Осколок Тунгусского метеорита Александрова Наталья

В это время дверь распахнулась, на пороге возник ученик черного человека, в одной его руке была бутылка минеральной воды, в другой – стакан.

С первого взгляда он оценил обстановку и бросился навстречу Маше.

Девушка подняла над головой свой стул и что было сил ударила противника…

Но тот, гибкий, как змея, скользнул в сторону, так что Машин удар только слегка задел его левое плечо. Девушка метнулась к двери, дернула ее на себя…

Но железные руки вцепились в ее горло, сдавили его…

– Это тебе за Учителя! – прошипел убийца, и руки его сжались еще сильнее.

– Стой! – раздался сзади скрежещущий голос. – Стой! Она нужна мне живой!

И в этот миг Маша на самом деле потеряла сознание.

Работяги наконец отвинтили глушитель и скрылись с ним в сарае.

– Спасибо за помощь! – Юрий Филиппович повернулся к гастарбайтеру, протянул ему купюру. – А сейчас иди, у тебя там работа недоделана, а мы тут еще немного побудем.

– Спасибо, хозяин! – проговорил тот, вылезая из машины. – Так ты не забудь, когда купишь тут дом, позови меня. Я любую работу могу – и канаву, и забор, и даже проводку… вот этим вот людям, между прочим, тоже я проводку делал…

– Да, я помню, помню! – отмахнулся от него Нелидов.

Как только свободный труженик Востока скрылся за поворотом, Юрий Филиппович повернулся к своим спутникам:

– Ну что, друзья, пора приступать к операции.

Все трое выбрались из машины. Нелидов с Аллигатором обменялись между собой какими-то односложными репликами. Майор почувствовал себя не в своей тарелке и обратился к Нелидову:

– Вы тут не особенно в свои шпионские игры играйте! Вы двое все же на пенсии и не имеете права проводить оперативные действия. А я – полицейский, так что я буду решать, что делать и как.

– Да мы разве что? – Нелидов посмотрел на майора самым невинным взглядом. – Мы с Вадиком просто вспоминаем былые дни… ну, короче, начальник, что будем делать? Я предлагаю скрытно проникнуть на этот участок и осмотреть постройку… то есть этот сарай. Между прочим, эти двое работяг так оттуда и не вышли.

– Ну, осмотреть, конечно, можно… – засомневался майор. – Только у нас ордера нет…

– А если так – зачем мы вообще сюда приехали? – недовольно проговорил Аллигатор.

– И не забывай, майор, – где-то здесь они прячут Машу!

– Ладно, пошли! – Майор вздохнул и побрел к запущенному участку.

– Э нет! – остановил его Нелидов. – Ты сказал, что будешь решать, что делать, – и мы с тобой согласились. Но вот конкретные действия доверь нам. Честное слово, мы в этом разбираемся лучше тебя. Так что первым пойдет Аллигатор, он из нас троих самый большой профи!

Майор что-то недовольно проворчал, но не стал спорить, пропустил Аллигатора вперед. Тот подошел к сараю и внезапно словно стал другим человеком. Из старого беспомощного торговца игрушками он превратился в настоящего хищника – бесшумного и опасного. Он слился со стеной сарая, прокрался вдоль нее, но не вошел в неплотно прикрытую дверь, а подкрался к окну без стекол, подтянулся и скользнул внутрь, не издав ни звука.

Майор с Нелидовым ждали снаружи по обе стороны дверей.

Через минуту дверь распахнулась.

На пороге стоял Аллигатор с вытянутым лицом.

– Чисто! – сказал он вполголоса.

– То есть как чисто? – переспросил майор.

– Чисто – значит, чисто! – огрызнулся Аллигатор. – Ничего здесь нет. Ничего и никого. Можете посмотреть.

– Но как же… те двое ведь сюда вошли!

– Ну, не веришь, майор, – смотри сам!

Патрикеев с Нелидовым вошли внутрь сарая.

Там было полутемно и пусто – если не считать металлолома, аккуратно разложенного на полках. От двух работяг не осталось и следа. Не было также никаких люков, потайных дверей и двойных стенок.

– Выходит, зря мы сюда приехали, – разочарованно протянул Патрикеев. – Но куда же эти двое подевались?

– Вон куда. – Аллигатор показал неприметный пролом в задней стене, через который вполне мог пробраться человек, по крайней мере, на четвереньках.

Все трое сгрудились у пролома и выглянули наружу.

Отсюда была видна задняя часть участка, густо поросшая сорняками – пыреем и чертополохом. В этих зарослях была протоптана узкая тропинка, которая вела к туалету.

– Этой тропинкой они по нужде бегали… – констатировал Патрикеев. – Но сейчас они, должно быть, отсюда вышли на другую дорогу…

– Я вот о чем думаю, – проговорил Нелидов, задумчиво оглядываясь, – тот парень, который нам дорогу показывал, сказал, что делал здешним хозяевам проводку.

– Ну да, – подтвердил майор. – Раза три про это повторил, чтобы мы, не дай бог, не забыли… то есть вы – это же вы здесь хотите дом покупать, – не удержался он под конец от шпильки.

– А что – может, и куплю… – протянул Юрий Филиппович. – Какой же я пенсионер без сада? Только я это вот к чему вспомнил: ты здесь проводку видишь?

Майор завертел головой.

– Нету тут никакой проводки, – произнес он наконец. – Наврал гастарбайтер!

– А зачем ему врать? – задумчиво возразил Нелидов.

– Ну, если нету проводки! – уперся майор. – И вообще, кто это делает проводку в сарае?

– Некоторые делают. – Нелидов снова выглянул в пролом. – А вот там, кстати, проводка есть, и довольно солидная!

Патрикеев проследил за его взглядом и увидел толстый провод, протянутый от столба к крыше деревенского туалета.

– Ну, в туалете решили лампочку повесить… – предположил он неуверенно. – Мало ли, темно…

– Ага, чтобы не промахнуться! – вставил ехидную реплику Аллигатор. – Ты посмотри, майор, какой провод толстый! Сечение не меньше десяти квадратов! Для одной «лампочки Ильича» явно многовато, ты не находишь?

– В общем, пошли! – закончил дискуссию Нелидов.

– Куда – туда? – майор покосился на туалет. – Мне вообще-то не нужно…

Аллигатор посмотрел на него весьма выразительно и первым пролез в пролом.

Подойдя к деревянному домику, он повторил прежнюю сценку – бесшумно, по-кошачьи прокрался последние метры, приник к стенке, прижался к ней ухом, затем резко дернул дверь на себя, махнул рукой спутникам.

Внутри, как нетрудно было догадаться, никого не было.

Не было и обычной в таких строениях доски с дырой. Вместо нее на дощатом полу стоял массивный ящик. Провод, переброшенный со столба на крышу туалета, уходил под этот ящик.

– Постойте-ка… – Аллигатор наклонился над ящиком, немного поколдовал и показал спутникам гранату: – А это сюрприз для незваных гостей. Если бы кто-то незнакомый попробовал сдвинуть этот ящик в сторону – граната взорвалась бы, и гостю мало не показалось…

Он спокойно вставил на место чеку, положил гранату в угол и сдвинул ящик в сторону. Под ним оказался массивный металлический люк с кольцом.

Аллигатор внимательно осмотрел этот люк, взялся за кольцо и поднял крышку.

Внутрь уходила массивная металлическая лестница, почти не тронутая ржавчиной.

– Привет от барона Маннергейма, – проговорил Аллигатор, заглядывая внутрь. – Хорошо строили финны в тридцатые годы прошлого века! Ну, я пошел…

– Будь осторожен! – напутствовал его Нелидов.

Аллигатор ответил ему насмешливым взглядом.

Через минуту снизу несколько раз мигнул фонарик.

– Путь свободен, – произнес Юрий Филиппович.

На этот раз первым полез майор, Нелидов замыкал группу.

Внизу оказался широкий сухой коридор, под потолком которого через каждые десять метров горела лампочка.

– Какая иллюминация! Прямо Невский проспект в праздник! – усмехнулся Аллигатор. – Неудивительно, что им понадобилась такая мощная проводка!

Он двинулся по коридору вперед, стараясь не шуметь.

Вдруг он остановился, поднес палец к губам.

Майор теперь и сам услышал впереди шаги и негромкие голоса.

Нелидов втолкнул его в стенную нишу, сам прижался к стене рядом. Аллигатор повел себя более странно: отойдя подальше от лампочек, лег плашмя на пол, накрывшись плащом серо-зеленой расцветки. Майор удивленно заморгал: старик исчез, словно слился с бетонным полом!

Впереди, из-за поворота коридора, показались два человека.

Это были те самые работяги, которые недавно разбирали старую машину. Только теперь они выглядели более внушительно и воинственно – на плече у обоих висели автоматы, поверх рабочих спецовок были надеты бронежилеты.

– Совмещение специальностей! – прошептал Нелидов в ухо майора. – Разнорабочие, по совместительству охранники!

Охранники тем временем приближались к тому месту, где залег Аллигатор. Вот они почти поравнялись с ним…

Они внимательно вглядывались в темный коридор и не смотрели под ноги, поэтому не заметили Аллигатора, пока не оказались в двух шагах от него.

А тогда было уже поздно: тот вскочил, сбросив свою маскировку, схватил обоих охранников за шеи и мощным рывком столкнул их головами.

Раздался глухой стук, тела охранников обмякли, и Аллигатор осторожно положил их на пол.

– Он их… не того? – забеспокоился майор.

– Не волнуйся, Аллигатор – профессионал! – заверил спутника Нелидов. – Строго дозированное насилие! Минут сорок пробудут в отключке, но потом придут в себя. Почти без последствий для здоровья.

– Ну, если без последствий, тогда хорошо! – проговорил майор, осторожно вылезая из ниши. Он предпочел не расслышать скользкое наречие «почти».

Аллигатор оттащил бесчувственные тела к стене, и друзья пошли вперед.

Вскоре коридор сделал крутой поворот и уткнулся в закрытую железную дверь, оснащенную кодовым замком. Нелидов с Аллигатором переглянулись. Юрий Филиппович наклонился, посмотрел на кнопки замка в боковом свете.

– Ага, – произнес он. – Код – три, четыре, семь!

– Так просто? – удивился майор.

– А ты сам посуди: дот построен восемьдесят лет назад, тогда никакой электроники не было. И вообще, это же у финнов был не секретный объект, а огневая точка. От кого им было запираться? Только от случайных любопытных из местного населения, а на такой случай кодовый замок вполне сгодится. А теперешние здешние хозяева воспользовались финским наследством…

Нелидов нажал кнопки, и дверь открылась.

Аллигатор прижал палец к губам и скользнул вперед.

За железной дверью оказалась небольшая комната. У входа в нее перед включенным монитором дремал невысокий человек с автоматом на коленях. Когда дверь начала открываться, он зевнул и что-то проговорил на незнакомом языке – должно быть, решил, что вернулся патруль. Аллигатор, недолго раздумывая, ударил незадачливого часового в лоб. Тот скатился на пол и затих.

– Путь свободен! – проговорил старый супермен, выглянув в коридор.

Друзья вошли в комнату.

Нелидов взглянул на экран монитора. Вместо изображений с камер он показывал футбольный матч.

– Я всегда говорил, что спорт – полезная штука! – усмехнулся Аллигатор и пощелкал клавишами монитора.

Теперь вместо матча он показывал несколько комнат.

В одной из них на железном стуле сидела девушка, возле нее стояли два человека в черном.

– Вот она, Маша! – выпалил майор, склонившись над экраном. – Ну надо же, и правда, они ее похитили, а я еще сомневался… Вроде бы взять с нее нечего…

– Ну что ж, мы пришли вовремя! – отозвался Нелидов.

– Не знаю… она, кажется, без сознания…

– Хватит в телевизор пялиться! – рявкнул Аллигатор. – Нужно девчонку спасать!

Маша пришла в себя от холода: на нее вылили ведро ледяной воды.

Руки и ноги ее снова были связаны.

Она с трудом разлепила глаза и увидела над собой лицо с кровоточащей глазницей, кое-как заклеенной пластырем.

– Ну что ж, ты пришла в себя, – проговорил одноглазый человек с ненавистью. – Ну, теперь мы не будем с тобой нянчиться! Ты слишком много о себе возомнила, решила, что можешь меня одурачить? Так вот имей в виду – это еще никому не удавалось!

– Как глаз – не очень болит? – поинтересовалась Маша, с трудом овладев голосом, но стараясь не показать свой страх.

– Шутишь, да? – проскрежетал одноглазый. – Ничего, скоро ты перестанешь шутить! Тебе будет не до шуток!

Он повернулся к своему подручному, кивнул. Тот подтащил к Машиному стулу тяжелый автомобильный аккумулятор. Одноглазый подключил к клеммам аккумулятора провода с зажимами-крокодилами на конце и деловито осмотрел Машу:

– Так, с чего мы начнем? Думаю, сперва просто с рук, для разминки, так сказать. Потом перейдем к более чувствительным частям тела… ну, до самых чувствительных дело, к сожалению, не дойдет, ты сломаешься гораздо раньше…

– Ага, стало быть, твои способности тебе не помогли, – из последних сил Маша говорила спокойным голосом, – решил применить обычные бандитские методы.

– Ничего, сейчас запоешь у меня, как райская птица перед смертью! – сказал одноглазый.

Он потянулся к ее рукам.

В это время кто-то постучал в дверь.

– Что там еще? – одноглазый недовольно покосился на своего подручного. – Третий, я ведь приказал, чтобы нам не мешали! Разберись, что там случилось?

Третий подошел к двери, спросил:

– Кто здесь?

– Это я, Керенчи! – раздался из-за двери приглушенный голос. – Открой, господин Третий!

– Чего тебе нужно, Керенчи? Что там случилось?

– Пожар, господин Третий! Скажи Учителю – все горит! Сейчас огонь будет здесь!

– Что? – удивленно переспросил Третий. – Как пожар? Какой пожар? Что здесь может гореть?

– Все горит! Стены горят, потолок горит… посмотри сам, господин Третий!

– Да что за ерунда? – Третий щелкнул засовом, распахнул дверь.

В нее тут же втолкнули бледного, едва держащегося на ногах человека в черном комбинезоне. Вслед за ним в комнату ворвался немолодой, совершенно лысый человек, известный среди друзей под странной кличкой Аллигатор. В правой руке у него был короткий десантный автомат, в левой – граната с выдернутой чекой.

– А ну, на пол, дьяволы сибирские! – рявкнул старый супермен и выпустил в потолок короткую очередь.

Третий отшатнулся, упал на пол, но тут же перекатился, оттолкнулся от пола и взлетел, словно над ним было не властно земное притяжение. Встав на руки, он обеими ногами ударил Аллигатора.

Старик увернулся, но удар все же задел его, выбив из руки гранату. Она покатилась по полу, подпрыгивая, – и вдруг взорвалась вспышкой непереносимого, слепящего света.

Маша ослепла, оглохла и едва не потеряла сознание.

Когда зрение, слух и способность соображать вернулись к ней, она осознала, что больше не привязана к стулу. Однако свобода к ней не вернулась – руки ее были связаны, и ее тащил за собой тот самый страшный черный человек, которому она совсем недавно выколола глаз.

Она оглянулась и увидела, что в другом конце комнаты сцепились в смертельной схватке подручный одноглазого злодея и тот лысый старик, который перед самым взрывом ворвался в комнату. А в дверях… в дверях стоял старый Машин знакомый майор Патрикеев!

Не может быть, подумала девушка, мне это мерещится! Откуда здесь мог взяться майор?

Додумать эту мысль до конца она не успела, потому что одноглазый подтащил ее к стене и на мгновение отпустил. Маша рванулась было в сторону, но черный человек ударил ее по шее, и она безвольно осела на пол. А он провел по стене руками – и, казалось бы, совершенно ровная стена вдруг разошлась, как застегнутая на молнию куртка, и в ней появился темный пролом.

Одноглазый втолкнул туда девушки и сам шагнул следом.

Стена у них за спиной сомкнулась, на какое-то время наступила глухая, непроницаемая тьма. Затем в этой тьме вспыхнул яркий свет – одноглазый включил фонарь, закрепленный в обруче у него на лбу, как у врача или шахтера.

Тьма раскололась.

Маша увидела впереди и наверху неровные каменные стены подземной пещеры. Казалось, она попала в сказочное царство гномов – сверкающие в луче фонаря гранитные уступы напоминали заколдованные дворцы, замки и башни. Впереди, в десятке метров от них, каменный пол обрывался, внизу, под обрывом, бурлила подводная река, через нее на другую сторону подземного ущелья был переброшен железный мостик, казавшийся удивительно хрупким и ненадежным.

Именно туда, к этому мостику, направился одноглазый, волоча за собой сопротивляющуюся из последних сил Машу.

– Не пойду! – заверещала она, пытаясь вырваться. – Ни за что! Я боюсь высоты!

– Ты не отдала мне то, что я просил, – значит, пойдешь, куда я скажу! – отрезал одноглазый и втащил девушку на мостик.

Узкий железный настил скрипел и предательски раскачивался у них под ногами. Маша старалась не смотреть под ноги, но ей достаточно было того, что она слышала глубоко внизу рев и грохот бурлящей подземной реки.

Вдруг позади, у них за спиной, вспыхнул яркий луч света, и громкий голос выкрикнул:

– Стоять! Отпусти девушку, или мы будем стрелять!

Маша обернулась и увидела на краю обрыва три фигуры – того лысого старика, который боролся с подручным одноглазого, майора Патрикеева и своего загадочного соседа Юрия Филипповича Нелидова. Все трое держали в руках оружие, направленное на одноглазого.

– Не смешите меня! – проговорил тот своим холодным скрежещущим голосом. – Вы не посмеете выстрелить, слишком большой шанс попасть в девчонку! – И он пошел вперед, волоча за собой Машу и прикрываясь ею, как живым щитом.

И тут девушка споткнулась, нога ее соскользнула с железного настила, и она полетела в пропасть…

Точнее, почти полетела – в последний момент она уцепилась рукой за нижнюю перекладину и повисла над пропастью, над бурлящей внизу подземной рекой.

И тут же прогремели два выстрела – так быстро, что звук их почти слился в один. Одноглазый человек споткнулся, соскользнул с моста и с жутким криком ухнул вниз.

Маша с ужасом проследила за его полетом – ведь она сама может последовать за ним, если разожмет руки и выпустит железную перекладину…

Она сжимала эту перекладину изо всех сил, но пальцы понемногу слабели, еще немного – и они разожмутся…

В это время над ней склонилось лицо с вечно обиженным детским выражением, лицо, обрамленное всклокоченными волосами, – лицо майора Патрикеева.

– Держись! – прохрипел майор, вцепившись в Машины запястья. – Держись, я тебя вытащу!

– Не могу, – едва слышно простонала она, – сил больше нет…

Патрикеев рванул ее руки кверху и действительно вытащил ее на мостик.

Через минуту Маша, совершенно обессиленная, лежала на холодном металлическом настиле и счастливо улыбалась.

– Жива? – деловито спрашивал Патрикеев. – Руки-ноги целы? Ничего себе не сломала?

– У-у… – простонала Маша.

– Что болит? – Майор наклонился ниже, тогда непослушными руками девушка обняла его за шею и потянулась поцеловать.

– Федор… Петрович… Федя…

Он резко отстранился, и поцелуй ее пришелся в подбородок.

– Федор, распорядись там… – сказал, подходя, Нелидов. – Третий мертв, Аллигатор уж очень рассердился, остальные очухались понемногу. Надо бы их оприходовать, только нас тут быть не должно.

– Да меня-то тоже… – спохватился Патрикеев. – Ладно, позвоню кое-куда, там разберутся.

Через два часа они ехали по городу в сторону дома.

Аллигатора высадили в каком-то переулке возле Сенной площади – он сказал, что в магазин не вернется, а на какое-то время заляжет на дно, чтобы подготовить себе новую легенду.

– Здесь, возле Сенной, человек может так раствориться – концов не найдешь! – заявил он, прежде чем проститься со своими спутниками. – Ты, майор, считай, что этого не слышал! Прощайте, Маша, здоровье берегите!

Оставшиеся в машине молчали. Маша злилась на себя за свой неуместный порыв. С чего это ей вздумалось лезть к майору целоваться? Вовсе незачем было это делать. И он ей это незамедлительно показал, ишь, дернулся, как будто его змея подколодная целовать вздумала!

Когда же девушка случайно увидела себя в зеркале, она совсем расстроилась. Волосы свисают безжизненными космами, на щеке размазанная тушь, блузка грязная и к тому же разорвана на плече. Да еще и нос поцарапан. Да, вид ужасный, неудивительно, что майор, ах, да и черт с ним совсем!

Майор Патрикеев злился на себя по разным поводам.

Во-первых, его, майора полиции, обошли, можно сказать, по всем статьям двое пенсионеров. Разумеется, они не простые пенсионеры, но возраст есть возраст. А они посмеивались над ним, сделали, как мальчишку.

Во-вторых, просто спустить на тормозах все не удастся, и предстоит ему еще разбираться с начальством. А оно и так недовольно, что он самовольничает.

И наконец, в-третьих, майор расстраивался из-за Маши. Вот ведь, чувствовал тогда на допросе, что с ней что-то не так, и вместо того, чтобы поговорить по-человечески, вздумал ее отчитывать. Тоже моралист нашелся! Разумеется, она ушла, а потом вот ее похитили, и если бы не Юрий Филиппович, ее смерть была бы на его, Патрикеева, совести. Хорошо хоть успел ее вытащить.

Тут-то начиналось самое неприятное. Майор помнил, как Маша обняла его за шею и попыталась поцеловать. А он так растерялся, что отстранился. Ну, он же все-таки на работе, что еще за нежности. Но на душе скребли кошки.

Наконец Юрий Филиппович подъехал к их с Машей дому.

Майор Патрикеев, который сидел в машине с обычным своим обиженным видом, встрепенулся и проговорил:

– Мария… э… Сергеевна, вас, может, проводить… э… до квартиры? Мало ли что…

– А меня вот Юрий Филиппович проводит, – холодно отозвалась Маша. – Мало ли что… мы ведь с ним соседи? Как, Юрий Филиппович – проводите?

– Ну, отчего же не проводить? – усмехнулся Нелидов. – Мы ведь и правда соседи!

– Ну, если так, то конечно… – Патрикеев смутился и, забыв попрощаться, выбрался из машины и побрел к остановке.

– Кажется, он обиделся, – произнес Юрий Филиппович, провожая майора взглядом.

– С чего бы это, – фыркнула Маша. – Ну, мне сейчас действительно хочется отдохнуть, помыться хоть…

– Конечно, конечно!

Юрий Филиппович, как и обещал, проводил девушку до ее квартиры и ушел к себе.

Маша открыла дверь.

Тунгус ожидал ее на пороге с недовольным и обиженным видом – тоже мне, хозяйка называется, бросила кота одного и исчезла в неизвестном направлении!

– Ну, не дуйся, Гуся! – Маша почесала кота за ухом, положила ему приличную порцию корма.

Кот понюхал корм, фыркнул и возмущенно удалился с таким видом, как будто ему положили в миску что-то совершенно несъедобное.

Правда, когда через полчаса Маша снова заглянула на кухню – все было съедено подчистую.

Сама девушка, когда ехала домой, думала, что готова съесть все, что найдет в доме, – но сейчас вдруг почувствовала, что совершенно не голодна. Она выпила чашку чая, закуталась в плед и прилегла на старый продавленный диван с клеенчатой тетрадкой. Однако строчки сливались перед ее глазами, глаза слипались, и очень скоро она выронила тетрадь и заснула…

На следующий день спутники решили оставить шитик и дальше идти пешком: река уходила на восток, а их дорога лежала на север, туда, где упало загадочное небесное тело, туда, куда указывали корни поваленных деревьев. Лодку они вытащили на пологий берег и завалили ветвями, чтобы ее не было видно издалека, прежде того забрав из нее самое необходимое – оружие, спички, соль, легкую палатку и немного сушеного мяса.

Николка взвалил на спину мешок с поклажей и зашагал вперед среди поваленных деревьев. Оглянувшись на шитик, Крестовский последовал за проводником.

Теперь поход стал по-настоящему тяжелым.

Из-за поваленных деревьев идти было очень трудно, и за день удавалось пройти не больше пяти-шести верст. И все эти версты вокруг не было ни зверя, ни птицы – только ряды деревьев, поваленных, казалось, каким-то сумасшедшим гигантом.

Оттого, что вокруг не было дичи, стало голодно. Николка ставил силки – но в них не попадала ни одна случайная птица. Сушеное мясо кончилось очень быстро, и они перебивались грибами и съедобными кореньями, которые челдон с трудом находил среди поваленных деревьев.

Но еще больше, чем голод, утомлял путников страх.

Потому что эта пустая, безжизненная тайга, этот мертвый поваленный лес казался им каким-то злобным, страшным существом.

А потом Крестовский почувствовал спиной чей-то взгляд.

Он резко обернулся – но ничего не увидел, только какой-то белесый блик мелькнул среди торчащих к небу вывороченных корней.

Зато Николка подскочил к спутнику и испуганно спросил:

– Что ты видел? Что ты видел, барин?

– Ничего… – неохотно проговорил Крестовский. – Ничего, мне просто померещилось…

– Скажи правду, барин! – не унимался охотник. – Ты видел ее?

– Ее? – переспросил Крестовский. – О ком это ты?

– О ней… – Николка перешел на шепот. – О Белой росомахе!

– Да никого я не видел, – отмахнулся Крестовский. – Нет никакой Белой росомахи, это пустые разговоры!