Уцелевший Слейтер Шон
Кортни пораженно молчала, ощущая, как сердце замирает в груди. Ее раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, она пришла в возбуждение, ведь Рейн еще девственница! Черт, сама Кортни тоже девственница, и у нее с парнями еще вообще ничего такого не было – как тут не впасть в отчаяние? Она жаждала узнать все подробности: что они делали, понравилось ли Рейн, что он ей говорил, как трогал… Ей и самой безумно хотелось всего этого! От одной мысли бросило в жар, слегка затрясло, перед глазами всплыло лицо парня ее мечты. О, Бобби Райан…
С другой стороны, такие разговоры Кортни ужасно пугали: это, конечно, безумно интересно и все такое, но речь идет о Квенте Вонге! Он на три года старше их, не закончил школу и уж точно не девственник! За последние три месяца Квент бросал Рейн уже два раза, и стоит ему залезть ей под юбку, как бросит и в третий раз, а она останется ни с чем.
– Ты уверена, что хочешь, чтобы он стал твоим первым парнем?
– Корт, перестань занудничать! – нетерпеливо перебила ее Рейн. – Говоришь, прям как мужененавистница вроде моей мамы!
– Твоей мамы? – уязвленно переспросила Кортни.
– Ну да! Она ненавидит всех парней, которые мне нравятся! И папу тоже ненавидит! Все время меня против него настраивает! А думаешь, почему она мне столько бабла дает? Пытается меня купить! Да я даже домой не хочу идти из-за этого – придется сидеть и слушать, как она ругает мужиков!
Молча внимая тираде подруги, Кортни думала о Квенте. Когда ей случалось его видеть, он либо хвастался новыми татуировками, либо нарочно ронял кошелек, чтобы все увидели, сколько там денег, хотя работы у него нет! А еще он всегда лапал Кортни, стоило Рейн отвернуться: то слегка приобнимет за талию, то потреплет по щеке – ничего такого, ерунда, но как все-таки противно!
Кортни собиралась было сказать Рейн все, что она думает о Квенте, но та вдруг радостно взвизгнула и замахала руками: к ним приближался тот, о ком они говорили. Это был парень невысокого роста, всего на пять сантиметров выше Кортни, метр шестьдесят максимум, зато широкоплечий и накачанный, атлетического телосложения. На нем были просторные черные джинсы с китайским драконом и белая дизайнерская толстовка, на которой спереди и сзади золотом были вышиты череп и под ним два скрещенных пистолета.
Вот идиот!
Рейн бросилась к нему. По сравнению с тяжелой поступью Квента ее походка казалась летящей и воздушной. А Квент всегда шагал размеренно, да и вообще он все делал по расчету, словно у него было продумано каждое движение.
Кортни встала и медленно пошла за Рейн, внимательно разглядывая Квента. На круглом лице красовалась аккуратно подстриженная бородка. Кажется, называется эспаньолка, вспомнила Кортни. А еще он вставил ярко-зеленые контактные линзы. Прошлый раз были голубые. Из-за цветных линз его глаза сияли, словно лампочки, особенно когда он смотрел по сторонам, обшаривая взглядом торговый центр, как будто искал совсем не Рейн и Кортни, а кого-то еще.
Рейн бросилась ему на шею и наградила долгим поцелуем взасос. Квент ответил на поцелуй, но продолжал оглядываться по сторонам.
– Привет, конфетка! – поздоровался он с Кортни, которая терпеть не могла, когда ее так называют.
– Здравствуй, Квентон, – ответила она, поскольку знала, что его бесит полное имя.
– Милый, мы с голоду помираем! – погладив парня по щеке, проворковала Рейн, а потом показала на отделанный бамбуком вход в ресторанчик «Йоки». – Как насчет суши?
– Есть место получше, – покачал головой Квент, окинув ресторан быстрым взглядом.
Они последовали за ним в восточное крыло торгового центра. Всю дорогу он озирался, ища что-то или кого-то своими неестественно зелеными глазами. Кортни следила за ним, чувствуя: здесь что-то не так. Если бы не Рейн, она бы никогда с ним не пошла, но ведь это ее лучшая подруга, что уж тут поделаешь…
Глава 16
Страйкер вошел в учительскую. Там было прохладно и висел застарелый запах жженого кофе. Окно в дальнем углу было распахнуто, и сначала Страйкер подумал, что кому-то удалось спастись таким образом.
От окна потянуло холодом, и у детектива забегали мурашки по коже. Он протянул руку, чтобы прикрыть за собой дверь, но та хлопнула от сквозняка – звук вышел резкий и внезапный, детектив вздрогнул, а вот Меган Линг даже не обернулась. Слегка раскачиваясь, она стояла у окна и смотрела на улицу, а ледяной ветер трепал ее бордовую школьную форму. Единственным атрибутом грядущего Хеллоуина была сережка в ее левом ухе – тыква с жестокой ухмылкой. В правом ухе сережки не было – наверно, потерялась в суматохе.
– Привет, Меган, – тихо сказал Страйкер, подходя ближе и разглядывая крошечные капли крови на ее белой блузке.
В ответ – тишина. Девочка была не в себе. Страйкер подошел еще ближе – медленно, осторожно, чтобы, не дай бог, не напугать. Когда их разделяло шагов десять, он остановился и выглянул в окно, пытаясь понять, на что смотрит Меган.
Окно выходило на школьный двор и главную улицу. Там было настоящее столпотворение: «скорая помощь», пожарные, полицейские. Сирены мигали в полупрозрачном тумане, окрашивая его в синие и красные тона. Весь двор был перегорожен желтой лентой – как будто желтые знамена на карнавале в Керрисдейл-виллидж.
Страйкер подошел к окну, опустил жалюзи, превратив окно в белый квадрат, и снова обратился к девочке.
– Меган? Меган! – повторил он, касаясь ее плеча.
Девочка заморгала и медленно кивнула с отсутствующим видом, словно мысли ее были очень далеко.
– Мой отец погиб в прошлом году… в автокатастрофе на Найт-стрит, – наконец заговорила она тихим хриплым голосом. – Было столько крови… Там, в машине. Столько крови…
– Мне очень жаль…
Меган замолчала и отвернулась к окну, как будто могла видеть сквозь белую ткань. Страйкер ласково взял ее под руку, отвел от окна и усадил в кресло около журнального столика. Она послушно села, сложила руки на коленях и опустила глаза, словно застенчивая японская школьница, приехавшая сюда по обмену, а не канадская девочка, родившаяся в Ванкувере. На симпатичном личике не отражалось ровным счетом ничего, как будто кто-то нажал кнопку «выкл.».
Страйкер присел напротив и медленно заговорил, с осторожностью подбирая слова:
– Меган, тебе сегодня пришлось многое пережить. Это был ужасный день, самый ужасный день в твоей жизни. Но ты выжила, и теперь постепенно все наладится, вот увидишь. Сейчас самое главное, чтобы ты пришла в себя. Твоей маме позвонили, она скоро приедет. Моя напарница сейчас пошла ее встречать, – объяснил детектив девочке и умолк, давая ей время переварить услышанное. – Но пока, Меган, нам с тобой нужно поговорить о том, что произошло. Скорее всего, тебе не хочется об этом вспоминать, но мне придется расспросить тебя о том, что произошло сегодня утром.
Лицо девочки исказилось, как будто она пыталась очнуться от ночного кошмара.
Страйкер ждал, не скажет ли она хоть что-нибудь, но Меган молчала. Он встал, подошел к автомату с напитками, выгреб из карманов мелочь и купил бутылку кока-колы – та вывалилась с громким скрежетом. Он взял колу и поставил на столик перед девочкой, но та даже не заметила этого и вдруг сказала:
– Они стреляли…
– Да, все стреляли, я знаю…
– Нет, не все, – покачала головой она, не поднимая глаз. – Они искали… Искали конкретных людей, – добавила она и, все также глядя в пол, взяла бутылку с колой, но не стала открывать, а просто крепко сжала в руках.
– Кого именно они искали? – Страйкер подался вперед.
– Конрада Макмиллана.
– Конрада Макмиллана?
– И Тину.
– Какую Тину?
– Тину Чоу.
На Страйкера словно ведро холодной воды вылили: он знал этих ребят! Конрад раньше жил совсем рядом со школой, пока где-то год назад они с родителями не переехали в Данбар, а Тина занималась танцами в одной группе с Кортни, когда девочки были еще маленькие. Он не видел обоих уже несколько лет, но от этого было не легче. Перед глазами встали лица детей, внутри как будто что-то оттаяло… Дай бог, им удалось выжить, подумал детектив.
– Это все, что я знаю, – прошептала Меган.
– Хорошо, ты очень помогла!
– Я хочу к маме.
– Она уже едет. Будет здесь совсем скоро, – заверил Страйкер и попытался взять девочку за руку, но та отшатнулась. – Меган, ты отлично со всем справилась, просто молодец! Держалась лучше всех…
Не успел он договорить, как дверь учительской распахнулась и к ним заглянул Икабод. Завидев Страйкера, он громко сглотнул, и огромный кадык снова запрыгал вверх-вниз.
– Икабод, мы тут работаем, – раздраженно посмотрел на него Страйкер.
– Прошу прощения, но я решил, что надо тебе сообщить: ты оказался прав насчет той камеры – это новая система наблюдения!
– И что?
– И то! Теперь у нас есть видеозапись, – улыбнулся Икабод.
Глава 17
Ровно в четверть третьего Икабод показал ему на нижний ряд мониторов. Там застыло поставленное на паузу черно-бело изображение школьной столовой. Запись не была датирована, на экране отображалась только ее протяженность: от 0 до 451-й секунды. Страйкер занес цифры в блокнот и взглянул на Икабода:
– Так, ну что у нас тут?
– Система видеонаблюдения однозначно была выведена из строя стрелявшими – старая аналоговая система, «Вижн-пять» фирмы «Секьюкорп», – тихо, но как-то безрадостно рассмеялся Икабод. – Оказывается, ты был прав: у них тут установлено два типа камер, руководство как раз начало заменять старые камеры на цифровые. Вовремя, правда? Ну, это же все-таки школа Святого Патрика – частная школа, стараются идти в ногу со временем. Очень кстати! – воскликнул он, постукивая по ближайшему монитору в нижнем ряду. – Вот почему эти три монитора вообще ничего не показывали, когда мы пришли – их никто не выключал и не дезактивировал, просто цикл еще не закончился!
– Икабод, давай без подробностей! – почесав затылок, взмолился Страйкер. – Что это значит?
– Значит, что у нас есть улики! Кроме тех новых камер, которые ты засек в актовом зале, было установлено еще несколько, в столовой! Ты вовремя сказал, а то система стерла бы эту запись и начала новый цикл, то есть стала бы писать по новой поверх утренней записи! Вот жесткий диск. – Икабод показал на маленькую черную коробочку на верхней полке стеллажа. – Два терабайта, мать твою! Настоящий рейд!
– Ага, рейд, ну конечно, как скажешь. Резервную копию сделал?
– Конечно! Отключил накопители от системы, так что теперь уже не сотрется.
Страйкер оперся руками о стол и наклонился к стене, где висели мониторы. Просмотрел застывшие на экранах изображения: две фигуры в хоккейных масках, один с автоматом, другой – с пистолетом, модель сразу не разберешь. Детектив пригляделся: с этого угла стрелявшие казались довольно взрослыми. Высокие, худощавые, но без подростковой угловатости или неуклюжести, довольно накачанные. Судя по всему, взрослые мужчины, а не мальчишки.
Как такое возможно? Зачем взрослым мужчинам вламываться в школу Святого Патрика и стрелять всех без разбору? Такое мог бы натворить невменяемый подросток, накачавшийся наркотой, или просто какой-нибудь сумасшедший маньяк… А тут явно что-то не то, подумал Страйкер, непроизвольно сжимая кулаки.
Детектив внимательно изучал кадры из столовой и актового зала в поисках третьего подозреваемого, но безуспешно. Ладони вспотели, комната охраны вдруг показалась крошечной, душной и насквозь пропитанной ментоловым дымом сигарет Кэролайн.
– Икабод, обязательно сделай резервные копии всех видеоматериалов. У нас нет права на ошибку!
– Да я ж говорю, все уже сделано!
– Сделай еще одну! Нам эти записи как воздух нужны!
– К вашим услугам, детектив Страйкер! – ухмыльнулся Икабод и помахал у него перед носом диском «блю-рей». – Просто нажмите кнопку «просмотр»!
Просто нажмите на «просмотр»! Куда уж проще…
Страйкер долго смотрел на клавиатуру, а потом сделал глубокий вдох, потянулся к кнопке «ввод» и замер. Стоит нажать эту кнопку, и перестрелка начнется снова. Засвистят пули, закричат дети. Они будут истекать кровью. Умирать. И для этого ему надо просто нажать эту чертову кнопку…
Икабод заерзал на стуле и странно посмотрел на коллегу. Страйкер поймал его взгляд и заставил себя нажать на кнопку.
Картинки на экране ожили. Звука не было – как будто смотришь немой фильм ужасов. Двое мужчин в хоккейных масках стреляли во всех, кто попадался им на пути. Изображение было черно-белое, поэтому Страйкеру с трудом удавалось различить, кто из них кто. Да и какая, собственно, разница? Казалось, запись длится целую вечность. Страйкер неподвижно замер, молча уставившись в монитор.
Ближе к концу детектив увидел следующее: мальчик лет шестнадцати, переодетый Джокером, попытался скрыться. Он бросился через столовую к выходу, но добежать не успел и спрятался под столом в ближайшем ряду. Люди в масках окружили его, вытащили из укрытия, приставили к груди оружие и начали трясти, словно пытались что-то у него узнать. Мальчик что-то произнес, и тогда они толкнули его на пол, прицелились и выстрелили ему в висок.
Видеозапись продолжалась: стрелки прошли через всю столовую к забившейся в угол девочке. На ней не было маскарадного костюма, просто обычная школьная форма: плиссированная юбка, казавшаяся серой на черно-белой видеозаписи, и белая блузка с нашитой эмблемой школы. Нападавшие ткнули ей пистолетом в лицо, как будто хотели что-то узнать и у нее. Она открыла рот, закричала и закрылась руками в тщетной попытке защититься. Один из нападавших выхватил из-за пояса другой пистолет, дважды выстрелил ей в грудь, а потом еще раз в голову, и девочка упала ничком на пол. Ни судорог, ни спазмов – просто застыла без движения.
Как будто обрела покой.
Во время просмотра Страйкер впал в прострацию: на этом маленьком экране все казалось каким-то ненастоящим, детской игрой. Дети падали и оставались лежать неподвижно. Пятна черной жидкости растекались на их одежде, на столах и полу, как будто это была не кровь, а машинное масло. Чем дальше, тем завороженней он смотрел на экран, словно во власти темной магии.
Стоя над телом девочки, стрелки повернулись друг к другу – будто ее и не существовало, будто перед ними лежал просто ворох одежды или списанный гимнастический мат. Судя по всему, они о чем-то говорили. Потом, словно по команде, повернулись и быстрым шагом пошли по столовой, стреляя во всех без разбору – по крайней мере, так это выглядело в записи. Страйкер насчитал пять жертв. Он ждал, когда на экране наконец появятся они с Фелицией, но этого так и не произошло – запись внезапно оборвалась.
– Икабод, это еще что?! – пораженно обернулся он.
С лица технаря исчезла довольная улыбка.
– А что? – обиженно огрызнулся он. – Ничего странного, это все, что у нас есть.
– Все?!
– Систему только-только поставили, – пожал плечами Икабод, – она еще не работает в полную силу. Камеры сделали пробную запись – тестовую. По-другому их пока использовать и не предполагалось! Вашу мать, нам и так повезло, что у нас есть хотя бы эта запись!
– А звук? – Выругавшись, Страйкер вцепился в спинку стула. – Что со звуком?
– Пока что сплошная какофония – без толку. Я переслал копию моему ассистенту в отдел обработки видеозаписей, может, сумеем подчистить. Я займусь этим, когда мы тут закончим, но на это потребуется некоторое время. Материал записан в формате «ком-тек», а у них свои цифровые кодеки…
– Икабод, ты опять говоришь на своем тарабарском!
– Ладно, – вздохнул Икабод, – иными словами, нам нужно разархивировать и перекодировать запись, так лучше?
– А некоторое время – это сколько? – Страйкер взглянул на часы.
– Несколько дней, – беспомощно ответил Икабод.
– Мы не можем ждать так долго… Черт, а я-то думал, что ты у нас прям Билл Гейтс!
– Скорее, Стив Джобс… – поправил его Икабод и попытался выдавить улыбку. – Слушай, мне жаль, но быстрее никак: это же математика, сжатая информация, решение числовых задач… Числа – это числа, тут чудес не бывает…
Облокотившись о стол, Страйкер внимательно посмотрел на экран. В программе имелся графический слайд-бар, с помощью которого можно было выставлять нужное время. Детектив схватил мышку, отмотал назад до того момента, как двое нападавших вытащили беднягу Джокера из-под стола.
Это произошло на 362-й секунде.
Страйкер еще раз просмотрел сцену, где бандиты застрелили девочку. Она заканчивалась на 451-й секунде.
Записав эти цифры в блокнот, он вырвал листок и протянул его Икабоду.
– Сделай копию только этой части записи, мне нужен звук вот этого отрывка. Он самый важный, остальное доделаешь потом!
Икабод молча кивнул, вытирая капли пота с длинного крючковатого носа, и судорожно сглотнул, как будто у него в горле пересохло. Потом схватил еще один диск с верхней полки, вставил в дисковод и запустил копирование.
Страйкер пошел было к двери, но остановился, обернулся и посмотрел на коллегу:
– Икабод, слушай внимательно! Сообщи мне, как только все будет готово, хорошо? Сразу же! Эта запись пока что самая главная улика. Я должен выяснить, кто это такие, хотя бы понять, из этой они школы или нет. Поэтому мне нужно знать, о чем они говорят, даже если удастся разобрать всего пару слов!
– Будет сделано, шеф!
– И еще надо установить личность ребенка.
– Которого? – растерянно посмотрел на него Икабод. – Того парнишки? В костюме Джокера?
– Да нет, девочки! Тут все ясно: им нужна была она!
Глава 18
Страйкер шел по рекреации, звук его шагов громким эхом разносился по пустому вестибюлю. Детектив направлялся в столовую посмотреть на тела тех, кого ему удалось подстрелить. Живот крутило, сердце замирало в груди. Следовало этим заняться несколько часов назад, но что поделать, сегодня все не слава богу…
Не успел он дойти и до середины вестибюля, как двери центрального входа распахнулись и в школу влетела Фелиция, принеся с собой дуновение свежего холодного ветра и запах осенней листвы. Страйкер сделал глубокий вдох в надежде избавиться от запаха запекшейся крови. Этот металлический запах преследовал его повсюду – в кабинетах, коридорах, на лестнице… Даже от него самого пахло так же, собственная кожа казалась грязной и липкой. Отогнав эти мысли, он помахал Фелиции:
– Ну что, как прошло?
Она приблизилась с обиженным лицом, держа в руках стопку желтых листков, и без церемоний заявила:
– Получите – распишитесь. Наву Сангеру можешь вычеркнуть: ей прямо сейчас делают операцию по удалению аппендицита в больнице Святого Павла.
– А второй ассистент? Как его там звали… Шерман Чан!
– Пока не могу найти, – покачала головой Фелиция. – В списке его нет, учителя не в курсе.
– В каком списке?
– В этом. – Она помахала желтыми бумажками и улыбнулась. – Список пострадавших!
– Господи, Фелиция! А что тут веселого? Это же список погибших детей! – не выдержал Страйкер, но тут же осекся и протянул руку за списком. – Дай взглянуть, – попросил он.
Фелиция нехотя протянула ему бумаги. Списки жертв занимали несколько страниц. Погибшие были перечислены пофамильно, в алфавитном порядке, с указанием места обнаружения тела. Дойдя до шестой страницы с подзаголовком «Столовая», Страйкер остановился. Желудок судорожно сжался. В этой секции значились всего три девочки, но не успел он попытаться сообразить, какая из них была на видео, как Фелиция сказала:
– Шантель О’Рэйли.
– Что?! – недоуменно посмотрел на нее Страйкер.
– Та девочка, которую застрелили в углу. Ее зовут Шантель О’Рэйли.
– А ты откуда…
– Поговорила с Икабодом. Списки полные, обновили последний раз пять минут назад, только что забрала прямо у директора Майерс.
– Как там Кэролайн? – тяжело вздохнул Страйкер, продолжая листать списки. – Держится?
– Она выдержит.
– Да, а что ей еще остается? – с отсутствующим видом кивнул Страйкер.
Всего в списке погибших было двадцать человек, но его интересовали трое: Конрад Макмиллан, Тина Чоу и Шантель О’Рэйли.
Первых двоих он знал, о третьей никогда не слышал. Убийцы пришли именно за ними. Поговорив с Меган Линг, он был полностью в этом уверен. Но почему? Как они связаны между собой? Он уставился в список, отчаянно надеясь, что сейчас на него снизойдет озарение: национальность, социальный статус, возраст или класс… но нет, ничего…
Страйкер понятия не имел, кто такая Шантель О’Рэйли, но вот Конрада Макмиллана и Тину Чоу когда-то знал. Правда, это было четыре года назад, с тех пор они очень сильно изменились: Конрад учился уже в двенадцатом классе и, судя по всему, пользовался популярностью, а Тина – в десятом и, похоже, оставалась серой мышкой.
Ничего общего!
Так почему же именно эти двое?
Их должно что-то связывать… что-то прячется за всей этой дикой жестокостью, должна быть связь! Так оно всегда бывает: мы видим только верхушку айсберга, понятия не имея, что скрывается под толщей воды. Страйкер достал ручку и обвел три фамилии.
– Мы что-то упускаем… насчет этих троих…
– Джейкоб, да тут больше двадцати человек, – скрестив руки на груди, возразила Фелиция. – Уж не говоря о нескольких десятках пострадавших! Версий может быть миллион!
– Но этих троих выделили особо.
– Это всего лишь наше предположение!
Страйкер ничего не ответил, продолжая мрачно смотреть на списки. Это не просто очередное дело. Здесь речь идет о жизни детей и целых семей. Интересно, сколько родителей погибших уже обо всем знают? Будучи отцом, он прекрасно представлял, в каком отчаянии должны сейчас находиться эти люди и как тяжело сообщить им эту новость. Одна мысль об этом причиняет боль.
– За мной, – сказал он Фелиции, наконец очнувшись от тягостных размышлений.
– Куда мы идем?
– В столовую. Надо осмотреть тела.
Страйкер быстро шел по школьным коридорам, Фелиция молча следовала за ним. Как только он произнес слово «столовая», как она тут же помрачнела и морщинки под глазами как будто стали глубже. Видимо, она чувствует то же, что и я, подумал детектив, это и понятно.
У входа толпились полицейские и врачи, и, несмотря на суету, место казалось безопасным и совсем не похожим на зону военных действий, как сегодня утром.
– Ты в порядке? – Страйкер остановился, повернулся к Фелиции и посмотрел ей в глаза.
– Да, в полном, – кивнула она.
– Вот и хорошо. Не обижаешься?
– А чего мне обижаться? – Она искоса посмотрела на него.
– Ну ты как-то странно себя повела в кабинете у Кэролайн. Когда я послал тебя проверить, что там с этой Навой Сангерой.
– Ох, Джейкоб, неужели ты не понимаешь? Послал! Ты мне приказ отдал! Приказ, мать твою, да еще на глазах у всех! – воскликнула она, но напарник и не думал извиняться и смотрел на нее совершенно озадаченным взглядом. – Я тут не стажер, Джейкоб, я, вообще-то, здесь работаю! Уже полгода! У меня раскрытых дел больше, чем у всех остальных! Если бы ты удосужился зайти на службу, то быстро бы оказался в курсе дела! – закончила она свою тираду.
– А ты бьешь по больному месту! – с улыбкой произнес Страйкер, подождав, пока она успокоится. – Да, дорогая?
– Ну, я же вампирша, а чего ты ожидал? И только не надо всех этих разговоров о честности и так далее! Ты всегда играешь нечестно! Ни разу, сколько я тебя помню, ты не был со мной честен!
– Погоди, мы сейчас про работу или про нас с тобой?
– Ну вот, опять! Тебе бы все шуточки!
– Да я просто пытался разрядить…
– Не надо ничего разряжать! Я уже давно не салага! Ни в полиции вообще, ни в убойном отделе в частности! И мне не нравится, когда со мной так обращаются! Черт, да кто из нас только что вышел на работу? Если кто из нас и должен раздавать приказы направо и налево, так это я, а не ты!
– Фелиш, перестань, – удивленно рассмеялся он, – я же ветеран! Десять лет в убойном отделе, чего ты ожидала? Черт, да ты работаешь здесь столько, сколько я времени провел в столовке на обеденных перерывах! Я как бы старший, понимаешь? Это дело веду я, и точка!
– Это ты так решил!
– Возможно, но я имею на то право!
Фелиция открыла было рот, но промолчала и как-то сникла, как будто их перепалка лишила ее последних сил.
– Давай уже поскорей разберемся с этим, – тихо и без злости добавила она, взглянув в сторону столовой.
– Давай, – согласился Страйкер и дотронулся до ее руки. – Слушай, Фелиция… Прости, мне правда жаль. Я не хотел. Даже не сообразил, что сделал что-то не так.
– Я поговорила кое с кем из ребят. – Она кивнула в знак примирения. – Они сказали, что Кортни поехала в «Метротаун» за костюмом для Парада заблудших душ в пятницу. Когда началась стрельба, она была уже там. Так что с ней все в порядке, она в безопасности. Просто, как обычно, не отвечает на твои звонки.
– Спасибо, – медленно выдохнул он и замолчал.
– Всего лишь хотела, чтобы ты знал. – Фелиция озадаченно посмотрела на него. – Поверь, испытывать облегчение в такой ситуации – это нормально. Ты же все-таки человек! Ну, насколько мне известно.
Он попробовал улыбнуться в ответ, но не смог. Кортни в безопасности – отличная новость, хотя он с самого начала так и думал. Но почему-то облегчение детективу испытать так и не удалось. Сейчас он чувствовал, что слишком многое зависит от каждого принятого им решения.
– Я задел его, – внезапно произнес он.
– Что? – не поняла Фелиция.
– Того бандита, который ушел, Красную Маску. Я задел его, когда прострелил заднее стекло машины. Я это знаю, просто чувствую! Я задел его, и он ранен.
– Ну да, я знаю. Так это же хорошо! – озадаченно добавила она.
– Не хорошо! Это катастрофа! – воскликнул Страйкер. – Нет ничего хуже раненого зверя! Если он планировал убить еще каких-то детей, то я сделал самое худшее, что только мог, – заставил его поторопиться!
Страйкер замолчал. Леденящий страх наполнил его изнутри. Интуитивно он чувствовал: произойдет что-то ужасное, и он будет за это в ответе. Что-то, о чем он очень сильно пожалеет.
Сомнений быть не может – эти смерти не последние.
Глава 19
Красная Маска открыл глаза и огляделся. Он лежал на столе в маленькой комнате, в глаза светили лампы, яркие, как зимнее солнце. В дальнем углу у сероватой стены стоял невысокий лысый старик – врач. Его лицо избороздили глубокие морщины, и оно казалось вырезанным из дерева.
Врача звали Джун Кье.
Красная Маска отрешенно смотрел в сияющий белизной потолок. Внезапно перед глазами возник Ким Фам, щелкнул пальцами и бросил охранникам у двери:
– Проваливайте!
В комнате остались только Красная Маска, Ким Фам и доктор.
– Отпустите меня, – произнес Красная Маска.
– Не шевелитесь. – Доктор положил руку ему на плечо.
Он и не собирался. Прикрыв глаза, Красная Маска начал вспоминать…
Белый костюм Ким Фама вдруг превратился в серую куртку и зеленую кепку. Из окна доносились стоны – кричали женщины, которых держали в той комнате.
– Вы спецагент Центрального разведывательного управления, – произнес лишенный эмоций голос.
– Сестра, – произнес Красная Маска, понимая, что сейчас ему восемь лет, – где моя сестра?
– Вы работаете на Союз Советских Социалистических Республик.
– Нет! Нет! Моя семья…
– В этих продуктах содержится биологическое оружие.
– Что?!
– Вы подделали медицинские справки, чтобы подорвать репутацию этой больницы, потому что она лучшая в своем роде и славится на всю страну.
– Я хочу к маме! Где моя мама?
Видение растаяло, и из мутного тумана вновь появилось напряженное толстощекое лицо Ким Фама.
– Твою мать, это плохо! Плохо, плохо, плохо! Дело не закончено! Начальники не обрадуются! – восклицал он, расхаживая по комнате взад-вперед и ожесточенно потирая виски кулаками. – Ты меня слышишь? – спросил он у Красной Маски по-английски: их диалекты слишком сильно различались. – Твою мать, ты вообще что-нибудь слышишь?
Его голос показался Красной Маске слишком громким и тихим одновременно, но он все-таки ответил:
– Я здесь. В сознании.
– Что там случилось, мать твою? – сердито спросил Ким Фам. – Работу сделали?
– Пришел какой-то человек. – Красная Маска с трудом сдерживал тошноту, пытаясь сопротивляться потоку захвативших его образов. – Словно призрак. Из ниоткуда.
– Человек? Что еще за человек? Ты о чем? Коп?
– Солдат.
Ким Фам замолчал и посмотрел на плоский монитор на дальней стене. По всем каналам показывали новости о перестрелке в школе Святого Патрика. Яркие кадры: желтая полицейская лента, тела погибших детей, обезумевшие от горя родители, куча копов… Фам долго перещелкивал с одного канала на другой, а потом довольно кивнул, медленно повернулся и с подозрением посмотрел на Красную Маску:
– Где Тран?
– Трана больше нет, – с болью в сердце ответил Красная Маска.
– Перестань говорить загадками! – заорал Ким Фам. – Что с Шерманом Чаном?
– Разобрались. Все по плану. Но не с Квентом Вонгом.
– Квент… – бесстрастно произнес Ким Фам. – И ты дал ему уйти?
– Он не явился. Поэтому пришлось пойти Трану.
– Твою мать! Снова провал! Ты представляешь, что теперь будет?! Они этого не потерпят!
Читать бесплатно другие книги:
