Финансисты, которые изменили мир Сборник

ЖЕРТВА КРАСНОГО ТЕРРОРА

Жаждущий знаний самородок из черноземной глубинки по праву считается одним из светлейших умов своего времени. Весь свой талант он отдал на то, чтобы восстановить хозяйство страны, подорванное революцией и войнами. Попытка добиться этого цивилизованными методами закончилась катастрофой: Кондратьев был уничтожен репрессивной машиной и разделил судьбу миллионов своих соотечественников.

Революционная юность

Николай Дмитриевич Кондратьев, один из самых известных в мире российских экономистов, родился 4 (16) марта 1892 года в костромской деревне – вдали от центров мировой науки. «Я не получил никакого воспитания, как большинство крестьянских детей. Поэтому мой характер сложился стихийно в суровой жизненной школе, которую мне пришлось в свое время пройти, – писал Кондратьев впоследствии. – Не обладай я своим характером – я бы никогда не пробился от сохи до профессорской кафедры».

Его отец был из крестьян, работал гравером на фабрике, но так и не смог выбраться из нищеты. Николаю, первенцу, старшему из десяти детей и единственному помощнику, мечтать об учебе не приходилось, но сказался характер: закончив церковно-приходскую школу, мальчик уехал в церковно-учительскую семинарию в селе Хренове. Именно там Кондратьев познакомился с таким же жаждущим знаний учеником, Питиримом Сорокиным[164] – в будущем эмигрантом, профессором Гарвардского университета и классиком социологии ХХ века.

В 1905 году, в возрасте, когда его сверстники-гимназисты мечтали о духовых ружьях и побеге к индейцам в Америку, юный Кондратьев вступил в партию эсеров. Сорокин последовал за ним годом позже – и приятели на всю жизнь получили клеймо неблагонадежных. Из семинарии Николая выгнали. Из земледельческой школы, в которую он поступил, – тоже. Казалось, никакое будущее, кроме карьеры революционера, ему уже не светило, и Кондратьев с головой окунулся в стихию борьбы: входил в Кинешемский комитет партии эсеров, руководил забастовкой текстильщиков, дважды оказывался в тюрьме. Но и в бурной партийной юности не оставлял мечту об учебе.

В 1907 году Кондратьев и Сорокин уехали подальше от бдительного ока провинциальной полиции в Петербург. Они зарабатывали частными уроками и учились на Черняевских курсах[165]. В 1911 году Кондратьев экстерном сдал экзамены на аттестат зрелости и поступил на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета. Помимо прочего, для этого ему пришлось овладеть на хорошем уровне древнегреческим, латынью, французским и немецким языками в объеме классической гимназии.

Казалось бы, увлечения пылкой юности должны были смениться солидными академическими интересами, особенно после того, как в конце 1913 года вышло в свет первое исследование Кондратьева о деятельности Кинешемского земства. Но усердный студент оставался убежденным эсером, вел кружки рабочих и учащихся и вызывал пристальный интерес полиции. В 1913 году он вновь угодил под следствие и провел месяц за решеткой. Это не помешало либерально настроенному университетскому начальству оставить Кондратьевa при кафедре политической экономики и статистики. Так крестьянский сын сделал первый серьезный шаг к профессорскому званию.

В годы студенчества Кондратьев был личным секретарем известного историка, социолога, специалиста по гражданскому праву профессора М. М. Ковалевского.

Академическая карьера

И все же 1905 год давно минул, надежды на казавшийся близким успех революционной борьбы не оправдались, и молодой борец за народное счастье все больше внимания стал уделять науке, выступал с лекциями, преподавал на агрономических и кооперативных курсах, писал статьи и обзоры для журналов «Заветы», «Вестник Европы», «Жизнь для всех». В январе 1917 года Кондратьев написал статью «Продовольственный кризис и задача организации хозяйства» – о государственном регулировании при преодолении продовольственного кризиса. «Допустимы и желательны лишь те меры воздействия, которые усиливают производительность народного хозяйства», – писал молодой экономист. Этим взглядам он оставался верен до конца жизни.

Буквально через месяц, с победой Февральской революции, у Кондратьева появилась возможность проверить свои идеи на практике. Он был назначен советником главы правительства, Александра Керенского, по делам сельского хозяйства, прошел во Временный совет Российской республики (Предпарламент). В октябре 1917-го 25-летний ученый стал товарищем (заместителем) министра продовольствия Временного правительства и членом Учредительного собрания.

Неудивительно, что Октябрьскую революцию Кондратьев не принял. Он участвовал в подпольной работе Временного правительства и отказывался передать дела представителям Советов, заявляя, что «разложение аппарата» делает невозможным снабжение населения.

Однако честный профессиональный экономист при любом режиме видит широкое поле для применения своих способностей. Перебравшись в 1918 году в Москву, он преподавал, писал статьи. В 1919 году Кондратьев вышел из партии эсеров «ввиду резкого углубления разногласий с ЦК» и начал сотрудничать с новой властью. В 1920 году стал одним из основателей и директором Конъюнктурного института, в котором изучали состояние советского и мирового хозяйства.

Весной 1921 года Кондратьев возглавил управление экономики в Наркомате земледелия. Тем не менее он продолжал оставаться неблагонадежным – теперь уже в глазах новой власти. Кондратьева дважды арестовывали. Питирим Сорокин писал: «В советское время его несколько раз пересаживали из высокого кресла в тюрьму и обратно». В августе 1920-го Кондратьев по делу «Союза возрождения России» был заключен в концлагерь «до конца Гражданской войны», но через месяц усилиями члена коллегии Наркомзема Ивана Теодоровича[166] и руководителя НИИ сельскохозяйственной экономии Александра Чаянова[167] освобожден. В августе 1922 года арестовывался для высылки за границу (вместе с философами Николаем Бердяевым[168], Сергием Булгаковым[169] и другими деятелями науки и культуры), но по настоянию Наркомзема был выпущен из тюрьмы как «человек, который, правда, туго, но эволюционировал по направлению к советской точке зрения». Его друг Питирим Сорокин высылки на «философском пароходе»[170] не избежал.

В конце 1922 года нарком финансов Григорий Сокольников[171] поручил Кондратьеву отслеживать устойчивость новой валюты – червонца, приравненного к золотому десятирублевику царской чеканки, и Конъюнктурный институт переехал на улицу Ильинку, дом 9, в здание Наркомфина (сейчас там располагается Министерство финансов Российской Федерации). Кондратьеву удалось поднять сбор статистических данных на беспрецедентный уровень и благодаря этому получить мировое признание. Начиная с 1926 года составленные Конъюнктурным институтом обзоры экономики перепечатывались в журналах Лондонской экономической школы, в бюллетене Федеральной резервной системы США, в документах Лиги Наций.

Циклы Кондратьева

До 1928 года один за другим вышли в свет несколько трудов Кондратьева, содержавших принципиально новые идеи экономического планирования и взгляды на конъюнктуру мировых рынков. При жизни Кондратьева все его значительные статьи переводились и издавались за границей. Он являлся членом экономических обществ США и Великобритании, был лично или по переписке знаком с крупнейшими экономистами своего времени. В его монографиях «Рынок хлебов и его регулирование во время войны и революции» (1922) и «Основы перспективного плана развития сельского и лесного хозяйства» (1925) проводилась «эсеровская» мысль о том, что для России «ведущим звеном» в планировании является сельское хозяйство и что необходим баланс аграрного и индустриального секторов. Главным же достижением и вкладом Кондратьева в мировую науку стала его теория циклов в экономическом, социальном и культурном развитии стран. Первые ее наброски он опубликовал еще в 1922 году и потом продолжал развивать.

Выводы Кондратьева были основаны на анализе динамики основных параметров экономики США, Германии, Англии, Франции за последние 100–150 лет. Сотрудники Конъюнктурного института изучали индексы цен, котировки государственных долговых бумаг, уровни заработной платы, внешнеторгового оборота, добычи угля, золота, производства чугуна и т. д.

Кондратьев первым заметил, что ряд показателей изменяется с циклической регулярностью, а фазы роста и спада чередуются. Период колебаний составляет 50 лет с погрешностью до 10 лет. Следовательно, «большой цикл конъюнктуры» длится от 40 до 60 лет. Впоследствии Йозеф Шумпетер назвал их «циклами Кондратьева».

«…Войны и революции возникают на почве реальных, и прежде всего экономических условий… на почве повышения темпа и напряжения конъюнктуры экономической жизни, обострения экономической конкуренции за рынки и сырье… Социальные потрясения возникают легче всего именно в период бурного натиска новых экономических сил»

В 1924 году Кондратьев с женой побывали в годичной научной командировке в США, Канаде, Англии и Германии – c поручением выяснить пути укрепления экономических позиций СССР. В США они встретились с Питиримом Сорокиным, высланным из России в 1922 году. Сорокин предложил Кондратьеву остаться в США, но Кондратьев был захвачен открывшимися перед ним на родине перспективами.

По возвращении домой он активно участвовал в разработке первого перспективного плана развития сельского хозяйства. В ходе «пятилетки Кондратьева» (1924–1928) российская деревня смогла восстановиться после Гражданской войны.

Кондратьев выступал за пропорциональное развитие промышленности и сельского хозяйства и против непосильных для крестьян налогов и поборов ради строительства фабрик и заводов. Это вызвало неприятие идеологов индустриализации: Зиновьев называл его концепцию «манифестом кулацкой партии», c подачи Сталина термин «кондратьевщина» становится символом вредительства.

В 1928 году Конъюнктурный институт при Наркомфине закрыли, а в 1930-м Николая Кондратьева арестовали, обвинив в саботаже в сельском хозяйстве, «протаскивании буржуазных методов планирования» и принадлежности к мифической «Трудовой крестьянской партии». Чаянов выручить его уже не мог, поскольку сам был арестован по тому же обвинению. В августе 1930 года Сталин писал Молотову[172]: «Вячеслав! Я думаю, что следствие по делу Кондратьева, Громана[173], Садырина[174] нужно вести со всей основательностью, не торопясь. Это дело очень важное… Кондратьева, Громана и пару-другую мерзавцев нужно обязательно расстрелять».

Ожидая суда в Бутырской тюрьме, Кондратьев написал работу «Основные проблемы экономической статики и динамики» (опубликованную только в 1991 году). На закрытом процессе 1932 года Кондратьев был осужден на 8 лет и отправлен в политизолятор. Там ученый продолжил работу над своей теорией больших циклов, совершенствовал ее математический аппарат.

Ученый обладал поэтическим даром: в тюрьме Кондратьев написал для дочери сказку в стихах с рисунками «Необыкновенные приключения Шамми»:

• «В неге ночи теплой, томной
• Новых сил душа полна:
• Там за далью моря темной
• Ждет их дивная страна».

В заключении Кондратьев слабел, терял зрение и слух, с трудом передвигался. Научная работа, составляющая смысл его жизни, прекратилась.

17 сентября 1938 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила Николая Кондратьева к высшей мере наказания, и в тот же день его расстреляли. Ему было всего 46 лет. Прах выдающегося экономиста захоронили в общей могиле на печально известной «Коммунарке» – расстрельном полигоне НКВД.

Основные даты жизни и деятельности

1892 г. Родился в костромской деревне

1911 г. Поступил в Императорский Санкт-Петербургский университет

1917 г. Стал заместителем министра продовольствия Временного правительства и избран членом Учредительного собрания

1920 г. Возглавил Конъюнктурный институт, был одним из его основателей

1932 г. Осужден и отправлен в заключение

1938 г. Расстрелян

МИСТЕР ЗНАТОК РЫНКА

Незаурядные аналитические способности сделали Бенджамина Грэхема непревзойденным мастером инвестиций. С легкостью зарабатывая миллионы на фондовом рынке, он стремился передать свои знания ученикам и выпустил целую плеяду гениальных финансистов, особое место среди которых занимает Уоррен Баффет. Написанные Грэхемом около 70 лет назад учебники по инвестиционному менеджменту и сегодня не утратили своей актуальности.

Ранние годы

Бенджамин Грэхем[175] (Benjamin Graham), настоящая фамилия Гроссбаум, родился 8 мая 1894 года в Лондоне. Он был третьим ребенком в семье небогатого торговца фарфором и антиквариатом. Когда ему было около года, семья эмигрировала в США. В Нью-Йорке отец основал фирму, которая экспортировала фарфор, керамику и антиквариат из Германии и Австрии. Через восемь лет после приезда в Америку глава семейства умер, и Бенджамин получил первый в своей жизни урок инвестирования: мать вложила все семейные сбережения в акции, но фондовый рынок неожиданно обрушился, и их стоимость снизилась вдвое.

Нью-Йорк оказался очень негостеприимным местом для бедняков. Грэхему и его семье пришлось испытать на себе, что такое нищета. Будущего финансиста воспитала и закалила улица, которая зачастую требовала крепких кулаков. «Эти непростые времена, – вспоминал Грэхем, – развили в моем характере серьезное отношение к деньгам, готовность упорно трудиться за небольшую плату и чрезвычайный консерватизм во всех расходах».

Бенджамин посещал бесплатную начальную школу, затем учился в средней школе для мальчиков в Бруклине. Он на всю жизнь запомнил выражение, которое записал как-то на уроке: «Честность – лучшая политика». До конца дней эти слова остались одним из его главных принципов. Грэхем был талантливым и трудолюбивым ребенком. Еще в школе он проявил незаурядные математические способности, ему легко давались языки. Он отлично учился и закончил школу с лучшим результатом в классе.

В 1911 году Грэхем, еще будучи Гроссбаумом, решил поступать в Колумбийский университет, сдав экзамен на получение государственной стипендии. Но произошла путаница: после экзамена было объявлено, что Бенджамин не прошел конкурсный отбор, а некий его полный тезка оказался по своим результатам вторым из всех претендентов на стипендию в этот университет. Недоразумение прояснилось только через два месяца, справедливость восторжествовала, и Бенджамин приступил к занятиям. Этот неприятный случай послужил одной из причин, по которой он предпочел переменить фамилию на Грэхем.

Взлеты и падения

В 1914 году Бенджамин закончил университет с дипломом бакалавра. Талантливому выпускнику предлагали остаться в университете на преподавательской работе на выбор – на кафедрах математики, литературы или философии, однако он отказался. Честолюбивого юношу не увлекала научная карьера. Вместо этого он устроился на работу посыльным в брокерскую фирму Newburger, Henderson & Loeb, где в первое время зарабатывал 12 долларов в неделю.

Поначалу он должен был не только разносить корреспонденцию, но и отмечать курсы облигаций и акций на доске котировок. Через месяц ему доверили составлять описание облигаций, которые рекомендует его фирма. Вскоре Бенджамин начал писать финансовые обзоры, что помогло ему хорошо изучить правила работы компаний и получить детальное представление о биржевой торговле.

Работу в брокерской фирме он совмещал с написанием статей на финансовые темы для изданий Уолл-стрит. К 1920 году, когда Грэхему исполнилось 26 лет, он получил предложение стать партнером и совладельцем фирмы Newburger, Henderson & Loeb.

В 1920-е годы в США получили большое распространение инвестиционные фонды. На эти годы пришелся невиданный финансовый и индустриальный подъем в Америке и упадок в европейских странах. Промышленный рост способствовал активизации биржевой деятельности. В игру на фондовом рынке включались все более широкие слои населения – даже те, кто раньше даже не помышлял о таком занятии.

«Абсурдно думать, что широкая общественность сможет когда-либо заработать деньги, основываясь на рыночных прогнозах»

Самым популярным способом заработка для людей, незнакомых с тонкостями биржевого дела, стали инвестиционные фонды: они инвестировали в фонды свои небольшие сбережения, а фонд аккумулировал эти средства и управлял ими с целью получения дохода.

В 1923 году Грэхему предложили создать инвестиционный фонд, для которого его друзья и клиенты собрали капитал 250 тысяч долларов. Фонд был назван Graham Corporation. Основным инвестором фонда был Луис Харрис, владевший складскими помещениями. За счет рекламы и личных связей Грэхему удалось привлечь еще 500 тысяч долларов.

Фонд начал осуществлять операции 1 июня 1923 года. Основной функцией Грэхема как главы фонда было инвестирование денег в ценные бумаги. Сущность коммерческой деятельности предприятия заключалась в поиске и покупке недооцененных акций, быстрой продаже переоцененных, а также выгодных арбитражных операциях.

Компания, получив значительную прибыль, удовлетворившую как руководство так и инвесторов, прекратила свое существование в 1925 году. Тогда же Грэхем организовал собственный фонд – Benjamin Graham Joint Account, который успешно функционировал до 1928 года. В связи с увеличением количества сделок Грэхем пригласил на работу в качестве администратора Джерома Ньюмена. Так был основан новый фонд – Graham Newman Investment Fund. Репутация Грэхема как специалиста по биржевой торговле укреплялась, и он принял предложение Колумбийского университета преподавать курс анализа ценных бумаг.

Наступил 1929 год. Грянул печально известный «черный вторник», пришедшийся на 29 октября, когда фондовый рынок упал на 20 %. В последующие три года стоимость акций фонда, возглавляемого Грэхемом, упала еще на 70 %, однако ему удалось вернуть деньги вкладчикам.

Великая депрессия заставила инвестиционного управляющего отказаться от многих планов. Время диктовало свои правила игры: чтобы удержаться на плаву, необходимо было вести дела гораздо осторожнее и постоянно размышлять над тем, как уменьшить риски биржевой торговли.

«Даже разумному инвестору, скорее всего, понадобится недюжинная сила воли, чтобы не следовать за толпой»

Бесценные знания

Бесценный опыт многолетней работы на фондовом рынке лег в основу книги «Анализ ценных бумаг»[176], которую Грэхем написал в соавторстве с Дэвидом Доддом[177]. Издание увидело свет в 1934 году и до сих пор считается библией для специалистов по биржевой торговле. В этой книге были впервые изложены базовые принципы оценки стоимости акций и введено понятие внутренней стоимости.

В 1937 году Грэхем издал труд «Толкование финансовой отчетности»[178], а в книге «Мировые товары и мировая валюта»[179], увидевшей свет в 1944 году, он предложил международный «товарный стандарт», что предполагало сдвиг в макроэкономической политике с более не функционирующего золотого стандарта в сторону широкой корзины товаров. К идеям, изложенным на страницах этой книги, проявили интерес Джон Кейнс (см. очерк 12. Джон Кейнс), Фридрих Хайек (см. очерк 18. Фридрих Хайек) и Милтон Фридман (см. очерк 20. Милтон Фридман).

Грэхем продолжал читать в Колумбийском университете курс по финансам, вкладывая всю душу в своих студентов, для которых он стал настоящим наставником.

В 1949 году вышла книга «Разумный инвестор»[180], которую Уоррен Баффет (см. очерк 26. Уоррен Баффет) назвал лучшей книгой по инвестициям. В «Разумном инвесторе» Грэхем рассказал, как рациональный подход может поднять процесс инвестирования на профессиональный уровень, по каким признакам можно выявить недооцененные акции, каким образом можно предвидеть и рассчитать поведение рынка в будущем, а также поведал много других полезных и важных для биржевых игроков сведений.

Грэхем разработал и, что гораздо важнее, сделал достоянием общественности алгоритм, следуя которому можно осуществлять выгодные инвестиции на рынке ценных бумаг, на первый взгляд непредсказуемом и хаотичном.

Осознавая, что грань между инвестиционными и спекулятивными операциями на фондовом рынке очень тонка, он постоянно подчеркивал, что «инвестирование – это такие операции, которые при тщательном анализе обещают безопасность вложенного капитала и устойчивую доходность. Операции, не отвечающие этим требованиям, являются спекулятивными».

«Спекуляция всегда пленительна, и вы можете испытывать огромное удовольствие, уходя в игру с головой. Если хотите попытать счастья на этом поприще, выделите для этого отдельную – чем меньше, тем лучше, – часть своего капитала и разместите ее на обособленном счете»

На протяжении всей своей финансовой карьеры Грэхем педантично вел отчетность, что помогало ему следить за движением денег, ценных бумаг и получением дохода. Находясь во главе фонда, инвестор считал своей обязанностью регулярно выплачивать дивиденды акционерам, а не увеличивать за их счет часть нераспределенной прибыли. Грэхем всегда проявлял осторожность, он часто критиковал финансовых консультантов, которые советовали клиентам покупать акции без проведения серьезного анализа, только потому, что у этих бумаг якобы имелись перспективы устойчивого роста. По его образному высказыванию, в краткосрочной перспективе рынок акций ведет себя как «машина для голосования» (то есть биржевые события будут постоянно влиять на колебания цены акций), а в долгосрочной – как весы (то есть рыночная цена акций будет все более и более точно соответствовать внутренней стоимости, определенной с помощью финансового анализа).

Ученики и последователи

Будучи первооткрывателем стратегии биржевого планирования и инвестирования на основе строгих математических расчетов, Бенджамин Грэхем способствовал появлению плеяды финансистов: Уоррена Баффета, Марио Габелли, Джона Неффа, Майкла Прайса, Джона Богла[181] и многих других.

Незадолго до ухода в отставку он принял на работу Уоррена Баффета, своего бывшего студента. Баффет с огромной благодарностью вспоминал своего учителя, чьи уроки помогли ему создать миллиардное состояние. О книге «Анализ ценных бумаг» он писал: «Очень часто работа основателя дисциплины затмевается его последователями. Но в течение более чем 40 лет после публикации книги, структурировавшей и логически обосновавшей столь беспорядочную и запутанную деятельность, трудно назвать возможных кандидатов даже на второе место в области анализа ценных бумаг».

В 1956 году Грэхем оставил активную профессиональную деятельность и посвятил свою жизнь тому, чем мечтал заняться всегда, – путешествиям и семье.

За свою долгую жизнь Грэхем был трижды женат, имел четверых детей – двух сыновей и двух дочерей.

Человек, который с легкостью извлекал миллионы долларов из биржевой торговли и обучил полмира анализу ценных бумаг, в личной жизни был достаточно замкнутым. На склоне жизни великий инвестор размышлял: «В целом у меня была очень счастливая жизнь, но, может быть, в ней было недостаточно энтузиазма. Например, я никогда не был в достаточной степени гурманом и не оценил как следует природу или эстетическую сторону жизни. Может быть, мне стоит пожалеть о том, что я не совершил большего количества ошибок».

Бенджамин Грэхем умер 21 сентября 1976 года в Нью-Йорке в возрасте 82 лет. Для своего надгробия он выбрал заключительные строчки из любимого им стихотворения английского поэта Альфреда Теннисона[182] «Улисс»: «Бороться, искать, найти и не сдаваться!»

Выдающиеся инвесторы Уоррен Баффет и Ирвинг Кан[183] назвали сыновей в честь своего учителя Бенджамина Грэхема.

Известные высказывания Бенджамина Грэхема

• Каждый, кто осуществляет покупку или продажу ценных бумаг, является инвестором, независимо от того, что он покупает, с какой целью или по какой цене.

• Чем глупее поведение рынка, тем легче сделать на нем состояние.

• Достичь приемлемых результатов инвестирования проще, чем думают многие; достичь выдающихся результатов сложнее, чем кажется.

• Акции почти всегда подвержены иррациональным и чрезмерным колебаниям цен в обоих направлениях вследствие врожденной тенденции большинства людей к спекуляции или азартным играм… к тому, чтобы дать волю надежде, страху и жадности.

Основные даты жизни и деятельности

1894 г. Родился в Лондоне

1911 г. Поступил в Колумбийский университет

1914 г. Окончил университет и поступил на работу в брокерскую фирму Newburger, Henderson & Loeb

1920 г. Стал партнером и совладельцем фирмы Newburger, Henderson & Loeb

1925 г. Основал фонд Benjamin Graham Joint Account

1928 г. Основание фонда Graham Newman Investment Fund

1934 г. Издал ставший классическим труд «Анализ ценных бумаг»

1949 г. Увидело свет издание «Разумный инвестор»

1956 г. Отошел от дел

1976 г. Умер в Нью-Йорке

КЛАДОИСКАТЕЛЬ

Отказавшись от карьеры ученого-химика, Фил Каррет нашел себя на инвестиционном поприще. Разработанная им и проверенная временем стратегия долгосрочного инвестирования принесла его фонду миллионы долларов. Прожив 102 года, Каррет до последнего оставался в игре и передавал другим свой бесценный опыт.

Ранние годы и Pioneer Fund

Фил Каррет (Philip Carret) родился 29 ноября 1896 года в американском городе Линн. Он был поздним и единственным ребенком в семье. Отец Фила был юристом, мать – социальной служащей.

В детстве и юности Фил увлекался химией. После школы поступил в Гарвардский университет на соответствующую специальность и в 1917 году окончил его. Тем не менее стать химиком ему было не суждено. Позже он скажет: «Я спросил себя, как же я собираюсь провести свою жизнь в зловонной лаборатории, нося на себе полиэтиленовый ошейник?» Свою жизнь Фил Каррет посвятит «раскапыванию сокровищ» фондового рынка.

В том же 1917-м Фил получил профессию военного летчика. Шла Первая мировая война. Воинскую часть, в которой он служил, отправили во Францию, в зону боевых действий… Однако война закончилась быстрее, чем неопытный летчик успел поучаствовать в своем первой сражении.

Фил Каррет завел семью в 1922 году в возрасте 26 лет, женившись на Флоренции Озгуд. В браке родились сыновья Дональд, Джеральд и дочь Диана.

В 1920-е годы Фил Каррет работал финансовым репортером в еженедельнике Boston News Bureau. Именно там ему пришла в голову мысль о создании инвестиционного фонда. В 1928 году с первоначальным капиталом 25 тысяч долларов, собранным семьей и друзьями, Каррет основал один из первых в истории взаимных фондов Pioneer Fund.

Однако всего год спустя фонд разорился, как и множество компаний по всей Америке. 29 октября 1929 года произошел биржевой крах на Уолл-стрит, за которым последовало долгое и мрачное для страны время, получившее название Великая депрессия. Позже Каррет говорил о 1930-х как о постыдной эре Уолл-стрит, полной незаконных махинаций и грязной торговли инсайдерской информацией. Несмотря на то, что он питал отвращение к государственному регулированию рынка, он признал огромную заслугу Комиссии по ценным бумагам и биржам США[184] в совершенствовании стандартов отчетности и в том, что операции на фондовой бирже стали более прозрачными.

«Рынок стал более динамичным и менее коррумпированным», – скажет позднее Фил Каррет о новых правилах, регулирующих биржевую торговлю. SEC предоставила публике доступ к информации о бирже, которая никогда ранее не раскрывалась. «Теперь вы можете увидеть балансовый отчет компании и быть уверенным в его правдивости. По-настоящему тайная информация сегодня – это управление компанией».

В середине 1940-х годов Pioneer Fund был восстановлен и за последующие 55 лет стал одним из самых успешных взаимных фондов в мире с лучшей долгосрочной доходностью и многомиллионным капиталом. В 1963 году Фил Каррет продал свой фонд и основал Carret & Company – компанию, оказывающую консультационные услуги по формированию инвестиционных портфелей как для состоятельных частных инвесторов, так и для финансовых институтов. В 1988 году он продал свою долю в компании, однако продолжал работать в ней (теперь уже безвозмездно) и играл активную роль в ее инвестиционной политике. Попутно вплоть до 1996 года (до своего столетия) он оставался доверительным управляющим Pioneer Fund.

Принципы инвестирования

В инвестиционной сфере Фил Каррет проработал около 80 лет. Он был сторонником покупки акций только с непрерывно растущей рыночной ценой. Ему принадлежит знаменитое изречение:

«Никогда не покупайте акции, если вы не уверены, что они вырастут в цене вдвое»

Эта фраза воплощала в себе стиль инвестирования Фила Каррета. Он также придерживался политики долгосрочного инвестирования и утверждал, что «лишь дураки будут инвестировать в акции, которые они не собираются удерживать по меньшей мере три года». Каррет посмеивался над молодыми управляющими капиталом, которые держат акции лишь несколько недель, а то и дней, и называл это «верхом глупости», а также добавлял: «Крупнейшие капиталы делаются скорее на хороших ценных бумагах, которые удерживаются в течение многих лет, нежели на тех, которые активно оборачиваются».

Доверял Каррет лишь компаниям с безупречным бухгалтерским балансом и с преданными своей работе директорами, которые вкладывают значительную часть собственных средств в капиталы своих компаний. Он не мог уважать директоров, собственная доля которых в компании в денежном выражении была менее размера их годовой заработной платы. Терпение Каррет считал самой важной чертой успешного инвестора и всегда предостерегал людей, обращавшихся к нему за советом, от чудачеств в инвестировании. Эти принципы он воплощал и в своей инвестиционной деятельности на протяжении всей жизни. Каррет неустанно повторял, что «мода играет такую же роль в инвестировании, как и в других сферах жизни», и, когда акция «не в моде», инвестор может долго держать ее безо всякой надежды на прибыль, однако это терпение будет вознаграждено.

Вот один из примеров грамотного и оправданного терпения опытного инвестора в вопросе инвестирования. Однажды в середине 1940-х годов Каррет побывал в Омахе, где по рекомендации молодого брокера Говарда Баффета[185] инвестировал в акции компании Greif Brothers Corporation, цена которых на тот момент составляла 68 центов за акцию. Он не расставался с этими акциями на протяжении полувека и к 1997 году Carret & Company все еще владела 4 % акций Grief Brothers Corporation. К этому моменту бумаги выросли в цене до 36,5 доллара за акцию.

Несмотря на приверженность Каррета к долгосрочному инвестированию, существуют и примеры вложений, противоречащих его взглядам. Так в 1939 году, последовав примеру своего дедушки, владельца сахарной плантации на Тринидаде, Каррет приобрел акции кубинской сахарной компании, ожидая их роста в цене в связи с началом Второй мировой войны. Уже в 1940 году он продал эти акции, купленные по 1,75 доллара за акцию, по цене от 65 до 200 долларов за акцию.

Читатель и писатель

Личный ассистент Каррета Фрэнк Бец рассказывал, что тот был страстным книгочеем, прочитавшим не только множество ежегодных финансовых отчетов различных компаний, но и огромное количество книг по философии, истории и экономике. Сам Фил Каррет говорил, что самое важное, что ему дало чтение, – умение сосредотачиваться, так необходимое для чтения финансовых документов.

Каррет был также автором четырех книг по инвестированию, в том числе «Покупки акций»[186] и «Искусства спекуляции»[187]. Обе были собраны из его многочисленных статей в Barron’s magazine. В 1990-е годы обе книги были переизданы; также в этот период была выпущена шуточная автобиография «Денежный ум в девяносто лет»[188].

«Искусство спекуляции», одна из самых ранних и самых известных книг Каррета, – классика в вопросах инвестирования в стоимость. Несмотря на название, сам автор всегда отдавал предпочтение инвестиционному подходу. В предисловии к книге Каррет пишет: «Человек, который смотрит на спекуляцию как на возможное средство избежать работы, мало вынесет из этой книги. Она написана скорее для человека, зачарованного сложностью сил, которые приводят к непрерывному росту и падению цен акций, человеку, который хочет лучше понять эти силы».

У Каррета было очень необычное хобби, которому он страстно предавался на протяжении почти всей своей жизни. Один из крупнейших в мире финансистов любил солнечные затмения. Свое первое затмение он увидел в 1929 году в Уэстерли и с тех пор беспрерывно путешествовал по миру, чтобы увидеть все 19 затмений, выпавших на его век. Последнее затмение он наблюдал в 1987 году на Барбадосе. Сам Фил про свое увлечение говорил так: «Созерцание солнечного затмения есть глубоко религиозный опыт». Когда же его просили объяснить свое необычное увлечение, он отвечал: «Не думаю, что могу дать этому какое-либо рациональное объяснение».

Вечная молодость

Каррет был чрезвычайно трудолюбивым человеком, полным жизненных сил и энергии. В одном из интервью ему задали вопрос, по-прежнему ли он ходит в офис в своем 90-летнем возрасте. На что тот с улыбкой ответил: «Ну, теперь вот уже несколько месяцев как беру выходной по субботам». Когда же у него спросили о секрете успеха его инвестиционной карьеры, он сказал:

«Я ищу бриллианты. Я нахожу, быть может, всего пару таких в год, но это по-настоящему захватывает, когда у меня получается»

Даже в 90 лет Каррет продолжал работать более 40 часов в неделю и почти всегда самостоятельно готовил себе еду. Свой сотый день рождения он отмечал каждый год начиная с 95 лет, так как не хотел пропустить «большую вечеринку». В свой последний год жизни Каррет был уже не так здоров, однако писал своему другу и члену совета директоров Pioneer Group Джону Когану, что хоть он и привязан к антибиотикам, он собирается серьезно заниматься своим здоровьем, потому что хочет присутствовать в Кембридже на церемонии вручения дипломов[189].

Умер Каррет 28 мая 1998 года. В последний путь его провожали 12 внуков и 15 правнуков. Уоррен Баффет (см. очерк 26. Уоррен Баффет), один из наиболее известных в мире инвесторов и друг Каррета, называл его «лучшим в вопросах долгосрочного инвестирования среди всех, кого он когда-либо знал».

12 заповедей инвестирования от Фила Каррета

1. Никогда не держите более 10 различных акций, относящихся более чем к 5 различным областям бизнеса.

2. По крайней мере раз в 6 месяцев пересматривайте свой портфель.

3. Держите по крайней мере половину своего капитала в ценных бумагах, приносящих гарантированную доходность.

4. Расценивайте доходность как наименее важный фактор при анализе любых акций.

5. Будьте быстрыми, принимая убытки, и не торопитесь фиксировать прибыль.

6. Никогда не помещайте более четверти капитала в акции, информация о которых отсутствует в свободном доступе и не обновляется регулярно.

7. Избегайте инсайдерской информации, как избегали бы чумы.

8. Прилежно ищите факты, совета же не ищите никогда.

9. Игнорируйте любые механические формулы при определении ценности акций.

10. Когда цены акций высоки, стоимость вложений растет и бизнес процветает, по меньшей мере половина капитала должна быть инвестирована в краткосрочные облигации.

11. Не берите займы очень часто и если занимаете, делайте это только тогда, когда цены акций низки, стоимость вложений падает и бизнес находится в упадке.

12. Ищите любую возможность направить приемлемую долю средств на долгосрочное инвестирование в акции перспективных компаний.

Основные даты жизни и деятельности

1896 г. Родился в Линне

1917 г. Окончил Гарвардский университет

1928 г. Основал паевой инвестиционный фонд Pioneer Fund, ставший одним из самых успешных в мире

1930 г. Издана самая известная книга Каррета «Искусство спекуляции»

1963 г. Основал Carret & Company, консалтинговую компанию в области инвестиций

СИМВОЛ НОВОЙ ЕВРОПЫ

Подготовленная Эрхардом хозяйственная реформа буквально из пепла возродила западногерманскую экономику. Умело находя компромисс между внутренними интересами и требованиями оккупационных властей, федеральный министр, а затем и канцлер добился того, что Германия вернулась в число ведущих стран мира. Эрхард строго определил курс Германии как страны западной культуры и рыночной экономики, сделав ее одним из столпов «общего рынка».

Детство, война, университет

Людвиг Эрхард (Ludwig Erhard) родился 4 февраля 1897 года в городке Фюрт (Бавария) в семье Филиппа Вильгельма Эрхарда, мелкого торговца текстилем, и Августы Фридерики Анны (в девичестве Хассольд). У Людвига было два брата, Макс и Вильгельм, и сестра Роза. Отец мальчика был католиком, но взял в жены протестантку и позволил ей воспитывать детей в своей вере. Это был первый урок свободы, который Людвиг получил в своей семье.

Эрхард закончил реальное училище в Фюрте в 1913 году и три года проработал в магазине в Нюрнберге, пока весной 1916 года его не призвали в армию и отправили на фронт. Он воевал сначала в Румынии, потом во Фландрии. В сентябре 1918 года Эрхард был тяжело ранен в плечо. Год спустя, после длительного лечения и семи сложных операций, он был комиссован в звании унтер-офицера и вернулся домой.

Поправив здоровье, в 1919 году Людвиг поступил в только что открывшуюся Высшую торговую школу в Нюрнберге, которую закончил в 1922 году. Его дипломная работа была написана на тему «Значение безналичных расчетов в народном хозяйстве». После учебы Эрхард был принят на работу в отдел сбыта одной из нюрнбергских фирм, но молодой человек хотел и дальше получать образование в области политической экономии и социологии.

В 1923 году Эрхард поступил в докторантуру Университета имени Гете во Франкфурте-на-Майне. В университете он испытывал чувство сильнейшего одиночества – до такой степени, что во время прогулок в парке разговаривал сам с собой. Его не устраивало качество преподавания экономических дисциплин. В деканате ему посоветовали обратиться к Францу Оппенгеймеру[190], заведующему кафедрой социологии и экономической теории. Маститый ученый вскоре стал не только первым научным наставником будущего министра экономики Германии, но и близким другом, отношения с которым Эрхард поддерживал вплоть до вынужденной эмиграции ученого в США в 1938 году.

Оппенгеймер находился в стороне от популярных в те времена научно-экономических течений и называл себя «либеральным социалистом». Ученый был близок к немарксистскому крылу социал-демократии. Современное буржуазное общество ему казалось тяжело больным, и главную причину всех недугов он видел прежде всего в капиталистическом укладе экономики. В поисках третьего пути – между капитализмом и коммунизмом – Оппенгеймер отвергал любые монополии в хозяйственной системе и выступал за создание справедливого и эффективного экономического порядка, основанного на подлинно свободной конкуренции. Государство им рассматривалось в качестве «насильственного завоевателя и угнетателя».

Под руководством Оппенгеймера в декабре 1925 года Эрхард защитил диссертацию на тему «Сущность и содержание стоимостной единицы» и получил степень кандидата экономических наук.

Академическая карьера

Спустя три года по рекомендации Оппенгеймера молодой ученый поступил ассистентом в Институт по изучению экономической конъюнктуры в области германских готовых изделий при Высшей торговой школе в Нюрнберге. Там его новым руководителем стал Вильгельм Ферсхофен[191], основатель и первый директор института, незаурядный и разносторонний человек, активно занимавшийся политикой, экономикой, социологией, психологией, философией, литературой и искусством.

В институте Эрхард проработал в общей сложности 14 лет. За эти годы им было написано около двух десятков научных статей, он был выбран членом правления, основал совместно с Ферсхофеном и Эрихом Шеффером Общество по изучению потребительского спроса (1934), был главным редактором институтской газеты. Тогда же Эрхард готовился защитить докторскую диссертацию, однако приход к власти национал-социалистов нарушил все его планы.

В 1942 году Эрхард вынужден был уйти из института. Воспользовавшись родственными связями – при поддержке шурина Карла Гута, занимавшего пост руководителя самого влиятельного предпринимательского сообщества в Германии Reichsgruppe Industrie[192] – ученый получил возможность организовать свой исследовательский центр – Институт промышленных исследований. Финансирование центра осуществлялось Reichsgruppe Industrie.

Новый институт по заказу крупных промышленников не только занимался анализом текущего экономического и финансового положения дел Третьего рейха, но и разрабатывал финансовую и экономическую политику на случай поражения Германии и отставки Гитлера.

К марту 1944 года был закончен секретный 268-страничный меморандум под названием «Военное финансирование и консолидация задолженности». Историки предполагают, что именно этот документ сыграл решающую роль в дальнейшей судьбе Эрхарда после разгрома фашистской Германии. Разработанные ученым еще в 1943–1944 годах основные принципы послевоенного экономического восстановления страны легли в основу хозяйственной реформы, проведенной в Западной Германии в 1948 году.

Позже Эрхард вспоминал: «Это было время, когда мы в Германии занимались вычислениями, согласно которым на душу населения приходилось раз в пять лет по одной тарелке, раз в 12 лет – по паре ботинок, раз в 50 лет – по костюму. Мы рассчитали, что только каждый пятый младенец может быть завернут в собственные пеленки и что лишь каждый третий немец может надеяться быть похороненным в собственном гробу».

Послевоенные преобразования

Эрхард активно сотрудничал с оккупационной американской администрацией в качестве советника и в октябре 1945 года получил назначение на пост министра экономики Баварии. В декабре 1946 года он покинул пост, а уже в феврале 1947 года получил должность почетного профессора Мюнхенского университета, где начал читать курс лекций по экономике.

В своих воспоминаниях он написал: «Для того чтобы начать серьезную экономическую политику, нужно иметь возможность проводить ее на территории всей Германии, имея при этом в виду, что конечной целью является интеграция Германии в экономику Европы и всего свободного мира».

В ноябре 1947 года Эрхарда назначили на должность председателя особого отдела по вопросам денежно-кредитной политики[193] – экспертного органа при финансовом управлении англо-американской оккупационной зоны, куда ученого порекомендовал глава американской военной администрации генерал Люсиус Клей[194].

К 18 апреля 1948 года был подготовлен так называемый Хомбургский план – подробный проект санации германской валютно-финансовой системы. К этому времени Эрхарда уже утвердили на пост директора экономического управления Объединенной экономической области Западной Германии (Бизонии).

В июне параллельно с денежной реформой, которую проводила администрация союзных войск, Эрхард инициировал введение закона «Об основных принципах нормирования и политики цен после денежной реформы», направленного на ликвидацию системы нормирования товаров, упразднение административного контроля над ценами и создание в стране условий для свободной конкуренции.

«Компромисс – это искусство разделить пирог так, чтобы каждый был уверен, что лучший кусок достался ему»

Хозяйственная реформа 1948 года в Германии состояла из двух частей: денежной реформы и реформы цен.

Задачей денежной реформы было избавиться от бремени обесцененных денег и создать твердую валюту. Реформа проводилась в условиях неопределенности – никаких обоснованных вычислений желаемого объема денежной массы не было. И проводилась она не демократическим путем, а на основании декрета американских оккупационных властей. В ночь на 21 июня 1948 года старые рейхсмарки были объявлены недействительными и введены новые деньги – дойчмарки. Каждый житель страны получил на руки сорок новых марок (потом к ним было добавлено еще двадцать). Пенсии, заработная и квартирная плата впредь подлежали выплате в новых марках, в отношении 1:1. Что же касается наличности и частных сбережений, то половину их можно было обменять в отношении 1:10, а половина была заморожена и позже обменивалась по курсу 1:20. Большая часть прошлых денежных обязательств компаний пересчитывалась по курсу 1:10; обязательства банков и учреждений бывшего Рейха были преимущественно аннулированы. Компании получили наличность для выплаты первой заработной платы, но в дальнейшем должны были сами заботиться о своих счетах. Был создан новый эмиссионный банк – Банк немецких земель. Для него были разработаны правила, регулирующие его отношения с частными банками, например размер обязательных денежных резервов.

Задачей реформы цен, которая вступила в силу через три дня после денежной реформы, была отмена «принудительного хозяйства», упразднение административного распределения ресурсов и контроля над ценами. Балансировка цен и заработной платы проводилась постепенно, но вместе с этим максимально быстро. Если за денежную реформу отвечали в существенной мере оккупационные власти, то отмена обязательных цен была полностью детищем Людвига Эрхарда и его хозяйственного управления. Проводил он эту реформу вопреки советам оккупационных властей (которые опасались слишком быстрого перехода к рыночным отношениям) и вопреки значительным просоциалистическим настроениям в обществе. Правильность политики Эрхарда вскоре была подтверждена на практике.

Валютная реформа в краткие сроки оздоровила экономику страны. Твердые деньги с удовольствием стали принимать в магазинах, запасы товаров перекочевали со складов в магазины. За два года выпуск потребительских товаров вырос вдвое, достигнув довоенного уровня.

Для Людвига Эрхарда процесс запуска рыночных механизмов представлялся не просто технико-экономическим мероприятием, но важнейшим шагом к возрождению в обществе нравственных принципов, основанных на признании свободы и ответственности каждого.

В кресле министра

После выборов 1949 года, когда в ФРГ было сформировано коалиционное правительство во главе с канцлером Конрадом Аденауэром[195], пост федерального министра экономики заслуженно получил Эрхард.

В ходе предвыборной кампании Эрхард сформулировал основные положения своей стратегии дальнейших экономических реформ (так называемые Дюссельдорфские тезисы), в которых декларировал курс на построение в стране модели социального рыночного хозяйства, которое бы сочетало экономическую эффективность и социальную справедливость, исключало эксплуатацию слабых более сильными и гарантировало основные гражданские права и свободы.

Среди важнейших принципов провозглашались: свобода потребления и выбора профессии, частная собственность и добросовестная конкуренция, наличие упорядоченной денежной системы и механизма рыночного ценообразования.

Особое место отводилось роли государства, которому следовало заниматься формированием и поддержанием «рамочных условий» рыночной экономики, а также выполнять функцию регулятора в случае нарушений конкурентного механизма. По мнению Эрхарда, социальная функция «сильного государства» должна в первую очередь выражаться в создании таких условий для свободной реализации индивидуальных способностей, при которых потребность общества в социальной помощи будет минимальна.

«Задача государства – обеспечить каждому необходимый минимум и создать условия, чтобы любой гражданин при желании был в состоянии обеспечить себе желанный максимум»

Конец 1940-х – начало 1950-х годов оказались тяжелыми для Германии. После Корейской войны[196] цены на сырье, которое Германия должна была импортировать, выросли на 67 %, а цены на готовую продукцию, которую она экспортировала, только на 17 %. Обеспечить быстрый экономический рост можно было только за счет захвата внешнего рынка и вытеснения с него конкурентов. Пришлось пойти на компромиссы, допустив нелиберальные ограничения во внешнеэкономической сфере. Зато впоследствии стабильная экономика с дешевой рабочей силой смогла выпускать для мирового рынка высококачественную немецкую продукцию. Благодаря низким налогам темпы роста ВВП в ФРГ 1950-х годов оказались самыми высокими среди развитых стран, а темпы роста цен – самыми низкими.

14 августа 1952 года был подписан договор о вступлении ФРГ в Международный валютный фонд и Всемирный банк. Эрхарда назначили представителем ФРГ во Всемирном банке. В предвыборном 1957 году под его руководством была проведена важнейшая социальная реформа – пенсионная – и было принято антимонопольное законодательство.

Разумеется, все это время Эрхард не оставлял науку. Государственная и общественная деятельность служили для него скорее средством для воплощения в жизнь его научных теорий и представлений. В 1950 году он получил звание почетного профессора общественно-правовых наук Боннского университета. В 1953 году опубликовал книгу «Возвращение Германии на мировой рынок»[197], в 1957-м – монографию «Благосостояние для всех»[198].

Людвиг Эрхард активно участвовал во внешней и внутренней политике. В 1952 году вступил в силу договор, в результате которого было создано Европейское объединение угля и стали[199], и он вошел в состав его совета министров. Эрхард дважды, в 1959-м и 1968 годах, избирался председателем партии «Христианско-демократический союз». В те же годы его кандидатура дважды выдвигалась на пост президента ФРГ, однако он сам решительно отказался, предпочитая заниматься «активной политикой» вместо почетной, но в то же время абсолютно формальной должности президента.

Канцлер номер два

В октябре 1963 года Эрхард занял пост федерального канцлера Западной Германии. Перед ним стояли важные и далеко не простые внешнеполитические задачи. Это было время разгара холодной войны и резкого обострения международной напряженности. Свой отпечаток наложил и послевоенный статус Германии. ФРГ не имела доступа к ядерному оружию, Польша отказывалась признавать установленные после войны границы, а в общественном мнении внутри Германии господствовала точка зрения, что страна должна восстановить свои границы 1937 года.

Однако даже в столь тяжелых условиях новый канцлер достиг немалых свершений. Он стал инициатором диалога с ГДР, в том числе и по поводу статуса Западного Берлина. При нем начались конструктивные переговоры с Советским Союзом и торговое сотрудничество со странами Восточной Европы. Вместе с тем укрепились позиции ФРГ в блоке НАТО, а также началась интеграция страны в мировую экономику в рамках Европейского экономического сообщества (создание так называемого общего рынка). Эрхард стал первым в мире либеральным реформатором, которому пришлось работать в условиях, когда государственное вмешательство в экономику стало реальностью.

Немало внутренних проблем повлекло за собой и расширение экономических, политических и военных связей с США. Главе правительства пришлось приложить немало усилий к сглаживанию противоречий между сторонниками союза с США – атлантистами, и его противниками – голлистами.

Канцлер понимал, что в условиях значительного влияния социалистических идей не обойтись без использования широких мер по социальной защите населения и государственных рычагов для влияния на экономику. Но самым важным для Людвига Эрхарда оставалось отстаивание экономической свободы, а также налаживание функционирования финансовой системы, создание необходимых условий для предпринимательской деятельности. Упор в нем делался на рыночное, а отнюдь не на социальное обеспечение. Эрхард всегда стремился разъяснять гражданам специфику проводимого им курса: «Я готов уговаривать каждого отдельного германского гражданина до тех пор, пока он не устыдится, что не поддерживает усилий, направляемых на поддержание устойчивости валюты».

Франц Штраус[200], лидер баварской партии «Христианско-социальный союз», вспоминал: «Стоило Людвигу Эрхарду заговорить о своем любимом детище – рыночном хозяйстве, теме, занимавшей все его помыслы, как в нем просыпался оратор, увлекающий и заражающий энтузиазмом слушателей… Он владел искусством убеждать, вызывал доверие к себе, завоевывал сторонников…»

Период начала 1960-х годов принято считать временем наибольшего экономического расцвета ФРГ, которое получило название «западногерманское чудо». Но Эрхард в своем правительственном заявлении от 18 октября 1963 года поставил перед страной ряд еще более важных задач: отказ правительства от представительства узкопартийных интересов, а также интересов всевозможных лоббистских групп (прежде всего предпринимательских и профессиональных союзов); призыв к «классовому миру» и достижению «баланса интересов» между «социальными партнерами» в деле решения общественно-политических проблем; дальнейшее перераспределение «общего блага» на основе ясной и согласованной с обществом системы долгосрочных приоритетов; введение четырехгодичных программ бюджетного планирования (вместо принятой практики однолетних бюджетных расчетов) и т. д.

Уход на покой

Политика Эрхарда в качестве федерального канцлера пользовалась популярностью. Поэтому в сентябре 1965 года политик легко переизбрался на второй срок. В своем втором правительственном заявлении «народный канцлер» призвал граждан ФРГ к проявлению «бережливости и трезвости» и провозгласил переход к так называемому «сформированному обществу».