Проклятие тигра Хоук Коллин
Каменные ступени вели к блестящей поверхности воды. Мы поднялись по лестнице и уставились в воду. Я с облегчением перевела дух, убедившись, что ужасные каппы не прячутся в мутной глубине. Потом я заметила надпись, выбитую на каменном бортике бассейна.
— Ты можешь ее прочитать? — спросила я.
— Здесь написано «ниюдж капи». Это означает «выбери обезьяну».
— Хм-м…
Мы обошли все четыре постамента со статуями. У одной обезьяны уши были наклонены вперед, у другой — прижаты к макушке. Все четыре обезьяны принадлежали к разным видам.
— Слушай, Рен, Хануан был получеловеком-полуобезьяной, верно? Ты не знаешь, какой именно была его обезьянья половина?
— Не знаю. Мистер Кадам наверняка мог бы нам помочь. Я могу сказать только то, что вот эти две статуи изображают обезьян, которые не водятся в Индии. Вот это — паукообразная обезьяна. Такие водятся только в Южной Америке. А это шимпанзе, они относятся к гоминидам, или человекообразным, и, строго говоря, не вполне являются обезьянами. Их называют так только из-за размеров.
Я ошеломленно уставилась на него.
— Откуда ты столько знаешь об обезьянах?
Рен с вызовом скрестил руки на груди.
— Ax вот как? Насколько я могу понять, беседа о мартышках признана достойной темой для обсуждения? Возможно, если бы я был обезьяной, а не тигром, ты бы соизволила объяснить, почему ты меня избегаешь?
— Я тебя не избегаю! Просто мне нужно побыть одной. Это не имеет никакого отношения к твоему виду! Это связано совсем с другими вещами.
— Какими другими?
— Никакими.
— Нет, тут что-то есть.
— Да, но это не может быть чем угодно!
— Что не может быть чем угодно?
— Неужели нельзя вернуться к мартышкам? — завопила я.
— Да пожалуйста! — взревел он.
Несколько секунд мы злобно сверлили друг друга взглядом, клокоча от досады и гнева. Рен первым отвернулся и стал сухо перечислять разнообразные виды и отряды приматов.
Мне бы промолчать, но я не смогла удержаться от язвительного замечания.
— А я и не знала, что путешествую со специалистом по обезьянам! Впрочем, ты ведь питался ими, правда? Тогда понятно, откуда у тебя такие обширные познания, я ведь тоже без проблем отличаю свинину от курятины!
Рен смерил меня злым взглядом.
— Я несколько столетий провел в зоопарках, не забыла? И я не… ел… обезьян!
— Да неужели? — Я скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на него. Рен бросил на меня свирепый взгляд, потом топнул ногой и склонился перед следующей статуей.
— Это какая-то макака, они широко распространены в Индии, а этот волосатый — павиан, — с раздражением выпалил он. — Они тоже тут водятся.
— И кого из них я должна выбрать? Мне кажется, это кто-то из двух последних. Предыдущие в Индии не водятся, поэтому их можно вывести за скобки.
Рен никак не отреагировал на мои слова, очевидно, он все еще злился. Он молча рассматривал вереницы обезьян, изображенных под постаментами, когда я громко выпалила:
— Павиан!
— Почему он? — спросил Рен, распрямляясь.
— Потому что его морда напоминает статую Ханумана.
— Отлично, проверь свою догадку.
— Как проверить?
— Откуда я знаю? — рявкнул он, потеряв терпение. — Повтори свой фокус с рукой, который ты делала раньше!
— Я не уверена, что тут это сработает.
Рен указал на каменных обезьян.
— Ну, хорошо, тогда потри им макушки, как статуе Будды. Нужно как-то угадать наш следующий шаг.
Я хмуро покосилась на Рена, которого явно успела довести до белого каления, потом подошла к статуе павиана и робко дотронулась до его головы. Ничего не произошло. Я похлопала его по щекам, погладила по животу, подергала за руки, за хвост… ничего. Тогда я схватила его за плечи — и почувствовала, что статуя слегка сдвинулась с места. Я сильнее нажала на одно плечо, и верхняя часть постамента отъехала в сторону, обнажив углубление, в котором лежала каменная шкатулка с рычагом. Я наклонилась и опустила рычаг. В первый момент все осталось на местах. Потом я почувствовала, как моя ладонь вспыхнула жаром. На ней отчетливо проступили нанесенные хной знаки, а потом рычаг вздрогнул, поднялся, повернулся и исчез внутри.
Рокочущий звук сотряс землю, и вода в бассейне стала стремительно убывать. Рен схватил меня за руки, прижал к своей груди и попятился от бассейна. Он крепко держал меня за плечи, пока мы оба в оцепенении смотрели на сдвигающийся камень.
Прямоугольный бассейн с треском разломился пополам. Потом обе половины стали разъезжаться в стороны. Вода хлынула вниз и, расшибаясь о камни и скалы, устремилась в черное отверстие, появившееся в том месте, где только что был водоем.
Потом что-то стало проступать из черноты. Сначала мне показалось, что это лишь игра света на мокрых камнях, но сияние разливалось все ярче, и я увидела ветку, показавшуюся из провала. Ветка была покрыта блестящими золотыми листьями. Все новые и новые ветки появлялись из бездны, а потом оттуда вытянулся ствол. Он рост и рос, пока перед нами не очутилось настоящее дерево. Его листья сверкали, заливая все кругом мягким золотым светом, как будто сотни рождественских золотых шаров усеивали ветви. При этом они трепетали и мерцали, словно колеблемые легким ветерком.
Дерево было высотой около двенадцати футов и все усыпано мелкими белыми цветами, наполнявшими воздух сладким ароматом. Длинные грациозные ветви с длинными и нежными золотыми листочками отходили от более толстых ветвей, примыкавших к коренастому стволу. Сам ствол рос из каменного ларца, стоявшего на твердом каменном постаменте. Это было самое прекрасное дерево, которое мне довелось видеть в жизни.
Рен взял меня за руку и осторожно повел к дереву. Протянув руку, он дотронулся до золотого листа.
— Какое красивое! — ахнула я.
Он сорвал цветок и понюхал его.
— Это манговое дерево.
Мы молча любовались прекрасным растением. Я знаю, что в эти мгновения мое лицо светилось тем же восторгом, что и лицо Рена.
Его черты смягчились. Рен шагнул ко мне и протянул руку, намереваясь воткнуть белый цветок в мои волосы. Я тут же отвернулась от него и, притворившись, будто ничего не заметила, стала гладить пальцем золотой листок.
Когда я снова посмотрела на Рена, его лицо окаменело, а белый цветок, смятый и сломанный, валялся на земле. Мое сердце сжалось от боли, когда я увидела прекрасные лепестки, втоптанные в грязь.
Мы молча обошли дерево кругом, разглядывая его со всех сторон. И вдруг Рен закричал:
— Вот он! Ты видишь? Вон, наверху! Золотой плод!
— Где?
Он указал на верхушку дерева, и, присмотревшись, я увидела золотой шар, свисавший с ветки.
— Плод манго, — прошептал Рен. — Ну, конечно. Так и должно было быть!
— Почему?
— Манго — один из главных предметов экспорта в Индии. Это один из важнейших продуктов нашей страны, а может быть, даже самый главный природный ресурс. Значит, Золотой плод Индии — это манго. Я должен был раньше догадаться.
Я с сомнением посмотрела на высокие ветки.
— Как же мы его достанем?
— Что значит: «Как мы его достанем?» Забирайся мне на плечи. Нам придется сделать это вместе.
Я расхохоталась.
— Нет, Рен, мне кажется, тебе придется придумать другой план. Например, подпрыгни высоко-высоко, как супертигр, схвати его пастью или сделай еще что-нибудь такое.
В ответ он только злорадно ухмыльнулся.
— Нет. Ты, — он ткнул пальцем мне в нос, — сядешь мне на плечи.
— Прошу тебя, прекрати повторять это! — простонала я.
— Давай. Я все равно тебя уговорю. Пустяковое дело, вот увидишь.
Рен подхватил меня на руки и поставил на каменный бортик сверкающего бассейна. Потом повернулся ко мне спиной.
— Лезь давай.
Он развел руки в стороны. Громогласно жалуясь и причитая, я робко взялась за них и перекинула ногу ему через плечо. Перепутавшись, я хотела немедленно убрать ногу, но Рен предвидел этот маневр, поэтому схватил меня за другую ногу и, прежде чем я успела позорно отступить, усадил себе на плечи.
Терпеливо снося мои напрасные вопли, он взял меня за руки и направился к дереву, без труда балансируя моим телом. Не спеша Рен выбрал подходящее место, остановился и объяснил мне задачу.
— Видишь вот эту толстую ветку над своей головой?
— Вижу.
— Отпусти одну мою руку и хватайся за нее.
Я послушно сделала, как он сказал, предупредив:
— Только не сбрось меня!
— Келси, если тебе чего-то и не следует опасаться, так это того, что я тебя брошу.
Я дотянулась до ветки и вцепилась в нее.
— Хорошо. Теперь отпусти вторую руку и возьмись за ту же ветку. Не бойся, я буду держать тебя за ноги.
Я подтянулась еще выше и схватилась двумя руками за ветку, но ладони у меня были скользкими от пота, поэтому если бы Рен не держал меня, я бы непременно свалилась.
— Слушай, Рен, это, конечно, чудесная идея и все такое, но я до сих пор нахожусь в двух футах от нашего фрукта. Что мне теперь делать?
Вместо ответа он рассмеялся, а потом попросил:
— Подожди секундочку.
— Что значит — подожди секундочку?!
Он снял с меня кеды, потом приказал:
— А теперь схватись за ветку и выпрямись.
Умирая от страха, я с визгом вцепилась в ветку. Рен с силой подтолкнул меня еще выше. Поглядев вниз, я увидела, что он сжимает мои ступни в ладонях, удерживая тяжесть всего моего тела на вытянутых руках.
— Рен, ты спятил? — зашипела я. — Я слишком тяжелая для тебя!
Он только хмыкнул.
— Как видишь, нет. А теперь соберись, Келси. Продолжай держаться за ветку, а потом перешагни с моей руки на мое плечо, только осторожно — сначала одной ногой, потом другой.
Он приподнял мою левую ногу, и я уперлась пяткой в его литой бицепс. Очень осторожно я переместила ступню на широкое плечо Рена, а потом проделала то же самое с другой ногой. Выпрямившись, я посмотрела на фрукт, который теперь висел прямо передо мной, слегка подрагивая под собственной тяжестью.
— Ладно, я попробую его сорвать. Держи меня!
Руки Рена переместились на мои икры и крепко сжали их. Я выпустила ветку, которая теперь была на уровне моей талии, и потянулась к подпрыгивающему плоду. Он висел на длинном одеревеневшем стебле, растущем прямо из верхушки дерева.
Стоило мне коснуться плода пальцами, как он тут же качнулся в сторону. Я дождалась, когда он снова очутится возле меня, обхватила его рукой и осторожно потянула.
Он не поддавался! Я потянула сильнее, стараясь не повредить манго. Как ни странно, этот волшебный плод, искрящийся ослепительным золотым светом, на ощупь оставался самым настоящим манго с тонкой гладкой кожицей. Я снова подтянулась к ветке, дернула изо всех сил и, наконец, оторвала плод от стебля.
В тот же миг все мое тело оледенело и застыло, а разум погрузился в черное видение. Грудь опалило неистовым жаром, кругом была полная тьма. Вдруг из мглы проступила призрачная фигура. Смутные черты заколыхались, принимая форму, и вскоре обрели четкость. Это был мистер Кадам! Он держался руками за грудь. Когда он отнял руку, я увидела, что его амулет раскалился докрасна. Опустив глаза, я увидела, что и мой фрагмент амулета пылает тем же огнем. Я стала срывать его, окликая мистера Кадама, но мы почему-то не слышали друг друга.
Еще одна призрачная фигура заколыхалась между нами, медленно обретая форму. Этот человек тоже хватался за большой амулет. Заметив нас, человек уставился на мистера Кадама. Затем взгляд его остановился на амулете, висевшем на груди старика.
Незнакомый человек был одет в модный дорогой костюм. В его проницательных глазах светились ум, уверенность, решимость и что-то еще, нечто темное, нечто… злое. Он хотел сделать шаг вперед, но какой-то невидимый барьер не позволял нам всем сойти с места.
Лицо мужчины потемнело и исказилось бешеной яростью, и хотя он быстро справился с собой, злоба никуда не исчезла, она лишь затаилась в его глазах, как крадущийся по следу зверь. Безотчетный черный ужас сковал меня изнутри, когда незнакомец повернулся ко мне. Я видела, что он хотел чего-то.
Мужчина внимательно осмотрел меня с головы до ног, а затем уперся взглядом в пылающий амулет, висевший у меня на груди. Злобное торжество и гнусная радость озарили лицо незнакомца. В поисках поддержки я повернулась к мистеру Кадаму, но тот тоже во все глаза разглядывал этого человека.
Я очень испугалась. Я стала звать Рена, но не услышала собственного голоса.
Тем временем мужчина неторопливо вытащил что-то из своего кармана и принялся бормотать себе под нос. Я попробовала читать по его губам, но он говорил на незнакомом мне языке. Фигура мистера Кадама стала бледнеть и таять. Он на глазах снова превращался в призрак. Я посмотрела на свою руку и поняла, что со мной происходит то же самое. В голове у меня помутилось. Я почувствовала, что вот-вот потеряю сознание. У меня подкосились ноги. Я падала… вниз… вниз… вниз…
22
СПАСЕНИЕ
Открыв глаза, я увидела над собой лицо Рена.
— Келси! Ты в порядке? Ты упала. Что случилось? Ты потеряла сознание?
— Нет, ничего я не теряла! — пролепетала я. — По крайней мере, мне так кажется. — Он держал меня на руках, прижимая к груди, и мне это нравилось. Я не хотела, чтобы мне это нравилось, но ничего не могла с собой поделать. — Ты меня поймал?
— Я же сказал тебе, что никогда тебя не брошу, — напомнил Рен.
— Спасибо, Супергерой! — насмешливо буркнула я. — А теперь поставь меня на землю, пожалуйста. Я прекрасно могу стоять самостоятельно.
Рен бережно опустил меня на землю, и, как назло, у меня тут же подогнулись коленки. Он протянул руку, чтобы поддержать меня, но я свирепо завопила:
— Я же сказала, что могу стоять! Отвяжись от меня хоть на секунду, слышишь?
Я сама не поняла, почему наорала на него. Рен просто хотел мне помочь, но я отчего-то до смерти перепугалась. Со мной происходили странные вещи, над которыми я была не властна. И еще я болезненно реагировала на любые прикосновения Рена. Стоило ему дотронуться до меня, как я сразу же теряла голову. Мой разум затуманивался, как зеркало в паркой ванной, поэтому мне хотелось как можно скорее отстраниться от Рена.
Присев на каменный бортик бассейна, я стала надевать кеды, надеясь, что голова скоро перестанет кружиться.
Рен молча разглядывал меня, скрестив руки на груди.
— Келси, скажи мне, что случилось. Пожалуйста.
— Я сама точно не знаю. Кажется, у меня было… видение.
— И что ты увидела?
— Там было три человека — мистер Кадам, какой-то жуткий человек и я. На всех нас были амулеты, и они раскалились докрасна.
Рен уронил руки, лицо его потемнело. Он тихо спросил:
— Как выглядел этот жуткий человек?
— Он был похож… ну, даже не знаю… на главаря мафии или кого-то подобного. То есть такой человек, который любит все держать под контролем и убирать любые препятствия. Черноволосый, с черными, блестящими глазами.
— Индиец?
— Не знаю… Наверное.
Фаниндра свернулась у моих ног в позе браслета. Я подобрала ее, надела на руку и в панике огляделась.
— Рен! А где Золотой плод?
— Здесь, — он наклонился и подобрал его под деревом.
— Нужно спрятать его! — Я расстегнула рюкзак и вытащила бабушкино одеяло. Потом осторожно, стараясь не соприкасаться даже пальцами, взяла плод из руки Рена, завернула в одеяло и убрала в рюкзак. Судя по всему, я слегка перестаралась в своем стремлении избегать тактильного контакта, потому что, подняв глаза, наткнулась на взбешенный взгляд Рена.
— Это что-то новенькое! Теперь ты даже дотрагиваться до меня не хочешь? Что ж, приятно знать, что я настолько тебе отвратителен! Жаль, что тебе не удалось уговорить Кишана отправиться с тобой, тогда тебе не пришлось бы страдать от моего присутствия!
Я промолчала и стала рывками завязывать шнурки двойными узлами.
Рен указал рукой на город и насмешливо улыбнулся.
— Вперед, как только почувствуете себя лучше, раджкумари.
Я бросила на него испепеляющий взгляд, ткнула кулаком в грудь и прошипела:
— Да уж наверное, Кишан не был бы таким придурком! К вашему сведению, мистер Сарказм, вы мне сейчас совсем не нравитесь!
— Добро пожаловать в клуб, Келлс, — хмыкнул он, сощурив глаза. — Так мы идем?
— Отлично! — Я повернулась к нему спиной, передвинула лямки рюкзака и зашагала вперед в гордом одиночестве.
Рен в бешенстве вскинул руки.
— Отлично!
— ОТЛИЧНО!! — проорала я во всю глотку и, клокоча от злости, отправилась обратно в город, а Рен молча пошел за мной.
Когда мы подошли к первому зданию, земля вдруг задрожала у нас под ногами. Мы остановились и обернулись на золотое дерево. Оно снова уходило под землю, а две половины бассейна стремительно двигались навстречу друг другу. Но удивительнее всего был странный свет, льющийся откуда-то из толщи каменных обезьяньих статуй.
— Знаешь что, Келлс? Мне кажется, нужно как можно скорее выбираться из этого города.
Мы бросились бегом и бодро промчались между двумя домами. И тут я услышала за спиной визг и шипение, мгновенно подхваченное множеством других голосов. Светящиеся статуи обезьян ожили! Потом что-то зашевелилось у нас над головами.
На бегу я зло закричала на Рена:
— Замечательно! Теперь за нами гонятся стаи обезьян! Может быть, когда они на нас набросятся, ты перечислишь все их виды, чтобы я могла оценить особенности мартышки, которая меня прикончит?
Рен несся рядом со мной.
— С удовольствием! По крайней мере, когда на тебя накинутся обезьяны, у тебя не будет времени кидаться на меня.
Тем временем обезьяны приближались. Я чуть не споткнулась об одну из них, бросившуюся мне прямо под ноги. Рен гигантским тигриным прыжком перепрыгнул через фонтан. «Каков позер!» — зло подумала я.
— Рен, ты напрасно теряешь время! Беги отсюда. Бери рюкзак и беги.
Невесело хмыкнув, он забежал вперед меня, потом развернулся и помчался мне навстречу, крикнув на бегу:
— Ха! Думаешь, сможешь так легко от меня отделаться?
Он снова забежал вперед, а потом превратился в тигра. Развернувшись, он перепрыгнув через мою голову и врезался в толпу обезьян.
He останавливаясь, я заорала на него:
— Эй, полегче! Смотри, куда прыгаешь, мистер! Ты чуть голову мне не снес!
Я неслась вперед, выжимая все силы из своих усталых ног. Сзади доносились жуткие крики. Большая часть обезьян перешла в наступление. Рен с грозным ревом кусал их и царапал когтями. Я обернулась. Бурые, серые и черные обезьяны сплошным ковром покрывали все его тело, цепляясь за шерсть. Еще около десятка приматов гнались за мной, среди них выделялся огромный злобный павиан, спрыгнувший с постамента над бассейном.
Свернув за угол, я увидела впереди подъемный мост. И тут ближайшая обезьяна прыгнула и вцепилась мне в ногу, мешая бежать. Я попыталась стряхнуть ее на бегу, но у меня ничего не вышло.
Беспомощно колотя обезьяну кулаками, я вопила во всю глотку:
— Ду-рац-ка-я мар-тыш-ка… от-вя-жись… от… ме-ня!
В ответ она цапнула меня за колено.
— У-ууй! — Я бешено дернула ногой, потом, хромая, побежала дальше, изо всей мочи топая подошвами, чтобы как можно сильнее испортить поездку моей непрошеной попутчице. Внезапно верхняя часть тела Фаниндры ожила. Грозно зашипев, она бросилась на обезьяну, которая тут же с визгом отцепилась от меня.
— Спасибо… Фаниндра… — Я погладила ее по голове, а змея снова вернулась мне на руку.
Добежав до ворот, я перебралась по мосту и остановилась на другой стороне. Рен с боем прорывался ко мне, пытаясь стряхнуть со спины обезьян. Несколько тварей бросились на меня. Злобно пиная их ногами, я сорвала со спины рюкзак и вытащила оттуда гаду.
Вооружившись, я стала размахивать булавой, как бейсбольной битой. Вот моя гада с отвратительным смачным шлепком обрушилась на одну из обезьян, и та, громко скуля, бросилась обратно в город. Беда была в том, что я могла попасть по своим врагам только со второй или третьей попытки. Одна обезьяна запрыгнула мне на спину и больно рвала за волосы. Другая вцепилась в мою ногу. Но я продолжала грозно размахивать гадой и постепенно обратила в бегство большую часть атакующих.
Рен несся по мосту, волоча за собой не меньше пятнадцати обезьян, цеплявшихся за его шерсть. Одним прыжком перелетев на берег, он бросился в лес и стал с размаху биться боками о деревья. Несколько раз он высоко подпрыгнул в воздух, чтобы потереться спиной о ветки и соскрести с себя гроздья обезьян.
Колючие деревья мгновенно ожили. Шустрые зеленые побеги оплели ноги и хвосты злобных приматов и поволокли их верещащие от страха тушки в гущу ветвей. Обезьяны были слишком легкими, чтобы сопротивляться, и вскоре обреченно скрылись в кронах деревьев.
Я замахнулась гадой на серого павиана, но тот ловко отпрыгнул в сторону. Он был гораздо проворнее меня, поэтому ловко уворачивался от ударов, осыпая меня злобным стрекотом. При малейшей возможности он размахивал своими длинными руками и колотил меня. Он был такой сильный, что я чуть не плакала от боли. Каждый удар обезьяньего кулака мучительно отзывался в моих натруженных мышцах. Казалось, меня методично превращают в отбивную. Еще одна мелкая мартышка сидела у меня на плече и дергала за косы, да так сильно, что у меня слезы текли из глаз.
Избавившись от обезьян, Рен подбежал ко мне, отодрал маленькую мартышку от моих волос, сорвал ее с моего плеча и с силой запустил в сторону городских ворот. Мартышка мячиком ударилась о землю, прокатилась несколько шагов, потом вскочила, злобно зашипела на нас и скрылась. Тогда Рен забрал у меня гаду и угрожающе замахнулся на павиана. Видимо, тот сразу сообразил, что имеет дело с гораздо более метким противником, поэтому испустил истошный вопль и поспешно ретировался в город.
Тяжело дыша, я плюхнулась на землю. В обезьяньем городе воцарилась зловещая тишина. Не было слышно ни шипения, ни визга.
Рен обернулся и посмотрел на меня.
— Цела?
Я только рукой махнула. Рен присел на корточки напротив меня, дотронулся до моей щеки, оглядел меня с ног до головы и усмехнулся.
— Кстати, это была карликовая игрунка. Если тебе интересно.
— Спасибо, дорогая ходячая обезьянья энциклопедия, — прохрипела я.
Он рассмеялся, достал нам по бутылке воды и протянул мне энергетический батончик.
— А ты сам разве не хочешь?
Он приложил руку к груди и пренебрежительно усмехнулся:
— Кто, я? Жевать энергетический батончик, когда в джунглях полно сочных обезьян? Нет, покорнейше благодарю. Я не голоден.
Молча жуя батончик, я расстегнула рюкзак, чтобы посмотреть, не пострадал ли Золотой плод в драке с обезьянами. Он был на месте, по-прежнему завернутый в одеяло.
— Знаешь, — сказала я, откусив еще кусок батончика, — просто не верится, что мы вырвались из города почти невредимыми.
У Рена отвисла челюсть.
— Невредимыми? Келси, да эти обезьяны искусали мне всю спину, не говоря уже о других местах, о которых я не хочу даже думать!
— Я сказала, почти.
Он недовольно хмыкнул.
Наскоро отдохнув и подкрепившись, мы пустились в обратный путь по полоске галечного берега между лесом и рекой. По дороге Рен с утроенной силой лупил гадой по деревьям. Мне было очень стыдно за то, что я так безобразно вела себя с ним. Рен сердито шагал впереди меня, а я не могла отвести глаз от его широких плеч.
«Это оказалось очень трудно. Мне не хватает его дружбы. Не говоря уже о многом другом, чего мне не хватает еще больше».
Я уже совсем собралась извиниться, когда вдруг заметила, что каппы внимательно следят за нами, высунув макушки из воды.
— Э-э… Рен! Мы тут не одни.
Почувствовав мой взгляд, каппы перешли к более решительным действиям. Они стали медленно поднимать головы над водой, провожая нас своими черными пустыми глазами. Я не могла отвести от них взгляда. Они были омерзительны! От них воняло гнилым болотом, а когда каппы моргали, веки у них раздвигались в стороны, как у крокодилов.
У них была липкая и бледная до прозрачности кожа, под которой просвечивали пульсирующие черные вены. Я ускорила шаг. Рен шагал между мной и рекой, угрожающе выставив гаду.
— Попробуй им поклониться, — предложила я.
Мы принялись кланяться на ходу, но каппы, не обращая никакого внимания на наши старания, продолжили подниматься из воды. Выпрямляясь в полный рост, они брели к берегу, двигаясь медленно и немного скованно, словно пробудившись от долгого сна. Вскоре вода доходила им уже до груди, но каппы упрямо шли дальше. Я обернулась и присела в глубоком реверансе, но и это не произвело на них впечатления.
— Не останавливайся, Келси! Быстрее!
Мы потрусили бегом. Я знала, что у меня не хватит сил долго выдержать такой темп, даже при том что мой рюкзак заметно полегчал, после того, как Рен взял в руки гаду. Все новые и новые каппы лезли из воды, некоторые маячили впереди нас. У них были чудовищно-длинные руки и перепончатые ладони. Один из них улыбнулся мне до ушей, демонстрируя острые кривые зубы. Дрожь пробежала у меня по спине, и я инстинктивно прибавила шаг.
Теперь я могла разглядеть их ноги. Самое поразительное, что они были как две капли воды похожи на человеческие! Вдоль спин у капп сбегали костлявые гребни, похожие на рыбьи хребты. Сильные мускулистые ноги были покрыты грязью и водорослями, длинные хвосты изгибались над спинами, наподобие обезьяньих, но заканчивались прозрачными хвостовыми плавниками. Механически раскачиваясь из стороны в сторону, каппы лезли на берег реки, с отвратительным чавканьем вытаскивая ступни из густого ила.
При ходьбе каппы старались держать головы прямо, из-за чего их тела двигались немного вразнобой. Головы оставались на одном месте, а торсы колыхались и раскачивались, как у зомби. Каппы были примерно в футе от нас с Реном, но очень быстро продвигались вперед, неуклюже переставляя перепончатые ступни и с каждым шагом набирая скорость. Это было жуткое зрелище — тела устремлялись вперед, а головы при этом оставались почти неподвижны.
— Быстрее, Келси. Беги быстрее!
— Я не могу быстрее, Рен!
Полчище белых водяных вампиров настигало нас, быстро сокращая расстояние.
— Беги, Келси! — закричал Рен. — Я попытаюсь задержать их!
Я отбежала довольно далеко, но потом обернулась и вернулась обратно, чтобы посмотреть, как там Рен. Оказалось, что он остановился и попробовал еще раз поклониться каппам. Вампиры замерли, с любопытством следя за его действиями, однако, вопреки словам матери Рена, никто из них и не подумал раскланяться в ответ. Жаберные щели на шеях капп открывались и закрывались, из разинутых пастей злобно скалились зубы. Но вот отвратительные черные слюни закапали у них изо ртов, а тихое бульканье сменилось пронзительным визгом. Вампиры кинулись на Рена, смыкая кольцо вокруг своей добычи.
С силой замахнувшись гадой, Рен глубоко погрузил ее в грудь ближайшей твари. Изрыгнув целый фонтан отвратительной грязной жижи, каппа рухнул на берег реки. Но остальные вампиры даже не посмотрели на своего павшего товарища. Они продолжали наступать на Рена.
Он сшиб с ног еще двоих, затем повернулся и помчался в мою сторону. На бегу он замахал мне рукой.
— Беги, Келси! Не останавливайся!
Мы вполне могли оторваться от капп, но я стала быстро выбиваться из сил. Пришлось остановиться на секунду, чтобы я могла перевести дух.
Читать бесплатно другие книги:
