибким прутиком микрофона.

– Здравствуйте, коллеги! – сказал он хорошо поставленным голосом. – Моя фамилия – Иванов.

Кэп достал из нагрудного кармана пятнистой куртки удостоверение старшего сотрудника «экологического» департамента Совета безопасности Российской Федерации. Развернув, продемонстрировал его сначала эмчеэснику, затем мужчине в штатском.

– Я руководитель командированной в Екатеринбург экспертной группы… Которую, как я понимаю, вам поручено встретить в аэропорту.

Глава 13

В юго-восточном пригороде облцентра Кольцово, на повороте к ведущей к комплексу аэропорта улицы имени летчика Бахчиванджи, ближе к концу рабочего дня образовалась очередь из легковых машин и микроавтобусов. Где-то в середине этой вытянувшейся от съезда с Кольцовской трассы до стелы с макетом истребителя «БИ-1» возле ближней к аэропорту парковки змеи, движущейся со скоростью пешехода, катит таксомотор марки «Шкода-Октавио». В салоне серебристого авто, на крыше которого установлен плафон с шашечками, а на бортах красуется эмблема местного таксомоторного предприятия, пахнет дешевым табаком и еще каким-то приторным ароматизатором. Таксист, парень лет двадцати восьми, одетый в кожаный пиджак, посигналил едущему впереди «вэну» – чтобы водитель не зевал, чтобы не позволял встроиться в образовавшийся разрыв какому-то наглецу, который пытается влезть в очередь поближе к ее голове.

– Ну, это надолго! – сказал он, адресуясь к пассажирам. – Так и знал, что застрянем на подъезде к аэропорту…

– Не проблема, – подал реплику один из клиентов.

– Если торопитесь на рейс, то вам будет быстрее пешком дойти. До терминала не больше километра, а в этой пробке можем еще полчаса проторчать.

– А мы не торопимся, командир, – сказал мужчина, у которого на правой скуле родимое пятно (или след от ожога). – Вылет нашего рейса задерживают, так что все равно придется ждать в аэропорту.

Таксист бросил взгляд на внутрисалонное зеркало. Этих двух мужиков он подсадил на паркинге у гостиницы «Атлантик». Внешность у них славянская; особо ничем не выделяются, но почему-то сразу, как их увидел, подумалось, что они не местные, не из Ёбурга, а приезжие.

Один, высокий, сухощавый, с пятнистым лицом, одет в замшевую куртку и кепку, повернутую козырьком назад. Другой, помоложе, в короткой кожаной куртке и без головного убора. При себе у них две дорожные сумки. Тот, что в кожанке, открыв дверь со стороны водителя, сказал: «В аэропорт надо. Отвезешь?»

Ну, почему бы и не отвезти. Тем более что второй клиент выразительно похлопал по карману: мол, хорошо заплатим.

– А вы у нас… это… проездом, да? – спросил водитель во время очередной вынужденной остановки.

– Точно, – сказал тот, что в кепке. – Проездом.

– Я так и понял, что вы не из Ёбурга…

– Что, так заметно? Вроде бы не негры… И не черножопые.

Водитель коротко рассмеялся.

– Да нет, я не то имел в виду… Там, где вы сели, возле гостиницы, остановка маршрутки в аэропорт. Наш не стал бы брать тачку… ну, если сам не на колесах. А откуда вы, уважаемые, если не секрет?

– Проездом, – повторил мужчина в кепке.

– А-а… По бизнесу, наверное?

– Да, типа того… предприниматели.

– А! Ну это хорошо… Мы, таксисты, любим вашего брата… А что, уже улетаете?

Клиенты на этот раз промолчали: они или не расслышали, или сделали вид, что не услышали вопроса. Таксист потянулся к бардачку. Достал оттуда пачку сигарет; выковыряв одну, сунул в краешек губ.

– Можете курить, – сказал он, приспуская стекло со своей стороны. – Еще минут двадцать до выставленного гаишниками поста… как минимум.

– Спасибо, – сказал мужчина в кожанке. – Не курим… А шо случилось, командир?

– В смысле?

Водитель, выпустив струю дыма в открытое окошко, обернулся.

– Вот это… – парень в кепке показал затянутой в перчатку рукой в лобовое стекло. – Полиция кого-то ищет?

– Вы что, из Хохляндии, мужики? – поинтересовался водитель. – Из Украины то есть?

– Никогда там не был, – сказал пятнистый. – Хотя хохлов, конечно, видел…

– Ну, теперь они для нас уже иностранцы, – пробормотал водитель. – Кстати, к нам в последнее время форинов до фига приезжает…

– Иностранцев?

– Угу. Слышали, у нас в Ёбурге скоро будет этот… саммит! Ну, такая международная сходка.

– Нет, не слышали. А что за саммит?

– Да наши тут будут тереть с гомиками европейскими.

– Ага… И что, готовитесь их принять?

– В городе уже поставили щиты с флагами России и этих долбаных еврогеев. «Вэлкам», типа, европейцы, в нашем Ёбурге все вам будут рады!..

– Какое-то большое начальство приедет? И из Евросоюза тоже?

– Ну да… В начале мая будет, и вроде как на два дня приедут… – Водитель щелчком через щель в двери отправил окурок на обочину. – А уже и сейчас к аэропорту не проедешь нормально.

Прошло еще несколько минут; очередь из авто хотя и не быстро, но все же двигалась. Теперь уже были видны две припаркованные на обочине «гаишные» машины: «Форд» и микроавтобус. Несколько сотрудников ГИБДД и ППС – эти в жилетках и с автоматами – осматривают транспорт, направляющийся в сторону привокзальной площади, носящей имя того же знаменитого летчика, что и эта улица. Некоторые машины проезжают без осмотра – это либо служебный транспорт, либо тачки крутых випов. Легковушки, «микрики» и автобусы, выезжающие с привокзальной площади и с паркингов внутренней зоны, пропускают по крайней полосе без осмотра.

– А может, и не из-за саммита дороги перекрывают, – продолжил разговор словоохотливый таксист. – У нас тут разные слухи ходят.

– Слухи?

– Ну да. Утром в аэропорту, сказали, чуть самолет не разбился. Я с водилой говорил, из наших. Он как раз в Кольцово клиента возил.

Водитель нажал на газ, сократив до минимума дистанцию до кормы следующего впереди «вэна».

– Говорит, что много машин «Скорой» из города примчалось! Штук двадцать, не меньше! А потом обратно, с включенными сигналками, понеслись!

– Есть погибшие?

– Недавно по радио в новостях передавали, что жертв среди пассажиров и экипажа типа нет…

– А зачем тогда столько «Скорых» приезжало?

– А хрен его знает. Может, врут чего начальнички…

Он посигналил вдогон шальному водителю – микроавтобус, вынесшийся по встречке с площади, лишь чудом не задел правую скулу «Шкоды».

– Но аэропорт, кстати, еще до сегодняшнего утреннего ЧП изрядно колбасило, – добавил таксист. – Что-то часто рейсы стали переносить… Там у них весь график сломался. Бардак, короче.

– И давно это началось?

– Дня три назад. Может, четыре.

– А из-за чего?

– А кто ж его знает?! Вроде и погода стоит нормальная, что называется, летная… Но разве только аэропорт? На вокзалах полно мусоров! На выездах из города, особенно на южном, дежурят усиленные наряды дэпээсников. А пару часов назад сам видел, как через город проехала колонна военных «КамАЗов» с солдатами.

– И с чем это может быть связано?

– Поговаривают, что зэки в одной из областных колоний перебили охрану и захватили «оружейку»… И что их много бегает сейчас со стволами по лесам, что еще не всех отловили.

– Да? Вот этого не слышали.

– И вообще… – Водитель посигналил очередному наглецу, пытавшемуся вклиниться в очередь. – В нашем Ёбурге и в пригородах в последнее время творится какая-то ерунда. И это вам любой из местных скажет.

Инспектор ДПС на выставленном возле первой парковки аэропорта временном посту потребовал от пассажиров «Шкоды» предъявить паспорта и билетные книжки.

Пятнистый передал через открытую дверь оба паспорта – свой и «Василия», а также билеты. Прошло несколько томительных секунд. К инспектору подошел еще один патрульный – тоже в бронежилете и тоже вооружен АКСУ.

Пятнистый внутренне напрягся. Сейчас, в эти самые мгновения, проходят проверку переданные им сегодня документы. И если человек, передавший через Ивана пакет с документами, накосячил, то…

Еще один постовой подошел к их «Шкоде». Обошел машину, остановился где-то у кормы.

Один из полицейских тем временем вел переговоры с кем-то по рации. Закончив их, он подошел к таксомотору. Чуть нагнувшись, чтобы видеть расположившихся на заднем сиденье мужчин, громко скомандовал:

– Вы двое – прошу на выход!

Глава 14

– Чередниченко, заместитель начальника областного главка МЧС, – представился полковник внутренней службы. – Это я с вами говорил по телефону, товарищ…

– Иванов.

– Мне приказано вас встретить, товарищи ученые.

– Прекрасно, полковник. Спасибо за информацию, которую вы сообщили в разговоре по телефону. Сложная обстановка, но будем разбираться.

– На самом деле, товарищ Иванов, у нас тут все… – Эмчеэсник пожевал губами, подбирая слова. – У нас в Полевском районе обстановка не просто «сложная», а экстремальная.

Кэп, поправив дужку микрофона, сказал:

– Если не возражаете, мы продолжим разговор несколько позже.

Мужчина в штатском – а это был сотрудник ФСБ в чине полковника – предъявил старшему группы экологов свое служебное удостоверение. Кэп перекинулся с ним двумя или тремя фразами, после чего подошел к остановившемуся неподалеку сотруднику местной авиакомпании. Менеджер «УралАвиа», хотя и имел нагрудный бейдж с фото, фамилией и названием должности, тоже полез в карман куртки и показал свой документ.

Пока старший группы обменивался с встречающими рукопожатиями, по рампе на полосу сошли еще четверо – трое мужчин и молодая женщина. Одеты, как и их командир, в качественный камуфляж; наличие в этой группе женщины можно определить лишь на глазок, да и то если хорошенько присмотреться.

В отличие от Кэпа, сотрудники группы «Бастион» – а это были Технарь, Ветров, Силаев и Светлана Михайловна – вышли из салона: на них телесного цвета шлем-маски с прорезями для глаз и рта. На нагрудных карманах, а также на правом предплечье камуфляжной куртки прикреплены самоклеющиеся полоски с номерами. У Технаря – «2», у Ветрова – «3», у Антона – «4», у докторши – «7». Эти номера предполагается использовать вместо имен или фамилий. И эти же числовые порядковые значения при необходимости могут быть использованы как позывные в ходе обмена – «Второй», «Третий» и так далее. Какие-либо эмблемы или иные отличительные знаки, указывающие на принадлежность этих людей к той или иной организации, у вновь прибывших отсутствуют.

На нагрудном кармане и правом предплечье старшего группы «экологов» красуется шеврон с цифрой 1, вписанной в круг.

– Не хотелось бы терять времени, – старший группы «экологов» обратился к эмчеэснику. – Полковник, двух наших товарищей следует доставить в Полевской район. Как можно скорее. Конкретно – в район колонии «полста пять», туда, где выставлены крайние посты оцепления.

– В тот район разрешена доставка исключительно наземным транспортом, – заметил эмчеэсник. – Руководством наложен запрет на работу вертолетчиков…

– Не будем нарушать запретов, – глядя на него, сказал старший группы «экологов». – Что с транспортом?

– Зарезервированы две машины… как вы и просили в разговоре по телефону.

Старший по линии МЧС достал из кармана куртки рацию. Он кого-то вызвал; из динамика послышался мужской голос. Спустя всего пару минут из-за торца здания, примерно так же, как это происходило всего каких-то четверть часа назад, выкатили две машины… Впереди следовал брутального вида внедорожник «Волк» в гражданском исполнении – приспособленный для нужд МЧС. За ним – грузовой микроавтобус «Мercedes Sprinter MAX».

Двое «тяжелых» и поспешившие на помощь водители выделенных для группы «экологов» транспортов перенесли в багажник «Волка» четыре сумки. Еще три таких же черных баула погрузили в фургон. Туда же – под приглядом Шамановой – определили доставленные этим же рейсом разнокалиберные ящики с аппаратурой. Водитель фургона отдал ключи от спецмашины сотруднику, у которого на шевроне цифра 2, а сам перебрался в салон «волка», усевшись в кресло пассажира.

По знаку старшего группы Ветров и Силаев тоже забрались в салон «волка». Кэп коротко переговорил с присланным в Кольцово местным штабом по ЧС полковником Чередниченко. Они вновь обменялись рукопожатием, после чего эмчеэсник уселся в салон подъехавшей служебной машины.

Через несколько секунд оба внедорожника развернулись и покатили в сторону ближнего к ним КПП… А вот фургон с погруженным в него имуществом «экологов» остался на «парковке».

Менеджер «УралАвиа» все это время с немалым интересом наблюдал за вновь прибывшими. В них ощущается хорошая выучка: каждый действует точно, четко, без лишних слов. Один из прибывших, которому ассистировала женщина с маской на лице, выкатил через рампу небольшую тележку – с укладкой соединительного кабеля и компактным преобразователем. Этот мужчина сам нашел щит, сам присоединил через переходник аэродромный преобразователь. Его помощница, переговорив с кем-то, кто находится внутри салона, показала большой палец – питание подано.

Впечатлило также то, как быстро они выгрузили снабжение и аппаратуру. Внутренностей салона, кстати, разглядеть не удалось, хотя рампа все это время оставалась открытой. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что в кормовом отсеке этого с виду обычного «Як-40» оборудована дополнительная перегородка. Вернее сказать, это даже не перегородка, а нечто летучее, струящееся… В качестве «занавеса» используется какая-то легкая, тонкая и, похоже, многослойная ткань серебристого цвета. Когда кто-нибудь из этой группы проходил в салон извне, через рампу, или, наоборот, выходил из него, пересекая эту зыбкую текучую полосу, то возникало полное ощущение того, что он проходит через непрерывно струящийся водный поток.

Такого старшему менеджеру местной авиакомпании, обслуживающей воздушные суда различных классов, от «джетов» до «боингов» и «эрбасов», еще не доводилось видеть. Самолеты такого типа – «Як-40» – считаются сильно устаревшими. Большинство из них давно выработало свой ресурс. Те борта, которые еще остаются в эксплуатации, используются на «коротком плече», на внутренних линиях. Их осталось совсем немного – дряхлеющие старички ветераны, которым давно пора на покой…

А этот вот самолет, кажущийся скромным серым воробушком на фоне стоящих неподалеку массивных транспортников, если к нему присмотреться, отнюдь не походит на старую воздушную клячу.

Кэп коснулся руки менеджера, выведя его тем самым из состояния задумчивости.

– У меня к вам просьба, уважаемый. Вернее, даже две просьбы.

– Слушаю вас.

– Во-первых, нужно заправить наш борт.

– Я свяжусь с диспетчером и передам срочную заявку на заправщик и горючку.

– Благодарю за готовность сотрудничать. Но это можно будет сделать чуть позже.

Кэп жестом подозвал Технаря.

– Наш бортинженер, – представил он сотрудника местному товарищу. – Его зовут Виктор. Можно обращаться по «номерному знаку» – Второй. – Кэп в этом месте позволил себе легкую усмешку. – Он сообщит вам все остальное… сугубо по вашей части.

– Понятно.

– Будете держать с ним постоянный контакт. Кстати, когда заканчивается ваша смена?

– Меня предупредили, что работать будем сверхурочно.

– Вам выделили временный офис?

– Да. В здании терминала «B». Там сейчас находятся двое моих сотрудников из числа технического персонала. Если понадобятся, я могу их вызвать… Электрик, как я понимаю, вам не нужен?

– Спасибо, приятель, но пока в этом нет необходимости, – сказал Технарь. – Подключились к фазе своими силами.

– Вторая просьба?

Кэп, чуть развернувшись, указал рукой на застывший в конце основной полосы двухвинтовой самолет, с которого уже успели снять «маску».

– Нужно доставить двух наших сотрудников к аварийному борту. У них будет при себе кое-какое оборудование. Найдется машина, чтобы отвезти их к поврежденному самолету?

– Сейчас вызову транспорт. – Менеджер достал из нагрудного кармана «кенвуд». – Но должен предупредить… – Он покосился на мужчину в штатском. – Предвижу некоторые трудности.

– Какие, например?

– К этому аппарату… к «ЭйТиАр» то есть, сейчас не пропускают даже наших сотрудников.

Кэп усмехнулся кончиком губ.

– Вызывайте машину, дружище. Все остальное вас не должно беспокоить.

Сотрудник сервисной компании принялся вызывать по рации диспетчера. Старший коснулся локтя своего сотрудника. Они вдвоем отошли чуть в сторону.

– Виктор, возьмешь с собой Алису, – сказал Кэп, понизив голос. – Паша пусть остается в самолете… Ему есть чем сейчас заняться. Фургон с аппаратурой останется пока здесь, на стоянке.

– Понял, шеф.

– Добро, жду от вас доклада.

Послышались звуки крякалки. От КПП к стоящему неподалеку самолету «Скальпель» покатили два канареечного цвета микроавтобуса с красной окантовкой – реанимобили. Возле рампы их уже ждали медики передвижного госпиталя…

– «Трехсотых» из госпиталя перемещают, – сказал фээсбэшник, привычно употребив этот не совсем точный для данного случая термин. – Если ничего не изменилось, в столицу отправят этим бортом партию из двенадцати пострадавших. Пятеро из них ребята из спецотряда УФСИН.

– Из той группы, которую вчера вечером накрыло возле тоннеля?

– Вы прекрасно осведомлены, товарищ Иванов…

– К сожалению, это не так. Но, надеюсь, с вашей помощью мы сложим фрагментированную информацию в единый паззл.

Кэп, Шаманова и сотрудник областного главка ФСБ направились к зданию VIP-терминала. Информация о целом ряде странных ЧП, произошедших в последние дни на территории области, то, что им известно на настоящий момент, содержит в себе крайне противоречивые данные. Если бы копии докладов, которые они успели прочесть по дороге в Чкаловский и уже в воздухе, во время перелета, не были составлены в недрах серьезных структур и ведомств, то можно было бы подумать, что товарищи из Екатеринбурга сильно злоупотребляют по части спиртного. Или все поголовно являются почитателями книг фантастического жанра.

Подключившуюся к решению возникших проблем группу «Бастион» захлестнул шквал информации. Но среди поступающей инфы не было самого главного – четких характеристик феномена, с которым довелось столкнуться. Никто из ответственных – очень опытных, надо сказать, весьма квалифицированных – товарищей из МЧС, МВД, других структур не смог до настоящего времени ясно и внятно сформулировать главное. А именно: что или кто является источником угрозы; какого рода эта угроза и, самое главное, как быстро и какими средствами ее можно нейтрализовать или хотя бы локализовать.

С чего-то надо было начинать. Кэп решил отправить к предполагаемому источнику флуктуаций для начала двух своих сотрудников, Ветрова и Силаева. Остальным «экологам», коль уж они находятся в аэропорту, логично будет ознакомиться с первыми вещдоками, подтверждающими наличие аномальной зоны в одном из районов Свердловской области.

Глава 15

Постовой, обращаясь к обоим вышедшим из таксомотора мужчинам, сорванным голосом сказал:

– Десятичасовой «московский» рейс, на который у вас имеются билеты, отложен до утра…

– Как так? А почему?

– А вот это не ко мне.

– А к кому? – спросил мужчина с пятном на скуле.

– Вот что, граждане… возвращайтесь в город! И сами звоните в справочную аэропорта – там вам дадут более точную информацию.

– А мы в аэропорту подождем, – сказал «Василий».

– В здание терминала в связи с временным порядком пропуска допускаются пассажиры рейсов с подтвержденной датой вылета. Ваш рейс в этих списках не значится.

Инспектор жестом показал водителю таксомотора, чтобы тот разворачивался.

– Минутку! – торопливо произнес Пятнистый. – Вы не так поняли, инспектор! – Он достал из внутреннего кармана сложенный вчетверть лист.

– У нас ваучер в гостиницу!.. – Инспектор развернул переданный ему лист. Пятнистый вновь внутренне напрягся. Если служивый свяжется с администрацией и спросит, бронировали ли такие-то граждане номер в «Анжело», то могут возникнуть проблемы.

Полицейский передал распечатанный на принтере дубликат ваучера обратно его владельцу.

– Сразу бы и сказали, что вы в «Анжело»…

Сместившись в сторону, он жестом показал водителю «Октавы» с шашечками, что тот может проехать через пост.

Спустя пару минут водитель уже парковался у входа в четырехзвездочный отель «Анжело Аэропорт Екатеринбург». До пассажирского терминала отсюда всего пара сотен метров; саму гостиницу с терминалом связывает внутренний переход.

– Да, а чего ж вы не сказали, что вам в отель? – переспросил таксист.

– В последний момент заказали, – буркнул Пятнистый. – По Интернету. Как знал, что придется задержаться…

Они выбрались из такси. Водитель сам достал сумки. «Василий» расплатился с шофером. Тот уже хотел сесть в авто, но Пятнистый придержал его за локоть.

– Слушай, командир… Такой вопрос… А если нам понадобится отсюда выехать?

– В город, что ли?

– Ну да… А таксомоторы, сам видишь, сюда не особо пропускают… – Он кивнул в сторону поста, мимо которого они только что проехали. – Как отсюда еще можно выбраться?

Таксист усмехнулся.

– Вообще-то, как таксер, я вам не должен этого говорить… – Развернувшись на каблуках, он показал на находящуюся невдалеке автобусную остановку. – «Первый» автобус идет до жэдэ вокзала… Маршрутка – туда же идет. – Водитель показал на расположенную чуть дальше платформу. – И еще можно на электричке, если, конечно, ее не отменили.

Глава 16

Двое мужчин и женщина прошли в здание через служебный коридор. Это огромное строение, сохранившее в своем облике первоначальные черты сталинского ампира, напоминающее роскошную декорацию к фильмам той эпохи, казалось теперь совершенно вымершим. Впрочем, некто в гражданском все-таки дежурил у входа, но и он расположился так, что казался не живым человеком, а тенью.

Местный сотрудник безопасности и двое «экологов», обойдя стороной рамку металлоискателя, прошли в главный зал. Кто-то, не видимый пока для них, включил верхний свет. Вспыхнули многоцветные люстры; зажглись светильники над стойкой рэсэпшн, мягкий янтарный свет изливался из бра. Они застыли посреди этого великолепного зала. Дизайнеры, работавшие над современным обликом внутренних интерьеров, надо отдать им должное, постарались на славу. Имперский размах, роскошь и надменную помпезность ампира умело смешали с элементами барокко и классицизма, добавив толику ар-деко. Впечатляет.

Светлана Михайловна еще на входе в здание терминала надела гарнитуру – поверх шлем-маски. Выглядит она как нимб – кружок из эластичного, прочного материала; она того же цвета, что и «маска», а потому малозаметная. В гнезде гарнитуры, в области лба, закреплена миниатюрная, но высокочувствительная, с хорошим разрешением телекамера. Плоская коробочка приемопередатчика находится в боковом кармане куртки.

– «Шестой», как слышно меня?

В микронаушнике прозвучал голос Павла – он находится в салоне самолета, который сам же в шутку называет «Летающий Хакер».

– «Седьмая», слышимость прекрасная. Картинка в норме.

– «Пятая» на связи, – послышался женский голос. – Слышу и вижу.

– «Второй»?

– За нами прислали машину, – отозвался Технарь. – Сейчас поедем осматривать аварийный борт.

– Мы пока не знаем, с чем именно имеем дело, – чуть приотстав от мужчин, сказала Шаманова.

В наушнике послышался голос Технаря.

– Коллеги из МЧС сделали тестовые замеры… И анализ пока не показал наличия в салоне опасных для жизни веществ.

– Это хорошая новость. Но все равно будьте предельно осторожны.

– Корнев, вы где? – громко спросил фээсбэшник.

– Товарищ полковник? – донесся приглушенный голос из-под арки. – Здесь я.

И тут же показался его обладатель, мужчина лет тридцати в сером неброском костюме с зажатой в правой руке рацией.

– Ну что, привезли вещдоки?

– Так точно.

– Разложили?

– Все готово, товарищ полковник.