Проект «Сколково. Хронотуризм». Книга 1 Логачев Александр
ИСТОРИЯ 1.0
Президент смеялся. Президенту было весело. Утро задалось…
…Каждое утро с восьми до девяти утра глава государства российского проводил в Интернете. Прямиком из душа, в домашнем халате и тапочках, он направлялся в кабинет, где на столе поджидал поднос со сладким кофе и сдобными булочками.
Это было самое любимое его время. Кофе, сдоба, интернет — только один час в день Президент принадлежал самому себе, а не всей стране или семье. И никому нельзя было в это время его отвлекать. Ну разве что начнется Третья мировая.
Сегодня — да и который день подряд — Президент начинал виртуальные странствия с того, что забивал в Гугле «Сколково. Хронотуризм». После бродил по ссылкам, какие выдавал поисковик. Больше всего сейчас Президента занимало все связанное со Сколково и хронотуризмом.
Сегодня первым номером в реестре ссылок на слова «Сколково. Хронотуризм» поисковка вдруг предложила блог профессионального оппозиционера и бывшего чемпиона мира по шашкам господина Запарова.
— Ну понятно, куда же без него! — хмыкнул Президент, но по ссылке кликнул. Надо же знать, чем так заинтересовал народ, его народ, этот горлопан.
Президент зашел на блог Запарова, заранее морщась. Однако начал читать и не пожалел, что зашел. Чтение его развеселило.
Заметка, которую вывесил у себя на блоге отставной шашист Запаров, называлась «Время назад!» Она начиналась так:
«Все технологии давным-давно придуманы. В том числе и технологии обмана.
Все очень просто. Достаточно вспомнить классику — роман Марка Твена „Приключения Гекльберри Финна“. Там два мошенника странствовали на плоту по Миссисипи и в каждом городке зазывали народ на представление. Афиша обещала захватывающую трагедию „Королевский жираф, или Царственное совершенство“. Вместо обещанного совершенства на сцену выскакивал голый, в перьях, мужик, несколько минут кривлялся и… на этом представление заканчивалось. Однако — внимание! — одураченные зрители не бросались бить или хотя бы забрасывать помидорами обманщиков. Они, побурчав, расходились по домам. Во-первых, никто из них не желал становиться посмешищем для всего города, во-вторых, им хотелось, чтобы не только их, а и всех остальных одурачили точно так же, в-третьих, — да, каждому из них было жаль выброшенного доллара, так вот пусть теперь и другие останутся без этого доллара, мол, чем они лучше нас!
Спектакль „Королевский жираф“ обходился его зрителям всего в доллар. А теперь представьте, что вас одурачили на несколько тысяч этих самых долларов или даже на миллион. Я вас уверяю, признаваться в одурачивании вам захочется ровно в несколько тысяч раз меньше, чем простакам с Миссисипи. Вот потому-то они, эти сколковские выдумщики, и не боятся, что их мошенничество в ближайшее время вскроется.
Господа, государство нас опять пытается одурачить! Так было со всеми выборами последних лет, а еще раньше с обменом сторублевых купюр и ваучеризацией всей страны. Правда, теперь народ стал поумнее, на откровенной мякине его уже не проведешь, приходится изобретать что-то похитрее.
И тут как наконец-то пригодилось Сколково. Собственно надо же его было хоть к чему-то приспособить. Столько денег вбухано в эту грандиознейшую потемкинскую деревню и, получается, все зря?! А содержать дальше эту игрушку, доложу я вам, удовольствие накладное. Гениев науки Сколково так и не породило, зато породило гениев распила и пускания пыли в глаза. Вот они-то и придумали пустить в глаза бриллиантовую пыль.
Любому мало-мальски мыслящему человеку очевидно, что мы имеем дело с элементарным обманом. Ученые давно доказали невозможность путешествий во времени. Однако проект „Хронотуризм“ рассчитан на людей малообразованных, зато обладающих тугими кошельками. Увы, придется привести изречение недоброй памяти доктора Геббельса: „Чем чудовищнее ложь, тем охотнее в нее верят“. Сия истина в очередной раз нашла свое подтверждение. Тем более, когда ложь исходит от властей. Приходится в очередной раз констатировать: неистребимо в нашем народе языческое обожествление власти. Как и раньше, наш человек поверит всему, что скажет по „Первому каналу“ одна из двух руководящих страной голов.
Давайте зададимся вопросом: так что же такое на самом деле „Сколково. Хронотуризм“? Все очень просто. При современном развитии 40-технологий можно без труда создать иллюзию любого мира. Сходите в кино и посмотрите — сейчас на экране можно воплотить любые режиссерские фантазии, добиться эффекта присутствия, даже уже проводятся эксперименты с запахами. И это в кино! А теперь представьте, что к вашим услугам все новейшие видео— и аудиоразработки. Неужели тяжело смастерить павильон со стенами из экранов, на которых можно показывать все, что угодно? Остается совсем немного: возвести примитивные декорации, подогнать массовку с „Мосфильма“ и обрядить ее в халаты, доспехи, набедренные повязки или иные „исторические“ одежды. Безработных артистов пруд пруди, а на „Мосфильме“ найдутся тряпки для любых эпох. А если кто-то из туристов что-то заподозрит, то всегда можно огреть его „древней“ дубиной по голове — мол, ничего не поделаешь, мы же вас предупреждали обо всех рисках, вы даже расписочку в том давали…»
Вот тут-то Президент и рассмеялся. Заливисто и громко.
— Ну молодец Запаров, ну рассмешил! Мне такое и в голову не приходило!
А самое смешное заключалось в том, что отставной шашист писал это все всерьез. По-другому он и не умел. Да-а… Видимо, одно дело умело выстраивать многоходовые комбинации на клетчатой доске и совсем другое — обдумывать ситуации жизни обыкновенной, где фигурируют не только черно-белые фишки и ходят они не только взад-вперед и вправо-влево.
Ведь организуй подобный балаган на самом деле, что бы тогда было? Ладно, допустим, одураченные толстосумы станут держать рот на замке. Хотя не факт, но все же. Но так же свято тайну должны хранить участники массовки, поставщики и наладчики аппаратуры, весь обслуживающий персонал… словом, масса народа. Чтобы не допустить утечки, эту массу придется держать в каком-нибудь сколковском концлагере. К тому же любой обман рано или поздно откроется. Так неужели правитель страны, официально объявивший себя куратором госпроекта «Сколково. Хронотуризм», пойдет на то, чтобы выставить себя полнейшим клоуном? Перед всем цивилизованным миром причем!
Президент покачал головой и продолжил читать Запаровскую заметку: «Давайте спросим себя: для чего же властям понадобились эти наперстки в государственном масштабе, это нью-МММ с горьким привкусом нанотехнологий, эта самая грандиозная афера в мировой истории? Ответ очень простой — нефть. С тех пор, как рухнули цены на нефть, в казне образовалась гигантская брешь, стабилизационный фонд на глазах иссякает, а налоги повышать уже некуда, они и так задраны выше Останкинской башни. А главное — впервые за многие годы для правительства всерьез замаячила угроза массовых волнений, повторение сценария цветных революций или ливийско-сирийского сценария.
И вот тогда кто-то умный (объективности ради приходится признать, что там, наверху, сидят не одни дураки) предложил задействовать Сколково. Во-первых, какой-никакой доход. А во-вторых и в-наиважнейших, Сколково призвано стать атомной пропагандистской бомбой, способной надолго отвлечь и успокоить людей.
Уже сейчас повсюду раздаются ура-патриотические крики: „Россия, вперед! Мы снова впереди планеты всей! Был Гагарин, теперь Хронотуризм! Опять мы, россияне, открываем новые миры и пространства! Мы обогнали и перегнали… Россия поднимается с колен… Завтра мы наверняка ух как заживем! Так заживем, что весь мир обзавидуется! Ради этого стоит еще потерпеть, но мы правильным путем идем, товарищи! Слава партии и правительству, ведущему нас в светлое завтра!“ И эта патриотическая истерия, уверяю вас, будет только нарастать.
Увы, вместо того, чтобы решать накопившиеся проблемы, нам опять пытаются подсунуть радужный мыльный пузырь. И в очередной раз хочется спросить: доколе? Люди, обращаюсь я к вам, сколько можно позволять себя обманывать!
Только запомните мои слова, в первую очередь вы запомните, сколкововские горе-начальники: широко шагаешь — штаны порвешь. Очень скоро сколковские штаны разойдутся с треском и мы все увидим голую сколковскую… Впрочем, об этом мы поговорим в следующий раз».
Президент наполнил из кофейника опустевшую чашку. Откинулся в кресле, задумчиво потягивая кофе.
Как ни странно, а кое в чем шашечный клоун прав. Да, нефть в этой истории сыграла не последнюю роль. Нефтяной кризис здорово ударил по бюджету. Проведенное масштабное секвестирование мало что дало. Эпоха профицитного бюджета ушла в прошлое, и наступили скудные годы дефицита. Это и заставило зарабатывать на открытии, а не пользоваться им втихаря. А втихаря было бы, конечно, гораздо лучше…
Какие открывались перспективы для одной только разведки! Правда, и сейчас разведке никто не мешает действовать в прошлом, однако когда противник знает, что от тебя ожидать, — это одно, а когда противник ни о чем даже не догадывается — это совсем другая песня.
То судьбоносное решение они принимали втроем: Президент, Премьер и академик Гладышев. На немедленном коммерческом использовании открытия настаивал академик Гладышев. Мол, дальнейшие исследования требуют резкого увеличения финансирования, да что уж там говорить, колоссальных затрат они требуют, а в стране кризис и даже обычное финансирование поддерживать все труднее, а тут выпадает такой шанс — и себя обеспечить, и заработать для госбюджета весьма немалые деньги. Немалые — это сотни миллионов долларов только за первый год. Дальше доход будет только увеличиваться. У Гладышева и готовый бизнес-план был тогда с собой. Дельный бизнес-план. Впрочем, иного от Эдуарда Артуровича ожидать и не приходилось…
Эдуард Артурович Гладышев покинул страну в девяносто шестом. Получил предложение от Калифорнийского университета, забрал семью и уехал. Раздумывал он недолго. Прямо скажем, и вовсе не раздумывал: здесь все время и силы у ученого уходили на поиски приработка к нищенской зарплате заведующего кафедрой ЛТИ. Где уж тут заниматься чистой наукой, какие уж тут к чертям теории и гипотезы, найти бы еще учеников для репетиторства, чтобы свести концы с концами. К тому же у Гладышева, как и почти всех российских ученых, сложилось стойкое ощущение, что физики стране не нужны и это надолго.
Американцам Гладышева присоветовали его бывшие коллеги, уехавшие за океан чуть раньше и неплохо там устроившиеся (что характерно, не таксистами и грузчиками, а строго по профессии): мол, есть такой талантливый физик, человек энциклопедических познаний, к тому же свободно владеющий английским. Да, известен в научном мире сумасбродными гипотезами, однако в классической физике специалист каких мало и как преподаватель — отличная находка для любого ВУЗа.
Три года Гладышев отпреподавал в Беркли, в старейшем и самом авторитетном кампусе Калифорнийского университета. Оплачивался его профессорский труд весьма достойно, хотя Гладышева количество нулей в зарплатной ведомости нисколько не волновало: на жизнь хватает, семья обеспечена и ладно. Для него гораздо более важным было то, что, зарабатывая на жизнь и не при этом нисколько не перетруждаясь, он мог спокойно заниматься своей теорией биополярности времени. И работа продвигалась семимильными шагами. Обретя материальный и душевный покой, Эдуард Артурович понесся мыслью вперед, что твой локомотив.
Первый конфликт с руководством университета вышел из-за курения на территории учебного заведения в неположенных местах. Ладно, тогда Гладышев со всеми претензиями в свой адрес согласился, повинился и более не нарушал.
Второй конфликт вышел из-за детей, коих у Эдуарда Артуровича насчитывалось аж трое. Семья Гладышевах проживала в университетском городке, в отдельном доме, соседствуя с семьями других преподавателей. Супруга Гладышева, как и положено жене американского профессора, сидела дома, возилась с детьми. И вот однажды университетскому руководству поступил донос от соседей по этому академгородку: мол, миссис Гладышефф применяет насилие к детям. Строго говоря, доносчик был прав: женщина часто покрикивала на детей, могла оттаскать за ухо и отвесить подзатыльник. Сии действия по тамошним законам считаются самым что ни на есть злостным насилием над детской личностью.
Гладышев был вызван на ковер к руководству, где ему в резкой форме преподнесли: если хоть раз что-то подобное повторится — курение или насилие в семье — мы с вами немедленно расстанемся. «К преподаванию вопросы и претензии есть?» — спросил Гладышев. Сказали, нет. «К содержанию моих работ, которые публикуют в разных научных журналах в разных странах, вопросы и претензии есть?»
Сказали: «О, конечно, нет, мистер Гладышефф, мы рады, что такой авторитетный в научных кругах человек трудится в нашем учебном заведении». «А если я выпорю ремнем своего сына за то, что он в свои двенадцать повадится курить или попробует марихуану, вы меня выгоните?» Да, говорят, придется расстаться. «Я понял», — сказал Гладышев, повернулся и вышел из кабинета. И в этот же день подал заявление на увольнение.
Правда, на тот момент ему уже было куда отступать. Профессора Гладышева давно уже звали в Астану в тамошний университет. Денег, правда, против американских обещали в разы меньше, но вполне достаточно, а, как уже было сказано, за астрономическими суммами Гладышев и не гнался, гнался он за возможностью спокойно работать. К тому же жизнь в Казахстане дешевле американской, да и народ кругом свой, что немаловажно.
Из Казахстана он и перебрался в Сколково. Сманили его опять-таки не цифрами в трудовом контракте, а условиями работы — на тот момент теория биополярности времени была разработана и требовалось проверить ее на практике. А это подразумевало такое финансирование, какое не потянуть никакому Казахстану, и, разумеется, собственную лабораторию с немалым штатом сотрудников. Все это пообещали ему в Сколково. И — предоставили.
Президент узнал об открытии хроноперемещения уже после того, как прошли первые опыты на животных (мыши и собаки с закрепленными на них датчиками и видеокамерами исчезали из настоящего, а потом появлялись вновь, в живом или мертвом виде, привозя кадры из несомненно прошедших веков), после того, как доброволец-лаборант вопреки всем инструкциям и предписаниям «смотался» в прошлое — на год назад и вернулся оттуда невредимым и (сей факт известен только в сугубо узких кругах) вдрызг пьяным.
Кстати, история с этим лаборантом любопытна подробностями: как выяснилось, новую технологию намеревался испробовать на себе сам Гладышев по примеру иммунологов прошлого, прививавших себе желтую лихорадку и оспу. Однако молодые сотрудники лаборатории составили нечто вроде заговора. Они решили, что их любимый шеф не может подвергать себя риску (слишком велика будет потеря для мировой науки!), но и вместо себя Гладышев, ясное дело, никого из них не отправит. Выход один: опередить Гладышева и сделать это тайно. Тянули жребий. Счастливчик, вытянувший заветную бумажку с крестом, был отправлен в прошлое глубокой ночью. В прошлом его тоже ждала ночь — в одной из подмосковных деревень. Отправляли его, правда, в то же Сколково, но очутился он за сорок километров от него. Где-то там он сумел напиться. Поскольку при себе были деньги, это, думается, не представляло великого труда. А буквально перед возвращением «домой» поджег заброшенный колхозный коровник. На следующее утро сотрудники лаборатории вместе с тем самым лаборантом сгоняли в деревню, чтобы убедиться: коровник на месте, никаких следов пожара.
История вряд ли сохранит имя героического лаборанта, ибо выезд был абсолютно нелегальный, никоим образом не задокументированный, а потому и первый хрононавт останется для истории безымянным. Вернее, официально первым было суждено стать другому.
И вот только после всего этого о сенсационных результатах работы лаборатории Гладышева доложили главе государства.
Президент прекрасно помнил тот день. И дождь, и осеннюю листву на капоте президентского автомобиля, и сияющие лица молодых ученых, и нарядного, сурового, как курсант на параде, Гладышева. Президент слушал о том, что «они сделали это!», что теория биополярной природы времени полностью подтвердилась, переходы во времени действительно возможны, время — это ни что иное как, упрощено говоря, биологический магнит, имеющий «плюс» и «минус», и раз мы имеем возможность осязать «плюс», то можно добраться и до «минуса», если мы живем на Северном полюсе, то есть где-то полюс Южный и мы можем протоптать к нему тропу, вот мы и протоптали… Президент слушал о том, что эксперименты полностью подтвердили положения теории Гладышева и в отношении того, что прошлое изменить нельзя…
До Президента доносились слова о том, что это лишь начало великого пути, что это как первые мобильные телефоны — неудобные, большие, дорогие, с неустойчивой связью, а впереди — массовый выпуск, удешевление и обрастание возможностями, какие сейчас даже трудно себе представить. Что мы имеем сейчас? Возможность отправить в одну точку прошлого лишь одного человека, а максимальная продолжительность пребывания там строго ограничена сутками, меньше можно, больше — пока никак. И назад раньше программного срока никак не вернешься, попал — сиди там до тех пор, пока не растворится биоактивная оболочка кристалла. Как бы туго тебе там не приходилось — нет способа вернуться досрочно. Но это пока, а завтра… Даже трудно представить, до чего можно додуматься завтра. Конечно, при условии увеличения финансирования, расширения штата, приоритетной государственной поддержки на всех уровнях…
Президент слушал, просматривал разные видеозаписи. Слушал, смотрел… и не верил. Как в такое вот так вот запросто поверишь?!
— Так просто? — Таким был первый вопрос, который задал тогда Президент Гладышеву. — Проглотил кристалл и оказался в прошлом? Никаких машин времени, как в «Иване Васильевиче»?
— Машина внутри кристалла, — сказал Гладышев. — То есть вмонтированная в кристалл наноплата составляет с биоактивной оболочкой кристалла единое целое. Даже более того. Человек с кристаллом, в котором находится наноплата, — это единое и неразрывное целое и есть та пресловутая машина. А кто сказал, что машина — это обязательно что-то громоздкое с рычагами, с кабиной и креслом пилота? Раньше вот один компьютер занимал целую комнату, а теперь процессор с гораздо большей производимостью можно разместить на кончике иглы.
— Да-да, — согласился пораженный всем услышанным и увиденным Президент.
В конце концов, после длительных разъяснений, пояснений и демонстраций глава государства как-то уместил в голове, что все всерьез и все на самом деле, уверовал, что сказка и впрямь стала былью, понимаете…
А через месяц состоялось то историческое совещание. Без всякой иронии историческое: они решали, стать ли открытию всеобщим достоянием или наложить на него гриф строгой секретности со всеми вытекающими.
Президент тогда поддержал Гладышева: во-первых, потому что на тот момент доверял ему безоговорочно во всем, что касалось работы над проектом, во-вторых… А во-вторых, стоит проект засекретить, как он тут же перейдет под крыло силовых министерств, а те — всецело под Премьером. Стало быть, Президента постепенно отодвинут от Сколково, а потом и вовсе отстранят. И это «во-вторых», если уж честно, было намного важнее и «первых», и «третьих», и под иными номерами расположившихся доводов и аргументов (таких, скажем, как наполнение бюджета страны). Итог заседания два — один в пользу коммерческого использования открытия. Есть космический туризм, теперь быть туризму межвременному. Договорились, что сперва, конечно, все еще раз проверят и испытают, отработают и наладят, а потом, что называется, запустим в серию. Без промедления запустим. И значительную долю денежных поступлений необходимо будет вкладывать в новые исследования, потому что они сулили возможности гораздо более впечатляющие, чем краткосрочные поездки в прошлое. И вот этими-то открытиями можно будет не спешить делиться со всей общественностью.
В свое время трое политиков, лидеров государств подписали в Беловежское соглашение, ознаменовавшее конец супердержавы СССР. Другие трое уже в Москве, в кремлевском кабинете Президента, приняли судьбоносное решение об учреждении государственного проекта «Сколково. Хронотуризм». И теперь, как и в случае с развалом Советского Союза, назад уже не отыграешь…
…Президент поставил вновь опустевшую чашку на поднос. Ладно, хватит предаваться воспоминаниям. Эк, как Запаров зацепил за живое своим дурацким текстом!
Ну-ка, что еще говорят в сети? Он вернулся к компьютеру, пробежался по ссылкам.
Так. С новостной ленты: «Генеральный секретарь ООН предупредил, что необходимо принять срочные меры по предотвращению катастрофических изменений, которые могут вызвать опыты с физическим временем. Он призвал страны-члены ООН принять законодательные акты, запрещающие все формы темпоральных экспериментов, так как они „противоречат достоинству человека“ и выступают против „защиты человеческой жизни“. На ближайшей Генеральной Ассамблеи будет предложен проект резолюции, содержащей призыв к государствам-членам запретить все формы опытов со временем. Также будет предложено принять дополнительный протокол к Конвенции о защите прав человека и человеческого достоинства, касающийся запрещения опытов с физическим временем».
«Боятся, черти, — усмехнулся про себя Президент. — Боятся, что будем копаться в их прошлом. Знать, грешков-то там немерено у каждого». Впрочем, все это было предсказуемо — и реакция мировой общественности, и отдельных политиканов. Да только сделать они ничего не могут. А если попробуют — на каждого из них к тому времени будет уже накоплено пухленькое досье. Этим очень скоро займутся вплотную, ведь надо быть ко всему готовым…
Так, вот еще с новостной ленты: «Арнольд Шварценеггер подтвердил свое желание в следующем году совершить хронотуристический вояж по местам своей славы. В интервью агентству „Росбалт“ он сказал, что собирается посетить премьеру первого „Терминатора“, и „Конана-варвара“».
Ага, и тут же: «Боксер Николай Валиев заявил, что не исключает своей поездки в прошлое. Он заявил, что намерен посетить Куликовскую битву. Он подчеркнул, что за свою жизнь не боится и обвешиваться оружием не собирается. Он сказал, что хватит и кулаков».
Так, а это что за популярная ссылка? Футуролог Дергаев: «Что будет дальше? Этот вопрос мы задаем себе все чаще и чаще. Так называемый хронотуризм, никак не меняя настоящее (вроде бы все ученые в этом единодушны), все же оказывает на него все большее влияние. Начиная с мелочей, скажем, с того, что само слово „хронотуризм“ уже прочно вошло в нашу жизнь, а название города Сколково все больше ассоциируется исключительно с компанией „Хронотуризм“ и становится именем нарицательным. Что же кроме этого? Отмечено возрастание интереса к истории в школах, повышение спроса книг на историческую тему, вырос конкурс в вузы на исторических факультетах. Историческая наука покидает пыльные архивы и уходит в реальность. Скоро неминуемо изменится и подготовка историка как профессионала — упор будет делаться на изучение древних языков, на этнографию древних народов и даже на физическую и военно-техническую подготовку. Кабинетный историк уходит, ему на смену идет солдат истории. А научно-исторические споры уже не имеют смысла. Для примера, многолетние дебаты на тему, было ли на Руси татаро-монгольское иго, сейчас разрешить легче легкого: можно отправиться в интересующее время и все разузнать на месте.
Что же видится в далекой перспективе? Со временем (возможно, даже ждать придется совсем недолго) технология хроноперемещения станет общедоступной: кристаллы перемещения будут продаваться в каждом магазине и будут по карману любому гражданину. И вот тогда наше настоящее преобразится до неузнаваемости. Скорее всего, это приведет к краху нынешней валютной системы. Возникнет новая валюта — время. И на первых порах всеобщим эквивалентом как раз и станут те же кристаллы. Существующая финансовая система обрушится, и разразится невиданный в истории экономический кризис (особенно с учетом того, что многие люди начнут отправляться на заработки в прошлое так же, как сейчас отправляются на работу за границу, и будут привозить оттуда в больших количествах золото, бриллианты, иные материальные ценности). А любой мировой кризис чреват социальными потрясениями вплоть до новых глобальных войн. А если предположить, что все же (хотя нас и пытаются уверить в обратном) будет создано хронооружие… Тогда последствия для мирового порядка вообще трудно представимы».
— Любите же вы все сгущать и пугать народ, — вслух проговорил Президент. — Уж как стращали две тысячи двенадцатым годом. И что? Да ничего.
И дальше читать не стал. А перешел по новой ссылке.
Профессор-лингвист Шубина Л. Н.: «Я считаю, учредители фирмы ошиблись, выбрав проекту название „хронотуризм“. Они не учли возможную коннотацию данной языковой единицы. То есть не приняли во внимание дополнительную эмоционально-оценочную окраску слова с точки зрения русской традиции словоупотребления. А ведь совершенно очевидно, что в обиходном употреблении слово „хронотуризм“ неизбежно превратится в „хренотуризм“, что в общественном сознании может привести…»
И этот текст Президент не стал читать дальше.
— Да пусть хоть горшком называют! Вот уж наплевать!
Глава государства посмотрел на часы. Было без пяти девять. Счастливый президентский час подходил к концу. Через пять минут он перестанет принадлежать себе одному, начнет принадлежать президентскому расписанию. А весь день, как обычно, расписан от и до. И первым пунктом дня сегодняшнего значится посещение наукограда «Сколково-2».
Визит Президента в Сколково — дело обычное. Наукограды (и основной, и «Сколково-2») — они оба, в конце концов, его детища, поэтому ему необходимо время от времени напоминать об этом электорату, появляясь в новостях в окружении ученых на фоне сколковских декораций. Но сегодня предстояла весьма необычная поездка. Сколково они посетят вместе с Премьер-министром России. Премьер будет там впервые. И Президента, признаться, сей факт если не тревожил, то озадачивал. Почему Второй вдруг надумал проинспектировать «Хронотуризм», почему именно сейчас, что за этим кроется?
Ах да! Надо сделать запись в Твиттер. Каждый день в это время Президент обязательно что-нибудь писал в Твиттер. Народ привык, народ ждет.
По закладке сразу вышел на нужную страничку. Быстро заполнил окошко сообщений и нажал «Отправить». Сегодня Президент порадовал страну такой записью: «Вспомнилось: береги платье снову, а честь смолоду. Подумалось: береги и время смолоду».
Оставалась одна минуту свободного времени. Ладно, последний заход по ссылке и на выход. Для поднятия настроения Президент заглянул на сайт «Красноватой Бурды», зашел там в раздел «Сколково» (ну как же без этого, все шутники теперь отмечаются остротами про хронотуризм!), прочитал свежую шутку:
«Алкоголик Закусидзе наконец-то сдал бутылки и отправился в прошлое. Чтобы выкушать хотя бы по глоточку „Пшеничной“ по три шестьдесят две, портвейна „Дербент“ по четыре тридцать, легендарного „Яблочного“ по рубль ноль четыре и вспомнить изумительный вкус разбавленного „Жигулевского“».
И тут же ниже располагалась частушка из серии «Сколковские напевы»:
- «Рыба плавает в томате,
- Рыбе в банке хорошо.
- Что же я, ядрены лапти,
- В хронтуристы не пошел!»
Заразительный президентский смех слышать никто не мог — двери наглухо закрыты…
ИСТОРИЯ 2.0
Бросок Мамбы
1
Денис бежал без оглядки по влажному дремучему лесу. Ломился сквозь чащобу, не разбирая дороги. Чудом было уже то, что он до сих пор не сверзился в яму и не сломал ногу или того хуже — упал в овраг и свернул шею…
Весь облепленный паутиной, измазанный в клейком соке, с исцарапанной мордой лица, как любил выражаться их шеф — старший научный сотрудник, доктор биологических наук Виталий Мезенцев. Спецкомбинезон из особого высокопрочного материала пока защищал тело от порезов и ссадин. Да и шут с ними, с порезами, — элементарно выжить бы!..
С самого начала он знал, что продержаться нужно будет всего час — именно столько дали ему времени, отправляя в далекое прошлое, в эпоху загадочных рептилий дино. А теперь уже не час — Денис мельком глянул на часы — минута до момента возвращения. Так мало и в то же время так много, особенно когда за каждым гигантским саговником или гинкго, возможно, притаилась клыкастая смерть.
Он уже и думать забыл о выполнении задания: взять пробы воды, воздуха, образцы флоры и почвы. А главное, на месте определиться с положением магнитных полюсов Земли и сделать серию снимков звездного неба, по которым впоследствии можно будет вычислить положение планеты на орбите. Для всего этого его снабдили уникальными приборами. Один из них позволял «видеть» звезды даже в дневное время суток.
Еще Денис был прямо-таки облеплен миниатюрными биометрическими датчиками, усердно считывающими и записывающими на наночипы пульс, давление, температуру тела, обильность потоотделения — короче, все, что только можно считать с тела человеческого. Медикам ведь тоже любопытно, что происходит с подопытным при эдаких-то скачках по времени. Им ведь тоже хочется диссертации защищать.
А еще на нем были укреплены видеокамеры — каждая размером с булавочную головку. Всего их было четыре: они попарно, сзади и спереди, крепились на шапочке и на поясном ремне. И, само собой, исправно фиксировали все вокруг носителя. Запаса записи хватало с лихвой — на двое суток непрерывной работы. Сколковцы надеялись в скором времени довести пребывание путешественников в прошлом до суток…
Впрочем, пробы он взять успел, как и образцы грунта и растений. Поначалу ему везло — младший научный сотрудник наукограда «Сколково-2» (как зачастую для краткости именовали госпроект «Сколково. Хронотуризм») Денис Веселов бродил по первобытным чащобам, чувствуя себя первопроходцем. Шутка ли — 100 миллионов лет тому назад, меловой период! Людей тогда и в помине не было, и даже их отдаленных предков. Впрочем, приматы, кажется, уже появились…
Да-а-а, начиналось все славно. Выбор пал на него по ряду причин. Он — ученый, палеонтолог. Значит, с анализами тогдашней флоры, фауны и почвы все будет тип-топ. С приборами обращаться тоже умеет, знает, что и как применять.
С точки зрения физподготовки — молодой, здоровый, спортивный парень. Отслужил в пехоте — в мотострелковом полку. Так что кое-чему был обучен, например обращению с оружием. Хотя от компактного калаша с укороченным стволом и облегченным складным прикладом пришлось все же отказаться — в пользу далеко не компактного прибора для фотографирования звезд. Ограничения по весу носимого с собой груза, включая экипировку и прочие прибамбасы, столь нужные в путешествии, были жесткими.
В итоге он ограничился знакомым по армейской службе штык-ножом и туристским топориком. Даже пистолет не вписывался в грузовой лимит. С другой стороны, что значит пистолет супротив многотонной свирепой твари типа тираннозавра?.. Так, пукалка…
«Ты, парень, главное, того — не лезь на рожон, — напутствовал его перед „стартом“ начальник службы безопасности генерал-эфэсбешник, — героя из себя не строй! Ты и так героем будешь — по-любому. Ты ж первый, Гагарин, можно сказать…»
Что верно, то верно — первый… Оттого и тряслись поджилки, когда, полностью экипированный, он шел в камеру перемещения. Но помимо мандража ощущался какой-то… кураж — вот верное слово! Если сделает все, как надо, и не облажается, вернется живым и невредимым, то… Ну, дальше рисовались картины почета и признания. Толпы восторженных землян, встречающих своего героя. Радостные лица, море цветов, восхитительные девушки рукоплещут и шлют воздушные поцелуи, а потом прием в Кремле, Президент с дружески-торжественной миной прикрепляет «Золотую Звезду» на грудь бравому хрононавту…
Денис не удержался и хохотнул, представляя себе все эти глупости. Шедшие рядом сотрудники Центра хроноперемещений покосились на него. Видать, подумали, что у него это нервное. Ну, так оно и было, в общем-то.
Отправляли его не прицельно, точно знали одно: куда-то на широкие просторы тогдашней Евразии. Материк ко времени отправки уже откололся от Северной Америки, таким образом, прекратив существование гигантского суперконтинента Лавразия.
Черт его знает, куда он попал на самом деле. Это было похоже и на африканские заросли, и на густые леса Азии. А может, прыжок во времени переместил его на просторы дикой Америки?
Леса и впрямь везде были сплошь хвойные, с густым изобилием цветковых кустарников и полукустарников и с редкой примесью папоротников. В этот период — средний мел — цветы по-настоящему взялись за переустройство растительного мира планеты. Запах от них стоял одурманивающий! Порою сводящий с ума райским ароматом, а порою бьющий по обонянию резким смрадом гниющих отбросов.
Картина была удивительно волнующей: девственная зелень лесов и разноцветье заросших травами равнин. Но радость от встречи с нетронутой природой омрачало наличие очень опасных и агрессивных тварей, населяющих эти места.
Конечно, Денис был внутренне готов к встрече с ходящими на задних конечностях хищниками — тероподами. Все они были опасны, просто пресловутый король ящеров, тираннозавр реке, был одним из самых крупных, с впечатляющей зубастой мордой. Но если умники, рассчитывающие время отправки, не промахнулись, то здесь тираннозавров быть не должно — еще не родился на свет этот богатырь. Зато были хищники покрупнее ящера-короля. Спинозавр, к примеру.
Наверное, встреться Денис со спинозавром, то отделался бы легким испугом, и не более: этот монстр, как полагали палеозоологи, питался в основном рыбой — даже мордой своей он смахивал на крокодила. Но молодой ученый столкнулся с гиганотозавром.
Веселов как раз закончил возиться с пробами и, закинув рюкзак с оборудованием за спину, потопал строго на север. Но не прошел и нескольких шагов, когда из зарослей с правой стороны высунулась жуткая заостренная морда, а следом, ломая кусты и деревца, вышагнула тварь ростом с двухэтажный дом. Парень застыл на месте, парализованный видом ужасного создания. Ящер был болотной окраски, с коричневыми поперечными полосами по всему телу — от головы до самого кончика длиннющего хвоста.
Маленькие глазки излучали холодно-мертвенный свет, одним из них чудище уставилось на возникшую перед ним добычу. Затем разинуло зубастую пасть, издало утробный рев и прыгнуло в сторону жертвы.
Веселова спасло неумение действовать в подобных ситуациях. За долю секунды до броска хищника он отпрянул назад, споткнулся о кочку и покатился по влажной земле. Мощные челюсти лязгнули над ним, гигантская тварь башенным краном нависла над ученым, расставив свои могучие ноги. Глаза, в которых мысль и не ночевала, несколько раз моргнули. Монстр явно не мог сообразить: куда же подевалась жертва?..
Но вскоре поймет. Денис ужом скользнул назад и вбок, краем глаза зацепил в нескольких метрах овражек и на четвереньках бросился туда.
Он успел — съехал в овраг, прежде чем многотонный хищник настиг его. Ящер склонился над расщелиной, пытаясь достать ускользнувшую пищу. Тщетно — шея у него была толстая, но короткая, он никак не мог достать свой законный обед. Веселов не стал ждать, когда тварь сообразит зацепить его похожими на сабли когтями передних лап. Он вновь уподобился дальнему родственнику ископаемых ящеров и пополз по дну оврага.
Гиганотозавр не отставал, преследовал свою жертву, низко опустив голову, словно собака, идущая по следу. Тупо тыкая мордой в направлении ползущего человека и не в состоянии подцепить того на свои клыки, он разочарованно ревел. Картина была еще та — фантасмагорическая. Но попавшему в переплет палеонтологу было совсем не до смеха.
Денис прополз так метров тридцать. А потом замер: впереди овраг расширялся, стенки раздавались в стороны и туда вполне мог спрыгнуть его враг. Вот, блин, попал!..
Веселов лихорадочно зашарил взглядом по сторонам и тут заметил темнеющее отверстие в стене оврага. Он скользнул к нему, в нерешительности остановился и после нескольких мгновений забрался в лаз.
У него был с собой отличный галогенный фонарь. Он щелкнул кнопкой — вспыхнул луч, осветивший уходящую вдаль черноту прорытого кем-то хода. Похоже на чью-то нору. Но вот чью?..
Этот зверь должен быть размером с человека — что, конечно же, не радовало. Если у него клыки и когти, как у тех тварей наверху, то беглецу несдобровать — что называется, попал из огня да в полымя.
Но Денис все же пополз вперед, точнее, засеменил на четвереньках. Назад пути не было: оттуда доносился утробный рев беснующегося гигантского ящера.
И он выбрался из этого логова, так ни на кого и не напоровшись. Повезло так повезло! Он очутился на обрывистом склоне высокого холма. Внизу журчала речка, за нею расстилался лес мелового периода. Все как обычно, и тварей опасных пока не видать. Денис перевел дух и глянул на часы: вот это да! За всеми этими передрягами минутная стрелка совершила почти полный оборот. Оставалось всего ничего — десять минут до окончания его не укладывающегося в голове путешествия.
Он хмыкнул: а ну-ка, успеет он сделать еще один подарок коллегам? Пусть порадуются снимкам звездного неба над головой динозавров… Кстати, ученые мужи явно ошиблись с точкой хроноперехода: гиганотозавры водились, как считается, только на Американском континенте.
Денис скинул со спины рюкзак, стал вынимать оттуда части хитрого фотоаппарата. Вскоре все было готово. И он с упоением принялся за работу, не забывая поглядывать на часы.
Он успел, уложился за пять минут до возвращения. Быстро все разобрал, зачехлил, сложил в рюкзак. Повернулся, насмешливо улыбаясь, чтобы отсалютовать зияющему чернотой лазу.
Улыбка так и застыла на его мгновенно окаменевшем лице. Тварь размером с крупную рысь или небольшого леопарда прыгнула из темноты норы, норовя вцепиться ему в горло. За миг до прыжка Веселов успел ее идентифицировать и даже удивиться. До сих пор ученые считали, что некрупный хищный ящер дейноних был покрыт чешуйчатой дубленой кожей. Но у той особи, что атаковала хрононавта, почти все туловище и ноги были покрыты ярко-оранжевым оперением.
Микрокамеры, закрепленные на шапочке и поясе первого хрононавта Земли, исправно зафиксировали забрызганную чьей-то кровью морду хищника середины мелового периода, водившегося на территории Америки. И в следующее мгновение младший научный сотрудник резко отпрянул в сторону, выхватил топорик и со всего маху ударил распластавшегося в прыжке ящера.
Острое лезвие отсекло переднюю короткую лапу, теропод пронзительно заверещал и молнией скрылся в норе. А его добыча, превратившаяся неожиданно в грозного противника, кинулась в другую сторону. Веселов попросту съехал на пятой точке по пологому склону холма. По мелководью переправился на другой берег попавшегося на дороге ручья и что есть духу припустил вперед.
Что с ним произошло — на этот вопрос он не знал ответа. Адреналин ударил в голову, заставляя позабыть обо всем на свете, бежать без оглядки… Бежать куда глаза глядят, подальше от врага, который едва не укокошил его только что…
И он бежал, несся во всю прыть. Пока не оставили силы.
Веселов внезапно почувствовал, что ноги не повинуются ему, колени подкосились, и он рухнул на покрытую мхом и травой землю. Ловя ртом воздух, приподнялся, глянул на часы: пошла последняя минута. Ну все — гоу хоум!..
Ученый собрался с духом, вскочил, лихорадочно огляделся. Все спокойно вокруг. До момента переноса во времени оставалось тридцать секунд. Ну что, суки мезозойские, сожрали, да?! На-кась, выкуси! Хрен вам и уши!!!
Веселов подпрыгнул на месте, гикнул и выбросил вверх руку: «Банзай!»
Затем опомнился, быстро присел на корточки, приготовился к переходу. Впился взглядом в циферблат. Десять секунд, девять… сейчас, сейчас!.. И тут острая боль пронзила его спину. Он выгнулся дугой, рванулся из последних сил вперед. Не удержался и рухнул лицом вниз, но тут же перевернулся. Огромная тварь зависла над ним, скаля огромные зубы.
«Я же сумел! — вспыхнула в последний миг в мозгу обидная мысль. — Нет, несправедливо, я продержался!!!» Он заслонился рукой, на которой блеснули солнечным бликом часы. Три секунды, Боже, две… еще одна, последняя секунда и все — он спасен! Но в следующее мгновение острые клыки сомкнулись на шее ученого.
Тело хрононавта несколько раз конвульсивно дернулось и вскоре исчезло в ослепительной вспышке, оставив напавшую тварь голодной.
2
Евгений Белов в прошлом был спецназовцем. Но вот кем уж точно никогда не был, так это тупым солдафоном. Послужил Родине всласть, успел побывать в горячих точках. А потом перевелся в органы государственной безопасности. Перед этим окончив, как и полагается, Академию ФСБ.
Новоиспеченного капитана госбезопасности после ознакомления с его делом и после того, как он успешно прошел все тесты, тут же взяли в проект «Сколково» — на оперативную работу.
Когда его кандидатуру — среди многих других — выбрали и одобрили для засылки в прошлое, он и глазом не моргнул. Ну, во-первых, он человек служивый и привык беспрекословно подчиняться приказам командиров. И потом, это ж почетно-то как: фактически первый хрононавт, сродни тому же Гагарину! То, что по-настоящему первый «засланец» погиб лютой смертью, ни о чем не говорило. И в наше время есть место подвигу и заслуженному почету, пусть и посмертному. И потом, это эксперимент, а тут потери неизбежны.
Впрочем, Белов много чего умел и многому был обучен. Он не без основания полагал, что сумеет выкрутиться, даже если попадет в серьезную переделку. Чай, не ботан в очочках и с научной дурью в башке!
Справедливости ради надо сказать, что капитан ФСБ науку и ее служителей совсем не презирал. Отнюдь! Сам был полиглотом, в совершенстве владел английским, увлекался историей Запада. С учетом этих знаний его и заслали в определенный регион в конец позапрошлого века. Но слегка просчитались — технологии засыла были все же экспериментальными…
Высокомудрые спецы ошиблись, во-первых, на целых тридцать лет и, во-вторых, вместо Атлантического побережья Северной Америки запульнули своего хрононавта на много километров восточнее — в открытое море.
Но Евгению Белову определенно везло — фарт поначалу был на его стороне. Очутился он не барахтающимся среди волн, что грозило неминуемой смертью от переохлаждения — дело, как он узнал позже, происходило аккурат в середине ноября. Нет, он попал прямиком на палубу морского судна. Точнее, в трюм.
Сколковские костюмеры предлагали ему облачиться в одежду, соответствующую времени, куда его засылали. Но Белов отказался — он решил экипироваться по-своему. Привычный камуфляжный костюм, берцы. Оружия серьезного решил не брать, все ж таки не в джунгли отправляется. Прихватил только нож десантника — прочный тридцатисантиметровый клинок с полуторасторонней заточкой. Нож он в специальных ножнах прикрепил сбоку под курткой.
После незабываемых ощущений перехода, когда, казалось, тебя разложили на атомы, а потом снова собрали, он очутился в кромешной тьме. Но то была не изначальная тьма мироздания, а вполне обычный мрак темного закрытого помещения. Впрочем, лучик света все же имелся, и бравый офицер пошел на него, словно летящий на огонь мотылек.
В полутьме, близ источника света, Белов наткнулся на поручни металлической лестницы. Ага, не иначе как ведет вверх — к выходу! Туда нам и надо.
Засланец в прошлое принялся осторожно подниматься по трапу. В голове слегка зудели тревожные мысли. Например, о том, что его предшественник-неудачник не сумел продержаться и часа и погиб буквально на последней секунде, как исправно показала видеозапись. Белову выделили уже целых три часа — технологии отправки медленно, но верно прогрессировали. И погибать почем зря он не собирался. Да и где здесь опасность?..
Ну, понятно, что он на судне, и притом не на паруснике каком: откуда-то сбоку доносился глухой шум работающего движка, а это значит, что рядом машинное отделение. То есть он попал на пароход.
Капитан ФСБ напряг память. Кажется, первые пароходы появились еще в начале позапрошлого века. А его дата прибытия — как раз таки конец восемнадцатого. Тут уж, как говорится, индустрия была развита. А значит, шансов продержаться — всего-то три часа! — и уцелеть было много больше, чем у того бедолаги, свалившегося динозаврам на голову. Впрочем, и на старуху бывает проруха — «Титаник»-то затонул…
Ладно, прорвемся!
Белов достиг верха трапа и очутился на небольшой площадке перед дверью. Так и есть: приглушенным светом горел аварийный фонарь. Капитан схватился за ручку, подергал — заперто. Вероятно, снаружи люк задраен. И что прикажете делать — торчать тут три часа?..
Тут его досадливые размышления были прерваны звуком отворяющегося запора. Лязгнули засовы, водонепроницаемая дверь отворилась, и внутрь шагнул среднего роста крепкий бородач. Судя по висящей на груди дудке, то был боцман. На его фуражке Белов успел разглядеть название судна — «Вестрис». И что-то шевельнулось в памяти, причем что-то такое тревожное, нехорошее…
В свою очередь вошедший увидел незнакомого человека в трюме, да еще так диковинно одетого, и аж крякнул от неожиданности. Затем опомнился, усы его встопорщились, он побагровел и густым басом бросил — говорил он на английском:
— Кто вы такой?! Как здесь очутились?..
Белов не растерялся, сам пошел в наступление:
— Я объясню, но сначала вы представьтесь…
Тот пожевал губами, затем тряхнул головой:
— Гордон Смит, боцман, — и тут же потребовал: — жду ваших объяснений, сэр…
Капитан-эфэсбешник состроил хитрую мину на лице и молвил:
— А вы не догадываетесь, Смит, а?..
Какое-то время боцман стоял, пыхтел, соображая, затем его осенило:
— Разрази меня гром! Так вы из Ллойда, сэр?..
Засланец в прошлое принялся лихорадочно вспоминать все, что знал из отрывочных сведений об обществе Ллойда. Кажется, их было даже два — страховое агентство и еще какая-то другая контора. Впрочем, он тут же нашелся:
— Вы догадливы, мистер Смит. Позвольте представиться: Юджин Уайт, инспектор Ллойда по Североамериканскому региону.
Боцман какое-то время переваривал услышанное, потом разлепил губы:
— Дьяволы морские! Так я и знал, что с проверкой кто-нибудь нагрянет! А ведь говорил капитану: у нас значительное превышение грузовой марки…
— Вот-вот, — подхватил новоиспеченный ллойдовский агент, — потому я и попал на корабль инкогнито, чтобы все проверить самому.
И вижу, что вы не соблюдаете ограничения по грузу. — Он смолк, откашлялся и со значением заявил: — Мистер Смит, я вынужден буду доложить своему руководству, что ваше судно вышло в рейс с нарушением международной конвенции.
Белов слегка блефовал, он не мог вспомнить, когда именно была принята пресловутая конвенция, да и вообще, что именно в ней было прописано в отношении груза на судах. Он даже не мог вспомнить пока, в какие годы бороздил океан пароход «Вестрис». Но пока все шло гладко, боцман все проглотил и не поморщился.
— Сэр, — голос боцмана был уже не таким густо-басовитым и уверенным, — я полагаю, вам нужно поговорить обо всем с капитаном, мистером Вильямом Кареем.
— О’кей, Смит, ведите меня на мостик.
Боцман замялся, потом все же сказал:
— Прошу прощения, сэр, но я должен проверить грузовые трюмы… это дело не терпит отлагательства. Вы подождете меня здесь?..
Белов махнул рукой:
— Да я пройдусь с вами, боцман. Давайте вместе проверим.
Они спустились вниз, боцман включил освещение. Проверили все в первом отсеке — здесь был полный порядок, затем перешли во второй. Трюмы разделяли водонепроницаемые переборки с крепкими огнеупорными люками. Пока осматривали помещения, Белов попросил боцмана описать членов экипажа — командный состав.
— Возможно, вы знаете, сэр, — с гордостью вещал моряк, — что капитан «Вестриса» опытный судоводитель, на его счету сотни успешных рейсов на этом и других пароходах.
Затем он перечислил других офицеров, упомянув о заслугах каждого.
— Расскажите о судне, Гордон, — попросил «инспектор».
— «Вестрис» — двухвинтовой грузопассажирский пароход, сэр. Его вместимость двенадцать тысяч регистровых тонн, а длина целых сто пятьдесят метров. Это собственность английской компании «Лампорт и Холл». Но вам ведь и так это все известно, мистер Уайт, разве нет?
Белов кивнул:
— Все так, Гордон. Но я хотел услышать это от вас. Так что все сходится — мои сведения о корабле и ваши. В таком деле лишняя информация не помешает, знаете ли…
— Верно, верно, — закивал с готовностью боцман.
В других отсеках груз был на месте: коробки с медикаментами, обувью, ящики с консервами. В одном из трюмов стояли клети с грузовиками. В специальные ямы был засыпан уголь. Как сообщил боцман, около трех тысяч тонн, что на триста тонн превышало разрешенный лимит. Это обстоятельство и взволновало боцмана — инспектор Ллойда мог нажаловаться агентству, те бы выставили претензии к судовладельцам, а в итоге по шапке получил бы капитан, ну и команде срезали бы премиальные.
Белов, изменивший имя и фамилию на английский лад, внутренне ликовал: удачно он воспользовался этим нарушением. Сейчас еще надо будет наехать на капитана, а потом погулять по палубам парохода три часика. Можно даже взять пробы забортной воды, еще там чего сделать, о чем просили сколковские умники.
В трюм с углем они так и не пошли — туда надо было забираться с верхней палубы. Боцман Смит повел его на капитанский мостик, где сейчас должен был находиться чиф.
В ходовой рубке помимо капитана — пожилого мужчины благообразной внешности — находились еще вахтенный штурман, второй помощник капитана и матрос. Лица у всех были озабочены. Вскоре выяснилось почему. Корабль имел крен на правый борт, и это никого не радовало. А тут еще, оказывается, поднялось волнение.
Капитан Карей молча выслушал боцмана, представившего своего спутника. Потом повернулся к мнимому агенту:
— Мистер Уайт, я полагаю, никому из нас не нужны неприятности. Вы проникли на судно без нашего разрешения, а это недопустимо. Здесь вы посторонний, и я могу арестовать вас и посадить под замок. Но…
Белов усмехнулся:
— Ваша воля, капитан. Но тогда пощады от меня не ждите. Я сделаю все, чтобы у вас отобрали лицензию.
Карей оставался невозмутим. Он выждал, когда «агент Ллойда» выговорится, затем продолжил:
— Лицензия мне вскоре станет не нужна — это мой последний рейс. Я выхожу в отставку. Но ни мне, ни команде не нужны неприятности. Поэтому давайте решим дело полюбовно. Вы закрываете глаза на наше небольшое нарушение, а мы дадим вам возможность спокойно и с комфортом проследовать с нами до конечного пункта — Буэнос-Айреса. — Он выдержал красноречивую паузу и добавил, понизив голос: — Ну, и кроме того у меня для вас будет скромная компенсация…
Белов едва не расхохотался: нет, ну надо же, купились на его уловку, а теперь еще и взятку предлагают! Вслух же он вкрадчиво поинтересовался:
— Насколько скромная, мистер Карей?
Тот наклонился к уху лжеагента и прошептал. «Инспектор Уайт» едва не присвистнул: неплохо, совсем неплохо, учитывая тогдашние цены на основные товары и продукты. Да и сейчас лишние деньги не помешают — он ведь может взять их себе по возвращении. Тамошние доллары до сих пор в ходу. Дату он узнал по дороге от боцмана — горе-ученые лоханулись и заслали его на целых тридцать лет позже! Сейчас было двенадцатое ноября 1928 года.
В общем, не стал он морочить голову ни себе, ни капитану — и принял заманчивое предложение. Чиф велел вахтенному матросу сбегать в судовую кассу и принести нужную сумму.
Не успел тот выскочить из рубки, как забежал помощник боцмана с бледным лицом, увидел старших офицеров и незнакомого человека, замешкался, потом все же обратился к боссу:
— Сэр, разрешите доложить? У нас сильная течь по правому борту — вода проникает через полупортик! Нижние ямы трюма затоплены…
Карей и виду не подал, что его взволновало сообщение помощника. Зато у других вытянулись лица.
В следующее мгновение в рубку влетел запыхавшийся старпом и с ходу выпалил:
— Капитан Карей, сэр, крен достиг уже двенадцать градусов и он продолжает увеличиваться!..
И опять в лице капитана не дрогнул ни один мускул. Он помолчал и обратился к боцману:
— Мистер Смит, возьмите матросов и организуйте откачку воды. Задействуйте все помпы.
Боцман со своим помощником бросились выполнять указание, а Белов со словами «Я с вами» увязался за ними. Кажется, дело принимало серьезный оборот.
Пока бежали вниз, минуя помещения твиндека, Белов лихорадочно соображал. Ему нужно пробыть в этом времени чуть меньше трех часов. Он мельком глянул на циферблат специальных наручных часов, которые кроме основного времени показывали обратный отсчет перед возвращением домой. Оставалось два часа и тридцать пять минут.
Ему не давала покоя какая-то смутная мысль, неясное воспоминание — нечто, как раз касавшееся этого лайнера. Определенно где-то когда-то он что-то читал или слышал об этом судне и случившемся с ним происшествии. Но вот что именно — этого он никак не мог вспомнить. Что случится с кораблем — затонет он или все обойдется? И если пойдет ко дну, то через какое время? Успеет ли он, второй хрононавт, вернуться к себе или… Вот хрен моржовый, не хотелось бы думать о плохом. Но оно, плохое, так и лезет в голову!..
Наконец они достигли угольных ям на нижней палубе. Сновавшие здесь грузчики уже настелили доски поверх воды, которая медленно, но верно заливала верхний трюм. К ним кинулся судовой плотник.
— Мистер Смит, — затараторил он в волнении, — я заделал течь в лацпорте, но вода продолжает поступать через полупортик правого борта. Там я ничего не могу поделать, сэр!
— Хорошо! Необходимо включить отливные насосы. Идемте вниз.
Боцман увлек всех за собой. Когда спустились в нижний трюм, увидели, что угольные ямы вдоль правого борта залиты водой. Немедленно включили помпы — благо те оказались с электроприводом.
«Ладно хоть не вручную откачивать», — подумал Белов. В это время, перекрывая звук работающих насосов, послышался шум откуда-то сверху. Такое ощущение, словно каскад воды обрушился вниз. Смит заметил недоуменный взгляд «инспектора» и поспешил пояснить:
— Вероятно, капитан распорядился откачать балласт из цистерн правого борта. Таким образом он надеется уменьшить крен.
Белов рассеянно кивнул в ответ, а сам в который раз подумал: сумеют ли они справиться с аварией или нет?.. Кажется, непогода крепчает, это заметно по усиливающейся бортовой качке.
Читать бесплатно другие книги:
