Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве Чемберлен Диана

– У меня полным-полно работы, – заметил он.

– Джон, ты все время работаешь и работаешь. Рано или поздно это подорвет твое здоровье.

Работа позволяла ему не думать о Клэр. По крайней мере, большую часть времени. Как-то ночью он до того измучился, представляя ее с Рэнди, что напился до полного бесчувствия.

В итоге Джон позволил-таки убедить себя. Правда, они с Пэт тут же поспорили, на чем лучше добираться до курорта. Пэт хотела ехать на микроавтобусе с прочими членами организации, а Джон настаивал на собственном джипе. Ему хотелось сохранить хотя бы капельку независимости. Наконец Пэт сдалась и согласилась ехать с ним на машине. Скорее всего она поняла, что это единственный способ затащить его на курорт.

– А вот и гора, – Пэт кивнула в сторону белого холмика, который высился на горизонте, и Джон поначалу решил, что он, должно быть, ошибся.

– Гора? – с недоверием переспросил он.

– Подожди, – рассмеялась Пэт, – скоро сам увидишь.

Очень скоро дорога поползла вверх. По обеим сторонам стали попадаться кучки грязного снега.

– Теперь поверни налево, – распорядилась через несколько миль Пэт.

Джон въехал на парковку, расположенную перед большим домом. Почти все пространство здесь было занято машинами, и ему пришлось остановиться чуть в стороне, чтобы они с Пэт могли достать свои кресла. Выбравшись из машины первым, Джон придержал кресло Пэт, которой предстояло спуститься с высокого сиденья. Все это время она что-то тихонько бормотала себе под нос. Джон догадывался, что Пэт, привыкшая к подъемникам, кроет его почем зря за эту поездку в джипе.

– Осторожнее, – Пэт указала на решетку перед входом в дом, и Джон слегка повернул кресло, чтобы не застрять тут колесиком. Кто-то распахнул перед ними дверь, и из морозного холода они перебрались в уютное тепло вестибюля. Напротив, за стеклянной стеной, высилась гора – не Альпы, конечно, но тоже неплохо. И Джон вдруг ощутил, как тревога в его душе начинает сменяться радостным предвкушением.

В комнате было полно народу в инвалидных креслах. Все головы повернулись в их сторону, и по залу разлетелись шепотки: «Это Джон Матиас».

– Привет, Джо! – окликнул его кто-то.

– Вот уж не думал, что увижу тебя здесь! – раздался еще один голос.

– Самое время посмотреть, на что ушли твои деньги, – вторил им третий.

Их с Пэт тут же окружила толпа. Это были как знакомые, так и незнакомые Джону лица, однако все они смотрели на него с неподдельным дружелюбием.

Высокий загорелый блондин лет тридцати – один из работников курорта – приблизился к Джону и пожал ему руку.

– Вы с Пэт идете первыми, – сказал он.

Только тут Джон заметил справа от себя очередь на регистрацию. Он ощутил неловкость, когда блондин направил его вперед, однако окружающие, судя по всему, отнеслись к этому с пониманием. Пара минут, и все формальности были улажены.

После этого Пэт вместе с одной из групп отправилась на склон горы, а Джон стал поджидать своего наставника. Чуть поодаль несколько лыжников усаживались на монолыжи. Раньше Джон никогда не видел подобного устройства. Выглядело оно весьма просто, и люди без труда перебирались в него со своих кресел. А он-то считал, что его будут грузить в монолыжу, как куль с мукой!

– Это вы Джон Матиас? – раздался из-за спины звонкий голосок.

Обернувшись, он увидел направлявшуюся к нему молодую женщину.

– Меня зовут Эви, – она протянула ему руку, – и сегодня я буду работать с вами.

На вид ей было около двадцати шести – двадцати семи. Синий спортивный костюм прекрасно сочетался с цветом глаз, а из-под шапочки выбивались белокурые локоны.

Присев рядом с Джоном на скамью, Эви сообщила, что она – местный терапевт. После этого она принялась расспрашивать его о травме, внимательно выслушивая ответы. Наконец Эви поднялась и повела его к монолыже.

Внезапно рядом с ними появился темнокожий молодой парень.

– Это Лу, – сказала Эви. – Он будет вашим напарником.

– Смотрю, вы любите тренироваться, – промолвил Лу, обращаясь к Джону. Невзирая на толстый свитер, было видно, что Лу и сам регулярно посещает тренажерный зал. – Ну что, помочь вам перебраться на монолыжу?

– Думаю, сам справлюсь, – ответил Джон.

Лу и Эви подвинули монолыжу к его креслу, и Джон без труда перебрался в нее. После этого его пристегнули ремнями – плотно, но не туго.

– Вытяните руки вот так, – предложила Эви. – Проверьте равновесие.

Джон все выполнил, и Лу с Эви зааплодировали ему.

– Думаю, он откатается без проблем, – заметил Лу. Он объяснил Джону, как нужно забираться на подъемник и спускаться с него. Джон с легкостью управился с рычагом, и Лу, взглянув на Эви, промолвил: – Пойду-ка найду того, кому действительно нужна моя помощь.

Эви кивнула, а Джон довольно ухмыльнулся. До сих пор он с успехом справлялся со всеми трудностями.

Первый его спуск прошел на склоне для начинающих. Эви спускалась перед ним, разъясняя особенности трассы.

– Вот тут поверните направо, – кричала она. – Прекрасно! А теперь налево. А тут у нас целая серия поворотов.

Джон без труда справлялся с монолыжей. Она казалась ему продолжением собственного тела. Ему страшно хотелось увеличить скорость, чтобы скатиться по склону с ветерком, но Эви всякий раз останавливала его.

– Сначала нужно освоить основы, – заявляла она. Джон понял, что девушка права, когда не смог справиться с очередным поворотом и упал, потеряв равновесие.

Вместе они отправились на подъемнике обратно на гору.

– Вы здорово справляетесь, – заметила по пути Эви. – Наверняка вы до того, как получили травму, катались на лыжах.

– Родители купили мне лыжи чуть ли не раньше, чем ботинки, – сказал Джон. – Но все это было давным-давно. Ощущения просто фантастические.

– Подождите, сейчас будет еще лучше, – рассмеялась Эви.

Она оказалась права. Начав спуск с большого склона, Джон вдруг вновь почувствовал себя полноценным, физически здоровым человеком. Поначалу это ощущение было даже пугающим, однако Джон быстро поддался его очарованию. Мимо пролетали стволы деревьев, тогда как сам Джон уносился в мир эмоций, который ничем не отличался от его детских впечатлений. Эйфория оказалась столь сильна, что он напрочь забыл об осторожности и снова упал – на этот раз в самом низу. Однако Эви, поспешившая ему на помощь, обнаружила, что он безудержно смеется.

Они вместе ехали на подъемнике, и девушка подшучивала над самонадеянностью Джона. Ему нравилось слушать ее звонкий голосок, нравилось смотреть на гору и ощущать бьющий в лицо свежий ветер.

Джон расспрашивал Эви о том, откуда она и где заканчивала школу. Он с удовольствием наблюдал за тем, как она наносила бальзам на свои полные губы. Потом она расстегнула куртку, чтобы достать платок, и Джон увидел под футболкой очертания ее маленькой груди.

«Да она чуть постарше Сьюзан. Не будь идиотом, Джон». И все же он был счастлив. Сказочно, безудержно счастлив. Выбираясь из подъемника, он с трудом сдерживал улыбку. « Ты больше не нужна мне, Клэр».

Планируя этот отдых, он надеялся, что они с Пэт уедут домой пораньше, а остальные члены группы отправятся в близлежащий мотель. Но вышло так, что гору он покинул лишь после того, как на улице совсем стемнело. Пэт в это время уже грелась у камина, весело болтая с другими лыжниками. Пересаживаясь из монолыжи в кресло, Джон ощутил невосполнимую утрату: он вновь потерял свободу мыслей и передвижений.

На полпути домой они с Пэт остановились, чтобы поужинать в ресторане. Тогда же было решено, что сегодня уже нет смысла ехать дальше, поскольку оба сильно устали. Самым разумным было снять пару комнат в соседней гостинице.

– Если ты не против, мы могли бы снять один номер, – как бы между прочим заметила Пэт. – Так будет дешевле, – поспешно добавила она, поймав его взгляд. – К тому же в каждом номере наверняка по две кровати.

Из-за денег Джон не переживал, однако мысль снять общую комнату пришлась ему по душе. Он смертельно боялся той пустоты, которая ждала его после такого насыщенного дня.

– Но если ты предпочтешь два номера, пусть так и будет, – продолжила Пэт. – Не думай, будто я настаиваю на обратном.

Джон невольно рассмеялся.

– Думаю, нам вполне хватит одного номера на двоих, – заметил он. – Тем более что мне не хотелось бы оставаться сегодня одному.

Комната оказалась весьма просторной, хотя и была обставлена по-спартански. И в ней действительно стояли две широченные кровати. Джон и Пэт по очереди приняли душ. Джон собрался спать в трусах и футболке, а вот Пэт выехала из ванной в розовой ночной рубашке, на которой красовался зловещего вида черный кот. Ткань рубашки подчеркивала ее обширную грудь.

Потом каждый забрался к себе в постель и выключил лампу на ночном столике. Джон смотрел в потолок, размышляя о том, до чего же странно сложились обстоятельства. Вот он лежит один в чужой кровати, тогда как женщина, которую он знает не первый год, лежит по соседству – тоже совсем одна. А между ними, будто барьер, высятся два инвалидных кресла.

Какое-то время они говорили о лыжах. Стоило Джону закрыть глаза, и перед ним возникал белый склон горы, а в душе пробуждалось давно забытое чувство свободы.

– Как отнеслась к вашему разрыву Сьюзан? – вдруг спросила Пэт, возвращая его к неприглядной действительности.

– Довольно болезненно, – ответил он.

Пару дней назад они с Клэр по очереди побеседовали со Сьюзан. Как и договаривались, Клэр позвонила первой. Сьюзан сначала онемела от шока, однако остолбенение ее очень скоро сменилось гневом. Гневом, за которым прятались боль или страх. Очевидно, что в случившемся она винила Клэр, которая, в свою очередь, приняла упреки дочери без малейшей жалобы. Джон был удивлен тем, что Клэр не стала хитрить и сказала Сьюзан всю правду, впервые в жизни отказавшись от слов утешения. Судя по всему, она успела здорово измениться.

– Сьюзан сейчас в замешательстве, – пояснил Джон, обращаясь к Пэт.

– Надо думать. Как я понимаю, то же самое можно сказать и о твоей жене, – холодно заметила та. – Я знаю, что Клэр еще не оправилась от потрясения, которое вызвала в ней история на мосту, но ей бы следовало разбираться в своих эмоциях в компании мужа, а не постороннего парня. Надеюсь, она ходит к психотерапевту?

– Да. Не знаю только, есть ли там какой-то прогресс.

На несколько минут в комнате воцарилась тишина. Слышно было только, как за окном шумят машины.

– Джон, я хочу сказать тебе кое-что, – прозвучал из темноты голос Пэт.

– Что такое?

– Я бы никогда не решилась сказать это при свете дня, но теперь, когда мы оказались в такой странной ситуации… Словом, ты – самый замечательный мужчина, какого я знаю. И я бы предпочла лежать сейчас рядом с тобой, а не в своей постели. Более того, я знакома с пятью или шестью женщинами, которые думают схожим образом.

– Правда? – улыбнулся он, глядя в потолок. – И кто же это?

– Неважно. Но если Клэр и в самом деле спятила настолько, чтобы разойтись с тобой, всегда найдутся те, кто поможет тебе начать новую жизнь.

– Спасибо, – сказал он, вглядываясь в еле различимое лицо Пэт.

– Не за что.

В комнате вновь воцарилось молчание, но теперь Джон с отчетливой остротой ощутил пустое пространство у себя под боком. Какого черта, подумал он.

– Пэт!

– Что такое?

– Не согласилась бы ты целомудренно подремать бок о бок со мной?

Пару секунд она пыталась осмыслить эту фразу, после чего расхохоталась.

– С удовольствием.

Включив лампу у себя на столике, Джон наблюдал за тем, как Пэт усаживается на кровати. Черный кот спрятался в складках пижамы, когда она перебралась в кресло. Пара ловких движений, и вот она уже у кровати Джона. Он подвинулся, и Пэт легла рядом, спиной к его груди. Джон обнял ее и прижал к себе. Пэт была куда крупнее и куда мягче, чем Клэр, а волосы ее пахли солнечным летом.

– Как приятно, – сказала она.

– Да, – согласился Джон. – Самое трудное в моем положении – это отсутствие физического контакта. Я не имею в виду секс. Простые прикосновения, объятия.

– По крайней мере, на протяжении двадцати лет у тебя все это было, – заметила она. Только тут Джон осознал, что Пэт принадлежала к числу тех, у кого никогда не было партнера. Кто вечер за вечером укладывался в свою пустую постель.

Джон уже начал задремывать, когда Пэт внезапно спросила:

– Ты встречался с этим парнем?

Джон вздохнул. Всю сонливость как рукой сняло.

– Я виделся с ним однажды, – ответил он. – Такой высокий, знающий себе цену господин, который разгуливает на двух ногах. Ненавижу его до глубины души.

Пэт покачала головой, отчего ее волосы скользнули по щеке Джона.

– Не понимаю я Клэр, – заметила она. – Знаешь, мы иногда болтали с ней. Так, девичьи пересуды. И она всегда была в восторге от тебя. Я понять не могу…

– Клэр восторгается всеми своими знакомыми. Разве ты этого не замечала?

– Да нет, я о другом. Она и правда считала, что ей с тобой здорово повезло. И неважно, что ты всегда был прикован к креслу. Ты ведь понимаешь, что дело не в этом? Что она выбрала этого парня не из-за того, что он физически здоров?

Джон вздохнул, пытаясь подобрать нужные слова.

– Я бы не сказал, что в глубине души верю в то, что мы находимся с ним в равном положении. Однако его привлекательность для Клэр не ограничивается физическим притяжением. Сама она утверждает, что там вовсе нет сексуального интереса. Но мне от этого не легче. В каком-то смысле еще труднее.

– О чем ты?

Джон припомнил свои телефонные разговоры с Клэр. Ее по-прежнему мучают видения, сказала она. Джон пытался расспросить ее о них, но Клэр отделывалась лишь кратким описанием. Судя по всему, детальный рассказ она приберегала для Рэнди.

– Помнишь, я расспрашивал тебя о гипотетической ситуации? – сжал он руку Пэт. – Персона А и Персона Б?

– Блокированные воспоминания? Конечно, помню.

– Так вот, я – это Б, а Клэр – А.

– Что ты хочешь сказать?

Джон прижался щекой к ее волосам.

– Клэр забыла очень многое из того, что происходило с ней в детстве, – пояснил он. – Просто вытеснила из своей памяти. Я не верил, что такое возможно, пока не встретился с Клэр. Ей удалось полностью блокировать целые куски времени, и теперь она помнит только хорошее.

– Надо же, – промолвила Пэт. – Вообще-то это как нельзя лучше соответствует Клэр. Я всегда удивлялась ее способности видеть вокруг только хорошее.

– Больше у нее нет этой способности. Все изменилось с тех пор, как та женщина прыгнула с моста. Клэр не может отбросить этот опыт, прикрывшись одной из своих милых фразочек. И изменить случившееся она тоже не может. Вдобавок после этого она начала видеть странные образы, которые, как мне кажется, являются обрывками позабытых фрагментов прошлого. Тех плохих вещей, которые она блокировала. А Рэнди, судя по всему, помогает ей восстанавливать эти провалы в памяти.

– У него есть специальное образование? – спросила Пэт голосом профессионального психотерапевта.

– Не думаю. Рэнди – владелец ресторана.

– Этот парень играет с огнем. Клэр не просто так забыла о некоторых вещах. Она пытается защитить себя. И если он будет давить на нее, все может закончиться очень печально. Даже опытные психотерапевты совершают порой непоправимую ошибку, вызывая у особо впечатлительных пациентов поток ложных воспоминаний.

– Эти воспоминания настоящие.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю.

– Все равно я думаю, этот парень берется не за свое дело.

Как бы ему ни хотелось обрушиться вместе с ней на Рэнди, Джон предпочел признать правду:

– Я не думаю, что он подталкивает Клэр, заставляя вспоминать прошлое. Поощряет, может быть, но не заставляет. Воспоминания приходят к ней постепенно. И достаточно медленно. Однако Клэр полностью поглощена этим опытом. Он стал для нее целым миром, а мне в этом мире места нет.

– Джон… – промолвила Пэт после недолгого молчания. – Эти ее воспоминания… Я не требую подробностей, просто скажи – это действительно так плохо?

– Как я уже сказал, мне кое-что известно из прошлого Клэр, о чем сама она не помнит. Это очень неприятные вещи, и…

– Не понимаю, как тебе может быть известно то, о чем не знает она сама?

– Неважно, – отмахнулся он от ее вопроса. – Просто поверь мне. Так стоит ли мне рассказывать об этом Клэр? Иногда мне кажется, сообщи я ей обо всем, и этой истории пришел бы конец. Ей бы уже не нужен был Рэнди. По крайней мере, для этих целей, – Джону не хотелось думать о том, что еще могло заинтересовать Клэр в этом парне.

Пэт ненадолго задумалась.

– Боюсь, я бы вновь дала тебе тот же самый совет. Такое чувство, что Клэр идет в своем темпе, Джон. Нет никакой необходимости давить на нее.

– Надеюсь, ты права, – кивнул Джон. Ему бы хотелось положить конец этому мучительному продвижению Клэр в прошлое, однако он боялся делиться с ней тем, что было известно лишь ему одному.

– А я надеюсь, что она обсуждает подобные вопросы со своим психотерапевтом, а не только с этим шарлатаном, – заметила Пэт. – Похоже, это действительно серьезная проблема.

– Ты права.

– В любом случае, я рада, что ты рассказал обо всем мне, – вздохнула Пэт. – Теперь по крайней мере я уже не так сержусь на Клэр.

– Только не оправдывай ее до конца, ладно? Иначе мне придется сердиться в полном одиночестве.

В комнате вновь воцарилась тишина. Мышцы рук Джона понемногу обмякли. Закрыв глаза, он обрел сон в дружеских объятиях Пэт.

36

Сиэтл

Ближайший киоск, в котором продавали «Вашингтон пост», находился в полумиле от больницы, и Ванесса взяла за правило ходить туда в обеденный перерыв. Начался процесс по обвинению Зеда Паттерсона в совращении несовершеннолетней, а местные газеты не уделяли этому событию особого внимания. Само собой, в прессе не печатали фотографию девочки, но Ванесса и без того ясно представляла ее себе. Худенькая и неуклюжая, больше похожая на ребенка, чем на девушку. Коротко стриженные белокурые волосы. Курносый нос и белесые ресницы – настолько светлые, что их едва можно было различить. Ванесса и сама не знала, откуда взялся этот образ. Но стоило ей в первый раз прочитать об обвинениях в адрес Паттерсона, и девочка, будто живая, возникла перед ее мысленным взором.

Даже когда в пятничной газете напечатали, что девочка с матерью пятью годами ранее эмигрировали в Штаты из Сальвадора, Ванесса продолжала цепляться за этот обманчивый образ заблудшего ребенка.

А заблудшему ребенку никто не собирался верить. На вторую неделю слушаний даже мать девочки с неохотой признала, что дочь постоянно ввязывается в какие-нибудь истории. Ее уже не раз ловили на воровстве, а ложь давно вошла у нее в привычку. Тетка девочки и вовсе окрестила племянницу «мерзавкой». «Другой такой в нашей семье нет», – заявила она.

Зачитывая свидетельские показания, Ванесса все больше утверждалась в мысли, что девочка далеко не в первый раз сталкивается с насилием. Ванесса была свято убеждена в том, что дети не рождаются плохими.

Группы, отстаивающие права женщин, также хранили подозрительное молчание. Ванесса догадывалась, что они, вроде Терри Рус, не спешили сбрасывать Зеда Паттерсона с его трона – в конечном счете это могло повредить им же самим. Газетные статьи пестрели сообщениями о многочисленных заслугах сенатора и том сочувствии, которое он испытывал к собственной обвинительнице.

«Очевидно, что девочка нуждается в помощи психологов и поддержке взрослых, – цитировали они Паттерсона. – И мы должны предоставить ей всю необходимую помощь».

На многочисленных фотографиях сенатор улыбался в спокойной и самоуверенной манере. «Я абсолютно уверен в справедливости нашей судебной системы», – это он заявил как минимум трижды. Ванесса лишь мельком смотрела на его фотографии, поскольку каждый взгляд на это лицо вызывал у нее настоящую изжогу.

Очевидно, что не одна она реагировала подобным образом на сенатора из Пенсильвании. На десятый день слушаний девочку срочно госпитализировали с гастритом. Врачи заявили, что это реакция на происходящее, но в окружении Паттерсона наверняка решили, что девчонка пошла на попятный. Она просто не представляла, во что ввязалась с этими обвинениями.

В других статьях имя Паттерсона всплывало в связи с тем или иным законопроектом, как будто ничего особенного в его жизни не происходило. Ванессе не раз приходилось задумываться, воспринимает ли кто-нибудь всерьез эти слушания. Почему никто не желал помочь девочке? Такое чувство, будто всем хотелось поскорее избавиться от нее.

Сообщение о госпитализации девочки появилось в газете во вторник. А уже в среду Ванесса сидела в одной из телефонных кабинок, расположенных в вестибюле ее больницы. Дрожащей рукой она набрала номер адвоката девочки, Жаклин Кинг. Ей удалось дозвониться лишь до помощницы адвоката, поскольку сама Жаклин была в суде. Представляться Ванесса не стала, а сразу перешла к делу.

– У меня есть информация по старому делу, также связанному с Зедом Паттерсоном. Скажите, это может помочь?

На другом конце трубки наступила тишина.

– Что вы имеете в виду под «старым делом»? – спросила наконец помощник адвоката.

– Если человек, пострадавший некогда от домогательств сенатора, выступит сейчас с заявлением, поможет ли это вашему делу?

Вновь тишина.

– Хотите сказать, что это произошло с вами?

Ванесса закрыла глаза.

– Да.

– Господи. Подождите-ка.

Ванесса почувствовала, как на лбу проступили капельки пота. Она судорожно схватилась за трубку.

– Вы же не станете записывать меня на диктофон?

– Нет. Мне просто нужно кое-что отметить для себя. Могу я узнать ваше имя?

– Нет. Мне важно понять…

– Как давно произошло то, о чем мы говорим?

– Тридцать лет назад.

Разочарование женщины было практически ощутимо.

– Да вы шутите, – промолвила она.

– Хотите сказать, это было так давно, что от моих показаний все одно не будет толку? – с затаенной надеждой спросила Ванесса. « Пожалуйста, скажи, что я ничем не могу помочь».

– Тридцать лет? Бог ты мой. Сколько же вам тогда было? Что он с вами сделал?

– Так вы говорите, что не можете использовать эту информацию?

– Мне необходимо сообщить об этом Джеки, – сказала женщина. – Нам нужно хоть что-то, что спасло бы это дело. Кроме нас, никто не верит девочке. Дайте мне, пожалуйста, номер, по которому мы могли бы позвонить, когда определимся с дальнейшими действиями.

– Нет, я сама позвоню вам.

– Джеки работает сегодня допоздна, но до девяти она не сможет подойти к телефону. Не могли бы вы позвонить в половине десятого?

– Хорошо.

– Вот и чудесно. Тогда до вечера.

– Постойте! – Ванесса еще не закончила. – Как себя чувствует девочка?

– Она страшно напугана. Вообще-то ее трудно чем-либо устрашить. Она спокойно гуляет по улицам ночного города. Но всякий раз, когда она думает о том, что нужно встретиться на суде с Паттерсоном, ее выворачивает наизнанку. Даже не знаю, сможет ли она когда-нибудь дать показания.

– Как она выглядит?

Даже если женщину удивил вопрос, она никак этого не показала.

– Боюсь, она не из тех, кто способен растопить сердца присяжных. Очень полная для своего возраста. Никогда не улыбается. Вдобавок один глаз у нее косит, из-за чего кажется, что она избегает смотреть вам в лицо.

Глаза у Ванессы защипало от слез. Ей страшно захотелось обнять этого ребенка, которому явно не хватало ласки и заботы.

– Вы можете стать ее единственной надеждой, – сказала женщина. – Ну что, вы позвоните нам в половине десятого?

– Да.

* * *

Эти два дня Брайану не надо было ходить на работу, и к тому моменту, когда Ванесса вернулась домой, ее поджидал ярко пылающий огонь в камине, а на плите пыхтела кастрюлька, в которой тушилось что-то вкусное. Часы показывали пять тридцать. Стало быть, на Восточном побережье была уже половина девятого. Ванесса позвонила с работы домой и сообщила Брайану о своем разговоре с юристом, так что он ничуть не удивился, увидев ее мрачную физиономию.

Бросив сумку на кухонный стул, Ванесса в очередной раз взглянула на часы.

– И что мне делать? – спросила она, не в силах скрыть гримасу недовольства.

– То, что сочтешь нужным.

– Я бы не отказалась от совета, – мрачно заметила Ванесса.

Положив на плиту ложку, Брайан обнял жену.

– Ты – сильная, мужественная женщина, и ты поступишь так, как будет лучше для всех.

Ванесса вяло глянула на кастрюльку.

– Не могли бы мы немного подождать с ужином? Мне нужно еще кое-что сделать.

– Разумеется, – ответил Брайан, в глазах которого читался немой вопрос.

Устроившись за столом в углу гостиной, Ванесса принялась разбирать чеки и счета. Она занималась этим до половины седьмого. Брайан сидел на диване, рассеянно пролистывая газету. Время от времени он вставал, чтобы подбросить в камин полено-другое. В шесть сорок, изучая чековую книжку, Ванесса попыталась найти загадочные тридцать семь центов, на которых настаивал банк, но это ей так и не удалось. Стул ее был повернут к окну, в котором смутно отражалось лицо Брайана. Пару раз он взглянул в ее сторону, но так и не промолвил ни слова. Этим вечером они забыли включить проигрыватель, и единственным звуком в комнате было потрескивание дров в камине. Минуты тянулись невыносимо медленно.

В комнату ворвался густой, насыщенный аромат жаркого, и желудок у Ванессы судорожно сжался. Только тут она позволила себе подумать о девочке, которой никто не собирался верить. Еще один взгляд на часы. Десять минут восьмого.

Положив ручку, она повернулась к Брайану.

– Ну чем им помогут мои обвинения тридцатилетней давности?

Брайан медленно сложил газету и опустил ее на кофейный столик.

– Не знаю, Вэн.

– Я тебя разочаровала?

– Нет, – покачал он головой.

– Все это давно позади. Я хочу, чтобы все осталось в прошлом.

Брайан молча похлопал ладонью по дивану, приглашая ее подсесть к нему. Ванесса перебралась на диван, вновь уловив по дороге аромат жаркого.

– Не думаю, что смогу сегодня есть. Ты уж прости. Почему бы нам не оставить все на завтра?

– На завтра так на завтра.

И вновь тишина. Ванесса даже пожалела, что не включила по пути стереопроигрыватель.

Брайан задумчиво поглаживал ее по плечу. Спустя пару минут он все-таки решился заговорить.

– У них там сейчас начало одиннадцатого, – заметил он. – Наверняка адвокат еще не ушла. Ждет, когда ты наберешься мужества…

– Брайан, прошу тебя! – она вырвалась из его объятий. – Я не хочу больше думать об этом! Мне вообще не стоило им звонить.

Он вновь притянул ее к себе.

– Прости.

Ванесса сидела, как на иголках. Нужно бы пробежаться. Или почитать. Посмотреть кино. Единственное, чего нельзя сегодня делать – это спать. Наверняка сон перенесет ее на чертову карусель. И рядом будет скакать эта девочка – такая толстая, что ей придется крепко держаться за шест, чтобы не упасть с лошади. Здоровый глаз ее будет устремлен на Ванессу, а лошади помчатся по кругу, которому и вовсе не будет конца.

37

Вьенна

В комнате пахло Джоном, его пеной после бритья. Этот еле уловимый мужской запах ассоциировался у Клэр только с ним. Сердце пронзила острая тоска, заставив забыть на время о цели визита. Ей пришлось собраться с силами, чтобы пройти к себе в комнату и собрать нужные вещи.

Джон вообще не хотел, чтобы она приезжала, но в конце концов уступил. Попросил только, чтобы Клэр заехала в тот момент, когда его не будет дома. Клэр отсутствовала лишь три недели, но за это время здесь многое изменилось, и дом уже не выглядел таким знакомым. Саквояжи перенесли из чулана в стенной шкаф; хлебницу переставили на стол возле раковины. Кофемашина стояла теперь у холодильника. Но самый большой сюрприз поджидал Клэр впереди, когда она открыла дверцы шкафа, чтобы выложить туда продукты. Клэр приобрела их для Сьюзан, которая должна была приехать домой на весенние каникулы. На ее любимые крекеры и супы, печенье и замороженную пиццу Клэр потратила сразу семьдесят долларов – чтобы обнаружить в итоге, что Джон уже купил то же самое. Она в изумлении разглядывала забитые продуктами полки, поражаясь его предусмотрительности. Джон, судя по всему, полностью контролировал свою жизнь. Дом выглядел чистым и опрятным. Ну, а Джон даже успел за это время съездить покататься на лыжах. Очевидно, что он прекрасно обходится без Клэр.

Он попросил ее не звонить так часто. Лично Клэр не казалось, что она достает его звонками – она справлялась о его здоровье раз в два дня или вроде того. Но Джон заявил, что звонки выбивают его из колеи, и Клэр перестала звонить. Теперь она нередко ловила себя на мысли, что ей не хватает его голоса. Набив вещами сумку, она перенесла ее в кухню и поставила у задней двери. Пришла пора заглянуть в мансарду.

Клэр потребовалось двадцать минут, чтобы найти старый фотоальбом. Он лежал на дне чемодана, который был забит старыми игрушками Сьюзан. Как назло, поверх альбома лежали два маленьких зеркала. Клэр тут же поспешила повернуть их обратной стороной.

Не далее как вчера она в шутку заявила, что с ней опасно ездить по улицам. Произошло это после того, как она глянула в боковое зеркальце и не увидела там ничего, кроме наплывающих зеленых волн.

Страницы: «« ... 1314151617181920 »»

Читать бесплатно другие книги:

Россия никогда не имела демократической традиции и поэтому не может существовать без «сильной руки»....
Учебно-методическое пособие составлено на основе Федерального государственного образовательного стан...
Пособие содержит описание научно-практического опыта работы по проблеме организации и осуществления ...
Учебное пособие соответствует требованиям Государственного образовательного стандарта третьего покол...
Карты Таро используются для предсказаний очень давно. Благодаря им маги и колдуны могли прорицать бу...
Когда-то давно студент из Москвы побывал на Кубе и познакомился там с девушкой. Молодые люди полюбил...