Новая Зона. Хозяева Москвы Кузнецова Светлана

Глава 8

В восемь часов утра микроавтобус подвез группу ученых к МКАД. Стена вокруг Москвы в этом месте возвышалась почти на пять метров и выглядела монолитом с колючей проволокой на вершине и у основания. На шоссе кто-то разбросал противотанковые ежи. Создавалось впечатление, что КПП готовился к штурму. Причем со стороны оставшихся в живых москвичей, а не порождений Зоны. Отчасти, возможно, такие меры предосторожности и оправдывали себя. Все же неконтролируемый трафик артефактов когда-то и породил катастрофу – Стаф обожал распаляться на эту тему, но бойцов засылал в Периметр с регулярностью, достойной лучшего применения.

Какая-нибудь матрица или гиена штурмовать стену не станет. Она прекрасно и к Зоне приспособилась, и незачем ей во внешний мир рваться – все равно ведь подохнет. А вот люди слишком падки на наживу. И если бы не такие вот стены, давно превратили бы город в золотой прииск. Натащили бы того, чего сами не знают. Повымерли бы сами и других перезаражали. А то и породили бы новый выброс, и возникла бы новая Зона где-нибудь в Перми или Киеве.

– О-ох… – только и сказал психиатр.

Ворон подошел к нему, брезгливо оглядел, но заговорил о другом:

– Таким образом пытались отстоять Северное Бутово, почти непосредственно примыкающее к городу. Отстояли только Южное. По Бутово теперь проходит вторая стена – с колючей проволокой и под напряжением.

– Видел, – вздохнул научник. – Мы ж ее проезжали.

И уставился на огромные железные ворота, непонятно для каких целей предназначенные. Как будто тот, кто их устанавливал, рассчитывал ввести в Москву танки и порешить все аномалии к такой-то матери. Судя по всему, планы некоего «маршала» так и остались неосуществленными.

– Вы собираетесь ходить по Зоне в этом? – все-таки поинтересовался Ворон.

Хазаров кажется обтянутым камуфляжем бочонком. Под него он, похоже, надел не один свитер, а целых три. Вниз под штаны – треники или кальсоны, а носки – и сомневаться в этом не приходилось – снова были шерстяными.

– Тебе не кажется, будто вчера психиатр казался меньше? – поинтересовался он у Дениса.

– Кажется. – Дэн кивнул, и ему было безразлично, что Хазаров посмотрел на него осуждающе.

– Даже будь он медведем, отъедающимся перед спячкой, а не человеком, вряд ли смог бы набрать вес за такой малый срок, – продолжил издеваться сталкер в шутливом тоне. И внезапно рявкнул: – Немедленно переодеться!

Дэн вздрогнул, будто приказ относился к нему лично. Психиатр же даже не моргнул. На лице не отразилось ровным счетом ничего.

Под камуфляжем у психиатра оказались майка, рубашка и свитер, а под штанами – рейтузы. После раздевания он выглядел сильно похудевшим и немного неудовлетворенным. Переступил с ноги на ногу, словно мерзнущий, и сунул руки в карманы.

– Нельзя, – бросил Ворон.

– По привычке, больше не повторится, – заверил Хазаров.

– Хорошо. – Денис мог спорить, что Ворон не поверил ему ни на грамм.

Гришко, утративший лоск, смотрелся в камуфляже почти прилично. Но глазки у него, по-прежнему масляные и бегающие, стали выделяться сильнее, а потому раздражать.

Девушки же в микроавтобусе не оказалось.

– И где?.. – поинтересовался Ворон.

После недолгих расспросов выяснилось, что Тамара Ранова в Академию не приезжала, а к Периметру собиралась подъехать утром и своим ходом.

– Камень с души, – улыбнулся сталкер. – Пятнадцать минут ждем и отправляемся.

Разочарование, наверняка промелькнувшее на лице Дениса, его развеселило, но от комментариев сталкер воздержался.

Однако вскоре тишину нарушило натужное гудение и грохот чего-то, априори не претендующего на музыкальность, под скороговорку реального пацана Васи и тоненький недовокал очередной его крали. Стаф знал этого новомодного исполнителя лично, он входил в группировку солнцевских. Дэна эта участь, к счастью, обошла стороной. Недруг по клану Лёха-Леший от этих звуков просто кайфовал, что, само собой, не добавляло к нему уважения.

Спустя минуты три к воротам подкатил «Гранд». Из него выбралась девушка с чемоданом на колесиках и спортивной сумкой, через плечо висела маленькая дамская сумочка.

Увидев это, Ворон громко и отчетливо выругался и демонстративно сел прямо на асфальт.

– Дурдом на выезде, – произнес он громко и так, чтобы Тамара обязательно услышала. – Вы, кажется, работали с даунами, Петр Тихонович. Вот пациент явно по вашей части.

– С аутистами, – поправил психиатр.

Джип развернулся и укатил, на прощание взвизгнув шинами. Ворон поднялся.

– Вот это, – он указал на поклажу, – выкинуть на фиг.

Девушка открыла рот и захлопала на разъяренного сталкера светло-голубыми глазами. Однако тому, кто некогда легко отмахнулся от «бомбардировки счастьем», такие взгляды были что слону дробина.

– Вы собрались на курорт или на маскарад? Возможно! – начал он, свирепея. – А может, ставите эксперимент над моей психикой?!

– Я… Но мы же отправляемся в центр не на один день, – все же возразила Тамара.

– Очень надеюсь, что там вам будет не до платьев и не до косметики.

Девушка пыталась возражать, потом – просить. Но Ворон был неумолим. Большинство вещей он заставил Тамару оставить. При этом джип уже уехал, и Дэн лично договарился с водителем микроавтобуса, чтобы вещи отвезли домой к девушке или хотя бы в институт. В этом ему помог Хазаров.

Однако расстаться с косметичкой Тамара отказалась наотрез. В этом ее не смог переспорить даже Ворон. Потому что проход проходом, а ей еще в центре жить. А без тоналки и туши жить невозможно – лучше уж сразу в «ведьмин студень» прыгнуть.

Ворон неожиданно смирился, но в отместку всю косметику, которая была на девушке в этот момент, заставил смыть и переодеться. Спортивный костюм нежно-голубенького цвета сменил камуфляж грязно-серого окраса.

– Вам что же, в Академии снаряжения не выдали? – спросил он напоследок.

Тамара состроила обиженную гримасу.

– Думаю, вы не поехали в родную Академию только лишь по причине наличия этого клоунского наряда, – заметил сталкер. – А то, что своим видом всех мародеров к нам привлечете, – неважно.

– Решат отбить у вас такое сокровище? – подыграл Гришко.

– Нет, подумают, будто цирк приехал!

А между тем за выяснением всех особенностей гардероба членов группы прошел целый час. Ворона это злило, а Дэна беспокоило – если все так начинается, то что же будет дальше?

А дальше был короткий инструктаж.

– Группа идет прямо по Варшавке насколько это возможно. Центр боевых искусств – огромное многоэтажное здание, находящееся на пересечении Сумского проезда и Варшавского шоссе, Варшавское шоссе, дом сто восемнадцать, корпус первый, ГАОУ ДОДСН «ДЮСШ “МЦБИ”» Москомспорта, если точнее.

И никто даже не поинтересовался, что означали все эти ужасные заглавные буквы, которые сталкер выпалил столь легко, будто всю ночь заучивал.

– Шоссе идет прямо, да и расстояние небольшое. Всего-то около девяти километров, что при даже очень медленной скорости перемещения три километра в час составит около трех часов. – Сталкер оглядел свою группу и хмыкнул. – Естественно, образованные и подготовленные люди вроде вас меня не подведут. И хотя бы за какие-то десять-двенадцать часов выйдут куда нужно.

– А если не выйдут? – спросила Тамара.

– То, возможно, успеют до темноты (Темнота наступает через двенадцать часов, см. предыдущее предложение). Если же я ошибся в их достоинствах настолько… – Ворон выдержал длинную, почти театральную паузу, – их попросту не станет. Потому что не найти убежища в Зоне с приходом темноты – верная смерть. Лучше уж застрелиться самому… Кстати, кто из вас знаком с оружием?

На вопрос, кто умеет стрелять, отозвался лишь Гришко. Он умудрился в свое время послужить в ВДВ. Хазаров тоже прошел срочную, но порядком давно. Первому вручили автомат. Второму – старый, но надежный детектор, прозываемый в клане не иначе, как раскладушка с экраном. У самого Ворона сканер был более навороченный.

Пожалуй, Дэн наконец понял, что ощущал Алик – дрожь, предвкушение и желание испытать себя, потому что если в клане, городе или даже у бандитов действовали хоть какие-то правила, то в Зоне – нет. В ней даже на напарника порой нельзя было полагаться. Были случаи, когда закадычные друзья, найдя редкий и дорогой артефакт, стреляли друг в друга. Как правило, весь куш забирал третий, либо вовремя пристреливавший победителя, либо дождавшийся, пока тот сам отдаст концы. Только в Зоне удавалось понять, чего же ты стоишь по-настоящему.

Ученые заметно помрачнели. На лицах появилось озабоченное выражение. Вероятно, каждый, взвесив перспективы, уже задумывался над тем, чтобы отказаться от опасной затеи.

– Ну а если серьезно. При всевозможных эксцессах, – Ворон красноречиво посмотрел на девушку, – часов шесть-восемь, но мы все равно успеем до темноты. Потом мы с Дином переночуем в вашем новом прибежище, а утром отправимся обратно.

Лицо Гришко растянула неуверенная улыбка. Психиатр и девица остались серьезными. Последняя, пожалуй, слишком. Но Ворон и не подумал ее ободрять или успокаивать.

– Двигаемся колонной. Я замыкающий. Вопросы есть?

Вопросов не нашлось.

Это казалось странным – широкое, ровное шоссе, на котором нет автомобилей. Денис слышал, что до катастрофы в Москве были километровые пробки, но поверить в это сейчас было трудно. Он обратил внимание на будку КПП. За тонированным бронированным стеклом находился автоматчик – мужчина, одетый в камуфляж, в закрытом шлеме. Поймав взгляд ходока в Зону, он помахал рукой и соединил подушечки большого и указательного пальца в знаке пожелания удачи.

В огромных железных воротах обнаружилась маленькая калитка. Издали ее заметить не удалось бы.

– Сим-сим, откройся, сим-сим, отдайся, – пробормотал Гришко.

Ворон поднес к считывающему устройству пластиковую карточку, служившую также и пропуском на территорию Академии. Щелкнул электронный замок.

За калиткой оказался длинный переход с инфракрасными лампочками. Периодически свет мерцал, обдавая группу голубоватым сиянием.

– Я такое в Америке видела, – произнесла Тамара почему-то шепотом. – Дезинфицирующая зона.

– Это они что же, Зону от нас охраняют? – Гришко поморщился. – Гуманисты хреновы. Уроды… – добавил он неожиданно зло.

– Насколько понимаю, коридор проходят и те, кто заходит, и те, кто выходит, – заметил Хазаров. – Мало ли что вы можете унести с собой в человеческий мир.

– И мало ли что способен занести из него, – сказал Ворон. – И мало ли как оно мутирует. А если еще и поселится рядом с выходом, никому легче не станет точно.

Коридор закончился так же, как и начался, – еще одной железной дверью.

– А за ней нам выдадут белые халаты, – фыркнул биокорректор.

– Разговорчики! – прикрикнул Ворон. – Всем внимание, выходим.

Дэн обогнул фигуру Гришко и Хазарова, встав у двери первым. Толкнул плечом. Та поддалась с тихим шипением. За порогом лежала Зона…

Глава 9

Первое, что бросилось в глаза, асфальт – чистенький, словно вымытый шампунем. И тройка БТР, рассыпавшиеся, словно игрушки какого-то гигантского ребенка. Видимо, кто-то все-таки пытался прорваться. Под ногами, в низине, проходила широченная полоска МКАДа. Прямое шоссе стрелой уносилось вперед по направлению к высоткам.

Его толкнули в спину, и Денис машинально сделал вперед два шага.

– Отличненько! – Из коридора вынырнул Гришко. На машины он смотрел, как на внезапно выигравший лотерейный билетик. Особенно на ту, которая стояла на всех четырех колесах, а не лежала на боку. – Прогулка обещает быть приятной.

Он обогнул Дениса и направился к стоящей неподвижно и словно поджидающей машине. Поджидающей?..

– Туда нельзя! – выкрикнул Дэн. Но окрик Ворона заглушил и его голос.

– Стоять! – рявкнул сталкер так, что все буквально подпрыгнули. – Мясо недожратое!

Гришко начал медленно оборачиваться.

– Тормози, я сказал!

Научник замер на месте. Разъяренное, пошедшее нездоровым румянцем лицо посерело. Кажется, он начал осознавать, что едва себя не угробил. В нескольких метрах от КПП, между прочим, – невероятная глупость, граничащая с хроническим невезением.

Ворон достал сканер – небольшая коробочка с экранчиком и выдвижной антенной рамкой пару раз пискнула при активации. Прибор заработал, выдавая шипение поочередно с пиканьем.

– Дин?

– Все чисто. Оно только в машине. – Откуда Денис знал это наверняка, оставалось тайной для него самого.

Но прислушиваться к внутреннему чутью – все, что у него осталось. Дэн не чувствовал и десятой доли той уверенности, что была в детстве. Однако даже то, что пришло к нему с первыми шагами в Зоне, было потрясающим. С глаз будто сорвали темные очки с мутными стеклами, а из ушей вытащили ватные тампоны. Он дышал полной грудью – впервые за пять лет!

К Гришко сталкер подошел совершенно бесшумно, обогнул и скользящим шагом устремился дальше. За десяток шагов до машины опустился на колено и что-то вытащил из кармана. Когда Ворон уже направился обратно, раздался хлопок, как от взорвавшейся покрышки, машина осветилась синим пламенем. Разглядеть сквозь него ничего не удавалось, но Дэн мог поклясться, что заметил фигуру, чем-то напоминающую человеческую. Она вскинула руки, словно прося о помощи, и тотчас исчезла.

– Идемте, – приказал Ворон.

Они обогнули горящий БТР по широкой дуге.

Поначалу все было спокойно, насколько, конечно, так можно говорить в Зоне. Мрачное небо нависало над Москвой, пухло облачностью, словно намереваясь пролиться дождем. Нет в Зоне дождей. По крайней мере Дэн не встречал попавших под ливень и выживших при этом.

Дома вздымались словно горы или даже целые горные хребты. Одно такое, некогда жилое здание встретило их в начале пути и было названо Тамарой монстром советской эпохи. Серая коробка в десяток, если не больше, подъездов с окнами и балконами, расположенными хаотически. Не иначе проектировал его какой-то сумасшедший архитектор, повернутый на кубизме и асимметрии.

– Привыкайте. Варшавка – одно из немногих мест в Москве, где длина превосходит высоту.

И в этом Ворон был прав. Потому что, не считая новых спальных районов, возведенных относительно недавно, все здесь соответствовало системе «больше, но ниже». Вероятно, именно поэтому небо здесь казалось невероятно большим и низким, словно потолок для человека, переехавшего из сталинки в хрущевку – места вроде и достаточно, а чувство сплющенности пространства не покидает.

Шли колонной. Впереди Дэн, за ним Хазаров, Тамара, Гришко. Замыкающим – Ворон. Дома по правую сторону стояли словно в желтоватой дымке. По левую – в синеватой. И не поймешь, какая аномалия тому виной и на каком расстоянии от дороги она висит. Да и аномалия ли это вообще. Вполне возможно – обман зрения.

– Дин?

– На самом шоссе чисто. Пока. – Он посмотрел внимательнее по сторонам. – Справа. Метрах в десяти по ходу движения.

– Вижу.

На газонах – удивительно зеленых даже для весны, не говоря уже о сентябре, – рассыпалась аномалия, «ведьмины огоньки». Подмигивала, манила. Но подходить к ней никто не собирался. Ученые прошли мимо. Только Тамара нашла вспыхивающие то там, то здесь разноцветные искорки очень красивыми, но, опять же, на словах. Пример Гришко все еще был свеж в памяти у всех.

У метро «Аннино» по пешеходному переходу перебежало нечто собакообразное. Массивная голова с приплюснутым носом – для более удобного поедания падали, должно быть, – и тяжелыми мощными челюстями на жилистой, непропорционально длинной шее. Круглые уши, стоящие торчком. Черная грива, начинающаяся от ушей и спускающаяся к холке. И размером существо было гораздо крупнее даже московской сторожевой.

– Гиена… – прошептала Тамара.

Да, нечто похожее в ней прослеживалось. Дэн никогда не видел настоящих гиен вблизи, но полагал их все же не такими огромными. И еще он точно знал, что эта конкретная особь не сбежала некогда из клетки Московского зоопарка, а родилась здесь. Как и многие обитающие теперь в промышленной зоне твари.

От звука готовящегося к стрельбе автомата Денис едва не подпрыгнул. И только через невероятно долгое мгновение осознал, что собака двигалась совершенно бесшумно. Не цокали по асфальту когти, не раздавался топот, который, как думал Дэн, должно производить существо такого размера и веса. Гиена казалась призраком, хотя и не была им.

Гришко вскинул автомат, но выстрелить не успел – помешала рука, вовремя сжавшая плечо.

– Не шуми, – прошипел Ворон.

– Так оно…

– Идет своей дорогой, никого не трогает, – прошептал сталкер. – Стреляешь только по команде. Моей. Если неясно, автомат обратно.

Он говорил очень тихо, но каждое слово падало на плечи словно бетонная плита. Гришко тоже невольно понизил голос.

– Слушаюсь, – прошептал биокорректор.

– Первыми нападать не стоит в принципе, – наставительно сказал Ворон. – Кто ж знает, как поведет себя мутант в случае возникновения опасности. Не трогает, и ладно.

Собака, не обращая внимания на застывших людей, достигла тротуара и порысила по направлению к торговому центру. На том все еще сохранилась желто-зеленая вывеска с изображением силуэтов людей и яркими буквами названия: «Фамилия». Почему-то Денису при взгляде на них стало слегка не по себе.

– Да оно и пикнуть не успело бы, – все же огрызнулся Гришко, но автомат убрал.

– А если нет? Развернулось бы и кинулось на обидчиков. Ты никогда не охотился на кабанов? Оно и видно. – Ворон вскинул бровь и наверняка раздумывал, не стоит ли все же отобрать оружие у слишком борзого научника, который вот уже второй раз чуть не подставил под удар всю группу. – А как тебе следующий вариант развития событий? Ты все же кладешь гиену первым же выстрелом, но, привлеченные шумом и запахом смерти и крови, сюда стекаются ее товарки?

– Да ладно… – Научник сморщился. Тамара позади него ахнула и прикрыла ладошкой рот. Кажется, девушка и обычных собак недолюбливает.

– Стая. – Ворон поморщился, словно от головной боли. – Знаешь, какова численность бездомной собачатины по городу? А ведь самая большая концентрация стай, как правило, именно в промышленных районах.

– Не буди лихо, пока спит тихо, – присоединился к разговору Хазаров.

– А для исследований пригодилось бы, – не унимался Гришко.

Ворон тяжело вздохнул.

– Гиен из московской Зоны у биологов больше чем достаточно. И, насколько понимаю, для вашей специальности они бесполезны, но… – Он подал знак двигаться дальше. – Зато клыки твари по своим свойствам один в один «витринка». А вы, судя по поведению, не откажетесь подзаработать.

– Только не ставьте мне в вину, – зло бросил Гришко.

– Ни в коей мере, но я уже понял, что по состоянию души и мозга вы не ученый. Они если и готовы лезть к черту на рога, то не из-за денег.

Гришко что-то пробурчал под нос, но слов разобрать не получилось – наверняка какое-нибудь ругательство.

– Смотрите… – Хазаров указал на деревья, рассыпавшиеся между пятиэтажками – старыми и не снесенными лишь по какому-то недосмотру властей.

Кроны ходили ходуном, но порывов ветра не ощущалось. Ветра в Зоне не бывает, как и дождей или солнца. Но если приглядеться, удавалось рассмотреть мельтешащие между стволов тени.

– Пять особей.

– А завалить их всех мы можем и не успеть, – заметил Ворон.

Они снова остановились – одновременно, будто получив мысленный приказ. Гришко обернулся к Ворону и подозрительно резко положил руку на автомат. Хазаров шагнул в сторону. Тамара посторонилась. А Дэн сам не понял, как оказался между сталкером и научником.

– Я был не прав, доволен?! – Биокорректор говорил спокойно, даже миролюбиво, но сжимал приклад с такой силой, словно хотел раздавить.

– Более чем. – Ворон повел плечом, а потом рявкнул, но не на научика, а на Дениса: – Пошел вон!

Дэн отступил и ссутулился. Его словно в солнечное сплетение ударили. По крайней мере ощущение было очень похожим. Он несколько раз глотнул ртом невероятно вязкий и холодный воздух и ощутил нечто неладное.

Девушка отошла к по-прежнему сопровождающим их огням. От группы ее отделяло метров пять. Тамаре осталось сделать два шага, чтобы вляпаться в аномалию.

Денис открыл было рот, но понял, что звать бесполезно. Девушка находилась словно в трансе. Наверное, слишком долго смотрела на мерцание. Дэн не чувствовал никакого влечения и никогда не слышал, чтобы «ведьмины огни» действительно приманивали людей. Но он ведь и не обращал на них внимания, красивыми не находил уж точно. И в конце концов, аномалии не трогали детей Зоны – у него вполне мог сохраниться иммунитет против такого воздействия.

Стараясь двигаться как можно тише, он подошел сзади к девушке и, обхватив сзади, резко подался назад. Тамара взвизгнула. Первым ее интуитивным действием оказалось вырваться. Дэн вскрикнул, когда она ударила пяткой в колено, и рухнул на асфальт, обдирая плечо. Но свое дело он сделал – благодаря этому маневру они оказались на достаточном расстоянии от аномалии.

– Если акробатический этюд окончен, идемте дальше, – злобно бросил сталкер. На этот раз спорить с ним желающих не нашлось.

Глава 10

На пересечении Янгеля и Варшавки, прямо у входа в тоннель, лежала коричневая туша. Характерно, что на этот раз, как только замер Дэн, остановилась и группа, а единственным человеком, обогнувшим его, оказался сталкер. Он поднял руку в жесте, на всех языках и у всех народов мира означающем одно: тишина, стой, не двигайся. А сам пошел вперед медленно и бесшумно. Прямую спину сверлили четыре взгляда, но никто и не подумал составить ему компанию.

Приближаться вплотную к туше Ворон тем не менее не стал. Присел, опершись на колено, и, обернувшись, поманил Дениса подойти.

С такого расстояния уже получалось разглядеть подробности. На асфальте лежала гиена. В том, что тварь мертва, не возникало сомнений. Брюхо у нее было разворочено, внутренности съедены. Опасности она не представляла, но вокруг нее оказались разбросаны треугольники и прямоугольники растительности, абсолютно неясно как умудрившиеся вырасти на чистом и голом камне.

Денис прищурился, а потом, сам того не осознавая, схватил Ворона за руку. То, что вокруг туши копошится нечто живое, он чувствовал, но осознать и увидеть оказалось сложнее и страшнее.

То, во что мутировали московские голуби, было отвратительным и страшным. И их мимикрия под веселый нежно-зеленый газон нисколько не уменьшала чувство опасности. Если такой затаится где-то поблизости, будет казаться треугольником растительности – ровно до того момента, пока не встанет на птичьи лапки и не подбежит к тебе пожрать мясца. Твоего, между прочим…

Ком подкатил к горлу, и Денис заставил себя проглотить его, а потом – и отвратительно вязкую слюну. Он только несколько часов как в Зоне. И неизвестно: возможно, впереди его подстерегают намного более неприятные вещи и существа. От вида убитой или издохшей собачки он блевать не будет!

Вернулись они вдвоем, и обратно группу вел уже сам сталкер. Дэн замыкал колонну и постоянно оглядывался. Но голуби жадно пожирали падаль и на живую дичь внимания не обращали.

– Я хочу услышать твое мнение, – произнес Ворон, когда они отошли на достаточное расстояние.

– Там не только мутанты.

Ворон немедленно вскинул сканер, но тот не отобразил ничего, даже отдаленно напоминающее аномалию.

– И все же там что-то имеется, – задумчиво проговорил сталкер, запустив пятерню в волосы и пригладив короткий ежик движением, характерным для обладателя длинной копны. – Во-первых, гиену оно прибило, а во-вторых, небо какое-то странное.

В Москве всегда облачно, но тут еще и голубоватый туман будто бы висел и слегка переливался в трех метрах над асфальтом. Денис удивленно посмотрел на это образование. Даже странно, что он не заметил раньше. Впрочем, он всегда был невнимательным. При его чутье это казалось ненужным, но ведь Ворон вполне успешно выживал и без внутреннего сканера. Просто научился подмечать малейшие детали.

– Значит, в обход. – Сталкер посмотрел на Россошанскую, потом на улицу Янгеля.

Первая казалась достаточно узкой. К асфальту примыкал ярко-зеленый газон, и приближаться к нему, особенно после увиденных голубей, не хотелось совершенно. С другой стороны, на Янгеля высоток стояло много больше, а Ворон их не любил. Да и затихший в отдалении Битцевский лес не вызывал энтузиазма – мало ли во что могли мутировать жившие в нем белки. К тому же им пришлось бы перелезать через бетонное ограждение, отделяющее одну сторону Варшавки от другой. Следуя неизвестно какому порыву, но они начали движение по правому ответвлению, словно повинуясь давным-давно не действующим в столице правилам дорожного движения.

– А у этих мутантов тоже есть что-то полезное? – поинтересовался Гришко. Причем достаточно громко и словно стремясь привлечь чье-то внимание.

Денис передернул плечами. Голос биокорректора раздражал, казалось, даже воздух начинал звенеть, вторя его словам.

– Зоб… или сердце, – сталкер поморщился, но ответил спокойно, не повышая тона. Он развернулся в направлении Россошанской, видимо, приняв окончательное решение. – Голубь представляет собой кусок газона на птичьих лапках. Говорят, если такой прибить и раскопать, то в середине отыщется то ли артефакт, то ли просто камень, сходный по всем свойствам с черным алмазом. Однако бить голубей я не советовал бы.

– В аномалию не полезу даже за бриллиантом! – согласился Гришко и закивал, будто болванчик.

Ворон закатил глаза и фыркнул. Видимо, поведение Гришко действовало на него не менее раздражающе, чем на Дениса:

– Их же стая. Благо, не летают, но бегают быстро. И двигают челюстями активно. К тому моменту, как мы приблизимся ко второму тоннелю, от гиены останутся только кости… и то вряд ли. К слову, с человеком они справятся быстрее.

Биокорректор насупился. Недоверчиво взглянул на сталкера, а потом – в сторону пирующих тварей.

– К тому же, – продолжил сталкер, – я только слышал о черных алмазах, сам в руках не держал, мутантов не потрошил и думаю, что все это враки. Черный алмаз в природе не существует.

– Этот камень был известен еще и до Зоны, государи мои, – поддержал Хазаров. – Выращивался он искусственно – по сути, стекляшка, – но благодаря удачной рекламе считался камнем элиты. Потом модный бум иссяк. Даже до пустобрехов дошло, что эти камни собой представляют.

Ворон прищурился и обернулся к Денису. Ничего не сказал, но изогнул бровь и покосился в направлении ближайших домов. Что-то заподозрил? Велел следить? Дэн так и не понял, что от него хотел сталкер, но сосредоточился на происходящем вокруг. Разговор научников, все больше походивший на перебранку, ему не нравился. И собственные чувства в отношении некоторых из них – тоже.

– А вот теперь, видимо, готовятся запустить вторую волну. Наверняка новую партию стекляшек назовут «камнями Зоны». – Ворон говорил медленно, чуть ли не через силу, и казалось, к чему-то прислушивался.

– А по мне, главное – красота, – неожиданно резко произнесла Тамара, – остальное не важно. Вам, должно быть, неизвестно, но некоторая бижутерия стоит больше, чем топорные изделия из натуральных камней.

– И такое тоже имеет место, – поддержал Хазаров и ее. – Как показывает развитие человечества, искусственное не значит обязательно плохое, а натуральное – хорошее. Все это удачный пиар и рекламная кампания, не больше.

– Да вообще деньги стригут, – продолжил Гришко. – На всем! А нам чего ж не заработать?

Дэн недоуменно смотрел на людей, бывших и старше него, и много образованнее. Ему казалось глупым стоять и спорить, по сути, ни о чем, в нескольких шагах от аномалии и десятка мутантов. А еще он чувствовал, будто кто-то его внимательно рассматривает.

Существо таилось где-то сзади и достаточно далеко, чтобы удалось понять его природу. Одно можно было сказать точно – оно разумное и думающее.

Денис закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться на этом ощущении. До головы словно дотронулись чьи-то пальцы и тотчас исчезли. Дэн открыл глаза, но увидел только научников и Ворона.

Люди были заняты самими собой и ни на что вокруг не обращали внимания. Только сталкер что-то заподозрил, но пока бездействовал. Он держал взглядом научников, но внимательно наблюдал вовсе не за ними, а за мутантами. Денис тоже начал ощущать слабый, но все возрастающий интерес со стороны тоннеля. Голуби все еще суетились у туши, но начали принюхиваться.

– Если все выпустили пар, то пора нам отступать, – заявил сталкер, прекращая очередной спор. – Повторим маневр машин до постройки этого тоннеля. Сначала попробуем дублер, это для тех, кто не в курсе, как машинки на Янгеля съезжали. Вначале направо по Россошанской, потом на разворот. По дублеру возвратимся на шоссе и пойдем дальше.

– Может, нам и идти по дублеру? – спросил Хазаров.

Ворон качнул головой:

– По правой стороне Варшавки располагается индустриальная зона, всякие склады, автостоянки. Что оттуда может выползти, одной Зоне ведомо, но она точно нам не сообщит. И даже если бы собиралась, поверьте уж мне на слово, нам не понравилось бы. Однако по левой тянутся бывшие жилые дома, и вероятность нарваться там еще выше. Двигаясь посреди хорошо просматриваемого шоссе, мы хотя бы не придем в пасть к мутантам.

– Смотрите! – взвизгнула Тамара.

По гладкому и чистому асфальту вприпрыжку бежал кусок газона. Он смешно переваливался на птичьих лапках, вот только потешаться над ним не тянуло.

Дэн вытащил пистолет, Гришко, не дожидаясь команды, дал по мутанту автоматную очередь, и Ворон не успел его остановить. Пули прошили воздух, срезали мутанта и пролетели голубой туман насквозь.

В тот же миг небо над тоннелем стало синеть, потом – сизоветь. Над перекрестком образовалась свинцовая туча. Внизу она начала набухать и вспучиваться волдырями цвета застарелой меди.

Ворон витиевато выругался и, кажется, помянул формулу этилового спирта.

В воздухе запахло озоном. В перекресток ударило сразу с пяток ветвистых молний.

– Мать моя женщина! – воскликнул Гришко.

– И отец – мужчина, – заметил Хазаров.

Голуби бросились врассыпную. С десяток – в их сторону. Шестерых изжарило очередными вспышками молний. Одного достал Дэн до того, как Ворон ухватил его за плечо и дернул назад со словами:

– Жить надоело?!

Дэна он швырнул себе за спину. Ворон стрелял из обреза. Пули, попадая в мутанта, будто взрывали его изнутри. Вот только в отношении голубей этого казалось мало. Растительное тельце требовалось буквально изрешетить.

Трое уже лежали на асфальте. Последнему сталкер отстрелил лапу, но мутант как-то умудрился скакать на одной. Он был уже почти рядом.

Денис не понял, откуда он узнал, как следует поступить. Знание пришло будто само. Он словно вспомнил то, что знал всю свою сознательную жизнь, но не применял за ненужностью. Так взрослый человек садится на велосипед и едет, хотя последний раз делал это в детстве. Так, оказавшись в чужой стране, начинаешь припоминать основные фразы на английском. И, конечно, он не отдавал себе отчета, как выглядит со стороны.

Дэн встал на цыпочки и закрыл глаза. Левую руку опустил вдоль туловища, повертел кистью, словно разминая, и начал медленно поднимать. Сжал в кулак, но выпрямил указательный палец – так ребенок, играющий в войнушку, изображает пистолет. Сквозь сомкнутые веки он видел и мутанта, и людей, при этом последние стояли за его спиной и таращились на спятившего мальчишку во все глаза. Ворон обернулся и тоже застыл. Лицо сделалось непроницаемым, но сталкер не наставил на него оружие, продолжая палить в приближающуюся тварь, – уже хорошо.

А голубь не заметил ничего – бежал по направлению к мясу. Несколько пуль попали в него, но ущерба, похоже, не причинили – вряд ли сталкер мог промахнуться.

Рука чуть вздрогнула. Наверняка в реальности не произошло ничего, но внутренним зрением Денис увидел, как с кончиков пальцев сорвалась молния. Если ядерный взрыв уменьшить в несколько сотен раз и раскрасить сотней цветов и оттенков, будет похоже. Именно такой радужный цветок расцвел между сталкером и мутантом. Побеги били вверх и в стороны. Тычинки вздрагивали в направлении голубя, а человека словно обтекали. Ворон при этом нахмурился – только и всего. Стрелять он перестал.

Кажется, Дэн только что создал какую-то новую аномалию. А может, все происходило лишь в его воображении, а в ногу сейчас вцепится тварь… или не вцепится. Он видел тушу гиены, но так и не понял, как питаются голуби. Даже если это и аномалия, к людям она на редкость благосклонна.