Доктор и стрелок Резник Майк

21

Проснулся Холидей, как всегда, без капли воодушевления, вылез из кровати и, одевшись, спустился в вестибюль. Вышел на улицу, прищурился на ослепительно яркое солнце. Подумал, что неплохо бы позавтракать и заглянул в бумажник: не найдя ничего мельче десятидолларовой купюры, отправился в банк — разменять десятку, чтобы были деньги на обед, бритье и чаевые.

— Добро пожаловать, доктор Холидей, — поздоровался с ним бородатый кассир. — Не правда ли, чудесный денек?

— Если не считать солнечного света и свежего воздуха, — ответил Холидей.

Кассир рассмеялся.

— Чем могу служить, сэр?

Холидей протянул ему десятку.

— Разменяйте, пожалуйста: на пятицентовики, гривенники, четвертаки и золотые доллары.

— В каком соотношении?

— Как вам удобнее. Иначе за ужином придется позволить Шарлотте оставить чаевые.

— Шарлотте, сэр?

— Миссис Брэнсон.

— Боюсь, сэр, — покачал головой кассир, — я этой дамы не знаю.

— Она должна была к вам обратиться, — сказал Холидей. — Шарлотта приехала уладить дела покойного брата.

— Мне жаль, сэр, ни с какой миссис Брэнсон мы дел не имели.

— Еще бы, — поморщился Холидей, — это же фамилия ее мужа. Я не знаю, кто она была в девичестве.

Он в деталях описал ее внешность, однако кассир и тогда ничем не помог.

— Нет, сэр. Я уверен, что запомнил бы ее. Женщины у нас не так часто занимаются делами.

— Есть в городе еще банки? Может, ее брат хранил деньги в другом месте?

Кассир кивнул.

— Сейчас выйдете через главную дверь, свернете налево, и через квартал на той стороне улицы будет еще банк, рядом с магазином тканей, — он достал небольшую брошюру. — Могу дать имя их кассира, если хотите.

— Нет, — покачал головой Холидей, — я просто хотел убить время за беседой, — собрав монеты, он ссыпал их в карман. — Спасибо за помощь.

— Это моя работа, сэр.

— Вы даже не представляете, — мрачно улыбнулся Холидей, — как мало это значит для большинства людей.

Он вышел из банка и, свернув налево, отправился на поиски ресторана. Следуя по деревянному настилу, миновал казино, бордель, мясную лавку, три магазина и наконец, дойдя до угла, пересек улицу. В следующем квартале заглянул в оживленный ресторанчик. Хотел уже войти, но обернулся и через улицу заметил банк.

Подумав немного и поспорив мысленно с самим собой, Холидей все же перешел немощеную улицу и вошел в банк.

— Да, сэр? — произнес клерк. — Могу я вам помочь?

— Хочу спросить: к вам сегодня не заглядывала миссис Брэнсон?

— Миссис Брэнсон? Сдается мне, я с этой дамой не знаком, сэр.

— Шарлотта Брэнсон, — уточнил Холидей. — Она улаживает дела покойного брата.

— Тогда я точно не знаком с ней.

— Значит, я ошибся, — сказал дантист и развернулся к выходу. — Простите, что побеспокоил.

— Не стоит извинений, — ответил ему вслед клерк.

Хмурясь, Холидей пересек улицу и вошел в ресторан. Он пытался осмыслить полученные сведения. Может, он не так понял Шарлотту? Невнимательно ее слушал? Может, она не обращалась в банки по делам брата?

Он мотнул головой. Глупости какие. Если ее брат остался должен, и если остались должны ему, Шарлотте пришлось бы обратиться в банк. «Хотя она могла пойти сразу к управляющему, — решил Холидей, — минуя каких-то там клерков. Вот почему ее нигде не помнят».

Он заказал кофе и яйца. Неплохо было бы выпить виски, но Холидей хотел обмозговать все на свежую голову. В конце концов, он не так уж и много времени провел наедине с Шарлоттой и почти не касался ее, разве что брал под руку. Если она солгала и приехала в Линкольн к любовнику, то лучше это выяснить сразу, пока не завязались отношения.

Молча позавтракав, Холидей отправился по местам, в которые, по идее, могла обратиться Шарлотта, однако в пробирной конторе ее тоже не знали. В дощатом здании, служившем местной мэрией, не нашлось записей о том, чтобы какая-нибудь ферма, ранчо или прииск в последние семь месяцев сменили хозяина. Заглянув в редакцию газеты, Холидей просмотрел некрологи за прошедший год: умерло семнадцать человек, в том числе трое фермеров. Никаких Шарлотт среди наследниц не упоминалось.

Значит, все-таки любовник. Его можно найти, обойдя все отели — которых в городе, кроме «Гранда», имелось шесть штук — и расспросив портье. Знаменитому Доку Холидею никто не откажет. Однако… что дальше? Пристрелить любовника Шарлотты? Сказать ей, чтобы она с ним больше не виделась?

Холидей тяжело вздохнул. Ему все равно недолго осталось. Годик-другой еще можно будет потерпеть Кейт Элдер. Больше ему не прожить. Ссоры, драки — это есть, зато форму не потеряешь. К тому же Кейт никогда не откажет в близости. В прошлом они успели расстаться три — нет, четыре — раза и все равно вместе. Им даже прощения друг у друга просить не надо. Кейт или Холидей объявляется в один прекрасный день после разлуки, и все продолжается, без взаимных упреков, как ни в чем не бывало.

И все же было противно, что Шарлотта солгала. Сказала бы, что приехала к другу, и Холидей сразу бы догадался, в чем дело, не чувствовал себя обманутым и преданным.

Надо выпить, решил Холидей и направился в ближайший салун. Там он прошел к людному бару. В углу стояло одинокое пианино, над которым висело огромное зеркало — футов двадцать длиной, — и вход было видно прекрасно. Вряд ли у Холидея в Линкольне нашлись бы враги, однако спокойнее, когда видишь, кто входит в салун и выходит из него.

— Бутылку и стакан, — сказал он бармену, проходя мимо клиентов к свободному месту у стойки.

— Можно мне к вам присоединиться? — спросил высокий крепкий мужчина: темные волосы, пышные усы, пронзительный взгляд серых глаз; на груди к жилету приколота блестящая звезда; у каждого бедра в кобуре по револьверу.

— Ради бога, — ответил Холидей.

— Благодарю, — сказал незнакомец и пожал Холидею руку. — Гаррет. Пэт Гаррет.

— А, шериф, — припомнил Холидей. — Наслышан о вас. Меня зовут…

— …Док Холидей, знаю-знаю, — подсказал Гаррет. — Много лет о вас слышу, особенно после той перестрелки у кораля «О-Кей». Слухи врут или как?

— Скорее врут, чем или как, — ответил Холидей.

— Говорят, на прошлой неделе вы снова наведались в Тумстоун, — продолжил Гаррет. — И вроде бы встречались с одним моим знакомым.

— Вполне возможно, — сказал Холидей. — Кто этот ваш знакомый?

— Довольно игр, Док. Пока он в Тумстоуне, ему ничто не грозит. По крайней мере, ему не страшен я. Если же он вновь объявится на Территории Нью-Мексико, я должен буду его арестовать или убить.

— Зачем вы мне все это рассказываете?

— Вы Док Холидей, — ответил Гаррет. — В Линкольн вас могло привести лишь одно дело, и потому предупреждаю: если Кид вернется в округ, то он мой.

— До вас доходили слухи, рассказы очевидцев или хотя бы байки о том, что я заделался охотником за головами?

— Если вы не намерены убить его, то значит, хотите к нему присоединиться, а тогда я должен буду и вас убить.

— Этим утром я в дурном настроении, — раздраженно заметил Холидей. — Приходите угрожать мне в другое время. Дольше проживете.

— Я вам не угрожаю, — возразил Гаррет, — я лишь говорю: сейчас вам самое время убраться отсюда в Тумстоун или где вы там обитаете.

— Приятно слышать, — ответил Холидей, глядя Гаррету прямо в глаза, — потому как меня уже запугивали профессионалы. Двое или трое из них еще живы. Калеки, но живые. Так что заткнитесь, пейте виски, и мы сохраним хотя бы видимость приличия.

Гаррет смотрел на него, не отводя взгляда.

— Я не пустозвон, Док.

— Значит, когда грохнетесь о пол, не зазвените, — ответил Холидей. — Предлагаю вам приберечь силы для достославного мистера Бонни и оставить честного дантиста в покое.

— Запомните, — произнес Гаррет, — что между мной и Кидом лучше не вставать. И уж коли вы с ним заодно, вам не жить.

Холидей развернулся и левой рукой отвел от бедра полу сюртука.

— Довольно угроз, — холодно произнес он. — Либо подкрепите слово делом, либо проваливайте.

Гаррет зло посмотрел на Холидея, потом заметил в его глазах что-то, что заставило его охладить пыл. Натянуто рассмеявшись, шериф покинул салун.

— Он ушел? — раздался голос бармена.

— Ушел, — ответил Холидей, и бармен вылез из-за стойки. Прочие клиенты тоже поднялись с пола и вернулись на места.

— Слава богу! — выдохнул бармен. — Это зеркало обошлось мне в три с лишним сотни долларов. Одно попадание — и разбилось бы.

— Дороговато вы отдали за него, — заметил Холидей.

— Надо же как-то отличаться от конкурентов. Вот и пришлось выбирать между зеркалом и Лили Лэнгтри. Зеркало оказалось дешевле.

Холидей улыбнулся.

— Зато клиентов не развлекает.

— Однако, — продолжил бармен, — жаль, что вы не вышли за шерифом и не пристрелили его. Мой бар тогда прославился бы.

— Вот уж сомневаюсь, — возразил Холидей. — Пэта Гаррета никто не вспомнит.

— Может, и так, — подумав, согласился бармен. — Черт, если вы убьете его не на этой неделе, то на следующей, или через месяц его пристрелит Кид.

— Он вернулся в город? — стараясь не выдать любопытства, спросил Холидей.

— Черт его знает, — пожал плечами бармен. — Он ведь приезжает и уезжает, когда ему заблагорассудится.

— Так что же, никто не пытался его убить за вознаграждение?

Бармен усмехнулся.

— Встречаясь с охотниками, Кид обычно подкидывает монетку и выстрелом делает в ней дырку. Большинству этого намека хватает, и они уходят.

— Гаррету тоже хватило? — спросил Холидей.

— Пэт работал вместе с Кидом. Та еще была парочка головорезов. Правда, Пэт не позволял себе убивать законников. Он насмотрелся на смерти друзей и решил сменить сторону, подался в шерифы. Да, они с Билли Кидом друг друга сильно недолюбливают, однако малыш Билли не станет охотиться на Пэта. Вот если они встретятся лицом к лицу, тогда Кид, не думая, схватится за револьвер.

— И убьет шерифа?

— Убьет. Гаррет хорош, поймите меня правильно, однако Кид есть Кид. — Бармен пристально взглянул на Холидея. — Не обижайтесь, Док, но даже вам с ним не тягаться.

— Спасибо, ободрили, — сухо ответил Холидей.

— Док, я же говорю: не обижайтесь, — задергался бармен.

— Не обижаюсь, — успокоил его Холидей. — К счастью, я всего лишь дантист и картежник.

— Значит, — нервно хихикнул бармен, — если Кид заглянет сюда сегодня или завтра, ему передать, что вы искали его?

— Не хочется злить малыша Билли, — ответил Холидей и положил на стойку пару монет. — Вот если он и правда заглянет, угостите его от моего имени.

Холидей покинул салун, побродил по городу, пока не упарился на солнце, и вернулся в отель. Прежде он не заглядывал в бар при «Гранде» — враги стали бы искать его там в первую очередь.

В бар он попал прямо из вестибюля. Оформление здесь было куда утонченней, чем в прочих знакомых Холидею питейных заведениях: занавеси на окнах, мягкие кожаные сиденья на стульях; в полированной стойке можно было разглядеть собственное отражение. Холидей заказал бутылку виски и стакан, устроился напротив портрета Джорджа Армстронга Кастера^[4] и налил себе выпить.

В этот момент в отель вернулся Эдисон. С утра он отлучился по делам и сейчас, проходя по вестибюлю, заметил в баре друга-дантиста.

— Угощайся, — сказал Холидей, подвигая изобретателю бутылку.

— Для меня еще рановато, — ответил тот. Посмотрел некоторое время на бутылку, потом вздохнул и сделал из нее большой глоток.

— Буду честен, — сказал он. — Я ведь был готов опустить руки… Ни одно из устройств не помогло разрушить станцию, не помогло бы и одолеть Джеронимо, чтобы он больше не сдерживал войска Соединенных Штатов по ту сторону Миссисипи… Однако теперь есть зацепка: не знаю, почему ультразвук — так я его назвал — убил Белого Орла, но на Джеронимо он не подействовал. Не знаю, подействует ли он на Римского Носа, однако впервые за два года я добился хоть какого-то результата. Шамана можно остановить, и я, воспрянув духом, готов вернуться к опытам.

— Если кому и под силу сокрушить магию, то лишь тебе, — искренне произнес Холидей.

— Спасибо, Док, — ответил Эдисон. — Когда так долго не видишь успеха, легко впасть в уныние. Особенно если знаешь, что в твоих руках — судьба страны. Ценю твою поддержку.

— Уныние, говоришь? — переспросил Холидей. — Понаблюдай за Кидом в действии, вот тогда поймешь, что такое уныние. Ему магия ни к чему.

Помолчав, Холидей полюбопытствовал:

— Как там, кстати, дела в долине?

— Бригады рабочих доберутся до нее либо сегодня вечером, либо завтра утром. Они ежедневно будут отчитываться мне о проделанной работе, — сообщил Эдисон. — Что же касается Кида, то в действии я его не видел. Зато видел тебя и, думаю, беспокоиться будет не о чем — стоит мне только нейтрализовать магию Римского Носа.

Пока они пили и болтали, в отель вернулась Шарлотта. Направляясь к лестнице, она прошла мимо бара, заметила Холидея с Эдисоном и решила к ним присоединиться.

— Привет, Док, — приветливо улыбнулась она.

— Здравствуйте, Шарлотта, — ответил Холидей. — Разрешите познакомить вас с Томом Эдисоном. Том, познакомься, это Шарлотта Брэнсон.

— Какая честь, мадам, — произнес Эдисон.

— Честь для меня, — возразила Шарлотта. — Встретить величайшего в мире изобретателя!

— Польщен, что вы обо мне такого мнения.

— Присоединитесь к нам? — спросил Холидей.

— Хотелось бы, но у меня куча дел, — ответила Шарлотта. — Через пять минут мне назначена встреча в юридической конторе. Времени осталось только на то, чтобы сменить пыльное платье на чистое.

— Тогда, может, за ужином?

— С радостью.

— В шесть устроит?

— Буду ждать вас в вестибюле, — ответила Шарлотта и вышла в вестибюль, там поднялась по лестнице на второй этаж.

Холидей встал и подошел к бармену.

— Много ли у вас в городе юристов? — тихонько спросил он.

— Не знаю, — пожал плечами бармен. — Человек десять-двенадцать.

— Благодарю, — сказал Холидей и вернулся за столик.

— Я случайно подслушал, о чем ты спрашивал, — сказал Эдисон. — Какое тебе дело?

— Просто стало любопытно.

— Ну что ж, у меня есть выбор: просидеть остаток дня в баре и напиться или отправиться к себе в номер и поработать над новыми задумками.

— Увидимся позже.

Эдисон покинул бар и поднялся к себе в номер. Холидей почти сразу, допив виски, тоже вышел, но не стал возвращаться к себе, а отправился на улицу. Он думал проследить за Шарлоттой и тут же одернул себя: она бы его заметила, да и потом, незачем выдавать свои подозрения и недоверие.

Холидея волновало не то, что Шарлотта видится с любовником, а то, что она ему солгала. Он ведь не имел на нее притязаний, совсем никаких, так зачем эта ложь, эти тайны? Из-за них он хотел проследить за Шарлоттой и выяснить, что же на самом деле происходит.

Впрочем, он знал, что не пойдет за ней. Предательство дамы, которой он восхищался, больно ранило, однако Холидей был честен с собой: Шарлотта ему ничем не обязана. Да, прокатилась с ним до Линкольна, поужинала пару раз — вот и все. «На самом деле, — подумал Холидей, — мне даже лучше спрятаться, пока Шарлотта не вышла, не то она сочтет нужным запутать след и будет часа два плутать по городу».

Холидей укрылся в ближайшем магазине и подождал, пока Шарлотта выйдет из отеля. Она сразу свернула направо, дошла до угла и там снова повернула вправо. Пропала из виду.

Холидей невольно обратился к владельцу лавки, спросил, где можно найти юриста.

— Я, признаться, не разбираюсь, кто из них хорош, кто — нет, но почти все юридические конторы Линкольна расположены в двух-трех кварталах налево отсюда. Большинство на этой стороне улицы, однако есть парочка и с противоположной.

— Благодарю, — сказал Холидей.

Он вернулся в отель, еще час просидел в баре, потом поднялся в номер, смыл пот с лица и шеи и, не сумев заснуть, спустился назад в бар. Проторчал там второй час и отправился в контору шерифа — узнать, не выросла ли награда за голову Кида.

Контора оказалась единственным кирпичным зданием во всем квартале. Подойдя ближе, Холидей заметил три зарешеченных окна: те выходили в переулок и смотрели на лавку сапожника. Опыт подсказывал Холидею, что контору построили дилетанты: зачем располагать окно камеры там, где к нему могут подобраться сообщники арестанта и перепилить решетку?

— Добрый день, — поздоровался Холидей, проходя в контору и касаясь полей шляпы. Его встретил сидевший за стареньким столом помощник шерифа.

— Здрасьте, — ответил он. — Вы Док Холидей, верно?

— Верно.

— Гаррет предупредил, что вы как-нибудь зайдете, заболтаете меня и спросите про награду, — помощник усмехнулся. — За Кида по-прежнему дают десять кусков.

— Я так понимаю, мистера Гаррета нет в городе?

— Ага, прошел слушок, будто Кида видели в сорока милях от города, вот шериф и поехал проверить, — помощник подался вперед. — Ему же лучше будет, если Кида он не найдет.

— Спорить не стану, — согласился Холидей. — Кстати, как вы узнали, что я — это я? То есть Док Холидей?

— Гаррет сказал, что по сравнению с вами и скелет покажется жирным. Он был прав, — посмотрев немного на Холидея и помолчав, помощник открыл ящик стола. — Пожевать не хотите? — предложил он табаку.

Холидей покачал головой.

— Один из немногих пороков, которым я не поддался.

— Я бы предложил выпить, но говорят, вы пьете по всему городу, а сейчас еще даже не вечер.

— Пить — мое хобби, — кисло заметил Холидей. — Я так понимаю, Гаррет следит за мной?

— Ну, вы уже убили не то пятьдесят шесть, не то пятьдесят семь человек.

Холидей улыбнулся. Число-то растет!

— Пожалуй, я приму ваше щедрое предложение.

Помощник шерифа открыл другой ящик стола, достал бутылку и, откупорив ее, сделал большой глоток из горлышка. Передал бутыль Холидею, и тот последовал примеру помощника.

— Надеюсь, Док, это останется между нами? — намекнул он. — Меня могут уволить за распитие спиртного на службе.

— Буду молчать как рыба, — пообещал Холидей. — А пока, — не сдержав улыбки, добавил он, — как рыба выпью.

Он сделал еще глоток.

— Расскажите про перестрелку, — попросил помощник шерифа.

— Про которую именно?

— Да ну, бросьте, Док, вы сами прекрасно знаете.

Следующие несколько минут Холидей пересказывал детали боя при корале «О-Кей», а потом вдруг заметил, что помощник смотрит мимо него — в фасадное окно.

— Ага, еще один, — объявил он, вскакивая на ноги.

В сторону конторы шли два дородных человека — мексиканец и белый — и несли завернутое в плед тело.

— Третья камера, — сказал помощник. — Дверь открыта.

— Что это? — спросил Холидей. — Я думал, Гаррета в городе нет.

— Его и нет. Придется мне выплатить куш за этого, — помощник порылся в стопке листовок и ордеров. — Чарли Сэнфорд, четыреста долларов за живого или мертвого. Неплохо на сегодня.

— Откуда знаете, кому из этой парочки платить?

— Они не охотники за головами, — ответил помощник. — Им просто заплатили, чтобы они доставили в контору тело. На самом деле в городе сейчас только один охотник, если, конечно, вы не решили попытать удачи. Этот тип хорош, чертовски хорош: третий куш за неделю сорвал.

— Впечатляет, — признался Холидей. — Я бы на месте Кида встревожился.

Двое посыльных тем временем покинули контору.

— Я бы попросил познакомить меня с ним, но, думаю, что уже встречался с этим человеком в одном из баров.

— Вот уж сомневаюсь, — возразил помощник.

— Это почему?

— Да потому что вон она, идет сюда.

Дверь открылась, и в контору вошла Шарлотта Брэнсон.

— Здравствуйте, Док, — невозмутимо произнесла она. — Какой сюрприз, не ожидала вас здесь встретить.

— А уж я-то как поражен, — ответил Холидей.

Помощник шерифа тем временем отпер закрытый за замок ящик стола и, отсчитав восемь пятидесятидолларовых купюр, вручил награду Шарлотте.

— Уговор об ужине еще в силе? — спросила та и, улыбнувшись, потрясла в воздухе деньгами. — Сегодня я угощаю.

22

Они заняли столик в углу ресторана.

— Подумать не могла, что мы соперники, — призналась Шарлотта, когда официант принес им ужин на серебряном блюде.

— Мне нужна голова лишь одного человека, — ответил Холидей.

— Я тоже так думала… когда-то.

Холидей огляделся — не подслушивает ли кто. В зале стояло десятка полтора столиков, накрытых скатертями и заставленных приборами, которые, может, и не произвели бы впечатления на людей с восточного берега Миссисипи, однако в Линкольне считались верхом роскошества. Заняты были только три самых дальних столика: никто из завсегдатаев не желал садиться поблизости от ужасного Дока Холидея.

— Простите, но я должен заметить: вы совсем не похожи на охотника за головами, — произнес он.

— Это даже идет мне на пользу.