Бисер Гривковская Яна

Уже прошло столько времени, а народ еще не пьян. Похоже, праздник сегодня пройдет без зверских надругательств над печенью.

Бомба вечера — мясо теленка в почечном соусе с трюфелями и соцветиями цветной капусты. Приготовление этого блюда королевскому пищевару не доверили, посему на праздник был приглашен некий супер-шеф-повар из суперизвестного ресторана.

Удивительно, что гости уплетают это блюдо за милое дело, ведь от почечного соуса разит мочой и грязными трусами.

Никогда не сомневалась, что англичане со своими манерами в стиле «корону не ношу, но могу показать» — народ неприхотливый, особенно в еде, и особенно на дне рождении моей подруги…

Подскакав ко мне, Вики тянет меня за руку.

Вики: Пойдем! Я познакомлю тебя с мистером Тченгизом!

Я: А кто это такой?

Вики: Как? Ты не знаешь мистера Тченгиза?

После таких слов я каждый раз задумываюсь. Может, мне надо было его знать?

А вот и герцогиня идет навстречу. Правильно, давайте пока начнем с нее…

Леди Роза: О, этот вечер чудесен! Даже мистер Томпсон сегодня ни разу не заговорил об ошибках правительства. (Герцогиня усмехается и авантажно рассматривает свои кольца на пальцах.)

Вики: Мистер Томпсон? А разве он здесь? (Вики прищуривается в неопределенной улыбке.)

Леди Роза: Ах да, я совсем запамятовала. С тех пор как он обзавелся ранчо в Африке, его узкий круг общения сократился до зебр и жирафов.

Вики: Ах, мама, это звучит прискорбно. Надеюсь, он сделал правильный выбор?

Леди Роза: Злые языки поговаривают, что даже миссис Томпсон всерьез обеспокоилась его душевным состоянием, из-за чего ей пришлось сбавить густоту своей страсти к вышвыриванию его вещей с балкона. Досадно, что твоей подруге не удалось познакомиться с этой замечательной парой! (Леди Роза поворачивается в мою сторону и ожемчуживает меня своей сияющей улыбкой. Жаль, что подобный порыв благовоспитанности совсем не означает, что она — человек теплый и сердечный…)

Пытаясь не повредить ритм беседы, выдумываю на ходу тупой ответ, расходясь в дрожащем оскале.

Я: Сгораю от нетерпения! Африка — это лучший способ не дожить до старости. Интересно, моя лучшая подруга была бы не против поменять свой роскошный транспорт на симпатичного слоника?

Леди Роза: Очевидно, вы имеете в виду мою дочь? На вашем месте я бы проявила осмотрительность, прежде чем называть ее «лучшей подругой»… (В двери моего сердца врывается тревога. Чувствую, сейчас меня покрошат на собачий корм…)

Я: Но она действительно лучшая, потому что других подруг у меня нет. (На последнем издохе пытаюсь подать признаки жизни.)

Леди Роза: Вот как? Склонна полагать, что «лучшая подруга» отождествляет одну из очень многих.

Я: Позвольте с вами не согласиться. Если единственная подруга не вызывает желания завести еще нескольких, то она по праву может считаться лучшей!

Леди Роза: По праву считается лучшей та, кто достойно поведет себя в вашей общей беде, а не только проявит поддержку в вашем личном недоразумении…

Я: Но у нас с Вики не было таких ситуаций!

Леди Роза: В самом деле? Очевидно, жизнь еще не поставила вас перед выбором. Уверена, у вас еще будет возможность разобраться. Что ж, было очень приятно с вами пообщаться, девочки. Я отлучусь на одну минуту, извините…

Слава богу! Ад прекратился! Ко мне вновь возвращается возможность дышать и мыслить, органы вновь омываются кровью, а легкие наполняются воздухом, который несколько минут назад безжалостно их покинул.

А теперь скажите, зачем я сюда приехала? Отчего я каждый раз упорно прыгаю в воду, не научившись плавать?

Завидую щенкам, которые сидят на руках у старух в жемчугах. Почему они так любят этих животных? В отличие от них, у меня отличные манеры и примерное воспитание.

По крайней мере, я не такая фальшивая, как чихуа-хуа с розовым бантом, ошивающаяся рядом. Своими честными человеческими глазами она пытается охмурить этих дураков, чтобы получить за свой театр дешевый сочный рибай средней прожарки. Но самое страшное — эта собака-аферист понравилась бы даже герцогине, причем даже если отгрызла бы ей палец, расцарапала дорогостоящее платье и срыгнула на колени непереваренной говядиной! Как ни крути, животным жить проще, потому что они могут делать все, что захотят…

Думаю, сейчас самое подходящее время, чтобы сходить за моим сюрпризом в автомобиль…

У машины

Спасибо по-прежнему лежит на заднем сиденье, положив морду себе на копчик. Помню, когда я уходила, он сладко спал, и я не стала его будить, ибо от души ценю эти редкие моменты тишины.

Больше всего в этой собаке мне нравится хвостик, он как пружинка, на которой хочется высоко прыгать. А еще я всегда любила песиков за то, что они не переняли у кошек манеру вылизывать себе анус.

И все бы было хорошо, если бы в знак благодарности за мои многочисленные заботы мой милый Спасибо не оставил на сиденье огромную лужу рвоты в виде белой пены, как в молекулярной кухне, в которую я удачно обмакнула свое дорогое вечернее платье, пока вытаскивала его за уши из салона.

Скажите, откуда у животных пристрастие обжираться сухими ветками?

Ладно-ладно, я не буду тебя ругать, мое маленькое безмозглое насекомое, мы скажем гостям, что на платье — следы вкусного королевского ужина, приготовленного в честь дня рождения Вики.

С этой минуты тебя будут звать по-немецки! Данке. Это единственный способ обойти лингвистические трудности русского языка для Вики. К тому же Данке — это осёл. Так называть тебя намного приятнее…

Ну-ка, тихо! Молчать! Запомни, ты должен вскружить ей голову, чтобы в ее душе загремел салют и она возликовала, периодически падая в обморок! Все понятно??? Тогда пошли…

Новая жизнь Данке

Гость 1: Боже, какая прелесть! Это подарок для Вики? Вики, иди сюда скорее! Позовите Вики!

Гость 2: Вау! Какой симпатяга! В жизни не видела ничего подобного! Дорогая, взгляни на это!

Гость 3: Милый, спроси у официанта, куда делась Вики?

Гость 4: Боже, что это? Невероятно! Это для Вики? А где Вики? Вики! Вы не видели Вики?

Гость 5: Вы ищете Вики? Она была здесь. Ты не видел Вики?

Гость 6: Вики! Найдите срочно Вики!

Вики: Я здесь! Вы меня искали? О-о-о-о-о, боже!!!! Ка-а-а-а-кое чудо!!! Не могу в это поверить! Посмотрите, какой он славный! Боже! Боже! Я, наверное, сплю!!!

И дальше пошла подробная хвальба собаки за качества, которых у нее нет. Англичане — милые люди. Теперь мне понятно, почему они всегда воевали с французами.

Возле моего тявкающего презента выстроилась очередь, как в Мавзолей. Наконец-то моему псу довелось пощупать приятную возможность славы, ведь он — единственный, кто довел Вики до восторженного рева. Давай, милая, размажь по лицу свою удлиняющую маскару! Теперь ты будешь светиться от радости при любом освещении.

Вики: Я так счастлива! Благодарю тебя, дорогая моя! Это самый лучший подарок!

Я: Всегда к твоим услугам. И даже не надейся приучить его к каким-то командам. Он слишком тупой для этого.

В: О чем ты? Я не намерена его дрессировать! Такое чудо может делать все, что ему захочется! Отче го его глазки такие равнодушные? Он не выспался.

Я: Оставь его здесь. Он поспит.

В: Чтобы маленький ребенок спал на улице? Это зверство!

Я: Прости, я бестактна.

В: Нужно отнести его ко мне в комнату. Скоро у него будет отдельная комната…

Внутри дома Вики

Странно, что в доме Вики не ходит ни один общественный транспорт: найти ее комнату в одиночку так же нереально, как протоптать шоссе в камбоджийских джунглях.

Путешествуя по пустынным холодным залам, мы периодически встречаем пожилых служанок, грациозно скользящих по узорчатому полу. Они услужливо уступают нам дорогу и плавно растворяются в изгибах коридоров.

К пункту назначения прибываем через пять минут. За это время Данке успевает исцарапать Вики руки и обгавкать мраморные скульптуры обнаженных женщин с лишним весом.

Открыв черную дверь, мы оказываемся в полнейшей темноте. Данке нетерпеливо заскулил.

Сказать, что комната Вики выполнена в лучших традициях фильмов Тима Бёртона — это ничего не сказать.

На огромном доисторическом столе разбросаны флакончики с акриловыми красками, которыми вымазаны стены, стулья и комоды. Многие из флакончиков открыты, словно их стошнило разноцветными засохшими колбасками.

Чувствую под ногами мелкие препятствия. Это грязные высохшие кисточки, разбросанные по полу.

На огромном подиуме возвышается шикарное ложе с черно-фиолетовым покроем, вид которого ненароком вызывает нервный тик.

Поверхности стен покрыты портретами одноглазых человекокошек, полусобачьих морд с двойными ртами, хохочущих девушек с торчащими беззубыми деснами, готических божеств с квадратными ушами и вылезающими из-под черепа мозгами, похожими на подвздошную кишку, а также прочим дискомфортом, способным привести нормального человека к апоастру его ночных кошмаров.

Так чем занимается эта добрая энд светлая девочка в свободное от секса время? Надеюсь, она не отпиливает тупым ножиком головы своим мужчинам?

«Вики, это круто! Не сомневалась, что имею душевнобольную подругу!»

Обожаю выдавать свои искренние мысли в виде смешной шутки, чтобы никто не заподозрил, что это — чистая правда.

Данке внезапно завыл как-то не по-щенячьи. Вики почесала его за правым ушком своей молочно-белой рукой с ровными розовыми ногтями.

Теперь понятно, почему меня тянуло к этой девочке. Шизофреники — личности многогранные, они зачаровывают идиотов, вроде меня, чтобы те блудили по загадочным степям их мыслей. Чую, этот вечер закончится полным фак-апом. Надеюсь, Данке не будет против увидеть свои уши, обернутые вокруг чьей-нибудь окровавленной шеи? Шучу.

В: Тебе действительно нравятся мои картины? Это же полный отстой!

Я: Тебя беспокоит, что они недостаточно ужасны?

В: Понимаешь, мне хочется изобразить человеческое лицо так, чтобы это не было лицом вовсе. Хочу сотворить некоторое безумие, которое никто не сумеет превзойти. Чувствую, во мне тлеет этот уголек, но я пока не знаю, как раздуть его в настоящее пламя.

О, да. Вики — псих. Но я, как закоренелый оптимист, умеющий откапывать в навозе ванильные шарики, ни разу не допустила мысли отвезти ее в госпиталь для чокнутых. А напрасно. Не удивлюсь, если обнаружу под ее кроватью трупы задушенных пернатых с вынутыми сгнившими потрохами и разбросанные оторванные клювы вокруг. А может, неподалеку, за шкафчиком притаился и сам Адео — основная муза Вики, стимулирующая это знатное творчество?

И все же, что-то есть в этом протесте против стандартов. Если бы у Вики висели картины с историческими дамами в бальных платьях или натюрморты с яблоками и виноградом, мои глаза никогда бы не переместились на лоб. Наверняка в школе ее заставляли срисовывать фарфоровых кошечек с розовыми торчащими язычками и красными бантиками на шеях. И Вики никогда не понимала, зачем их срисовывать, если они и так понятны и красивы? Красота неинтересна. Она забывается. А уродство интригует, надолго сохраняясь в памяти. Красота — это стандарт. А уродство — исключение из правил. Красота имеет рамки, а уродство не имеет границ. Оно бесконечно…

Намного интереснее рассматривать чью-то вопиющую неприглядность, нежели идеальную геометрию. Если бы сегодня в огромный зал, наполненный красивейшими женщинами и их холеными спутниками, вошла наряженная горбунья с огромным носом, свисающим ниже подбородка, все эти писаные красавицы тут же были бы забыты, и все внимание перешло бы к этому монстру.

Похоже, Вики мучает совесть, что в ее комнате до сих пор не произошло ни единого суицида. Зато теперь я понимаю, почему из огромного числа воздыхателей моя подруга выбрала добродушного и безмозглого Адео. Он необходим ей для поддержания жизнерадостной части ее натуры, чтобы окончательно не сойти с ума. Ведь она не любит лечить раны, она их просто зашивает. Через край. Животные радости бытия помогают ей отвлечься от глубоких страхов одиночества. И друг тире любовник открыл ставни ее души очень динамично, впустив туда свет жизни…

Я по-прежнему люблю Вики. И мне совсем не важно, кого она будет изображать в следующий раз: великосветскую даму или грустную скромную девушку, — я поверю в любой ее образ, потому что она уникальна, так же, как и ее короткие юбки, ездящие на талии вместе с молнией, и эти нелепые босоножки Jimmy Choo, коряво выходящие из высокого «рэндж-ровера»…

Эсэмэс от Ника

«Не могу уснуть. Мне плохо».

Очевидно, мне надлежит проникнуться угрызением совести, что какой-то кобелина не может уснуть в семь вечера.

Через пару минут от него придет еще несколько эсэмэсок о том, что он не может без меня жить и все такое. И в этот момент я вспомню, что уже целых 15 минут и росинки во рту не имела и что в холодильнике меня ждут вкусные эклеры…

Вечерняя тоска

В зеркале я выгляжу как-то недострелянно. Опять хочу к нему. Наверное, в мире существует люди еще более чокнутые, чем я, но я их пока не встречала.

Знаете, почему я так мучаюсь? Потому что сама не знаю, чего хочу.

Самое главное в жизни — найти цель. Человек, знающий свою цель, — побеждает. Если ты не знаешь, чего хочешь, то останешься с тем, чего точно не хочешь.

Самый целеустремленный человек — это тот, кто хочет в туалет. Он точно знает, что ему надо, и все преграды кажутся ему несущественными…

Вчера опять уснула сегодня

Город поглотила полуночная мгла. Посреди неба возвышается янтарный месяц среди рассыпанных страз. Как же меня достал этот ковш, он вечно напоминает о том, что из года в год в этом мире ничего не меняется.

Закрываю глаза и слушаю вокал сосредоточенно тикающих часов, упорно не показывающих утро. Осталось только сказать «добро пожаловать» трем тысячам мыслей, которые посетили мою голову за последние пять минут.

Я — не сова и не жаворонок. Ложусь в шесть утра, встаю в девять.

«Утро вечера мудренее!»

Интересно, если утро уже наступило, а ты еще не ложился, утренние мысли все равно мудренее вечерних?

Самые сокровенные думы приходят ко мне ночью.

Днем мыслить слишком тесно — люди мешают слушать тишину, чужие энергии влияют на твое настроение, и постоянно хочется куда-то убежать.

Ночью мир освобождается, люди уходят в свои сны, и Вселенная вновь расцветает: воздух становится твоим, и ты опять выходишь на волю.

А потом вновь наступает рассвет, который ты увидишь раньше всех существ на этой планете, и ты смотришь на эти бронзовые окна и медленно закрываешь глаза. И за ними закрываешь еще одни… И еще одни… И еще… И еще… И еще…

День

Спасибо тебе за эту незабываемую ночь, комар!

Почему мне никто не подносит свежевыжатый сок и тапочки, когда я просыпаюсь?

Хочу быть принцессой. Чтобы слуги облекали меня в златотканую одежду и чтобы ноги мои передвигались по мягким персидским коврам цвета слоновой кости, расстеленным на мраморных полах моего огромного замка.

Каждый день за мной будет подъезжать золотая карета, чтобы возить меня по моим владениям. Мои сады будут украшать ломкие силуэты белой сакуры и кусты белого шиповника. Любая тропинка, на которую я буду ступать, будет усыпана лепестками благоухающих роз.

И вот однажды, ранней осенью, я буду лежать там, под древом, где Змей злодейский искусил Еву. Лакированные лучики солнца будут гладить мою кожу, и я незаметно усну.

Внезапно я почувствую чье-то тепло — кто-то нежно прикоснется к моей руке. Я открою глаза. Передо мной будут стоять принц плюс белый конь. Во имя его оливковых глаз (принца) зазвучат нежнейшие струны души моей. И будем вместе с ним мы сибаритствовать, разгадывая разительные сердечные ребусы.

И унесемся мы вдаль, в далекие-далекие страны, где круглый год на полях цветут алые маки и сбываются мечты, где расплющены ценности Hermes и Etro, где солнце есть не солнце, а всемогущий Ра…

И останусь лишь я. И мысли мои. Они, как облака, чисты и воздушны. И летят, и кружат, гонимые ветром и душой, солнцем согретые и морем омытые…

Чего ты там бормочешь, Крис? Опять Том нагадил в коридоре? Прошу прощения. Вечно он влезает на самом интересном месте.

Крис собирается проводить меня в аэропорт, поэтому постоянно торопит. Если мы опоздаем, он взломает мне мозг, ибо потерять деньги за билет, который он приобрел для меня через Интернет, для него все равно что еще раз пережить конец света 21 декабря 2012 года.

Москва

На первом этаже моего дома недавно открыли симпатичное кафе, с несъедобными салатами, но очень вкусным чаем и ореховыми булочками.

Сажусь я всегда за один и тот же столик. Это место я выбираю за жизнеутверждающий вид на автостоянку; на ней располагается куча немытых машин, наружность которых я люблю изучать.

Сегодняшняя картина грязного автопарка бесстыдно заслонена длинным черным «мерседесом», от бампера которого отваливаются огромные куски серых реагентовых булыжников. Из открытой дверцы выглядывает унылое горемычное создание патологоанатомического вида, явно сбежавшее от палачей и киллеров. Отдаленно это затравленное существо напоминает Ника. Следы от подушки на его щеках говорят о долгих бессонных ночах с проститутками, которые так и не смогли вернуть его к внутреннему равновесию. Похоже, Ник долго наматывал сопли на кулак, пытаясь куда-нибудь притулить свою истерзанную совесть, но в его голову так и не пришло ничего более оригинального, чем явиться ко мне, выгнуть брови домиком и вновь наобещать семь царств.

«Привет… Можно я сяду?»

В его лице неуверенность. Скрутившись, словно сломанная раскладушка, он смотрит на меня глазами гашеного судака и стыдливо морщится. На указательном пальце висит маленький пакетик с инициалами известного ювелирного бренда. По всей видимости, этот тот самый подарок, который я так долго искала в ресторане и который уборщицам все-таки удалось откопать.

Действительно, сейчас в самый раз притащить мне что-нибудь сияющее из магазина «Плутон», чтобы обойти острые подводные рифы и быстро получить прощение. У Тоника всегда все просто: вручаешь мешочек с алмазом, и на тебя сразу сыплются джекпотовские лимоны, вишни и сливы, а в конце на шею упадет золотая медаль под бой барабанов.

Печально, что в жизни есть ситуации, когда не помогают даже Happy diamоnds, ведь прощение у женщины надо просить сразу, пока она не поняла, что ей без вас хорошо…

Убить нельзя простить

Даже не стану описывать то необычное ощущение, когда тебе вручают сапфировые сережки. Наверное, Ник долго выбирал между опалом, малахитом, горным хрусталем и бирюзой, но продавцы не бросили его в этой непростой головоломке.

Неспособность Ника отличить бриллиант от страза давно известна менеджерам московских магазинов, продающих брендовые сокровища. Каждый раз за бешеные деньги они впаривают этому алмазному пэтэушнику двухгодовалые висяки, убеждая его в том, что после таких сюрпризов весь мир будет аплодировать ему стоя.

Я: Какие красивые сережки с синими камешками! Красивые и недорогие! Давай мы лучше ей их подарим.

Н: Кому — ей?

Я: Твоей новой любимой.

Н: Не говори ерунды.

Я: Ну да. Толковые вещи говоришь из нас только ты.

Н: Тебе не понравилось? Скажи честно, не сиди как вкопанная.

Я: Это для безопасности. Ты трахаешь все, что шевелится, при тебе лучше не шевелиться.

Ник опускает голову и зажмуривает глаза. Мне становится противно. Он ведет себя как жалкий червяк, который начал извиваться, когда на него наступили…

Я: Ты хотел удивить меня камнями? Удиви меня лучше своим психическим здоровьем.

Н: У меня была очень важная встреча, я прилетел в Москву специально поговорить с тобой.

Я: Это поступок!

Н: Не смотри на меня так! У меня с ней ничего не было! Был только минет! Клянусь!

Я: Серьезно? Какое облегчение! Тогда все нормально!

Н: Я мучился с тобой. А с ней как-то сразу нашел общий язык…

Я: И так каждый день. По общему языку…

Н: Мне нужно было отвлечься. Ты заняла мою голову, забрала ее себе.

Я: Бедолага. Наверное, тяжело под себя укладывать всех обезьян, медведей и крокодилов, чтобы снять напряжение?

Н: Ты въелась в память, мне хотелось стереть.

Я: Знаешь, я тоже ненавижу свою память, она напоминает о том, о чем лучше не вспоминать.

Н: Ты меня никогда не простишь?

Я: Почему же? Прощай!

Н: Давай останемся друзьями?

Я: Давай лучше друзьями друзей?

Н: Ты все равно ко мне вернешься.

Я: Мечтать не вредно.

Н: Вредно не мечтать.

Я: Ты умер!

Н: Перестань!

Я: Мертвые не разговаривают!

Н: Ты так не поступишь!

Я: Хочешь проверить?

Н: Ты можешь понять?

Я: Что понять?

Н: Я жить без тебя не могу!

И тут должна зазвучать «O, Фортуна» Карла Орффа, чтобы завершить трагическую импрессию. Такой тронной фразой Ник переплюнул даже Барака Обаму, выступающего перед Конгрессом США. Было бы неплохо еще пустить сиреневую соплю в конце, тогда эту сцену можно было бы продать компании «Уорнер Бразерс».

Люди, которые давно не были в театре, разразились бы громкими аплодисментами.

Жаль, рядом нет официантов, появляющихся здесь два раза в год, — они бы точно вышли хлопать на бис.

Согласитесь, «я без тебя не могу» — довольно серьезное заявление, по сравнению с которым «я тебя люблю» — абсолютное ничто. Эти слова олицетворяют трагическую безысходность, и если бы Ник красиво оделся и воспользовался дезодорантом после душа, а не вместо него, то эта картина была бы воистину безупречной.

Может, разразиться благосердием и броситься к нему на шею? Сейчас, пожалуй, самое время это сделать, выдавив из глаз парочку соленых ручейков. Но слезы, гады, упорно не хотят подкатывать. Неужто настал мой черед высасывать ему мозг большими глотками? Почему исчезло мое сострадание, и куда делся мой кнут?

Сидя напротив, растерянный, словно не подошедший пазл, он бросает на меня траурные взгляды, чтобы надавить на мое девичье сострадание. Мне нравится, когда в его лице сталкиваются раскаяние и испуг, и, переключившись в ипостась «Пьеро», он начинает заталкивать пронзительные речи: «Без тебя — как на дне океана. Одиноко и холодно. Забери меня оттуда. Мне плохо».

Видите, как жизнь меняется: еще вчера он планировал меня прикончить, а сегодня он раним и хрупок, как хрусталь. Сейчас этот сценарист начнет заливать, как ему надоел весь этот гламур и как он мечтает переехать на какой-нибудь край географии по адресу «два локтя по карте вниз», чтобы жить там со мной неразлейвода: выращивать детей, ковать лошадей, обои клеить, листья в кучу сметать, мусор убирать да сугробы зимой разбрасывать.

Еще недавно я ела эту чушь с восторгом, это было моим любимым блюдом. Но теперь, когда я слышу этот бред, во мне все тихо. Пульс тот же, 84. По Тонику я больше не потею. Похоже, моя любовь выцвела и вокруг моего сердца образовалась защитная пленка. Теперь Ник будто за стеклом, будто его наполовину нет, будто это вообще не он, а человек, из которого извлекли что-то очень важное…

Любимый, обещаю одно: я всегда буду твоей самой роскошной бывшей…

Пробка

За три с половиной часа мы сдвинулись на два с половиной метра. Пойди я сейчас пешком, мне удалось бы обогнать даже Nissan GTR. Пробки сводят меня с ума. Еще немного, и мне понадобится хорошая психиатрическая лечебница с большим парком, четырехразовым питанием и каруселями.

Фил знает: если я говорю, что приеду через час, то встреча, вероятно, состоится на следующий день. Москва — город волшебный: выезжаешь поужинать — приезжаешь на завтрак.

Фил: Привет еще раз. Плохо слышно. Ну что, ты едешь? Как дороги?

Я: Формула-1. Я — Алонсо, ты — Хэмилтон.

Ф: Это навсегда?

Я: Есть подозрение, что да.

Ф: Ты еще ни разу не приехала вовремя.

Я: Желаешь обрушить на меня торнадо обвинений?

Ф: Как тебе удается так опаздывать? Ты не успеешь даже на свои похороны.

Я: Если не успею, оторвусь на твоих.

Ф: Отлично. Разбуди меня, как будешь у дома…

ГИБДД

В траве сидел кузнечик,
В траве сидел кузнечик,
Совсем как огуречик,
Зелененький он был…

У гаишников огромный опыт отлова подлецов, совершающих злодеяния. Если выехать на разделительную полосу или превысить скорость, это беззаконие тут же приструнится выпрыгивающим из-под кустов лимонным жилетом с полосатой палкой. Конечно, останавливаться или нет — решать вам. Можно просто проехать мимо, а можно пронестись на сто метров дальше и снисходительно сдать назад.

Мент: Здравия желаю, старший лейтенант Взяткин, шестой отдел ДПС. Ваши документы!

Я: Добрый день, Взяткин. Документы у меня в порядке, но они в багажнике, я храню их там, чтобы не потерять.

М: Открывайте багажник!

Я: Лейтенант, мне очень не хочется выходить из машины.

М: У меня нет времени с вами спорить. Открывайте багажник.

Я: Если вы позволите этого не делать, я дам вам 500 долларов.

М: Открывайте багажник!

Я: Вы уверены? Может, я дам вам 1000 баксов, и вы меня отпустите?

М: Выходим из машины и открываем багажник!

Я: Боже, как же вы меня одолели… Сейчас открою…

М: Ну? И где оружие, наркотики?

Я: Оружие? Я же сказала, что храню здесь свои документы.