Таблетка Садулаев Герман
– Рискованно, потому что китайцы могут запросто втюхать вместо итальянской клубники контрафакт, китайскую клубнику с поддельными этикетками!
– Подожди, Лина! Итальянская клубника растёт в Китае?
– Да.
– И китайская клубника растёт в Китае?
– Да, где же ещё ей расти?..
– В чём тогда разница?!!
– Максимус, у тебя сегодня День глупых вопросов? Как в чём разница? Одно дело – брендованный товар известного итальянского производителя по 5 долларов за кг, и неважно, что он произведён в Китае, другое дело – когда тебе за 4 доллара пытаются продать обыкновенную китайскую клубнику, которой красная цена – 2 доллара, только потому, что они запаковали её в целлофан с логотипом итальянской фирмы!
– Но клубника та же самая!
– Да при чём здесь клубника?!!
Семипятницкий красноречиво умолк. Лина принялась стучать по клавишам, набивая новый заказ на картошку.
Максимус испытал непереносимое желание обсудить с кем-нибудь свои сомнения. Но с кем? Тут он вспомнил о строках на внутреннем мониторе.
Выдвинув ящик стола, Максимус нашарил пачку сигарет и зажигалку. Нацепив на шею смарт-карту, отправился покурить на улицу. И побеседовать внутри себя.
«Автор, ты здесь?»
«Нет».
«Хорошо. Давай обсудим».
«Ну, давай. Что?»
«Ты сам знаешь что».
«Я-то знаю. Но правильно сформулировать вопрос – это получить на него половину ответа».
«Мне не нужна половина ответа. Половина ответа – это хуже, чем вообще никакого ответа».
«Хм… правильно сформулировал!»
«Я ещё лучше тебе сформулирую! В мире вообще есть что-нибудь настоящее? Или только таблетки и галлюцинации? И в чём галлюцинация? В том, что мы видим то, чего вообще нет, или в том, что мы видим то, что есть, но не таким, какое оно есть на самом деле? Мы думаем, что едим картошку, но никакой картошки нет, мы просто нюхаем таблетку? Или мы думаем, что едим голландскую картошку, и мы едим картошку, но это китайская картошка, а голландские только таблетки и этикетки? И вообще, то, что мы покупаем и едим – это картошка или Голландия?»
«М-да… Все твои вопросы сводятся к предмету известного диспута, который состоялся в средневековой Индии между тремя философскими школами, названия которых… а, тебе ничего не скажут. Собственно, вопросов было два. Первый – реален ли мир. Второй – реально ли наше представление о мире.
Согласно представлениям о мире первой школы – мир нереален, так как не обладает никакой субстанциональной основой. В основе мира – неделимые атомы, не имеющие ни веса, ни протяжённости. Под воздействием причинно-следственного закона кармы, греховных поступков живых существ, атомы сцепляются в соединения, которые имеют видимость субстанциональности. Поэтому представление о мире как о материи – так же нереально. Насучили, что сознание – это свойство высокоорганизованной материи. А по мнению философов первой школы, материя – это свойство низкоорганизованного сознания. Когда живое существо разрывает цепи иллюзии, для него больше нет ни мира, ни представлений о мире. То есть нет ни картошки, ни таблеток.
Философы второй школы утверждали, что мир реален. В его основе реальная субстанция – Брахман. Собственно, Брахман – это единственная реальность. Представление же о мире как временном, протяжённом, многообразном не соответствуют реальности. Они приводили пример с верёвкой и змеёй: когда человек в темноте принимает верёвку за ядовитую змею, его представления иллюзорны, хотя верёвка существует. Освобождённая личность не заблуждается насчет реальности и видит всё, как есть, – как единый Брахман. То есть одна картошка – и никаких таблеток.
По идее, должен был быть озвучен и третий ответ на основные вопросы: мир нереален, реальны только наши представления о нём. Согласно твоей классификации – нет никакой картошки, есть только галлюциногенные таблетки. Но последователей этой школы физически уничтожили задолго до диспута. Им предложили выпить ударную дозу отвара из ядовитых грибов, представляя, что это божественный нектар. Те согласились, и все присутствующие имели возможность очень натурально увидеть, как философы посинели и умерли в страшных мучениях».
«А третья школа?»
«Что „третья школа“?»
«Ты сказал, что в диспуте участвовали три школы философов. Привёл позиции двух школ и ещё одной, которая в диспуте уже не участвовала. А что сказали философы третьей школы, участвовавшей в диспуте?»
«А, ты об этих… ну, они сказали, что всё это, конечно, очень интересно. И в других обстоятельствах они бы с удовольствием порассуждали на указанные темы. Но осталось слишком мало времени на выяснение архитектурных особенностей горящего дома, пора брать ноги в руки, то есть разум в сердце, – и валить».
«Но как?»
«Петь и танцевать. И просить Бога, чтобы он Сам придумал, как вызволить нас из материального плена».
«И что? Чем кончился диспут?»
«Собственно, ничем. Или не кончился. Как и все диспуты. Первых, вторых и этих, отравленных вне очереди, философов изучают в курсе истории индийской мысли. А третьи до сих пор».
«Что „до сих пор“?»
«Поют и танцуют».
«Ты зачем мне это всё рассказал?»
«Я думал, что знаю, зачем. Пока ты не спросил. Лина права, у тебя сегодня действительно День глупых вопросов».
Максимус опять закурил – уже четвёртую – сигарету. Во рту стало горько, и он выбросил её, едва затянувшись.
Внутренний автор продолжил по существу:
«Я бы сказал так: материальный мир реален. И представления о мире тоже реальны. Только мир делают в Китае, а представления о мире делают в Голландии».
«А зачем?»
«Как „зачем“? Чтобы накручивать свой процент!»
«Но почему миру, сделанному в Китае, вообще нужно представление о нём, сделанное в Голландии?»
«Потому что в Голландии сделано такое представление о мире».
Нах Драхтен
Вежливое северное солнце выглянуло из пелены облаков на горизонте и пробралось в домик на окраине города Драхтен, Нидерланды. Его мягкие лучи скользнули по экономичной шведской мебели и с максимальной политкорректностью тронули помятое лицо на зелёной подушке. Петер Нильс проснулся.
– Ah, Holly shit![115] – с удовольствием выругался господин Нильс и потянулся на тахте с ортопедическим матрасом.
Это неправильно, когда Нидерланды называют Голландией. Кроме голландских провинций, в страну входит Фрисландия – её жители считают себя отдельной нацией и говорят на своём языке, близком к английскому. Нильс был фрисландцем. И ругался только на английском языке.
Петер Нильс – экспорт-менеджер, ответственный за поставки в Россию в компании «French Fries Frozen», или FFF. Triple F – как называют компанию люди, не случайные на рынке замороженных продуктов. Triple F – лидирующая компания в Нидерландах по производству и продаже замороженного картофеля фри. История компании, согласно официальной версии, уходит своими корнями в далёкое славное прошлое морских разбойников, завоевавших Британские острова ещё до нашествия норманнов. A furure Normannorum libera nos Domine.[116]
Как пишет в «Церковной истории народа Англов» Беда Достопочтенный: «В год от воплощения Господа 449-й Маркиан, сорок шестой от Августа, стал императором после Валентиниана и правил семь лет. В это время народ англов или саксов, приглашённый Вортигерном, приплыл в Британию на трёх кораблях и получил место для поселения в восточной части острова, будто бы собираясь защищать страну, хотя их истинным намерением было завоевать её. Сначала саксы сразились с врагами, нападавшими с севера, и одержали победу. Известия об этом вместе со слухами о плодородии острова и о слабости бриттов достигли их родины, и вскоре оттуда отплыл много больший флот со множеством воинов, которые соединились с теми, кто уже был на острове, в непобедимую армию. Новоприбывшие получили от бриттов земли по соседству с ними на условиях, что они будут сражаться против врагов страны ради её мира и спокойствия и получать за это плату. Они вышли из трёх сильнейших германских племен – саксов, англов и ютов. Говорят, что первыми их предводителями были два брата, Хенгист и Хорза. Хорза позднее был убит в сражении с бриттами, и в восточной части Кента до сих пор стоит монумент с его именем. Они были сыновьями Витгисля, сына Витты, сына Векты, сына Водена, к которому восходят правящие роды многих провинций».
Основатели компании Triple F вели свою родословную то ли от Хенгиста, то ли от Хорза, а происхождение своего первоначального капитала, соответственно – от грабежей бриттов.
Беда Достопочтенный так далее описывает подвиги континентальных завоевателей на островах:
«…Упомянутые народы хлынули на остров, и вот уже число пришельцев возросло настолько, что они начали наводить ужас на призвавших их местных жителей. Внезапно они заключили временное перемирие с пиктами, которых до этого разбили и прогнали, и повернули оружие против своих союзников. Сначала они заставили бриттов снабдить их большим количеством пищи, потом же, ища предлога для ссоры, потребовали ещё припасов, угрожая иначе разорвать договор и опустошить весь остров. И они не замедлили исполнить свои угрозы; поистине, огонь, зажжённый руками язычников, стал мщением Божьим тому погрязшему в грехе народу, подобно огню халдейскому, что сжёг стены и дома Иерусалима. Так и здесь праведный Судия определил, чтобы огонь этого свирепого вторжения охватил все здешние города и всю местность от восточного до западного моря и пылал, не оставляя никакого укрытия, пока не пожрал почти весь этот обречённый остров. Частные и общественные здания лежали в руинах, священников повсюду убивали у их алтарей, прелаты и народ равно без всякого различия предавались огню и мечу, и некому было даже похоронить тех, кто принял жестокую смерть. Изгнав или рассеяв жителей острова, враги вернулись домой…»
Согласно версии официальных историков Triple F, именно от удачливых воинов, вернувшихся на континент с богатой добычей, вела свою родословную фрисландская семья, основавшая в XX веке компанию по производству замороженного картофеля.
Учёным, выполнявшим заказ корпорации, пришлось обойти вниманием тот факт, что уже в XII веке колено потомков Витгисля на континенте пришло в упадок. Последнюю девушку, наследницу благородной грабительской крови, без всякого приданого, как простолюдинку, взял в жёны купец, бежавший из Хазарии. За мешочек серебра, перекочевавший в карман сюзерена, купец получил фамилию жены и натурализовался в Европе как дворянин. Жена его вскоре после этого скоропостижно умерла от заразной болезни, купец-дворянин женился на соплеменнице, и в их общих детях не было уже ни капли английской крови.
В русском переводе Triple F вполне можно озвучить как «Тройное X» – имея в виду не только аналог слова «Fuck», но и историю семьи основателей: «Хенгист, Хорза и Хазары».
Руководство Triple F, как и многих других корпораций, давно поняло, что совсем не обязательно держать штаб-квартиру в столичном городе, с его теснотой и высокими ценами на недвижимость. Интернет и телефонные линии работают одинаково хорошо в деловых кварталах столичных сити и сельской местности, связывая бизнес во всём мире. Для центрального офиса был выбран тихий городок Драхтен, в 140 километрах к северо-востоку от Амстердама.
В архитектуре Драхтена средневековые кирпичные дома соседствуют с современными стеклобетонными коробами, население не превышает 50 000 (если не считать гастарбайтеров). В начале нулевых годов Драхтен прославился на весь мир тем, что со всех дорог в городке убрали светофоры и дорожные знаки. Очередность проезда более чем 20 000 автомобилей, принадлежащих горожанам, а также велосипедов и прохода пеших участников дорожного движения отныне регулировалась только взаимной вежливостью и предупредительностью. С этих пор в Драхтене не было ни одной автомобильной пробки и ни одного серьезного ДТП с человеческими жертвами.
Петер Нильс, чистый фрисландец, МВА, был с лёгкостью принят на работу в центральный офис Triple F и вот уже несколько лет не изменял работодателю.
В то самое обычное утро он вышел на кухню, поцеловал уходящую на работу в офис телекоммуникационной компании жену – слегка угловатую и сухую дамочку, потрепал по голове пухлого сынишку, спешащего в школу, и, после завтрака из диетических хлопьев с обезжиренным молоком, вывел из гаража под домиком свою синенькую «тойоту», на которой отправился в офис.
Путь по анархическим дорогам занял не более пятнадцати минут. И то потому, что Петер долго ждал, пока старушенция с белой палочкой перековыляет через проезжую часть. Оставив автомобиль на удобном паркинге, Нильс поднялся на лифте в офис и вошёл в свой маленький, но персональный кабинетик, отгороженный матовым звуконепроницаемым стеклом от общего зала, где сидели младшие сотрудники.
Нильс быстро разобрал почту, настучал контрагентам по несколько строчек, в том числе отправил коротенькое письмо Максимусу из российской компании «Холод Плюс». Нильс на минуту задумался, вспоминая свои приключения в Санкт-Петербурге. Наверное, он наплёл Максимусу лишнего про таблетки. Но всё равно, это было лучше, чем если бы русский узнал настоящую правду о продукции Triple F.
Нильс разобрал почту, подписал отгрузочные документы и провёл пятиминутное утреннее совещание с подчинёнными. Покончив с регулярными утренними делами, Петер закрыл дверь в свой кабинет, откинулся на кресле перед монитором и набрал в адресной строке интернет-браузера www.i-ххх. com
Секс без границ
Главная страница сайта открылась фотографиями полуобнажённых моделей и призывами зайти в комнаты виртуального секса. Откровенные разговоры в режиме реального времени предлагали латиноамериканки, нигерши, тайки и даже алеутки. Нильс вошёл как member[117], ввёл номер своей кредитки и кликнул баннер комнаты «Russian Girls».[118]
Русоволосая девушка с накладной косой и в коротеньком сарафанчике со скучающим видом сидела на диване перед компьютером и обмахивала себя прошлогодним номером журнала «Лиза».
Заметив, что в он-лайне появился member, она оживилась, оскалила белые ровные зубы и помахала рукой в веб-камеру. Девушка застрочила в чате, продолжая улыбаться в объектив.
– Hi, cowboy! What's your name?[119]
Петер напечатал ответ:
– My name is Peter. I m from the Netherlands. Let's talk![120]
– Sure, Peter! With all my pleasure… What do you want me… to tell about?[121]
Девушка возбуждённо поглядывала на часы в правом нижнем углу монитора. Каждый час в коммерческом чате стоит «мемберу» пятидесяти евро, которые списываются с его кредитной карты. Девушка имеет 40% от этой суммы. Но, по правилам «конторы», если она не удержит клиента хотя бы 10 минут – её заработок «сгорит», она ничего не получит.
– My name is Tanya. I'm 19 years old. And I like to talk with guys about desires… Also I like to show my body…[122]
Чтобы не упустить Петера, девушка с некоторой поспешностью стянула левую бретельку своего сарафана и наполовину обнажила грудь.
– That's nice. U r beautiful…[123]
Нильс немного отодвинул кресло, расслабил брючный ремень и запустил свою руку в трусы.
– I don't have much experience in love and sex. Indeed, I'm just a little girl, you see. Do you like foolish little girls like me?[124]
Девушка спустила вторую бретельку и обнажила обе свои выпуклости, отмеченные границей лифчика, который скромница, видимо, не снимала даже в солярии.
– Yeah, baby, go on![125]
– I think that you are very handsome. Oh, let me imagine, you are a big man with great gadget. And you know how to do all these nasty things with girls.[126]
– Yesss, I do, baby.[127]
– Can you teach me? Please, say to me, how can I give pleasure to you.[128]
Модель задрала сарафанчик, из которого выглянули белые трусики.
– Tell me about your country.[129]
– Sorry?[130]
– Tell me about Russia, baby.[131]
– Oh… Russia, yes…[132]
Девушка несколько смутилась. Таких извращенцев она ещё не встречала. Её просили раздвигать ноги и показывать вагину, вставать на колени и по-собачьи, засовывать разные предметы в отверстия своего тела, но рассказывать о России – никогда. Однако она быстро собралась и начала вспоминать тексты из школьной программы и курсов гидов-переводчиков. Да, она изучала английский язык на специализированных курсах и собиралась водить экскурсии иностранцев по Золотому Кольцу… Но экскурсии по собственному телу оказались гораздо доходнее.
– Russia is a great country. We have many forests, lakes, rivers… Yeah, deep rivers. And fields with smooth grass, very smooth, just like my skin…[133]
Таня стала импровизировать, поглаживая грудь. Петер крепче сжал в трусах свой детородный орган и начал медленно мастурбировать.
– And what about people?[134]
– People are nice and friendly. But you are better, I'm sure![135]
Девушка испугалась, что клиент приревнует её к населению страны.
– Actually, there are not so many people in our country. Most part of territory is a virgin land.[136]
– Virgin?[137]
– Virgin land. Ever waiting for strong man like you.[138]
– To fuck it?[139]
– Yeah, to fuck it over! That is our history. In the very beginning, as it is said in ancient chronicle, people of Russia approached men from West and said: «Our land is large and plentiful, but without order. Come and posses us». So it is now. We got oil and gas, wood, furs, caviar and also plenty of lonely girls. We got many resources. But we have lack of fuckers like you.[140]
– U got me now, baby![141]
– I feel it! And I'm horny![142]
– Sing! Sing Russian song, baby![143]
– «Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой…»
– Oh, yeah! Do you know any Russian poetry?[144]
– I think I do…[145]
– Come on![146]
– «Я к вам пишу – чего же боле?
Что я могу ещё сказать?
Теперь, я знаю, в вашей воле меня презреньем наказать…»
– Ah, shit! I'm coming! Who is your daddy?[147]
– My daddy?[148]
– Who is your daddy, fucking Russia?[149]
– You. You are my daddy!!![150]
Петер кончил в предусмотрительно засунутую в трусы салфетку и кликнул на выход с сайта. Сеанс был окончен. Прошло девять с копейками минут.
Достав своих склизких нерождённых детей, пойманных в бумажное полотенце, Нильс выкинул всё вместе в мусорную корзину. Взяв со стола вторую влажную салфетку, Петер тщательно вытер руки и отправил её туда же. Ещё пару минут он сидел, прикрыв глаза и расслабившись. В его сознании вставали золотые пшеничные поля, нефтяные вышки, алмазные россыпи, шкуры медведей и головы мятежников на каменных стенах фамильного замка и, конечно, грациозные кривые берёзки. Ему виделось, как он едет по мощённой булыжником дороге вдоль российских пейзажей, закованный в блестящую сталь, с пышным султаном на шлеме, а у дороги стоят крепостные русские селяне, особенно женщины, которые все стоят раком, и только одна, самая прекрасная девушка, выходит встречать его, своего господина, на середину дороги, с серебряным подносом, на котором выложен ароматный хлеб и солонка, с горкой наполненная чистым кокаином.
Вдоволь насладившись своими грёзами, Петер Нильс вернулся к работе.
Предстояло разобраться с претензией по качеству мороженого картофеля, полученной накануне из России. Эти русские стали придирчивыми. Раньше они покупали всё, что угодно, лишь бы на этикетке было написано «сделано в Нидерландах», и никогда не жаловались. Теперь они тщательно выписывают в контрактах условия выбраковки товара, принимают партию груза с сюрвейером, копаются в коробках, вскрывают упаковки и при малейшем сомнении назначают товарную экспертизу, а потом выкатывают претензии.
Это нефть избаловала их. Нефть, а ещё газ. И толпы красивых девушек, которых сами русские трахают совершенно бесплатно, а иностранцам даже показывают только за деньги. Ничего, недолго осталось. Их собственный русский академик сказал, что разведанных запасов нефти хватит ещё лет на пять-шесть не больше. А пахать землю и выращивать себе еду русские разучились. Они ещё поползают на коленях за кусок гнилого картофеля и продадут нам своих дочерей.
Но это лирика. На практике претензию следовало переадресовать поставщику сырья, в Китай. На самом деле Triple F закупала голландский картофель у другой компании из Нидерландов. Но поставка шла напрямую из порта Циньдао, Китай.
Нильс давно подозревал, что бесчестные азиаты вместо брендованных овощей, выращенных по лицензии и под контролем европейской фирмы, подсовывают свою второсортную китайскую картошку, налепив на мешки поддельные этикетки. Партнёру из Нидерландов Нильс уже написал о претензии по качеству. Но сегодня он решил поговорить об этом и непосредственно с китайским экспорт-менеджером, которого звали Ни Гуань. Этот Ни Гуань занимался экспортом в Россию, кажется, даже той же самой компании – «Холод Плюс». Напрямую китайцы продавали русским мороженую рыбу, а картофель – через европейских упаковщиков. Конечный потребитель был им известен, поэтому картошкой занимался также Ни. И качеству этих поставок они не уделяли достаточного внимания, по привычке думая, что русские неприхотливы и сожрут всё. Но времена меняются. Теперь российские покупатели дисциплинируют своих европейских контрагентов, а тем, в свою очередь, придётся дрессировать азиатских.
Яшмовый корень
Разница во времени между Циньдао и Санкт-Петербургом – пять часов. Между Циньдао и Драхтеном, Нидерланды, – семь часов. Ни Гуань уже собирался уходить с работы, когда на его столе зазвонил телефон. Секретарь сообщила, что его спрашивает Петер Нильс из компании «French Fries Frozen», Нидерланды, и соединила со звонящим.
Ни внимательно, не перебивая, выслушал жёсткую отповедь европейского получателя груза, делая заметки на отрывном листочке. Официальная претензия от компании, которая контрактовала картофель, уже пришла по факсу часом ранее. Ни пообещал, что проблема обязательно будет урегулирована и его компания впредь будет уделять особое внимание качеству товара, отправляемого в Нидерланды.
Положив трубку Ни – Эдик собрал в пластиковую папку телефон, ключи от квартиры, бумажник и наконец вышел из офиса. Спускаясь на лифте, он думал только о хорошей порции горячего риса или лапши – в тот день опять было много работы, и Эдик даже не успел пообедать.
На первом этаже, у выхода из лифтов, его подстерегала неожиданность в образе юной коллеги Цинь Чи – Синди. Ни вежливо улыбнулся девушке и слегка наклонил голову, что должно было означать «Buy, see you tomorrow» или «пока-пока». Кроме пары китайских диалектов, Эдик хорошо знал английский, сносно – русский и недавно приступил к изучению немецкого языка.
Но Синди решительно преградила ему дорогу. Девушка дерзко смотрела в глаза своего начальника и молчала.
– Товарищ Цинь?..
– Да, мой господин?..
– Ты… хотела что-то спросить?
– Да, мой господин. Я хотела спросить. Я хотела спросить, почему вы меня избегаете? Может, я недостаточно хороша для вас? Может, вы ждёте супермодель с обложки журнала Playboy и не согласны на меньшее? Может, мне стоит записаться на фотосессию и принести вам номер порножурнала со своими фотографиями, чтобы вы обратили на меня внимание как на девушку?
Цинь говорила достаточно громко, и Ни беспокойно оглянулся по сторонам. Двери лифтов открывались, из них потоком текли коллеги. Вот прошёл товарищ Луань, руководитель отдела. Ни кивнул ему на прощание, и руководитель удостоил его едва заметным кивком.
– Давай поговорим в другом месте. Я очень хочу есть. Ты же видела, я не выходил на обед. Мы можем поужинать вдвоём. Иди за мной.
Эдик спешно направился к выходу из бизнес-центра, Синди отступила и пристроилась за ним.
Вокруг бизнес-центра было достаточно ресторанчиков, но Эдик не хотел случайно столкнуться с сотрудниками своей компании и дать пищу для пересудов и сплетен. Он перешёл дорогу к остановке и сел на автобус в курортную зону. Синди вошла вслед за ним. Автобус тронулся и пополз по запруженной улице к морю.
Через полчаса они выехали из деловой части города, застроенной в стиле high-tech, и оказались в маленькой китайской Европе, среди домов с красными черепичными крышами и ухоженных садов.
Циньдао в переводе с китайского означает «зелёный остров». Со стороны моря в курортной зоне город действительно выглядит как один большой сад с разбросанными по нему особняками в немецком стиле. В1898 году КитайпродалЦиньдаоГермании, вместе с правом строить железную дорогу и разрабатывать месторождения полезных ископаемых на территории в пятнадцать километров по обе стороны дороги. Добыча каменного угля и деятельность морского порта способствовали развитию и процветанию города. Европейцы провели электричество и открыли университет. Тот самый, в котором получил образование Ни Гуань.
После ухода аккуратных немцев история ввергла Циньдао в хаос перемен: его занимали японцы, отвоевывали войска революционного Китая, затем снова захватывали японцы, потом снова Китай, уже гоминьдановский, и опять революционный.
Китайский промышленный бум сделал Циньдао крупнейшим морским торговым портом восточной провинции Шаньдун с ежегодным оборотом более двухсот миллионов тонн. Потянулись ввысь небоскрёбы офисных центров. В свободной экономической зоне Циньдао стал фантастическими темпами развиваться капитализм, под чутким присмотром крупнокалиберных орудий коммунистических военных кораблей: порт Циньдао – главная база Северного флота ВМФ Китайской Народной Республики.
От немецких колонистов остались особняки с черепичными крышами и пиво Tsingtao – лучшее во всём Китае. Об этом пиве и подумал разнервничавшийся Ни.
Они спрыгнули с автобуса в курортной зоне и зашли в небольшое заведение с немецкой кухней, где к китайскому пиву подавали жареные баварские сосиски. Заняв столик и сделав заказ услужливому мальчику, Ни и Цинь закурили сигареты «Great Wall», сделанные в Китае из китайского табака на заводе и по лицензии мультинациональной табачной корпорации. Ни курил крепкие, Цинь – облегчённые, тонкие дамские сигареты с ароматом ментола.
В кафе негромко играло радио, которое передавало китайскую эстрадную музыку. Песня была о любви китайской девушки к моряку, который уходит в дальнее плавание, оставляя невесту одну; слова песни были грустными, но мелодия и ритм довольно весёленькими, как будто девушка на самом деле совершенно не собиралась скучать на берегу, пока её суженый бороздит морские просторы.
Ни помолчал, подождав, пока принесут еду и пиво, и, только прожевав пару сосисок и запив их пол-литровым бокалом прохладного Tsingtao, заговорил:
– Цинь, я давно хотел тебе сказать, ты прекрасная девушка и очень мне нравишься, но…
– Но что? У тебя есть другая?
Цинь не притронулась к своим сосискам и всё это время смотрела на Ни в упор, так, что ему было даже несколько неудобно есть.
– Нет, у меня нет никакой девушки.
– Так ты что, педик, что ли?..
Ни чуть не поперхнулся своим пивом. Его лицо залила краска.
– Товарищ Цинь! Вы… Ты… как вообще разговариваешь?
– Тут я тебе не товарищ. Я просто девушка, которая хочет залезть в твою постель. И вопрос для данной ситуации вполне нормальный.
Откровенность девушки шокировала Эдика. Но, в конце концов, он сам давно хотел объясниться.
– Нет, дело не в этом. То есть, не то чтобы я педик, а дело в другом, я вообще не педик… shit!
Синди развеселилась и легонько хлопнула Эдика по руке.
– Хорошо, босс, я поняла. Вы не педик. И, кстати, может, выпьем на брудершафт, как это делают европейцы, чтобы уже окончательно перейти на ты?
Не дожидаясь ответа, Цинь взяла бокал и заплела свою руку с рукой Ни. Они выпили, и Цинь потянулась через стол к Ни для поцелуя.
– Нет!
Ни поставил пустой бокал на стол, отстранился и оглянулся вокруг, нет ли случайно рядом людей, которые могут его знать.
– Понимаешь, Цинь, есть обстоятельства, о которых я не должен тебе рассказывать. Это касается моей семьи. И… я пока не могу на тебе жениться.
– Что ты сказал?
– Я не могу жениться. Ещё несколько лет я не могу позволить себе завести семью и детей… я хотел сказать, семью и ребёнка. Вот что я давно хотел тебе сказать.
Признание Ни, казалось, не произвело на Цинь никакого впечатления.
– Нуи?..
– Что «и»?
– Ну и что?
– Как?..
Эдик растерялся и смутился. Он не думал, что ему придётся объяснять сообразительной Синди такие очевидные вещи.
– Я не могу на тебе жениться, поэтому мы не можем с тобой… встречаться… и быть вместе.
– Кто тебе такое сказал?
– ???
Ни сидел совершенно и искренне озадаченный, а у Цинь затряслись плечи. Она прикрыла рот ладошкой и беззвучно смеялась, как будто внезапно что-то поняв.
Немного успокоившись, она наклонила голову над столом и начала говорить, опять слишком громко:
– Эдик, я не хочу за тебя замуж. Я вообще пока не хочу замуж, если тебе это интересно. Я хочу, чтобы ты меня трахнул. Просто трахнул, понимаешь? Тиньги-тиньги, чпок-чпок, как в фильмах. Ты же смотришь порнофильмы? Смотришь, все смотрят. А лучше, как в японских аниме. Я хочу, чтобы ты трахнул меня на кровати, раздвинув мои ноги и войдя глубоко внутрь. Я хочу, чтобы ты трахнул меня, прислонив к подоконнику. Я хочу, чтобы ты трахнул меня на полу, прижав мою голову к татами. Я хочу, чтобы ты трахнул меня, распластав моё тело по стене и подняв мою левую ногу. Я хочу…
– Хватит!
Ни дрожащими руками достал бумажник, отсчитал и бросил купюры на стол и встал, собираясь уйти. Но Цинь взяла его за руку и долго смотрела в глаза.
Ни Гуань почувствовал, что его воля ослабла и всё, что он может, – это повиноваться этой девушке.
– Я живу одна.
Синди подняла руку. У стола тут же вырос официант.
– Закажите такси, пожалуйста.
Радио в кафе сообщило о погоде в Циньдао: +23,5, по Цельсию, пасмурно, ветер северный, 4 метра в секунду, влажность 94,1%. Когда Эдик и Синди вышли из кафе, накрапывал дождик. Они забрались в маленький автомобиль, поданный ко входу. Синди сунула вышедшему проводить их официанту tips, чаевые, и назвала водителю адрес.
Всю дорогу они молчали. Синди прижималась к Эдику на заднем сиденье, но не позволяла себе ничего лишнего. Только прижималась своим бедром к его бедру да держала в своей руке его руку. Ни чувствовал, как его голову заволакивает туман. Похоже, он был готов кончить от одних флюидов девушки, которые передавались ему через тепло её узкой ладони.
Такси долго ехало из курортной зоны в жилой район, застроенный простыми бедными многоэтажками. Водитель апатично жал на клаксон, пробираясь в гуще машин, мотоциклов, велосипедов и пешеходов.
У подъезда дома Синди седая женщина проводила их пристальным взглядом. «Наверное, из домового комитета, – подумал Ни. – Настрочит доклад. А, ну и чёрт с ней!»
Цинь открыла дверь своим ключом, и они ввалились в маленькую комнату. В комнате стояла только маленькая тахта, ночной столик, да к стене была прибита деревянная книжная полка.
Ни взял наугад книгу с полки. Это были стихи Вэнь Вэй, китайского поэта периода династии Тань.
Ни открыл книгу и прочёл:
- Тысячу двести наложниц
- Имел в гареме
- Жёлтый император.
- Он знал секрет
- Совокупленья,
- Который отдаёт мужчине
- Жизненную силу женщины.
- Жёлтый император
- Взял жизненную силу
- Всех своих наложниц.
- И, обретя бессмертие,
- Умчался на небеса
- На жёлтом драконе.
Цинь продолжила, декламируя по памяти:
- Сестра императора
- Сказала своему брату:
- «В наших жилах течёт
- Царская кровь.
- Но у Вашего Величества
- Десять тысяч наложниц,
- А у меня всего один муж».
- Тогда император дал Шань-инь
- Тридцать молодых наложников.
- И они трудились день и ночь,
- Сменяя друг друга.
- А их приходилось менять
- Каждые полгода.
- А Шан-инь хорошела
- С каждым годом,
- Наполняясь жизненной силой
- Тридцати молодых наложников.
Ни Гуань прочёл:
- На нём держатся
- Земля и Небо.
- Он пронзает раковину,
- Он входит в яшмовую пещеру,
- Он двигается вперед и назад,
- Он подобен золотому молоту,
- Бьющему по наковальне,
- Он извергает
- Жемчужный поток,
- Он орошает
- Священное поле жизни,
- Он сам – могучее древо
- На этом поле.
- Это мужчина,
- Это Белый Тигр,
- Это свинец,
- Это огонь,
- Это запад.
Цинь Чи продолжила:
- Это женщина,
- Это Жёлтый Дракон,
- Это киноварь,
- Это вода,
- Это восток.
- Стоит им слиться,
- Рождается Ртуть —
- Вечное начало.
…Дождь за окном то переставал, то начинался снова, и северный ветер горстями бросал океанскую воду в стекло. Ни и Цинь лежали голые, прижавшись друг к другу, на узкой тахте и курили «Great Wall», запихивая окурки в жестяную банку от пепси-колы.
– Ни!
– Цинь?
– Эти обстоятельства, о которых ты говорил, почему ты не можешь жениться… это из-за нарушения демографической программы Партии?
– Да.
– У тебя есть незаконнорожденный ребёнок? Может, два? Или три?..
– Ага, десять. Как у моряка, в каждом порту невеста и ребёнок. Нет, конечно.
– Так, значит, нет?
– Есть. Но не у меня.
– А!
Девушка успокоилась и больше об этом не спрашивала. Она скомкала недокуренную сигарету и приподнялась на локте, глядя в окно.
– Знаешь, в детстве я жила в деревне. Помню, на самом большом в деревне здании, а это была школа, висел плакат: «Меньше детей – больше свиней!» Я видела этот плакат каждый день. И когда я научилась читать, – это было первое, что я прочла сама. Я помню, что я испугалась. Мне до сих пор страшно. Иногда ночью мне снятся кошмарные сны: как будто я рожаю, и вокруг доктора, я кричу, тужусь, но вот всё кончено, и ребёнок визжит, но как-то странно, а доктор в белом халате поднимает его и подносит к моему лицу, и я вижу, что это поросёнок. А потом ещё и ещё! И все вокруг хвалят меня, говорят, что в моем опоросе целых шестнадцать свиней и что меня обязательно отправят на выставку достижений сельского хозяйства в Пекин. Или ещё, мне снится роддом, и в кроватках лежат дети, и тут заходят мясники с ножами, они режут детей и бросают их в большой пластиковый мешок, и я вижу, что это поросята. А мясник говорит, что мясо молочных поросят очень вкусное под кисло-сладким соусом. А когда я стала постарше, я думала, что значит этот лозунг? Обычно думают, что он значит, что нужно меньше рожать детей и больше работать в сельском хозяйстве, выращивая свиней и других животных на мясо. Но, может, он значит и другое, что это дети поедают свиней, каждый ребёнок вырастает и ест мясо или он пожирает корм, которым могли бы питаться свиньи, поэтому, чем больше детей, тем меньше остаётся свиней. И ещё это значит, что свиньи Партии и стране нужнее и важнее, чем дети.
– Ты просто очень впечатлительная девушка, – произнёс Ни.