Срединные силы. Черное пламя Данилов Павел
Все тело хрустело и ломило, хотелось спать и ни о чем не думать. Полностью Роман проснулся только после того, как выплескал на лицо полведра ледяной воды. В ванной появилось еще два полных ведра. Они стояли в сторонке, а на поверхности одного из них плавал серебряный черпак.
«– Хоть за водой не идти», – пробормотал Факелов.
«– То мешки ночи напролет таскал и не жаловался, то радуешься, что два ведра набрали», – с иронией и удивлением проговорил ворон.
«– Устал я, – признался Роман и тут же встрепенулся. – Но это ничего не значит. Надо работать».
«– И все равно мне кажется, что идея со старухой – бред».
«– Отвянь», – сказал Факелов и вошел на кухню.
Обстановка в точности напоминала вечернюю, только Игната не было за столом. Роман поздоровался с кухаркой и уселся на табурет. Почти сразу перед ним оказалась тарелка гречки с остатками вчерашнего гуся, кусок хлеба и стакан компота.
Посидев пять минут после завтрака, Роман произнес:
– Ну, я пошел.
– Удачи, – в один голос проговорили кухарка и Артур.
Вновь наткнувшись на их сочувственные взгляды, Роман улыбнулся.
– Спасибо, – произнес он и взял поднос.
«– Чем такими страдальческими глазками смотреть, – сказал Чет, – лучше б помогли».
«– Это слишком сложно», – хмыкнул Факелов.
Стоило Роману зайти в комнату княжны, как он сразу же встретился со взглядом хозяйки. Старуха словно чувствовала, что Факелов скоро придет.
– Доброе утро, госпожа, – сказал он, ставя на стол поднос. – Приятного аппетита.
– И где ты так долго был? – прошепелявила княжна. – Я слышала, как ты прошел полчаса назад.
«Слух у нее отменный», – подумал Факелов, и произнес:
– Я ходил за завтраком, госпожа.
– В следующий раз ходи быстрее, – надменно проговорила старуха. – Через полчаса принеси ведро, а ближе к обеду будем купаться.
– Понял, госпожа, – сказал Роман и поспешил выйти.
«– Боюсь представить, что значит: «будем купаться», – хихикнул ворон. – А ты что думаешь?»
«– Что надо, то и значит, – садясь на кушетку, недовольно буркнул Факелов. – Что ты к каждой гадости привязываешься?»
«– Так я ж твой невольник! – воскликнул Чет. – И мне во всей этой пакости приходится копаться вместе с тобой!»
«– Надо было оставить тебя подыхать, – зло сказал Роман. – Или добить, чтоб не мучился».
«– А через пару месяцев сам бы сдох в той яме, – возразил Чет. – Ну или в снегах замерз бы».
«– Можно подумать, без тебя я вообще не жилец», – с иронией проговорил Факелов.
«– Но согласись, что от меня много пользы».
«– Польза есть, хоть и меньше, чем глупой болтовни, – вздохнул Роман. – Но еще раз повторяю: не будь тебя – придумал бы что-нибудь другое».
Ворон промолчал.
«– И вообще, можно было догадаться, что не в рай попадешь, – устало добавил Факелов. – Не тереби, и так трудно».
Через час Роман снова освободился. Валяться на кушетке не хотелось – минуты тянулись невыносимо медленно, а мысли приходи сплошь безрадостные.
Несколько раз Факелов доставал медальон и внимательно рассматривал семь багровых черточек. Сколько ж всего пришлось сделать, чтобы эти штрихи загорелись. Чтобы ресницы янтарного глаза налились кровью.
Говорить с Четом тоже не хотелось. Роман накинул телогрейку и пошел на улицу. Зайдя за дом, Факелов достал палаш. Ничто не отвлекает от мыслей так хорошо, как тяжелая работа.
Роман крутанул клинок и задвигался на месте, шагая во все стороны. То подходя ближе к колодцу, то отступая обратно к дому. Факелов рубил и колол, раз за разом штурмуя незримого врага. Невидимый противник фехтовал не хуже, потому что Роман после своего выпада часто парировал по две-три атаки подряд.
Через четверть часа Факелов начал обходить врага и заметил краем глаза фигуру. Сразу опустив палаш, он развернулся. Камилла стояла, прислонившись к углу дома. Глаза ее горели восхищением.
– Ни разу не видела ничего подобного, – поражено сказала она.
– Благодарю, – слегка запыхавшись сказал Роман. – Это я так… время коротаю.
Камилла улыбнулась.
– Ты же воин, – сказала она с благоговением. – Зачем тебе эта старуха? Можно же быть стражем или наемником.
– Наемники долго не живут, – вспомнил затасканную фразу Роман. – А пока мне нужна только еда да крыша над головой.
Камилла продолжала улыбаться. От мороза, даже сквозь смуглую кожу, пробился румянец, делая ее еще красивее. Камилла неуверенно покивала, видимо не совсем понимая Романа.
– А ты, такая красивая, что забыла в этом доме? – спросил он.
– Я должница Артура, – невесело сказала она. – Только мне кажется, что все давно оплачено.
– Ты же можешь уйти.
– Некуда мне идти, – совсем погрустнела она.
– Что-нибудь придумаем, – подмигнул Роман и снова вступил в бой с незримым врагом.
Глава тридцать вторая
Купать старуху было более чем неприятно. Трудно поверить, что это тело когда-то было красивым и нежным. Одной рукой Роман придерживал княжну за локоть, а в другой сжимал мочалку. С лица старухи не сходила жабья улыбка, она откровенно наслаждалась моментом. Факелов аккуратно водил намыленной мочалкой по сморщенному, изрытому глубокими морщинами телу. Жидкие волосы пришлось мылить рукой.
«– Меня уже вырвало», – пожаловался Чет.
«– Ну и сиди там, нюхай», – злорадно ответил Роман.
Отложив мочалку, Факелов начал орудовать черпаком. Почти сразу старуха начала дрожать.
– Быстрее, – прошипела она.
Роман наскоро обмыл ее и накинул толстый махровый халат. Затем огромным усилием воли меняя брезгливое выражение лица на нейтральное, Факелов надел на нее белье и обувь.
Минуты за три они доковыляли от ванны до спальни. Старуха, надсадно дыша, уселась в кресло. Роман застыл, ожидая нового приказа. Княжна немного отдышалась и проговорила:
– Пока свободен.
Факелов слегка поклонился и пошел в свою комнату за телогрейкой, шапкой и клинком. Заниматься больше не хотелось, и он решил прогуляться по городу.
Роман дошел до центральной дороги и начал спускаться вниз. Когда он проходил мимо постоялого двора на Торговой улице, Чет попросил:
– Посмотри объявления. Вдруг что-нибудь лучше есть.
– Вряд ли, – безразлично ответил Факелов.
– Ты же все равно просто шляешься! – настаивал ворон. – Посмотри.
Факелов пожал плечами и открыл калитку. От нее вели три расчищенные от снега дорожки: к двум сараям и ко входу в трактир. Здесь для объявлений висела доска побольше и поухоженней. Когда до нее оставалось десяток шагов, у Романа пробежали мурашки от затылка до пяток. На доске виднелось лицо, нарисованное толстым графитовым стержнем. В грубом портрете Факелов без проблем узнал себя.
«– Даже сюда добрались», – пораженно произнес Чет.
«– В шапке меня никто не узнает, – успокаивая себя, буркнул Роман. – Да и большинство людей объявлений не читают».
Роман бросил взгляд на текст рядом с рисунком. В ту же секунду Чет присвистнул:
«– За такую награду будут хватать всех черноволосых и сероглазых!»
На доске крупными буквами было написано: «Враг Промийского княжества. Награда за поимку: живой разбойник – ТЫСЯЧА ЗОЛОТЫХ, мертвый – пятьдесят. Молодой юноша с длинными черными волосами (мог остричь), серыми глазами и прямым носом. Нижняя челюсть слегка выступает. Среднего роста, стройный (ближе к худобе). Перекидыш – может обращаться в ворона. Доставлять во дворец Промийского княжества».
«– Слушай, а ты можешь гордиться, – хмыкнул Чет. – За самых страшных разбойников больше трех сотен не назначают».
«– Я счастлив», – с сарказмом отозвался Факелов.
«– Теперь тебя знают повсюду, – самозабвенно продолжал ворон, – твои портреты украшают все крупнейшие города мира…»
«– Заткнись, – перебил его Роман. – Тебя это не меньше касается».
«– Точно», – сразу погрустнел Чет.
«– Что-то мне резко расхотелось гулять, – скривив губы, признался Роман. – Пойду домой – волосы обрежу».
«– Ты лучше нос себе сломай, – посоветовал Чет. – Для маскировки».
Факелов тяжело вздохнул и знакомым путем отправился домой. Через десять минут, сидя на кушетке, Роман произнес:
«– Нужно найти книжную лавку. А то долбануться от скуки можно».
«– Книги – это дорогое удовольствие, – предупредил Чет. – Пять золотых, как минимум. Помню, как Арет чуть не зарубил торговца, когда тот запросил за хилую книжонку пятнадцать золотых».
«– Купил?»
«– Торговец долго объяснял, какой это титанический труд. Вначале надо сочинить или собрать материал, записать его, переплести страницы. А бумага и чернила тоже денег стоят. В общем, продал за дюжину».
«Хоть становись изобретателем печатного станка, – подумал Роман. – Столько людей прибывает со всех миров, а книги и карты до сих пор рукописные». Через миг пришла другая мысль: «А все потому, что те, кто прибывают, думают только о достижении конкретных целей. Не помышляя о развитии мира и людей в нем. И о славе и благодарности тоже никто не думает. А те, кто и не против что-то сделать, просто-напросто не представляют, как устроен даже примитивный печатный станок».
К старухе идти не хотелось и Роман, чтобы хоть как-то убить время, поплелся на кухню. Еще за несколько шагов до входа, Факелов услышал оживленный щебет Камиллы. Когда Роман вошел, она замолчала и тут же зарумянилась. Напротив нее, с лицом застигнутого врасплох человека, сидела Ефросинья.
«– Тебя обсуждали», – уверенно заявил Чет.
– Справился? – улыбнувшись, спросила кухарка.
Роман кивнул.
– Есть хочешь?
– Так, перекусил бы немного.
Фрося поднялась и направилась к шкафчикам.
– Камилла, поможешь мне потом? Подстричься хочу.
– Конечно, – пару раз мелко кивнув, ответила она. – Покушай и пойдем.
– А где Артур?
– Ему княжна какое-то поручение дала, – ответила кухарка, ставя перед Романом стакан молока и тарелки с хлебом и вареньем.
Когда Факелов доел, Камилла произнесла:
– Бери табурет, а я пока схожу за ножницами и простыней.
– И куда мне?
– В купальню, – улыбнулась Камилла и вышла.
Роман подхватил табурет и отправился в ванну. Усевшись, он стал обдумывать, как подстричься. Вскоре вошла Камилла с перекинутой через левую руку свернутой простыней. В правой она держала небольшие ножницы.
Укрыв Романа простыней, Камилла отошла от него на несколько шагов и спросила:
– Как стричь?
– Оставь только то, что выше ушей.
Камилла приподняла брови и сказала:
– Ты же совсем другим человеком станешь.
– Ну и хорошо, – усмехнулся Роман.
– Я не опытная, буду стричь долго, – призналась Камилла.
– Ничего. Главное уши не отрежь.
Камилла нагнулась сильнее, чем нужно и, прижавшись грудью к плечу Романа, коснулась его волос. Глубоко дыша над самым ухом, она состригла несколько прядей. Факелов почувствовал, как сердце ускоряет ход. Не прекращая тереться об него грудью, Камилла отрезала одну ленту волос за другой.
Через десять минут она стащила с Романа простыню и начала ее вытряхивать, повернувшись к Факелову спиной. Роман подошел к ней и обнял за талию. Затем поцеловал в щеку и произнес:
– Благодарю.
Камилла вновь очаровательно зарумянилась и сказала:
– Не за что. Ты иди, я здесь уберусь.
Факелов невзначай провел ладонью по ее бедру и направился к старухе.
«– От одной бабы сразу к другой?» – с насмешкой спросил Чет.
Роман поморщился, перед глазами предстали княжна и Настя. Последнее время, чтобы ни случилось, все приводило к неприятным думам и воспоминаниям. С каждым разом выставлять барьеры на пути мыслей становилось сложнее. Преграды рушились, словно плотины перед цунами.
В реальность его вернул пропитанный презрением голос старухи:
– А ты не подумал, что вначале нужно спросить разрешения у меня?
Роман опешил, но через миг совладал с собой.
– Не подумал, госпожа, – согласился он. – Больше не повторится.
– А повторится – выгоню, – пообещала княжна. – Видел бы мой муж, с кем приходится якшаться его жене.
«– По-моему, она большого о себе мнения», – сказал Чет.
«– Так всегда. Чем человек глупее, тем сильнее беспричинная гордость».
– Артур пришел?
– Еще нет, княжна Инесса.
– Раньше он был порасторопней. Если б не моя доброта, давно бы продала его на каменоломни.
Роман стоял не двигаясь.
– А мой муж хотел сделать его свободным. За какие такие заслуги? – продолжала старуха. – Хорошо, что я настояла на своем.
«– Муж, похоже, не был таким скупцом, – заметил ворон. – Но у жены явно был под каблуком».
«– Бедняга Артур», – с ноткой жалости, проговорил Факелов.
«– А ты еще с его женой заигрываешь», – невинно напомнил Чет.
«– Ты прав, надо с этим заканчивать, пока не поздно».
«– Я запишу этот день в праздничные, – с иронией сказал ворон. – Ты со мной согласился».
Роман улыбнулся, тут же спохватился, но было поздно.
– И что ты скалишься? – прошипела княжна.
– Рад, что так получилось.
Старуха прищурила оба глаза и с подозрением посмотрела на Романа. Факелов легко выдержал ее взгляд.
– Ладно, иди. Через полчаса чтоб был обед.
– Хорошо, госпожа.
Остаток дня прошел в болтовне и уходе за старухой. На следующее утро, когда заря только начала тлеть, Артур разбудил Романа.
– Княжна уже проснулась. Боится, что мы опоздаем на казни.
Факелов сел и широко зевнул.
– Принеси ей ведро, а потом приходи завтракать, – продолжал Артур.
– Доброе утро, – с подвыванием от очередного зевка, сказал Роман.
Артур улыбнулся еще шире.
– Для кого-то это утро не очень доброе. Два тяжких на этой неделе. Одного вздернут, другому башку отрубят.
– Страшно, – покачал головой Факелов.
– Хорошо, что колесования нет, – по-отечески усмехнулся Артур, – на это без дрожи вообще смотреть нельзя. А в первый раз даже плохо может стать.
– Заходить к ней? Или сразу с ведром?
– Сразу.
– Вот отчего плохо становится каждый раз, – скривив губы, произнес Роман.
Артур засмеялся, а потом подбодрил:
– Ничего, и к этому можно привыкнуть.
Факелов пожал плечами и отправился в ванну.
Не прошло и часа, как они шли на север, в сторону дворца. Впервые, за время пребывания в городе, Роман видел на улице такое оживление. Натянув поглубже шапку, он старался не сталкиваться с людьми взглядами.
– Казни еще нескоро, – предупредил Артур, в отличие от Романа крутящий головой во все стороны. – Сегодня выходной, а люди любят поспать.
– И зачем мы идем раньше?
– Старуха переживает, что нам будет плохо видно, – хохотнув, ответил Артур.
– Любит казни? – спросил Роман.
– По-моему, она ради того и живет, – сказал Артур. И через секунду уточнил: – Ради мучений других.
– Что ж она сама не пошла?
– Летом ходит, – поморщился Артур. – А сейчас холодно.
«– Хорошо, что сейчас зима», – пробурчал Чет.
Когда они проходили мимо центральной дороги, пронизывающей все улицы города, Роман спросил:
– А в доме есть книги?
– Не-е, – покачал головой Артур. – После смерти мужа княжна приказала продать все книги скупщику. А что тот не взял – отправилось в печь.
– Жаль, – вздохнул Роман. – А с чего это она их так невзлюбила?
Артур пожал плечами.
– В книгах же обычно либо умные мысли, либо трудные слова написаны, – подумав, сказал он. – Мнение она уважает только свое, а сложные слова ей кажутся чертовщиной.
Роман хмыкнул и покачал головой.
– Тяжелый случай, – произнес он. – Самой же веселее сидеть бы было.
А в голове вспыхнула мысль, на миг связавшая с далекой Землей: «Ей бы сюда книгу Стивена Кинга «Мизери», вот бы она была счастлива. Хотя вряд ли она что-нибудь поняла».
Чем ближе они подходили к дворцу, тем богаче и напыщеннее становились дома. Люди тонкой струйкой двигались к площади. Многие их приветствовали. У Романа каждый раз замирало сердце, когда кто-нибудь начинал его внимательно рассматривать.
– Артур, а как ты попал в дом княжны?
– Знаешь, Ром, я не очень люблю эту историю, – без привычной улыбки, сказал Артур.
– Извини, не хотел…
Артур поднял руку и торопливо заговорил:
– Нет-нет, не оправдывайся. Я расскажу, но потом давай не будем больше этого касаться.
– Конечно!
– Когда мне было лет пять, на наш караван напали разбойники. Отца и мать убили в бою, а я попал на невольничий рынок и обзавелся рабским клеймом. Ну, князь меня и купил, – с горькой усмешкой поведал Артур. – Обещал освободить, когда выросту. Время шло, князь все больше чах и забирался под юбку жены. Когда я уже мог жить отдельно, князь попытался выполнить обещание, но скупая бестия не дала денег на освободительную грамоту. – Артур тяжело вздохнул. – А потом князь помер, и шансов на свободу не осталось совсем.
Роман молчал, скорбно опустив голову.
– Тяжело тебе пришлось, – наконец вымолвил он.
Артур махнул рукой и произнес, как можно бодрее:
– Забыли. Все в прошлом. А сейчас, когда у нас появился помощник, жить стало намного легче.
Факелов улыбнулся и замедлил шаг. Они прошли последний дом, напоминающий малую копию дворца, и ступили на обширную площадь. То тут, то там кучковались люди. Стоял штиль, потому, несмотря на мороз, погода казалась теплой.
Во время строительства дворца упор делался явно не на красоту. Многочисленные окна были узки и зарешечены, а парапеты балконов напоминали щербатые пасти чудовищ. Дворец напоминал мрачный шведский замок из темного камня. Лишь на четвертом и пятом этажах виднелись широкие прозрачные окна с золотистыми шторами.
Вдоль стены расхаживали стражи в коротких телогрейках и толстых штанах. Воины следили за порядком и не подпускали никого к дворцу ближе десятка шагов.
Посреди площади стоял высокий помост. Роман и Артур подошли к нему почти вплотную. Недавно подметенные от снега доски потемнели от влаги. Справа на помосте стоял прямоугольник виселицы с мрачно свисающей удавкой, а слева возвышалась конструкция чудовищного вида.
– Гильотинка, – хмыкнул Артур, увидев замешательство Романа.
Орудие казни было высотой в два человеческих роста. Внизу металлической рамы пролегали две горизонтальные жерди, с вырезом в виде полукруга в каждой. Соединяясь вместе, они образовывали идеальный круг. Вверху рамы, закрепленный веревкой, завис огромный гильотинный нож с косым лезвием. Металлическая пластина, толстая у основания, немыслимо заострялась к другому краю. Лезвие ярко блестело, любовно наточенное шлифовальным камнем.
– Вот страшилище, – с уважением сказал Роман.
– Преступники ее почему-то не боятся, – с философским видом сказал Артур. – Пока не оказываются в тюрьме.
– Так они и не думают о ней, – пожал плечами Факелов. – Пока не попадутся.
«– А вот тебе уже пора подумать, – с раздражением сказал Чет. – За тебя тысячу золотых дают, а ты разгуливаешь как глупый зевака».
«– Кому я нужен? Все казни ждут».
Артур отошел чуть в сторону и произнес:
– Отсюда все увидим.
Факелов подошел к нему и еще раз взглянул на плаху. «До печатного станка не додумались, зато гильотину сделали отличную, – с легкой грустью подумал Роман. – Быстрее бы пройти Путь и поработать сначала над Скрытым миром, если разрешит Наставник, а уж потом заняться улучшением Земли».
Через четверть часа люди повалили со всех улиц плотным потоком. На Романа и Артура начали напирать сзади и с боков. Пробивающиеся во все стороны люди задевали их локтями и плечами.
– Проснулись, – усмехнулся Артур.
Казалось, что на завтрак смерти пришел весь город. Стариков поддерживали подростки, молодые женщины несли на руках детей, десятилетние юнцы просились к мужчинам на плечи. Круг людей разрывался только в одном месте. От лесенки, ведущей на помост, тянулась узкая дорога к боковому, самому невзрачному входу во дворец.
Возбужденная толпа гудела. Казалось, что разговаривают все одновременно, и каждый пытается перекричать другого.
«– Добрые здесь люди», – иронично сказал Роман.
«– На себя посмотри», – хмыкнул Чет.
Читать бесплатно другие книги:
