Ройхо Ваирский Сахаров Василий
– Настороженно, но спокойно и с пониманием того, что пока его никто ни к чему не принуждает.
– Вот и хорошо. Будь с ним рядом, делись знаниями. Пусть он к тебе привыкает, и всё сложится хорошо.
– Как скажешь, мама. Кстати, а из-за чего ты меня вызвала? Просто пообщаться или что-то случилось?
– Ничего серьёзного, Отири. Просто вчера твоя бабушка Эллевир получила послание от нашей праматери, и ты должна знать о словах богини.
– И что сказала праматерь?
– Кама-Нио послала в наш мир своего верного паладина и бывшего государя империи Оствер Иллира Анхо. Если он обратится к кому-то из ламий за помощью, мы должны бросить все свои дела и оказать ему всевозможную поддержку. Однако он находится на материке Мистир, предположительно в королевстве Ассир, так что тебя это вряд ли коснётся.
– Я всё поняла. – Отири кивнула.
– И ещё…
Мать замялась, а дочь поторопила её:
– Что, мама?
Каити слегка поморщилась:
– Когда Эллевир общалась с богиней, ей показалось, что Кама-Нио слегка недовольна нами и чем-то очень озабочена.
– Как так?! Почему?!
– Не знаю. Моя мать и твоя бабушка почувствовала лишь отголоски чувств нашей прародительницы, ничего конкретного, но что-то всё же было. Возможно, это как-то связано с командировкой Иллира Анхо, и мы постараемся разобраться, что к чему.
– Моя помощь потребуется?
– Нет-нет. Продолжай делать своё дело и не забивай голову такими мелочами. Возможно, Кама-Нио просто не в духе, это не редкость.
– Хорошо. А как у вас дела, мама? В тебе есть некоторые изменения, которых я не понимаю.
– Молодец, девочка, почувствовала то, что я хотела пока скрыть.
– И что же это?
– Беременность.
– У меня будет сестра?! Когда?! – мысленно воскликнула Отири.
– Через семь месяцев.
– Поздравляю, мама. Два ребёнка у одной ламии – это великое событие.
– Пока поздравлять рано, – улыбнулась Канти. – До свидания, дочь. Береги себя и избранника.
Невидимая ладонь матери снова прошлась по волосам Отири, щека почувствовала прикосновение знакомых с детства губ, и контакт прервался.
Ламия встала, обдумала слова матери и решила последовать её совету, то есть продолжать подготовку будущего супруга. Она покинула комнату и вскоре вышла на крепостной двор. Уркварта здесь ведьма не обнаружила, но она чувствовала, где он находится, и поднялась на заполненную дружинниками графа Ройхо и герцога Куэхо-Кавейра широкую крепостную стену.
Солнце клонилось к закату, и с высоты открывался прекрасный вид на опустевшую бухту Тором. Захваченные минувшей ночью остверами пиратские корабли были выведены за пределы бухты, – чёрные точки галер и каракк виднелись в море. Ну а почему их вывели на большую воду, загадкой тоже не было: к берегу подходили остатки разбитой ваирской армии под предводительством Одноглазого, по донесениям оборотней, не меньше двух с половиной тысяч воинов и несколько десятков чародеев.
Впрочем, ламию это не беспокоило, так как она понимала, что пираты будут разбиты идущими за ними следом войсками герцога Гая, и произойдёт это в течение ближайших суток. Поэтому ведьма бросила на отступающих к морю пиратов только один взгляд и сосредоточилась на том, что занимало её мысли более всего.
Отири посмотрела влево, на массивный внешний крепостной донжон, на котором находилось пятеро вооружённых мужчин. Четверо из них, пиратские вожаки Каип Седой, Торвальд Топор, Жэнер Кровавый и Крам Наёмник, яростно спорили друг с другом, размахивали руками и постоянно хватались за свои кинжалы, мечи, сабли и топоры. А будущий супруг ведьмы граф Уркварт Ройхо, как обычно в мундире чёрного цвета, держа левую руку на рукояти своего ирута, а правой сдвинув набок широкополую шляпу с серебряной эмблемой своего рода, стоял рядом. При этом, глядя на капитанов, он ухмылялся и явно находился в превосходном расположении духа.
Для Уркварта, как и для ламии, проблемы пиратов и их споры, которые могли вот-вот перерасти в смертельную схватку, были вознёй детишек в песочнице, и Отири это видела. Но сейчас между бастардами Эльвика Лютвира он выступал как третейский судья и покинуть их не мог, иначе они перегрызлись бы, и дело дошло бы до крови.
Что же касается ведьмы, то, прислонившись к стене, она наблюдала за избранником, анализировала его движения и слова, и наслаждалась тем, что, открывшись своему любимому, теперь может не прятаться от него и видеть Уркварта Ройхо практически в любое время, когда только пожелает. Этого ей хватало, по крайней мере пока, и она была счастлива.
Правда, Уркварт не понимал того, какой жизненный путь уготован ему, когда он станет сильнее и сможет соответствовать ламии. Но это ничего, не всё сразу. Впереди есть месяцы, годы и десятилетия, и в конце концов наследник Рунного рода и далёкий потомок бога Ярина Воина всё равно станет мужем Отири и одним из паладинов Кама-Нио. Такова судьба, и от неё не скрыться, ибо немногие из смертных способны противостоять желанию Доброй Матери в её родном мире. Особенно после того, как богиня отметила ауру мужчины своим знаком, а рядом с ним появилась одна из её дочерей.
Близился вечер. Присев у стола, я задремал. Однако через минуту из сонного царства Морфея меня вывел раздавшийся требовательный стук в запертую дверь.
– Кто?! – просыпаясь и высвобождаясь из объятий удобного мягкого кресла, спросил я.
– Уркварт, – за дверью раздался голос Ресса Дайирина, – там капитаны опять сцепились. Я бойцов рядом поставил, но, как ты и велел, силу к пиратским вожакам пока не применял. Выйдешь к ним или мне самому разобраться?
– Сейчас буду.
Поминая недобрыми словами пиратов, их матерей, отцов, бабушек и дедушек, я надел шляпу, подтянул ремень с мечом и вышел в коридор. Миновав комнату, где находилась ламия, я выбежал наружу. Прямо у дверей жилого донжона обнаружил бузотёров, ублюдков Эльвика Лютвира: Седого, Топора, Кровавого и Наёмника. Братья снова спорили, кто из них круче, делили «мои» корабли, и их голоса разносились над всей крепостью Иркат.
– Я сказал, что «Княжна Мэри» принадлежит мне! У меня самый лучший экипаж и больше всех бойцов! – схватившись за топор, прокричал Торвальд Гандир.
– Нет, моя! – возразил ему Седой. – Я главный!
– Хрена тебе! – возразил Торвальд. – Главным ты у себя дома будешь, а здесь ты всего лишь голос капитанов перед Ройхо!
– Да ты…
Седой набычился и тоже схватился за оружие, абордажную саблю.
– Спокойно! – встал между ними Жэнер Йори-Мак по прозвищу Кровавый. – Давайте договариваться. Я беру себе «Секача», а вы вдвоём кинете жребий. Кто победит, тот возьмёт «Княжну Мэри», а второй «Оскаленного волка».
– А где в этой схеме я? – на Кровавого надвинулся Крам Кич.
– В трынде, – хохотнул Кровавый, которого поддержали Седой и Топор.
– На!
Наёмник выхватил стальной тридцатисантиметровый кинжал и сделал выпад, целясь в живот брата. Но я уже был рядом, перехватил руку Крама, выкрутил её и выкрикнул:
– Прекратить! – Во дворе крепости воцарилась тишина, и уже спокойно, ровным тоном, кивнув на внешний крепостной донжон и отпустив Наёмника, я продолжил: – Значит, так, господа капитаны. Кто ещё раз кинется в драку, того я повешу. Клянусь! Идёмте наверх, там свежий ветерок, он вас обдует, и мы поговорим без угроз и криков. Пошли.
Вскоре мы были наверху. Капитаны опять начали споры, а я, глядя на них и практически не слушая речи братьев, радовался хорошему дню, доброй весенней погоде, улыбался, смотрел на море и на приближающееся к бухте Тором войско Одноглазого. Мне хотелось спать, но я ждал того, что, возможно, капитаны всё же договорятся, и вспоминал минувшую ночь и почти закончившийся день…
Ночь прошла в суете и заботах.
Пиратские корабли были захвачены все до единого. И от такого успеха, будь на моём месте кто-то иной, человек попроще, он бы скакал на радостях, словно молодой козлик на свежей весенней травке, бухал и трофеи обеими руками загребал. Но мне было не до веселья. Всё, что произошло, – это только прелюдия перед основным действием. И тот факт, что удача по-прежнему со мной, совсем не отменял того, что пираты Седого ненадёжны, а вскоре следовало ждать подхода Одноглазого, на сторону которого в случае прямого боестолкновения могли переметнуться многие рядовые моряки. Ко всему этому у меня возникло множество иных, так сказать дополнительных, непредвиденных проблем.
Первая, само собой, северная ведьма, которая представилась как Отири, дочь Каити. Ох, и мутная женщина! Давно такой не нюхал! С виду скромная девчушка-девятикласница из хорошей интеллигентной семьи, простая, как медная монетка, не блестит и по цене невелика. Голос мягкий и убаюкивающий, в глазах наивность, а на губах добрая улыбка. Однако я понимал, что это маска, ибо ламия, по умолчанию, не человек, и каждая подобная мадам или мадемуазель (нужное подчеркнуть) с берегов Форкума является мощной боевой единицей. Это жрица, имеющая прямую связь со своей богиней, ведунья, колдунья, предсказательница, знахарка, магичка, дипломат, карающий судья, охотник на монстров и профессиональный убийца. Хм! Впечатляет? Однозначно, тем более что это лишь начало списка, так как талантам ламий нет числа. Они универсалы с доступом к родовой памяти своих прародительниц, и я про это знал очень хорошо. Поэтому то, что она мне говорила, я старался воспринимать критически, всю новую информацию делил надвое, и, хотя на вранье её не поймал, у меня появилось твёрдое убеждение, что графу Ройхо пытаются запудрить мозги. Если же сделать из всего сказанного Отири краткую выжимку, то выходило вот что.
Когда я внедрял в своё тело кмиты, то попал под взгляд богини Кама-Нио. Это правда, было такое, я входил в одно из Мёртвых озёр, а над ним стояла статуя божества. Всё верно. Однако я не был в курсе того, что уже тогда сверхсущество из дольнего мира положило на такого гарного хлопца, как молодой Уркварт Ройхо, свой глаз и пометило меня своим знаком. Кстати, про знак тоже верно, есть такой, и про него я узнал ещё в прошлом году от жреца Алая Грача. Пока всё сходилось. А вот дальше Остапа, как говорится (в моём случае вместо турецкого верноподданного – гражданка враждебного остверам народа нанхасов Отири), понесло. Ламия стала мне рассказывать сказку, что, мол, сама Кама-Нио прислала её ко мне, дабы помочь юному Уркварту стать великим воином. И хотя мне было лестно слышать такое объяснение, по-моему, ведьма что-то недоговаривала. Я слишком мелкая рыбёшка для того, чтобы мной всерьёз интересовалась такая фигура, как богиня, и подобное случается только в древних легендах. Однако обвинять ламию в дезинформации я не торопился, а состроил морду кирпичом и изобразил равнодушие. При этом сделал свои выводы, согласно которым богиня имеет на меня некоторые виды, сие возможно, а иначе бы она не отмечала меня своим знаком. Но Отири появилась не просто так, по доброте душевной и по воле своей праматери. Наверняка ламия преследует свои цели, а какие – надо разбираться, так сказать, с чувством, с толком, с расстановкой. Так я решил…
Когда я отправился проверять захваченные корабли, а ламия стала объяснять моим магам, кем на самом деле являлся уничтоженный ею корабельный маг, и, казалось бы, всё приходит в норму, все при деле, нарисовалась вторая проблема, а если конкретней, то учинённая людьми Седого бессмысленная кровавая вакханалия. И хотя я сам далеко не пушистый и ласковый котёнок, зверства, которые творили перебежчики, выходили за все рамки дозволенного. Ладно, срубил противника в бою и добил. Пусть в разведке взял пленного и по-быстрому его распотрошил. Допустим, в целях устрашения устроил несколько казней. Возможно, устроил террор в каком-то районе оккупированной страны. Всё это было, есть и, скорее всего, будет в военной практике вне зависимости от технологического уровня воюющих людей, их национальной принадлежности и морально-этического воспитания, так как рано или поздно война всё равно всех под одну гребёнку причёсывает. И если на кону будет стоять жизнь одного моего дружинника и тысяч никому не нужных неимперских некомбатантов, то я сделаю выбор в пользу своего воина. Это аксиома для любого нормального командира и военачальника. И подобное хоть как-то, с натяжками, но можно обосновать. А вот то, что творили переметнувшиеся островитяне, объяснить не получалось, поскольку они устроили показательное уничтожение захваченных в плен пиратов, которые безоговорочно поддерживали Совет капитанов острова Данце. И это была не просто вязка перебежавших на сторону империи людей смертью вчерашних товарищей, а нечто иное, сродни массовому неконтролируемому психозу.
Кровь полилась рекой, а расчленённые тела сбрасывались в воду бухты Тором, и мимо захваченных каракк утренним отливом они уносились в открытое море. Картинка неприятная, и, глядя на всё происходящее, я окружил пиратов своими воинами и приказал прекратить бессмысленные издевательства над пленными.
Капитаны Седого и он сам подчинились. Они уняли своих людей и оставшихся в живых пленных моряков казнили быстро и без мучений. Человека ставили на колени, рубили ему голову – и все дела. И только нескольким офицерам и одному магу не повезло. Все они умерли в мучениях, причём к их смерти оказались причастны почти полторы сотни человек из новеньких, то есть тех, кто сменил флаг минувшей ночью.
Вот таким образом была решена вторая проблема, и уже утром, когда из крепости появился комендант Ирката тысячник (полковник) Хойсэ, наступил черёд третьей. Капитаны собрались на совет, сошлись на «Морской императрице», которая, несмотря на пробоину в палубе, всё равно оставалась самым лучшим кораблём эскадры, и затеяли спор за трофейные корабли. А если конкретней, то следующими по качеству после моего личного трофея были три галеры: «Княжна Мэри» капитана Мангуста, «Секач» капитана Крэ и «Оскаленный волк» Бонзы-младшего. Каждый из бастардов старого Лютвира желал получить один из этих кораблей лично для себя. Пришлось их унять, объяснив, что делёжка кораблей состоится только после того, как будет уничтожена армия Одноглазого, а до того момента все капитаны будут находиться в крепости Иркат. И снова мне не возразили, хотя обиду эти мстительные твари – ублюдки Эльвика – на меня затаили. Ну и демоны с ними. К подлым ударам с их стороны я был готов, ибо при очень большом желании любую клятву можно обойти или просто наплевать на неё, и это понятно любому здравомыслящему человеку.
После совета началась работа. Формирование смешанных экипажей, которые выведут корабли в море. Подсчёт добычи, надо сказать, не очень большой. Похороны погибших в ночь воинов, а это семь дружинников и сорок девять пиратов, и краткое знакомство с новыми капитанами, которые примкнули ко мне со своими экипажами. А затем появились оборотни-разведчики, которые доложили, что армия Одноглазого всего в двадцати километрах от берега, в сожжённой деревеньке. Следуя указаниям своего сюзерена, я приказал кораблям покинуть бухту, а ставших на время заложниками капитанов под присмотром дружинников отправил в Иркат.
В крепости всё было относительно спокойно, и я, на краткое время отрешившись от всех забот, было задремал. Однако куда там. Вожаки пиратов вновь завели «старую песню о главном», то есть о том, кому и что причитается, и мне приходится их выслушивать. При этом я всё больше злюсь и уже готов их растерзать. Но сделать это не тороплюсь, пока сдерживаюсь, поскольку нуждаюсь в них. Бросив очередной взгляд на раскрасневшихся спорщиков, которым отступить не позволял престиж, я принял решение относительно делёжки кораблей. Вот только оглашать его не торопился. Пусть они ещё немного покипят, а потом узнают, кто и что получит. А пока я прикинул свои собственные силы и заодно окончательно определился в том, как поступлю в отношении пиратских командиров.
Итак, я в практически неприступной имперской твердыне, которую никто штурмовать не станет. Со мной сотня дружинников, десяток оборотней, жрица-ламия, все пиратские капитаны и шестнадцать корабельных чародеев. А помимо нас здесь гарнизон герцога: почти две сотни дружинников и пара средних магов. Корабли эскадры в трёх милях от берега, и на них пятнадцать сот пиратов, почти три тысячи гребцов, половина из которых уже освобождена, раскована и вооружена, семьсот моих воинов, два моих мага, Херри Миан и Эри Верек, и два старших офицера, Хайде и Богуч. В полях за крепостными стенами ещё тридцать оборотней и партизаны Текки. И по-хорошему мы сами могли бы дать бой войску пиратов. Но зачем рисковать и терять людей, если в этом нет нужды? Здесь и сейчас геройство ни к чему хорошему не приведёт. И, учитывая то, что у герцога Гая войск вдвое больше, чем у Одноглазого, которому некуда бежать, с ваирцами разберутся и без нас.
Теперь что касается пиратских капитанов. Все они – конченые уроды, убийцы, работорговцы, грабители, насильники и воры. И только Краму Наёмнику и Каипу Седому пока можно более-менее доверять, поскольку, как мне кажется, они достаточно адекватные люди, хитрые и злобные, конечно, но с весьма амбициозными планами на будущее. Так что если и делать на кого ставку, то именно на этих двух авторитетных головорезов, а с остальными чикаться нечего. Лишь только возьму Данце, а я уже уверен, что город и остров будут захвачены, всех под нож или в первую волну десанта на какой-нибудь из прилегающих к негласной пиратской столице островов. Атам – местные жители и морские разбойники, которые уже будут предупреждены и станут ждать вторжения. А раз так, то все преференции только Наёмнику и Седому.
Приняв решение, я вновь вслушался в перепалку капитанов, накал которой снова нарастал, опять улыбнулся и вклинился в разговор:
– Тихо, господа!
Пиратские вожаки посмотрели на меня.
– В общем, так: я вижу, что вы никак не договоритесь, и ждать большого раздела кораблей не желаете. Я правильно понимаю?
– Да, – буркнул Седой.
– Именно, – поддержал его Наёмник.
Торвальд Топор и Жэнер Кровавый промолчали и ограничились согласными кивками и злыми взглядами на братьев, а я повёл речь дальше:
– И если так, то слушайте моё слово, не дожидаясь того момента, когда будет разбит Одноглазый. «Княжна Мэри» достаётся Краму Наёмнику. «Секач» – Жэнеру Кровавому. «Оскаленный волк» – Торвальду Топору. А капитан Седой становится моим личным капитаном, который поведёт «Морскую императрицу». Остальные вожаки, которые благоразумно не принимали участия в вашем споре, получат сразу по два корабля, всё равно капитанов меньше, чем судов. Это моё первое и последнее слово, а кто против него, того прошу высказаться прямо здесь и сейчас.
Моя правая рука до побелевших костяшек стиснула рукоять меча, в левую перетёк «Плющ», а лицом я изобразил готовность убить всякого, кто выступит против моего решения. Пираты почувствовали, что смерть совсем рядом, и спорить не решились. Снова Топор и Кровавый отделались короткими кивками. Наёмник отвесил глубокий учтивый поклон, что характерно, явно отточенный долгими тренировками. И только Седой высказался, да и то он не возражал, а уточнял:
– А после исполнения нашего с вами кровного договора «Морская императрица» останется за мной?
– Обязательно, – подтвердил я.
– Хорошо. – Каип Эшли посмотрел на разбитую пиратскую армию примерно в трёх-четырёх километрах от крепостных стен, затем на чёрные точки кораблей, которые чётко выделялись на фоне красного горизонта и спускающегося в море небесного светила, и сказал: – Странно, а я думал, что вы половину кораблей здесь оставите или в Шан-Маир перегоните. Ведь ни у вас, ни у нас вместе с вами нет столько воинов, сколько можно на этих судах перевезти. Или мы ошибаемся?
– Нет, не ошибаетесь. Пока такого количества воинов у меня нет. Однако я надеюсь, что уже завтра или послезавтра они будут. – Я пожал плечами и, не вдаваясь в подробные объяснения, отвернулся от капитанов. – Кроме того, есть надежда, что армия моего сюзерена не уничтожит войско Одноглазого полностью, и у вас появится шанс привлечь на свою сторону ещё сотню-другую моряков.
Позади меня настороженное недоброе молчание, и я буквально кожей чувствую, как мне в спину впиваются невидимые острые клинки злобных взглядов. Ха-ха! Уроды! Пусть смотрят и думают, что обхитрят меня. Я начеку, и у меня есть на вас недоуздок, пока в виде клятвы, которую вы дали добровольно ради спасения своих никчёмных шкур, и дружинников за вашей спиной. Потом будет что-то иное, золото, власть и беспокойство за жизнь близких вам людей. Вы только меня до своего родного острова довезите и дайте возможность на берегу закрепиться.
Капитаны остались на донжоне, а я спустился на стену, встретил у лестницы старшего Дайирина и два десятка своих воинов. Кивнув назад, я сказал своему родственнику по жене:
– Присмотри за ними и больше меня не беспокой, отоспаться надо. Завтра встречи важные, с герцогом и иными серьёзными личностями, а на зельях и заклятьях долго не продержишься, полноценный отдых в любом случае нужен.
– Как скажешь, без причины не потревожим. А что делать, если капитаны снова буянить начнут?
– Глуши их дубинами, словно рыбёшек, вяжи и в подвал кидай, пусть остынут. Но они сейчас успокоятся, так что за тобой только пригляд.
– Проследим, не беспокойся. – Ресс согласно моргнул и спросил: – А что с твоим личным пленником делать, с боцманом, которого ты на «Морской императрице» свалил?
– Пусть сидит пока. Хотел его с утра допросить, но не получилось. Потом полдень наметил, но опять суета. Думал, что вечером займусь, однако устал. А что, от него беспокойство какое-то?
– Не то слово, – скривился новоявленный барон. – Когда его в крепость вели, он чуть не удрал, и за малым дружинника из десятка Амата не задушил. Его угомонили, конечно, но тип опасный.
– Ладно, – я махнул рукой, – пообщаюсь с ним сейчас. Где он?
– В темнице под центральным донжоном. В какой камере, охрана покажет.
– Угу!
Поворот! И справа от себя я замечаю жреческий балахон Отири.
«Вот же зар-ра-за! – думаю я. – Следит! Ну и ладно, крутись неподалеку, только не мешай, а иначе… А что иначе? Что я могу ей сделать? Погрозить пальчиком и сказать: „Ай-ай-ай!”? Да, пожалуй, больше ничего, ибо ведьма сильна, а я, по сравнению с ней, слаб. Но ничего, наступит день, и я вам, госпожа ламия, покажу, кто таков граф Уркварт Ройхо, которого вы водите за нос. Вот только будет это очень нескоро. Впрочем, всё это не важно. Пока мы как минимум союзники, и Отири меня уже два раза спасала. Сначала на севере, где за мной гнался верховный шаман Океанских Ястребов Риаль Катур с дикими оленеводами и своими учениками, а второй раз вчера, когда она прикончила демона. Кстати, надо будет этот вопрос провентилировать, а то кто знает, может, этих баранорогих полорогих монстров на островах как грязи. Однако всё упирается во время. Его даже на сон не хватает».
Мысли пронеслись, и, уже становясь на ведущую в крепостной двор лестницу, я посмотрел на юную жрицу, которая улыбалась мне. Ну и я, соответственно, в долгу не остался. Приложил два пальца к краешку шляпы, кивнул и улыбнулся в ответ. Мы, графы, люди вежливые, а этикет даже в окраинной пограничной твердыне остаётся этикетом.
Ламия увидела это и чуть не засмеялась. Почему? Непонятно. Однако я на неё уже не смотрел, спустился вниз, поприветствовал местного коменданта тысячника Хойсэ, древнего поджарого вояку, который ещё моего кровного дедушку помнил, перекинулся с ним парой слов по текущей обстановке и прошёл в темницу под центральным донжоном. Караульные, два герцогских дружинника и два моих, открыли мне одну из камер, внесли в неё табурет, масляный светильник и встали за моей спиной. Но свидетели при разговоре с боцманом Одноглазого, который вроде бы неплохо шпарил по-русски, мне были не нужны, и я их отпустил. После чего присел на табурет и, подождав, пока глаза привыкнут к сумраку, посмотрел на пленника.
Полноватый невысокий дядечка лет сорока пяти в порванном камзоле и без сапог, которые с него наверняка сняли тюремщики, прикован к стене. Черты лица правильные, по виду – оствер. Волосы чёрные с проседью. Руки сильные. Взгляд уверенный, волевой. Остаётся только добавить: характер стойкий, нордический. Учитывая, какой он боец, наверняка это было бы верной характеристикой. Но торопиться не стану, да и серьёзных разговоров у меня с ним не намечено. Главное, на первом этапе знакомства выяснить, откуда он знает мой родной язык, а потом посмотрим, что из этого можно выжать.
– Ну что, – вспоминая русский, начал я беседу с боцманом «Морской императрицы», – пообщаемся?
– О чём? – с сильным гортанным акцентом, вытянув вперёд шею, заинтересовался пленник.
– Например, о том, откуда ты знаешь русский язык.
– А если я буду молчать?
– Твоё право, но тогда уже сегодня ночью тобой займутся мои палачи и маг. И даже если ты откусишь себе язык, я всё равно узнаю то, что мне интересно. Поэтому давай не станем усложнять. Мой вопрос – твой ответ. Идёт?
Боцман – человек опытный и настоящий морской волк, такова его должность. Это известно каждому моряку и приморскому жителю. К моему пленнику эти определения подходили как нельзя лучше. Видно, что он воин и адекватный человек, не чета теряющим человеческий облик людишкам вроде Гундоса или Быстронога. Поэтому, помолчав с полминуты, он оглядел камеру, подумал о собственной жизни и муках, которые его ожидают, если он скажет «нет», и произнёс:
– Спрашивай, граф Ройхо, я отвечу на твои вопросы, но с одним условием.
– Каким?
– Если надумаешь меня убить, то сделай это сам и быстро.
– Пока тебя убивать не за что, разве только за пособничество демону и пиратство, но это отдельный разговор. Начинаем?
– Да. – Полноватый брюнет мотнул головой.
Я зевнул, в очередной раз за вечер подумал о том, что пора закругляться, и задал первый вопрос:
– Как тебя зовут?
– Владимир Фиэр.
Надо же, подобного имени в мире Кама-Нио я пока не встречал. Интересно. Продолжаю знакомство с Владимиром:
– Откуда ты знаешь русский язык?
– Отец научил, он вселенцем в чужое тело был… Видимо, как и ты…
– А кто у нас папа?
– Макаро из Изнара.
– Вот как?! – удивился я. – Знаменитый северный разбойник и бунтарь?
– Он самый.
– А зачем он тебя языку учил?
– Ну, не только меня, а всех своих детей и воспитанников. Макаро хотел создать группу, – подбирая правильные слова, Владимир запнулся, – революционеров, которые могли бы нести в народные массы идеи о всеобщем равенстве людей и построении справедливого общества. А чтобы никто из врагов нас не понимал, он заставлял нас, молодых то есть, учить свой родной язык.
– И что, он создал такую группу?
– Нет. Отец погиб в бою с оборотнями, с северо-западной стороны хребта Аста-Малаш. После этого уцелевшие разбойники и их семьи покочевали к морю. Дошли не все, а кто остался, тот влился в ваирское общество, постарался забыть ненужный язык и вообще не вспоминать про Макаро и его идеи.
– А ты язык не забыл?
– В бреду был, умирал, и почему-то стал на нём разговаривать. Наверное, детство вспомнилось.
Вопрос – ответ. Вопрос – ответ. Всё быстро, чётко и по существу. И спустя полчаса я более или менее чётко смог представить себе историю незадачливого комсомольца-попаданца Константина Макарова из Москвы в мир Кама-Нио.
Так сложилось, что один из отпрысков семьи Инхат-Вей попал в плен к баронам Анхеле, но при допросе обезумел. Инхат-Веи предложили за своего сородича хороший выкуп, и старый Анхеле, отец павшего на реке Эйска храброго Солэ, решил взять эти деньги. Но как, если паренёк ничего не соображал? Так ясно как: вселить в него копию человека из иного мира, дать ему пару установок – и всё будет хорошо. Сказано – сделано. Чародей баронов Анхеле провёл все необходимые обряды и через «Ловца душ» вселил в тело молодого безумного аристократа разум и душу землянина. А дальше всё просто. Анхеле и Инхат-Веи были уничтожены и распылены тогдашним правителем Севера Анд ал ом Григом, а оказавшийся в новом теле и мире землянин рванул в лес и стал разбойничать.
Со временем вселенец оброс соратниками, друзьями, любовницами и стал называть себя Макаро. Затем он освоил кое-что из простейшей магии и начал толкать идеи Маркса – Энгельса – Ленина в народ. Однако местные крестьяне его не поддержали. Войско разбойника-социалиста было разбито и ушло на север, и там он, много чего переосмыслив, стал готовить себе помощников. Но знаменитый бунтарь погиб в бою с воинами рода Гунзаг (Медведи), а все его уцелевшие воспитанники, соратники и их женщины, в количестве полусотни человек, перебрались на острова Ваирского моря. А поскольку пираты не любили Макаро – он их, было дело, на деньги кинул, – бывшие соратники и воспитанники его не вспоминали. Они разошлись, рассеялись по разным городкам и зажили привычной жизнью, то есть стали разбойничать, но уже не на суше, а на море. Вот такая история. Занимательная, но в общем-то совершенно бесполезная. За исключением одного момента.
Владимир Макаро поведал, что его меч, с каким он встретил меня вчера на палубе галеры, был выкован лично его отцом из металла, который он добыл в каком-то старом, почти завалившемся руднике в горах Аста-Малаш. Вот это было серьёзно, так как подобный металл мне бы очень пригодился. А значит, над этим стоило подумать особо, тем более что пленник упомянул ещё какой-то дневник, оставленный моим земляком своему сыну. А раз так, пусть пленник пока живёт. Будет время, ещё пообщаюсь с ним, и не один раз. После чего, возможно, вышлю в горы поисковиков, которые, опираясь на стоянку рода Гунзаг, между прочим моих потенциальных союзников, вполне могут поискать заброшенный рудник, в котором есть залежи превосходного металла. Благо опыт в этих делах, в поиске кладов и схронов, у меня и моих дружинников имеется. Опять же дневник вселенца, который замышлял мировую революцию и имел на это вполне серьёзные планы, штука интересная, вот только чтобы его увидеть, надо доставить младшего Макаро на Данце.
Однако это всё будет потом, а пока надо выспаться. Завтра тяжёлый день, от которого зависит многое, и потому я должен выглядеть так, чтобы никакая присланная императором столичная штучка и маги «Истинного света» не усомнились, что перед ними победитель.
Посмотрев на Владимира Макаро, который ждал новых вопросов, я подмигнул ему, встал с табурета, молча покинул камеру и направился на отдых. Всё! Хватит! Ещё один непростой день окончен. И как мне кажется, я прожил его не зря.
Глава 10
«Интересно, – разглядывая сидящих вокруг меня людей, подумал я, – а как наша встреча была бы прокомментирована профессиональными земными газетчиками, если бы они находились в мире Кама-Нио и воспринимали всё происходящее спокойно и без криков удивления? Наверное, они написали бы примерно следующее: „Герцог Гай Куэхо-Кавейр и другие высокопоставленные лица навестили графа Уркварта Ройхо на его галере «Морская императрица» и выразили глубокую озабоченность по поводу разгула пиратов в Ваирском море. Граф поздравил герцога с победой над морской вольницей Ворчи Одноглазого и изъявил желание наказать разбойников. После чего было принято решение о проведении контртеррористической операции в районе острова Данце”. Да. Пожалуй, всё это звучало бы примерно так. В обтекаемых выражениях и без какой-либо конкретики».
Однако долой левые мысли, пора переходить к делу.
Мои глаза ещё раз пробежались по просторной каюте капитана Одноглазого, который вчера в полдень с большей частью своей армии был прижат к морскому берегу в пятнадцати километрах северо-западнее крепости Иркат и погиб в бою. А затем вновь прошлись по моим гостям, которых было немного, всего семь человек. Но больше и не нужно, так как именно от этих людей во многом, если не во всём, зависит, как сложится мой поход на пиратский архипелаг.
Слева три человека. Двое – мои добрые знакомые плюс повелитель северных территорий герцог Гай Куэхо-Кавейр. Счастливый человек. Юный поджарый брюнет, при помощи опытных военачальников одержавший свои первые победы и оттого всё время улыбающийся. Рядом с ним его наставник шевалье Рутман Калей-Ван, пожилой вояка, один из трёх советников моего сюзерена, приставленный к Гаю великим герцогом Ферро Канимом. Этот, напротив, серьёзен и следит за своим подопечным в оба глаза, мало ли что молодой и горячий Гай учудит. Не дай боги, рванёт вслед за беспокойным Урквартом Ройхо за море, а шевалье потом отвечать. Оно ему надо? Конечно нет. Так что он весь внимание. Третий – молчаливый, настороженный русоволосый крепыш лет сорока в неприметной серой полувоенной униформе только с одной нашивкой – скорпионом с человеческой головой, выставившим из-за спины жало, на котором светится зелёная капелька яда. Это замначальника Тайной стражи семейства Каним барон Иоганн Кратт, стоит отметить, весьма опасный тип, но не настолько, как его старший руководитель барон Анат Каир.
Напротив меня – два представителя императора Марка Четвёртого Анхо и, подобно мне, члены организации «Имперский союз». Кстати, тоже не чужие мне люди, одного из которых я искренне рад видеть в любое время дня и ночи и при любых обстоятельствах. Итак, старший из них – крепкий, несколько грузный мужик с роскошными усами в полевой форме полковника гвардии, бывший командир Чёрной Свиты, а ныне полномочный представитель императора на северо-востоке нашего государства Гедмин Сид. Человек он суровый и резкий. Было дело, я общался с ним несколько раз, так что надо быть внимательным и фильтровать каждое своё слово, впрочем как всегда. А вот сидящий рядом с полковником подтянутый длинноволосый блондин, также в форме гвардии, только с погонами капитана, вызывает сплошной позитив, ибо это мой, наверное, самый лучший друг барон Виран Альера. Когда-то мы с ним вместе через многое прошли, но со временем наши пути-дороги разошлись. Он остался на службе и уже дослужился до командира роты в 1-м гвардейском полку, а я стал феодалом. Мы не виделись год, даже меньше, и вот судьба снова сводит нас вместе, и я очень надеюсь, что мой друг остался прежним Вираном.
Взгляд смещается вправо, и там ещё два важных «перца». Невысокого росточка старичок в парадной светло-жёлтой мантии школы «Истинный свет». Третье лицо в своей организации Кошши Игнарес, который прибыл, чтобы удостовериться в серьёзности намерений графа Ройхо. А рядом с ним сидит полная противоположность этому достопочтенному чародею. Худой, словно палка, диковатого вида мужик в запылённом кожаном костюме, который появился в бухте Тором всего сорок минут назад. Про него мне известно меньше всего, но кое-что я знаю, так как это Пертэ Церель, глава одного весьма уважаемого, хотя далеко не самого крупного и богатого торгово-промышленного имперского клана. Он имеет давние счёты к пиратам, и, как только находящиеся в окружении главы ТПП Вара Виглица друзья клана Церель сообщили ему, что, возможно, состоится поход на Данце, он бросил все семейные дела, поднял отряд своих наёмников и помчался вслед за армией герцога Куэхо-Кавейра. Чего он хочет, мне пока точно неизвестно, и я не знаю, что магнат может предложить. Однако в любом случае такого человека на обочине не оставишь, и раз он приехал, то я, естественно, пригласил его на военный совет.
В дверь каюты постучались, и, не дожидаясь разрешения войти, в помещении появилась ламия Отири в образе жрицы. Она мило улыбнулась, поставила на стол, вокруг которого мы расположились, поднос с парой бутылок вина из запасов Одноглазого и витые стеклянные бокалы. Как радушный хозяин, я разлил напиток, дождался, пока все присутствующие, за исключением тихонько примостившейся в уголке ламии, разобрали бокалы, и провозгласил:
– За нашу победу, господа!
– За победу! – поддержали меня участники совета.
Мы выпили. Пустые бокалы вернулись на стол, и я спросил:
– Ну что, господа, начнём?
– Время дорого, – за всех ответил герцог. – Начинайте, граф.
– Благодарю, мой герцог. – Короткая пауза, одобрительное молчание серьёзных мужчин, и я продолжаю: – Итак, господа, у империи появилась реальная возможность вогнать штырь в спину пиратам Ваирского моря. Для этого есть корабли, экипажи, гребцы, навигационные карты и достаточно подробная план-схема острова Данце с указанием всех стратегических объектов пиратской столицы. Однако для успешного проведения этого дерзкого предприятия необходимы серьёзные воинские контингенты, а главное, чёткое понимание того, что делать с городом после его захвата и что мы хотим получить в итоге. Со всеми присутствующими, кроме уважаемого Пертэ Цереля, я говорил вчера и сегодня утром. Время на размышление у вас было, и теперь, когда до отхода моей эскадры остаётся менее суток, я бы хотел услышать ваше окончательное решение и выслушать мнения по данному вопросу. Прошу, господа, высказывайтесь, а если есть какие-то вопросы, то задавайте.
Первым нарушил молчание Церель:
– Граф, пожалуйста, обрисуйте ситуацию и скажите, сколько у вас сил и на что вы делаете ставку. Я только что приехал и ещё не успел разобраться, что здесь происходит, а время, как вы правильно заметили, уходит. Ещё сутки-другие, и весть о победе над пиратами разнесётся по всей империи, а затем эту информацию получат на островах.
– Без проблем, – согласился я и ещё раз дал краткий расклад по предстоящему походу: – Сейчас в моём распоряжении тридцать пять галер и шесть каракк. На них можно загрузить до семи тысяч воинов. Однако у меня только девятьсот бойцов, сорок оборотней, одна жрица и два мага, из этого числа двести воинов – это партизаны герцога Гая, и ещё двести я должен оставить для охраны своего графства. Кроме того, со мной тысяча восемьсот пиратов и двадцать корабельных магов, которые повязаны кровью своих товарищей из армии капитана Одноглазого и отряда Мангуста. Вот только доверять им всё равно нельзя. Помимо них имеются подневольные люди – гребцы, из которых вчера были сформированы два сводных батальона по пятьсот человек в каждом. В основном это не бойцы, но, чтобы грести, после высадки охранять корабли и за пиратами присматривать, они сгодятся. Завтра с утра, с отливом, вся наша сбродная эскадра покинет бухту Тором и направится к островной группе Данце. Через неделю мы окажемся на месте, высадимся прямо в порту и атакуем пиратскую столицу. Ну а дальше – как получится. Если удастся удержать за собой густонаселённый остров, присоединим его к империи, а нет – значит, ограничимся набегом.
– Благодарю за пояснения. – Церель пригладил свои растрёпанные длинные чёрные волосы, налил себе ещё бокал вина, порывисто выпил и сказал: – Граф Ройхо, вы ставите перед собой благородную цель – наказать пиратов. Мне это нравится, и потому буду краток: я с вами. И разумеется, я не сам по себе. Со мной четыре мага и наёмный отряд «Серая чешуя», который служит моей семье почти двести лет, а это триста отличных воинов, которых можно использовать как тяжёлую пехоту. Вы не против моей помощи?
– Конечно же нет.
– В таком случае укажите корабли, на которые мы должны будем погрузиться.
– Не спешите, уважаемый Церель. Надо определить точную численность войск, которые примут участие в походе. Затем распределить объекты, которые будут захватываться в первую и вторую очередь. И ещё необходимо подкорректировать план по захвату Данце. А уже от всего этого будет зависеть порядок погрузки и походный ордер эскадры.
– Вам видней, вы люди военные, а я ни на что пока не претендую. Моя цель – добраться до тварей из островного Совета капитанов и отомстить за своих близких, которые погибли от руки пиратов.
Церель замолчал и сам налил себе ещё вина. После него высказался мой сюзерен, который, что странно, не был расстроен тем обстоятельством, что по повелению батюшки он должен остаться на берегу.
– Лично мной и моими советниками, – Гай кивнул в сторону шевалье Калей-Вана и барона Кратта, – план графа Ройхо принимается в полном объёме. Высадка. Атака основных стратегических точек. Блокирование банка манкари и домов, где проживают дари. Захват республиканской агентуры, пиратских вожаков и глав гильдий, а также взятие под контроль верфей и старого телепорта. В итоге – победа. И для достижения этой благородной цели от себя лично и своего отца я выделяю полторы тысячи воинов: восемьсот спешенных егерей дома Канимов и семьсот дружинников от разных северных владетелей. А помимо этого в поход отправятся двадцать девять чародеев, как магов, так и жрецов.
– Отлично. А кто возглавит ваше войско?
– Старшим командиром над моим сегментом ВАШЕЙ армии назначается барон Хиссар. Его помощником станет полковник Твик из армии Канимов. Разведку и контрразведку обеспечит барон Кратт, тоже отправляющийся вместе с вами. А главным над чародеями будет уже знакомый графу Ройхо по его прежним походам жрец Сигманта Теневика Алай Грач, который появится в лагере примерно через пару часов.
«Вот это сюрприз! – мысленно воскликнул я. – Алай – это… нет слов… Это ого-го-го! Наше всё! Честь! Мощь! Религиозное рвение и имперские амбиции! А главное, как правильно замечено, я его знаю и могу этому человеку доверять. Однако совершенно непонятно, по какой причине он решил принять участие в моём походе. Жрицы Кама-Нио попросили? Возможно. Великий герцог денег дал? Вряд ли. Хотя чего думать? Всё на поверхности. Наверняка про уничтоженного Отири демона стало известно служительницам её богини, а те поделились информацией со своими союзниками – жрецами Сигманта, а они на подобных монстров сразу стойку делают».
Полученные от герцога Гая сведения были обработаны, утряслись и уложились в моей голове, и я сказал:
– Благодарю, мой герцог.
У сюзерена заблестели глаза, и я подумал, что молодой повелитель Севера что-то задумал, и, кажется, я начал догадываться о его намерениях. Но развить эту мысль не получилось, так как заговорил представитель «Истинного света».
– Как и господин Церель, – чародей посмотрел на допивающего уже четвёртый бокал вина магната, – мы не вмешиваемся в военные дела и планирование операции. Нас волнует иное. Вы сможете удержать город? Если да, то мы с вами, а простой налёт нам неинтересен.
– Уважаемый Кошши Игнарес, – моя раскрытая правая ладонь автоматически легла на грудь в район сердца, – мы об этом уже говорили, но я повторю. Да, желательно захватить остров и присоединить его к империи, которой он ранее принадлежал. Однако я смогу это сделать лишь при полной поддержке всех заинтересованных в этом лиц. Мой сюзерен и император поддерживают эту идею, – рука отклонилась в сторону Гая Куэхо-Кавейра и Вирана Альеры, – теперь очередь за вами, так как без подкреплений через телепорт нам долго не продержаться.
Старик пожевал тонкими бесцветными губами и произнёс:
– Будет поддержка. Но активация старого телепорта дело непростое. Нужны сутки, и после этого ещё в течение месяца портал будет нестабилен. Вы сможете обеспечить безопасность магов нашей школы на такой срок?
– Да. – Мой голос звучал уверенно.
– В таком случае помимо шести магов, которые находятся со мной, уже этой ночью прибудет ещё двадцать наших чародеев, все, кто был поблизости и смог быстро покинуть насиженное место, а также пятьсот воинов-профессионалов. Если вы дадите нам ещё сутки, то численность магов будет утроена, а воинов придёт впятеро больше.
– Нет, – помотал я головой. – Лучшее время для отхода – это утро, а сутки потерянного времени – очень большой срок.
– Понимаю, – кивнул маг и задал ещё один важный для него вопрос: – Вы готовы подписать бумагу, что не претендуете на телепорт острова Данце?
– Само собой. А вы готовы подписать бумагу, по которой граф Ройхо и герцог Гай Куэхо-Кавейр могут пользоваться вашей транспортной системой бесплатно?
Кошши Игнарес улыбнулся:
– Да. Но срок будет ограничен десятью годами, таковы старые законы империи. После чего придётся составлять новый договор.
– Значит, договорились.
Я посмотрел на Вирана Альеру, с которым сегодня уже имел беседу, и друг, незаметно для Сида, подмигнул, мол, всё в порядке, войска будут. Ну, это я и так знал, точно так же, как и то, что всего час назад через дорогостоящий амулет связи полковник имел обстоятельную и долгую беседу со столицей. О чём он вёл разговор со своим начальником графом Тайрэ Руге, неизвестно. Но явно они не цветочки-лютики обсуждали, и эта неизвестность меня немного напрягала.
– Кхм! – кашлянул Гедмин Сид и заговорил: – Как верно заметил граф Ройхо, император и его близкое окружение (Имперский союз) поддерживают поход на остров Данце и считают, что этот остров должен вновь, как в былые времена, стать неотъемлемой частью нашего государства. К сожалению, времени на подготовку мало, и резервов у империи практически нет. Но кое-что император всё же выделил. Это 1-й батальон 1-го гвардейского полка, три резервных батальона линейной имперской пехоты и десять магов. Возглавит это войско временный комбат 1-го батальона капитан Виран Альера.
– За Анхо и империю! – негромко провозгласил я боевой клич преданных государю людей.
– За Анхо и империю! – поддержали меня Альера и герцог Гай.
Полковник Сид кивнул и продолжил:
– План по захвату Данце одобрен наверху, и государь будет следить за его претворением в жизнь. Однако прежде чем перейти к обсуждению деталей, необходимо получить разъяснения по двум принципиальным вопросам.
– Каким? – поинтересовался я.
– Первое, – полковник выдвинул перед собой левую руку и загнул большой палец, – какой статус будет у острова Данце после его, скажем так, освобождения от сепаратистов и разбойников? И второе, – загибается ещё один палец, – кем станет граф Уркварт Ройхо в случае своего успеха? Останется ли граф вассалом дома Канимов со всеми вытекающими из этого факта привилегиями и обязанностями, либо он в качестве губернатора возглавит новую имперскую провинцию остров Данце?
– Господа, – я посмотрел на барона Кратта, который до сих пор не проронил ни слова, а затем опять на Сида, – а разве этот вопрос ещё не решён там, – я ткнул указательным пальцем в потолок, – на самом верху?
– Он решается. – Сид и Кратт обменялись не очень дружественными взглядами, в которых сквозили не злоба или того хуже – ненависть, а соперничество. – Однако мнение графа Ройхо интересует графа Руге.
– Да-да, – поддержал его Кратт, – хотелось бы узнать ваше мнение, граф.
«Ну, не оступись, Уркварт, – произнёс я сам себе и добавил: – А иначе загремишь под фанфары, и костей не соберёшь».
– Раз спрашиваете, господа, – подбирая слова, начал я, – то слушайте. Моё мнение таково: сейчас, когда империя находится в кольце врагов, не стоит делиться на «наших» и «ваших», тем более что семейство Каним теперь в очень близком родстве с императорской фамилией. Это всем вам и мне прекрасно известно. Поэтому своё будущее после занятия острова, если я на нём останусь, видится мне достаточно просто. Я остаюсь верным вассалом герцога Гая Куэхо-Кавейра и отставным гвардейцем императора, готовым выполнить любой его приказ. А остров пусть достанется тому, кто его захватит, в долевом раскладе, в зависимости от того, кто и сколько для этого дела дал воинов и магов. Так же и добычу делить станем. Думаю, это будет по справедливости. Впрочем, это всего лишь мои мысли. Я своё дело сделаю, пиратов прижму, раз уж шанс выпал, и остров возьму, а если портал вскроют, то и удержу его. А как пойдут события далее, зависит только от них. – Снова мой палец уткнулся в потолок, и все присутствующие поняли меня правильно.
В самом деле, что нам спорить и делить шкуру неубитого медведя? Всё равно большие дяди на самом верху, такие как император, великий герцог и близкие к ним люди, граф Руге и барон Каир, всё по-своему решат.
В итоге щекотливый вопрос, который так и не был нами решён, ибо находился не в нашей компетенции, на время забыли. После чего мы снова выпили, пустые бутылки были убраны, и я расстелил на столе карту острова Данце. Маг и торговый магнат нас покинули. Следом по-тихому испарились барон Кратт и полковник Сид, а мы с Альерой под внимательными взглядами Калей-Вана и герцога смогли прикинуть наши общие силы. Хм! И они впечатляли. Почти семь тысяч воинов, треть из которых новобранцы, ополченцы или ненадёжные пираты, и семьдесят восемь чародеев, опять же треть из которых новобранцы, случайные люди и корабельные маги, но в любом случае это сила, при правильном использовании – мощная и очень грозная. Однако мы знали, что такое война, лицей «Крестич» и большой боевой опыт за плечами позволяли нам так думать, а потому проработка плана и его подгонка шли быстро и чётко. Немного позже к нам присоединились капитан Хайде, полковник Твик, полковник имперской пехоты Аркес и барон Хиссар (ещё один гвардеец из Чёрной Свиты), так что через полтора часа всё было решено, и мы пришли к общему знаменателю. Воинов и магов распределили по кораблям, расписали порядок движения эскадры, высадку и бой в городе. Споров между нами не было, а значит, пришла пора действовать. Впереди вечер и ночь, но, для того чтобы всё сделать как надо, этого времени могло не хватить.
Наконец командиры вверенной мне смешанной армии и шевалье Рутман Калей-Ван покинули каюту, и в ней помимо меня остались только ламия и герцог Гай. Мой сюзерен, совершенно не замечая ведьму, словно её здесь нет, сел рядом, поймал мой взгляд, шмыгнул носом и спросил:
– Граф, разрешите, я буду называть вас по имени?
– Конечно, ваша светлость, – ответил я.
– К демонам светлость, – герцог пристукнул ладонью по столешнице, – один на один для вас я просто Гай.
– Как скажешь, Гай.
Герцог посмотрел на дверь, опять шмыгнул носом, вновь повернулся ко мне и выдохнул:
– Уркварт, ты должен мне помочь.
– Чем? – уже догадываясь о просьбе герцога, спросил я.
– Я должен принять участие в походе против пиратов, но с моими опекунами-советниками, которые за спиной стоят, это невозможно. Они не дают развернуться, а мне уже семнадцать лет, и я не мальчик. Как с северянами биться, всё старики решают. Тут пираты появились, а мне полковника Твика и барона Кратта прислали. Ну а всеми боевыми действиями полковник Сид руководил. Так что сам понимаешь, подобное положение дел меня не устраивает.
– Понимаю. Но что ты хочешь? От советников сбежать?
– Да.
– И как ты себе это представляешь?
– Просто. Прикажу своим адъютантам и верным воинам из охраны немного стариков придержать, а сам под видом рядового дружинника на корабль – и в путь.
– А дальше что?
– Как – что?! – Гай всплеснул руками. – Буду сотней командовать, чтобы тебе не мешать, и в реальном бою поучаствую.
– Не о том речь.
– А о чём?
– О том, что на кораблях есть чародеи, которые могут получить сигнал с берега, и мне придётся тебя найти.
– Ничего, – парень заулыбался, – сделаешь вид, что не нашёл, потянешь время, и всё будет нормально. Выручай, Уркварт, а я в долгу не останусь и перед отцом тебя прикрою, чтобы претензий не было.
Я задумался, но размышлял недолго и в конце концов решил помочь Гаю. Почему? На это было несколько причин, но основных две. Первая: Гай – мой сюзерен, и, если ему отказать, пусть даже косвенно, он может затаить обиду, а жизнь длинная, и планета, как всем известно, круглая, так что нечего плевать в колодец, из которого наверняка ещё не раз придётся напиться. А вторая – продолжение первой. Лично мне пособничество Гаю Куэхо-Кавейру ничем не грозило. И если с ним всё будет в норме, а я постараюсь, чтобы с него ни единого волоска не упало, то один из самых любимых сыновей великого герцога Ферро Канима станет мне доверять гораздо больше, чем сейчас, и его батя про меня не забудет.
Читать бесплатно другие книги:
