Вектор угрозы Ночкин Виктор

Позади затрещали моторы – по дороге катили мотоциклы. Вот головная машина показалась из-за поворота, за ней другая, третья… Пять байков, подпрыгивая, слетели с шоссе, понеслись по лугу. Они пытались развернуться цепью и на ходу открыли огонь, но вышло не очень ловко – на пересеченной местности машины двигались неровно. Тут же ожил лес справа – оттуда побежали, стреляя на ходу, кочевники. Десятка три или даже больше. Армейцы стреляли в ответ из-за ограды. Алекс видел, как они перебегают от укрытия к укрытию.

Теперь выстрелы гремели повсюду, поэтому Алекс не сразу сообразил, что Армию Возрождения атакуют с тыла – где-то у дальнего края огороженной территории тоже началась пальба. Похоже, там атаковал другой отряд Черного Рынка. Неровная цепочка стрелков разразилась криками, приближаясь к поваленной «колючке». Мотоциклисты не могли развить высокую скорость на лугу из-за кочек и зарослей колючего кустарника, но они уже вырвались вперед, и армейцы сосредоточили огонь на них. Из-за ближайшего здания выкатил БТР.

Башенка развернулась, и стрелок полоснул пулеметной очередью по приближающимся мотоциклистам. Одного накрыл сразу – байк резко свернул, водитель, отброшенный пулями, отлетел назад, мотоцикл ударился передним колесом о кочку и взлетел в воздух. Четверо оставшихся прибавили газу и понеслись быстрее. Пулеметчик в БТР не успевал наводить орудие на цель – башенка разворачивалась, пулеметные очереди выбивали фонтаны дерна и травы позади несущихся байков. Теперь защитники объекта сосредоточили весь огонь на этих целях, забыв о пехоте. Наконец пули настигли еще одного мотоциклиста, зато другой уже достиг столбов ограды. Укрывавшийся там возрожденец вскочил, но Алекс увидел, как мотоциклист взмахивает рукой… громыхнула граната, взрыв отшвырнул тело армейца.

А стрельба у дальнего края объекта вроде пошла на убыль… что это означает? Атака отбита или сопротивление Армии Возрождения сломлено? Но, что бы ни происходило в тылу армейцев, здесь события продолжали развиваться. Лихой мотоциклист, прорвавшийся за ограждение, помчался к бронетранспортеру. Армейцы вскакивали, разворачивались, стреляли по нему, но кочевнику невероятно везло – он оставался в седле. БТР уже сдавал назад, но байкер, подкатив на расстояние броска, швырнул гранату под колеса. Тут его настигли пули, и он свалился вместе с мотоциклом.

БТР, на боку которого после гранатного разрыва появилась серая подпалина, снова покатил вперед и вбил широкими скатами мертвого противника в землю. Алекс завертел головой, отыскивая последнего мотоциклиста, но увидел лежащий в траве байк, водителя уже подстрелили.

Тем временем цепочку пеших кочевников от ограды отделяло лишь метров двадцать-тридцать. БТР катил навстречу, башенка разворачивалась, и снова заговорил ПКТ. Пулеметные очереди заставили штурмующих задержаться, кочевники попадали там, где нашлось хоть какое-то убежище. Под прикрытием огня из БТРа армейцы стали отбегать к зданиям – занятую позицию они потеряли. На дороге – там, откуда прикатили байки, – показалась толпа вооруженных кочевников. На повороте они сноровисто разбежались в стороны и потрусили к объекту. БТР стал разворачиваться, башенка вращалась, пулеметчик изо всех сил старался удержать на месте хотя бы первый отряд Черного Рынка, но кочевников оказалось слишком много.

– Вот как, – объявил Швед. – Здесь несколько кланов! Народу много, в лицо друг друга все знать не могут. Смекаете, какой у нас шанс?

– И еще один отряд с тыла атакует, – добавила Яна. – Врываемся с ними?

– Да, пора!

Швед первым оставил заросли и побежал через луг к «колючке». Яна за ним. Алекс только на бегу сообразил, о каком шансе спрашивал Швед. Если здесь бойцы из разных отрядов, вряд ли они знают в лицо друг друга. Можно пробраться вместе с ними… но вот что дальше? Однако раздумывать было поздно. Троица оказалась в самом центре вновь образованной цепи атакующих. Справа те, что атаковали из леса, слева – прибывшие по дороге. Теперь, когда БТР откатывался назад, рыночные дружно устремились к ограде, стреляя и выкрикивая угрозы. Швед тоже заревел:

– Бей возрожденцев!

Алекс торопился за ним, стрелял не целясь и орал. Так они вместе с кочевниками преодолели цепочку столбов. Армейцы, отступая, уже скрылись среди бетонных зданий, БТР вкатился за ними в просвет между серыми стенами. В стороне, у КПП, еще шла перестрелка, но здесь армейцам негде было закрепиться – глухие, без окон, стены не позволяли организовать оборону. Где-то за зданиями снова загремели звуки перестрелки – отступающие армейцы наткнулись на кочевников, которые атаковали с тыла. Длинно загремел пулемет, грохнули разрывы гранат… Алекс решил, что БТР подбит, но пулемет загремел снова – теперь уже не ПКТ, а крупнокалиберный КПВТ. То ли патроны к «калашникову» у стрелка закончились, то ли цель в этот раз требовала более мощного огня.

Рыночные толпой устремились в проход между зданиями, передние стреляли, а те, кто оказался сзади, поддерживали их азартным воем. Швед ухватил Алекса за руку и бросил:

– Не спеши. Не лезь в толпу.

У здания, стоящего с краю, осталось несколько кочевников. Двое перевязывали раненого, другие остановились у входа.

– Проверим, что там! – скомандовал старший.

По его знаку боец пинком распахнул дверь, и командир группы бросился внутрь. Захлопали выстрелы. Швед покачал головой и зашагал мимо. Алекс с Яной следовали за ним – вид у их старшего спутника был такой уверенный, будто он знает, куда нужно идти. Лицо у него стало сосредоточенное, словно в самом деле вспоминает.

– Швед, ты как? В порядке? У тебя лицо такое…

– Я здесь бывал, – с трудом выдавил сквозь стиснутые зубы тот. – Но не помню… Нет, ничего не помню!

Снова загремел КПВТ, уже дальше – наверное, на противоположном краю объекта. Швед обогнул здание и, перешагнув застреленного кочевника, свернул налево, вдоль глухой стены. Этот проход был узкий, метра три шириной, и с обеих сторон – бетонные стены без окон. На противоположном его конце лежал человек в камуфляже, и можно было надеяться, что армейцев больше не встретится. Следом увязались двое бойцов Черного Рынка, но они присели над мертвецом. Теперь, когда рядом не было чужаков, Швед смог заговорить спокойнее:

– Нам туда нужно, с тем зданием что-то связано…

– Какое здание? – быстро спросил Алекс.

– Там, за поворотом. Нужно быстрее, пока кочевники преследуют армейцев. Они должны догнать их и убедиться, что возрожденцы не забрали ничего важного. А я надеюсь, так и есть. Не было у вояк времени на серьезный обыск. И у нас нет. Быстро нужно действовать, пока идет погоня.

Перед зданием, к которому привел Швед, топтались двое рыночных. На армейцев бродяги никак не походили, и их появление кочевников не встревожило. А вот впустить незнакомых соратников они отказались.

– Это наше! – заявил один. – И все, что внутри, тоже наше!

– А вы проходите, – поддакнул другой.

– Это чего нам проходить? – вдруг выпалила Яна. – Мы там с армейцами бились, пока вы тут…

Алекс дернул ее за рукав, девушка осеклась и поглядела на него:

– А чего?

Швед остановился и задумчиво уставился часовых. Потом спросил:

– Вы из клана Котла?

– Ага, точно!

– Тогда ладно, – Швед развел руками. – Котла мы уважаем. Раз говорите – ваша добыча, так значит, ваша.

Алекс заметил, что Швед едва заметно встряхивает рукой, и догадался, что сейчас из рукава в ладонь соскальзывает нож. Рядом раздавались голоса – те, кто обыскивали убитого кочевника, уже прошли узким простенком и теперь выворачивали карманы армейца, который лежал возле угла здания. Они были увлечены, но в любой миг кто-то из них мог глянуть в эту сторону.

– Хватит болтать! – прикрикнул он на Шведа. – Идем на склад! Вон там, на том конце базы склад, там добычей разживемся! Дом с желтой дверью, помнишь? Идем, пока толпа не налетела!

Мародеры, возившиеся над трупом армейца и обернувшиеся на крик Алекса, дружно, как по команде, устремились в указанную сторону. Алекс и сам сделал вид, что спешит. Спутникам ничего другого не оставалось, кроме как побежать за ним. Охранники Котла переглянулись и тоскливо вздохнули.

– Скорей! – громко прикрикнул на своих Алекс. – Может, там армейцы не все выгребли, и нам что-то осталось! На этих заброшенных базах иногда такое попадается, закачаешься! Только бы успеть!

Они забежали за угол и переждали, пока протопает компания мародеров. Потом Алекс осторожно выглянул – так и есть, часовые спорят, поминутно тыча пальцами вдоль простенка, туда, где скрылись их товарищи. Спор вышел недолгий, кочевники не устояли перед соблазном и побежали искать желтую дверь.

Едва дождавшись, пока охранники скроются, троица поспешила ко входу в здание. Дверь была заперта, что позволяло надеяться: военные сюда не добрались. Швед подергал дверную ручку, петли захрустели, посыпались кусочки ржавчины.

– Гранатой не хочется, – задумчиво протянул Швед.

Яна отпихнула его и присела перед замком. Она уже успела достать несколько проволочных стержней и сейчас, зажав их зубами, разглядывала замок. Выбрала инструмент, сунула в отверстие и принялась нащупывать что-то в глубине механизма. Глядела она при этом в сторону, и глаза были ужасно задумчивые.

– Му-гу, – наконец промычала девушка. Говорить разборчиво ей мешали стержни во рту. – Фифяс.

Она запустила в замочную скважину другую проволоку, потолще, что-то внутри придавила, проволока с легким скрежетом скользнула по металлу…

– Варвавело, – недовольно выговорила Яна, медленно поворачивая проволоку.

– Заржавело?

– Му-гу.

Перехватив стержни одной рукой, она сунула в замочную скважину третью проволоку… помотала отрицательно головой и вытащила. Алекс взирал на ее действия с некоторым трепетом – Яна трудилась вдохновенно, как какой-нибудь поэт или художник, о которых писали в очень хороших книгах. Шведа же волновало совсем другое, он нервно оглядывался и не убирал палец со спускового крючка. Беспокоился, не нагрянут ли кочевники. Стрельба еще не смолкла – части армейцев удалось вырваться из бетонного лабиринта, и где-то в отдалении бой все еще продолжался. Но замок щелкнул, и Яна, выплюнув отмычки в ладонь, шмыгнула в приоткрывшийся проход – просочилась, как будто капля жидкости сквозь щель. Алексу, чтобы последовать за ней, пришлось распахнуть дверь вдвое, а то и втрое шире. Удивительно гибкая девчонка!

Внутри было темно, в полосе света, проникающей через вход, Алекс успел разглядеть голые бетонные стены и пол, потом Швед захлопнул дверь и щелкнул замком. Яна вытащила фонарик, тонкий луч скользнул по пустому помещению.

– А ведь здесь ничего нет, – отметил Алекс. – Как будто, бросая это помещение, успели аккуратно собрать шмотки. Яна, посвети-ка…

Он двинулся в темноту, луч фонаря следовал за ним. Алекс подобрал с пола разбросанные бумаги, склонился с ними к фонарику и жадно впился глазами. И тут же на глаза попалась знакомая эмблема вверху страницы – латинская буква «V», перечеркнутая зигзагом молнии.

– Я всегда удивлялась, – заговорила Яна, – почему в заброшенных зданиях так много пыли? Дверь закрыта плотно, даже заперта Лес знает сколько лет. Окон нет. Откуда пыль?

– Я тоже об этом подумал, – буркнул Швед. – Я о многом таком думаю. Пыль – это океанская соль. Вода в океанах – это кровь Имира, значит, океаны должны усыхать. Он же просыпается, собирает себя заново, кровь свою тянет. Вода уходит, соль остается. Значит, больше соли должно в воздухе быть, больше пыли.

– Но дверь-то закрыта, – заспорила Яна, – как же пыль сюда попала? Пусть ее много, но сюда – как?

Алекс их не слушал – он читал. А во время чтения он словно пропадал из этого мира и переносился куда-то в другое место. Пусть даже это была не книга, а сухие официальные записи, как сейчас. Яна лениво препиралась со Шведом, настаивала на том, что пыль не могла попасть сквозь запертую дверь… Швед бурчал о мертвом великане… а Алекс читал и не слышал ни слова из их никчемного спора. Наконец он объявил:

– Это место называется КИБО-4. Комплекс по исследованию биологических образцов номер четыре, сокращенно КИБО-4. Его эвакуировали еще до Пандемии. Во всяком случае, начали до того. Ага, вот… Начало эвакуации – май 2018 года. Поэтапный вывоз… Завершение – октябрь 2021.

– А между этими датами как раз и был пик болезни, – вспомнила Яна. – Не успели, думаю, все вывезти, однако здесь я ничего не вижу.

– М-да, и план эвакуации бросили. Это же документ! Тут и пометка «Совершенно секретно»… Разве такие документы бросают на пол?

– А почему нет? – девушка пожала плечами. – Это ты с бумажками носишься, а нормальным людям на них плевать. А почему эвакуировали? Такая база мощная…

– Эксперимент потребовал. Не знаю, чем они здесь занимались, но… сейчас… – он отыскал на странице нужное место и стал читать: – «В связи с переходом эксперимента в решающую стадию руководство сочло необходимым продолжать исследования в лаборатории КИБО-3, где имеется соответствующее оборудование и полигон».

– Полигон? – Яна нахмурилась. – Для чего им полигон?

Швед неожиданно быстро шагнул к ней, выхватил из руки фонарик.

– Эй-эй! – пискнула Яна. – Ты чего? Куда?

Швед не слушал, он устремился в угол, а когда поднес свет поближе, стало видно, что там довольно широкая ниша, в которой темнеет прямоугольный проем – спуск куда-то в подвал. Швед исчез в проеме, луч фонаря он направил вниз, на лестницу. В помещении стало темно.

– Опять подземелье, Лес его забери… – пробормотал Алекс. – Да что ж мне так на подземелья везет в последние дни?

Но делать нечего, пришлось спускаться следом. Не торчать же в темноте! Когда они с Яной сошли по лестнице в подземный этаж, Швед стоял посредине и водил фонарем вправо и влево, разглядывая низкий широкий зал. Прямоугольный участок вдоль стены был отгорожен стальной сеткой, натянутой на толстенные прутья. На полу виднелись отверстия для крепежа какого-то громоздкого оборудования. Сейчас не осталось ничего, кроме стальной сетки да груды всевозможного хлама в углу.

– Обезьяны, – вдруг громко и отчетливо произнес Швед.

Алекс с тревогой поглядел на него: не начнется ли новый приступ? На всякий случай он попятился и потянул за собой Яну. Но Швед помотал головой, его плечи поникли. Он уже приходил в себя.

– Ты как? Нормально? – спросил Алекс. – Что-то вспомнил?

– Я был здесь раньше.

– А… зачем? Что тебе здесь делать? Это какой-то секретный объект. Решетки, сетки… Аппаратура здесь стояла, вон, видишь, крепежные отверстия? Проводка была протянута, вот и хомуты остались, которыми кабели стягивали… Что здесь делать медиевисту? Специалисту по древней Скандинавии?

– Не знаю, не знаю… Я ничего не помню, но это место! Я уверен, что был здесь раньше! Я вспомнил, что спуск в углу!

Швед обернулся и устало покачал головой.

– Ничего не могу сообразить. Знаешь, Леха, так тяжко! Это как фантомная боль, когда ногу отрезали, а она болит. Так вот и у меня, не помню, что со мной было и кто я, – а все равно гложет прошлое. Что-то такое было у меня в прошлом… что-то недоделанное, незаконченное что-то. Важное, чего я не успел. Должен был сделать, но не сделал! И мне больно думать об этом.

Поток жалоб прервал глухой взрыв над головой. Бетонный потолок едва ощутимо дрогнул, и гулкое эхо пошло гулять по пустому залу. Швед погасил фонарик, сразу подобрался и бросился к лестнице. От растерянности не осталось и следа.

– Замок гранатой выбили, – тихо бросила Яна, – грубо, грубо работают!

Троица собралась у лестницы, но подниматься было уже поздно – наверху раздавались голоса. Кочевники, управившись с дверью, уже заглянули в зал этажом выше и обменивались впечатлениями.

– Пусто…

– Да, глухой номер… а может, это не тот дом, Котел?

– Тот, гляди, – зашуршала бумага. – Вот он, план, видишь отметку? Сам Хан рисовал, он не ошибается!

– Не, не тот! Хан правильно нарисовал, но это другой дом! В соседнем посмотреть надо, а здесь все без нас вынесли! Вон пылища какая!

– И соседние проверим тоже. Если ничего не найду, вернусь сюда и осмотрю получше. Ты, Лимон, оставайся, присмотри, чтобы не лез никто. Если сунутся, скажешь: я велел не входить. Ведь оставил же двоих, чтобы стерегли, и где они? Ну, поймаю этих двух бакланов, я им… Значит, так, Лимон. Если слиняешь, я тебе зубы выбью, понял?

– Да я… Котел, слышишь? Я вот спросить хотел, на кой это Хану? Старье это?

Наверху зашуршало, что-то хлопнуло, шмякнулось что-то мягкое.

– Эй, ты чего?

– Иди ты Лесом, Лимон, понял? Хан знает, что ему нужно, а я не хочу даже думать про это. Нам не надо такого знать. Хан не терпит, если кто-то в его тайны нос сует. Еще раз спросишь, и я…

– Да я что? Я молчу. Федот, иди сюда. Со мной побудешь здесь.

– Вот и правильно, – это снова атаман. – Вдвоем будете стеречь. Отсюда ни ногой. Если я вернусь, а вас здесь не окажется, изувечу. А тех двоих… охранники, Лес их забери! Ну, я им еще покажу!

Котел явно был недоволен. Он рассчитывал на добычу, на награду от Хана, а в помещении нашлась только пыль. Удаляющийся топот и голоса… потом молчание нарушил Лимон.

– Совсем озверел вожак… То ему не так, это не этак… и слова уже не скажи!

– Такое дело командирское, – флегматично заметил второй кочевник, Федот. – А вот ты меня подставил, Ляма. Сейчас все добычу ищут, всякие интересные штуки, армейцев дохлых обирают… а я с тобой здесь торчу. И кто тебя за язык тянул? Зачем ты меня напарником взял?

– Ничего, постоишь здесь со мной, целее будешь. Котел сейчас злой – будешь рядом с ним, еще огребешь по зубам. А я не трону. – Лимон захохотал.

– Смейся, смейся… Скучно здесь! Я загляну внутрь, а?

– Тебе что сказали? Стоять и не рыпаться. И потом, внутри одна пыль. И темнота.

– А у меня фонарик есть. Я не буду ничего брать, только посмотрю.

В помещении над лестницей мелькнул луч света. Потом снова – Федот водил фонариком, разглядывая заброшенный зал. Потом позвал напарника:

– Ляма, глянь! Здесь следы! Свежие, чтоб меня Лес взял! Свежие следы!

– Опа… Значит, кто-то нас опередил? Кто ж, когда? Замок-то заперт был, я его гранатой вышибал. Как это может быть, чтобы в запертую дверь кто-то вошел?

– А это возрожденцы, – догадался смекалистый Федот, – больше некому! У них ключ был! Они вошли, увидели, что пусто, и свалили.

– А если не свалили? – с тревогой произнес Лимон. – А если сидят где-то здесь и нас слушают? А ну-ка…

Лязгнул металл – Ляма приготовил оружие.

– Да нет, – уверенно возразил Федот. – Стали бы они в запертом доме с такой пылищей сидеть! Заглянули, посмотрели и ушли.

– И дверь заперли?

– А что? И дверь заперли.

– Вот ты стал бы на их месте запирать? Ключ у них – ну ладно, пусть. Отперли, увидели, что ничего нет. Что бы ты дальше делал? Выбросил ключ, да и ходу.

– Так то я! А у возрожденцев все строго! Где отпер, там запри. Где помер, там лежи! Гы-гы… Чтобы порядок был!

– Тоже верно…

Алекс представил себе, как кочевники с тревогой вглядываются в следы на пыльном полу и никак не могут решить, что им делать, искать затаившихся армейцев или плюнуть на все и забыть о подозрениях?

– Знаешь, что? – решился наконец Лимон. – Идем, проверим, что там дальше?

Над головой зашаркали шаги – кочевники медленно шагали вдоль цепочки следов, оставленных в пыли. Федот рассуждал, что следы разные, есть побольше, есть поменьше.

– А вот совсем маленький! Дите, что ли? Или уродство какое-то? Разве мелких в Армию Возрождения берут?

Яна, слушая, как обсуждают ее размер ноги, погрозила кулаком потолку и едва слышно прошипела: «Сам ты уродство!»

– Берут, берут, – бодро заверил Федот. – Сейчас и совсем малолетних вербуют. Чтобы воспитать в духе возрождения. И чего Хан тянет… ударили бы по их базам, разнесли в пыль!

– Ты, что ли, разносить будешь? У них пока что сила. Видел броник? Ну и другой техники пока что хватает. Нет, Хан верно делает. Мы еще им покажем. Не сегодня, а чуток погодя. О, гляди! Все следы в угол идут! Там же нет ничего. А ну, посвети!

Швед ухватил Алекса за рукав и увлек под лестницу, в темный закуток. Обернувшись, шепотом позвал:

– Яна!

Девушка отрицательно помотала головой и, отступив вдоль сетки, растаяла в темноте. «За грудой хлама спрячется, – решил Алекс, – она мелкая, ей там места хватит». Кочевники встали над спуском в подвал и долго светили фонариком. Луч света облизывал ступени, и Алекс хорошо представлял себе, какие мысли сейчас ворочаются в головах Лимона и Федота.

– Пойдем к выходу, а? – попросил Федот. – Не нравится мне это место, стремное какое-то.

– Не-е… – протянул в ответ Ляма, – проверить надо, а вдруг там что-нибудь интересное? Армейцы неспроста сразу в подвал сунулись. Я посмотрел, след сюда сворачивает, а у выхода наверху пыль не потревожена. Значит, что-то здесь было такое, из-за чего они головы подставляли.

– А Котел сказал…

– А Котел не узнает, что мы в подвал лазили, если ты ему не скажешь.

– Ну…

– Вот тебе и «ну». Я вперед иду, а ты чуток сзади. И по сторонам поглядывай.

– По каким еще сторонам? Фонарик-то один, тот, что у тебя!

Швед замер под лестницей, и Алекс догадался, что тот хочет сделать – скинуть идущих по ступеням над его головой кочевников, – тогда и стрелять не придется. Поняв замысел Шведа, он сместился на другую сторону лестницы и тоже приготовился.

Федот с Лямой шли медленно, осторожно нащупывая ступени сапогами. Под ноги они не глядели, луч фонаря скользил из стороны в сторону, обшаривая пустой подвал, перегороженный сеткой. Значит, и кочевники вертят головами вслед за движением светового пятна. Лимону что-то не понравилось, и он остановился. Тут же замер и второй кочевник. Швед начал вытягивать руку, но так и не закончил движения – луч света метнулся под ноги Лимону, кочевник сообразил, что под лестницей может быть пустота, удобное местечко, чтобы спрятаться.

И тут из дальнего конца зала прозвучало:

– Ой, мальчики! Здравствуйте!

Луч света сместился на голос, кочевники вскинули автоматы. Алекс приготовился броситься из засады – и будь что будет! Ведь они же сейчас стрелять в Яну будут! Вот дуреха, и зачем только это учудила! Напоследок он бросил взгляд на груду мусора, за которой пряталась Яна. Девушка медленно поднялась… и вот тут Алекс ощутил, что означает слово «изумление», которое сейчас никто не использовал и которое можно прочесть разве что в забытых книгах. Фигура Яны удивительным образом изменилась – под курткой округлился шикарный бюст, да так округлился, что, казалось, сейчас посыплются пуговицы со старой одежки, которая оказалась не готова к этой перемене – так же, как и Алекс.

Кто-то из кочевников над головой гулко сглотнул слюну – от этого звука, кажется, даже эхо пошло гулять под пыльными сводами… Луч фонарика больше не двигался, он уперся в Яну и только мелко подрагивал.

– Ну что же вы, мальчики? – томно улыбнулась Яна. – Не стойте там, проходите!

Она взялась за верхнюю пуговицу и легонько потянула. Тут Швед ухватил за ногу стоявшего ближе ко входу Федота и мощным рывком опрокинул кочевника. Алекс попытался проделать то же самое, но именно в это мгновение Ляма решился бежать к прекрасной незнакомке и делал первый шаг. Алекс рванул не за ногу, а за свисавший ремень «калаша». Лимон качнулся вслед за оружием, на него свалился Федот, вся куча с рычанием, грохотом и лязгом скатилась по ступеням. Швед подскочил к вяло шевелящимся телам, занося нож, но его вмешательство не требовалось – один из кочевников лежал неподвижно, другой вяло ворочался, но явно был оглушен. Яна подбежала к лестнице, на ходу вытягивая из-под куртки свернутый рюкзак.

– Что? Готовы? Оба? Может, допросим, когда в себя придут?

– Некогда, – бросил Швед, склоняясь над бесчувственными телами.

Он вытряхнул кочевника из куртки и протянул ее Яне:

– Надень! Ремнем перетяни, а то вида нет. Теперь идем.

– Зачем мне это барахло? – Яна на ходу торопливо подворачивала рукава и расправляла многочисленные складки.

– Хоть немного больше будешь казаться. Ты как вскочила там в углу, меня сразу осенило: тебе объема не хватает, пигалица! Ну, как бы это сказать… размера…

Швед поднял было сложенные в горсть ладони перед грудью, чтобы показать, какого именно объема не хватает Яне, но поймал ее сердитый взгляд и торопливо опустил руки.

– В общем, теперь лучше.

Яна уставилась на него, явно готовя язвительную отповедь, но Швед уже обратился к Алексу:

– Леха, ты те бумаги не выбросил? Про эвакуацию лаборатории?

– Смеешься? Я? Выбросил?

– Ну да, конечно… Тебе же бумажки дороже жизни, ни за что с ними не расстанешься. Так береги эти листки, я потом посмотрю, что там.

Яна первой выглянула за дверь и бросила через плечо:

– Чисто. Можно уматывать.

– И чем быстрее, тем лучше, – добавил Алекс.

Они выскочили в узкий простенок.

– Спокойно, – осадил младших спутников Швед. – Без суеты, спокойно бредем, медленно. Мы здесь среди своих.

Он сам показал пример, шагая неторопливо и с ленцой. Когда они вышли из тесноты на широкое пространство между рядами зданий, там было полно кочевников, не меньше двух десятков. И все двигались расслабленно и неспешно – именно так, как Швед. Заглядывали в заброшенные здания, выходили на свет, рассматривая какие-то находки, тут же обменивались трофеями, перебрасывались шутками.

Троица влилась в это хаотичное движение, они пробирались к окраине, чтобы, не привлекая внимания рыночных, покинуть объект. Из-за угла навстречу вывалила компания, человек восемь кочевников. Среди них выделялся пузатый мужик, похоже, атаман. Особенно примечательной была его голова – непропорционально крупная, с большой лысиной, окруженной венчиком курчавых черных волос. Плащ на мужике распахнут на груди, обширная талия перетянута широким ремнем, справа и слева висело по кобуре. При каждом шаге позвякивали украшающие его костюм металлические черепа на цепочках. Их кочевник навесил где только можно.

Яна дернула Алекса за рукав и шепнула:

– Это и есть Котел. Что-то не нравится мне, как он в нашу сторону глядит. Может, куртку мою узнал?

– А может, ты его тоже обокрала?

– Нет, его – точно нет. У таких брать я брезгую.

– Идем спокойно, – напомнил Швед. – Он нас не знает, мы его не знаем.

Яна уставилась в сторону, но нет-нет да и косилась на атамана. Тот шагал, окруженный членами клана, что-то им объяснял и в самом деле не спускал глаз с троицы чужаков. Тут с дальнего конца огороженного объекта – как раз оттуда, куда держал путь Швед, – прибыла шестерка лошадей, впряженных попарно. Лошади тащили подбитый БТР. На башне бронемашины, широко расставив ноги, сидел кочевник в распахнутой жилетке и, размахивая флягой, горланил песню:

За БТРом, тяжело катящим на изодранных гранатными осколками шинах, валила толпа. Некоторые подпевали, остальные просто орали и ржали. Процессия отделила Алекса с друзьями от Котла, но тот по-прежнему пялился в их сторону, высматривал из-за бредущих позади БТРа кочевников. Потом обернулся и что-то приказал. К нему подволокли расхристанного бойца с подбитым глазом. Котел о чем-то спросил, указывая рукой на чужаков. Избитый торопливо закивал. Алекс узнал в нем одного из часовых, которых он сманил искать несуществующий склад с желтой дверью.

– Швед, плохо дело! Смотри, там…

– Вижу, – спокойно отозвался Швед. – Спокойно доходим до угла и исчезаем. А пока вокруг толпа, не дергаться. Ясно?

Пройти оставалось совсем немного, когда Котел повернул в их сторону, его люди шагали гурьбой за ним. Шествие с БТРом их задержало. Котел попытался оттолкнуть с дороги встречных, те были не из его клана и заорали в ответ угрозы и ругательства. Началась перепалка, вскоре переросшая в свалку. Алекс увидел, как Котел набычился и попер напролом. Кого-то ударил своей здоровенной башкой в грудь, другого свалил ударом кулака. Сбитые им с ног подняли крик, стали звать товарищей, с ними сцепились кочевники из клана Котла. БТР уже прокатил с дороги атамана, Котел распихал оставшихся на пути рыночных… но Швед, а за ним и Алекс с Яной уже свернули за угол.

Едва толпа с ее гвалтом и шумом скрылась из виду, Яна тут же попыталась перейти на бег. Швед хватил ее за складки чересчур широкой куртки на спине и остановил:

– Куда? Кочевники везде! Куда ты бежать наладилась?

– А как же? Ай!

Швед подхватил не ожидавшую ничего подобного Яну в охапку и подбросил, помогая взобраться на крышу. Потом сцепил руки в замок и кивнул Алексу. Тот уже сообразил, в чем заключается план, и при помощи Шведа вскарабкался наверх. Секундой позже он уже изо всех сил подтягивал к себе Шведа. И когда Котел с толпой соратников показался из-за угла, под стеной никого не было. Атаман стал орать, разослал людей в разные стороны… Тряс кулаком, грозился, что всем морды поразбивает… Наконец убрался и он.

Алекс огляделся – прямоугольная крыша была пуста. Как говорится, глазу не за что зацепиться. Из предосторожности трое беглецов лежали – так их снизу заметить невозможно, прикрывают полуметровые бортики.

– До темноты здесь посидим, – объявил Швед. – Ночью слиняем по-тихому.

Яна легла на спину, заложила ладони за голову и уставилась в небо.

– До темноты здесь торчать? Скучно с тобой, Швед. Я думала, веселее окажется, когда в вашу компанию напросилась.

– Ничего, потерпи, дальше будет веселее, – заверил ее Алекс.

– Нет, ну правда! Я думала, секретная лаборатория, там всякие штучки, всякие приборчики, научная лабуда. Я очень люблю в такие места забираться, всегда можно что-то интересное отыскать. Пришли – а отсюда все вывезли. Это как подшустришь, бывало, подсуетишься… в чужой карман сунешь руку, а там пусто. Обидно же! Я думала, мы теперь будем следующее место проверять. Вдруг там что-то ценное? Или хотя бы интересное?

– Там важное, – задумчиво произнес Швед, – память моя.

– Ну, пусть важное, – Яна приподнялась и оглядела поверх бортов кровли захваченный Черным Рынком объект. – Пусть так! Все равно нужно спешить, скорее туда отправляться. А мы тут сидим, как прилипшие!

А вокруг здания шумели кочевники. Они ничего не нашли, награду Хана никто не заслужил… но рыночные не унывали. Подкатили телеги с припасами, по рукам пошли бутылки и фляги. Там никто не жаловался на скуку.

– Здесь должна быть пожарная лестница, – заметил Алекс. – А, вон, в дальнем углу. Как бы не взобрался кто-нибудь.

– Чего это? – удивилась Яна. – Им и в голову не придет. Вверх никто никогда не смотрит, уж я-то знаю! Сколько раз на крышах или на деревьях пряталась.

– Да, современный человек вверх не глядит, больше под ноги.

Яна подцепила пальцами пробившийся сквозь бетон зеленый побег и выдернула его.

– С Лесом воюешь? – спросил Швед. – Самое человеческое занятие… Леха, дай эти бумаги, из лаборатории. Как раз время их поглядеть, все равно заняться нечем. Так, так… КИБО-4, комплекс по исследованию биологических образцов… Чем же они здесь занимались? В связи… так-так… да, они переехали в КИБО-3, где есть полигон. Где ж его искать, этот КИБО-3?..

Неподалеку подняли крик. Кто-то стрелял, десяток голосов возмущенно орал… Алекс подобрался к бетонному бортику и выглянул. Один из кочевников, должно быть, спьяну, начал палить в воздух, его никак не могли унять. Рядом трое рыночных, усевшись на расстеленной плащ-палатке, азартно резались в карты и не обращали внимания на поднявшуюся суматоху. Чуть дальше трое о чем-то спорили, размахивая руками. В одном из них Алекс узнал Котла и предположил, что это совещаются предводители кланов Черного Рынка, участвовавших в штурме КИБО-4. Мимо них прокатил мотоцикл, обдав атаманов клубом серого дыма…

– Я надеялся, что они сами уйдут после боя, – заявил Алекс. – Но, похоже, кочевники здесь решили задержаться. Интересно, что им Хан приказал? Почему такой интерес к «Вектору» одновременно и у армейцев, и у Черного Рынка?

Швед свернул бумаги и протянул Алексу.

– Я так полагаю, – в своей обычной неторопливой манере начал он, – Хану это все было без интереса. Он что-то знал насчет этих КИБО, но не слишком интересовался. А вот когда армейцы зашевелились, тут и он обеспокоился.

– Почему? – встряла Яна.

– Значит, было здесь что-то, что армейцы могут использовать против него. Сам он этого для себя не хотел, но и армейцам не позволит это заполучить. Поэтому, когда узнал, что зондеркоманды Армии Возрождения отправились на объекты, приказал их перехватить и все, что найдется подозрительного, доставить ему. Чтобы армейцам не досталось. Алекс, помнишь, что Батька говорил? Что Хан, мол, велел привезти в Гуляй-Поле, а он разберется.

– Да, были такие слова, – пробормотал Алекс. Он снова просматривал листки, которые вернул ему Швед.

– Ну а теперь поспать самое время, – подвел итог Швед. – Вечером оглядимся, да и будем уходить.

– Погоди-ка! – заявил Алекс. – Здесь есть порядок эвакуации.

– И что? – отозвалась Яна. – Если все вывезли…

– А может, не все? Мы же видели, что эвакуация пришлась как раз на момент распространения заразы. Пандемия была в разгаре. Вдруг последние этапы эвакуации не успели провести? Или выполняли наспех, что-нибудь бросили. Лаборатория, в которой мы побывали, как раз одна из первых в списке.

– А последнее что?

– Канцелярия, – Алекс улыбнулся, – бумажки. Интересно, где у них была канцелярия?

Яна закатила глаза и задумалась. Алекс с улыбкой наблюдал за ней – что она может знать о расположении служб в научном центре?

– Сейчас… посмотрим…

Яна привстала, оглядывая крыши бетонных зданий поверх бортика. Потом уверенно ткнула рукой:

– …Вон там! Смотрите, вокруг здания белеет, видите? Это бумаги! Кочевники их вынесли на свет, чтобы разглядеть, решили, что неинтересно, да и бросили.

Алекс поглядел, куда она тычет, и заметил:

– Эх, покопаться бы там… Может, найдутся какие-то зацепки. Хотя бы намек, куда отсюда перенесли исследования!

– Так и сделаем, – решил Швед. – Прежде чем свалить окончательно, наведаемся к этому строению. Рисковать не будем, но разбросанные бумаги попробуем поглядеть. Только этой ночью отсюда нужно смыться, это точно.