Пленники Зоны. Сталкеры навсегда Коротков Сергей

– Ты сейчас серьезно?

Корсар улыбнулся, взглянул на разведчика и подмигнул:

– А то. Ясен перец, дружище! А теперь давай займемся угрозой с фронта. Там что-то странное и непонятное. В сумерках не разгляжу. Хотя, может, и хорошо – нас пока тоже не видно. Всем тишина. Ждем.

– Бойцы, замерли все. Передать по цепи.

Прошло минуть пять. Ветерок гулял в кронах отдельных деревьев, шевелил кусты, шуршал листьями. Мгла в лесу позволяла видеть только ближайшие силуэты, метрах в трех-пяти. Туман и сумерки в поле перед опушкой «зеленки» были не столь густыми, как вокруг отряда, но и не спешили рассеиваться.

«Как Корсар так хорошо видит? Чутье, что ли, в этой Зоне выработалось за многие годы?!» – недоумевал Никита, всматриваясь в темень.

– Холод, что у тебя там?

– Дык, чисто пока, ни черта не вижу. Какого я тут в кустах с оптикой сижу? Я ж вроде как в авангарде должен, – отозвался Ден по смарт-связи РЗК.

– Вот и дуй сюда.

Снайпер-разведчик появился возле командира через минуту.

– Авангард твой в Зоне пока отменяется. Это не горы там, в Чечне. Здесь Корсар рулит группой. Иначе залезешь в первую же хренотень!

– Обижаешь, Никит.

– Ни хрена. Все. Но и в тылу тоже не фиг делать. За Корсаром теперь будешь идти. Я в свободном. Так, а теперь давай смотри вон туда, анализируй, говори, чего надумаешь, – Никита показал рукой в сторону далеких черных силуэтов в поле.

– Блин, «Панорама» мешает. Ща, командир, разберемся…

Холод припал к оптике СВД, выбирая удобную позу и ракурс. Весь сжался, слился с винтовкой и в своем оранжевом РЗК стал похож на тюк надувного плота МЧС, приготовленного к спуску на воду.

«Хороший парень, надежный, свой в доску. Только борзый сильно и гонористый. Спесь сбить пацанскую эту, так цены не будет воину! Женить вон на Фифе, хоть бобылем больше не будет таскаться в рейды», – подумал Никита, глядя на спину друга.

– Слышь, Ден, может тебе приземлиться пора?

– Не понял, Ник?! – тот продолжал сквозь прицел разглядывать местность.

– Ну, жениться, что ли. Шашни бросать да серьезной романтикой заняться.

– Чего-о? – Ден оторвался от оптики, с недоумением зыркнул на командира. – Ты серьезно?

– Ясен перец, не шучу. Ты сектор давай бди, тебе уши на что?!

– Никит, как-то не к месту щас ты про воспитание мое, совесть и личную жизнь, – Ден снова припал к прицелу, – нашел время ликбез проводить.

Анжела хихикнула, слушая со всеми остальными беседу двух товарищей по общей связи переговорных устройств «Панорам». Тротил улыбнулся. Никита вздернул брови, слегка пнул стопу Холода:

– Слышь, ты, совестливый мой, а у нас вообще время когда-нибудь есть на это? Тебе все не время и не место, а так и ходишь в женихах-холостяках. Ты мужик или нет? Все летаешь где-то в облаках. Девок портишь зазря в бестолковых увольнительных. Тебе тридцатник скоро, а все семьей не обзаведешься.

– Да уже сорок вот-вот вдарит, – съязвил Ден, – если по нынешнему летоисчислению брать.

– Не напоминай мне про это! – Никита тяжело вздохнул. Его сразу потянуло вынуть из-под тельняшки и сжать в кулаке крестик, висящий на одной цепочке с личным жетоном, но мешал РЗК. Он обернулся к Семакову:

– Фотон, что там у нас дозиметр?

– На открытых местах уже норма, здесь в кустах пока зашкаливает. Рано снимать защиту, командир, – ответил тот.

– Ясно. Понял тебя, майор. Когда выйдем…

– Горячо у меня, командир, – вдруг сообщил Холод, – вижу три… нет, уже пять целей. Блин! Ниоткуда взялись. Прям из воздуха. Что за чертовщина?

Истребитель, Корсар, Подпол – все трое вскинули свои оптические приспособления.

– На час. О, ёп! Семь единиц. Так это ж…

– Снобы, – прервал Дена сталкер, – вижу их. Ёкарный бабай, сюда сворачивают. Боюсь, на нас попрут.

– Корсар, что у нас с кабанами? Свалили или очко востро держать? – спросил Никита, не отрываясь от ПСО «Вала».

– Очко? – сталкер улыбнулся. – Его стоит держать всегда, дружище! Ушли кабаны, артефакт ментально отогнал их. Не сунутся.

– Ясно. Тогда, группа, слушай приказ. Холод, Подпол, Корсар и я с оптикой во фронт, Баллон с Димоном на левый фланг, Орк – твой правый. Полкана возьми. Пыть-Ях и Тротил – на вас тыл. Чтоб ни одна тварь за жопу нас не схватила. Остальные во главе с Фотоном по центру. Вы на подхвате, если что. В оперативном ожидании.

– Командир, у меня тоже оптика имеется, – отозвалась Анжела.

– Фифа, приказ слышала? В центре группы. На тебе чечен. Все, бойцы. У нас контакт на час намечается. По местам, – закончил Истребитель и выдвинулся на исходную.

Бойцы, занимая позиции, засуетились, замельтешили в редких кустах опушки. Туман быстро рассеивался, удаляемый свежим ветерком и пробившимся за горизонтом солнечным светом. Теперь череда холмистых лужаек впереди стала виднее и чище. Далеко слева показались смутные очертания Немана. За частоколом железных вышек и куполов Энергопостов окраины Лунинска еще не наблюдались. До них было еще чапать и чапать. А теперь вот еще и семейство карликов объявилось, выпавших из ниоткуда.

– Странно. Откуда они взялись на нашу голову? – вслух размышлял Холод. – Ни бугорка возле них, ни ям.

– Ага, будто фантомы из воздуха, – вторил ему Подпол, слившийся со своим автоматом.

– Из воздуха, говоришь? – проговорил медленно Корсар. – Может, и так. Оттуда.

– В смысле, сталкер, – Ден искоса взглянул на того, – тут и такое бывает? Только по чесноку давай.

– Сейчас узнаем.

– Что «сейчас»? Они вон, смотрю, сейчас на нас двинут, пора валить их, а ты – «узнаем»! Опс, застопорились. Обсуждают чего-то.

– Ага. В каком виде тебя слопать: в жареном или так, в собственном соку пойдешь, – пошутил по связи Тротил.

– Э-э, Тротилушка, ты там нам зад не профукай. Бди и не бзди там, взрывоопасный наш! – сердито ответил Холод.

– Отставить балаган! – гаркнул Никита. – Корсар, какие мысли?

– Да есть в Зоне штука такая интересная. Аномалия «радуга». С прошлой Вспышки появилась. Там, где влажно и где граница радиации и чистой полосы. А вдобавок черта между тенью и светом.

– Как это?

– Ну, где солнечная активность встречается с сумерками, но во влажной среде и на рубеже радиации, – попытался пояснить Корсар.

– Терминатор, – вклинился в разговор военных Георгий, сидящий в пяти метрах позади них.

– Что ты там сбацал, академик? – ухмыльнулся Ден. – Какой еще «Терминатор»? Шварценеггер? Чё, с луны упал?

– Простите, Денис, но я про терминальное состояние света и тьмы, так сказать, пограничное явление виртуального контакта солнечного света с абсолютной темнотой обратной стороны Луны.

– Пипец! Во, загнул, профессор. Какая Луна, какая тьма? Где ты тут видишь это? – не унимался Ден. – Денис ему… ишь, ёп тебя в бороду! Позывной «Холод». Ясно, Гоша?

– Да. Извините.

– Мы вас поняли, Георгий, спасибо, будем знать, – перебил их Никита, – так, бойцы, готовность «два». Вроде карлопоны эти порешали, куда топать дальше.

– И, конечно, в нашу сторону, ядрена вошь! – проворчал Холод.

– Не знаю насчет этих научных явлений, терминаторов ваших, но что такое «радуга» – это понятнее и ближе в Зоне. Она – единственная аномалия, которая не убивает и не калечит.

– Ого! Как это? – удивился даже бывалый Козуб.

– Попадая в нее… ну, в смысле, проходя через нее, на другую сторону выходят близнецы. Сам попавший и его клон. Точная копия. Только бездушная, фальшивая и временная. Сколько живет этот клон, никому не известно. Но не вечно.

– Абзац!

– Да ладно-о?!

– Ясен перец, что не вечно. Тут, в Зоне, ваще все не вечно. Везде смерть и подлянки.

– Кто бы и в каком количестве не проник в «радугу», выйдет их в два раза больше. Это касается всех живых существ.

И, словно, в подтверждение его слов, в трехстах метрах от них, в чистом поле к семейке снобов из голого пространства присоединились еще несколько карликов, которые тут же начали ссориться и на манер мексиканских торгашей жестикулировать короткими руками. Луч солнца из-за Немана на несколько секунд озарил то место, и взору спецназовцев предстала удивительная картина такой красоты, что даже обычно угрюмый Баллон ахнул:

– Вот это писец, разрази меня «шквал»!

Это была не та радуга, которую привыкли видеть люди на Большой земле. Зрелище явило собой что-то волшебное, неописуемое, неподвластное пониманию и восприятию. Полупрозрачная разноцветная по известной формуле «Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан» пятнадцатиметровая радуга появилась на пустом месте. Спектральная арка образовалась неожиданно, и так же внезапно, словно из параллельного мира, прямо под ней оказался десяток мутантов в старых зачуханных рясах.

Когда снобов стало около двадцати особей, один из них показал в сторону опушки леса, где залегли бойцы. Все головы уродцев повернулись в том же направлении.

У Никиты неприятным ознобом побежали по спине мурашки. Как? Кто? Он оглянулся. Сзади, чуть левее, стоял Родео и справлял малую нужду, отчетливо выделяясь ярким оранжевым РЗК на серо-зеленоватом фоне кустов.

– Твою мать, урод! Лежа надо мочиться, на боку. Обозначил всю группу, козел. Кэп?

– Ща, командир… – наемник сбил с ног Родиона, отвесил ему оплеуху, прижал к земле и тихо обматерил.

Но было поздно.

Снобы заголосили, завыли и всей кодлой двинули к лесу, прямо на группу.

– Крындец мышатам! Фланги и снайперы – огонь на поражение, – скомандовал Никита и выстрелил первым.

Тишину «зеленки» огласила канонада из разномастного оружия. СВД, АКМ и РПК-203 Баллона заглушили своим треском лязг «Валов».

Залп произвел ощутимый эффект. Несколько карликов попадали, чтобы уже никогда не встать. Пара из них полопалась, словно, пузыри. И исчезли.

– Ого. Это клоны, ёп мать их в подмышку! – закричал Корсар, выпуская короткие очереди из АК-107.

– Понял уже. Мочим всех, – бросил Истребитель, – Баллон, не увлекайся. Всем беречь патроны.

Кто-то ответил «есть», но шум стрельбы почти не изменился. Бойцы дорвались до «дела», довольно ухмылялись и крыли матом карликов в случае очередного попадания в цель.

Последние быстро смекнули, что в лоб взять жертв им не удастся – не успеть выйти на дистанцию действия своей ментальной силы, поэтому рассыпались в стороны, все-таки потеряв дюжину сородичей. Расстояние между противниками резко сокращалось. Вот уже один сноб подхватил камень и бросил его навесом. Большой такой камень. И поднял, само собой, не руками. Какой-то неведомой силой разума и телекинеза.

Мимо.

Метателя сразу сбила с ног экспансивная пуля Холода. Но тут же другой карлик подобным образом кинул булыжник в лес. Димон еле-еле успел увернуться.

– Вот уроды, мать их! – ругнулся Баллон, лежащий рядом с Димоном, и срезал мутанта короткой очередью.

Оставшиеся в живых снобы с расстояния в пятьдесят метров уже начали применять помимо телекинеза другие способности.

Тоже отнюдь не рядовые!

У Подпола неожиданно из рук вылетел «Вал» и, вращаясь, рванул к толпе уродцев, словно к магниту. Обезоруженный Козуб дернулся, застонав от боли в раненой ноге, схватился за голову и скорчился буквой «Z».

– Держите оружие, мотайте к рукам ремнями! – заорал Корсар. – Они его выдергивают!

– Ёп!

– Вот, падлы-ы!

– Холод, вали дальних. Этих мы сами.

– Вон справа двое в обход… Эй, Баллон, мля!

– Щас, едрить тебя! Димон, фигли ты вошкаешься?! Вдарь по ним! У меня глюк.

– Орк, чё притих там?!

Вскоре стрельба постепенно прекратилась, брань бойцов утихла, все начали делиться впечатлениями. Баллон на четвереньках прополз вперед метра на три, вынул из кустов свой пулемет, застрявший в ветках:

– Вот пид…р! Выхватил мой ствол. Ладно, куст помешал, а то пришлось бы и мне в них камнями кидаться.

Бойцы заржали, медленно поднимаясь, перезаряжаясь, отряхиваясь и изучая поле боя. Точнее, бойни.

– Чё-то как-то их мало, – заметил Орк, подтягиваясь с фланга к центру, – чуть не до взвода бежало на нас.

– Так полопалась половина, – сказал Холод, – сам двоих таких срезал.

– Это клоны были. Из «радуги», близнецы тех, что сейчас валяются по полю. У клонов раненых не бывает. Пуля шоркнет – и нет его.

– Ого. Нехило!

– А то.

Вдруг один из снобов захрипел, забулькал, и тут же автомат Подпола взмыл в воздух, а затем с расстояния в тридцать шагов влетел в толпу бойцов.

– Атас, пацаны!

Все бросились на землю, лишь Полкан замешкался. «Вал», как бумеранг, скользящий по воздуху, угодил в него и сбил с ног.

Благо на военном висело полно снаряги и оружия, принявших удар на себя. Но нокдаун получился весомый. Полкан полчаса потом стонал и кряхтел, отделавшись гематомой в полгруди и двумя выбитыми зубами.

Карлика-недобитка тотчас уложил Никита, вскинув автомат и послав пару ПАБов в мутанта.

Отряд теперь двигался осторожнее и внимательнее, «очищая перышки» после боя и обсуждая его детали.

– А я, блин, чё-то тоже захотел под той «радугой» пройтись. А, командир? Разреши сгонять. Пять минут туда-обратно, – размечтался Холод, любуясь переливами красивой аномалии.

– Отставить клонов, – пробурчал Никита, читая на КПК сообщение от Рогожина, – не фиг светиться в чистом поле. Детство в жопе заиграло?

– Туда-сюда-обратно, тебе и мне приятно! – шутливо произнес Орк, осклабился, но, заметив злой взгляд Дена, отвернулся.

– И я хочу в «радугу»! – воскликнула Анжела. – Прикольно увидеть себя со стороны. Двойняшку. Потрещать с ней, узнать новости. Эй, алле?

Никто не обращал на нее внимания, все были поглощены мелкими делами и обсуждением схватки. Командир дал пять минут на отдых. Док осматривал Козуба, пришедшего в себя от ментального удара сноба. Баллон возился с пулеметом, Холод с винтовкой. Никита пыхтел с КПК, глючившим при включении.

– Эй, люди, чё за игнор меня? Командир? – не унималась девушка.

– В зеркало дома не нагляделась? – равнодушно бросил Кэп, помогающий Полкану очухаться и подняться.

– Ой, пипец, еще один клоун нашелся! – обиделась Анжела. – Какого дома? В яме у этих уродов сидела. Какие там зеркала?

– Ща по жопе отшлепаю за клоуна, – так же холодно ответил Кэп.

– Ага, хлопалка не отвалится?

– Так. Что за бардак в группе? Харэ поясничать. Завтрак лучше приготовь, боец Фифа, – прервал их Никита.

Бойцы просветлели, заулыбались. Анжела выпятила губу и надулась:

– Командир, ты щас серьезно?

– Ёп… Значит так, боец. Хватит борзоты этой в рейде. И поноса этого словесного. Что за жаргон? Ты как с командиром разговариваешь? И всех касается. Согласен, не на своей земле, не в армии, но и не фиг базлать тут, как грузчики в страду. Ясно?

Закивали. Фифа буркнула что-то и отошла.

– Есть, командир, не базлать и не борзеть! – съязвил Холод, приложив руку к виску.

Никита кинул в него хворостину, и оба засмеялись. Он взглянул на КПК, мигнувший голубым экраном и чёрным текстом.

Лицо разведчика напряглось, взгляд стал колючим и жестким, губы сжались, заиграли желваки.

– Звиздец, что за…

– Что такое, Никит? – тревожно спросил Корсар.

– Сообщение пришло от анонима. Я хренею, мля.

– Читай, что там?

Никита вскочил, стал оглядываться, словно кого-то искал. Сделал перекличку, вызывая бойцов на постах. Сел на корточки. Снова ругнулся.

– Да что там такое? – сталкер ближе придвинулся к майору. – Читай давай.

– Ого, чё за хрень? – воскликнул со своего места Баллон. – У меня эсэмэс пришло на КПК. Вот засада-а!

– И у меня вон аукнул КПК, – отозвался Пыть-Ях, – ни чёрта себе-е! Это кто такое написал?

Все завертели головами, недоуменно переглядываясь. Те, кто имел свои КПК, стали хватать их, включать и читать одно и то же сообщение. Корсар вынул свой «наладонник», произвел несколько манипуляций и, пробежав глазами по строчкам текста на экране, издал глухой стон и закрыл глаза.

– Вот это абзац!

На КПК всех спецназовцев от абонента-инкогнито пришла одинаковая эсэмэска:

«Срочно в Туманск. Улица Войнича, 13. Там то, что ты ищешь. И это только твое…».

– Это же адрес… Мля-я, это цель нашего рейда и всей операции! – сердито рявкнул Никита и долбанул кулаком по стволу осины.

Никита смотрел на эти строки в КПК и не мог поверить своим глазам. «Как это? Кто? Почему? Он вертел этот "наладонник", как его здесь называли местные, и пытался осмыслить прочитанное. Предатель! Стопудово, среди посвященных в детали операции имеется крыса. Тот, кто поставил своей гнусной целью навредить, испортить, уничтожить группу и, возможно, секретную установку. Кто же это может быть? Кто-то из руководства штаба? Но это маловероятно, чтобы сами организаторы операции желали ее невыполнения либо отрицательных результатов. К тому же с ними отсутствует какая-либо связь, и с их стороны тоже. Значит, что?

Кто-то среди своих в ГОНе? Наши!

Этого тоже не может быть!

Это не укладывается в голове, что кто-то в группе не желает достичь этой же группе цели маршрута. Добровольно попасть в рейд из две тысячи шестого года на десять лет вперед, в Зону, и при этом… Стоп. Почему добровольно? Кто сказал? Тут нет ни одного добровольца, рискнувшего на такую аферу. Здесь все либо по приказу командования либо случайные залетные. Так-так, та-а-к. Залетные? А случайные ли? Заложники. А Подпол? А Мешков? Они совсем не по приказу. За своих бойцов я ручаюсь. Хотя, всучи еще вчера кому-нибудь из них миллион баксов, так, глядишь, и поведутся, возьмутся за шпионаж. О, мля, чё-то я совсем плохо начал думать о своих».

Никита даже вспотел от таких рассуждений. Он встрепенулся и окинул строгим напряженным взглядом всех бойцов. Те мышками притаились, замерли, внимательно глядя на командира. По некоторым лицам было видно, что они тоже шокированы и озабочены новостью.

– Вот и доказательства слов этого громилы в экзоскелете! – первым нарушил молчание Холод. – Точняк сказал, что среди нас крыса.

– Ага, верно.

– А может, это он сам? Ну, этот предатель-стукач. Может, это бастионовец и черканул всем в Зоне, заложив нас врагам?! – предположила вслух Фифа, нервно переминаясь с ноги на ногу.

– Вряд ли. Точного места и адреса он не знает, и мы при нем не говорили, – ответил Корсар, задумчиво кусая губы, – да и помог нам Стас. И вывел мимо постов, сняв мину-ловушку, и тайник показал. И помочь в дальнейшем обещал.

– И что? Какой из «Бастиона» может быть союзник и друг? – прервал сталкера Родео. – Все начитаны, все проинструктированы насчет возможных опасностей и явных врагов. Там чётко сказано, что «Бастион» – главный противник, жестокий и сильный, бесцеремонный и бескомпромиссный враг.

– Так оно и есть.

– Вот-вот, командир.

– Тихо-о! – Никита поднял руку. – Сейчас всю Зону разбудите. Значит, так. Думаем, кумекаем все сами про себя. Анализируем. Мне на доклад только выводы. Факты, доказательства, алиби. И глядим в оба. Не только на кусты и тучи, но и друг на друга. Теперь каждый под колпаком, ёптеть. Вот никак не думал, что мне придется такое говорить и указки подобные давать своим боевым товарищам.

Никита вмиг погрустнел, вздохнул, кулаки невольно сжались, отчего хрустнул КПК. Бойцы переглядывались, ворчали, тихонько матерились. Командир посмотрел на толпу:

– Тут еще эсэмэска от наших из бункера. Спрашивают, как мы, где, все ли в порядке. Привет всем и пожелания доброго пути и скорого возвращения.

Снова обсуждения, вздохи, шорохи, скрип резины.

– Спасибо!

– И им привет, командир.

– Какого возвращения, если вон она, АЭС, еще толком не ушли от нее?! – пробурчал Родео – как обычно, он был недоволен.

Никита подумал и набрал несколько слов, с трудом попадая пальцем в перчатке в клавиши КПК. Он не стал сообщать, где они (мысль о шпионе в группе не отпускала), просто пожелал Рогожину выздоровления и уведомил его о двух раненых и прорыве через «Бастион». Затем убрал КПК и посмотрел на сталкера:

– Ну что, Сусанин, давай веди дальше.

Корсар улыбнулся и, проверив свежие показания ПДА на запястье, кивнул прямо на лужайку:

– Туда, на «радугу».

– Ого. Ну смотри, проводник. Штейт ауф, зольдатен, – шутливо обратился к товарищам Никита, хотя на душе скребли кошки из-за тяжелых мыслей о предателе в группе.

– Яволь, штурмбаннфюрер, – в тон ему ответил Холод и с улыбкой отскочил от командира, в шутку замахнувшегося на него кулаком со словами: «Я те дам, фриц недоделанный!»

Через несколько минут сводная группа спецназа ручейком вытекла из крайних кустов опушки и двинулась через поле, усыпанное телами снобов, прямо к аномалии, сверкающей всеми цветами радуги.

По пути Родео даже пнул одного из мертвых карликов, обозвал того грубым словом, нисколько не стесняясь девушки.

Эффект мигающей «радуги» сходил на нет, видимо, из-за восхода солнца за горизонтом. Переливы ее уже не вызывали восхищения красотой, зрелище утратило силу после боя с уродцами в рясах, рассеивания тумана и прогревания воздуха.

Анжела перестала стучать зубами от холода и ускорила шаг, пытаясь достичь аномалии и испытать на себе ее воздействие. Ее снова остановил Никита, а сталкер, обойдя «жаровню» и указав на ее присутствие остальным, вскоре очутился перед «радугой».

– Ничего особенного, – рассуждал он, стоя перед слегка мутноватым радужным полем в форме арки, – обыкновенное облако с красивой окантовкой. Чуть плотноватое, не жарит, не холодит. ПДА горит зеленым, показывая эту аномалию. Значит, уровень опасности нулевой, что нечасто увидишь, топча Зону. А, точнее, вообще никогда не видели зеленого символа на его экране. Но, блин, как приятно в этом сраном приборе увидеть хоть что-то хорошее! Эх-х!

Сталкер обернулся, махнул рукой. Бойцы стали подтягиваться ближе. Метров на тридцать от всех отстал Баллон, закинув РПК на плечо стволом вниз и уперев его коробом в плечо.

Холод следил за местностью через прицел СВД, сменив еще на опушке леса ночной на ПСО. По знаку командира все в группе сели на траву лужайки, наблюдая по сторонам. Но нет-нет, да косились на «радугу» возле Корсара и Истребителя.

– Ну что, командир, кто первым рискнет?

– Ха, ну ты даешь, прапорщик! Ты же заверил, что она нулевая. Давай, иди ты тогда, – Никита улыбнулся.

– Я? – сталкер еще раз глянул на аномалию размером с пятиэтажку. – Она вот-вот испарится. Пошли уже, разведка.

– Погнали, десантура. С богом. Или, как вы тут говорите, да хранит меня Чёрный Сталкер! Кстати, кто он такой, Корсар, этот Чёрный Сталкер? Местный божок? Идол?

– Ух, ёп, – Корсар скривился, – не надо так, Никит. Потом, позже поведаю эту историю-легенду, а сейчас поднимай людей. Пошли. «Радуга» не будет ждать долго.

Никита напрягся, глядя на сталкера, нырнувшего на ту сторону аномалии. Только мягкий хлопок раздался. И все. Корсар ничуть не изменился, ничего не случилось – сталкер развернулся и помахал рукой. Он что-то сказал, но звук не доносился до людей. Видимо, «радуга» еще была наделена и функцией звукового барьера.

Никита жестом показал своим подтягиваться, а по связи «Панорамы» отдал команду Холоду и Баллону прикрывать группу. Повернулся к аномалии и обомлел. За мнимой прозрачной стеной стояли два сталкера… два Корсара.

– Опачки! Не понял я. Гордон, где они?

– Офиге-е-ть! Чё за цирк тут?

– Гордон, ты видел это? Куда они подевались, ёб… меня Зона!?

– Динамит, заткнись там. Эфир не засоряй. Вижу я. Держи свой фланг и не ори на всю округу.

– Гордон, я Пегас. Тоже зафиксировал два нуля по объекту. Как в воду канули. Какие будут распоряжения?

– Пегас, Динамит. Сидим, ждем. Эти вояки нам не враги. Но и не смежники наши. Там, похоже, «пространственный пузырь» или что-то новое, раз они так махом исчезли. Десять минут в лежке. Отбой связи.

Командир пепловского квада Гордон опустил бинокль, взглянул на подчиненного рядом, в зарослях гигантского багульника, скривил губы озабоченным смайликом. Кивнул бойцу в чёрно-красной униформе «Пепла», лежащему с пулеметом в траве. Типа: «ну что думаешь?». Тот пожал плечами, скорчив такую же гримасу.

– Гордон, они у меня на прицеле были. Зачем упустили?

– Пегас, я сказал, тишина в эфире. Что не ясно?

– Понял. Сорри.

– Бл… Я те дам «сорри»! Лишь бы пострелять, завалить кого-нить. Вам не понятно, что они не наша цель? Да, военные, да, с какими-то бродягами и сталкером в проводниках. Скорее всего, военсталы. Так фигли мы их валить будем? Сам же видел, что от Ограды прут, несутся оголтелыми. От «Бастиона», поди, вырвались!? Охренеть, пацаны реальные! Но куда, зачем? И куда щас сгинули? Ладно, ждем десять минут. У нас ваще-то другая задача.

– Ха, командир, я не пойму, какие у нас вообще уже задачи! – не унимался снайпер по прозвищу Пегас откуда-то из «зеленки». – То сектор наблюдения и обороны «Юг» держать у Ограды. То поиск пропавшей группы Аперкорта, а щас, я понимаю, совсем уже другая цель.

– Слушай, Пегас, не засоряй эфир. Умри там. Но гляди в оба. Пуштун, запрашивай базу. Доложу. Там решат, куда нам дальше.

– Есть, командир. Сейчас сделаем.

Старший квада присел и тяжело вздохнул. Что-то сейчас не давало ему покоя и мешало думать.