Счастливчики Стил Даниэла
– А ты? – спросила Кэрол. – Ты бы сюда переехала?
– Я не могу оторвать детей от привычной обстановки после смерти Тима. Ты можешь представить себе, какая это была бы для них травма?
– Дети способны приспосабливаться лучше, чем это нам кажется. И у них есть ты. А Крис сейчас здесь в университете, так что вы все были бы ближе друг к другу, чем в Скво.
– А ты попробуй только объяснить это моей дочери! Она считает Скво центром вселенной. Тим тоже так думал. – Она засмеялась. Кэрол обещала тут же спуститься к ней и пять минут спустя появилась в дверях в джинсах, балетках, футболке с эмблемой Гарварда и с шарфом на голове.
– Извини. – Кэрол провела рукой по голове, когда Джесси ее увидела. – Приятно иногда снять на время парик. Волосы у меня наконец появляются, но вид пока имеют странный. – Она сняла шарф, и Джесси увидела щетинку у нее на голове более светлого тона, чем парик. – Мои волосы на самом деле не лучше этого парика, – признала она с усмешкой и села на кончик кровати. – Итак, какие у тебя новости?
– Какие там еще новости? С работой и детьми у меня нет времени выспаться. И половину времени у меня срочные вызовы. Последние девять месяцев это был сплошной кошмар.
– Потом станет лучше, – сказала Кэрол. Но Джесси она не убедила. Она не могла даже представить себе, что ей когда-нибудь станет лучше без Тима. Год был действительно тяжелый.
– Не знаю, – сказала она откровенно, – разве только я уйду в отставку или уйдут дети. А теперь, без Криса, все будет еще хуже. Он мне очень помогал. Ему-то полезно было уехать. Он постоянно заботился о младших. Я только что наняла кое-кого себе в помощь. А как ты? Возвращаешься к нормальной жизни после Дилана и твоей болезни?
– Да, нечто в этом роде. Я на самом деле хорошо себя чувствую. Я снова включилась в работу, и здешнее консультирование мне тоже пошло на пользу благодаря тебе. – Она казалась довольной жизнью, и на какое-то мгновение Джесси ей позавидовала. Сама она никак не могла смириться с потерей Тима.
– Ты с кем-нибудь встречаешься? – спросила она осторожно. Кэрол была красивая молодая женщина, на пять лет моложе ее.
Кэрол с решительным видом отрицательно покачала головой:
– С этим покончено.
Джесси недоверчиво на нее посмотрела.
– В тридцать восемь лет? Надеюсь, что это не так. Не глупи, дай пройти немного времени.
Кэрол могла бы сказать ей то же самое, но воздержалась. Она видела, что Джесси все еще оплакивает Тима и свою прошлую с ним жизнь. Для нее это было бы слишком рано.
– Мне не нужно время. Со мной совсем другое дело. Я не могу иметь детей. Я не хочу снова выходить замуж. Дилан излечил меня от таких желаний. Мое тело… оно изменилось. Я не готова показывать его кому-то, и я не готова идти на восстановительную операцию. Это чересчур. Я достаточно перенесла в прошлом году с двойной мастэктомией и гистерэктомией. И я счастливее одна.
– Я надеюсь, ты бываешь у психотерапевта, – сказала Джесси. Она знала свою подругу слишком хорошо, чтобы давать ей подобные советы. – Ты не можешь отказаться от жизни женщины в твоем возрасте. – Выбор был тяжелым и, по мнению Джесси, неправильным.
– Нет, могу. – Она казалась вполне довольной своим решением и не испытывала сомнений и сожалений. – Я могу делать все, что я хочу. И мне не нужно ничего терпеть от какого-то мужчины. Поверь мне, это не так плохо, как ты думаешь, – сказала она с лукавой усмешкой. – Годами я шла у мужчин на поводу – у моего отца, парней, с которыми я встречалась, у Дилана. Так, как я живу сейчас, гораздо легче и интереснее, чем ублажать какого-нибудь типа, который тебе изменяет и в конце концов тебя предает.
– Не все же такие, как Дилан, – сказала Джесси. По ее мнению, Дилан был чудовищный эгоист. Тим был совсем другой. Он был хороший человек и, уж конечно, не единственный такой в мире. Кэрол просто сделала неудачный выбор. – Есть и симпатичные люди.
– Все они женаты, и я чувствую себя отлично, как я есть. Все было по-другому, останься мы с Диланом женаты, но со своим изуродованным телом я не начну заново. Ни за что.
Джесси было грустно это слышать. И они продолжили разговор о своей работе и вспоминали Стэнфорд, где провели счастливые годы. А потом пришло время одеваться и собираться в ресторан.
– Хотела бы я остаться здесь и заказать ужин к себе в номер, – сказала Джесси. Было так приятно просто сидеть и разговаривать. У Джесси не было друзей среди женщин после замужества, а сейчас и подавно, у нее просто нет для них времени.
– Нам будет полезно выйти на люди, – сказала, вставая, Кэрол. Они кратко обсудили туалеты для ужина, и Кэрол вернулась к себе. Принимая душ, Джесси думала о том, как ей нравится Кэрол. Теперь, без Тима, ей не с кем было поговорить по душам.
Через полчаса они встретились в холле. Джесси была в короткой темной юбке, сером кашемировом свитере и туфлях на высоких каблуках. На Кэрол была красная кожаная юбка, черный свитер и очень сексуальные сапоги. Она снова надела свой тщательно расчесанный парик. Они представляли собой очень красивую пару. Так подумал приехавший за ними Билл, в серых брюках и черной кожаной куртке, которую он купил в Италии. Под ней на нем была крахмальная голубая сорочка с отложным воротником.
– Мне повезло сопровождать двух таких красивых женщин, – сказал он по дороге к машине. Они весело болтали по пути, а Джо уже ожидал их в ресторане. Весь вечер они проговорили о «Лилипарке», хотя Джесси обратила внимание, что Джо смотрел на Кэрол не так, как смотрел на них обеих Билл. Она сразу заметила, что он имеет к ней особое расположение, и она сказала ей об этом, когда они вернулись в отель.
– Вздор, – отмахнулась Кэрол, – мы просто хорошо сработались.
– Это ты так думаешь, – засмеялась Джесси. – А я думаю, что у него кое-что другое на уме. Он тебе нравится? – полюбопытствовала она.
Кэрол улыбнулась:
– Я думаю, он очень славный. Но я ни с кем не готова встречаться, как ты помнишь. И потом, он слишком стар. Но это не имеет значения. Просто мне никто не нужен.
– Не думаю, что он интересуется женщинами в таком плане после его истории с женой. Я думаю, что ты просто ему симпатична. Бывает, так тоже иногда все начинается, – заметила мудрая Джесси.
– Ничего не начинается, поверь мне. Когда ты уезжаешь? – спросила Кэрол.
– Завтра, повидавшись с Крисом.
– Давай постараемся приехать вместе снова, – предложила Кэрол. – Это было здорово.
– Здорово, – согласилась Джесси и обняла ее. – Позвони мне как-нибудь. Мне тебя не хватает, Кэрол.
– А мне тебя, – сказала Кэрол, прежде чем успели закрыться двери лифта. Вечер был очень приятный. Каждый раз, приезжая в Денвер, она все больше вдохновлялась проектом, и у Джесси было такое же чувство. Проект был замечательный, и человек, его организовавший, тоже. Его увлеченность была заразительна. Все они воодушевлялись его планами и горели желанием воплотить его мечту.
Джесси встретилась с сыном на следующее утро за завтраком, как ему и обещала, и крепко обняла его на прощание.
– Я скоро опять приеду, я обещаю, – сказала она, когда он усаживал ее в такси.
– У меня все будет хорошо, – сказал он грустно. Он знал, что у него все и правда будет хорошо, но он беспокоился о ней. Она была такая усталая, все время в таком напряжении, с такими проблемами теперь, когда с ней не было его отца. Он сурово поговорил с остальными перед отъездом, требуя от них помогать матери и не создавать для нее лишних трудностей. Но никто не обратил на него внимания, кроме Джимми, который торжественно пообещал ей помогать и изо всех сил старался выполнять свое обещание.
Возвращаясь в Рено, Джесси спала в самолете и на такси доехала до дома. Там она взяла из гаража свою машину и собрала всех троих детей. Они остановились поесть в «Бургер Кинг» и рассказали ей, как они провели уик-энд. У Хизер завелся новый приятель, который ей очень нравился, и все они сказали, что прекрасно провели время у друзей. Она рассказала им о комнате Криса и его соседях, чем они занимались, как выглядит кампус, а потом и о «Лилипарке». Их это мало заинтересовало, но они были счастливы ее возвращению, и она тоже. Ей доставила удовольствие встреча с Кэрол, и она надеялась, что они скоро увидятся вновь. Она была рада, что у них теперь была связь через Денвер и повод встречаться, если им снова удастся скоординировать свое расписание.
Вернувшись домой, Джесси выстирала все белье. Она проверила домашние задания детей. Прочитала Джимми рассказ и уложила его в постель. Напомнила Адаму и Хизер не засиживаться допоздна. И потом прилегла на минутку, не раздеваясь, а проснулась утром одетая и при свете лампы. Сон был ей необходим. Она часто теперь засыпала таким образом.
Она приняла душ, оделась на работу, приготовила завтрак, отправила всех в школу и оставила список инструкций для Барри, молодого человека, который должен был прийти во второй половине дня. Его рекомендовала ей мать одной из подруг Хизер, у которой он в течение года присматривал за ее двумя мальчиками. Она была в разводе с мужем. Ее бывший супруг уехал в Сан-Франциско, и, по ее словам, Барри стал для нее даром небес. Джесси надеялась, что он станет таким и для нее. Она нуждалась в помощи, особенно теперь, когда Крис уехал, позволить себе иметь постоянную экономку она не могла. Все, что ей было нужно, это чтобы Барри оставался с детьми после школы, пока она на работе. Ему было двадцать два года, и он имел свою машину, что ее очень устраивало, поскольку ее собственная была нужна ей на работе. Сегодня он обещал сводить Джимми к зубному врачу.
Она приехала на работу еще до прихода Бена, чтобы принять первого пациента. Потом у нее были еще две операции, и закончила она только в шесть часов. Она поспешила домой, не зная, что там обнаружит, а обнаружила полный хаос.
В гостиной Адам и Джимми подрались подушками, и весь пол был в перьях. У Джимми сочилась кровью губа, и он плакал. Хизер пекла кексы, чтобы взять с собой в школу, вымазала все в кухне тестом и сожгла половину. Гремела музыка. На столе лежала наполовину съеденная пицца, а Барри с увлечением играл в компьютерную игру, предоставляя детям возможность делать все, что им заблагорассудится. Рядом с ним стояла бутылка с «Эвианом», из которой он время от времени отхлебывал большие глотки и даже не заметил, как вошла Джесси. Она стояла перед экраном, пристально на него глядя. Он ухмылялся, мальчики притихли и убежали наверх.
– Что здесь происходит? Это ты называешь «смотреть за детьми»? Чем ты тут занят, когда они пытаются убить друг друга, а Хизер поджечь дом?
– Извините, – сказал он, выпивая еще глоток из бутылки и поднимаясь с места. Джесси показалось, что он с трудом держится на ногах. И вдруг ей пришло в голову, что в бутылке была совсем не минеральная вода. Она взяла со стола бутылку и, прежде чем он успел ей помешать, открыла ее, понюхала и уставилась на него в ужасе.
– Это что такое? – запах показался ей знакомым. Она поняла, что это алкоголь, но не могла его опознать.
– Текила, – отвечал он откровенно. Он был алкоголик, но не лжец.
– Ты одурел? Ты возил сегодня моих детей и пил? Ты с ума сошел? Ты их убить хочешь? Убирайся из моего дома! Мне бы надо было заявить о тебе в лыжной школе. Ты понимаешь, что я все время оперирую людей, сбитых на дорогах пьяницами вроде тебя?
Она протянула к нему руку.
– Дай мне ключи от твоей машины.
– Чего?
– Ты меня слышал. Дай мне ключи от машины.
Она была в таком бешенстве, что он побоялся ей возражать. Достав ключи из кармана, он вручил их ей.
– Я начал пить, только когда мы вернулись.
– Вот молодец! Я уверена, тебе это все нипочем, но не мне. Ты отвечал за моих детей, одному из которых семь лет. Он – ребенок, и он обливался кровью, когда я вошла. Мне наплевать, как ты станешь возвращаться домой – машину ты не поведешь, потому что пьян. Машину свою получишь завтра. Я оставлю ключи под ковриком. А теперь уходи.
Испуганно на нее поглядев, он вышел нетвердыми шагами. Он никогда еще не видел ее в таком гневе. Он боялся, что она вот-вот его ударит. Когда он вышел, она начала убираться в комнате и громко расплакалась. Один за другим дети спустились вниз.
– Прости, мама. – Адам извинился первым. Джимми шел за ним. Вид плачущей матери, ее громкие рыдания напугали их. Джесси больше не могла этого вынести. Она знала, что без Тима и без Криса ей не справиться, а ее сын не может бросить университет, чтобы ей помогать.
– Прости, мама, – тихо повторил Джимми. Хизер спустилась вниз и помогла Джесси вымести перья и горелые кексы.
– Я хотела прибраться до твоего прихода, но забыла, – сказала она смущенно. Они поняли, что довели мать до крайности. Теперь они не знали, как поправить дело, а она продолжала плакать. Прибираясь, она не могла остановиться. Все они ей помогали.
– Вы понимаете, что этот парень был пьян? И он не подросток, он взрослый, должен был бы что-то соображать. Он пил текилу, вместо того чтобы за вами присматривать. – Джесси схватила бутылку, вылила содержимое в раковину и бросила ее в мусор.
– Мы приготовим ужин, мама, – сказал Джимми. Он мог приготовить замороженную пиццу не хуже матери. Джесси чувствовала, что виновата, потому что не может ни с чем справиться. Она понимала, что ей необходимо собраться с силами, но она не знала, как это сделать. Сказав, что вернется через несколько минут, она поднялась к себе в комнату и заперла за собой дверь. Выбора у нее нет. Как бы их это не огорчило, теперешняя ситуация была хуже.
Она села на кровать и набрала номер Билла Томаса в Денвере, даже не замечая, что все еще плачет. Билл ответил на второй звонок и поразился, услышав голос Джесси. Он сразу понял, что она плачет.
– У вас все в порядке?
– Нет, – отвечала она и снова разрыдалась. – Но это ничего, я приду в себя. Просто я больше не могу. Это слишком. Я не могу справиться с ними одна. – Ему стало ее очень жаль. – Я согласна стать главным врачом. Я возьму дом, если вы все еще готовы предоставить его мне. Мне нужны деньги – с таким заработком я смогу нанять приличную экономку. Может быть, я смогу и дальше практиковать, неполное рабочее время. Я потом это все соображу. Только я хочу, чтобы вы знали: я согласна взять на себя эту работу. Мне нужно дать Хизер закончить школьный год здесь, но в июне мы могли бы переехать. Вас это устроит?
Она проговорила это все, не переводя дыхания. Он был поражен услышанным. Ничего подобного он не ожидал.
– Вы уверены? Я не хочу воспользоваться вашим состоянием. Почему бы вам не подумать об этом попозже сегодня или через пару дней? – В ее голосе звучало отчаяние, и ему было жаль ее. Ей приходилось нелегко.
– Нет, я всегда хотела получить эту работу. Я просто не могла согласиться из-за детей. Но так, как сейчас, это еще хуже. Я не могу ни с чем справиться без Тима или Криса. Я только что наняла одного парня присмотреть за детьми, а когда вернулась домой, застала его пьяным и в доме кошмар. – Слушая ее, Биллу захотелось ее обнять. Похоже, ей это было нужно.
– Постарайтесь успокоиться сейчас, и мы поговорим завтра. Если вы не хотите уезжать из Скво, найдется еще какой-нибудь способ.
– Мне действительно нужна эта работа.
– А вы нужны мне как главный врач. Но я не хочу воспользоваться вашей ситуацией, чтобы вы потом об этом пожалели.
– Хуже быть не может. А если и может, я к этому готова. Я думаю, переезд в Денвер будет всем нам на пользу. Бен прав, этот дом действует на всех нас угнетающе.
– Хорошо, давайте поговорим завтра утром. И, Джесси, не переживайте сегодня. С детьми будет все в порядке и с вами тоже.
– Спасибо, – сказала она грустно. – Простите, что я немного не в себе.
– Со всеми нами бывает такое, – сказал он ласково. – Мы поговорим завтра.
С минуту она пролежала, думая, уж не сошла ли она с ума. Или, наоборот, поступила правильно. Она глубоко вздохнула, высморкалась, спустилась вниз и приготовила ужин. Дети так за нее встревожились, что вели себя ангельски.
Проснувшись на следующее утро, Джесси подумала о своем разговоре с Биллом Томасом накануне. Она знала, что все это прозвучало у нее как чистое безумие, но в то же время она сознавала, что это было правильное решение. Ее жизнь здесь закончилась – она была возможна только с Тимом, а теперь так не могло продолжаться. Она знала, что детям сначала не понравится переезд в Денвер, но для всех для них это было начало новой жизни – новый дом, новая школа, новая работа для нее, и они будут рядом с Крисом.
Еще до того как принять душ, она позвонила Биллу и подтвердила сказанное накануне.
– Я беспокоился о вас вчера, – сказал он.
– Ночь была тяжелая. – И таких ночей за девять месяцев, прошедших со дня смерти Тима, было много. Она знала, что переезд в Денвер в этом ничего не изменит, но у нее будет интересная новая работа. – Это было правильное решение, – сказала она. – Может быть, мне нужно было дойти до такого состояния, чтобы решиться на перемену.
– Я постараюсь облегчить все для вас, насколько смогу. Июнь будет самое подходящее время. И у меня есть для вас на примете прекрасный дом. – Он увидел его недавно и собирался купить его как дополнительный стимул для главного врача, какого им удастся найти. Бесплатное проживание в красивом доме, в одном из лучших районов города, с превосходными школами и поблизости от его собственного дома.
– Благодарю вас. Я постараюсь, чтобы вы не раскаялись, что наняли меня. Мне хочется выполнить эту работу как можно лучше. – Она говорила искренне, и его это тронуло.
– Вы уже отлично ее выполняете. – Билл испытывал огромное чувство облегчения. Она только что решила его самую важную проблему – найти главного врача для «Лилипарка». – Что вы скажете вашим детям?
– Ничего ближайшие полгода. Сейчас им нечего об этом беспокоиться. Мне нужно будет познакомиться со школами. Начальная и средняя для Джимми и Адама и старший класс для Хизер.
– Об этом не беспокойтесь. У нас прекрасные школы, – сказал он спокойно. – Хизер могла бы пойти в школу Лили. Мы все это уладим, и я помогу. Только устройте все со своей стороны. Для нас это огромный шаг вперед. Когда вы думаете, вы могли бы снова приехать? – У них было еще много совместной работы.
– Через несколько недель, – подумав, сказала она. – Только не говорите ничего детям, если станете звонить мне.
– Не скажу, – пообещал он. – И, Джесси, я в восторге.
– И я, – сказала она откровенно, испытывая вдруг легкость. Она была уверена, что поступает правильно.
Она спустилась вниз и положила ключи Барри под коврик. Потом она приготовила детям завтрак, а когда они ушли в школу, позвонила Кэрол и сообщила ей новости.
– Это прекрасное решение, – поздравила ее Кэрол. – Я тобой горжусь. Я знаю, оно нелегко далось тебе.
– Да нет. Это просто был момент легкого помешательства. А потом все было просто. – Она засмеялась. – А как ты? Когда нам удастся убедить тебя?
– Ты еще и пяти минут не была главным, а уже меня принуждаешь! – обе они рассмеялись.
– Хотела бы я… я надеюсь, что смогу… ты нам нужна в Денвере.
– Здесь я тоже нужна. Я рада, что ты согласилась, Джесс.
– Я сама рада. – У нее возникло давно не испытываемое чувство покоя. Дети привыкнут. Непреодолимых преград она уже не видела. Детям приходится иногда переезжать, и они это переносили. Она знала, что и ее дети выживут.
На работе она рассказала обо всем Бену, но взяла с него слово молчать, так как не желала, чтобы дети до срока об этом узнали. И Бен тоже был доволен. Он обнял ее с сияющей улыбкой.
– Я так рад за тебя! Твое место не здесь, Джесс. Ты должна идти вперед и выше.
Она обсудила с ним возможности практики в Денвере. Ей придется получить лицензию в Колорадо и найти клинику, где она сможет оперировать время от времени. Отказываться от хирургии она не хотела. Бен заверил ее, что такое место будет нетрудно найти, в особенности с ее характеристиками.
Весь день она чувствовала себя лучше при мысли о том, что она сделала. У нее по-прежнему оставалось легкое чувство вины перед детьми, но она была твердо убеждена, что это будет перемена к лучшему для всех.
Во второй половине дня Билл позвонил ей, чтобы убедиться, что она не изменила своего решения. Она засмеялась.
– Нет-нет. Простите, что я повела себя такой психопаткой вчера. Мне не следовало вам звонить. – Ей было неловко, но ведь он был теперь тоже ее друг.
– Вы не повели себя психопаткой. Вы вели себя как человек, на чьи плечи легло слишком многое. Я рад, что вы согласились занять это место.
– И я рада. – Она улыбалась на этот раз. Джесси решила сдать свой дом внаем. Тогда они всегда смогут вернуться, если дела в Денвере не пойдут. Но она не думала, что это может случиться. Однако сохранить за собой дом было гарантией безопасности, и это было разумное решение.
– Есть выражение, которое мне всегда нравилось: «Когда один наделен свыше благими дарами, он одаряет многих». Я в это верю. То, что вы согласились на эту работу – благо для меня и для «Лилипарка», и надо думать, что благом оно станет и для вас и для ваших детей. – «Лилипарк» и так одарил уже многих – Джо, Кэрол и всех, кого Билл взял на работу. И он будет продолжать щедро раздавать свои дары.
– Я вам позвоню, – сказал он, заканчивая разговор. Все казалось ей теперь так легко. Она даже заехала в магазин по дороге домой и приготовила детям приличный ужин. Накрывая на стол, она осознала, что не делала этого ни разу после смерти Тима. Теперь, когда у нее была новая работа, ситуация наконец начала исправляться.
Глава 22
Лили много потрудилась в школе за зимние месяцы. Каждый день после уроков она заезжала к Тедди, зная, как много это для него значит. Это стало у них чем-то вроде ритуала. Он прилежно работал с Филом Льюисом, тренируясь для участия в паралимпийском регби и играя в спортивные игры. Они были грубые, но Тедди они нравились, и Фил неустанно его школил. Тедди был твердо намерен участвовать в Паралимпийских играх, которые должны были состояться в Эспене в одно время с Олимпийскими. Лили присутствовала почти на всех играх с его участием. Ей они казались жестокими, но Тедди это очень занимало, и он с невероятной ловкостью двигался в своей коляске, ловя мяч палочками на его перчатках. Мяч был намазан клейким составом, чтобы его легче было удерживать.
В школе ее дела шли успешно. Она обзавелась новыми друзьями и по первому выпавшему снегу снова начала кататься. Она связалась со своим старым школьным тренером и объяснила ему, чем занимается. Он по-прежнему сетовал на случившееся с ней, когда она спросила его, не согласится ли он снова тренировать ее. После ее падения он ушел в отставку.
– Ты снова катаешься? Это невозможно. – Несмотря на то что говорил ему ее отец, когда он увидел ее после несчастного случая, он понял, что она больше не встанет на ноги.
– Нет, возможно, – засмеялась она. – Приезжайте и посмотрите.
Он приехал в Винтер-Парк, где она каталась. Она хотела участвовать в соревнованиях по скоростному спуску в кресле, укрепленном на монолыже. Ее старый тренер изумился тому, что она могла делать, и скоростям, какие она могла развивать. Он был австриец, работал инструктором в лыжном спорте и стал впоследствии знаменитым тренером. Он работал с ней пять лет и подготовил ее к молодежным играм.
– Я хочу, чтобы вы помогли мне снова, – сказала она Оскару после того, как он в первый раз увидел ее на лыжне и она показала ему фильмы о зимних Паралимпийских играх. Она по-прежнему жаждала выиграть «золото». – Вы мне поможете?
– Ваш отец об этом знает? – спросил он с тревогой в голосе. Он знал, как был предан Билл своей дочери и как оберегал ее.
– И да, и нет. Он приезжал однажды, но он не знает, насколько я серьезно к этому отношусь. Теперь у меня это получается лучше и быстрее, чем тогда, когда он меня видел. Прошлой весной я занялась этим, когда была еще в реабилитации. Но теперь я действительно хочу тренироваться. Каждый день, если вы найдете это необходимым.
– Да, – сказал он строго. Такой его тон был ей хорошо знаком. Иногда он ее раздражал, но сейчас привел в восторг. Это значило, что он принимал ее всерьез. – И мы поедем в Эспен, чтобы там тренироваться в горах. Но я хочу больше знать о том, как работает ваша монолыжа и какую скорость мы можем развивать. Я поговорю с людьми из паралимпийского комитета и, может быть, кое с кем из лыжников. Я проведу расследование. – Лили знала, что он будет с ней беспощаден, чего она именно и добивалась. Она хотела, чтобы он был с ней еще жестче, чем раньше, и настроил ее на победу.
Оскар провел расследование, как он и обещал. В конце октября они начали тренироваться каждый день после уроков. После этого она навещала Тедди и ехала домой делать уроки. Она рассказала учителю физкультуры, чем она занимается, и он, когда мог, отпускал ее пораньше, чтобы у нее было больше времени на тренировки. После школы она встречалась в Винтер-Парке с Оскаром, и они катались, пока не прекращал работу подъемник, а по уик-эндам и целые дни. Лили была неутомима. Дома она занималась гимнастикой, укрепляя руки и верхнюю половину тела, так что сейчас она была в лучшей форме, чем когда-либо. Отец относился к ее занятиям скептически, но не возражал, так как с ней всегда был Оскар, и он понимал, что не может ее остановить. Он представления не имел, насколько она себя загоняла и как быстро она каталась. Билл слышал о Паралимпийских играх, но он полагал, что это достаточно щадящее мероприятие. Он, очевидно, никогда этих игр не видел, и Лили устраивало оставлять его в неведении. Он платил Оскару и предоставлял дочери развлекаться. Сам он был занят ежедневно и по выходным в «Лилипарке».
В ноябре Лили тренировалась, как некогда перед Олимпийскими играми, и успевала в школе. Она заполняла заявления для поступления в университет и баллотировалась в старосты класса. На выборах прошел Уолкер Блейк и назначил ее своим заместителем. Это хорошо выглядело в ее заявках, как и ее участие в Олимпийских играх и подготовка к Паралимпийским. Но она не ради этого старалась. И в тот день, когда она совершила очередной прорыв, еще больше увеличив скорость, она захотела рассказать об этом Тедди по дороге домой.
Она рассчитывала застать его в гимнастическом зале, но нашла в лазарете. Он простудился во время игры в регби: он сильно вспотел, а потом оказался на сквозняке. Он тяжело дышал, так что им пришлось очищать ему легкие давлением на грудь. Лили знала, как для него опасна простуда. Она просидела у него час, пока он не заснул.
Лили очень о нем беспокоилась и, приехав на следующий день, увидела, что его перевели в больницу, и он выглядел хуже. Врачи опасались пневмонии, и, когда она сидела возле него, ей показалось, что он умирает. Сестра сказала ей, что его родителей известили, что, Лили знала, был плохой признак. Приедут ли они, думала она. На следующий день ему стало еще хуже. Сидя возле него, Лили гладила его лицо и плечи, зная, что он ощущает ее прикосновение.
– Эй, не забывай, что ты должен тренироваться! Тебе надо быстрее идти на поправку, – сказала она тихо. Он согласно кивнул и снова погрузился в сон. Периодически его будили, чтобы очистить легкие, чего он не мог сделать самостоятельно. Фил Льюис тоже заходил несколько раз в день. Лили чувствовала, что Тедди уходит. Родители его так и не появлялись. Она позвонила отцу и договорилась, что проведет у Тедди ночь, и даже на несколько дней прервала свои занятия с Оскаром. Она боялась, что, если она его покинет, Тедди умрет. Он уже был близок к смерти. На вторую ночь, когда она спала в коляске рядом с ним, она проснулась в полночь. Он казался неподвижен.
– О боже, – сказала она, уверенная, что он умер. – Тедди?.. Тедди! – Она легко его встряхнула и заплакала. Он открыл один глаз.
– Что? Перестань меня трясти. У меня так зубы выпадут. – В его хриплом голосе звучала усмешка. Ночью наступил кризис, и температура упала. Он был все еще болен и провел в больнице еще две недели, но к Дню благодарения уже снова тренировался с Филом.
– Ты меня до смерти напугал, – сказала она ему, когда он поправился.
– Я и сам испугался, – признался он. Ни он, ни она не упомянули о том, что его родители так и не приехали. Они звонили ему несколько раз, но он был не в состоянии разговаривать. И это было все.
День благодарения он провел с Биллом и Лили. Джо тоже приехал. Он решил в этом году не бывать у детей и остался в Денвере. Он был слишком занят и не хотел уезжать. Это был первый День благодарения, который Лили провела в инвалидной коляске, но она сознавала, что ей за многое следует быть благодарной. После этого она провела уик-энд в Эспене с Оскаром, тренируясь на своей новой лыже, и Оскар остался доволен. Все у нее получилось хорошо.
В Скво-Вэлли Джесси с детьми провели первый День благодарения без Тима. На праздник приезжал Крис, с которым она виделась в Денвере за две недели до того. Она бывала там теперь раз в месяц, и они продвигались вперед с новыми планами и наймом новых сотрудников. Кэрол бывала в Денвере вдвое чаще, виделась с Лили и Тедди и составляла списки всего, что они считали необходимым для реабилитационного центра. Она самым подробным образом допрашивала их: какие развлечения, какие виды спорта, какие технические средства они желали там видеть. Тедди сказал, что он бы охотно возглавил группу ровесников-консультантов, а Лили сделала упор на занятиях спортом и ежегодном событии типа Паралимпийских игр в меньшем масштабе, с разнообразными категориями и медалями для победителей. Список был длинный, Кэрол собрала много информации, которую она впоследствии обсудила с Джо.
Несколько раз они пересекались с Джесси. Каждый был занят в своей области. Джесси вместе с Биллом сконцентрировались на наборе сотрудников и уже собрали отличную команду. Кэрол и Джо составляли программы и, отработав их, обсуждали их с Биллом и Джесси.
– А как насчет Фила Льюиса? – предложила однажды за ужином Лили, после того как наблюдала его работу с Тедди. – Он мог бы стать великолепным главой отделения физиотерапии.
– Ты думаешь, его это заинтересует? – спросил Билл. Он знал, что Лили и Тедди любят Фила, и он им очень помог.
– Не знаю, я его спрошу. Он самый лучший. – Она убедилась в его достоинствах, так же как и Тедди, и Биллу понравилась эта мысль. Несколько дней спустя он пригласил его на ланч и был доволен тем, с каким интересом Фил отнесся к его предложению. Он приехал в «Лилипарк», влюбился в него и принял предложение Билла. Лили и Тедди были в восторге.
– Только бы мои родители позволили мне перейти в «Лилипарк», – сказал Тедди с тревогой в голосе.
– Им придется позволить, – свирепо заявила Лили.
После Дня благодарения она серьезно занялась своими заявками. Она послала их в Принстон, Гарвард и Нью-Йоркский университет. В первую очередь она выбрала Принстон. Отец хотел, чтобы она поступила в Денверский университет, но она не пожелала. Она по-прежнему хотела уехать учиться куда-то далеко. Но она помогла Тедди заполнить заявление в ДУ. Это был единственный университет, куда он обратился, и он молил небо помочь ему туда попасть. Он написал блестящее эссе о том, какое значение имело для него его творчество, и поместил две фотографии своих работ, которые Лили считала самыми лучшими. Он также написал, что собирается участвовать в Паралимпийских играх, и попросил Фила дать ему рекомендации. Оценки у него были хорошие, как и у Лили. Но она не знала, будут ли они достаточно высоки для Принстона. Она поместила в заявлении свою историю, упомянула о завоеванных ею медалях и добавила свою фотографию на монолыже.
Когда они встретились с Кэрол, Лили показала ей свое заявление. Кэрол не удивилась.
– Если университет тебе откажет, значит, они просто ничего не соображают.
Лили начала рассылать свои документы еще до Рождества, хотя последний срок был январь. Но она хотела сделать это заранее. Ей пришлось объяснить, что она попала в аварию и должна была провести пять месяцев в реабилитационном центре, но, несмотря на это, у нее были хорошие оценки, хотя теперь они стали еще выше. Она тренировалась с Оскаром каждый день, и он был доволен ее успехами. Все это занимало много времени. Ее расписание оставляло ей мало свободного времени, чтобы провести его с друзьями, и иногда ее тревожило, что никто из мальчиков не приглашал ее куда-нибудь. Но она была так занята, тренируясь, выполняя домашние задания и рассылая свои заявления, что у нее редко была минута подумать об этом серьезно. И она каждый день бывала у Тедди.
Она ухитрилась сделать рождественские покупки в последний уик-энд, перед тем как их распустили на каникулы. Она купила красивый пиджак отцу, потому что сам он не любил покупать себе вещи. Тедди она купила теплую рубашку, чтобы надевать ее после его игр, и набор дисков. Для Кэрол приобрела свитер, теплый шарф для Джо и меховые наушники для Джесси, чтобы она носила их, приезжая в Денвер. Хотя они могли пригодиться ей и в Скво. Билл не сказал ей, что Джесси переезжает в июне в Денвер, поскольку об этом не знали ее собственные дети, но он купил обещанный ей дом и в последний приезд ее в Денвер перед Рождеством однажды повез ее туда по пути из «Лилипарка».
– Мне нужно сделать остановку. Я надеюсь, вы не станете возражать, – сказал он, когда они ехали к нему ужинать с Лили.
– Нет, конечно, – отвечала Джесси, просматривая сделанные в этот день заметки. Они только что взяли на работу еще двух физиотерапевтов, один из которых специализировался на маленьких детях.
– Хотите зайти? – спросил Билл, останавливаясь у подъезда. Это был трехэтажный дом, в прекрасном состоянии, с ухоженным садом и двумя большими деревьями перед ним. Он был белый, с тяжелым бронзовым дверным молотком и большим огороженным задним двором. Джесси взглянула на Билла, когда он спросил ее, и с улыбкой покачала головой. Дом выглядел как реклама уютного семейного дома. Он был освещен. Она не знала, что Билл специально просил маклера позаботиться об освещении в этот вечер. Сделка была заключена несколько недель назад.
– Нет, я здесь подожду. Мы так много сегодня поработали, я хочу убедиться, что мои заметки в порядке. – Она чувствовала, как будто каждый вечер выполняла домашнее задание, и это ощущение ей нравилось. Ее приятно волновало, что скоро она как главный врач станет непосредственной участницей во всем этом.
– На самом деле я хотел представить вас другу, – сказал он и подождал, пока она убрала заметки. – Это займет у нас минуту.
Она положила заметки в сумку и, ничего не подозревая, пошла за ним к парадной двери. Джесси слегка удивилась, когда он постучал в дверь большим бронзовым молотком, открыл ее и вошел. В соответствии с инструкциями Билла риелтор оставил ее открытой. Еще больше она удивилась, увидев, что дом пуст. Мебели нигде не было видно, но свет везде горел. Дом был свежевыкрашен, везде были прекрасные паркетные полы темного дерева, большая передняя, широкая лестница и большая гостиная с камином. Даже пустым дом выглядел уютным. Озадаченная Джесси повернулась к Биллу. Почему он встречается с другом в пустом доме? Она широко раскрыла глаза. Билл смотрел на нее, улыбаясь.
– Добро пожаловать домой, доктор Мэтьюс, – сказал он, вручая ей ключи. – Как главному врачу «Лилипарка» я счастлив представить вам ваш новый дом. Я надеюсь, вы будете здесь счастливы, Джесси.
Глаза ее наполнились слезами, и она крепко обняла его. Она никогда еще не видела такого прекрасного дома, и мысль о том, как она будет жить здесь с детьми, взволновала ее до слез. Пока он показывал ей дом, она продолжала благодарить и обнимать его. Помимо прекрасной хозяйской спальни, здесь было еще четыре. Две большие общие комнаты, одна наверху, другая на цокольном этаже. Гостиная, столовая, кабинет и большая кухня. При каждой спальне была своя ванная. Большая туалетная комната внизу и гараж на две машины. Это был не дом, а мечта, и Джесси чувствовала, как будто она не только получила работу, но и выиграла в лотерею.
– Я поражена. Я не знаю, что сказать, – проговорила она, переводя дыхание, когда они вернулись в холл. – Я никогда и мечтать не могла о таком доме. – Район был прекрасный, всего в нескольких кварталах от его собственного дома. – Билл… – Она замолчала и снова заплакала. Он обнял ее за плечи. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой счастливой.
– Я надеюсь, вы будете счастливы и здесь, и в «Лилипарке» на долгие годы.
– Я этого не заслуживаю, – сказала она смиренно. Никто никогда не делал для нее ничего подобного. Пока она была главным врачом «Лилипарка», она могла жить здесь бесплатно.
– Нет, вы заслуживаете, – сказал он с широкой улыбкой. Ей не терпелось привезти сюда детей – этот дом куда лучше, чем тот, в котором они жили. Он им понравится, особенно Хизер, когда она переживет переезд. По дороге Джесси молчала. Дома их ждала Лили. Она приготовила отличный ужин и, очевидно, становилась неплохой хозяйкой. Лили заметила, что Джесси больше молчала, но вид у нее был счастливый, и за десертом она разговорилась. Она расспрашивала их об их планах на Рождество. Сама она с нетерпением ожидала приезда на каникулы Криса.
– Мы останемся здесь, – сказал Билл, – только вдвоем.
– И Тедди, – прибавила Лили.
– И Тедди, – поправился Билл. – А потом мы с Лили и ее тренером поедем на несколько дней в Эспен. Я хочу посмотреть, как она готовится к Паралимпийским играм. – Он все еще ожидал, что это будет сравнительно спокойное событие, и не представлял себе, каким оно явится для него шоком.
Каникулы и в Денвере, и в Скво прошли спокойно. Рождество с детьми, в первый раз без их отца, было, как и следовало ожидать, сложным. Все они испытали чувство облегчения, когда праздники закончились.
После Рождества Билл поехал с Лили и Оскаром в Эспен. Они поднялись в лифте на вершину. Лили уже больше не боялась подъемников. И с вершины, на глазах отца, она полетела вниз как ветер. Равновесие она удерживала прекрасно, скорость была потрясающей. Билл следил за ней со слезами на глазах. Он понятия не имел, на что она способна, пока не увидел этого воочию.
– Боже милостивый! – шептал он, следя за ней. Лили мчалась так же быстро, как и раньше, и еще больше развила свои навыки, если такое возможно. Всего год спустя после катастрофы она летела как ветер, и никогда еще в жизни Билл не испытывал такого чувства благодарности. Она была изумительна, и Билл понял, что пророчество Джесси сбывается – ей предстоит замечательная жизнь. Фактически она уже ею жила.
Глава 23
За неделю до начала Олимпийских игр, в марте, Билл, Лили и Оскар находились в таком возбуждении, что едва могли это выносить.
Билл снял для них дом в городе, где в нижнем этаже поместился и Оскар. Джесси должна была прилететь из Скво и встретиться там с Крисом. Из Бостона прилетала Кэрол. Джо, ни за что в жизни не пропустивший бы такого события, намеревался остановиться в отеле. Уолкер Блейк организовал десяток школьных приятелей, чтобы присутствовать на Паралимпийских играх. Тедди должен был прилететь с Филом, чтобы провести показательные соревнования по регби для рекламы летних игр. На этот раз он в них не участвовал, но собирался участвовать летом, и поэтому демонстрация имела большое значение. Ее показывали по телевидению.
Лили волновалась так же, как и когда она участвовала в юниорских соревнованиях и когда ее включили в олимпийскую команду. На этот раз даже больше. Ей хотелось выступить достойно, чтобы все ею гордились. Она тренировалась с Оскаром каждый день.
– Забудь о медали, – сказал ей Оскар в первый день в Эспене. – Действуй, как ты действуешь обычно. Пусть это доставляет тебе удовольствие! – говорил он, стараясь помочь ей расслабиться. Вечером второго дня их пребывания в Эспене в ресторане, где Лили ужинала с отцом, она встретила Веронику. Та была ужасно довольна собой, завоевав бронзовую медаль на Олимпийских играх за неделю до того. Увидев Лили, она бурно изливала свои чувства, и, после того как она от нее отошла, Лили была явно в некотором раздражении. На Веронике была куртка, которую в прошлом году носила Лили, а сейчас она была в красной с синим куртке участницы Паралимпийских игр и гордилась ею. Эту куртку специально для Игр моделировал Ральф Лоран.
Момент был напряженный для всех участников. Эспен был полон людей, съехавшихся со всего света, чтобы увидеть Игры. Повсюду мелькали киногруппы, и у Лили несколько раз просили интервью. Она же желала только одного – тренироваться перед состязанием. Ради победы она трудилась пять месяцев в Винтер-Парке и еще шесть лет до того.
Кэрол и Джо вместе прилетели из Денвера и остановились в одном отеле, поблизости от снятого Биллом дома. Они ужинали с Биллом и Лили, а на следующий день прибыла Джесси со старшим сыном и остановилась в том же отеле. Джесси представила Криса Лили, и они сразу же подружились. Они разговаривали о своих школах, о музыке, о лыжах. Он рассказал ей, что был членом лыжной команды ДУ. На него произвела большое впечатление история ее участия в Олимпийских играх и те университеты, в которые она подала заявления. Она была явно очень умная и при этом вовсе не самодовольная и заносчивая, как его бывшие одноклассницы и другие знакомые девушки.
– Хочешь покататься завтра? – спросила его Лили как бы между прочим. Ему было интересно посмотреть, как это у нее получается. Он согласился поехать с ней, прежде чем она начнет свою тренировку с Оскаром в полдень. Оскар был целиком за свободное утро и считал, что ей пойдет на пользу расслабиться.
На следующее утро Крис заехал за ней и вместе с ней подошел к шкафу, где она держала лыжи. Он с интересом наблюдал за тем, как она прикрепила кресло к лыже и с легкостью тронулась с места, как только он надел свои ботинки и лыжи. Он был сильный лыжник, но ему пришлось постараться, чтобы успевать за ней. Болтая, они вошли в подъемник. Он расспрашивал ее о Паралимпийских играх. Он уже слышал о них от матери, а Лили рассказала ему еще и о Тедди и его участии в регби.
– Ты не скучаешь по Скво-Вэлли? – спросила она его. Он был интересный молодой человек, и ей нравилось с ним разговаривать. Он, казалось, вовсе не обращал внимания на ее коляску. Он считал ее красивой, и ему было любопытно покататься с ней и посмотреть, как она управляется с монолыжей.
– Иногда мне не хватает Скво, – сказал он. – Но в Денвере мне не скучно. – В Скво он тоже состоял в лыжной команде, но, в отличие от нее, не имел данных для Олимпийских игр.
Он помог ей спуститься из подъемника, когда они добрались до вершины, и встал рядом с ней, заняв позицию для спуска. Сначала они спускались медленно, но потом на полной скорости. Он ни в чем ей не уступал, и она легко скользила рядом. Она слегка его обогнала, а потом они сбавили темп и расслабились. Она была великолепной лыжницей, и он поражался ее умению управлять монолыжей. Она спускалась быстрее его, но время от времени давала ему передышку. В радостном возбуждении они оказались внизу и сразу же снова направились к подъемнику.
– Ну ты и молодчина! – сказал он ей восхищенно. Она улыбнулась и поправила шлем. Он разделил на двоих плитку шоколада, и они снова пустились в путь. Они спустились три раза, прежде чем ей нужно было расстаться с ним и встретиться с Оскаром. Вернувшись к матери и Биллу, Крис выглядел так, словно он увидел чудо.
– Ну и как? – спросила его Джесси. – Тебе понравилось?
– Она просто невероятна! – сказал он, и ее отец согласился.
Тренировка закончилась в половине второго, а потом они снова поднялись наверх вместе с Оскаром. Лили пригласила Криса присоединиться к ним. Оскар был доволен. Крис как раз сейчас был ей нужен, чтобы отвлечь от напряженности и тревоги перед состязанием. Когда на следующий день прибыли Фил с Тедди, она была в прекрасном настроении. Трое молодых людей весело провели время, а ближе к вечеру объединились с Уолкером и его компанией. Дом, снятый Биллом, вдруг наполнился друзьями Лили, а потом и еще некоторыми участниками Паралимпийских игр, с которыми Лили познакомилась. Голоса, музыка, смех звучали повсюду.
– Я чувствую, как будто у меня здесь школа, – сказал Билл Джесси с улыбкой. Он с трудом смог пробраться к себе в комнату.
– Привыкайте, – сказала ему она. – Скоро так и будет. – Он рассмеялся.
Вечером они все присутствовали на очень волнующей церемонии открытия, закончившейся зажжением олимпийского огня. Играм было официально дано начало.
После церемонии Билл и Джесси ужинали с Кэрол и Джо. Молодежь развлекалась сама по себе. Лили пришлось лечь раньше: на следующий день ей предстояли соревнования. После ужина Джо, Кэрол, Билл и Джесси прогулялись по Эспену. Мужчины шли вместе, а женщины заглядывались на меха и драгоценности в витринах и на все дорогие соблазны Эспена.
– Мне нужно тебе кое-что сказать, – лукаво улыбаясь, сказала Кэрол, когда они остановились перед одной из витрин. Джесси подумала, уж не изменила ли она своего намерения не встречаться с Джо. Он казался очарованным всякий раз при виде ее, хотя она и решила обращаться с ним только как с коллегой и другом.
– Я подумываю покинуть Бостон. Я так увлеклась «Лилипарком», что хочу переехать в Денвер и работать там. Может быть, это и глупо с моей стороны покинуть клинику, но мне это представляется правильным. А ты что скажешь?
Джесси широко улыбнулась.
– Ура! Ты не шутишь? Я думаю, это замечательно. Ты сказала Биллу?
– Нет, я сказала Джо. Я думала об этом сегодня. Я хочу уведомить о своем уходе, когда вернусь. Я предупрежу их за месяц. Если так получится, я смогу переехать сюда в апреле. Мне нравится Денвер. Это славный город, а когда ты переедешь туда, то с тобой, Биллом и Джо у меня будут друзья. Это начало. Может быть, мне и нужно начать сначала. – Последние слова она проговорила задумчиво. Это было важное решение для нее. Очень важное.
– Это всем нам необходимо, – серьезно сказала Джесси. – Это лучшая новость, какую я услышала за год. Я надеюсь, ты так и поступишь.
– Я почти уверена. Я серьезно об этом размышляю с самого Дня благодарения.
– Не имеет ли Джо какое-то отношение к твоему решению? – осторожно осведомилась Джесси. Кэрол отрицательно покачала головой.
– По крайней мере, пока еще нет, – честно призналась она. – Он очень мил со мной и звонит мне часто в Бостон. Но он не пытался влиять на меня как в отношении работы, так и в каком-нибудь другом. Мне просто нравится Денвер. И к тому же в Бостоне со мной так много случилось плохого. Лучше я буду жить в Денвере и помогать запустить «Лилипарк».
– И я тоже, – сказала Джесси. – Я дождаться не могу июня. Вот вернусь домой и все расскажу детям. Я полагаю, у них будет достаточно времени, чтобы привыкнуть к мысли о переезде. – С сентября, когда она приняла свое решение, пролетело много месяцев. Она часто бывала в Денвере. Билл оплачивал ее консультации, и с июня он начнет платить ей зарплату главного врача. За счет консультаций ее материальное положение значительно улучшилось, как и у Кэрол. Это во многом изменило их жизнь.
– Привет новому члену команды, – сказала она, обнимая Кэрол. Наверно, она и вправду собралась переезжать в Денвер, и Джесси радовала перспектива совместной работы. Обе женщины очень сблизились, начав работать над «Лилипарком».
– О чем вы тут говорите, милые дамы? – спросил Джо, когда он и Билл поравнялись с ними. Джо смотрел на Кэрол с нежностью, и она ему улыбнулась.
– О работе, – в унисон отвечали они.
– А вы когда-нибудь думаете о чем-нибудь еще? – шутливо упрекнул он их. И они засмеялись. Обе они много работали, были привлекательны и талантливы, каждая в своей сфере, и он ими восхищался.
Они вернулись в дом Билла. Молодежь уже оттуда исчезла. Многие из них выступали в соревнованиях на следующий день и сейчас усердно тренировались. Тедди жил в одном отеле с Филом, и все они жили поблизости. Когда Билл вернулся домой после ужина, Крис как раз собирался уходить. Ему не хотелось расставаться с Лили. У них было много о чем поговорить.
– Удачи тебе завтра, – сказал ей Крис. Он наклонился и поцеловал ее в щеку. Когда он ушел, она все еще улыбалась.
– Я вижу, у тебя завелся поклонник, – сказал Билл, увидев ее позднее в кухне. Лили была возбуждена предстоящим событием, и Билл налил им обоим по стакану молока.
– Мне он нравится, – сказала она застенчиво. – Он славный. – Это был первый молодой человек, проявивший к ней романтический интерес со времени ее катастрофы. Джесси явно была права – были мальчики, которым она нравилась и которые были бы не прочь встречаться с ней, хотя она и была в инвалидной коляске. Об этом было приятно думать.
Она долго не могла заснуть, думая о соревнованиях на следующий день и надеясь, что сможет выступить успешно. Проснулась она на рассвете. Ей предстояло выступить во второй половине дня, после гонок на равнине. Демонстрация Тедди планировалась на другой день.
– Готова? – спросил ее отец, когда они вместе выходили из дома. Она согласно кивнула. Вид у нее был испуганный, и он хотел придать ей уверенности. Им нужно было добраться до места встречи лыжников, где ей предстояло соединиться с остальными членами команды. Там собрались спортсмены со всей страны и со всего мира. Говоря о ней, они вспоминали о том, что она уже завоевывала «бронзу» на Олимпийских играх четыре года назад и сейчас рассматривалась как перспективная победительница. Но соревнование предстояло серьезное. Участники относились к нему так же, как и те, кто принимал участие в Олимпийских играх, и тренировались так же напряженно.
Все погрузились в подъемник. Лили думала, готова ли она на самом деле. Ей не хотелось опозорить себя или свою команду. Она встала в очередь с номером на спине. Номер был девятнадцатый. Она знала, что отец и Джесси, Крис, Кэрол и Джо, Тедди и Фил ждали ее у финиша. Там был и Уолкер со своей компанией. Он обещал приветствовать ее во весь голос. Лили так нервничала, что с трудом могла соображать. Оскар держался настолько близко к ней, насколько это было возможно.
Лили наблюдала за спуском первых гонщиков и была поражена их стилем и скоростью. Некоторые из них уже участвовали в соревнованиях раньше, среди них была и предыдущий золотой призер. Ее повреждение было менее серьезным, чем у Лили, и она могла передвигаться с помощью экзоскелета. Но когда они были на лыжах, это не имело никакого значения.
И вдруг настала ее очередь. С безмолвной молитвой она тронулась и сразу сосредоточилась на процессе. Время летело, и она опомниться не успела, как была уже внизу. С трудом переводя дух, она приблизилась к улыбавшемуся Тедди. Отец подошел к ней, чтобы сказать, как у нее все отлично получилось. Он весь светился от гордости. Крис поднял вверх пальцы в знак приветствия и поздравления.
– Как у меня вышло? – все еще задыхаясь, спросила она Тедди и сняла солнцезащитные очки.
– Ты неслась, как будто за тобой черти гонятся. – Он широко улыбнулся.
Через несколько минут объявили ее результаты. Она показала отличную скорость, пониже чем была у «золотой» призерки, но близкая к ней. Подошел и ее тренер. Он был в восторге.
Читать бесплатно другие книги:
