Никому не верь Парк Линда Сью

Глава 8

Восклицание Дэна разом вернуло всех с небес на землю. Джейк, Аттикус и Эми тоже подошли к перилам.

— Наша первоочередная задача — выяснить, где хранят рукопись, — напомнила Эми.

— Ну, может, и не понадобится, — оптимистично заявил Дэн. — Если нам ее вынесут, попробуем схватить и дать деру.

— Это было бы идеально, — согласилась с ним сестра. — Только — на всякий случай — хорошо бы узнать, где она хранится.

Друзья спустились на первый этаж и снова подошли к стойке.

— Подождите минуточку, — попросил охранник и взял трубку телефона: — Доктор Джеймс? Здесь дети, о которых я вам говорил.

Через несколько минут из служебной двери за стойкой появилась стройная женщина, очень бледная, с темными глазами и каштановыми волосами до плеч. На шее у нее висела лента с бейджиком: «Кэтрин Джеймс, куратор отдела современных книг и рукописей».

Эми мгновенно превратилась в школьницу на экскурсии, посвященной Средневековью в целом и рукописи Войнича в частности. На этот раз Джейк с Дэном тоже подключились к представлению.

— Я уже много лет интересуюсь рукописью Войнича, — с жаром заявил Джейк. — Прямо не верится, что она находится здесь, в этом самом здании!

Доктор Джеймс улыбнулась:

— Боюсь, мы не можем ее вам показать. Наверняка вам прекрасно известно, что рукопись очень хрупкая. Доступ к ней ограничен, чтобы она не рассыпалась.

Четверо подростков разочарованно переглянулись, а доктор Джеймс продолжила:

— Зато я могу провести вас вниз, в читальный зал. Там есть каталог ресурсов, посвященных рукописи Войнича.

— Спасибо, — вежливо отозвалась Эми, — это нам очень поможет.

Джейк догадался, о чем она думает: надо пользоваться любым шансом получше разведать здание.

За углом вдоль стены стояли шкафы с багажными ячейками. Доктор Джеймс попросила ребят оставить там сумки и рюкзаки. Затем все спустились по лестнице в читальный зал.

После того как все записали свои имена в книге посетителей на входе, доктор Джеймс провела друзей к компьютерам и, сев за один из них, в несколько щелчков мышкой открыла список хранящихся в библиотеке материалов, которые имели какое-либо отношение к Войничу.

Джейк быстро пробежал список взглядом — и ахнул:

— Ух ты, «Письмо Марци» тоже у вас? С ума сойти! — Он повернулся к остальным: — Это документ семнадцатого века. Предположительно самое раннее сохранившееся упоминание о рукописи Войнича.

На лице доктора Джеймс отразилось удивленное восхищение.

— А ты и впрямь много о ней знаешь, — одобрительно заметила она.

— Благодаря маме, — пояснил Джейк и во внезапном припадке вдохновения добавил: — Может, вы ее знали? Астрид Розенблюм.

Вот теперь доктор Джеймс удивилась по-настоящему:

— Астрид — твоя мама?

— Ну да. А вы с ней встречались? — пылко спросил Аттикус.

— Я Джейк Розенблюм, а это мой брат Аттикус, — запоздало представился Джейк.

— Как же я сама не догадалась! Ты очень похож на нее… — Доктор Джеймс улыбнулась Аттикусу, но тут же вновь посерьезнела и прибавила, понизив голос: — Меня очень огорчило известие о ее смерти.

Воцарилось неловкое молчание.

Джейк гадал про себя, сколько времени должно пройти со смерти человека, чтобы о нем можно было говорить без смущенных пауз.

— Да, мы с ней встречались, много переписывались, а однажды она и сама приехала взглянуть на рукопись, — пояснила доктор Джеймс.

— Правда? Когда? — спросил Аттикус, чуточку обиженный тем, что мама не взяла его с собой.

— Летом, — ответила доктор Джеймс. — Не прошлым, конечно, а позапрошлым. В июне, кажется.

«Как раз перед тем, как она заболела. Наверное, меня тогда не было дома», — подумал Джейк. То лето он провел вожатым в эколагере.

— Она приезжала вместе с… — Доктор Джеймс на секунду умолкла и бросила на Джейка странный взгляд, значения которого он не понял. — Вы знакомы с доктором Сиффрайт?

Джейк покачал головой:

— Нет.

— Ясно… — В первый раз за весь разговор доктор Джеймс не могла подобрать слов. — Они вместе изучали рукопись. Доктор Сиффрайт очень… гм, серьезно увлечена рукописью Войнича.

— В смысле, она из этих, которые про ангелов и инопланетян? — потрясенно уточнил Джейк. Уж он-то знал, как смеялась Астрид над такими теориями.

— Нет-нет, ничего подобного! — торопливо возразила доктор Джеймс. — Доктор Сиффрайт — заслуженный и уважаемый ученый! Видите ли, исследователи обычно интересуются не одной темой, а несколькими. Доктор же Сиффрайт посвящает все свои труды лишь одному предмету.

— Понятно, — кивнул Джейк. Поскольку оба родителя у него были учеными, он прекрасно знал, какой тип исследователей имеет в виду доктор Джеймс. Малость не от мира сего, но очень интересные — пока не утомят до смерти своим занудством.

— Я очень обрадовалась встрече с Астрид, — продолжила доктор Джеймс, — и получила огромное удовольствие от бесед с ней. Мы многое успели обсудить.

Она внимательно посмотрела на Джейка с Аттикусом, потом закрыла открытые окна на экране компьютера и поднялась.

— Пожалуй, я все же сделаю исключение из правил, — проговорила она. — В память об Астрид. Пойдемте ко мне в кабинет.

Доктор Джеймс провела четверых друзей в коридор за читальным залом. Дэн, замыкающий шествие, украдкой показал Аттикусу большой палец. Пока их план — если это можно назвать планом — шел как по маслу.

В кабинете доктор Джеймс кому-то позвонила. Вскоре в дверях возник молодой сотрудник по имени Майкл. Доктор Джеймс представила его гостям и попросила принести рукопись Войнича.

Через несколько минут Майкл вкатил в кабинет тележку. Доктор Джеймс бережно вытащила рукопись из ящика и водрузила на специальную подставку.

Джейк ахнул:

— Какая маленькая! Я-то представлял себе фолиант куда как больше!

Рукопись Войнича оказалась размером с обычную книгу в твердом переплете — толстую, но не крупноформатную. Да и выглядела она как самая обычная старая книжка: потрепанные страницы, хлипкий кожаный переплет.

— Типичная реакция, — засмеялась доктор Джеймс. — Наверное, те, кто приходят взглянуть на рукопись, привыкли иметь дело с ее цифровыми изображениями — а они увеличены, чтобы можно было лучше разобрать все детали.

Джейк протянул руку, но замер и опасливо покосился на доктора Джеймс.

— Давай-давай, — подбодрила та и, отступив в сторону, подпустила остальных поближе к рукописи.

— Просто не верится! — благоговейно пробормотал Джейк. — Я касаюсь подлинной рукописи Войнича!

Он робко открыл книгу.

— Взгляните на рисунки! — сказала Эми. — Такие крохотные!

Страницы были плотно исписаны мелким, убористым и очень аккуратным почерком.

— Это ж, наверное, целую вечность заняло, столько написать, — промолвил Аттикус.

Ботанические зарисовки, астрономические карты, ряды крохотных, каллиграфически выведенных буковок. По мере того как Джейк медленно листал рукопись, время от времени обмениваясь восхищенными замечаниями с Эми и Аттикусом, Дэна начало снедать беспокойство.

«Неужели только я один и помню, зачем мы сюда вообще пришли?»

— Номера, — сказал он Джейку. — Видишь номера страниц?

В уголке каждой правой страницы стоял номер. Самый обычный номер. Никаких шифров.

— Их, конечно, добавили значительно позднее написания самой рукописи, — сообщила доктор Джеймс. — Многие считают, в семнадцатом веке. И это номера не страниц, а фолио.

— Ну да! — Аттикус хлопнул себя по голове. — Я же знал! Со старинными рукописями почти всегда так — говорят о фолио, а не о страницах. Как я мог забыть?

— Какие еще фолио? — спросил Дэн.

— Лист, — объяснил Аттикус, придвигаясь поближе и показывая другу краешек листа рукописи. С одной стороны стоял номер — двадцать. — Один лист равен двум страницам, сечешь? Первая называется ректо — то есть по-латыни «правая»…

— Ректо? — захихикал Дэн. — Как ректум, в смысле — задний проход?

— В общем-то, да, — ответила вместо Аттикуса доктор Джеймс. — Латинский корень обоих этих слов обозначает «правый», но еще может значить и «прямой». А ректум — это и есть прямая кишка.

— А-а. — Дэн покраснел.

— Клево! — оценил Аттикус. — Ну а вторая сторона — версо, левая страница. Усек?

Дэн заставил себя снова сосредоточиться на главной задаче.

— Семьдесят четвертый, — прошептал он. — Листай до семьдесят четвертого.

Джейк аккуратно перелистывал страницы. Дэн считал себе под нос:

— Семьдесят два, семьдесят три, семьдесят…

— О, смотрите, а вот и сантехника! — радостно завопил Аттикус.

На сей раз Дэна ничуть не заинтересовали пруды, бассейны и каналы, где резвятся обнаженные купальщицы.

— Отлистай одну назад, — велел он Джейку.

Семьдесят три.

— А теперь вперед.

Снова та же сантехника.

Эми недоуменно склонилась над книгой.

— Семьдесят пять? — проговорила она. Их с Дэном взгляды встретились.

«Наконец-то опомнилась!»

Никаких сомнений не осталось.

Семьдесят четвертого листа не было.

Глава 9

Мысли Дэна громоздились друг на друга, точно машины в автокатастрофе.

«Где недостающий лист? Кто его похитил? Только не Весперы — они же сами требуют, чтобы мы его украли! И как его раздобыть, раз его тут нет? А если мы его не отыщем, что будет с заложниками?!»

Судя по искаженному ужасом лицу сестры, она думала о том же.

Дэн взял себя в руки.

«Сосредоточься! Не разбредайся мыслями».

— Ух ты, вы видели? — спросил он с деланым энтузиазмом в голосе. — Семьдесят четвертого фолио не хватает! — Он оглянулся на доктора Джеймс: — А вы знали? Или это мы первые обнаружили?

Эми рядом с ним замерла в ожидании, как туго натянутая струна.

— Знали, конечно, но все равно спасибо, — улыбнулась доктор Джеймс. — В рукописи не хватает нескольких листов — онлайн можно найти полный список.

— А когда они пропали — известно? — спросила Эми.

— Нет. Когда Уилфрид Войнич купил рукопись, этих страниц в ней уже не было.

— То есть в тысяча девятьсот двенадцатом году, — подсказал Джейк.

Похоже, Аттикус наконец заметил, в каком смятении пребывают его спутники, и тоже начал что-то соображать.

— Доктор Джеймс, вы ведь только что сказали, что полный список всех отсутствующих страниц можно найти онлайн?

— Ну да.

— О-о, — протянул Аттикус. — Здорово! Значит, сразу видно, чего именно не хватает.

Дэн подумал, что Аттикусу, пожалуй, не стоит мечтать о подмостках — актер из него вышел никудышный. Впрочем, мысль свою он сумел передать ясно и недвусмысленно: Весперы наверняка заранее знали, что в рукописи нет семьдесят четвертого листа.

«Зачем тогда они хотят, чтобы мы его выкрали?»

Ответить на этот вопрос было невозможно, во всяком случае сейчас.

По плану, наспех разработанному четырьмя заговорщиками, Дэн при помощи Эми с Джейком должен был отвлечь доктора Джеймс. Аттикусу предстояло стащить рукопись и выбраться с ней из здания. Предполагалось, что он, как самый младший, выглядит безобидней всех.

Дэн шагнул от стола с рукописью в сторону доктора Джеймс и схватился рукой за глаз:

— Ой! Линза выпала! Я линзу потерял!

Он опустился на колени у ног доктора Джеймс. Как и следовало ожидать, та тотчас же нагнулась, помогая ему в поисках воображаемой линзы.

Эми ухватила брата за локоть.

— Все в порядке, Дэн, — с натянутой улыбкой заявила она. — Тебе… гм, ты и без нее обойдешься.

— Ты что?! — Дэн чуть не завопил в голос. Какая муха Эми укусила? Не могла же сестра забыть план!

— Ему не нужна линза? — удивилась доктор Джеймс.

— Еще как нужна! — Дэн выдернул руку и смерил сестру мрачным взглядом. — Спасибо за помощь, доктор Джеймс! Эми, доктор Джеймс хочет мне помочь — очень любезно с ее стороны.

Эми смотрела на него столь же неласково:

— У тебя же есть запасные, с собой, в рюкзаке. Доктору Джеймс незачем тратить время на поиски.

Аттикус тем временем подобрался к рукописи и украдкой взялся за краешек. Эми отпихнула его руку в сторону.

— Аттикус, я понимаю, тебе хочется еще немножко посмотреть, но только не сейчас. Надо идти — тебе пора спать!

— Спать? — поразился Аттикус.

Джейк собирался уже что-то сказать, но тут до него дошло.

— Ой… ну да… конечно… То есть ты, Эми, права. Аттикус, тебе пора спать.

Дэн все так же держался рукой за глаз:

— Да поможет мне кто-нибудь найти линзу?

Одной рукой Эми ухватила Аттикуса, а другой — Дэна.

— Нам и правда пора, — заявила она беспечным голосом, но вышло почти истерически. — Как раз достанем Дэну запасные линзы, а Аттикуса уложим спать! Доктор Джеймс, огромное вам спасибо, что ради нас нарушили правила.

— Не за что… — Доктор Джеймс держалась любезно, хотя и удивленно.

— Да-да, спасибо, было так здорово! — подхватил Джейк. — Правда, большущее спасибо!

Он положил руку Дэну на плечо — вроде бы дружески, а на самом деле сжал железной хваткой — и вытолкал за дверь.

Эми выволокла следом упирающегося Аттикуса.

Без рукописи.

— Спать?! Днем?! — бушевал Аттикус. — Я вам что, трехлетний младенец?

Они только что вышли из библиотеки Бейнеке, забрав рюкзаки и миновав по дороге два пункта охраны внутри и еще один на выходе.

— Т-с-с! — Эми повела всех к скамейкам.

— Что это за чушь ты несла? — сердито спросил Дэн.

— Ну не могла же я прямо при докторе Джеймс закричать: «Отбой! Отбой!» — объяснила Эми. — Надо было придумать, как дать вам знать, что не надо красть рукопись.

— Ага, я понял, — кивнул Джейк. — Вдобавок, вы же видели, сколько там охранников — всю верхнюю одежду и сумки проверяют. Книгу оттуда нипочем не вынести.

— Но дневной сон?! — Аттикус никак не мог успокоиться. — Ничего получше придумать не могла?

— Прости. Брякнула первое, что в голову пришло.

— Так почему ты объявила отбой? — спросил Дэн. — Может, в рукописи нашлась бы какая-то подсказка, где этот семьдесят четвертый лист искать.

Девочка покачала головой:

— Сам посуди, доктор Джеймс и все эти ученые в библиотеке уже много лет изучают рукопись, исследовали ее вдоль и поперек, всеми доступными способами. Будь там хоть какой-то намек на пропавшие страницы, его бы не пропустили.

— Зачем тогда Весперы нас сюда отправили? — сказал Джейк.

— Чтобы мы увидели рукопись своими глазами и получили представление о том, что искать. Весперы всегда точно знают, чего хотят. В данном случае, это не вся рукопись, а только семьдесят четвертое фолио.

Дэна такое объяснение не убедило.

— Мне все-таки кажется…

— Джейк? Аттикус? Это вы?

Все четверо дружно повернули головы на голос. Кто-то шел к ним с другой стороны площади.

Аттикус еще не успел разглядеть, кто это, а Джейк вскочил на ноги.

— Привет, ребята!

Лицо новоприбывшего расплылось в широкой улыбке.

— Дейв! — Аттикус облегченно вздохнул.

— Один из маминых сотрудников, — пояснил Джейк. — Дейв, знакомься, это Эми с Дэном.

Все поздоровались.

Дейв потрепал Аттикусовы дреды.

— Как дела, старина?

— Нормально, — ответил Аттикус. — А вы тут что делаете?

— Работаю, — сообщил Дейв. — В отделе классической литературы. — Лицо его посерьезнело. — Ох, я вам искренне соболезную. Ваша мама была потрясающим человеком. Мне ее так недостает!

«Мне тоже», — подумал Аттикус, но вслух говорить не стал — без слов ясно. Ему снова вспомнилась смерть мамы. В тот день Дейв был с ними. Аттикус, Джейк и отец по очереди дежурили у постели умирающей.

Астрид уже несколько дней горела в лихорадке. Металась по кровати, теребила одеяло, заламывала руки. Невыносимо было видеть ее такой…

Она бредила. Постоянно что-то бормотала — по большей части, бессмысленные слоги и обрывки слов, иногда удавалось разобрать короткую фразу. Аттикус отчаянно пытался понять маму и что-нибудь ответить, будто таким образом мог вывести ее из горячечного бреда.

Воспоминания о том, что именно она бормотала, однажды уже помогли Аттикусу и его друзьям в поисках, поэтому он хотел вспомнить и все остальное. До сих пор ему это не удавалось — наверное, было слишком больно.

При виде Дейва на Аттикуса внезапно нахлынули воспоминания о тех долгих часах: они казались бесконечными — потому что он смотрел на страдания матери — и в то же время совсем короткими, потому что это были последние часы Астрид. И хотя ее предсмертный бред звучал полнейшей бессмыслицей, каждое слово было дорого мальчику, как последняя память о матери.

«Безумный король… что-то о хранителях… не теряй дружбы с Дэном…»

Было ведь и что-то еще.

«Пропажа… война… где… ЛаШер…»

Война?

Не война — Войнич! Мама говорила о рукописи Войнича!

От напряжения Аттикус затаил дух, словно любое постороннее занятие, даже дыхание, могло ему помешать, спугнуть воспоминания прочь.

— С тобой все в порядке?

Аттикус заморгал. Дейв озабоченно смотрел на него.

Не просто озабоченно. Аттикус нахмурился. На лице Дейва явственно читалось что-то пронзительное и недружелюбное… или у Аттикуса воображение не ко времени разыгралось?

«С этими весперовскими заморочками я параноиком становлюсь».

— Да-да, все хорошо. Простите… думал о маме.

Дейв кивнул и поинтересовался:

— Вы с отцом приехали?

— Дейв, — внезапно спросил Аттикус. — А вы знаете мамину подругу по имени ЛаШер?

— Конечно. ЛаШер Сиффрайт.

«Опять Сиффрайт?»

— Сиффрайт? — повторил Дэн. — Да это же… — Он на миг запнулся, спохватившись, но тут же выкрутился: — Смешное имя.

— Она работает в Брауновском университете, изучает Средневековье, — сообщил Дэйв. — Высокая такая блондинка… А почему ты спрашиваешь?

— Да просто так, — ответил Аттикус, хотя сам понимал, как неубедительно это звучит. «Ну-ка живо придумай еще что-нибудь!». — Я пытаюсь вспомнить маминых друзей. Думал, может… может, написать им всем, спросить, не осталось ли у них ее фотографий.

«Вот это уже лучше. Вполне правдоподобно, хотя и нескромно самому себя хвалить. А ведь неплохая идея… Надо так и сделать».

— Хотите, помогу с ней связаться? — предложил Дейв.

— Нет, спасибо, — отмахнулся Джейк. — Наверняка у папы есть ее адрес.

Дейв вытащил мобильник.

— Простите, кое-что вспомнил.

Он вежливо отошел на пару шагов, быстро набрал какое-то сообщение и снова спрятал телефон.

— Разрешите угостить вас всех обедом? — Он улыбнулся Аттикусу: — Ты все так же любишь сэндвичи с тунцом и арахисовым маслом?

Эми бросила взгляд на часы:

— Очень мило с вашей стороны, но, боюсь, нам пора.

Дейв тоже покосился на ее запястье.

— Отличные часы, — похвалил он. — Что ж, тогда и я вернусь на работу. Передавайте от меня привет папе. И берегите себя.

Аттикус подождал, пока Дейв не скрылся из виду, и заявил: