Огонь Страндберг Матс
— Забей.
Бросив на Ингрид извиняющийся взгляд, она берет один из фонарей и идет в подсобное помещение, на ходу слушая рассказ Мину о том, что произошло в «ПЭ».
— Вообще-то не очень удивлена, — сказала Линнея, когда Мину закончила. — Но ты права. Не надо спешить. Пока у нас есть другой враг.
— И еще… — Мину делает паузу.
— Что?
Взгляд Линнеи упирается в стол, на котором разложены коллекционные тарелки с портретами членов королевских семей Европы.
— Ты можешь сейчас прийти ко мне? Во время перебоев с электричеством в редакции начинается хаос, значит, папа придет поздно. И мы будем одни. Если ты можешь, конечно. Было бы здорово, если бы ты сейчас могла прийти.
Линнея понятия не имеет, зачем Мину ее зовет, но слышит, что она очень взволнована.
— Хорошо, я приду, — говорит она.
Линнея освещает карманным фонариком дом Мину и констатирует про себя, что именно таким она его и представляла. Большая двухэтажная вилла. Высокие деревья, ухоженный сад.
Неподалеку раздается треск мопеда. Линнея замирает. Ей показалось, что она уже слышала этот звук, когда выходила от Ингрид. Неужели ее кто-то преследует?
«У тебя мания преследования, — убеждает она сама себя. — Расслабься».
Сделав последнюю затяжку, она бросает сигарету, идет к двери и звонит.
— Входи, — приглашает Мину, открывая ей дверь.
Она держит в руках подсвечник на четыре свечи. Пламя колышется на сквозняке.
Линнея входит в холл, стягивает свою леопардового рисунка шубу из искусственного меха и пристраивает ее на вешалку среди темной верхней одежды. Да, стиль одежды в семействе Фальк Карими скучноватый.
Мину ведет ее в гостиную. На столе уже стоит коричневый чайник и такие же чашки, сахар и молоко. На блюде два сорта печенья. И всюду свечи. Впечатление такое, будто Мину просто решила пригласить ее на чай.
Линнея садится на диван и оглядывает комнату.
Все устроено со вкусом, не придерешься. Красиво, но как-то скучно. Только книги могут рассказать что-то о живущих здесь людях.
Мину наливает чай в две чашки.
— Не знаю, с чего начать, — говорит она, придвигая Линнее чашку.
Она тоже садится на диван.
— Помнишь, тогда в столовой, когда Макс взял тебя в плен, Ванесса вдруг услышала твои мысли?
— Да, — ответила Линнея. Она взяла чашку и осторожно отхлебнула чай. Стараясь не показывать своего беспокойства.
— Ты тогда ведь не знала, что ты, ну, как будто зовешь ее, да?
— Нет. Почему ты об этом вспомнила?
Мину покусала нижнюю губу:
— Потому что это случилось снова. В прошлый понедельник. Но в этот раз твои мысли услышала я.
Линнея чуть не пролила на себя чай.
— Это невозможно, — сказала она. — Тебе показалось.
«Это невозможно», — повторила она про себя.
Конечно, это невозможно. В тот раз с Максом она ужасно испугалась, думала, ей пришел конец.
— Ты думала про Ванессу… — сказала Мину. — Что ты… Что она…
Линнея с грохотом отставила от себя чашку. Чай выплеснулся на блюдце.
— Линнея…
Линнея встала. Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот разорвет грудную клетку.
— Мне надо домой, — сказала она.
Вот, значит, что чувствует человек, когда его мысли прочитали. Теперь стало понятно, почему девчонки так сильно разозлились, когда услышали про ее магические способности.
— Пожалуйста, не уходи, — попросила Мину. — Тебе надо об этом поговорить.
— Мне ничего не надо, — огрызнулась Линнея, вышла в холл и стала в темноте искать среди одежды свою «леопардовую» шубу.
Мину подошла к ней и взяла ее за руку:
— Это надо сделать. Помнишь, весной ты сказала мне, что я должна кому-нибудь рассказать про черный дым. И ты была права. Я хочу сказать, что понимаю, ты, может, не хочешь говорить про Ванессу со мной, но поговори с кем-нибудь. Освободись от этих мыслей. Иначе они опять полезут наружу против твоей воли.
Мину говорит так быстро, что Линнея едва за ней успевает.
— А вдруг в следующий раз твои мысли услышит Ванесса. Ты хочешь, чтобы она обо всем узнала таким образом?
— Я вообще не хочу, чтобы она об этом узнала, — фыркает Линнея.
— Почему?
— Потому что мне все равно ничего не светит.
Слова повисают в тишине. Некоторое время девушки молча стоят в темной прихожей.
— Пойдем в гостиную, — предлагает Мину.
Чай совсем остыл, когда Мину наконец собралась его допить. Она старательно делала вид, что рассказанное Линнеей ее совсем не удивляет.
Хотя на самом деле она была очень удивлена. Во-первых, тем, что Линнея вообще стала с ней на эту тему разговаривать. И теперь Мину не знала, что ей делать с этим неожиданно свалившимся на нее доверием. Момент был очень деликатный, и Мину боялась по неловкости чем-то оскорбить Линнею.
— Не знаю, как ты выдержала мою историю, — сказала Линнея, потирая лоб.
Она избегала встречаться с Мину взглядом.
— Я сама тебя об этом попросила.
— Ты не знала, о чем просишь, — пробурчала Линнея. — Мне надо покурить.
— Я с тобой, — сказала Мину и, взяв пепельницу и два одеяла, устроилась рядом с Линнеей на лестнице. Только они уселись на ступеньки, как зажужжали лампы и включилось электричество. Внутри дома тоже зажглись огни, и на газон легли светлые прямоугольники. От земли стал подниматься туман.
— Хочешь? — спросила Линнея, помахав пачкой перед Мину.
— Нет, спасибо.
— Почему-то я так и думала, — ухмыльнулась Линнея.
— Спасибо, ты всегда напоминаешь мне, какая я правильная, — улыбнулась Мину в ответ.
Линнея глубоко затягивается:
— Какая же ты правильная. Соблазнила учителя.
— Я была за это наказана, — сказала Мину, Линнея засмеялась.
Мину посмотрела на нее и почувствовала к ней такую нежность, что сама удивилась.
— Спасибо, — сказала Линнея. — За то, что сказала.
— Я знаю, что значит любить кого-то и не иметь возможности об этом ни с кем поговорить. Тебе повезло, у тебя вкус лучше, чем у меня.
Линнея опять засмеялась:
— Это исключение. Видела бы ты моих бывших парней! Вот так всегда: влюбишься в достойного человека, а ты ему и не нужен. Пора завязывать с любовью. Для моего же собственного благополучия.
— Попробуй! — иронически заметила Мину.
Попробуй!
Слово выскочило само собой, и Мину отвернулась.
Она вспомнила разговор в парке. В тот осенний день Ребекка сказала ей то же самое. С той же интонацией. Это было сказано в ответ на обещание Мину разлюбить Макса.
— Эй, — спросила Линнея. — Ты что?
— Я вдруг подумала про Ребекку, — ответила Мину.
Линнея внимательно на нее посмотрела.
— Жаль, что я ее почти не знала, — сказала она. — И жалко, что ты не успела как следует узнать Элиаса. Ты бы ему понравилась.
Из уст Линнеи это была самая высокая оценка.
— Я немного узнала его. За те несколько секунд, что я освобождала его от Макса.
Линнея кивнула.
Мину вспомнила, каким был Элиас в детстве, когда они вместе учились в младших классах. Но воспоминание было нечетким. Светлые волосы и настороженный взгляд, который он сохранил на всю жизнь.
Линнея затушила сигарету и встала:
— Пожалуй, пойду домой.
Она сложила одеяло, которым были укрыты ее плечи, и протянула одеяло Мину.
— Ты уверена, что знаешь, что чувствует Ванесса? Мне кажется, она тебя любит.
— Как друга, да. И на всякий случай хочу тебе напомнить, что Ванесса очень любит парней.
— Может, она еще не разобралась в своих чувствах?
— Я не хочу надеяться, — сказала Линнея. — Мне так будет только тяжелее.
Мину кивнула. Она понимала, что имеет в виду Линнея. Но она совсем не была уверена, что Линнея права в отношении Ванессы.
51
Линнея так устала, что к своему дому подошла как во сне.
Но усталость была приятной. На душе было гораздо легче. Она только сейчас поняла, как сильно ее тяготила необходимость скрывать свои чувства к Ванессе.
Половина дома Линнеи заволокло туманом, и его верхние этажи, казалось, терялись среди облаков. Где-то по соседству был праздник. Музыка грохотала громко и агрессивно. Чем ближе к дому приближалась Линнея, тем громче звучала музыка. Линнея узнала мелодию. Это была одна из любимых песен Элиаса.
Подойдя к подъезду, она услышала где-то наверху звук разбившегося стекла. Посыпались осколки. Линнея успела закрыть голову руками. Несколько самых крупных осколков упало на землю совсем близко от нее.
Из-за этих идиотов она получила взбучку от Дианы.
Линнея в ярости рванула на себя дверь подъезда. Музыка грохотала вовсю, звуки эхом отражались от стен.
Лифт медленно пополз вверх. Линнея смотрела в окошко кабины, на каждом этаже пытаясь разглядеть признаки вечеринки.
Музыка слышалась все громче. Дом гудел и ходил ходуном, и в конце концов Линнее показалось, что ее сердце начинает биться в такт с песней.
Лифт прополз мимо шестого этажа. Седьмого. На восьмом этаже музыка накрыла ее. И Линнея поняла, откуда она доносится.
Из ее собственной квартиры.
Она даже не успела испугаться. Лифт рывком остановился, автоматическая блокировка дверей отключилась. Распахнув дверь наотмашь, Линнея выскочила из лифта.
Да, музыка играла в ее квартире. Линнея попыталась войти. Заперто. Дрожащими руками она нашла в сумочке ключи и открыла замок.
Вошла в прихожую. Музыка играет так громко, что больно ушам. Под ногами валяется пустая бутылка, пахнет спиртным. Линнея заглянула в гостиную.
Обивка дивана изрезана, из разрезов торчат куски желтоватого поролона. Картины сорваны со стен, смяты, порваны, светильники опрокинуты, но продолжают светить красноватым светом, и посреди всего этого с бейсбольной битой в руках стоит Эрик.
Эрик.
Осколки стекла блестят на его черном свитере, он смотрит прямо на нее.
Откуда она здесь взялась!
Ненависть, звучащая в мыслях Эрика, парализует Линнею. Превращает злость в страх.
Она видит, как из спальни и кухни выходят еще трое. Кевин смотрит на нее пустым и как будто невидящим взглядом. А Робин и Рикард натягивают на лица чулки, но она уже видела их, и они об этом знают, она читает их сумбурные мысли.
Почему она здесь?
Нам конец! Черт, все пропало!
Надо что-то делать… Черт, надо что-то делать!
Надо было не снимать маски! Надо было поставить кого-то на стреме. Почему меня никогда не слушают!
Эрик крепко сжимает ручку бейсбольной биты и с улыбкой смотрит на Линнею. Ужас Кевина можно сравнить разве только с ужасом самой Линнеи.
Нет, нет! Он что, спятил?!
Рикард что-то кричит, но Эрик не слышит, он натягивает на лицо чулок и идет к Линнее, а она не может сдвинуться с места, страх парализовал ее, она переводит глаза на Робина и видит, что тот принял решение и готов присоединиться к Эрику.
У нас нет выбора! У нас нет выбора!
Эрик поднимает бейсбольную биту, и тут наконец оцепенение проходит, руки и ноги опять начинают слушаться.
Линнея выскакивает из квартиры, захлопывает за собой дверь и, повернув торчащий в замке ключ, несется вниз по лестнице. Теперь, чтобы открыть изнутри дверь, им потребуется время, и это дает ей небольшое преимущество во времени.
Линнея прыгает через две ступеньки, крепко держась за перила, смертельно боясь поскользнуться.
Музыка грохочет, эхом отдаваясь от бетонных стен. Линнея пока не слышит своих преследователей.
И вдруг в голове опять раздается голос Эрика.
Не дать ей уйти!
Третий этаж. Второй. Первый. В любой момент она может получить толчок в спину, пинок, удар бейсбольной битой по голове.
В панике она в два прыжка преодолела последнюю лестницу, с грохотом приземлилась на зеленый бетонный пол и уронила сумку.
Я убью тебя, шлюха, я убью тебя, я убью тебя.
Линнея распахнула дверь подъезда, выбежала на улицу в туман и тут услышала сзади шаги своих преследователей.
Адреналин кипел в ее крови, и она бежала так, как не бегала никогда.
Робин думал, что все пошло к черту, что он никогда больше не будет слушать Эрика и делать так, как он говорит, он никогда больше… Он боится того, что может произойти, если они ее не догонят, он боится того, что может произойти, если они ее догонят.
Эрик вообще ни о чем не думает. Он сосредоточен на охоте.
Линнея помчалась в парк, побежала по мокрой траве, надеясь, что густой туман скроет ее следы. Робин был где-то слева от нее, Эрик где-то справа.
Оставив позади парк, Линнея побежала по пустынным улицам Энгельсфорса.
«Ах ты, шлюха…» — пропыхтел Эрик сзади нее, где-то очень близко.
— Помогите! — крикнула Линнея, хотя воздуха в легких уже почти не осталось.
Ответа не было. Энгельсфорс молча и безразлично взирал на происходящее. Мобильник остался в сумке, которую она уронила в подъезде.
Линнея кричит снова, без слов. Видит синий свет телевизора в одной из квартир, но на ее крик никто не выходит, и она бежит дальше, дальше.
Недалеко отсюда живет Анна-Карин, но Робин может перерезать Линнее дорогу. И если даже она добежит до дома Анны-Карин, что делать дальше? Вдруг подъезд окажется заперт?
Остается бежать вперед.
Во рту появился сильный привкус крови.
Линнея бежит вперед.
Анна-Карин сидит на кровати. Под ней — мягкий матрас, на ней — пижама, но она видит мир глазами лиса. Под прикрытием тумана он подошел к старой усадьбе почти вплотную.
На площадке перед входом припарковано несколько машин. В последние дни в старый дом приехало много чужих людей. Жаль, что нельзя увидеть, что происходит за освещенными окнами усадьбы.
Лис все время чувствует присутствие полевок в кустах и рвется поохотиться на них. Его охотничий инстинкт так силен, что Анна-Карин тоже ощущает его.
«Позже, — обещает она, — позже».
Лис послушно остается на месте.
Открываются двери, и из дома выходит Виктор. Он спускается на площадку, где стоят автомобили. Поддевает ногой камешек. Потом наклоняется и разглядывает свой ботинок.
Вдруг он резко выпрямляется, словно услышав что-то, недоступное даже чутким ушам лиса. Стоит некоторое время, зажмурившись, потом, словно решившись, возвращается в дом и закрывает за собой дверь.
Опять воцаряется тишина.
Анна-Карин отпускает лиса на вечернюю охоту.
Сердце Линнеи выскакивает из груди. Еще немного, и оно не выдержит. Она прижимается к опоре моста и, закрыв обеими руками рот, старается дышать как можно тише, хотя легкие разрываются от недостатка кислорода.
С воды доносится легкий плеск волн. Линнея больше не слышит мысли Эрика и Робина и не может напрячься, чтобы узнать, где ее преследователи сейчас. Все силы уходят на то, чтобы не упасть.
Над ее головой нависают выкрашенные зеленой краской металлические балки моста. На другой стороне канала виднеются освещенные окна старой усадьбы.
Может, побежать туда? Искать спасения у врагов?
Мост был ярко освещен, но туман стал плотнее. Надо рискнуть. Линнея дрожит всем телом. Только бы не потерять сознание. Если они найдут ее здесь, все пропало.
Она последний раз оглядывается, внимательно прислушивается. Затем делает несколько глубоких вдохов и начинает карабкаться наверх. Она продирается через кусты, тонкие ветки царапают лицо. Ботинки скользят по мокрой траве. Пахнет землей и сыростью.
Руки Линнеи дрожат от напряжения, когда она преодолевает последние метры. Ноги не держат ее, и некоторое время она стоит на четвереньках в ядовито-желтом свете уличных фонарей.
Потом выбегает на ярко освещенный мост.
Небольшой подъем скоро заканчивается, значит, она достигла середины. Скоро начнется спуск. Она должна выдержать. Должна.
Быстро ты бегаешь!
Услышав это, Линнея резко останавливается. Оглядывается и видит, как из тумана к ней приближается силуэт с бейсбольной битой в руках.
Попалась!
Она поворачивается в другую сторону и видит, что с другого конца моста ей навстречу двигается другая фигура. Робин. Даже издалека слышно, как тяжело он дышит. Но теперь он не торопится, идет так же спокойно, как Эрик. Они никуда не спешат, понимают, что ей деваться некуда.
Глаза смотрят на нее через дырки в чулках. Гады. Трусливые гады. Она не покажет им, что боится.
— Привет, Линнея, — говорит Эрик.
— Иди к черту, — отвечает она.
Он смеется и подходит к ней, везя за собой бейсбольную биту. Бита глухо скребется об асфальт, подпрыгивая на неровностях.
— Мы так не договаривались, — говорит он. — Ты слишком рано вернулась. Шлюхи обычно работают по ночам. Но раз уж так вышло, ничего не поделаешь.
Они встали по обе стороны от нее. Линнея дернулась в сторону, но Робин удержал ее. Крепко схватив девушку за руки, он подтащил ее к Эрику, стоявшему возле перил.
— Блин, Линнея, ты меня разочаровала, — сказал он. — Я думал, ты не прочь повеселиться.
Эрик схватил Линнею за волосы, она вскрикнула от боли. На глаза навернулись слезы. Он рванул назад ее голову и заглянул в глаза:
— Ну что, страшно?
— Нет.
Эрик еще сильнее оттягивает ей голову назад, у Линнеи вырывается стон. И тут она отчетливо слышит мысли Робина.
Хоть бы все быстрее закончилось, хоть бы все быстрее закончилось.
— Отпусти меня, Робин, — хрипло говорит Линнея. — Робин, пожалуйста, отпусти меня!
Она ненавидит себя за то, что унижается до мольбы. Но Робин начинает колебаться. Эрик тоже видит это.
Он поднимает бейсбольную биту.
— Прыгай! — говорит он, ударяя Линнею головой о перила.
Анна-Карин просыпается от вспышки белой молнии и садится на кровати. Она опять переселяется в лиса. Он бежит вдоль канала и не сводит глаз с моста. В ярком свете фонарей на мосту видны три фигуры, но из-за тумана пока нельзя различить лиц. Лис слышит их голоса.
— Прыгай! — настойчиво говорит один из них, и Анна-Карин узнает голос Эрика. — Прыгай, иначе мы тебя столкнем.
— Правда, прыгай! — вторит другой голос.
Робин.
— Правда, прыгай! — передразнивает его Эрик. — Будь мужчиной! Ты не хуже меня знаешь цену этой шлюхе.
— Отпусти меня, Робин, пожалуйста! — слышит Анна-Карин умоляющий голос.
Линнея.
Анна-Карин рывком вскакивает с кровати. Полиция. Надо звонить 112. Помешать тому, что там происходит. Она хватает мобильный, но замирает, не набрав номер. А вдруг полиция засечет номер ее телефона? Как она объяснит, откуда узнала про нападение? Да они ей просто не поверят.
— Прыгай, я тебе сказал! — повторил Эрик. — Такие, как ты, мечтают отправиться на тот свет. Вот тебе хорошая возможность.
Над головой Линнеи что-то просвистело. Она вскрикнула.
— Надо было бы тебя трахнуть напоследок, но боюсь подцепить СПИД.
Он делает что-то, но Анна-Карин не видит, что же именно.
Линнея опять вскрикивает:
— Я сейчас прыгну!
— Блин, Эрик… — говорит Робин.
«Робин, помоги ей! — думает Анна-Карин. — Помоги ей!»
Она выбегает из подъезда на площадь. Окна «Позитивного Энгельсфорса» светятся, но внутри никого не видно. Телефонная будка находится за углом, Анна-Карин рывком снимает трубку.
Она находится здесь, но мысли ее — там, на канале, и, только моргнув несколько раз, она смогла разобрать, какую нажимать кнопку.
Всхлипывая, Линнея закидывает одну ногу на парапет и теперь сидит на нем верхом.
— Пожалуйста. — Она пытается встретиться взглядом с Робином, но тот отворачивается.
— Давай… — хрипло говорит он.
— Да, Линнея, давай! — повторяет Эрик.
Линнея уже перекинула вторую ногу и теперь стоит по другую сторону парапета, крепко ухватившись за него руками.
Читать бесплатно другие книги:
