Терминатор и Дюймовочка Бадин Андрей

Глава 20

— Они с детьми и, значит, далеко уйти не могли, — сказал Герман. — В каком месте, ты говоришь, они вошли в лес? — обратился он к Дубу.

— Вон там, у самого обрыва.

Все направились к мосту. Фома оказался следопытом. Он после осмотра местности обнаружил следы передвижения нескольких человек.

— Это их следы — свежие поломанные ветки, — констатировал он, когда изучил место. — Они в лесу передвигаются непрофессионально, подобно стаду кабанов, значит, амбала с ними нет.

— Не важно, идем за ними, — отдал приказ босс, и бандиты, образовав цепь, двинулись в чащу. Дым уже наполнял ее, и дышать стало трудно. Многие кашляли, матерились, но шли.

Алексей нес Катерину около километра, до тех пор, пока они не вышли из воды на песчаный берег.

— Теперь углубляемся в лес и движемся в сторону железнодорожного полотна, — сказал он.

Виктор поставил на ноги Светлану и обессиленно сел рядом. Ему было очень тяжело, но не ему одному — все последовали его примеру.

— Папа, тебе плохо. — Света обняла его за шею и поцеловала в щеку.

Увидев эти ласки, Катя поджала губки и незаметно посмотрела на Алексея Коновалова. Как ей хотелось вот так же обнять и прижаться к нему щекой. А Леха отдувался от тяжелого перехода и на девочку внимания не обращал. Альфреду до дочери не было никакого дела, и он тоже уселся на песке, вытянул ноги и отдыхал.

— Нам надо идти, а то бандиты могут нас догнать, — произнес Коновалов и посмотрел на свою усталую, измученную команду.

— Дай отдохнуть, — взмолился Демин.

— Нас бандиты схватят и убьют, — попробовал воздействовать на него Леха.

— А если я встану и пойду, то умру сам, своей смертью, — ответил тот.

— Так дело не пойдет, — Алексей начал злиться, — вставайте и из последних сил идите. Дойдите хотя бы до леса, спрячьтесь там, чтобы вас видно не было. Мы сидим на берегу, как на ладони, любой снайпер нас всех снимет за несколько секунд.

Услышав про снайпера, Альфред встрепенулся, вскочил и пошел к высокому отвесному берегу. Катя с неохотой поднялась и поплелась следом, а за ней приняли вертикальное положение и Витек со Светой.

На десятиметровый, без тропинок и ступенек берег взбирались тяжело и долго. Песок осыпался под ногами, устойчивой опоры не было, и существовала постоянная опасность сорваться вниз. Если испуганный Альфред вскарабкался сам, то девочек пришлось переносить на руках. Коновалов сначала поднял Свету, а потом и Катю. Нес их на спине, как рюкзак, а девочки, обхватив его руками и ногами, висели на нем, как на столбе. После каждого опасного, полного риска восхождения Леха садился на траву и отдыхал по пять минут. Во время второго подъема испуганная Катя обхватила его шею с такой силой, что чуть не удушила.

— Не дави, задохнусь, — хрипел Леха, и девочка на минуту отпускала захват, но потом вновь душила. Катя смотрела вниз, и от страха ее руки сами собой сдавливали его горло.

Когда все члены команды оказались наверху, на высоком речном берегу, Алексей рухнул на землю и прохрипел:

— Надо начинать тренироваться, а то форму потерял, совсем выбился из сил.

Через десять минут отдыха Коновалов почувствовал себя лучше, приподнялся и предложил:

— Ну что, двигаемся дальше?

— Давайте еще отдохнем, — предложил Витя, но Леха его перебил:

— Нет времени, бандиты у нас на хвосте. — Он указал на группу из шестнадцати человек.

Все подняли головы и увидели вдалеке, в километре от себя, в том самом месте, где они спускались к воде, бригаду Тычи.

— Ложитесь и по-пластунски ползите в лес. Там вставайте и бегите прямо перпендикулярно реке. Я останусь и постараюсь их задержать.

Катя и Света первыми выполнили приказ — плюхнулись в траву и поползли к кустам. Витя, недолго думая, поспешил следом, а Альфред уже был там.

— Береги себя, Леха, постарайся остаться в живых, — крикнул Витек другу.

— Выживу, — пообещал Алексей и снял автомат с предохранителя.

Оказавшись за деревьями, девочки встали в полный рост и устремили свои взгляды в сторону бандитов.

— Папа, они нас заметили? — с испугом пролепетала Света.

— Не думаю, наверное, нет, расстояние большое, — успокоил ее Витя.

Альфред ринулся в чащу первым, за ним пошли остальные, а Леха остался лежать на самом краю обрыва, в высокой траве, наблюдать за действиями братанов.

— Это снова их следы, — отрапортовал Фома, — они уходят в воду. Только неясно, куда они двинули, к мосту или в противоположную сторону. А может, они переплыли реку?

— Нет следов лодки, а вплавь им не дотянуть. Конечно, они пошли от моста. Там горит и коптит солярка, а дочь Демина больна. Я вообще удивляюсь, как она сквозь задымленный лес прошла и не задохнулась.

— Тогда двинем в другую сторону.

— Да, но пару человек все же пошлем к мосту, вдруг амбал нас решил перехитрить. — Герман приказал двоим парням двигаться к пожарищу, а сам с командой направился по песчаному берегу в другую сторону. — Бегом, — приказал он, и все начали быстрее передвигать ноги.

Алексей лежал в траве и лихорадочно соображал, что делать. Четырнадцать вооруженных автоматами, пистолетами и гранатами головорезов быстро приближались к нему. Если бы он был один, то сумел бы затаиться, запутать следы, схорониться в чаще, и никто бы его никогда не нашел, даже с собаками. Такое не раз было на учениях и несколько раз случалось на боевых заданиях, и всегда Коновалов с честью выходил из любой, даже самой сложной ситуации. Сейчас было совсем другое дело. Он должен был спасать детей и своего друга, а события, происходящие с ним в последние двое суток, не укладывались в его сознании.

В мирное время средь бела дня банда оголтелых преступников пускает под откос поезд, и никто не может остановить негодяев. Мало того, никто не хочет этого делать, все принимают эти события как данность, как приметы нашего неспокойного, с извращенной переоценкой ценностей времени. Теперь в чести убивающие, вымогающие, терроризирующие и грабящие народ ублюдки, отморозки и беспредельщики. О них пишут книги, снимают фильмы, берут у них интервью и кичатся знакомствами с ними.

«Но что делать с ними? — думал Алексей Коновалов. — Уничтожить их всех? Это бесспорно, ведь никто это не сделает вместо меня?» Алексей думал до тех пор, пока бандиты не остановились внизу, под ним, на узкой кромке песка, между рекой и склоном. Следы вышедших из воды беглецов были отчетливо видны, и Герман с Фомой их сразу заметили.

— Наверное, здесь они вышли из воды и залезли на откос, — отдуваясь, прохрипел бригадир.

Герман поднес рацию к губам и вышел в эфир. Он запрашивал бойцов, посланных к мосту.

— Кривой, что у вас там, нашли следы?

— Босс, похоже, их тут не было. Конечно, следы есть, но они принадлежат взрослым людям, среднего роста и веса. Тяжелого, мощного мужчины среди них нет.

— Ладно, возвращайтесь, мы здесь кое-что нашли примерно в километре от того места, где мы расстались. — Герман посмотрел вверх, на вздымающийся, как волна, берег, прищурился и, не открывая рта, процедил сквозь зубы: — Хорошее место для засады, если этот амбал не дурак, а он не дурак, то мы сейчас у него в прицеле.

Фома осмотрелся и, опустив голову, будто что-то искал в песке, добавил:

— Есть только один способ это проверить.

— Только один, — ответил босс. Произнеся это, он и бригадир пошли к откосу, встали у самого его подножия и вжались спинами в песок. В этом месте была «мертвая зона», и залегший наверху Коновалов потерял их из вида.

— Всем быстро подниматься наверх, — приказал босс.

Братаны сделали первые шаги, и вдруг, как гром с ясного неба, грянула автоматная очередь. Коновалов решил не дожидаться, пока отморозки вскарабкаются на склон, и первым открыл огонь. Он целился точно в коленные чашечки парней и, естественно, не промахивался. Они разлетелись на куски, как спелые сочные апельсины, а парни рухнули на землю, поливая берег алой, фонтанирующей кровью. Остальные «крутые кулаки» метнулись к укрытию — в «мертвую зону», и, как и их босс, прижались к откосу. А Алексей прекратил огонь и стал ждать. Он экономил патроны.

«Эх, мне бы несколько гранат, я бы этих гадов в два счета уделал», — размышлял он.

— Внимание, — крикнул Герман и вынул из кармана «лимонку». Выдернул чеку, размахнулся и с силой метнул ее вверх, туда, где в траве расположился Леха. Граната, описав в воздухе дугу, с глухим ударом приземлилась как раз рядом с ним. Увидев ее Коновалов опешил, а потом молниеносно схватил и сбросил с обрыва.

Через секунду, не долетев до земли, она взорвалась. Над головами бандитов громыхнуло так, что все они моментально оглохли, и им почудилось, будто они караси и их глушат динамитом. Один парень схватился за лицо и осел на песок, так как осколками ему поранило темя и кровь хлынула сквозь растопыренные пальцы. Он упал на песок и потерял сознание. Остальные, чудом выжившие, некоторое время отходили от действия ударной волны и пришли в себя только через минуту. Опомнившись, они вынули гранаты, закидали ими берег, но сразу после залпа отбежали и спрятались в «мертвой зоне».

И вот началась канонада. Десять гранат стали взрываться одна за одной, превращая некогда красивый склон в испещренное воронками, выжженное, вспаханное поле.

А Коновалова уже и след простыл. Он после взрыва первой гранаты вскочил и, не дожидаясь, когда его изжарят, как гуся на сковородке, стремглав бросился в лес.

Услышав автоматные очереди, а за ними взрывы гранат, Витек, девочки и Альфред Репутатский страшно испугались. Они сгрудились у куста и с замиранием сердца прислушивались к далеким раскатам. Они успели отойти на приличное расстояние, но все равно находились в пределах досягаемости бандитов.

— А дядя Леша не погиб? — с расширенными от ужаса глазами спросила Катя.

— Теперь не знаю, — заикаясь от волнения, ответил Витя.

— А что дальше будем делать? — заволновалась Света.

— Улепетывать, — решительно сказал ее отец и, взяв девочек за руки, повел их дальше в лес. Сил бежать больше не было, и они уходили от погони пехом. Они давно сбились с курса и плутали в чаще, как слепые котята. Где была железная дорога, а где река, они не знали.

Коновалов же не стал отрываться от банды и решил применить свою излюбленную тактику ведения боя. Он был отличным специалистом в подобного рода операциях, великолепно подготовленным, и знал, что надо делать. Он залег в траве недалеко от откоса, так, чтобы видеть поднимающихся от реки братков.

«Сейчас они закончат бомбометание, вскарабкаются по склону, войдут в лес, и тут я их по одному передушу, как куропаток, голыми руками и без шума», — подумал он и замер в ожидании.

Не искушенные в подобных играх братаны клюнули на коноваловскую приманку. Они были крутыми только в городе, где ездили на «стрелки» на иномарках и выясняли отношения с себе подобными. Но, попав в лес, они угодили в лапы страшного и коварного профессионального диверсанта — Алексея Коновалова. Даже перевес в количестве и огневой мощи не мог их спасти от неминуемой гибели.

Бандиты взобрались на берег и сгрудились в кучу у того места, куда бросали гранаты.

— Трупов нет, значит, они сбежали, — констатировал Фома.

— Трупа, — поправил его Герман. — В засаде оставался один амбал, а лысый и девчонки давно улизнули.

— Не нравится мне здесь, — высказался Газила, — если сейчас уйдем отсюда, то останемся живы и здоровы.

— Да, — кивнул Шаман, ему вторил Дуб, да и Фома не был против.

— Будем искать, — босс был непоколебим, хотя и у него поджилки затряслись. За минуту боя он потерял троих бойцов и никого не убил и даже не ранил. Сражаться в незнакомом лесу с тренированным и опасным противником ему тоже не очень-то хотелось. В городе было проще, привычней.

Вдруг запищала рация. Герман переключил рычажок и услышал голос одного из своих людей:

— Герман, мы стоим у откоса возле наших раненых братков. — Посланные Германом к мосту бойцы воссоединились с основными силами.

— Поднимайтесь, — приказал он.

— А как же раненые?

— Потом заберем.

Через минуту еще двое парней присоединились к банде.

Коновалов видел всю банду, слышал нервную речь.

«Тринадцать — чертова дюжина», — думал он.

— Растягиваемся в цепь и прочесываем лес, — отдал приказ Тыча, еще не подозревая, как горько пожалеет, что его отдал.

Бандиты, держа наготове оружие, начали с неохотой и страхом выполнять приказ. Они выстроились в шеренгу с интервалом в десять метров и медленно двинулись в глубь леса — себе на погибель.

Алексей залег в траве правее их и ждал, когда крайний в шеренге «крутой кулак» поравняется с ним. Ждать пришлось недолго. Через двадцать шагов парень вошел в густую, высокую осоку, туда, где его поджидал Леха. Когда бандит приблизился на расстояние вытянутой руки, Леха встал и молниеносно рубанул ему ладонью по горлу. Послышался глухой удар и треск веток от оседания тела. Коновалов не дал ему упасть, а бережно, как любимую девушку, подхватил и опустил в траву. Затем он заломил братку руки за спину и связал его же ремнем.

Хруст ломающихся веток привлек внимание второго парня, находящегося в десяти метрах от неудачника. Но, видимо, они все были неудачниками. Он повернулся на звук и стал искать глазами напарника, но не нашел.

— Боб, ты где? — тихо позвал он. Пока ждал ответа, Алексей подкрался к нему сзади, подкрался тихо и незаметно. Приготовился к решающему броску, как тигр примеряется к нападению на свою жертву, затем выскочил из-за куста и нанес удар кулаком в челюсть. Голова бандита дернулась, и он упал прямо в Лехины объятия. Его он тоже бережно опустил на землю и так же, как и первого, связал ремнем.

Если у первого братана, кроме рожка к автомату Калашникова, Алексей ничего не взял, то у второго он обнаружил нож.

С какой радостью и благоговением он вытянул из ножен широкий и очень острый тесак из вооружения американских десантников! Он был изготовлен из нержавеющей стали и своими полированными плоскостями отражал лучи света как зеркало. Леха провел лезвием по ногтю и, убедившись, что он правильно заточен, сунул обратно в ножны. Прихватил он и пистолет Макарова.

Улучшив свое вооружение, Леха почувствовал себя увереннее. За то время, что он конфисковывал амуницию, шеренга братанов ушла на несколько десятков метров вперед, и Лехе пришлось ее догонять.

Он шел бесшумно, как тень, за третьей жертвой. Вдруг братан резко остановился, и Леха чуть не наткнулся на его спину. А парень прислонился к дереву, расстегнул ширинку и решил славно помочиться, сбросить давление. Коновалов не дал процессу начаться — он зажал бесшабашному отморозку ладонью рот, в мгновение ока добланул кулаком по затылку. Парень упал в траву и опорожнился себе в штаны.

Взяв еще один автоматный магазин, Коновалов двинулся дальше.

Шеренга «крутых кулаков» редела с каждой минутой, но сами бандиты этого пока не заметили. Когда же Алексей вырубил и связал очередного упыря, бригадир забеспокоился. Может быть, Фома что-то почувствовал и, взяв рацию, вышел в эфир и начал поочередно вызывать бойцов. Откликнулись все, за исключением четверых, обездвиженных Алексеем.

— Герман, Герман, — лихорадочно завопил бригадир, — я недосчитался четверых наших, они или сбежали, или?..

— Всем собраться на поляне, у дуба, — приказал босс, и через минуту бойцы предстали перед главарем.

— Кто видел Пака, Зюзю, Тика и Боба? — в растерянности произнес Тыча.

— Они шли левее меня, — начал Дуб, — и немного поотстали. Больше я их не видел.

— Возвращайся и найди их, — приказал Тыча, — а мы будем ждать тебя здесь.

Гриня с ужасом воспринял приказ, но ослушаться не мог, поэтому повернулся и побрел в чащу, будто на эшафот. Больше его никто не видел.

Коновалов сразу узнал знакомый обезьяний оскал. Он не раз долбил кулаками по этим толстым, похожим на сосиски губам, мощным надбровным дугам и выпяченной, тяжелой нижней челюсти. И на этот раз Алексей решил потренироваться всласть.

Притаившись за толстым стволом вековой сосны, он ждал, когда бандит приблизится на расстояние атаки. И Гриня подошел. Алексей был великодушным и не стал калечить старого знакомого. Только размахнулся и съездил Дуболомову рукояткой пистолета по затылку. От этого удара тот упал в объятия Коновалова и был складирован под сосной. Кожу на голове Коновалов ему, конечно, рассек, но сотрясения мозга не получилось и крови из крепкой дуболомовской головы вытекло совсем мало.

— Ну что там Дуб мешкает? — злился Герман. — Он там, наверное, дрочит. — Босс переключил рацию на нужную частоту и начал вызывать Гриню. Он ждал, пока тот ответит, а Дуболомов в это время лежал без сознания в кустах и выйти в эфир не мог.

— Его нет, он тоже сбежал, — рявкнул рассвирепевший главарь. В ярости он выхватил пистолет, направил его на своих бойцов и заревел, как вурдалак: — Ну, кто еще хочет удрать? Кто струсит и сбежит, признавайтесь?

Он махал пистолетом перед носами обескураженных корешей, а Фома быстро подошел к нему, схватил за руку и с силой ее опустил.

— Они не сбежали, Герман, они, наверное, мертвы, — выпалил он ему в ухо.

— Что? — сначала не понял босс.

— Они мертвы, — повторил бригадир, и вдруг в лесу стало зловеще тихо. Бандиты окаменели от ужаса, и у каждого, без исключения, холодный пот покатился по спинам. Многие из них даже не дышали.

— Как? — переспросил Герман.

— А так, он их убил.

Гробовая тишина длилась недолго, и нарушил ее Алексей Коновалов. Он вышел из-за толстого ствола раскидистого дуба, направил автомат на бандитскую группу и без угрызений совести нажал на курок. Неожиданный грохот выстрелов напугал отморозков больше, чем свистящие возле них смертоносные пули. Парни в ужасе бросились врассыпную, попадали на землю и, как тараканы, поползли к укрытиям. А Алексей поливал их огнем и поливал. Первые же очереди ранили в ноги троих братков. Среди них был и Газила. А вот Фоме и Герману повезло — они уцелели. Причем первой очередью Леха хотел свалить главаря, но его телохранитель Шаман, как только услышал стрекот автомата, бросился к боссу и толкнул его в кусты. Герман не пострадал, а вот охранник получил четыре пули в задницу и теперь стонал и истекал кровью. Он упал на босса, придавив его к земле своим массивным телом. Он дергался и извивался, как уж на сковородке, и со стороны казалось, что они с Тычей занимаются любовью.

Пока Фома поднимал свой автомат, Газила на четвереньках пополз к стволу поваленного дерева, мимо Германа, пытающегося столкнуть с себя орущего Шамана.

— Помоги, — прохрипел босс, но Газила что-то буркнул в ответ и скрылся за ветвями.

Воспользовавшись замешательством, Алексей поспешил в укрытие, за толстый ствол дерева. Он это сделал как раз вовремя, так как Газила уже занял огневую позицию и, выставив «калашников», открыл ураганный огонь по кустам и деревьям. Он палил наобум, не целясь. Водил оружием влево и вправо, вверх и вниз и стрелял, стрелял, стрелял. Пули смертоносным ураганом понеслись в лес, сшибая листву, кося кусты и тонкие ветки деревьев. Но вот патроны кончились, грохот стих, и Газила начал трясущимися пальцами перезаряжать автомат. Быстро у него не получалось, так как руки дрожали, как у алкоголика с бодуна. Однако его спонтанный огонь дал возможность Фоме и Герману прийти в себя, осмотреться и приготовиться к бою. Бригадир окопался за небольшим холмиком и оттуда начал прицельный огонь по дереву, за которым стоял Леха. Коновалов же постарался вжаться в ствол, слиться воедино с древесиной и раствориться в ней без остатка.

— Я его держу в прицеле и не дам ему высунуться, — крикнул Фома, и Герман его понял с полуслова.

— Держи его на мушке, а я обойду дерево сбоку и прикончу гада. — Босс поднялся и начал перебежками, от дерева к дереву перемещаться вправо по кругу, так, чтобы обойти Коновалова. Для Алексея его маневр был смертельным. Он понимал, что если он упадет на землю и поползет к другому дереву, то будет виден как на ладони и Фома его расстреляет на открытой, хорошо освещенной поляне. А оставаться на месте означало умереть без боя. Герман упорно обходил его и пробирался от куста к кусту.

Осмелевший Газила встал из-за своего укрытия, приковылял к Фоме и улегся рядом. Теперь они вдвоем держали Коновалова в прорезях прицелов двух автоматов. Леха попробовал изменить ситуацию, вставил в «калашников» последний магазин, выставил руку с автоматом из-за дерева и открыл огонь. Стрелял, не целясь, в пустоту и, конечно, промахивался. Но самым ужасным было то, что бандиты сразу произвели ответный залп. Несколько пуль попали в автомат Алексея и, расщепив цевье, выбили его из руки. Хорошо, что хоть кисть не пострадала. «Калашников» упал в двух метрах от дерева, и дотянуться до него Леха никак не мог. Но у него остался пистолет Макарова с полной обоймой и десантный нож.

— Он автомат потерял, — радостно завопили братки, и Герман услышал их победный клич.

В этот момент Герман как раз перебегал от одного дерева к другому. Он пробирался сквозь кусты, как вдруг на его пути, будто из-под земли, возник грязный, оборванный Альфред Репутатский. Он направил на Германа автомат и хотел что-то сказать, но внезапно запнулся и только невнятно промычал:

— Аумы.

— А, — вскрикнул босс, поднял руки вверх и с испугу выронил оружие. На его лице возникла гримаса ужаса, он открыл рот и выпалил: — Не стреляй, ты мне ничего не должен, мы квиты, только не стреляй!

— Я и не собирался, — выдавил из себя Репа. — Я хотел вам помочь и привел лысого и его дочку.

Услышав его слова, Герман подумал, что ему это почудилось, но, когда из кустов вслед за Альфредом вышли Виктор Демин, со связанными за спиной руками, его дочь Света и злая, раздраженная Катя, он понял, что Репа захватил в плен беглецов.

А дело было так. Когда Виктор, Света, Катя и Альфред услышали автоматные очереди и взрывы гранат, то подумали, что Коновалова убили. Они бросились бежать, а Репа увязался за ними следом. В один прекрасный момент он напал на не ожидавшего такой подлости Витька, свалил его с ног ударом кулака в голову и выхватил из рук автомат.

Репа рассудил так: «Опасного Коновалова больше нет, бандиты идут следом, и они нас всех обязательно найдут и убьют. Чтобы выжить и вернуть свои двести тысяч долларов, мне надо захватить в плен беглецов и сдать их Тыче. Может, тогда босс меня не тронет, а возможно, и наградит».

И Альфред, подлая душонка, воплотил в жизнь свой коварный план. Он только одного не учел, что Алексей Коновалов остался жив и обезвредил почти всю банду.

— Я вам привел беглецов, и я хотел бы уйти, — промямлил Альфред и опустил автомат.

— Ха, прекрасно, — выдохнул Герман, опустил руки и немного успокоился. Затем выдернул «калашников» из рук Репы, бросил его в кусты, потом поднял свой и посмотрел на жалкого, убитого горем Витька.

— Ну что, лысый чайник, попался. — Он окинул взглядом девочек, а те взглянули на него и ахнули. Его лицо, белая рубаха и белые брюки были перепачканы алой, свежевытекшей из задницы Шамана кровью. В этом одеянии Тыча был похож на хирурга, совершившего операцию. — Вот вам и конец, падлы. Эй, амбал, мне сдали твоих друзей, и сейчас я буду им по очереди выпускать кишки. Так что выходи.

Алексей слышал разговор Репутатского и Германа и чуть не лишился рассудка от сознания своей беспомощности. Первый раз в жизни он не знал, как спасти друзей. Но больше всего его взбесило предательство Альфреда.

«Лучше бы я пристрелил его в тамбуре вагона», — думал Леха.

Обрадованные изменением ситуации Фома и Газила поднялись с земли, вышли на поляну и подошли к главарю. Они теперь не боялись, что Коновалов будет стрелять в их сторону — ведь он мог попасть в своих друзей. От дерева до бандитов было расстояние в пятнадцать шагов.

— Ну что, ты выходишь? — гаркнул босс. — А то я убью девчонку.

Он схватил Свету за руку и притянул к себе.

— Не надо, дядя, мне очень плохо, — взмолилась та.

У Витька в этот момент ноги подкосились, и он почувствовал, что сейчас упадет замертво.

Вдруг Фома перевел на Германа пронзительный взгляд и процедил сквозь зубы:

— Не эту.

Главарь в недоумении посмотрел на него, а потом отпустил Свету и толкнул ее в объятия отца.

— Ты все равно покойница, а вот ты… — Он схватил за руку Катю, притянул ближе и поставил перед собой.

— Вы что, пустите! — заверещала та и начала дергаться всем телом. Но главарь так больно сдавил ей шею, что она затихла.

— Герман, это моя дочь, не надо, — начал Репутатский, но босс так посмотрел на него, что папаша замолк.

— А ты, Репа, иди восвояси, пока цел, и деньги оставь, — босс зло усмехнулся. — Мы с тобой потом поговорим.

Обескураженный Альфред положил сумку на траву, отошел на несколько метров и встал в нерешительности.

Герман повернул девочку к себе спиной — лицом к дереву, обнял за шею, положил автомат на ее правое плечо и крикнул:

— Выходи, а то задушу Катьку! — При этом он начал своими толстыми, в перстнях с бриллиантами пальцами сдавливать тоненькую, хрупкую шею девочки. Та застонала от боли, и у Коновалова защемило сердце.

— Я выхожу, — выпалил он, — отпусти девочку!

— Сначала выходи, — рявкнул ослепленный местью Герман, а потом тихо, чтобы не услышал Леха, добавил: — Как только он покажется из-за дерева — стреляйте.

Фома и Газила вскинули автоматы.

Алексей уже хотел сделать шаг, как вдруг Катя, слышавшая приказ главаря, закричала что было силы:

— Дядя Леша, не выходи, они тебя уб..!

Герман успел зажать ее рот, но было уже поздно, Алексей выскочил на поляну, сжимая в правой руке нож, а в левой пистолет Макарова. Фома и Газила прицелились в него, и их пальцы поспешили надавить на спусковые крючки. Алексей же выставил перед собой тесак и повернул его таким образом, чтобы луч полуденного солнца, пробивающийся сквозь редкую листву, отразился в его полированной стали и сверкнул в глаза бандитам. Солнечный зайчик на мгновение ослепил их, а Леха, не теряя времени, бросился на врагов.

Ослепленный, потерявший прицел Фома выстрелил и полоснул очередью правее Коновалова. Газила на долю секунды зажмурился, замешкался и так и не успел нажать на курок. Алексей на бегу открыл огонь, всаживая пули то в Газилу, то в Фому. Стрелял с левой руки и исключительно в головы, потому что на отморозках были бронежилеты.

Пули пробили бригадиру переносицу, выбили глаз, и он, обливаясь кровью, начал оседать на землю. При этом его автомат, зажатый в сведенных судорогой пальцах, все стрелял и стрелял. Газиле смертоносные бестии попали в лоб, в нос и в ухо, и он, как каменное изваяние, рухнул ничком в лесную траву.

Герман обезумел от ярости. В душе он уже праздновал победу и мысленно попрощался с амбалом и его командой, но то, что произошло, окончательно выбило его из равновесия. Видя внезапную смерть своих приближенных, он заревел как зверь, пригнулся, спрятался за Катей, как за живым щитом, и открыл огонь по мчащемуся к нему Лехе. От ужасного грохота возле ее уха девочка вскрикнула и что было силы замахала руками, пытаясь вырваться из объятий главаря. Этим она сбила Герману прицел, его автомат дернулся, и он промахнулся. Сноп пуль пронесся выше Лехи.

Но у Алексея в обойме кончились патроны, затвор остался в заднем положении. И он, недолго думая, отбросил пистолет в кусты. А Катя, пытаясь освободиться, дергалась и рвалась, толкала Германа и пихала и тем самым не давала ему прицелиться в приближающегося Коновалова. Наконец Герман размахнулся, ударил ее кулаком в шею, и девочка отлетела в сторону и упала на траву. Герман же направил на Коновалова автомат. Как только Леха увидел, что босс остался без живого щита, изловчился и с ходу метнул большой острый нож.

Отточенное лезвие пронзило глазное яблоко и вошло в мозг. Глаз моментально вытек, Тыча мотнул головой, и на его лице отразилось неподдельное изумление, возникающее только у очень самонадеянных людей.

«Как, умер я, а не он?» — промелькнула в угасающем сознании последняя мысль, и он уронил автомат, непроизвольно направив его ствол на лежащую Катю.

Герман дернулся, судорожно сжал кисть, и его указательный палец нажал на курок. Автоматный боек щелкнул, рванулся к капсюлю патрона, и незамедлительно прогремел выстрел. Взрыв пороха выбил пулю в ствол и…

Этот выстрел стал бы последним мгновением в жизни девочки, если бы Алексей Коновалов не успел толкнуть ее рукой в плечо. Катя откатилась, и пуля, вырвавшись из ствола, пролетела в миллиметре от ее головы и унеслась в лес.

Мертвый Тыча рухнул спиной в большой муравейник, пристроившийся к тоненькой молоденькой березке. Он прекратил стрелять, выронил оружие и еще несколько секунд содрогался в конвульсиях, круша жилище лесных обитателей.

Муравьи же, раздосадованные глобальными разрушениями своего жилища, мгновенно набросились на обидчика, проворно облепили его и устроили себе пышный обед.

Алексей помог Кате подняться, обнял ее и нежно поцеловал в щеку.

— Спасибо тебе, ты опять спасла мне жизнь.

— А ты мне, — улыбнулась Катя и припала губами к его грязной щеке.

Испуганная, разнервничавшаяся Света пошла в кустики, и там ее стошнило. Алексей Коновалов подошел к Виктору, развязал веревку на запястьях, и они обнялись.

— Ну ты даешь, Леха! Как в супербоевике, — восторженно вымолвил Витя, когда окончательно пришел в себя и понял, что опасность миновала.

— А ты как думал, — произнес Алексей, — я друзей в обиду никому не давал, никогда. — Он криво улыбнулся и взялся рукой за бок. Одна из германовских пуль пробила ему жировую складку на поясе, и теперь каждое движение приносило нестерпимую боль. Пуля, образовав дыру в коже, улетела в лес, а рубаха на этом месте покраснела от крови. А Виктор тем временем бросился к Светлане, обнял и поцеловал дочку, взял ее на руки. И лишь Альфреда Репутатского никто не обнял. Он стоял у деревьев и хотел сквозь землю провалиться.

— А с этим что будем делать? — Все посмотрели на жалкого, забитого Репу.

— Простите, что у меня такой… — произнесла Катя и заплакала. Она хотела добавить слово «отец», но выговорить его у нее язык не повернулся. Алексей погладил девочку по голове и подошел к Репе.

— Ты гнида и мразь, ради спасения своей мелочной шкуры подставил моих друзей и свою дочь под верную смерть. Ты падла навозная, сволочь. — Алексей сжал кулак, размахнулся и хотел для профилактики съездить Альфреду по лицу, но сдержался. Репутатский же, как забитый щенок, съежился в комок, зажмурился, опустился на колени и зарыдал. — Руки об тебя марать не хочется.

Леха отошел к друзьям.

Вдруг у них за спиной зашевелились кусты и затрещали ветки. Друзья в испуге обернулись и отскочили в сторону, а Алексей мгновенно нагнулся, поднял с земли автомат Демина и направил его на звук.

— Не стреляйте, это я, — послышался хриплый бас. Из чащи, как медведь, вылез не кто иной, как Гриня Дуболомов. Голова и плечи у него были в крови, он шатался после нокаута, прихрамывал на обе ноги, но все-таки приплелся на голоса.

— Там сзади менты, надо сматываться, — выдавил он.

— Если хочешь — валяй, а нам бежать некуда. — Алексей опустил оружие.

Гриня обвел туманным взглядом всех присутствующих и спросил:

— А где босс, Фома и остальные?

— Твоего босса муравьи съели. — Леха с улыбкой указал на тело Германа.

Дуболомов посмотрел и покачал головой:

— Давно пора, а то он совсем забеспредельничался, а вот Фому и остальных жаль, они попали под его дурное влияние.

В лесу послышались голоса, сопение собак и хрипы милицейских раций, и через минуту на поляну вышел вооруженный отряд из двадцати человек. Во главе его шел начальник Управления по борьбе с терроризмом полковник ФСБ Перекатов. Рядом с ним были чины поменьше и два десятка рядовых милиционеров. Алексей положил автомат на землю и подошел к друзьям.

Оперативники изучили место происшествия, осмотрели трупы бандитов, раненых и вызвали по рации криминалистов.

— Неужели ты один их всех обезвредил? — задали вопрос изумленные милиционеры.

— В общем, один, но мне друзья помогали, — застеснялся Леха.

— Один, — добавил Витек и с улыбкой посмотрел на друга. — А теперь нам можно уйти? А то моя дочь больна, ее бандиты насильно увезли из больницы, а ей необходимо ехать в Америку для проведения сложной операции.

— Сейчас снимем показания свидетелей и потерпевших, обследуем место преступления и всех отпустим, — объяснил полковник.

— Давайте поступим так, — начал Леха, — вы тут без нас все обследуйте, а мы с вами в Москве свяжемся и дадим показания.

— Так не делается. Надо…