Уцелевший Слейтер Шон

Глава 22

Кортни сидела с Рейн и Квентом за обособленным столиком, прямо напротив главного входа со стороны северной части Кингсвея. Необычное место для ресторана, но для «Золотого лотоса» – в самый раз. Здесь царила атмосфера уединенности и таинственности. На парковке никакой неоновой вывески – если не знать, что здесь ресторан, ни за что не догадаешься; на окнах железные решетки и плотные темно-зеленые шторы. Меню отсутствовало в принципе, поэтому Квент сам сделал заказ, разговаривая с официантом на кантонском диалекте.

Когда еду наконец принесли, Кортни была вынуждена признать, что у него неплохой вкус. Рейн подвинула к ней блюдо с креветками во фритюре, от которых исходил аромат чеснока и зеленого лука.

– Корт, ты просто обязана их попробовать! Натурально пальчики оближешь!

Кортни послушно взяла креветку, отломила хвост и положила в рот – много перца чили и еще чего-то сладкого.

– Ужасно вкусно, правда? – восторженно верещала Рейн. – Я бы все блюдо одна съела, ну правда! Все целиком!

Она взяла еще креветку и засунула в рот Квенту – тот позволил ей сделать это, не глядя ни на нее, ни на Кортни. Он не спускал взгляд с двери, и Кортни это нервировало.

Квент Вонг никогда не отличался особой общительностью, но за все время в ресторане он вообще ни слова им не сказал! Да он больше говорил с официантом, когда заказывал еду, к которой, кстати, почти не прикоснулся. Молча попивал виски «Уайзерс делюкс», которое принесли вместе с едой, и напряженно смотрел в окно. Механически пережевывая креветку, он поймал взгляд Кортни:

– Хочешь еще?

– Нет, – покачала она головой.

– А чего тогда смотришь так?

– Ты вспотел.

Он закатил глаза, словно пытаясь разглядеть проступившие на лбу бисеринки пота, затем взял салфетку, вытерся и что-то пробормотал насчет духоты. Неправда, в ресторане было не душно, а, наоборот, прохладно, Кортни даже куртку накинула. Она удивленно взглянула на Рейн, ожидая ее реакции, но та увлеченно нюхала виски, которое налил ей Квент, и морщилась. Поймав взгляд Кортни, захихикала. Кортни не отреагировала, и подруга недовольно посмотрела на нее.

Кортни молча взглянула в окно, по примеру Квента, который не сводил с него глаз. Небо постепенно темнело. Девочка покосилась на часы: уже половина пятого. Ничего себе! Через час у папы закончится смена, значит дома будет часа через два. А если учесть, что он в курсе ее прогула, то настроение у него будет отвратительное, расстроилась Кортни. Как же плохо без мамы… как ее не хватает.

– Эй, ты в порядке? – спросила Рейн.

– Мне пора, – посмотрела на нее Кортни и достала кошелек.

– Не надо, – произнес Квент, вынимая из левого кармана дизайнерской толстовки бумажник: черная блестящая кожа, то ли угорь, то ли змея, с каким-то странным красно-золотым рисунком – что именно там было нарисовано, Кортни не разглядела.

Зато она прекрасно разглядела стопку баксов в два пальца толщиной.

Квент встал из-за стола, вытащил из кармана пачку «Плэйер филтер лайтс» и прикурил. Глубоко затянулся, подошел к кассе, где висела надпись «Принимаем только наличные». За кассой стояла миниатюрная азиатка и выписывала счета. Пока он расплачивался, она то и дело прикасалась к его руке и улыбалась, но Квент словно не замечал ее неприкрытых заигрываний. Он оплатил обед, не сводя глаз с переулка за окнами ресторана.

– Ты видела, сколько у него бабла? – наклонившись к Рейн, прошептала Кортни.

– Да у него всегда так, – пожала плечами Рейн.

– А откуда?

– Папа – крутой бизнесмен в Гонконге. Владеет то ли парком аттракционов, то ли сетью гостиниц – что-то типа того. Короче, у него до хрена денег! Да не переживай ты, Корт! Чего ты дергаешься?

Квент вернулся за стол, Рейн встала, извинилась и вышла в туалет. За столиком повисло неловкое молчание. Кортни прислушалась к звону посуды с кухни, а потом почувствовала на себе тяжелый взгляд Квента – он смотрел на нее в упор своими неестественно зелеными глазами. Глубоко затянувшись, выдохнул плотную струю дыма и ухмыльнулся:

– Надо тебя тоже сводить куда-нибудь поужинать, а?

– Что?!

– Давай как-нибудь поужинаем вдвоем, только ты и я! – произнес он, наклонившись к ней и положив локти на стол. – Как-нибудь вечерком, когда ты сильно-сильно проголодаешься, а, красавица?

– Не думаю, что я смогу так сильно проголодаться…

– А зря, зря, – улыбнулся он.

Кортни отодвинулась от него подальше, и тут к столику подошла Рейн:

– О чем болтаете, народ?

– Да так, о еде. – Кортни тяжело вздохнула.

В горле пересохло. Она взяла кувшин, налила себе уже третий стакан воды и посмотрела на стойку. Квент как раз пошел за следующей бутылкой виски. Он облокотился на стойку, и белая толстовка задралась.

Кортни заморгала: сзади из-под ремня торчало что-то черное, примерно с ладонь размером. И тут она поняла, откуда взялось плохое предчувствие, которое появилось у нее два часа назад в торговом центре: это был пистолет!

Кортни не сомневалась: она сто раз видела папин «зауэр», когда он уходил на службу в штатском или работал под прикрытием.

– Послушай, Рейн… – начала она, но тут к столу подошел Квент, и она замолчала.

Квент не стал садиться. Он молча вытащил кошелек и протянул Рейн пару пятидесятидолларовых бумажек:

– Поезжай домой на такси!

– Но, Квент, а как же… – в замешательстве залепетала она. – А я-то думала, что мы сегодня…

– Мне пора. Завтра вечером встретимся, где обычно.

Рейн перестала улыбаться и растерянно взглянула на Кортни. Квент обнял свою подругу за талию, притянул к себе и поцеловал так страстно, что Кортни вспыхнула и отвернулась. Когда поцелуй закончился, Рейн тихонько ахнула, рассмеялась и дотронулась до его щеки:

– Ты уверен, что…

– Мне пора, – повторил он равнодушным тоном. – Подожди минут десять и потом тоже уходи.

– Подождать? Зачем?

– Делай, как я говорю. Меня некоторое время не будет.

– Но я думала, что мы сегодня…

– Хватит! – резко оборвал он ее, потер рукой лицо и пробормотал что-то на незнакомом Кортни языке. – Не стоило мне так с тобой сближаться…

– Но… но я не понимаю… – в ужасе посмотрела на него Рейн.

– Извини, я что-то не в себе. – Квент пристально посмотрел на нее, а потом ласково погладил по щеке. – Все в порядке. Просто иди домой.

– Ты позвонишь? – Рейн кивнула.

– Встретимся завтра, как собирались, тогда и поговорим.

Он еще раз крепко поцеловал ее, забрал со стола бутылку виски, подошел к стойке, что-то сказал азиатской девушке, после чего та провела его на кухню и выпустила через служебный вход. Дверь хлопнула так громко, что было слышно даже в зале. Девочки остались вдвоем в этом странном месте без вывески, названия и меню. Откуда посетители предпочитают уходить через черный ход.

Глава 23

За руль сел Страйкер.

Детективы свернули на Данбар-стрит и поехали на юг, в Керрисдейл. Уже образовались пробки, и узкая улица была забита машинами: люди спешили домой под темной пеленой облаков. Вести было некомфортно: дорога скользкая, машину то и дело заносит, поэтому Страйкер немного сбросил скорость. Не хочется помирать вот так, ни за что ни про что.

– Надо вызвать отряд быстрого реагирования, – авторитетно заявила Фелиция (уже в четвертый раз).

– Говорю тебе: у нас нет на это времени! Вызовем ОБР – потеряем часов шесть-семь. Ты же знаешь этих ребят: и глазом не моргнешь, а они уже тут со своими собаками, потом припрется Ларош, вызовет переговорщика… А мы останемся с пустыми руками, уйдет!

– Ладно, будь по-твоему. – Фелиция устало прижалась лбом к окну. – Делай как знаешь, Джейкоб, но Ларош будет вне себя, просто чтоб ты знал!

– И это еще одна причина поступить именно так! – пошутил Страйкер, но Фелиция надулась и промолчала. – Послушай, Фелиш, у нас на этого Реймонда Ленга толком ничего нет. Ну да, дружил с нападавшими, да, в школу не пришел – и все! Ни одного веского доказательства его причастности! Может, прогулять школу – это самое серьезное преступление, которое этот парень совершил за всю жизнь!

– Все равно надо было поставить в известность Лароша! – прикусила губу Фелиция. – Я просто говорю, что…

– Не надо «просто говорить»! Ты хоть видишь, что этот идиот никогда не принимает решений? Вообще никогда? Он только красуется на пресс-конференциях и критикует решения, которые принял кто-то другой! Ему только и нужно, чтобы его толстая морда засветилась по телику, а ответственность – спасибо, не надо!

– А можно я договорю?

– Кто тебе мешает?

– Ты мешаешь! Просто не замечаешь, потому что все время хочешь, чтобы все слушали тебя, хотя сам вообще слушать не умеешь! – выпалила Фелиция и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. – Я хотела сказать: да, у этого парня куча недостатков, как и у всех нас! Но что ты так на него взъелся? Ты же его провоцируешь! Вот, например, в школе!

– В школе?

– Да!

– Я спровоцировал его?!

– Ты жестковато с ним говорил.

– Жестковато? Фелиция, он у меня пистолет хотел отобрать!

– Джейкоб, он имеет на это право! По закону! Твою мать, да он обязан это сделать, вообще-то! А ты начинаешь качать права, да еще и у всех на виду! Ты ему просто не оставил выбора! Ты не оставляешь выбора никому, кто встает у тебя на пути!

– Ты хочешь сказать, что я веду себя как слон в посудной лавке?!

– Скорее, как взбесившийся носорог! – тихо рассмеялась напарница и умолкла, словно еще раз прокручивая в голове то, что произошло.

Страйкер прикусил язык. А как иначе? Фелиция просто так не отвяжется, будет припоминать ему это до скончания веков. В таком состоянии ее лучше не трогать.

Загорелся зеленый, и Страйкер поехал дальше по Данбар, пересек Сорок первую авеню и на всякий случай проверил пистолет в наплечной кобуре. Само прикосновение к оружию успокаивало.

– Подъезжаем. – Он взглянул на Фелицию. – Вызови подкрепление, желательно в штатском. Пусть оцепят дом, на случай если наш клиент решит дать деру.

Фелиция позвонила диспетчеру и оставила заявку.

Еще несколько поворотов, и они оказались на Бальсам-стрит. Страйкер выключил фары и медленно подъехал к дому. Сгущались сумерки, темное небо озарилось фиолетовыми отсветами – дело шло к вечеру. Страйкер посмотрел во мрак, порадовавшись, что рядом с нужным домом горит несколько фонарей.

В конце улицы, у кругового перекрестка, стоял большой двухэтажный дом в модном нынче стиле: большие темные окна и серые бетонные стены. Свет не горел.

– Место жительства Квентона Вонга. – Страйкер показал на дом. – Ну или, по крайней мере, адрес, который он указал в анкете.

– Погоди, а как же Реймонд Ленг?

– Ленг приехал в Ванкувер по обмену. Судя по всему, жил у Квентона в доме его родителей. Так сказала Кэролайн, – пожал плечами Страйкер.

Достав мобильный, он связался с информационным отделом и узнал телефон этого дома. Набрал номер, подождал несколько гудков и повесил трубку.

– Либо никого нет дома, либо не подходят. Автоответчика нет.

– Свет не горит, – не сводя глаз с дома, заметила Фелиция.

– Это еще ничего не значит. Если бы я был в бегах, то выключил бы везде свет и вооружился до зубов.

Детектив достал пистолет, вынул магазин, проверил, все ли в порядке, и вопросительно взглянул на Фелицию:

– Бронежилет?

– Думаешь, я у мамы дурочка? – парировала она, гулко постучав себя по груди.

– Отлично. – Страйкер потянулся, достал с заднего сиденья автомат, передернул затвор и серьезно взглянул на напарницу. – Пойдем посмотрим в глаза нашему Потрошителю!

Прибыло подкрепление – все в штатском. Страйкер кивнул Фелиции, и та вытащила пистолет. Ладони детектива покрылись потом, но он изо всех сил пытался убедить себя, что это лишь дождевая влага. Внезапно накатило ощущение, будто он снова входит в столовую, чтобы сразиться с киллерами.

С тактической точки зрения ситуация была кошмарная. Два копа с пистолетами сорокового калибра и один с дробовиком. Ни светошумовых гранат, ни приборов ночного видения, только пара «маглайтов» да наствольные фонарики. Если так подумать, то Фелиция, конечно, права: отряд быстрого реагирования провел бы этот захват куда эффективнее, особенно если дело дойдет до автоматов и пулеметов.

Но ОБР потребовалось бы время на подготовку, а вот как раз времени было в обрез. По мнению Страйкера, время вообще не существовало как категория – по крайней мере, не в прямом смысле этого слова. Казалось, что все происходящее лишь передышка в ожидании следующей перестрелки.

Детектив двинулся в сторону дома с пистолетом в руке. Он был заряжен пулями десятого калибра – гризли свалит наповал. Страйкер нащупал запасные магазины и порадовался – это не просто какой-то старый пистолет, а боевое оружие, «бенелли». Смертоносная молния в его руках.

– Прикроешь? – бросил он Фелиции, не оглядываясь.

Она молча тронула его за плечо, давая понять, что готова ко всему. С пистолетом на изготовку Страйкер пошел к входной двери.

Даже при более благоприятных условиях подходить к дому с фасада не стоило: свет во дворе у соседей слева не горел, детекторов движения Страйкер не заметил, поэтому собирался воспользоваться двором в качестве прикрытия. Идя перед Фелицией, он перемахнул через ограду, огляделся, нет ли собак. К тому же могли попасться мины. Самодельные взрывные устройства в таких делах теперь не редкость – взять хоть детей из школы «Колумбайн», которые хотели разнести к чертям собачьим местную библиотеку. Поэтому, оказавшись на заднем дворе Квента Вонга, детектив остановился и шепнул Фелиции:

– Смотри в оба: могут быть мины. Проволока, бутылки, контейнеры, иди аккуратно!

Она кивнула. На ее лице застыло напряженное выражение, темные глаза сверкали холодной решимостью. Страйкера одновременно и ужасала, и восхищала ее способность отключать эмоции: за ней как за каменной стеной, на нее всегда можно положиться, даже в самой дерьмовой ситуации. Это редкое качество, подумал он, вспоминая других полицейских, с которыми ему доводилось работать.

Дворы разделяла длинная изгородь из аккуратно подстриженного кустарника. В темноте под проливным дождем она казалась просто черной стеной. В поисках прохода Страйкер подошел вплотную к кустам и вдруг увидел свет на заднем дворе Квента Вонга – он словно бил из-под земли.

– Какого черта? – раздался сзади шепот Фелиции.

Страйкер, не оборачиваясь, показал ей на освещенный участок травы. Длинные волосы Фелиции промокли и облепили лицо. Слегка дрожа, напарница кивнула. Страйкер тоже подмерз: осенний пронизывающий ветер пробирал до самых костей, шелестя в кустах и швыряя в глаза капли дождя.

Фелиция прикрыла его сзади, а он пополз вдоль живой изгороди, пока не нашел небольшой промежуток между кустами – узкий, но пролезть можно. Протиснувшись сквозь ветки, он осмотрелся.

Двор как двор: маленький, ничего особенного. В центре, ближе к дому, небольшое патио – газовый мангал и садовая мебель, стол и несколько стульев.

В дальнем углу между рядами сухого кустарника стояла вертикальная купальня для птиц, а за ней Страйкер разглядел сваленные в кучу старые бетонные плиты – это они и светились.

Страйкер молча показал Фелиции на плиты, она кивнула, он пошел дальше, желая убедиться, что во дворе чисто. Остановившись в патио, увидел, что плиты не просто лежат одна на другой, а сложены квадратом, в центре которого имеется небольшой люк. Из него и исходил мутный свет.

– Колодец? – предположила Фелиция.

– Нет, – покачал головой Страйкер. – Бункер.

– Бункер?!

– Бывшее бомбоубежище, мне кажется. Отойди, прикрой меня, – бросил он Фелиции, встал на колено и пригляделся к люку.

Отверстие было небольшим, метра полтора на полтора. Влезть может только один человек, и то при условии, что вниз ведут не ступеньки, а лестница. Страйкер вытащил фонарик, включил и посветил на края люка.

– Ты что делаешь? – спросила Фелиция.

– Ищу провода, воспламенители, выключатели…

– Есть что-нибудь?

– Нет. Но будь начеку, – велел он через плечо и убрал фонарик.

Сжимая одной рукой пистолет, другой он взялся за ручку люка, поежился от прикосновения к холодному и мокрому металлу и дернул изо всех сил.

Петли резко скрипнули, люк распахнулся, крышка с глухим звуком ударилась о бетон. Страйкер заглянул вниз – тишина. Тусклый свет из неизвестного источника освещал хлипкую лестницу. В самом низу колодца на север уходил мрачный коридор.

– Тоннель ведет к дому. Смотри в оба, – добавил он и поставил ногу на первую ступеньку.

– Ты туда не пойдешь! – Фелиция схватила его за плечо.

– Есть идеи получше? – не сводя глаз с подземного хода, спросил он.

– Да! Привести сюда собак!

– Забудь! Привести сюда каких-то шелудивых псов, чтобы они мне все улики похерили?

– Джейкоб…

– Слушай, просто прикрой меня, и все!

– А если это ловушка?

– Правильно мыслишь! Сама за мной не иди: оставайся тут и смотри, чтобы меня не замуровали! – приказал он и, не дожидаясь дальнейших протестов, начал спускаться.

Когда через три-четыре метра лестница закончилась, Страйкер разглядел источник света: флуоресцентная трубка на потолке в глубине помещения. Она освещала длинный коридор, который вел в сторону дома и заканчивался большим холлом. Других дверей детективу отсюда не было видно: большой бетонный прямоугольник метрах в трех под землей, вот и все.

Держа пистолет наготове, Страйкер пошел вперед. Стены коридора были изрисованы граффити. У задней стены обнаружилась батарея небольших баков с водой, деревянные полки ломились от консервов, аптечек первой помощи, аккумуляторов и гигиенических принадлежностей. Стены были отделаны листами белого пластика.

Страйкер замер, высматривая движущиеся объекты и стараясь не выдать себя даже звуком дыхания. Очевидных признаков угрозы не было, но это ничего не значит – такие ситуации могут оказаться бомбой замедленного действия, которая готова рвануть в любой момент.

Детектив медленно двинулся в сторону холла. В нос тут же ударил резкий, хорошо знакомый запах – здесь пахло не только сыростью и гниющим деревом, но и мочой. Он сделал еще один шаг вперед и огляделся по сторонам.

Посреди холла стояли деревянные скамьи и стол, на скорую руку сколоченные из старых досок и покрытые оранжевым брезентом. Как-то не к месту, задумался полицейский, здесь что-то не так… Бункер старый, но, кажется, недостроенный. Потрепанные обрывки розового изоляционного материала торчали из щелей между белыми листами пластика размером два на четыре. Самодельные деревянные полки были прибиты кое-как. В дальнем углу стоял новенький верстак с металлическими частями.

Все выглядело вполне обычно, но так ли это было на самом деле?

Страйкер присмотрелся: прямо на полках, вопреки всем правилам безопасности, лежали медные щетки, металлические ершики, валялись грязные тряпки – все, чем чистят оружие. На дальней стене поверх измочаленной изоляции висела небольшая картонка с написанными от руки инструкциями по изготовлению самодельных гранат. Куски металла на верстаке при ближайшем рассмотрении оказались не мусором, а металлической стружкой – наполнителем для подрывных устройств, шрапнелью.

Он попал на нелегальный склад оружия.

– Здесь оружие! – крикнул Страйкер Фелиции. – Будь начеку!

Детектив поднял пистолет, вышел в центр комнаты и замер: справа, рядом с верстаком, из-под скамейки торчала нога. Черная штанина, черные кроссовки. Тело скрывал оранжевый брезент.

– Труп! – крикнул он напарнице.

Обойдя скамейку, он заглянул под брезент. На грязном бетоне лицом вверх лежал молодой человек азиатского происхождения. Рот широко открыт, глаза в ужасе распахнуты. Полголовы снесено, как будто он выстрелил себе в рот. В правой руке пистолет сорокового калибра – «глок». Рядом на полу валялась красная хоккейная маска.

Страйкер снял палец с курка, но убирать пистолет не стал.

– Спускайся! – крикнул он Фелиции и тут же услышал ее торопливые шаги.

Напарница взглянула на пробитую голову стрелка, на его мокрые штаны и поморщилась:

– О господи, еще один…

– Бог троицу любит, – произнес Страйкер и взглянул на потолок.

На коричневом дереве виднелись грязные кровавые разводы, в центре пятна темнело небольшое отверстие – сюда попала пуля. Вокруг него налипли осколки кости, кожи, волос и чего-то еще, что он не мог разглядеть в темноте.

– Прикрой, – попросил он Фелицию, отдал ей пистолет и, надев перчатки, склонился над убитым.

Страйкер достал ксерокопию фотографии Реймонда Ленга из последнего школьного альбома, который ему дала директор Майерс. Взглянув на мертвого подростка, он убедился, что ошибки нет – это Реймонд Ленг.

Страйкер сложил распечатку и убрал в карман куртки, потом наклонился и двумя пальцами взял пистолет. Отщелкнув магазин, внимательно рассмотрел пули и гильзы:

– «Гидра-шок».

– Как и в пистолете Белой Маски, – с облечением вздохнула Фелиция.

– Из которого он расстрелял детей, – добавил Страйкер.

Вытащив последний патрон, он убрал обойму в пакет для улик и положил пистолет на пол. Затем обыскал карманы Реймонда Ленга, достал скомканную бумажку, разгладил и прочитал.

– Это то, что я думаю? – Фелиция заглянула ему через плечо.

– Предсмертная записка, – кивнул Страйкер. – «Пошли вы на хрен и весь мир вместе с вами».

– М-да, сочинитель из него так себе…

– Да уж, у Лароша и то словарный запас побольше, – пошутил Страйкер, и Фелиция рассмеялась скорее от облегчения, чем от того, что оценила шутку.

– Вызываю остальных. – Она достала мобильный.

Страйкер кивнул и положил записку на место. Попросив Фелицию покараулить тело, вызвал подкрепление, чтобы помочь обыскать дом. В ожидании коллег он раз за разом прокручивал дело в голове: теперь все кусочки ребуса сложились. Тело Реймонда Ленга найдено по месту жительства, рядом лежит красная маска, пистолет заряжен пулями «гидра-шок» – комар носа не подточит. Однако почему-то Страйкер не чувствовал ни триумфа, ни хотя бы полного облегчения: его охватило смутное, но настойчивое беспокойство. При расследовании убийств такого не бывает! Не бывает, чтобы все складывалось само собой, одно к одному!

Что-то здесь не так…

Глава 24

Осмотр жилища Вонга занял больше часа, к семи все было закончено. Дома никого не оказалось. Родители Квента, Энсон и Мей Вонг, уехали в отпуск навестить родственников в Китае. С ними надо срочно связаться, а пока что весь дом и двор считались местом преступления, поэтому Фелиция начала устанавливать ограждение.

Страйкер поблагодарил коллег за помощь и вернулся в бункер, к телу Красной Маски. Точнее, как теперь выяснилось, семнадцатилетнего Реймонда Ленга. Выйдя на задний двор, он тут же заметил белую патрульную машину без мигалки.

Ларош! Явился не запылился!

Страйкер окинул взглядом двор и сразу заметил инспектора Бизли: главный подхалим отдела стоял около входа в бункер рядом с Ларошем, который прижимал к тонким губам белоснежный носовой платок. Завидев Страйкера, он напрягся и быстро убрал платок.

– Можно вас на пару слов, детектив? – приказным тоном произнес он, подойдя к Страйкеру.

Бизли послушно семенил следом.

– Что, группу поддержки с собой взяли? – Страйкер с усмешкой взглянул на инспектора, но Ларош даже бровью не повел.

– Потрудитесь объяснить, почему не поставили меня в известность об этом адресе заранее? Почему не вызвали группу быстрого реагирования? Господи, Страйкер, ты же даже по рации не сообщил, куда вы едете!

– Не сообщил, – кивнул Страйкер. – Это все, что вы хотели сказать?

– А чего ты ожидал?

– Ну, что-то вроде: «Отличная работа – нашел убийцу!»

– С чего мне тебя хвалить, если тебе просто повезло?

– Повезло? – Страйкер приподнял бровь.

– Да ты же нарушил все правила, какие только есть!

– Я нашел этого чертова стрелка!

– Рискуя собственной жизнью! И жизнью своей напарницы! А также других полицейских, которые пришли бы сюда после вас, если бы ничего не вышло! Я буду вынужден сообщить о твоей безалаберности начальству!

Страйкер мрачно рассмеялся: типичная для Лароша реакция, а чего от него еще ожидать? Да и вообще, что шериф в этом понимает? Привык сидеть в своем кабинете, патрульным практически не был, а потом двадцать четыре года оттрубил в полиции, но не оперативником и даже не следователем – отдел кадров, обучение, работа с персоналом. Твою мать, да он всю жизнь занимался делами вроде отлова парней, которые рисуют граффити в неположенных местах! Всю жизнь просидел на должностях, где стресс в принципе не предполагается, не видел настоящей жестокости, настоящей опасности!

Странно, что он еще стрелять не разучился!

– Можешь сдать оружие, – прервал его размышления Ларош, – дело больше не считается чрезвычайным.

– Как это?!

– Я официально снимаю с дела этот статус.

Страйкер посмотрел за спину Ларошу. Вокруг трупа бегал Лапша с фотоаппаратом, а рядом стояла Фелиция и умоляюще смотрела на Страйкера. В ее взгляде сквозила нежность и тревога за него.

– На вашем месте я бы не стал этого делать, сэр. – Страйкер отвел глаза и снова воззрился на Лароша. – Еще рано.

– И почему же? – Ларош утробно расхохотался и подмигнул инспектору Бизли. – Что в этом деле теперь чрезвычайного? Давай просвети нас, о мудрейший из мудрых!

– Во-первых, пока мы можем только предполагать, что имеем тела всех трех стрелков. Ничего не подтверждено на сто процентов. Мы не можем доказать, что Реймонд Ленг и есть тот парень, который открыл огонь в школе.

– Мы точно знаем, что один из них – Шерман Чан, – снисходительно ответил просиявший Ларош. – Другой – Квентон Вонг. Их тела в школе. Теперь мы находим их лучшего друга, с которым они вместе жили, и рядом с его телом валяется красная маска. По-твоему, это ничего не значит? – ехидно спросил Ларош, кладя Страйкеру руку на плечо. – Может, ты рано вышел из отпуска? Может, еще посидишь дома, отдохнешь? Ну, еще немного?

– Вышел, значит так надо! – Страйкер стряхнул его руку с плеча.

– Что ж, ладно, – улыбнулся Ларош. – Дам тебе один совет. Послушаешься – далеко пойдешь. Если в поле пасется табун лошадей, не надо искать зебр – все равно, кроме лошадей, никого не найдешь!

– Это я не знаю. Пока нашел только одного засранца.

– Какой ты остроумный, а? До победного конца, но конец не заставит себя ждать, уж поверь мне. – Продолжая улыбаться, Ларош подошел вплотную к Джейкобу и пристально посмотрел ему в глаза. – Дело больше не считается чрезвычайным, статус понижается с этого момента. Можешь сдать свой пистолет напарнице. Считай, что он изъят.

Сначала Страйкер хотел продолжить спор, но потом задумался и понял, что на этот раз шериф все-таки прав. Поскольку непосредственная опасность миновала, у него нет причин не подчиняться приказу. Пистолет будет фигурировать в деле в качестве улики, и теперь, когда все три стрелка мертвы, у него нет никаких оснований отказываться сдать оружие – это нарушение закона об охране правопорядка.

– Ладно, – согласился он. – Сдам этот чертов пистолет завтра утром, когда мы будем точно уверены, что все кончено.

Шериф недовольно скривился, словно думая, сколько еще ему надо продавливать Страйкера, чтобы тот окончательно сорвался. Однако, видимо, Ларош все-таки посчитал, что бой уже выигран, и решил оставить последнее слово за собой:

– Хорошо, разрешаю! В девять утра, и ни минутой позже! Иначе буду считать это правонарушением! Я ясно выражаюсь, детектив Сантос? – Он широко улыбнулся Фелиции.

– Да, сэр! В девять утра!

– Так точно.

Страйкер подошел к телу Ленга, задумчиво посмотрел на него и окликнул сидевшего на корточках около трупа криминалиста:

– Слушай, Лапша, предполагаемое время смерти?

– Тело уже имеет признаки окоченения. Несколько часов назад, скорее всего. – Лапша поднялся с пола. – Смерть наступила сегодня утром.

– После девяти тридцати или до?