Счастливчики Стил Даниэла

Глава 12

Второй день пребывания в клинике Крейга оказался для Лили еще более напряженным, чем первый. Началось с сеанса физиотерапии, затем ей показали, как работать на кухне, а таких навыков у нее не было и до несчастного случая. Она снова плавала в бассейне, занималась в классе вождения и встретилась со своим тьютором. Но у нее не осталось времени выполнить задания. Тьютор потребовала сделать все за уик-энд, и они с Тедди договорились заниматься вместе. Наконец объявилась и Вероника. Лили встретила ее в гостиной и сразу же заметила, как неловко та себя чувствовала. Они увиделись впервые за два месяца, и Вероника пришла в шок, когда Лили выехала к ней в коляске. Происшедшее с подругой теперь стало для нее реальностью.

Говорить она могла только о тренировках. Подробно рассказала Лили о том, что делал тренер и как им пришлось нелегко. Когда она уехала, Лили хотелось плакать. Она поняла, как ей не хватало лыж и всегда будет недоставать. Она чувствовала себя полностью исключенной из прежней жизни, неразрывно связанной со старыми друзьями. Она ни за что не призналась бы никому, но сама почти сожалела, что пригласила Веронику. Лили просила отца не приезжать, чтобы провести больше времени с подругой, но теперь поняла, что совершила ошибку. Когда они расстались, Вероника вышла из больницы свободная, как птица, а Лили осталась, словно в тюрьме, еще сильнее, чем раньше, сознавая свою ущербность. Видя и слушая Веронику, она чувствовала, что все для нее кончилось. Ее консультант говорила, что раздражение и ощущение утраты прежней жизни вполне естественны. Но Лили плакала по дороге в свою комнату, когда она встретила Тедди. Он остановился, озадаченно на нее глядя.

– Все нормально? – спросил он. Лили смутило, что он видел ее слезы.

– Нет, – сказала она честно.

– А что случилось?

– Ко мне приезжала моя лучшая подруга. – С этими словами Лили снова заплакала. – Она говорила только о нашей команде и о тренировках, и что все они делают. – Лили рыдала, и ей хотелось, чтобы он обнял ее, но его взгляд был таким же теплым, как и объятие.

– Мне очень жаль, Лили. Некоторые просто этого не понимают. У меня бывает такое же чувство, когда люди рассказывают о своих заботливых матерях и больших семьях и как им хорошо всем вместе. – Он медленно вкатился в ее комнату. – Хочешь посмотреть фильм? – предложил он. – И я бы посмотрел с тобой.

– Нет, все нормально. – Лили улыбнулась сквозь слезы и, достав бумажный носовой платок, высморкалась. – Она всегда была моей лучшей подругой, мы понимали друг друга с полуслова. А теперь сидела здесь как на иголках. Больше наверняка сюда не приедет.

– Может быть, и так, – сказал он, стараясь тоже быть честным. Наверное, так и лучше, подумалось ему. Он видел, как тяжело она переживала это посещение. Они еще немного поговорили, а потом он вернулся к себе, и Лили позвонила отцу. По голосу он понял, что она расстроена.

– Что-нибудь случилось?

Она рассказала ему о посещении Вероники, и ему стало ужасно ее жаль. Как мало он мог сделать для нее! В сущности, ничего. Поговорив с отцом, она почувствовала себя лучше и позвала медсестру помочь ей приготовиться ко сну. День выдался непростой.

На следующий день Билл позвонил Джесси Мэтьюс. Он сообщил ей, что Лили в клинике Крейга, а она спросила его об итогах консультаций с нейрохирургами в разных странах. Дженнифер по возвращении побывала у нее и поблагодарила за возможность сопровождать Лили, но результатов поездки она не знала.

– Они все согласились с вашим прогнозом, – грустно сказал Билл. – Доктор Хаммерфельд превозносил вас. Но о состоянии Лили все они сказали одно и то же. Не люблю фразу: «Я же вам говорила».

– Как идут дела у Лили в клинике?

– Похоже, она очень занята и старается наверстать пропущенное в школе. У них прекрасная программа, и она встретила там очень симпатичного мальчика, своего ровесника. Кажется, они подружились. Старый приятель ее бросил, когда мы вернулись, а ее прежние друзья не горят желанием с ней увидеться. Она скучает по лыжам. В общем, перестройка для нее непростая.

– И для вас тоже, – сочувственно сказала Джесси.

– Я собираюсь кое-что переоснастить в доме к ее возвращению. В таком, какой он сейчас, ей будет трудно жить. А как у вас? – спросил он, вспомнив, что и ее жизнь радикально изменилась.

– У нас все нормально. Мы как-то справляемся. Детям тяжело.

– Да и вам нелегко.

При этих его словах она вздохнула. Да, и ей пришлось несладко. Не укладывалось в голове, что Тима нет уже два месяца.

– Конечно, вы сделаете все как можно лучше. Сообщайте мне новости о Лили. Думаю, в клинике она узнает много полезного. Место очень хорошее.

– Согласен. Надеюсь только, что она скоро будет дома. – Ему было тоскливо без нее, но Джесси надеялась, что он позволит дочери остаться там подольше, чтобы она могла воспользоваться всеми услугами и получила удовольствие.

Как раз в тот день Лили узнала еще кое-что весьма для нее важное. Один из инструкторов усадил четырех молодых женщин в специально оборудованный большой автомобиль. Все они были в похожих колясках, и все хорошо владели руками. Лили оказалась самой младшей и получила лишний шанс познакомиться с другими пациентами. Они направились в большой торговый центр.

– Что мы там будем делать? – спросила одна из женщин. В любом случае все они радовались возможности побывать за пределами больницы.

– Поедем за покупками, – сказал им инструктор. Когда они приехали, шофер осторожно выкатил пассажирок в колясках из машины.

Цель экскурсии состояла в том, чтобы научить их ориентироваться в небольших магазинах. Это должно было придать им уверенности, показать, как лучше маневрировать в своих колясках, как привлекать внимание продавцов и даже примерять одежду, а главное – не позволять себя игнорировать. В первом магазине все получилось несколько хаотично, особенно потому, что их было четверо и все в колясках, но во втором и в третьем дело пошло лучше. Каждая из них что-то купила, и все они оставались довольны. Переезжая из одного магазина в другой, они оживленно болтали между собой. А Лили вспоминала неудачный поход в «Хэрродз», каким ничтожеством она себя там чувствовала, когда все толкались и продавцы ее не замечали. Инструктор сказал, что в следующий раз они поедут в универмаг. Со времени несчастного случая Лили еще ни разу так не развлекалась. Она чувствовала полное удовлетворение, когда они вернулись.

Фил Льюис тоже приготовил для нее сюрприз во время сеанса физиотерапии.

– Что сегодня на повестке дня? – опасливо спросила она. Лили так ожила за время вылазки в магазин, что ей не хотелось опять впасть в уныние после армейской муштры Фила.

Он включил телевизор и вставил диск.

– Сегодня у нас кино, – сказал он.

Фильм был о Паралимпийских играх, проходивших после обычных Олимпийских игр зимой и летом, и в том же месте, только они устраивались для людей с ограниченными возможностями, таких как она. Она посмотрела некоторые состязания. Ее заворожили лыжники, спускавшиеся с гор на устройствах вроде стульев. Это называлось «альпийское катание», и оно выглядело стремительным, опасным и захватывающим. В некоторых случаях там была одна лыжа, в других – две. Лыжник несся по склону на огромной скорости. Это было волнующее состязание и нелегкое. Лили посмотрела несколько спусков и просидела до конца фильма, не отрывая глаз.

Достав диск, Филип повернулся к ней:

– Я думал, это может тебя заинтересовать.

Он внимательно прочитал ее досье и знал, что она тренировалась для участия в Олимпийских играх.

– Когда следующие игры?

– Их проводят каждые четыре года, как и регулярные Олимпийские игры. Следующие – в марте будущего года. Бывают летние и зимние игры. На зимних Паралимпийских играх пять основных категорий. Я подумал, что спуск на монолыже тебе бы подошел. Нужно много тренироваться, но ты сумеешь, раз была в олимпийской команде.

Лили минуту помолчала, не сводя с него глаз.

– Я хочу попробовать, – сказала она с решительным видом.

– Необходимо научиться держать равновесие, и в любом случае надо укреплять верхнюю половину тела. Теперь тебе есть к чему стремиться.

Он показал ей этот фильм, чтобы вдохновить, заинтересовать, поставить новые цели, которых вполне реально достичь. Она и вообразить не могла, что снова станет кататься после своего несчастного случая.

– Вот увидите, у меня получится! – с жаром заверила она, и Фил кивнул. Все получилось, как он и рассчитывал.

– Тогда мы займемся подготовкой.

Этот пряник он намеревался использовать, чтобы вдохновить ее на новые тренировки. На сей раз она выполнила все, что от нее требовалось. Она все еще находилась в возбужденнном состоянии, когда в бассейне встретила Тедди. И сразу рассказала ему обо всем, что увидела в фильме.

– Я что-то такое слышал. Ты и правда собираешься начать тренировки? – Он был счастлив за нее. Какой сегодня замечательный день!

– Я постараюсь. А почему бы и тебе не заняться спортом? – сказала она, желая привлечь и его.

– Извини, это не мое. Вот лошади – другое дело, но не все остальное.

– А почему ты не спросишь Фила, в чем бы тебе поучаствовать? – Она видела саночников и подумала, что Тедди смог бы рискнуть, хотя его организм был чувствителен к холоду и ему приходилось соблюдать осторожность.

Она продолжила этот разговор и за ужином после встречи с их тьютором. Но когда отец приехал вечером ее навестить, она не проронила об этом ни словечка. Побоялась, что он станет возражать. Вдруг она снова пострадает? Лили долго не могла заснуть, думая о Паралимпийских играх, и на следующий день снова обсудила план подготовки с Филом. Она еще сама не осознала, но за несколько дней верхняя часть ее тела стала сильнее, и Фил был доволен. Сильная духом, она усиленно трудилась. В конце недели инструкторы обсуждали ее случай и согласились, что все идет хорошо и у нее хорошие перспективы.

Весь уик-энд они с Тедди занимались по школьной программе. Вероника обещала приехать в субботу, но так и не появилась, а Лили испытала облегчение. Она не желала слушать разговоры об олимпийской сборной, ей это было слишком тяжело, хотя она и скучала по старым друзьям.

В субботу вечером группа в составе десяти пациентов отправилась в кино. Сидя в своих колясках, они ели попкорн и смеялись. Сначала это показалось ей странным, но некоторое время спустя она увлеклась и забыла обо всем. Тедди поехал с ними. В воскресенье ее отец и Джо зашли к ней после гольфа, как и обещали. Они остались ужинать, и, когда они уезжали, настроение у Билла поднялось.

– Она упорная умная девочка, – сказал ему Джо.

– Да, – сказал Билл с гордостью. – И это замечательное место. Они учат людей жить полноценной жизнью, несмотря ни на что. И, судя по всему, это у них неплохо получается. – Билл видел, что Лили многому научилась меньше чем за неделю и выглядит здоровой. Постепенно она обрела уверенность в себе. У всех, кого он видел, наблюдалось то же позитивное настроение, и все они продолжали жить с удовольствием.

– Я знаю, это странно звучит, – сказал Джо, – но пока мы там были, я все время думал, почему бы тебе не построить такой центр, только поменьше?

– Зачем мне этим заниматься? – изумился Билл. – Они самые лучшие.

– Я вижу. Но многие пациенты старше Лили, и у них здесь полное медицинское обслуживание класса люкс, что тебе не обязательно обеспечивать. И потом, они принимают пациентов и с травмами мозга. А также у них здесь ведутся и научные исследования, которые опять-таки тебе нет необходимости организовывать. Ты же видишь, что юноши и девушки тяготеют друг к другу и у них не такие потребности, как у старших. Люди в возрасте хотят вернуться к своей карьере, к работе, к своим семейным обязанностям. Что, если ты сделаешь реабилитационный центр только для молодежи, даже совсем юных ребят? Ведь есть же и дети с такими повреждениями. Можно создать нечто совершенно особенное. Принимать пациентов от десяти до двадцати лет, и только тогда, когда по медицинским показаниям они готовы к реабилитации.

Вся программа должна быть нацелена на молодых. Она будет включать все виды их деятельности: искусство, музыку, и, может быть, особое внимание будет уделено спорту. Ты смог бы устроить это на очень высоком уровне, но в меньших масштабах, чем Крейг. И даже учредить стипендии имени Лили. А работать можно в тесном контакте с Крейгом и передавать туда своих пациентов, когда они пройдут у тебя обучение. И все это – в честь Лили.

Ты мог бы запланировать спортивную программу. – Лили мельком упомянула Паралимпийские игры, и Джо считал, что это прекрасная идея. – Ты мог бы нанять лучших специалистов в стране. У тебя есть деньги и возможности. Об этом стоит подумать. Не соревноваться с Крейгом, но создать медицинское учреждение в дополнение к нему. Им может даже понравиться такая идея. Они не принимают детей моложе шестнадцати, а ты бы смог. – За ужином Лили рассказала Джо, что в Денвере есть детский реабилитационный центр, но Джо имел в виду нечто более совершенное.

Когда они остановились перед его домом, Билл посмотрел на Джо.

– Может быть, я сумасшедший и это будет слишком грандиозное предприятие, но идея мне нравится. С чего же начать?

– Просто подумай, поговори с людьми, которые могли бы быть тебе полезны. После несчастного случая с Лили ты много чего узнал о спинномозговых травмах. Примени эти сведения с пользой не только для Лили, но и для ее сверстников с такими же травмами. Сосредоточься на детях ее возраста, немного моложе, немного старше. Я думаю, у тебя все получится.

Джо говорил возбужденно, вдохновенно, и внезапно Билл пришел в такое же состояние.

Войдя в дом, он задумался. Они выпили по бокалу вина и еще поговорили. Когда Билл уже лег, эта задумка долго не давала ему покоя. Он по-прежнему считал, что идея безумная, но его как будто что-то подталкивало к ее воплощению. Всю ночь он ворочался с боку на бок, и когда проснулся на следующее утро в шесть часов, то знал, что должен все сделать. Несчастный случай с Лили стал знамением. Он построит этот реабилитационный центр для детей и назовет его в честь Лили – «Лилипарк».

Глава 13

Спустившись к завтраку на следующее утро, все еще возбужденный, Билл нашел Джо за кухонным столом, с газетой и чашкой кофе. А Джо показалось, что Билл уже выпил десять чашек кофе. Он шагал взад-вперед по кухне, глаза у него лихорадочно блестели.

– Бумаги на бирже либо резко упали, либо поднялись, а то с чего бы ты так возбудился, – поддразнил его Джо. Он много лет не видел своего друга в таком состоянии, если тот вообще когда-нибудь таким был. Уж во всяком случае, не после катастрофы с Лили. Жизнь в Билле кипела.

– Я это сделаю, – сказал он, наливая себе в чашку кофе. Затем, прищурившись, отхлебнул чуть ли не кипящую жидкость. Мозг его работал на полную мощность.

– Что сделаешь? – Джо вытянул свои длинные ноги. Как хорошо он себя чувствовал в Денвере, в доме Билла! Какая разница между этой жизнью и его одиночеством в Нью-Йорке, тупым прозябанием без дела и без общения!

– То, о чем мы говорили вчера вечером. Реабилитационный центр для детей со спинномозговыми травмами. Вроде Крейга, но только специально для подростков. То, что делают в их клинике для людей постарше. Я назову его «Лилипарк». Не знаю почему, но я чувствую, что обязан это сделать. Вот что точно нужно. Я ничего не знаю о таких центрах, но, если мы найдем лучших специалистов, чтобы они все организовали и работали там, это будет фантастическое место.

Билла идея захватила, и Джо видел, как она его вдохновляет. Билл всегда умел прогнозировать результат, и когда он что-то начинал, то не мог остановиться. Именно так он и сделал себе состояние, благодаря собственной гениальности, отваге и непоколебимой твердости характера. У него были ресурсы для осуществления этого проекта, неограниченные средства и мужество, нужные для того, чтобы создать что-то новое. Зная его, Джо верил, что он не успокоится, пока не выстроит лучший детский центр в мире.

– Это было бы замечательно, – сказал Джо, тоже приходя в восторг. Билла отличал особый талант решать сложные проблемы и достигать невозможного, доводя все до конца. – Я бы очень хотел помочь. Если тебе нужен надежный помощник, чтобы исследовать проект или установить связи, у меня время найдется, – напомнил ему Джо. Билл знал, что у его друга большие способности, несмотря на недавний крах карьеры. – Мне ничего не известно о больницах, но я могу узнать, а бизнес есть бизнес, что бы ты ни продавал. Тебе нужен авторитетный специалист, чтобы возглавить медицинскую часть, но будет много и административной работы.

Билл кивнул. Ум его работал в тысяче разных направлений. В это время в дверь позвонили. Билл совершенно забыл о встрече с архитектором, с которым собирался обсудить изменения в доме для удобства Лили.

Стив Йенсен был молод, но он уже занимался подобными проектами раньше. Его рекомендовали Биллу два других архитектора. Эксперт обошел дом, указывая, какие еще изменения необходимы, а Биллу до того и в голову не приходили. Они выбрали место для лифта. Пришлось пожертвовать встроенными шкафами на всех этажах. В одном из них лежали папки и разный хлам, который следовало переложить в другое место. А в другом хранились лыжные костюмы и спортивные принадлежности Лили, теперь ей уже не нужные. Когда Билл открыл шкаф и все это увидел, сердце у него сжалось. С комком в горле он поспешно закрыл его снова. Он не хотел, чтобы Лили тоже это увидела, и был рад, что шкафа на прежнем месте не останется. Стив заверил его, что закончит переустройство за два месяца, так что к возвращению Лили все будет готово.

Он предложил устроить в холле пандус с бронзовыми перилами, в стиле всей передней, и такой же сделать в гостиной. Он также посоветовал понизить стойку в кухне, перенести в другое место раковину, облегчив тем самым доступ к холодильнику, и полностью перепланировать ее ванную комнату, с установкой специального джакузи и душа. Билл хотел, чтобы дом стал удобным для Лили, но при этом не превратился в больничную палату, и Стив его прекрасно понял. Джо слушал архитектора как завороженный. Они обошли таким же образом все этажи. К тому моменту, когда Стив закончил смету, в доме не осталось ни одной неучтенной детали. Он даже предложил сделать пониже плиту и кухонные шкафчики. Все это стоило немалых денег, но Билл был уверен: ни один цент не потрачен зря. Билл видел, как трудно пришлось Лили в единственный вечер, проведенный ею дома. Сначала он вообще ничего не хотел менять, словно это означало, что он признает факт: Лили навсегда останется в коляске. Но теперь он понимал, что с врачами не поспоришь, пока не найдутся какие-то новые способы лечения, о которых все толковали. Удобный дом будет его подарком Лили. На Стива, как и на Джо, его преданность дочери произвела сильное впечатление. За несколько дней, увидев, как Лили расцвела в клинике Крейга, Билл полностью изменил свою позицию.

В конце встречи он налил всем по чашке кофе, и они стояли в кухне. Стив объяснил, что все будет сделано с применением современных технологий и на высоком эстетическом уровне, с черным гранитом в кухне и розовым мрамором в ванной. Когда работы завершатся, дом будет не только полностью функционален, но и красив, в духе тех стандартов, по которым он первоначально проектировался и строился. Задача непростая, но Стив заверил, что он справится, о чем Биллу уже говорили.

И вдруг в голову Билла пришла идея.

– Что бы вы сказали о детском реабилитационном центре для детей со спинномозговыми травмами? Вам это не кажется безумной затеей? – спросил он.

Стив был явно заинтригован:

– Что-то вроде клиники Крейга?

– И да, и нет. Для пациентов помоложе, и центр не со столь широким диапазоном услуг. Только спинномозговые травмы, не мозговые нарушения и не все медицинские услуги, которые предлагает Крейг, и прежде всего для детей, которых в его клинику сейчас не берут. Мы станем принимать их не на лечение, а только для реабилитации. Я имею в виду малышей и подростков, и, может быть, кого-то постарше двадцати. Центр с обширной спортивной программой, классами по искусству, музыке и со всем, что им нужно, чтобы заново интегрироваться в школе или колледже. Но только для детей со спинномозговыми травмами. Я хочу, чтобы в центре было все, что нужно здоровому ребенку, но только приспособленное для детей с ограниченными возможностями. Клиника Крейга предназначена для старших и для взрослых, хотя специалисты и творят там чудеса, добавляя еще и развлечения. У них потрясающая развлекательная программа. Но я хочу, чтобы наш центр служил только детям – со всем тем, что их привлекает, что им нравится.

– Вы имеете в виду секс и наркотики? – пошутил Стив, и оба они рассмеялись.

– Нет, я просто хочу, чтобы им было весело. Все пришлось по душе. Крейг способен удовлетворить всех. Там есть занятия, которые не интересуют Лили, хотя многое из того, что у них есть, ей нравится. Я хочу просто понизить возрастную планку. У Крейга также созданы потрясающие условия для родственников. Но для этого нужно большое пространство и помещение. На это я пока пойти не готов. Быть может, для малышей мы устроим комнаты на двоих, чтобы с ними могли находиться их матери, но создать такие условия, как у Крейга, будет сложновато. Они ведь работают уже лет сорок или пятьдесят. Я не хочу с ними состязаться, да и не смог бы. Пустые хлопоты. Я хочу только добавить то, что они не делают. Может быть, они захотят посылать к нам малышей, вместо детской больницы в Денвере. Мы попытаемся устроить что-нибудь новое. Я пока не знаю. Это все Джо предложил, и я призадумался. Вчера я загорелся этой идеей. Сейчас мне просто хотелось бы узнать ваше мнение и что нам там понадобится. – Сам Билл не имел об этом представления, но останавливаться не собирался.

С минуту Стив размышлял. Идея показалась ему чрезвычайно интересной. Стив чувствовал, что такой человек, как Билл, мог ее воплотить, потому что умел осуществлять свои мечты. Его дом, его карьера, его огромный успех – все было тому свидетельством. Джо, ближе знавший Билла, не сомневался, что, влюбившись в проект, его друг непременно доведет дело до конца. Для Билла идея уже становилась реальностью.

Ему представлялось нечто вроде школы, с младшими, средними и старшими группами. А ребята и девушки повзрослее, вроде Лили, могли бы ими руководить, показывая, чего можно достичь благодаря упорству и прилежанию. Их центр мог бы объединиться с Крейгом, чьи пациенты шефствовали бы над малышами, подавая им надежду.

– Вы вправе, конечно, построить все с нуля, – задумчиво проговорил Стив. – Мы спроектируем для вас все, что вы захотите. Но можно достичь результата быстрее, если использовать уже существующую структуру и приспособить ее к вашим потребностям. – И вдруг он что-то вспомнил. – Вы были когда-нибудь на курорте «Ля Ви», «Жизнь»? – спросил он. Билл отрицательно покачал головой. Он даже никогда о таком не слышал. – Это была классная идея. Курорт называется «Ля Ви», но его девиз – «Жизнь прекрасна». Его построил француз. Я с ним встречался пару раз. У него была задумка создать в Штатах курорт наподобие альпийского. Кажется, он сначала думал построить его в Вайоминге или в Монтане, но остановился на Денвере как на более доступном.

Там великолепные дома, а вся площадь составляет тридцать акров. Этот француз потратил целое состояние на строительство. Он предполагал, что люди будут приезжать туда на отдых и оставаться долгое время. Курорт прекрасный, с огромным гимнастическим залом, несколькими небольшими домами, вместительным офисным комплексом. Я думаю, он был рассчитан на пятьдесят-шестьдесят человек, и планировалось, что минеральным источником и спортивными сооружениями будут пользоваться только отдыхающие. Идея была замечательная, своего рода нирвана в горах. Туда вложены огромные деньги.

А потом разразился экономический кризис – и здесь, и во Франции. После нескольких месяцев работы они закрылись. Печально, потому что идея мне нравилась, и постройки смотрелись прекрасно. Все походило на чье-то частное поместье. А теперь, по слухам, оно пустует. Я не уверен, но вроде банк собирается лишить их права пользования. Последний раз я слышал, владелец все еще за него цепляется. Не знаю, сменился ли хозяин за это время. Мне всегда казалось, что это был бы прекрасный дом для большой семьи со взрослыми детьми, что-то вроде семейного комплекса или колонии писателей и художников. Во всяком случае, место удивительное. Если оно вам подойдет, это будет чудесное начало и сэкономит вам много времени. Я не знаю, кому оно сейчас принадлежит, но могу выяснить.

Билл слушал его как зачарованный.

– Мне все очень нравится, – сказал он, и Джо улыбнулся. Он видел, что колесики у его друга в мозгу крутятся со скоростью тысячи миль в час. – А где это?

– Около десяти миль от города. Вряд ли кому-то известно его местонахождение. Этот курорт так быстро открылся и закрылся, что никто о нем даже не слышал. Я выясню. В любом случае, это ценная недвижимость, и ее приобретение станет выгодным вложением капитала. Может быть, хозяин слишком много запросил за свое детище, оттого пока и не нашлось покупателя. Я полагаю, французу в свое время дешево досталась земля, но он потратил целое состояние на строительство. Очевидно, это была его мечта. Жаль, что ничего не получилось. Главным образом, не вовремя он за это взялся. Даже не представляю, как ему удастся выплатить долги. Люди поступают так иногда, их заносит, и все идет прахом.

Стиву случалось видеть такое, когда он проектировал дома для людей, слишком много на них тративших и никогда не возвращавших себе затраченные деньги. Он пытался сдержать своих клиентов, но чрезмерные амбиции частенько шли вразрез с реальными возможностями. Однако он понимал, что Билл – совсем другой человек.

– Если я правильно помню, у парня, построившего «Ля Ви», был еще курорт с минеральными водами во Франции и отель, так что ему следовало знать, за что он берется. Может быть, в Штатах другая ситуация, и люди потеряли свои инвестиции, когда рынок рухнул. Я дам вам знать, если что-то выясню. И через пару дней я пришлю вам планы всех переделок этого дома. Все получится отлично, – сказал он с улыбкой.

Стив с сожалением услышал о несчастье, произошедшем с дочерью Билла, но отец делал для нее все возможное. В перестроенном доме не будет ничего, напоминающего больницу, ничего подавляющего и угнетающего. Все будет практично и красиво. Стив увлекся своей работой, и Билл тоже. Но Билл еще и размышлял о том, что рассказал ему Стив о бывшем курорте «Ля Ви». Он просто не мог об этом не думать. Как только Стив уехал, Билл позвонил Хэнку Питерсону, знакомому риелтору, и попросил его навести справки.

Он сидел у себя за столом и работал, когда два часа спустя ему перезвонил Питерсон.

– Интересное место вы нашли, – сказал он. – Не знаю, почему я никогда об этом не слышал. Оно многофункционально, и земли там порядочно.

– А кто владелец?

– Точно не знаю. Год назад банк собирался лишить владельца права пользования за невозврат займа. Но владелец расплатился в последнюю минуту. Надо проверить. Полагаю, что все принадлежит первоначальному хозяину, хотя уже три года там никто не появлялся. Они закрылись так же быстро, как и открылись. Я сам этого места не видел, но кое-кто из моей конторы там побывал и говорит, что это отличное место. Далековато, но не слишком. Хотите, чтобы я выяснил насчет владельца?

– Да, пожалуй, – сказал Билл равнодушным тоном. Он не хотел показать слишком явную заинтересованность, но сердце у него сильно забилось. Он знал, что это подходящее место для проекта, который еще накануне он лишь подумывал осуществить.

– Хотите проехать его посмотреть?

– Да, – сказал Билл, сохраняя притворное спокойствие. Обычно он был более практичен, но сейчас чувствовал, что сама судьба послала ему в нужный момент Стива Йенсена с рассказом о «Ля Ви».

– Встретимся через час.

Он рассказал, как туда добраться, и Билл спустился вниз. Джо сидел за компьютером и писал своим сыновьям, что он живет в Денвере у Билла и отлично проводит время. У них тоже наверняка все хорошо. Он рассказал им о несчастном случае с Лили, чтобы объяснить, почему отправился к старому другу. Один из его сыновей сразу же ответил и передал привет Биллу и Лили.

– Хочешь прокатиться? – небрежно спросил его Билл. Джо улыбнулся – он слишком хорошо знал своего друга. Билл что-то задумал. Глаза у него горели, как у изготовившейся к прыжку кошки.

– Что у тебя на уме?

– Я хочу взглянуть на курорт, о котором говорил сегодня утром Стив. Он все еще принадлежит первому хозяину. Во всяком случае, маклер так думает. Этому французу дороговато выплачивать по закладным. Банк чуть было не лишил его права пользования в прошлом году. Давай взглянем на это место, пока я еще не завелся и могу остановиться. – Но оба они знали, что он уже летит к своей цели, невзирая на препятствия. Билл решил сделать еще один звонок перед выходом из дома.

– Я поеду с тобой, – сказал Джо, и Билл вернулся к себе в кабинет.

Сев за стол, он позвонил Джесси. Он боялся, что она занята с пациентом или оперирует, однако ответ последовал незамедлительно.

– С Лили все в порядке? – раздался в трубке встревоженный голос.

– Все хорошо, по крайней мере вчера было все в порядке, когда я к ней заезжал. Спасибо вам, что так быстро отозвались.

– Я думала, что-нибудь случилось. – После гибели Тима Джесси всегда ожидала худшего. Особенно она опасалась за детей.

– Один мой друг сделал мне заманчивое предложение вчера вечером, и я хотел с вами посоветоваться. – Он знал, что у нее каждая минута на счету, и сразу же перешел к делу: – Все выглядит немного странно, однако я не могу выбросить одну навязчивую идею из головы. Что бы вы сказали о реабилитационном центре для детей со спинномозговыми травмами, маленьких и подростков, моложе тех, кого принимают у Крейга, отлично оснащенном, со всем необходимым для пациентов? Без такого навороченного медицинского оборудования, как у Крейга, просто реабилитация, когда в одном месте собрано все, чего только ребенок, подросток, юноша или девушка могут пожелать. Медицинская помощь – самая элементарная, а если понадобятся узкопрофильные специалисты, можно переправлять детей к Крейгу или в другую больницу. Что вы об этом думаете? Я в здравом рассудке, как по-вашему? Это реально? – Он засмеялся, и она тоже. Ее ошеломили открывающиеся перспективы.

– Замечательная идея! – Он прав. Никакого дублирования того, что делается у Крейга или в местной детской больнице, не предполагается. Это будет нечто совершенно новое и интересное, особенно привлекательное для маленьких детей, которых пока сложно устроить на реабилитацию. Большинство таких центров принимают только взрослых, но ведь есть и много детей, которым тоже нужна помощь. А некоторые программы слишком серьезны и сложны для малышей.

– Я бы также хотел предоставлять бесплатную помощь тем, кто в ней нуждается, не имеет средств на оплату и чьи расходы не покрывает страховка. Надо только все правильно рассчитать.

Ей эта мысль тоже понравилась. Есть много людей, которые не могут позволить себе длительную реабилитацию или даже попасть в такой центр. Стоило все это дорого.

– Итак, что вы думаете?

– По-моему, это был бы замечательный дар таким людям. Клиника Крейга – лучшее, что мы имеем, а некоторые пациенты не совсем подходят им по профилю, хотя доктора там принимают решения взвешенно. В прошлом году одна моя девятилетняя пациентка не прижилась в детском реабилитационном центре, в который мы устроили ее с большим трудом. Больше нам не удалось ничего ей подобрать, и в таких случаях индивидуальный подход, который вы предлагаете, стал бы просто единственным спасением для врачей и больных. Некоторые родители пытаются делать что-то сами. Вы же предлагаете замечательный выход из положения. Вы действительно готовы финансировать создание чего-то подобного? – Она не сомневалась, что он и правда этого хочет, иначе не стал бы ей звонить.

– Я хотел узнать ваше мнение. – Он уважал ее все больше и больше, особенно после их с Лили визитов к нейрохирургам.

– Считаю, что это превосходный амбициозный проект. Не могу себе представить, как вы все устроите, потому что это недешево. Но идея замечательная. – В ее голосе звучала такая же увлеченность, как и в его.

– У дочери моих друзей диабет, – сказал он. – Они построили для нее клинику, ставшую одной из лучших в стране. Иногда вы просто чувствуете, что должны сделать что-то подобное, или это единственное, что вы можете сделать, если не в силах изменить случившееся. – Его голос звучал взволнованно, и она поняла. Но очень мало кто мог встать на такой путь, подключить других людей к решению своих и сходных проблем. Она подозревала, что Биллу это по силам, что у него хватит энергии и твердости довести дело до конца. Он казался в высшей степени творческой и целеустремленной личностью, и она прониклась к нему глубоким уважением. Когда он осознал необратимость ситуации с Лили, у него произошел переворот в сознании.

– Я думаю, то, что вы хотите сделать, великолепно. – Судя по голосу, она была тронута и даже ошеломлена. Ведь предприятие очень непростое. Как воплотить задуманное в жизнь и как найти такие деньги? Но последнее казалось ему не самым сложным.

– К сожалению, я плохо представляю, как все организовать наилучшим образом. У меня есть только желание и деньги. А для этой работы требуются эксперты. Я хочу пригласить лучших врачей и физиотерапевтов в стране. – И тут он задал ей неожиданный вопрос: – Если все устроится, вы согласитесь возглавить такой центр и стать главным врачом?

– Я – хирург, а не менеджер, – сказала она честно. – Для столь серьезного проекта вы сможете пригласить более компетентного и солидного специалиста с именем.

– Вы могли бы по-прежнему практиковать в Денвере. Но чтобы руководить этим центром, нужен специалист высшей квалификации, который бы очертил план работ. – Она не могла не признать, что идея ей нравится, но для нее это было невозможно.

– Я не могу сорваться с места из-за моих детей. Они уже столько пережили, потеряв отца. Снова взять и увезти их отсюда? Они бы меня просто убили. Здесь их дом, они здесь выросли. Им здесь хорошо жить, а мне – работать.

– Поймите меня правильно, я не мог не задать вам вопрос, – извиняющимся тоном сказал Билл. – И был бы дураком, если бы не обратился в первую очередь к вам. – А Билл разбогател отнюдь не из-за красивых глаз. Он был одним из самых умных людей, каких она когда-либо встречала. И ей очень хотелось помочь ему. – Вы подыщите мне подходящих менеджеров, если дело двинется? Пока это просто мечта. – Но ей такая мечта нравилась, очень нравилась.

– Я сделаю все, что смогу. Надо немного подумать. – Нужно было рассказать об этом Бену, ее компаньону. У него ситуация менее сложная, чем у нее. У него есть только Казуко и нет детей. А Казуко, может быть, даже согласится сменить обстановку. Биллу не нужен нейрохирург во главе его центра, хотя это, может быть, и было бы неплохо. Хороший ортопед тут тоже вполне бы подошел. Но она могла назвать и других нейрохирургов. Проблема состояла в том, что далеко не все они согласились бы поселиться в Денвере. Сама она переезжать не хотела, да и не могла. Ее слишком многое привязывало к Скво-Вэлли. И даже если бы Тим был жив, она не могла бы этого сделать. Он любил Тахо, так же как и дети. Он никогда бы не переехал, и она знала, что дети тоже ни за что не согласятся. Они считали окрестности озера Тахо лучшим местом на земле.

– Я буду вас информировать, как продвигаются дела, – сказал Билл. – Сегодня я поеду посмотреть на предполагаемое место. Может быть, все это кончится ничем, но стоит все же взглянуть.

По мнению Джесси, постройка реабилитационного центра означала – Билл принял случившееся с дочерью. Причем это понимание приняло более широкие масштабы, чем многие могли даже вообразить. Сам по себе замысел был очень хорошим признаком, даже если бы он никогда не осуществился. Идея более чем благородная.

– Держите меня в курсе, – сказала она в конце разговора. Джесси особо не надеялась получить от него вести об этом в ближайшем будущем, а может быть, и вообще хоть когда-то. Но она была заинтригована и вечером, осмотрев последнего пациента, рассказала обо всем Бену. Она сообщила ему о планах Билла и о его просьбе переехать в Денвер и возглавить его центр. И что ответила ему отказом.

– Фантастическая идея, – сказал Бен, глядя на нее. Все эти дни она казалась бесконечно усталой. Слишком много работала, занималась с детьми, а Тима так не хватало дома. Она сгорала, как свеча, зажженная с обоих концов. Бен с горечью смотрел на ее вечно печальное лицо. – У него, наверно, больше денег, чем у кого-либо еще в мире, если он такое замышляет. – Бена явно впечатлило услышанное.

– Я думаю, он может это себе позволить. А как насчет тебя? – спросила она. – Наверно, здорово поучаствовать в чем-то таком?

Бен отрицательно покачал головой:

– Мне здесь очень хорошо. Заново изобретать колесо – не по мне. Я чиню людям спины, когда они у них портятся. Я не из звездного материала, как ты, Джесси. Никогда ничего подобного не хотел. Я – ответственный врач и хороший хирург, люблю свою провинциальную жизнь. Если он создаст такой центр, возглавить его – большое дело. И жуткая головная боль. Вот тебе стоит об этом подумать, – сказал он, серьезно глядя на нее.

– Я не могу, Бен. Я не могу так поступить с детьми. Переселить их в Денвер после того, что случилось с Тимом? Это была серьезная травма и без переезда, новых школ, расставания с друзьями и домом, где они выросли. Помимо всего прочего, они просто мне не позволят.

– Он, вероятно, предложит тебе огромную зарплату, – прозаически заметил Бен.

– Для детей это не имеет значения.

– Зато это важно для тебя.

Оба они знали, что со смертью мужа она потеряла половину их дохода, и Тим не оставил страховки. Он планировал застраховать свою жизнь, да так и не собрался. Они оба были очень заняты и слишком еще молоды, чтобы думать о смерти. Так что ей теперь приходилось рассчитывать только на свой заработок, на который надо было не только прокормить четырех детей, но и дать им образование. Но она решительно покачала головой.

– Я думал, – сказал Бен, – что со временем тебе следует вернуться в Стэнфорд.

Она удивилась, когда это услышала, и даже немного обиделась.

– Хочешь от меня избавиться?

– Нет, я серьезно. Ты звезда, Джесс. Тебе здесь не место. Я знаю, ты переехала сюда ради Тима, и у тебя бывают интересные случаи, как эта девушка Лили. Но тебе надо работать в большой клинике, с возможностями, каких ты заслуживаешь. Мне нравится сотрудничать с тобой, но иногда я думаю, что все это несправедливо по отношению к тебе. Я всегда так думал, даже когда Тим был жив и ты осталась здесь ради него. Теперь ты должна подумать о себе. Дети покинут тебя через несколько лет, раньше чем ты думаешь. Ты заслуживаешь лучшей жизни и более широкого поля деятельности. Ты должна подумать о возвращении в Стэнфорд.

Джесси улыбнулась:

– Джимми осталось двенадцать лет до поступления в колледж. Мне еще долго жить здесь, а потом я буду слишком стара, чтобы что-то менять. Мне исполнится пятьдесят пять лет, а в Стэнфорде не ждут старух – им нужны свежие силы с новаторскими идеями. Боюсь, что вам от меня не избавиться, доктор Штайнберг, – заявила она.

Он посмотрел на нее с сожалением:

– Ты же знаешь, Джесси, речь не об этом. Все наоборот. Ты должна подумать о предложении этого парня, если не хочешь возвращаться в Стэнфорд.

– Кто знает, удастся ли ему сдвинуть горы? – сказала она рассудительно. – После несчастного случая с дочерью он немного не в себе. Его беда слишком велика, оттого и все фантазии, и отрыв от реальности. Я не могу витать в чужих мечтах, Бен. У меня своя собственная реальность, и суть ее – четверо детей, которые хотят жить здесь, где они выросли.

– Не давай им распоряжаться твоей жизнью, Джесс. Ты и о себе должна подумать.

Она рассмеялась:

– Так может рассуждать только бездетный человек. Не хотела бы я оказаться на месте того, кто предложит Хизер Мэтьюс переехать в Денвер. Она за такие слова по головке не погладит. Едва не прибила меня вчера, когда я плохо погладила ее блузку, а ее джинсы сели после стирки. Вот Тим всегда справлялся с этим нехитрым делом очень хорошо. Избавь меня бог от пятнадцатилетних девушек! Лучше сразу расстрел, чем объявить ей о переезде в Денвер. – Она снова засмеялась, когда зазвонил телефон. Ей сообщили, что у пациентки, которую она позавчера оперировала, поднялась температура. Джесси пообещала прийти через пять минут.

– Во всяком случае, Бен, я думаю, что для тебя такой переезд – идеальный вариант, – сказала она в заключение.

Но это означало бы больше работы и самоотдачи, чем хотелось Бену. Он любил свою профессию, но не был фанатично предан ей, как Джесси, а она не могла взять на себя другие обязанности по четырем важным причинам – ее дети. Она могла только помочь Биллу, предложив другие кандидатуры из тех, кто бы заинтересовался этим делом. Она выбежала из кабинета, помахав Бену на прощание.

А после ей предстояло вернуться домой к детям, помочь им с домашним заданием, постирать, заплатить по счетам и приготовить ужин. Дни стали теперь для нее длинными, а ночи – еще длиннее. Помогал ей только Крис, старший сын. Когда осенью он уедет в свой колледж, начнется кошмар. Она видела перед собой только длинный путь, наполненный тяжелым трудом и скорбью. И это предчувствие отражалось в ее усталых глазах.

Билл и Джо встретили Хэнка Питерсона на условленном месте, в десяти милях от города. Участок имел площать точно в тридцать четыре акра, и на нем стояли действительно красивые постройки, как и говорил Стив. Большое главное здание было безупречно отделано и напоминало загородный дом во Франции. Все детали были выполнены мастерски. И двустворчатые окна, они же двери, и мансардная крыша, и широкая веранда. Легкую грусть наводили заброшенные фруктовые сады и заросшие цветники. Недавней постройки дом был внутри в превосходном состоянии. Крыша казалась надежной, никаких следов протечки.

В главном доме Билл насчитал двадцать спален, каждая с отдельной ванной. Владелец не жалел денег. Стояла кое-какая мебель, но в основном дом был пуст. Риелтор сказал, что обстановку продали с аукциона, чтобы найти средства для выплаты по закладным. Четыре большие гостиные, кухня с новейшим оборудованием, а в цокольном этаже – целая сеть служебных помещений.

Рядом стояло другое здание, построенное по аналогичному проекту, с двенадцатью спальнями. И еще третье, где находились комнаты для массажа, сауна и небольшой бассейн. А в некотором отдалении располагались корпуса, предположительно для персонала. В отдельном здании помещался гимнастический зал. Имелся еще огромный гараж и несколько домиков поменьше, для складов и хозяйственных нужд. Была там и очень красивая оранжерея, с настоящими джунглями и экзотическими растениями. В отдельном здании помещались кухни. Была и маленькая конюшня с загоном. По территории пробегал небольшой ручей. Здесь Билл нашел все, что ему и хотелось. Бросалось в глаза, сколько заботы, денег и любви сюда вложено. Как, должно быть, разочаровался и расстроился владелец, когда его планы рухнули! Билл осматривал все без комментариев. Он не хотел, чтобы риелтор заметил его заинтересованность.

– Вы знаете, кому это принадлежит? Банку или первоначальному владельцу?

– Владельцу. Я проверял. Банк близок к тому, чтобы лишить его права пользования. Они готовы к этому в любой момент. Но он по-прежнему понемногу выплачивает долг. Продавать не хочет. Однако в банке считают, что ему придется на это пойти.

Они ждут своего часа, чтобы сожрать его, как хищники. Биллу стало жаль владельца, когда он увидел это место и все, что на него было напрасно потрачено.

– Вам известно, сколько он сюда вложил? – спросил Билл с прежней нарочитой небрежностью.

– За землю он заплатил пять миллионов. За постройки – я не знаю сколько. Но, наверно, хорошие денежки. Похоже, снял с себя последнюю рубашку. Я думаю, вы сможете купить все это, если заинтересуетесь. Официально курорт не выставлялся на продажу, но в банке считают, что хозяин не откажется от приличной суммы.

Билл про себя подсчитывал, сколько затрачено на два больших дома, четыре дома поменьше и все надворные постройки, гимнастический зал и гараж. Это был дорогостоящий проект, и владельцу не повезло, когда разразился экономический кризис. Билл подумал, что в Калифорнии или в Нью-Йорке такое строительство обошлось бы в десять или даже двадцать миллионов. В Денвере – от пяти до семи миллионов, без стоимости земли.

Билл обошел всю территорию с Джо и сделал очень мало замечаний. В таких ситуациях им руководил инстинкт, внутреннее чутье. Он все еще не был уверен, сможет ли создать реабилитационный центр, но, если он приобретет все это, начало будет положено, и в любом случае он сможет позже продать купленное. Все постройки были новые и в отличном состоянии. Тридцать два места для пациентов, подсчитал он, и намного больше, если размещать их по двое в комнате. А спальни достаточно просторные. Ванные можно переоборудовать для нужд пациентов. Имелись и помещения для персонала, служебные домики, гараж, гимнастический зал, процедурный корпус. Иными словами, здесь было все, что нужно для первых шагов. На самом деле даже больше чем нужно. Перед началом строительства территорию выровняли – очень удобно для колясочников. Осмотревшись еще раз, Билл понял, что это как раз то, о чем он мечтал. Ему даже не пришлось искать этот заброшенный курорт, он сам нашелся.

Билл вернулся к машине, ни слова не сказав риелтору. Потом повернулся к нему с непроницаемым выражением на лице.

– Я сделаю ему предложение, – сказал Билл холодно, как будто его мало волновало, будет оно принято или нет. Риелтор понимающе кивнул.

– А какую сумму вы имеете в виду, учитывая, что собственность еще не выставлена на продажу?

Он ожидал, что Билл много не предложит. Скорее всего, это будет сумма, которая не соблазнит владельца, вроде пробного шара. Люди делают так иногда, рассчитывая совершить выгодную покупку за счет срочности, с которой продается товар. В данном случае такое развитие событий представлялось вполне реальным, поскольку владелец-иностранец испытывал финансовые затруднения.

– Восемь миллионов, – сказал Билл. – Он знал, что ему повезет, если удастся сделать покупку за такую сумму. Вообще-то он был готов выложить и десять. Уже имеющиеся постройки сэкономят ему время, которое иначе пришлось бы потратить на возведение здания с фундамента.

– Я этим займусь, – неожиданно озаботился Хэнк. – Где вас можно будет найти сегодня попозже?

– Дома, – сказал Билл.

– Я вам заброшу текст вашего коммерческого предложения, чтобы вы могли его подписать. – О такой сделке мечтал каждый риелтор. Она свалилась Хэнку на голову как манна небесная. Солидный покупатель с большими деньгами, заманчивое предложение и продавец, желавший сбыть свою собственность с рук. Правда, ни покупатель, ни сам Хэнк не знали точно, что продавец действительно этого желает, и Билл понимал, что вполне может получить отказ, поэтому и предлагал сразу хорошую цену. Такая сумма могла соблазнить владельца, даже если он очень любил свою собственность. Из его затеи ничего не вышло в период экономического спада, когда сам он находился за пять тысяч миль от Денвера. Но Билл, как и Хэнк, надеялся, что здравый смысл возьмет верх над эмоциями.

Билл и Джо вернулись домой. Билл взглянул на своего друга и слегка усмехнулся:

– Ну и что ты думаешь?

– Ты самый удивительный человек, какого я когда-либо встречал. Я думал, что ты немного того, когда познакомился с тобой в Гарварде. Теперь я точно знаю, что у тебя мозги набекрень, но ты хитер как лис. Я надеюсь, это место тебе достанется. Оно идеально подходит для твоих целей.

– Поживем – увидим. – Билл тщательно скрывал свои подлинные чувства. Ему отчаянно хотелось купить, но он не признавался в этом даже себе самому.

Хэнк приехал в четыре часа с текстом предложения – восемь миллионов долларов за «Ля Ви». Он сказал, что пошлет это официальное письмо во Францию. Продавцу давалось три дня на размышление. Покупатель брал на себя обязательство расплатиться безотлагательно при условии, что при проверке не обнаружится никаких скрытых проблем. Билл таковых не предвидел. Хэнк затребовал для включения в текст банковские реквизиты Билла, которые передали по факсу его банкиры. Они заверяли продавца, что покупатель платежеспособен и предложение сделано всерьез.

В следующие три дня Билл не обмолвился ни с кем ни словом об этом деле. Он и с Джо его не обсуждал. Только они об этом знали. В четверг утром Биллу позвонил Хэнк. Он говорил заговорщическим тоном.

– Продавец настаивает на двенадцати. – Билл ничуть не удивился. Он этого ожидал, и контрпредложение его устраивало. Больше всего он опасался, что владелец откажется продавать.

– Десять, – деловым тоном сказал Билл. – Договор через две недели после проверок. Это моя последняя цена. – Вообще, продавцу очень повезло. Он расплатится с банком, остальное получит чистыми деньгами. Биллу же достанутся тридцать четыре акра того, что раньше называлось «Ля Ви», а станет «Лилипарком». Но пока договор не подписан, сохранялась опасность, что сделка сорвется.

Хэнк приехал через двадцать минут и привез на подпись Биллу его контрпредложение. Он выглядел более возбужденным, чем Билл, и Джо расхохотался, когда дверь за риелтором закрылась.

– Его скоро инфаркт хватит. – Джо не мог сдержать смеха. – Он с такими, как ты, не имел дела. У него буквально слюнки текут при мысли о комиссионных, которые он отхватит. Ради общего блага, я надеюсь, он таки их получит.

– И я тоже, – ухмыльнулся Билл. Как и Джо, он видел, в каком волнении пребывает риелтор.

На этот раз ответ пришел через сутки. Судя по голосу, Хэнк находился в полуобморочном состоянии.

– Он принял ваше предложение.

– Дурак он был бы, если бы не принял, – спокойно сказал Билл. – Надо сразу же организовать проверки. – Он поручил своему банку депонировать деньги на счет продавца. На проверки ушло всего пять дней. Здания находились в полном порядке. Право собственности подтверждено. Сделка прошла без помех. Через пятнадцать дней после того, как его предложение было принято, тридцать четыре акра к северу от Денвера стали собственностью Билла. Начало «Лилипарку» было положено.

Билл и Джо еще раз туда съездили. Когда они снова обходили всю территорию, Билл воображал себе, как здесь все преобразится. Он не знал, сколько такая трансформация займет времени, и ему предстояло многому научиться в грядущие месяцы, но он верил, что здесь будет «Лилипарк» и мечта его сбудется. Джо по-прежнему изумлялся, да и сам Билл тоже. Все произошло так быстро и легко. Решили вопрос не деньги, просто для всех участников сделки это был самый подходящий момент.

Новое приобретение Билла немного опечалило Джо, ему расхотелось улетать через несколько дней в Нью-Йорк. Поездка к другу вышла интересная и принесла ему исцеление. Он чувствовал себя намного лучше, и у него в голове не укладывалось, что придется возвращаться к прежней одинокой жизни в Нью-Йорке. Он хотел остаться подольше и наблюдать за развитием проекта, но не считал возможным навязываться своему другу.

– Мне еще нужно найти врача, который бы возглавил это предприятие, – сказал Билл, когда они обходили главный корпус. – Мне нужен главный врач и администратор. – Он остановился и взглянул на Джо. – Послушай, тебя бы не заинтересовало руководство администрацией детского реабилитационного центра? – спросил он. – Билл верил в деловое чутье Джо, его способности и не сомневался в преданности себе.

Лицо Джо осветилось радостью.

– Я думал, ты никогда мне не предложишь. Это очень интересно, Билл. Я знаю о реабилитации еще меньше тебя, но деловую сторону я бы потянул. А если не сумею, сразу же дам тебе знать. – Билл полагал, что Джо справится, и это занятие вернет ему уверенность в себе.

– Тебе придется сюда переехать, – предупредил его Билл.

– В любом случае, моя нынешняя квартира уже продается. С Нью-Йорком я покончил. Мне там сейчас тяжело. Я готов переехать. Давай я вернусь туда и сверну все дела. Вернее, сначала приищу себе квартиру здесь, и тогда буду знать, что мне взять с собой. Я вернусь сюда через пару недель. Мои ребята смогут меня здесь навещать. Им не придется летать в Нью-Йорк, а путешествовать с детьми все-таки сложновато.

Билл и Джо вернулись домой. «Лилипарк» имел теперь помещение и администратора. Оставалось найти главного врача, сотрудников, составить программы и принять пациентов. Билл и Джо ясно представляли себе дальнейший план действий. Джо пришел в восторг. Билл возвратил его к жизни. Подумать только, всего несколько недель назад он был в отчаянии, а теперь впереди у него переезд и новая работа. Звонок Билла в ту ночь по воле провидения спас ему жизнь.

Вечером Биллу позвонил Йенсен. Он собирался выйти на связь раньше, но слишком увлекся проектом перестройки дома для Билла и другими делами, так что несколько дней не мог найти времени позвонить.

– Мне очень жаль, что не сообщил раньше информацию о земле, о которой я вам говорил. Был очень занят. Но у меня плохие новости. – Билл не мог и вообразить, что случилось. – Несколько дней назад я проверил все через моего приятеля, риелтора. Существует условное соглашение о продаже. Явно кто-то подоспел с предложением. Не знаю, состоится ли сделка, но, похоже, мы ее упустили, – сказал Стив извиняющимся тоном.

– Нет, мы ничего не упустили. Я купил ее благодаря вам. Как вы и предполагали, она идеально подходит для моих планов. Так что поторопитесь с перепланировкой. Нам предстоит много работы! – На другом конце последовала долгая пауза.

– Вы серьезно? – Стив был поражен.