Уцелевший Слейтер Шон

Глава 56

Особняк Эдварда Ранделла стоил денег, каких большинству людей не удается заработать за всю жизнь. Дом стоял на утесе в Западном Ванкувере, окна выходили на дельту реки и полный небольших островков залив Бэчелор. Самый роскошный вид открывался из хозяйской спальни, находившейся высоко над водой, у самого края практически отвесного обрыва. Шестьдесят метров скал и суровые пенящиеся волны – это было опасное, но завораживающее место.

Человека с бамбуковой спиной здешние красоты не интересовали.

Он стоял в центре хозяйской спальни – большой комнаты со сводчатым потолком, тремя окнами в пол, двумя вентиляторами и полом с подогревом из паркета белого дуба и черного ореха.

Человек с бамбуковой спиной посмотрел в окно на густую темноту и закурил «Мальборо» без фильтра. В этой стране такие сигареты считались крепкими, а дома, в Макао, – слишком слабыми. Он ощутил на губах приятный вкус табака и вдохнул аромат, перебивавший все остальные запахи в комнате. Даже запах крови.

Эдвард Ранделл на испачканной кровью кровати издал несколько едва слышных, нечленораздельных звуков, но человек с бамбуковой спиной даже не посмотрел в его сторону, докуривая сигарету. Взгляд его темных глаз был, как всегда, спокойным и безразличным. Никаких эмоций.

В левой руке он держал промышленную терку для сыра длиной тридцать сантиметров. Сталь была влажной от крови, которая уже начала запекаться и чернеть. В отверстиях терки застряли красные ошметки мяса и кожи, в основном со спины и конечностей Эдварда Ранделла – тех частей тела, которые далеко от главных артерий. В работе такого рода крайне важна точность и аккуратность.

Если Эдвард умрет слишком быстро, то заказчики не обрадуются, ведь их визитная карточка – невероятный уровень жестокости.

Страх – прекрасный профилактический инструмент.

Допрос длился более четырех часов. Теперь Эдвард лежал на кровати лицом вниз, его худое тело, практически лишенное кожи и мышц, поражало взгляд блестящей краснотой. Эдвард конвульсивно вздрагивал – сначала от боли, а сейчас уже от шока. Послышалась еще одна серия резких, неровных вдохов, а потом все звуки прекратились и он затих.

Человек с бамбуковой спиной взглянул на него и рассеянно кивнул: дело сделано. Докурив, положил окурок в пластиковый пакет и убрал в карман пальто, а затем обогнул лужу начавшей сворачиваться крови и подошел к кровати. Проверил у Эдварда пульс – ничего.

Терка с гулким звоном ударилась о паркет, и человек с бамбуковой спиной пошел в ванную смывать кровь с рук. Он никогда не пользовался перчатками. Затем спустился в холл, подошел к двери, снял испачканные кровью черные кроссовки и надел чистые. В черном «мерседесе», предоставленном заказчиками, он отъехал от дома под покровом темноты и ни разу не оглянулся.

Цель номер один – человек, занимавшийся модификацией «хонды», – уничтожена. Заказчики будут довольны.

Со второй целью вопрос пока не решен.

Глава 57

Как и накануне, Страйкер снова проснулся ни свет ни заря. Солнце еще не встало. За окном была черная, темная и холодная ночь. Прекрасное начало Хеллоуина, подумал детектив, ощущая смутное беспокойство. С миром что-то не так… а может быть, только с его миром.

Бог его знает… Такие мысли посещали детектива нередко.

Он сбросил ногами одеяло, пропитавшееся потом. Снова снились кошмары. Слишком много образов, расплывающихся и перетекающих друг в друга. Кричащие дети, палящие по ним стрелки, огонь, драконы, дискуссионные клубы… умирающая в больнице Аманда. Ну и конечно, Кортни.

Дочь снилась Страйкеру часто.

Он встал, прошел по коридору, приоткрыл дверь в комнату Кортни и заглянул к ней. Девочка лежала поперек кровати в своей фланелевой пижаме и напоминала куклу, а не живого человека.

У детектива кольнуло сердце.

Минувшие пять лет дались ей нелегко, но последние два года превратились в сущий ад. К тому же они постоянно ссорились. В последнее время у него было впечатление, что между ними тысячи километров, вне зависимости от того, находилась ли Кортни в одной с ним комнате или в школе. Они ссорились, потом мирились, а потом снова ссорились. Иногда ему казалось, что их отношения еще более биполярны, чем само биполярное расстройство, которым страдала Аманда. Оставалось только молиться, чтобы это оказались лишь подростковые выкрутасы.

В комнате было холодно, поэтому Страйкер тихо зашел и укрыл Кортни одеялом. Она что-то пробормотала во сне, обняла подушку и повернулась на другой бок. Детектив вышел. Подумал, не лечь ли обратно в постель, но быстро понял, что заснуть все равно не удастся. Тело устало и нуждалось в отдыхе, но мозг работал с утроенной силой, словно автомобиль, несущийся со скоростью миллион миль в час. Не покидало ощущение, будто он что-то упускает.

Что-то важное…

Он еще раз вспомнил все места преступлений, на которых побывал вместе с Фелицией: школа Святого Патрика, гараж, где обнаружили угнанную «хонду», бункер с телом Реймонда Ленга, доки, рядом с которыми нашли тело Квента Вонга, перекресток Гор и Пендер, где задержали фургон с телами доктора Кье и двух вышибал, и, наконец, дом Кван, где произошла последняя перестрелка.

Слишком много всего…

Особенно детектива беспокоило произошедшее в доме Кван. Он так спешил побыстрее доставить Патрицию в больницу Святого Павла, что толком не успел осмотреть дом. Надо срочно ехать туда, иначе заснуть все равно не получится. Страйкер принял душ, взял из холодильника протеиновый батончик и вышел из дома.

Часы показывали пять утра без малого.

Дом Кван охраняла полиция.

Обычно патрульных оставляли на месте преступления на двадцать четыре часа, но поскольку за последние сутки произошло аномальное количество убийств, руководство дало добро, чтобы дежурный сержант вызвал подкрепление и охрана дома осуществлялась более долгий срок. С сержантом, рыжеволосой веснушчатой женщиной, Страйкер был незнаком, поэтому просто поздоровался, предъявил значок и зашел.

В первую очередь он обратил внимание на стену в холле: пули отбили в нескольких местах огромные куски гипрока, поэтому стена напоминала ломтик швейцарского сыра. Из вентиляции шел сильный поток горячего воздуха. Страйкер закрыл ее и прошел в гостиную.

Там он остановился перед телевизором: именно здесь лежала на полу Патриция Кван, когда он вчера зашел в дом. На ковре расплылось огромное красное пятно. Эта зона была отделена желтым полицейским заграждением. Стекло в окне справа треснуло от пуль, на диване рассыпаны осколки зеркала. На полу повсюду были разложены номерки: здесь уже побывал Лапша или кто-то из криминалистов.

Еще раз окинув взглядом гостиную, Страйкер направился в спальню.

Самая обычная комната. От перестрелки не пострадала. Постель аккуратно застелена, ящики комода и дверцы шкафа закрыты. Перед шкафом стояла сушилка с постиранным бельем, от которого пахло лимонным стиральным порошком. Под потолком шумела вентиляция.

Страйкер осмотрелся. Внимание привлекли несколько вещей: комод с бельем, стопка сложенной одежды на стуле и фотография Патриции вместе с ее дочерью Рику.

Фото словно служило живым напоминанием о том, как печально обстоят дела: была объявлена общенациональная тревога, на поиски девочки бросили огромное количество людей, однако найти ее так и не удалось. Все были на взводе, так как прекрасно понимали, что с каждым часом у нее остается все меньше шансов выжить.

Страйкер пригляделся к фотографии повнимательнее: мать и дочь были на каком-то загородном мероприятии. Обе вспотели и выглядели уставшими, но улыбались и пили красный пунш. Детективу стало как-то не по себе: людьми на такой фотографии вполне могли оказаться он и Кортни.

Запретив себе думать об этом, он подошел к комоду из темного клена. Основательная мебель, из массива. В первых трех ящиках не нашлось ничего интересного: носки, белье, ремни и футболки. А вот содержимое нижнего ящика заставило детектива задуматься. Сначала он решил, что там только бумаги, в основном счета за дом и от адвокатов и мелочь. Но среди медных пенни и серебряных даймов вдруг блеснул какой-то округлый латунный предмет.

Пуля!

Страйкер достал из кармана латексные перчатки, надел их и взял пулю в руки. Поднеся к свету, он стал внимательно ее разглядывать: сороковой калибр, тусклая, поцарапанная оболочка, головка частично сплющена, как будто ее заряжали несколько раз, – видимо, поэтому пуля так и не пошла в ход, оставшись в ящике. Страйкер внимательно изучил тип гильзы.

Тонкостенная пуля.

С полым наконечником.

Достав мобильный, он позвонил в информационный отдел и попросил пробить Кван по поводу лицензии на ношение огнестрельного оружия. Через несколько секунд ему ответили, что лицензия на ее имя не выдавалась. Тогда вставал вопрос: откуда эта пуля взялась у нее в комоде?

Эта мысль не давала Страйкеру покоя, он крутил пулю в руках, глядя на фотографию. Мать и дочь с улыбкой смотрели на него, и тут его внимание привлек один момент: они были в одинаковых футболках. Темно-серые футболки с маленьким красно-синим крестом сверху слева на груди. На кресте еще были какие-то цифры, кажется, 499. Значит, они участвовали в марафоне памяти Ларри Янга – ежегодном мероприятии, которое устраивала группа быстрого реагирования! Вчера Страйкер видел такую же футболку на Громиле!

Еще раз посмотрев на пулю, а потом на одинаковые футболки, Страйкер снова перезвонил в информационный отдел и попросил пробить Патрицию Кван по всем наличным базам. Получив ответ на запрос, он повесил трубку и набрал номер Фелиции. Она подошла не сразу.

– Вставай! – крикнул он в трубку.

– Что?! Да еще шести нет!

– Я в доме Кван!

– Нашел девочку? – тут же проснулась Фелиция.

– Нет.

– А что тогда?

– Патриция Кван – сотрудник полиции!

Глава 58

Кортни открыла глаза и уставилась в потолок. Сквозь занавески пробивался тусклый утренний свет. Фонарь на крыльце казался непривычно ярким, свет бил в глаза, только усиливая и без того тупо пульсирующую в затылке головную боль. Господи, такое ощущение, будто она накануне выпила пару литров кулера и теперь у нее похмелье. Во рту пересохло. Надо срочно попить!

Встав с постели, Кортни вышла на кухню и налила стакан воды из фильтра. Темно-серое небо за окном вполне соответствовало ее настроению. Как и накануне вечером, она не могла думать ни о чем, кроме Рейн.

Интересно, она все-таки сделала это?

Переспала с Квентом?

Снова вспомнив о планах подруги, Кортни нахмурилась. Ей очень хотелось, чтобы Рейн была счастлива, и она надеялась, что у нее будет идеальная первая ночь, но, с другой стороны, Кортни вдруг стало так одиноко, как будто, если подруга потеряет девственность, они тут же отдалятся друг от друга. Рейн не звонила со вчерашнего дня, и девушке показалось, что между ними уже выросла стена…

Кортни разволновалась.

Сев за стол на кухне, она попробовала убедить себя, что все в порядке. Вечно она надумает себе всякой гадости, а потом расстраивается! Кортни взглянула в окно. Во дворе росла японская слива. Листья облетели, оставив ветви абсолютно голыми. Мысли путались, в чувствах тоже было никак не разобраться. Допивая воду, Кортни думала о Рейн, Квенте, Бобби Райане, потом об отце. Наконец она подумала о маме, тут же собралась и заставила себя встать.

Кортни приняла душ, оделась и, взглянув на мобильный, обнаружила кучу пропущенных звонков от одноклассников. Никому перезванивать девушка не стала, а сразу же набрала номер Рейн, но та не подошла.

Тут Кортни вспомнила, что у Рейн появился новый айфон, который ей отдал Квент, и попробовала дозвониться по новому номеру – там включился автоответчик.

Кортни выругалась, оставила подруге сообщение, взяла немного денег из верхнего ящика комода в папиной комнате и вышла в коридор. «Старбакс» всего в двух кварталах отсюда, а ей до смерти хотелось американо и какую-нибудь булочку. Но едва она вышла за порог, как из припаркованной перед домом машины появился ужасно симпатичный полицейский и направился прямо к ней. Парень лет двадцати пяти, на вид просто класс: короткие каштановые волосы, синие глаза и мечтательная улыбка!

– Кортни, иди-ка домой! – обратился он к ней.

– Чего? – непонимающе заморгала она.

– Тот парень, что перестрелял детей в твоей школе… Он все еще на свободе.

– Знаю, – кивнула она. – Но я-то тут при чем?

– Личный приказ твоего отца.

– Да мне уже почти шестнадцать! – покраснев, крикнула девочка. – Я могу делать что хочу!

– Слушай, малыш, давай не будем все усложнять! – напрягся молодой полицейский.

Как он ее назвал? Малыш?

Кортни покраснела от ярости и стыда, отвернулась и взбежала вверх по ступенькам. Оглушительно хлопнув дверью, несколько секунд она стояла в темном коридоре, пыталась отдышаться и избавиться от чувства унижения. Потом подошла к задней двери, выглянула на улицу и обнаружила еще одну полицейскую машину. За рулем сидел коп и говорил по телефону. Закончив разговор, он убрал аппарат и взглянул на дом, как будто его предупредили, что она может попытаться выйти через заднюю дверь.

Да как он мог поставить ее в такое положение?! Кортни выбежала на кухню, схватила телефон и набрала номер отца. Через три гудка он подошел:

– Привет, солнце!

– Какого хрена тут происходит?

– А что такое? – удивился отец.

– Тут полиция, у обоих выходов, они меня из дома не выпускают!

– Это для твоей же безопасности.

– Не нужна мне такая безопасность! Я сегодня встречаюсь с Рейн и Бобби!

– Встретишься, когда мы поймаем этого парня!

– И когда же?

– Скоро!

– Но ведь сегодня вечером концерт Бритни!

– Ни на какой концерт сегодня ты не пойдешь, – откашлявшись, произнес Страйкер. – Пока этот засранец разгуливает по городу, никаких концертов!

– Ты меня и в прошлый раз не пустил!

– Oops, I did it again![4]

– Не смешно! И вообще…

– Кортни, послушай меня, это же просто концерт, – нетерпеливо перебил он ее. – Слушай, я тут на работе, и мне надо, чтобы ты была в безопасности. Посиди сегодня дома!

– Но сегодня же еще и Парад заблудших душ!

– Потом сочтемся, обещаю…

– Но папа…

– Сегодня ты никуда не идешь, и точка!

– Так нечестно! – крикнула Кортни и бросила трубку.

Потом снова взяла телефон набрал номер Рейн. Но та опять не ответила, поэтому Кортни дождалась, пока включится голосовая почта, и оставила подруге сообщение о том, что выкинул папаша. Потом убрала телефон и выглянула в окно. Коп не спускал с дома глаз, прям-таки ни на секунду! Как будто Кортни арестована! Как будто она преступница, мать его!

Она побежала в свою комнату, посмотрела на приготовленный к Параду заблудших душ костюм Красной Шапочки и расплакалась. Бобби Райан наверняка пойдет, а еще там будет эта долбаная Мелисса Джонс в своем сексапильном костюме женщины-кошки, из которого у нее сиськи вываливаются! Ни за что! Ни за что Кортни не оставит Бобби на растерзание этой шлюшке Мелиссе!

Она должна попасть на Парад заблудших душ, чего бы ей это ни стоило!

А значит, надо срочно придумать, как выбраться отсюда!

Надо просто хорошенько подумать…

Глава 59

Перед отъездом из дома Кван Страйкер убедился, что его собственный дом охраняют две патрульные машины. Обнаружив, что Патриция Кван работает в полиции, он насторожился и решил на всякий случай перестраховаться. Зная, что Кортни в безопасности, он сможет лучше сосредоточиться на расследовании.

А расследование тем временем совершало все более неожиданные повороты.

Страйкер поехал за Фелицией. Пока он ждал зеленый сигнал на углу с Гренвиль-стрит, у него зазвонил мобильный. На экране высветилось «Лапша».

– Что хочет сказать мне человек, у которого нет друзей?

– Везучий ты сукин сын, – рассмеялся Лапша, – вот что!

– Давай выкладывай, если новости хорошие!

– Уж сам решай. Удалось идентифицировать отпечатки пальчиков из фургона с водительской стороны!

– И что, установили личность? – в возбуждении подался вперед Страйкер.

– Скорее всего, Энтони Жерве.

– Скорее всего? – нахмурился Страйкер, услышав знакомое имя.

– Ну, отпечатки-то неполные… Но я уверен, что это он.

– Сейчас займусь.

Страйкер задумчиво попрощался и убрал телефон в чехол. Значит, Энтони Жерве, больше известный как Тони Китаец… Как его отпечатки могли попасть в фургон с трупами?

Без четверти семь Страйкер заехал за Фелицией. Она жила в небольшой двухуровневой квартире на углу с Коммершиал-драйв, рядом с парком Макспадден. Судя по глазам, ей наконец-то удалось хоть немного выспаться. Напарница села в машину, и Страйкер вручил ей заранее купленное в «Старбаксе» угощение: большой ванильный латте и лимонный пирог с клубничной глазурью. Фелиция взяла, но есть не стала, сразу же перейдя к делу:

– То есть это не шутка? Патриция Кван работает в полиции?

– Департамент полиции города Ванкувера, – кивнул Страйкер, выворачивая на Пятую Восточную авеню, – наша коллега.

– Но как же так? Почему мы не узнали об этом раньше? Бред какой-то!

– Последний год она работала под прикрытием, поэтому ни с кем не общалась. До этого была направлена в Суррей для работы над совместной операцией: по-моему, по мошенничеству в особо крупных размерах. Так что, за исключением нескольких выездов по вызову, она в последние пять лет тут особо не светилась.

– Но в базе-то она все равно должна быть!

– Так она есть в нашей базе. – Страйкер отпил кофе и свернул направо в переулок. – Просто никому даже в голову не пришло проверить. Мы как-то решили для начала спасти ей жизнь, а потом уж разбираться… Да и какая разница, мы в любом случае рано или поздно все выяснили бы.

– Лучше рано, чем поздно, – буркнула Фелиция, глядя в окно на погруженный в темноту город. – Господи, Страйкер, куда же делась ее дочка?

Ответа на этот вопрос у детектива, к сожалению, не было. Свернув по Коммершиал-драйв налево, они попали на Венабль-стрит и через виадук Джорджия въехали в центр города. Когда они проскочили мимо Беррарда, Фелиция наконец спросила, куда они едут.

– На Комокс-стрит.

– А нам разве не надо поскорее вернуться к Икабоду? Запись, наверное, уже перевели.

– Нет, еще не успели. Я только что говорил с ним, переводчик, которого им прислали, сказал, что перевести не сможет, это какой-то странный диалект. Придется другого искать.

– Просто бред!

– Не говори, детка.

– Ладно, – вздохнула Фелиция, разглядывая проносящиеся мимо небоскребы. – А что мы забыли на Комокс-стрит?

– Едем поболтать с Энтони Жерве. – Страйкер пропустил включивший поворотники автобус.

– С Тони Китайцем?

– С ним самым.

– Чего это вдруг?

– Фургон с трупами Кье и тех двух головорезов, который мы нашли на перекрестке Гор и Пендер. Получены результаты экспертизы. Угадай с трех раз, чьи пальчики обнаружились рядом с рулем? Первые две попытки не засчитываются! – пошутил он, но Фелиция нахмурилась и принялась за свой латте. – Ты чего?

– Да я тысячу раз имела дело с Тони Китайцем. Он, конечно, засранец, и у нас на него много чего есть… Но он не убийца.

– Не знаю, кто он, – перебил Страйкер, – но он каким-то образом очутился за рулем автомобиля в отсутствие законного владельца, так что пусть потрудится объяснить, откуда там его отпечатки.

– Отпечатки неполные, нам даже нечего ему предъявить в суде!

– Но Тони-то об этом не знает, – искоса взглянул на нее Страйкер.

– Может, и не знает, но он хитрый маленький засранец, вряд ли мы от него чего-нибудь добьемся.

– Тогда будем действовать по плану «Б».

– Плану «Б»?

– Ага. У меня кое-что есть на Тони Китайца, о чем никто больше не знает, – зловеще ухмыльнулся детектив. – И вполне возможно, что я захочу воспользоваться этой информацией.

Верхушки деревьев парка Стенли окрасились в розовый цвет, когда полицейские выехали на Комокс-стрит и остановились перед жилым комплексом «Хеджфорд». Это было двенадцатиэтажное здание из серых бетонных блоков с черными зеркальными окнами, отражавшими солнечные лучи.

Страйкер это место ненавидел: обиталище наркодилеров средней руки. К тому же его бесило, что такая мелкая сошка, как Тони, может снимать апартаменты, которые ему вовсе не по карману.

– Он живет вон там, – показал Фелиции Страйкер, – окна выходят на дорогу.

Тони устроился в апартаментах под номером 112, на первом этаже с северо-восточной стороны. Первый этаж он выбрал не случайно: проще улизнуть, если вдруг заявятся нежданные гости – копы или другие враги.

– Он попытается сбежать, – заявила Фелиция.

– На это я и рассчитываю.

– Что, собираешься сыграть в «тук-тук, кто там»?

– А сама-то как думаешь? – улыбнулся напарник.

– Старо как мир!

– Зато работает безотказно!

– Правда, что ли?

– Да я до пенсии собираюсь так делать!

Нахмурившись, Фелиция пошла к главному входу в здание, а Страйкер остался ждать в кустах под дверями. За оградой патио шла дорожка из красного кирпича, которая вела на парковку, а затем сворачивала к теннисным кортам и уходила в парк Стенли.

Холодный осенний ветер гонял по асфальту листья. На улице было холодно, но Страйкер все-таки расстегнул пальто, чтобы было удобнее двигаться. Взглянул на часы: еще только восемь утра, так что Тони Китаец наверняка дома. Такие, как он, обстряпывают свои делишки по ночам. У Страйкера зазвонил мобильный.

– Да? – быстро ответил он.

– Ты на месте? – спросила Фелиция.

– Ага, начинаем!

– Полиция! Откройте! – громко произнесла она.

Через пару секунд дверь, ведущая на патио, с тихим скрипом приоткрылась.

Страйкер выглянул из-за кустов и увидел Тони Китайца. На самом деле Тони вовсе не был китайцем, а прозвище заработал, потому что оказался единственным белым подростком в банде Гам-Ва, орудовавшей в Ванкувере в конце девяностых. Хилый коротышка, он никогда не отличался крепким телосложением, а со времен их последней встречи отощал еще сильнее.

Все ясно, подсел на свой же товар, подумал Страйкер. Распространенная ошибка.

У Тони Китайца были впалые щеки, вокруг глаз расплылись темные круги. На лице появились новые шрамы; самый крупный тянулся от левого глаза и исчезал под подбородком. Темно-каштановые волосы подстрижены короче, чем раньше, под горшок, сальные, как будто он давно не мылся. Одежда соответствующая: драные голубые джинсы и черная толстовка. Он быстро метнулся через патио, словно таракан, испугавшийся внезапно включенного света, пересек двор, перепрыгнул через изгородь – и тут Страйкер резко ткнул его в грудь локтем.

Тони Китаец отлетел к ограде, стукнулся об нее спиной, споткнулся и упал.

– Какого хрена… – Подняв голову, он посмотрел на детектива мутным взглядом.

– Тони, ты чего это от полиции бегаешь?

– Какого… детектив Страйкер?

– Тронут, тронут! Хорошая у тебя память, – с издевкой произнес Страйкер, хватая парня за руку, и поразился его худобе.

Надев на него наручники, он оглянулся: Фелиция уже спешила к ним. Рывком детектив поднял Тони на ноги и повторил вопрос:

– Ты чего от полиции бегаешь?

– А где ваш ордер?

– Здесь я вопросы задаю!

– Я ничего не делал! Я ж на условном! С офицером встречался вчера! Поэтому пошел ты, чувак, у тебя ничего на меня нет! Ничего!

– Слушай сюда, парень! – тихо произнес Страйкер, схватив его за грудки. – Слушай внимательно! У меня тут три трупа всплыло в машине на Ист-Пендер, и кое-кто из свидетелей утверждает, что за рулем был ты! Это, по-твоему, ничего?

– Я был дома!

– А я разве сказал, когда это произошло? – ехидно спросил Страйкер, наблюдая за тем, как Тони нервно облизывает губы.

– А еще у нас есть пара отпечатков, с руля сняли, – добавила Фелиция. – Хорошие такие пальчики! Думаешь, мы бы стали просто так на тебя время тратить?

– Я спал, ясно? Али К ночевал у меня, он подтвердит!

Страйкер с Фелицией переглянулись. Единственный человек, который мог подтвердить алиби Тони, – тот, кто сидел вместе с ним в фургоне.

– Эх, Эйнштейн… – усмехнулся Страйкер. – Так мы и Али уже вычислили, он там тоже отметился. Долго будешь нам сказки рассказывать?

У Тони отвисла челюсть, и он замолчал.

– Да в твоем алиби дырок больше, чем в швейцарском сыре, – пошутил Страйкер и встряхнул Тони посильнее. – Мне плевать, где вы взяли эту тачку, понял? – прошептал он. – Меня трупы интересуют!

– Да говорю ж тебе, меня в этом фургоне ваще не было!

– А я что-то говорил про фургон?

– Я… мне… мне нужен адвокат! – поняв, что проговорился, занервничал Тони.

– Эти трупы связаны с убийством школьников, – кивнув, продолжал Страйкер. – Уж не знаю, как ты влез в такое дерьмо, но в фургоне ты точно был! Так что можешь спасти свою задницу и выложить нам все как на духу. Или можем попробовать по-плохому!

– Мне нужен адвокат, хрен я без него что-то скажу!

– Чудесно, – повернулся к Фелиции Страйкер. – Тогда переходим к плану «Б».

Глава 60

Красная Маска очнулся на влажном столе, весь покрытый потом. В комнате было холодно, ужасно холодно… И снова этот запах…

Он услышал звук льющейся из крана воды, а потом увидел у раковины старика, его согнутую артрозом спину. Старик мыл стальные инструменты, но, видимо почувствовав, что пациент очнулся, обернулся и внимательно посмотрел на Красную Маску.

– Ты потерял сознание.

– Пуля удалена? – с трудом произнес тот, обнаружив, что не помнит.