Проклятие замка Комрек Херберт Джеймс

Глава 69

Тихоня Пэт поднялся наконец на площадку шестого этажа и присел в найденное там пустое кресло, чтобы отдышаться и дать отдых мышцам в ногах. Вот что получаешь в моем возрасте, сказал он себе, когда день напролет сидишь на чертовом стуле и совсем не упражняешься. Слабые ноги и геморрой.

Он довольствовался тем, что десятилетиями упивался своей виной без общения с Господом, на деле же ему было слишком стыдно, чтобы попробовать. Ему не дали признаться в своих преступлениях полиции, и даже в исповедальне его епископ не отпустил ему грехи; он даже не наложил покаяния, а лишь сидел за деревянной решетчатой ширмой, обдумывая, как отдалить молодого священника от католической церкви. Пришло время кое-что изменить.

Источник гнева горести Тихони Пэта сегодня заключался в наблюдении за лишенным сана архиепископом Карсли, меж тем как бедная миловидная сестра Тимбл следовала за ним, тихо шевеля губами и перебирая изящными пальцами деревянные бусины своих четок после каждого повторения молитвы. У Пэта не было никаких сомнений, что она молится о душе человека, за которым следует. Человека, который над ней издевается.

Но хотя теперь уже все сотрудники замка сходились в том, что отношения между священником и его служительницей были нечестивыми, никто не мешал их продолжению; никто, по его сведениям, даже не пытался.

Вплоть до сего мига, потому что он, некогда преподобный отец Патрик О’Коннор, решил этим же вечером положить конец такому поруганию своей Церкви и своей религии.

С огромным трудом поднявшись с кресла, он направился к часовне. Услышав голоса, доносившиеся из одного из причудливых помещений, расположенных вдоль устланного красным ковром коридора, он постарался смягчить свои шаги, уже приглушаемые пышным ковром. Он подошел к приоткрытой двери, откуда доносился гул голосов, время от времени сопровождаемый взрывами смеха: там располагались важные персоны – делегаты конференции, на которых всем сотрудникам было приказано производить хорошее впечатление.

Но до чего же неудачное время выбрали для их визита. В замке происходили странные вещи. Что нынешним вечером будет на повестке дня конференции? Будут ли они обсуждать эти сверхъестественные события? Может быть, даже увидят некоторые из них собственными глазами? Пэт подумал, что это весьма вероятно.

Сейчас, однако, насущнее были другие проблемы. Тихоня Пэт знал, что исполнение воли Божьей путем прекращения разврата архиепископа Карсли будет справедливым воздаянием за его собственные грехи.

Крадясь мимо двери, он заглянул в дворцовый покой и увидел внутри нескольких мужчин, стоявших прямо и безупречно в своей официальной вечерней одежде.

Пусть пьют свое шампанское или дорогие коньяки, пусть повеселятся, прежде чем весь ад вырвется наружу.

Пэт медленно продвигался по лабиринту проходов и коридоров, пока не добрался наконец до арочных двойных дверей в часовню замка. Приложив ухо к щели между ними, прислушался. Он услышал запись музыки, гимна, лишь смутно знакомого. Ему показалось, что он слышит слабый крик женщины. Не мудрствуя лукаво, Тихоня Пэт вытащил из наплечной кобуры кольт 32-го калибра времен Второй мировой войны, достаточно надежное оружие для старого воина, который никогда еще им не пользовался и вряд ли воспользуется им снова. Держа его стволом вверх, он протиснулся в двери и шагнул в уединенную часовню, сгорбившись и согнув колени, вытянув перед собой напряженные руки, обхватывая обеими ладонями никелированную рукоятку и держа кончик правого указательного пальца на спусковом крючке.

Он чуть не упал на колени, когда увидел статую Девы Марии, Непорочной Матери Иисуса, которая взирала на экс-архиепископа Карсли и сестру Тимбл с пьедестала рядом с алтарем перед высоким арочным витражом, краски которого скрадывались темнотой снаружи. Вместо этого он смело направился к паре, не обращая внимания на производимый им шум.

Монахиня смотрела в сторону от него, склоняясь над первой скамьей. Карсли стоял прямо за ней, обхватывая руками ее талию. Он посмотрел на охранника, разглядел револьвер, но не прекратил своего занятия: угроза, казалось, придала ему новую энергию. Ряса сестры Тимбл была задрана поверх ее бледных округлых ягодиц, и она тихонько вскрикивала от боли при мощных толчках Карсли. Еще несколько мгновений он так жаждал насыщения, что не обращал внимания на старого охранника, постанывая в экстазе: возможно, опасность увеличивала его извращенное удовольствие, и он еще сильнее таранил монахиню, по чьим пухлым белым бедрам начала сочиться кровь.

Пэт тоже издал громкий стон, но в отчаянии от языческого варварства, происходившего перед ним во всем своем богохульстве и грязи в самом доме Божьем.

– О, Пресвятая Богоматерь… – простонал он в болезненной тоске. Сестра Тимбл, чья растрепанная ряса собралась складками у нее на талии, услышала, как он расстроен, и медленно повернула к нему голову.

И адресованная ею охраннику похотливая, непристойная ухмылка окровавленным ртом – в собственном своем экстазе она нечаянно прокусила себе нижнюю губу – заставила его упасть на колени, а пистолет задрожал у него в руках.

Дикая, неистовая радость у нее в глазах, казалось, приглашала его присоединиться к веселью. И когда она размазала языком кровь у себя вокруг губ, он почувствовал, как волна желчи поднимается в его горло и выплескивается на короткий центральный проход между скамьями.

Глава 70

Эш с Дельфиной запыхались, пробежав через площадку второго этажа, затем миновали большой овальный обеденный зал, теперь безупречно чистый и свободный от посетителей, две из пяти библиотек замка и несколько зон отдыха, которые, несмотря на свою пышность, были в равной степени пусты и странно безлюдны. По дороге Эш заметил те самые плотные черные орбы, плававшие в залах либо поодиночке, либо группами, словно обследуя замок. Они были настолько плотны, так глубоко черны, что казалось, будто они поглощают самый свет. Серая дымка, словно реверсивные ореолы, мерцала вокруг их тьмы по мере втягивания света.

Дельфина замедлила шаг, словно зачарованная ими, и Эшу пришлось схватить ее за руку и чуть ли не тащить ее за собой. Даже при усилиях, затрачиваемых на бег, он чувствовал холодные пятна, когда они проскакивали сквозь них и, как пыль из хвоста кометы, тащили за собой холод, пока тот не отставал, откатываясь обратно в бесконечную мрачность, бывшую его источником.

А теперь, пытаясь восстановить дыхание и силы, они остановились у ряда элегантно оформленных лифтовых дверей цвета матового золота.

– Этот… – Дельфина сделала очередной вздох. – Этот лифт может довезти нас до шестого этажа.

– Нет, я же сказал: нам нужна лестница. – Он постоял секунду, тяжело дыша. – Думаю, мне пора «подкрепиться». Присоединишься?

Он достал из кармана блистер и сунул в рот таблетку модафинила; Дельфина последовала его примеру – как показалось Эшу, неохотно, – и они оба поспешили вперед.

Вскоре они достигли гораздо менее элегантной части здания. Здесь не было ни плюшевого ковра, ни величественных портретов, просто длинный, узкий коридор с тусклым верхним освещением, хотя нельзя было сказать, виной тому маломощные лампы или странно гнетущая атмосфера замка. Они продолжали путь к задним помещениям замка Комрек, и каждый раз, когда они проходили под потолочной лампой, та ярко вспыхивала, а затем разлеталась вдребезги у них над головами, заставляя их пригибаться, прежде чем спешить дальше.

Когда взорвалась первая лампочка, Дельфина слегка вскрикнула от удивления, свободной рукой выбирая у себя из волос тонкие осколки стекла. Но они продолжали идти вперед, и каждая лампа вспыхивала, а затем детонировала с резкостью выстрела, оставляя коридор у них за спиной в темноте.

– Куда теперь? – спросил он, когда они дошли до конца коридора.

Он видел, что Дельфина дрожит, явно пытаясь держать себя в руках. Она указала трясущимся пальцем.

– К башне. Мы достигли угловой башни. Этой лестницей пользуются горничные и носильщики, когда работают в этой стороне здания. На самом верху – комната Льюиса. – Она хватала воздух маленькими быстрыми глотками.

– Ты в порядке? – Он положил ей руку на затылок, продевая пальцы сквозь ее пышные черные волосы.

Она энергично кивнула, на мгновение к нему прижавшись, и сказала:

– Пойдем, пойдем дальше. Льюису будет страшно сегодня одному.

Свет на лестнице почти совсем померк, и поэтому Эш вытащил «Мэглайт».

– Держи, – сказал он. – Показывай дорогу.

Поднимаясь, они миновали высокие вертикальные щели, через которые лучники некогда выпускали свои стрелы. Эш выглянул из одной такой прорези, чтобы увидеть спокойное море, покрытое серебряным полотном, сотканным полной и сейчас волшебно яркой луной. А как же Франкенштейн и его приятель Дракула, грозы с клубящимися облаками и змеящимися молниями? – подумал он. Таблетка явно действовала.

Они достигли площадки шестого этажа и несколько секунд передохнули, прислоняясь спинами к изогнутой каменной стене. Все еще не отдышавшись, Эш взял Дельфину за плечи.

– Пора разделиться, – сказал он. – Убедись, что с Льюисом все в порядке. Я приду за вами, как только переговорю с Эдгаром Шоукрофт-Дракером.

Она смутилась, и ее темные глаза стали смотреть в сторону, что он находил таким очаровательным.

– Я уже говорила: старайся называть его лордом Эдгаром, – предупредила она.

Ее предостережение заставило его улыбнуться.

– Я не очень-то разбираюсь в титулах.

Он слегка подтолкнул ее к следующему пролету, но она на мгновение воспротивилась.

– Что, если он не согласится нас отпустить? Что, если он захочет удержать нас здесь?

– Тогда мне придется его убедить. – На этот раз в его улыбке не было тепла.

– Дэвид, ты должен быть осторожен, – взмолилась она. – Это тебе не ротарианцы.

– Знаю. Очень даже хорошо знаю. Но в этом человеке, лорде Эдгаре Шоукрофт-Дракере, я кое-что чувствую. В глазах у него я вижу огромное сожаление.

– Ты это почувствовал, всего лишь мельком его увидев?

– Да. Как ты думаешь, я прав?

– У меня было время его изучить. Он ни с кем не говорит, кроме сэра Виктора, Дерримана и, естественно, своего дворецкого, Байрона, и не позволяет мне подойти к нему или поговорить с ним наедине. Он больной человек, Дэвид. Каждый раз, как его увижу, мне кажется, что болезнь прогрессирует. Но разум у него не ослабевает: он по-прежнему сильный лидер.

– Поверь мне, я уверен, что ты права. Но если я смогу убедить его…

Дельфина его оборвала.

– А если нет? – снова спросила она.

– Я же сказал: постараюсь его убедить. Если он откажет, мы все равно уйдем. Просто уйти станет труднее. Слушай, теперь тебе пора…

Его последние слова были тверды и возражений больше не терпели. Он снова направил ее к ведущей вверх лестнице.

– Фонарь не выключай. Батареи полностью заряжены, так что он протянет долго. Теперь ступай!

Быстрый поцелуй в щеку, и он отослал ее в путь. Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за поворотом спирали.

Эш почувствовал, что в нем собирается новая свежесть, и подумал, не потому ли так быстро действует таблетка, что адреналин ускоряет распространение лекарства в организме. Все равно: это помогало, чем бы оно ни было. Он стал пробираться по проходам замка, пытаясь вспомнить путь к апартаментам лорда Эдгара, и вскоре столкнулся лицом к лицу со знакомым человеком.

Глава 71

– Мистер Эш? – удивленно спросил Байроне, свернув за угол и едва не врезавшись в парапсихолога.

– Мистер Байрон! Я – гм… – пробормотал Эш.

– Не стоит добавлять «мистер», – сказал слуга с грациозной легкостью, порожденной многолетней службой. В одной руке он удерживал в равновесии поднос, на который была наброшена ткань, полностью скрывавшая его содержимое.

– Чем я могу вам помочь, мистер Эш? У вас растерянный вид. Если вы ищете сэра Виктора, то, боюсь, он сейчас очень занят, развлекая кое-каких очень важных гостей, прибывших в замок. Думаю, он будет занят до поздней ночи.

В этом можешь не сомневаться, подумал Эш.

– Собственно говоря, Байрон, – сказал Эш, – я ищу люкс лорда Эдгара. У меня к нему срочное дело, которое не может ждать. Неотложное дело.

Байроне заморгал от внезапно вызывающего тона исследователя – или, может, от его дерзости.

– Его светлость сейчас отдыхает, и у меня есть указание не беспокоить его. Вам, возможно, известно, что он не вполне здоров.

Эш начинал терять терпение.

– Уверяю вас, – сказал он ровным голосом, – я должен сообщить ему нечто такое, что имеет огромное значение для благополучия как Комрека, так и всех, кто в нем находится. Не могу выразить, насколько это жизненно важно для всех нас… особенно для сегодняшних «очень важных гостей». – Что-то приукрасить никогда не повредит.

Байроне помолчал и подумал. Потом сказал:

– Боюсь, вам придется обсудить этот вопрос с мистером Дерриманом.

Он сделал вид, что уходит, но Эш намеренно преградил ему путь. Он не обманывался внешним вид дворецкого, потому что Байроне был коренаст, а нос у него выглядел так, словно в свое время ему доводилось принимать удары. Насколько понимал Эш, этот слуга мог быть наемным телохранителем и не только обслуживать нужды своего хозяина, но и защищать его. Он мог быть даже вооружен.

Как бы то ни было, он бы без колебаний сразился с ним, если бы жизни Дельфины и Льюиса оказались поставлены на карту. Эш напряг мышцы, готовясь.

Если Байроне что-то заметил, он ничем этого не выдал, лишь посмотрел на Эша более пристально, словно принимая решение.

– Говорите, жизненно важно? – невозмутимо спросил он.

– Совершенно верно. Это в буквальном смысле вопрос жизни и смерти.

– Ах, смерти… – Байроне устало улыбнулся и, хотя Эш ожидал, что тот просто повернется на каблуках и уйдет, продолжил говорить. – Послушайте, сэр. Я как раз доставляю его светлости лекарства и объясню ему ситуацию. Тогда он сам сможет принять решение. Я знаю, что он сильно интересуется вашими исследованиями. Но предупреждаю вас, мистер Эш, что если вы собираетесь обмануть его парапсихологическими бреднями, то последствия для вас будут самыми серьезными.

– Это угроза, Байрон?

– Ну да, сэр. Чем еще это может быть? – дружелюбно сказал дворецкий.

Эш улыбнулся про себя. Дело может обернуться изрядной дракой, подумал он, увидев оруженосца в новом свете.

– Договорились, – сказал он. – Я не обещаю ничего, кроме правды и честности. Все остальное полностью зависит от лорда Эдгара. Я просто делаю свою работу.

– Очень хорошо, сэр. В таком случае подождите, пожалуйста, здесь.

Эш сел в кресло, обитое цветочным гобеленом, и пронаблюдал, как Байроне скрылся за угол, держа поднос на высоте плеча, как официант.

С нетерпением ожидая решения вопроса, Эш почувствовал, как что-то пробежало у него по ноге. Он едва успел заметить коричневую крысу, прошмыгнувшую вдоль плинтуса, прежде чем скрыться в тени, из которой она так недавно появилась.

Глава 72

Старшая медсестра Кранц была подозрительна.

Другие обязанности увели ее от стойки регистрации медицинского блока, так что у нее не было возможности узнать, вернулся ли этот жуткий чахлый человечек, Седрик Твигг, из зоны сдерживания на нижнем этаже подвала – из «темниц», как она называла про себя это место. Она спросила у медсестры, которая сидела за стойкой вместо нее (довольно невзрачный, тощей девушки двадцати с чем-то лет, которую Кранц затащила к себе в постель только раз, через неделю или две после ее приезда несколько лет назад), но та ответила ей лишь пожатием плеч. Старшая медсестра не собиралась рисковать жизнью и сама спускаться и проверять, не там ли еще ошивается Твигг, – в конце концов, в эту ночь было полнолуние, и, хотя находились те, кто считал такую связь мифом, на некоторых психов лунный цикл определенно воздействовал. И это – наряду со многими удивительными событиями, происходившими в последнее время в Комреке, – было только одной из причин, по которым она больше никогда не пожелала бы пойти туда одна. Она прекрасно знала, как сильно презирают ее и пациенты, и медперсонал. И каким-то инстинктом чувствовала, что опасность в ту ночь таилась повсюду, об этом говорило что-то в тяжелой атмосфере замка. Все казалось странным, в воздухе как будто присутствовала статика, гнет, что часто предшествует грозе. Однако ее все равно мучило любопытство. Неужели Твигг действительно получил разрешение войти в одиночку в запретную зону? Неужели сэр Виктор действительно одолжил потертому человечку свою карточку-ключ? Старшей медсестре Кранц это представлялось невероятным.

Что же делать? Если Твигг все еще внизу, что он мог замышлять? Она не доверяла этому изворотливому лысому человечку. Не участвует ли он в каком-то мошенничестве? Она никогда не слышала, чтобы он производил какие-либо строительные заключения. Кроме того, она хорошо знала, что Внутренний двор действительно его использовал, и это было еще одной причиной, чтобы как-то робеть рядом с ним.

Кранц задумала найти начальника службы безопасности, Кевина Бэббиджа, и все взвалить на него. Приняв решение, она быстро вышла на лестницу, ведшую на первый этаж замка.

Топоча ногами, она прошла к вестибюлю, недоумевая, что это были за маленькие черные шары с расплывающимися угольно-черными ореолами. Несколько раз моргнула, словно пытаясь избавиться от черных точек, плававших у нее в зрачках. Там и сям торопливо сновали охранники в темных одеждах, как будто никто из них не знал, куда надо идти и что вообще происходит. За длинной стойкой не было никого из регистраторов. Тихоня Пэт тоже, казалось, покинул свой пост.

Кранц направилась к массивной двери центра управления и громко постучала.

– Да? – раздалось из крошечного динамика на дверной раме.

– Это старшая медсестра Кранц. Мне нужно видеть мистера Бэббиджа.

Раздался жужжащий звук, и дверь клацнула. Распахнув ее, Кранц шагнула на ступенчатую платформу, откуда открывался вид на огромную комнату. Перед рядами телемониторов сидели трое мужчин, отчаянно стуча по клавиатурам в попытке прояснить покрытые одинаковым слепящим снегом помех экраны, каждый из которых должен был показывать определенную область замка. Дисплеи компьютеров, куда ни взгляни, были заполнены строками прокручивающегося бреда, факсы изрыгали чистые листы бумаги, и даже в телевизионных новостях не осталось ничего, кроме темных двойных изображений безмолвных дикторов. Охладители воды пузырились, а из кофеварки со свистом вырывалась струя пара. Не работали даже телефоны.

Начальник службы безопасности Кевин Бэббидж, стоявший перед интерактивной доской, выглядел готовым рвать на себе волосы, если бы не его короткая стрижка.

Он заметил рыжую медсестру, стоявшую на платформе у двери и с растерянным выражением лица наблюдавшую за хаосом широко раскрытыми глазами.

– Какого черта вам нужно, Кранц? – завопил Бэббидж через всю комнату. – Не видите, что ли, что у меня и так хватает проблем?

Тем не менее, он отошел от доски и поспешил к ней по проходу между столами. Если возникла еще какая-то проблема, то он, казалось, не хотел, чтобы об этом узнали другие его сотрудники.

– Что случилось? – буркнул он, обогнув металлический поручень лестницы и поднявшись на платформу.

– Простите, мистер Бэббидж, – быстро ответила Кранц, ничуть не испуганная его грубой манерой, – но некоторое время назад я видела, как этот тип, Твигг, спустился на нижний этаж подвала, откуда, насколько я знаю, он до сих пор не вернулся.

Бэббидж нахмурился.

– А вы что, все это время ждали, когда он снова появится?

– Нет-нет – я была занята. Я только что об этом узнала. – Ее ответ прозвучал столь же жестко. – Но мне показалось странным, что у него оказалась своя собственная специальная карта-ключ. Он сказал мне, что ему ее дал сэр Виктор, чтобы он сделал какое-то строительное заключение, но я не могу себе такого представить, а вы?

Глядя на хаос внизу, Бэббидж провел ладонью по своим щетинистым волосам, а потом сдался.

– Ладно, ладно, посмотрю вместе с вами. Дерримана поблизости не видно?

– Он, наверное, наверху, распивает коктейли с большими шишками.

– Да, похоже на правду. Ладно, идемте, посмотрим, что к чему. Здесь все равно мы ничего не выясним.

Они вышли из комнаты управления, и Кранц пришлось бежать рысцой, чтобы не отстать от начальника службы безопасности.

В спешке они не замечали маленьких орбов, плававших теперь у них над головами, у высокого потолка зала, как миниатюрные черные воздушные шары, собираясь вместе, поглощая свет вокруг себя и в конечном итоге становясь одной огромной бурлящей размытой тенью.

Глава 73

У Эша едва не лопалось терпение, когда он услышал шаги, приближавшиеся с той стороны, куда перед этим ушел Байроне.

– Спасибо, что подождали, мистер Эш, – сказал слуга, показавшись из-за угла, теперь без подноса.

– Вы знаете, что в этой части замка у вас бегают крысы? – сказал Эш, вставая.

– Увы… – (Вот слово, которое в наши дни нечасто услышишь, подумал Эш), – в старых зданиях это обычная проблема, сэр. Наши пробираются наверх из темниц внизу.

Еще один человек назвал нижний этаж подвала тем, чем он на самом деле и являлся. Эш решил, что ему это нравится.

– Но они редко забегают так высоко, – пояснил дворецкий. – У нас есть очень голодные кошки, чтобы крысы держались подальше.

– В самом деле? – сказал он. – Честно говоря, я не видел ни одной кошки внутри Комрека, с тех пор как здесь нахожусь. – Хотя утром видел многих снаружи, подумал он.

Байроне на секунду приостановился.

– Вот вы упомянули об этом, сэр, и я осознал, что и сам в последнее время не видел замковых кошек. Примерно с неделю.

– С тех пор как в поместье пробрались дикие кошки?

– Хм, полагаю, что так. – Слуга снова пошел. – Во всяком случае, мистер Эш, могу вас порадовать: его светлость согласился вас принять. Пожалуйста, следуйте за мной.

Эш последовал за дворецким по длинному и широкому коридору. Байроне, сначала шедший на пару шагов впереди Эша, замедлил ход, так что скоро они шли плечом к плечу.

– Я дал его светлости лекарства, но может оказаться, что он очень быстро устанет, – приглушенным голосом сказал дворецкий. – Если так, то вам придется уйти.

– Я полагал, у него сегодня важное совещание?

– Так и есть, мистер Эш, потому-то ему и надо отдохнуть до его начала.

– А ужин перед совещанием, на который его ждут?

– Боюсь, он будет вынужден извиниться. Но посмотрим, как оно обернется. Я только прошу вас не утомлять лорда Эдгара сверх меры. Договорились?

У Эша не было никакого желания утомлять умирающего, но ему надо было, чтобы тот дал разрешение покинуть территорию замка Дельфине, Льюису и ему самому. Он был уверен, что без этого разрешения у них ничего не получится.

– Я постараюсь быть кратким, – сказал он, – но ему необходимо узнать кое-что о Комреке.

Байроне посмотрел на него тяжелым взглядом.

– Только для его же блага и для блага его гостей, – поспешно добавил Эш. Он уже решил, что главной целью будет получение разрешения уйти. Если Шоукрофт-Дракер захочет услышать большее, то так тому и быть: он получит полную историю. Но парапсихолог слишком хорошо знал, как много воспримет – или сможет воспринять – тот, кто не верит в существование духов.

Они подошли к двери лорда Эдгара. Слуга легонько постучал, затем открыл ее и отступил в сторону, пропуская Эша.

Следователь удивился тому, что увидел. В отличие от обильной роскоши люкса Хельстрема, лорд Эдгар сделал выбор в пользу великолепной простоты, с замечательной и изысканной меблировкой и декором, с немногими, но радующими глаз украшениями. В большой комнате, выходившей на море, тяжелые портьеры высоких окон были раздвинуты, открывая живописный вид с вершины утеса на волны внизу, на которых рябили отражения ясной луны, господствовавшей над звездами на черном небе.

Снаружи он видел зубцы замка, хотя как противник мог надеяться взобраться по этой части скалы с почти вертикальным обрывом, было выше его понимания.

Простота этой большой комнаты, возможно, свидетельствовала о ясном, ничем не затуманенном сознании своего жильца. Но, оглядевшись в поисках хозяина, Эш увидел, что в комнате сейчас никого нет, кроме них с Байроне.

Эш стоял возле лишенного какого бы то ни было беспорядка письменного стола с покрытой кожей столешницей. Несколько документов были сложены аккуратной стопкой с одной стороны, имелись также хрустальное пресс-папье и серебряный нож для бумаг, но внимание Эша привлек запечатанный белый конверт, подпиравшийся пресс-папье. На нем мелким почерком значилось просто: Внутреннему двору. Он был размещен так, чтобы каждый, кто вошел в комнату, сразу бы его заметил.

Затем через открытую дверь на противоположной стороне комнаты донесся сухой, тихий голос:

– Пожалуйста, проведите сюда нашего гостя, Байрон.

Слуга провел исследователя к двери, на этот раз войдя первым.

– Мистер Дэвид Эш, мой господин, – возвестил Байроне, отступая в сторону, чтобы дать возможность Эшу впервые как следует взглянуть на серого человека, которого он видел мельком сразу по прибытии.

Лорд Эдгар сидел лицом к двери в удобном на вид кресле с высокой спинкой, чуть справа от горящего камина. Лорд Комрека оказался даже более тощим, чем помнилось Эшу. Вместо серого костюма и галстука, что были на нем в тот раз, его узкие плечи на манер шали укрывало толстое одеяло в зеленую и черную клетку. Ниже видны были серые клетчатые брюки и черные мокасины. Отсветы пламени из камина придавали правой стороне его лица розовый оттенок, но кожа с неосвещенной стороны была бледной и болезненной на вид.

Однако, несмотря на свою очевидную слабость, лорд Эдгар Шоукрофт-Дракер, казалось, пребывал в хорошем настроении.

– Простите, что не встаю ради такого случая, – с мимолетной улыбкой сказал он, – но рукопожатия, надеюсь, будет достаточно.

Он выпростал из одеяла слегка дрожащую руку, на мгновение показав шерстяной джемпер, обтягивавший круглый живот.

Эш шагнул вперед и взял протянутую руку, на ощупь сухую, как старый пергамент; он чувствовал усилие, вложенное в ее пожатие, и ответил на него крепко, но без излишнего давления. Затем длинные тощие пальцы лорда Эдгара снова спрятались под одеяло.

Лорд Эдгар указал на такое же кресло с другой стороны от камина. Усаживаясь, Эш отметил, что, хотя камин горел на полную мощность, тепла от него исходило гораздо меньше, чем можно было бы ожидать.