Новая Зона. Хозяева Москвы Кузнецова Светлана
– Три недели.
– А вы, профессор?
– Нисколько. – Хазаров нахмурился. То ли поверил подозрениям сталкера, то ли раздумывал над тем, как эффективнее того разоружить. – Только досье видел.
– А из досье информация умеет исчезать не хуже, чем предметы в «мокром асфальте». – Ворон снова ухмыльнулся, но улыбка на этот раз получилась жутковатой. – Вот только я не намерен верить официальной версии.
– Да не знаю я! – По щекам Тамары потекли слезы. Крупные и маслянисто-блестящие.
– Дин? – резко выкрикнул Ворон. – Что ты видишь?
– Дымка. Марево, как то, сквозь которое мы эмионика видели. Но этого ведь быть не может? Она…
– Сумку! – приказал сталкер.
Тамара зашипела не хуже рассерженной кошки, но Хазаров схватил ее сзади. Девушка задергалась в его руках, словно марионетка, управляемая неумелым кукловодом. Возможно, она и вырвалась бы, но масса и размеры тел оказались больно неравны. Гришко успел вырвать у нее сумку. Раскрыл и высыпал содержимое прямо на асфальт.
Помада, тушь, множество шкатулочек, пакетиков, тюбиков с тенями и блеском и огромное множество того, чего мужчина не мог даже назвать. И… небольшой – с крупную бусину величиной – золотистый шарик. Он светился изнутри и создавал вокруг себя призрачное сияние.
– Моё-о-о, – взвыла Тамара, ее голос преобразился самым неприятнейшим образом, стал грубее и визгливее одновременно. Словно вместо девушки говорил кто-то другой. – Отдашшш…
– Дин?
– Я не уверен… Да. Это оно!
– Отлично.
– Сто!.. – только и успел выкрикнуть Гришко.
Ворон быстро шагнул в его сторону и со всей силы саданул мыском армейского ботинка по артефакту.
– …й! – окончил слово биокорректор. – Совсем опупел? Это какие же деньжищи!
Он, возможно, кинулся бы подбирать артефакт, да тот быстро запрыгал по асфальту, словно был не камнем, а каучуковым мячиком замысловатой расцветки, и канул в «мокром асфальте».
Тамара прорычала что-то непонятное и нечленораздельное и рухнула в обморок.
– Совсем ты охренел, сталкер! – взвыл Гришко.
– Уж лучше так, – прошептал Ворон. – Лучше так. – Он развернулся. – Привал. Тридцать минут. В таком состоянии нам не следует двигаться, – бросил через плечо, а сам пошел подальше от своей группы.
Глава 18
Дэн нашел Ворона сидящим на корточках и кидающим гайки в очередную лужу. Выглядел сталкер усталым и отрешенным от всего. И то, что прошло не полчаса, а час, его, казалось, не волновало нисколько.
– Успокоились или думают, как обезвредить свихнувшегося проводника? – поинтересовался он.
– Уже не думают. – Дэн проводил взглядом очередную гайку, то ли просто исчезнувшую, то ли переместившуюся неведомо куда.
Когда сталкер выволок его из Зоны и оставил на попечение Стафа, Денису нечем было заняться. Чужих людей он сторонился. Знакомых, друзей и даже собственных родителей не помнил. Так что он, сам не заметив как, пристрастился к чтению. Снова – как утверждал Ворон, раньше он тоже зачитывался, правда, в основном героической фэнтези. У лидера «Доверия» имелась прекрасная коллекция из дозонных бумажных изданий. Сплошь научная фантастика и исторические романы. Вряд ли он читал их когда-либо, скорее, просто собирал. И против присутствия Дэна не возражал, позволяя читать, сколько угодно.
Денис и читал – запоями – и, фантазируя, подгонял реальность под прочитанное. Дэн придумывал какие– то вещи или явления, наделял свойствами. Просыпаясь по ночам от беззвучного крика, старался досконально, до малейшей детали вспомнить, что именно так напугало его. А потом мучительно размышлял, как мог бы спастись или, быть может, даже использовать артефакт во благо.
Однажды, когда уже порядком освоился в клане, он рассказал Лоле об одном своем страхе – матрицах. Ужас, который вызывали в нем эти не то существа, не то явления неживой природы, душил Дэна на протяжении месяца. Каждую ночь, пока он не научился изгонять из снов любые намеки на присутствие зомби.
Лола тогда попыталась его успокоить и сказала, что, может, где в Зоне матрицы и встречаются – на ВДНХ, например, – а в южных районах их просто нет. Не ходят зомби на юг, будто гонят их отсюда, так что и бояться их нечего.
А потом Денис начал предсказывать. Произошло это случайно, и был он порядком взвинчен. Дэн в который раз поругался с Лешим. Лола кое-как промыла боевые царапины и ссадины, отчитала Лёху – все-таки тот был на два года старше – и отправила с глаз долой. Видеть никого не хотелось, и Денис забился в кабинет.
Только он расположился с книгой в уголке, в комнату вошел Стаф в сопровождении Выдры. Вид у обоих был задумчиво-хмурый, а потом лидер положил на стол контейнер с какой-то гадостью.
– А, ты здесь? – проронил Выдра. – Это кстати.
Дэн сразу понял, что это именно за гадость. Не мог хороший, правильный артефакт выглядеть подобным образом. Тонкий серый штырь высотой сантиметров тридцать торчал из обычной доски. Вокруг него на расстоянии ладони, не останавливаясь ни на секунду, кружила палочка, похожая на спичку. Тоже серая и тонкая. Между палочкой и штырем разлилась пустота, причем в полном смысле этого слова. Ученые назвали бы ее вакуумом. Не было силы, способной остановить его или хотя бы изменить скорость вращения.
– И что им можно делать? – спросил Стаф.
– Пилить. Все – от досок до алмазов, – ответил Дэн тогда.
Выдра вытянул из вазы яблоко и поставил перед палочкой. Грызь… и плод разделился на две половинки. Стаф взял ту, что оказалась на столе, и вгрызся в истекающую соком мякоть.
– А стол не пилит, – заметил Выдра задумчиво.
– Воспринимает как плоскость, – ответил Денис.
– То есть, если я это все на ладонь поставлю, то ничего со мной не будет?
Дэн пожал плечами. Он вдруг представил, как циркуль начинает резать поверхность, и едва не вскрикнул. Перед глазами по-прежнему находилась деревянная доска, бывшая когда-то подлокотником какого-нибудь кресла или лавочки. Тонкий серый штырь напоминал гвоздь, но Денису казался уменьшенной копией стелы или колонны. Бегающая вокруг него палочка начала нарезать мелкую стружку из полированной столешницы. Обычно она не резалась – а в этой либо оказался какой-то изъян, либо…
– Не брал бы я это в руки, – разумно заметил тогда Стаф.
Дэна же циркуль раздражал. Во-первых, бессмысленным мельтешением, во-вторых, бессмысленным же вредительством – ведь кто-то же этот стол делал, в конце концов.
«Остановись», – приказал он про себя, и циркуль остановился.
Штырь продолжал торчать. А палочка упала и больше не двигалась.
Клановцы тогда заорали одновременно и долго не могли поверить глазам: ходили вокруг сломанного артефакта, ахали, охали, только за сердце не хватались.
– Может, научникам продать все же? – спросил Стаф, вдоволь набегавшись вокруг неподвижного циркуля.
– Как первый в мире сломанный циркуль? – Выдра поморщился. – А до этого ты хотел пристроить его к кухне в качестве идеальной овощерезки.
– Это шутка была, – фыркнул лидер.
Выдра задумчиво кивнул.
– Единственное, чего я не могу понять, так это почему мы до сих пор живы. Не нашедшая выхода энергия должна была повлечь за собой невъе… – тут он взглянул на Дэна и поправился, – немаленький такой взрыв.
– Чистоплюй, – буркнул Стаф.
А Денис наконец сообразил, что не учел самого важного.
– Бежим! – заорал он. Возможно, он и мог изменить природу артефакта, но тормозить бесконечно законы физики сумел бы вряд ли.
Послушались без вопросов. Дэна ухватили под руки и вынесли в коридор, а у того в голове копошилась единственная мысль о том, что взрыв может уничтожить книги.
Потом были тьма и тишина. Лола, периодически исполнявшая обязанности доктора, констатировала у него сотрясение. Денис с неделю провалялся в больничной койке и перевидал огромное количество кошмаров.
Взрыв оказался узконаправленным. Он высадил дверь и разнес часть коридора, но не тронул ни книг, ни даже стола. Кабинет словно защитило какое-то поле.
Более Дэн не пытался изменять природу артефактов намеренно, но пару раз это получалось спонтанно. Артефакты ломались или вели себя странно. Иногда их даже удавалось продать по цене много выше рыночной, а он отделывался головными болями и страшными снами.
Тот артефакт, что выкинул Ворон, тоже был «переделанным». Денис чувствовал это, но вряд ли мог объяснить.
Очередная гайка канула в безвестность.
– Не жалко?
Ворон пожал плечами.
– Знаешь, что меня настораживает? – спросил он и тут же ответил сам: – Обычно это ты у нас такой ходячий атлас по выкидышам Зоны. С первого взгляда рассказываешь все об артефактах или аномалиях. Опять же, сканер животного происхождения. И черт тебя знает, наверняка и больше можешь, но то ли скрываешь, то ли сам не в курсе своих способностей.
– Скорее второе, – пробубнил Дэн, но на его реплику сталкер никак не отреагировал.
– А тут мало того что ты сам не замечал артефакт столько времени, еще и вся группа тотчас догадалась, что это за штука.
– «Мидас», – подсказал Денис.
– Вот именно, «Мидас». Светящийся такой шарик. Красивый, только ювелиру, решившему вставить его в оправу, стоит оторвать руки по локоть. Потому что побочное действие артефакта – обращать свинец в платину в течение суток.
Денис смотрел на сталкера широко раскрытыми глазами:
– И основной?
Ворон покачал головой:
– Побочный, Дэн. У меня это слово на внутренней стороне век красными буквами отпечатано. Побочное действие этого чертова артефакта в том, что он, по сути, является философским камнем. Алхимики несколько веков на его поиск угрохали, извелись, тупые, химию создали, а его нам Зона подкидывает, да как?!
Денис стоял бледный. Губы слегка подрагивали, но Ворон не обращал на его внешний вид никакого внимания.
– А еще одно побочное действие, – продолжил сталкер, – камушек этот оказывает на человеческую психику. Оскотинивается человек, носящий его с собой. Представляешь?! И откуда у меня такие познания, я не имею ни малейшего понятия.
Дэн присел рядом с ним:
– А основное? Основную его функцию вы поняли?
– Нет, – вздохнул Ворон, – хотя точно знаю, что она есть. Может, ты подскажешь?
Денис покачал головой:
– Я впервые не понимаю. Не могу сказать об артефакте ничего конкретного. Я его не увидел! Даже тех свойств, о которых вы мне только что сказали.
Ворон быстро на него взглянул.
– Я уж думал, эту способность мне после «иллюза» отшибло, – признался Дэн. – Или, может, Зона так повлияла, – продолжил Дэн, все еще бледный, с дрожащими губами и голосом, начавшим срываться на мальчишеский писк.
– Живо успокоился! – прикрикнул на него Ворон. – Ну! Мне сейчас не хватает разбираться еще и с паникой у собственного помощника.
– Кого? – переспросил Денис.
– А в каком качестве ты сопровождаешь группу? – вопросом на вопрос ответил сталкер. – Разве я подходил к группе и говорил: знакомьтесь, это наш «живой сканер»?
– Нет, но…
– Так будь добр не мямлить хотя бы. Что там с девчонкой?
– По-прежнему.
– Ладно, дотащим, не оставлять же в шаге от цели. – Сталкер поморщился. – Что особенно меня волнует, так это то, откуда этот «Мидас» взялся. Она ведь точно ничего не подбирала. Я следил… – И сразу же перевел тему: – Настроение в группе?
– Только Гришко ругается. Он вас даже связать хотел, но Хазаров уже успокоил его.
– Хазаров оспаривал у меня лидерство все время, пока мы шли сюда. Теперь помогает. И я пока что не могу понять, исходит это из желания просто выжить или из чего другого.
Дэн хотел возразить, но вовремя прикусил язык.
– Я думаю, нахождение в группе такого человека сильно облегчает задачу. Мне даже наплевать на то, что Хазаров исподтишка пытался лечить и меня. Пусть, лишь бы никто не погиб по дурости. Но тебе все же посоветую держаться подальше и от него, и… – он выдержал небольшую паузу, – и от Заблоцкого, и от меня.
Денис не решился возразить.
– Живи в клане. Стаф по крайней мере не бросит тебя, пока ты приносишь пользу. – И вновь сменил тему: – Сам выдержишь?
Денис кивнул и даже выдавил вымученную улыбку.
– Значит, идем.
Глава 19
Ворон оглядел притихшую группу. Тамара лежала на асфальте, ее голова покоилась на коленях Гришко, и выглядела девушка не в пример лучше, чем в последние часы. Даже казалась привлекательнее – вероятно, потому что молчала.
Гришко смотрел исподлобья и очень зло. Но это и понятно – смириться с потерей такой дорогой вещи сможет не каждый.
Хазаров выглядел как обычно – огромный, спокойный, будто три слона, психиатр.
– Осталось немного, – заявил Ворон. – Поднапрячься и проскочить последние метры. Главное, не спешить и не тешить себя надеждой, что сейчас все закончится. А то закончиться все может с весьма неудовлетворительным результатом и навсегда.
Гришко встал и поднял девушку. Сначала на руки, потом, поразмыслив, перекинул через плечо. Идти так было много проще, одна рука оставалась свободной, да и транспортируемая не мешала обзору.
– Построение следующее… – Ворон с полминуты прикидывал варианты. – На этот раз первым иду я. За мной следуют Гришко с поклажей и Хазаров. Дэн – замыкающий, следит за всеми нами и смотрит по сторонам, при этом не ловит ворон, которых в нынешней Зоне и так нет. Если вопросов нет – ходу.
– Есть, – буркнул Гришко. – Кто компенсирует мне потерю дорогого артефакта?
Ворон с мгновение смотрел на биокорректора, потом рассмеялся. Весело, громко, запрокинув голову и едва не до слез.
– Хорошо… – фыркнул он. – Ну, ты наглец, – проговорил, восстановив дыхание, и ответил: – Зона. С нее и спрашивай.
– Ладно, командир. – Гришко поднял свободную руку перед собой и развернул ее в сторону сталкера раскрытой ладонью в жесте примирения. Второй он поддерживал Тамару под филейную часть тела. Вряд ли такое положение доставляло ему удовольствие, просто было удобнее. – Извини, я обязан был спросить.
– Советую удовлетвориться ответом, – сказал Ворон, начиная движение. – И еще один бесплатный совет: не держи Зону в должниках. Не любит она кредиторов.
Первое, что они увидели, подойдя к центру на Сумском, – огромный плакат с рожами менеджеров среднего звена обоего пола. Рожи на удивление хорошо вписывались в атмосферу московской Зоны в целом и психологической сферы деятельности будущего центра – в частности. Над ними красовалась надпись «Варшавка Скай» и не менее глупый лозунг «Мы – основа вашего успеха».
Двадцатиодноэтажное здание из стекла и бетона, когда к нему подошли ближе, стало не просто нависать, а давить. Архитектор заявлял, будто придерживался авангардного стиля, но темные, невысокие и длинные оконца пристроек скорее напоминали бойницы средневековой крепости, нежели нечто современное. К тому же оно казалось слишком громоздким, темным и потому мрачным.
– Можете считать меня консерватором, – нарушил тишину Хазаров, – но пропорциональность и строгость сталинских высоток нравятся мне много больше этого… этого…
– Футуризма, – подсказал Ворон. – Вы все еще уверены в желании здесь работать?
Уютно устроившийся на крыше огненный шар тоже не прибавлял оптимизма.
– Выше десятого этажа я подниматься не буду точно, – заявил Хазаров. – К тому же вряд ли лифты работают… А в Кащенко обстановочка была не слаще. Лишь бы работу делать, а где – не важно.
– Работают, – заверил Гришко, перекидывая Тамару на другое плечо. – Тут все налажено. Электричество, быт. Даже видами наслаждаться можно.
– Какими? – вздохнул психиатр. – На «Ритейл Парк» или урбанистическую застройку прошлого века? Москва красавица, конечно, но в центре, а здесь – одно сплошное, застроенное не пойми чем пространство. Я любил ходить по Гоголевскому бульвару, а жил в Сокольниках… – Поворчав еще немного проформы ради, он пошел к зданию.
Оттуда уже бежали люди в белых халатах и волокли носилки. Глядя, как резво чешут они в направлении группы, Ворон нервно передернул плечами.
– Аномалий нет, – заверил Денис.
– Почему-то это меня не успокаивает, – заметил сталкер.
Тот, кто мог так быстро и даже беззаботно бегать по Зоне, долго не жил… или становился ее частью.
Внутри все казалось стерильным. Из когда-то полностью коммерческого проекта с претензией на развитие московского спорта научники умудрились сделать лабораторию. Причем за какие-то шесть месяцев, которые угрохали на изолирование здания и адаптацию его под себя.
– Что с ней? – Голос первого аборигена оказался низким, даже басовитым, несмотря на совершенно типичную внешность смазливого клерка.
– Ничего нетипичного, – ответил Ворон, хотя особенной уверенности в интонации не чувствовалась. – Обычный обморок, но я посоветовал бы приставить к ней наблюдателя. Ранова длительное время подвергалась воздействию артефакта неизвестной природы.
– Мы всегда наблюдаем за пациентами, – вставил второй абориген. Склонился над Тамарой, посветил ей в глаз фонариком, отодвинув веко, и проверил пульс. – А вот в ваши обязанности входило не допускать подобного. Я доложу наверх.
– Сколько душе угодно, – улыбнулся ему сталкер. – Я даже настаивал бы на этом. Не забудьте потребовать, чтобы меня больше не просили сопровождать группу людей, для Зоны совершенно не приспособленных.
– Геннадий! – повысил голос первый, и научник тотчас заткнулся. – Извините, господин Ветров, этого больше не повторится.
Ворон кивнул.
– Позволите?
Сталкер развел руками:
– Только на вашем месте я не бегал бы здесь столь быстро.
– Да тут ведь все расчищено, – возразил второй и подхватил носилки со своей стороны.
Первый кивнул. Обратно научники шли уже медленнее.
– Этот Геннадий не жилец. А первый, возможно, и уцелеет, – заметил Ворон.
– Интересно, как они здесь расчищали.
– Или кто вдолбил персоналу эту чушь.
Встретивший их научник буквально лучился от радости. Вначале он пожал руки своим коллегам, потом – сталкерам. Тамару к тому времени внесли в лифт, и тот даже куда-то поехал. Глядя на это чудо вновь заработавшей техники, Дэн поклялся себе, что не войдет в эту коробку. Однако группа направилась к лифтам, и даже Ворон не сказал ничего против этого.
– Бизнес-центр «Варшавка Скай» построен компанией «Метрополь Девелопмент», – распинался тем временем абориген, взявший на себя обязанности гида. – В архитекторском плане комплекс состоит из разноэтажных зданий, имеющих самостоятельное функциональное назначение. Административно-офисный центр возвышается над четырехэтажной частью бывшего Центра боевых искусств. В данный момент мы полностью приспособили под свои нужды десять этажей. С пятого по седьмой располагается жилой сектор. Выше и ниже – рабочий. Под госпиталь и лаборатории удалось адаптировать бывшие спортивные залы. – Они дошли до кабин, и научник утопил кнопку вызова. – Благодаря переносным аккумуляторам у нас есть свет и вода. Очистные системы работают прекрасно. После прогона вода много лучше, чем та, которую пьют вне Зоны, и по всем параметрам соответствует артезианской.
Створки-двери раскрылись, явив просторную кабину. Зеркало, занимающее почти всю дальнюю стену, отразило серые и уставшие лица, а у Дэна – еще и удивленно-испуганное.
– Прошу, – сделал пригласительный жест научник-гид.
Денис обреченно вздохнул и уже направился вперед, когда Ворон схватил его за шиворот.
– Мы по лестнице. Какой нам нужен этаж? – спросил он.
– Я думал начать показ с верхних, – нахмурился научник.
– Мы подождем вас на пятом в холле. Заодно разместите нас с Дэном.
Даже если научник и обиделся, вида он не показал. Однако решил возразить:
– Вы лишаете себя великолепной возможности убедиться, что человек может приспособиться даже к Зоне.
– Человек крайне живучая тварь, способная приспособиться ко всему. – Сталкер широко улыбнулся и продолжил скалиться ровно до того момента, как двери закрылись и лифт потащил научников ввысь. Только потом Ворон повернулся к Денису и поинтересовался: – Ты ополоумел или стадное чувство взыграло?
– Я…
– Значит, второе. – Ворон ухватил его за рукав и потащил к лестнице. – Запомни, если будешь стараться быть как все, то и гробнешься, как все. Никогда не размышлял, почему первоклассных сталкеров – единицы?
Денис пожал плечами. Не столько размышлял, сколько мечтал когда-нибудь стать одним из таких. А еще старался не слишком выделяться на фоне соклановцев.
– Потому что наиболее важное правило из всех возможных: не быть как все. Все гробанутся или оскотинятся. По глупости или выпендрежа ради влезут куда-нибудь, откуда не возвращаются. Не подумают, что могут не выбраться, набившись в кабину лифта. – Он передернул плечами и наступил на первую ступень.
Высота потолков в центре составляла около трех метров, так что скоро разговор прекратился сам собой.
В холле пятого этажа все окна были плотно занавешены. Ворон встал перед одним из них, отодвинул плотную ткань и хмыкнул. Дэн подошел и встал рядом. Москва казалась необычно спокойной и мирной. Особенно если считать хмурое небо непогодой, а серую дымку – смогом.
– Субботнее утро. Часов пять, – задумчиво произнес Ворон.
Через Варшавку перебежала одинокая гиена.
– Не совсем… – вздохнул Дэн.
– И хорошо, – заметил сталкер. – Иначе слишком велика была бы вероятность поверить.
– Здание оборудовано системой механической приточно-вытяжной вентиляции. Приточные установки для офисной части здания содержат грубый и тонкий фильтры очистки воздуха, а также секции нагрева и охлаждения воздуха. Все технические помещения изолированы и звуконепроницаемы, – раздался сзади голос научника-гида.
– Доехали, – заметил Денис.
– Надо же! – фыркнул Ворон.
– Кондиционирование центра обеспечивается центральной системой, – распинался добровольный гид. Похоже, многие научники питали странную слабость к лекторству. – Электроснабжение осуществляется от собственной трансформаторной подстанции. Она, надо заметить, уже находилась в здании. Как и источник бесперебойного питания для работы лифтов в пожарном режиме. Мы всего лишь внесли некоторые усовершенствования.
– С помощью чего? – поинтересовался Ворон.
Он по-прежнему стоял, вглядываясь в город.
Денис обернулся и увидел, что научник улыбался во все тридцать два зуба. Похоже, внимание сталкера ему льстило.
– Артефакты, – сказал он. – На нас работает сама Зона!
Хвастливые интонации преобладали.
– Ну-ну, – хмыкнул Ворон. – Обычно Зона приходит именно к тому, на кого работает.
Дэн не стал напоминать ему, чем оборудована камионета.
– Для оперативного управления и контроля состояния инженерных систем предусмотрен собственный диспетчерский пункт. В нем установлена система диспетчеризации здания – из компьютерного блока с предустановленным программным обеспечением и монитора для вывода показателей работы всех систем, – продолжал экскурсию научник. – Центр оборудован встроенным индивидуальным тепловым пунктом. Источник, замечу, вполне автономный и безопасный, работает по закрытой схеме с качественным регулированием отпускаемого тепла по температурному графику девяносто пять – семьдесят при расчетной температуре наружного воздуха минус тридцать. Мы все еще ждем наступления лютых зим, господа.
На дворе стоял сентябрь. Похоже, научники намеревались остаться надолго.
– Система безопасности включает в себя видеонаблюдение за наружным периметром, входными группами, лифтовыми холлами, территорией подземной автостоянки, где теперь располагаются несколько броневиков и БТР, зоной отдыха, вестибюлем первого этажа и выходами на лестничные пролеты этажей. Система видеонаблюдения обеспечивает возможность записи и хранения информации в течение тридцать дней. Помимо этого здание оборудовано бесконтактной программируемой системой контроля доступа.
– При подходе мы видели группу черных быкунов, – заметил сталкер. – Как вы решаете проблему близости метрополитена?
– Все входы герметично запираются на ночь. Кроме того, на двери подается разряд в двести двадцать вольт. Для обитающей в этой части Москвы живности этого обычно достаточно.
– Более чем, – вздохнул Ворон.
Похоже, сегодня они действительно могли спать спокойно.
Часть II
Хозяин Зоны
Глава 1
То, что он спал и видел очередной кошмар, Дэн помнил. Но только в самом начале, пока дрема не завладела им полностью. Сон был похож на все предыдущие и одновременно другой. В нем Денис стоял посреди площади.
Когда-то это был оживленный перекресток. Широкая Чертановская улица впадала в Балаклавский проспект, а прямо продолжался Симферопольский бульвар. Серое московское небо подпирали типичные многоэтажки, но воздуха здесь казалось так же много, как на соседнем перекрестке с Варшавским шоссе. Денис знал, что если пройдет прямо, на ту сторону Чертановской улицы, то выйдет к пруду. А когда обогнет его, сможет дойти до Битцевского лесопарка.
Когда-то обособленный район Северного Чертанова с высотными домами и огромными дворами считался престижным. Теперь же в домах никто не жил. Дэну попросту незачем было идти туда. Однако его тело, не спросив дозволения, сделало шаг. А потом так же само отпрыгнуло в сторону.
Нечто приближалось слева – Дэн почувствовал его раньше, чем услышал дребезжащий стук и увидел. По рельсам, позвякивая клаксоном, катил самый настоящий трамвай. Корпус был оранжевым в красную полоску. На боку красовался новенький плакат с до половины наполненной пеной кружкой и дородным лицом психиатра Хазарова. Кажется, научнику на рекламе нравилось. Он широко улыбался и подмигивал Денису одним глазом.
Трамвай затормозил и открыл двери. Стекла у него были слегка тонированы. То, что салон пуст, вполне удавалось разглядеть.
Денис подошел к трамваю спереди. Увидел номер один, к которому какой-то шутник пририсовал тройку. Этот маршрут когда-то ходил до Замоскворецкого рынка – откуда всплыла в памяти эта информация, он не знал, но принял ее к сведению. Водителя же в кабине не оказалось.
«Я не стану садиться в него», – твердо решил Дэн и едва успел отпрыгнуть.
Трамвай мигнул фарами и прыгнул вперед. Автоматические двери, лязгнув, закрылись прямо перед носом Дениса. Похоже, он кого-то разозлил нежеланием играть по чужим правилам.
Дэн по-прежнему помнил, что спит, а своими снами он худо-бедно, но научился управлять. Поэтому он развернулся и начал размышлять, куда идти дальше. Вряд ли ему позволено простоять здесь остаток ночи.
Если пойти прямо и подняться по невысокой, в десяток ступеней, лестнице, то между угрожающим по размеру торговым центром и многоэтажным жилым домом окажется метро. Кто бы догадался, что оно там прячется! За ним – то ли парк, то ли облагороженный пустырь. Если идти по переплетениям тропинок, выйдешь к тому самому Сумскому проезду и к углу, на котором стоит «Варшавка Скай». Однако Денис совершенно не был уверен, что это направление верное.
Пожалуй, ему не хотелось увидеть на месте приютившего их здания полный обломков пустырь или, что хуже, наткнуться на тела знакомых. Однажды кошмар в полной мере напугал его трупами соклановцев. Денис с месяц ходил угрюмый и шарахался даже от Алика. А на Лёху не обращал внимания, потому что помнил – тот погибнет одним из первых.
По лестнице, впрочем, он поднялся – тело сделало это за него. Дэн не чувствовал ни рук, ни ног, но знал, что, если не станет акцентировать на этом внимание, сумеет двигаться туда, куда захочет, и делать то, что сочтет необходимым. Неведомый «чужой», возможно, и хотел бы оставить ему лишь зрение, но вряд ли обладал подобной властью.
Денис пытается понять, куда он должен идти. Ведь должен же? Но ответа не было. Поэтому он снова застыл на месте. Прошло минут пять, а возможно, и час – во сне он не умел следить за временем, – и Дэн почувствовал, будто его… потянули. Чувство, овладевшее им, не получилось бы назвать никак иначе.
Он открыл глаза, готовый идти в указанном направлении, но, когда попытался сделать шаг, на плечи накатила непосильная тяжесть. Теперь он ощущал свое тело, но оно почти не слушалось его. Приходилось сосредоточиваться на самых элементарных движениях, но Денис справился и с этим. Со слабостью удавалось мириться, а тяжесть он все же прогнал несколькими глубокими вздохами.
Ветер, до этого замерший, шевельнул волосы на затылке, и Дэн вздрогнул. Неприятный страх заполз под кожу и сжал в липких тисках сердце. Звук он услышал и осознал позже. А потом и увидел, как к нему приближаются несколько матриц. В том, что зомби не пройдут мимо или не свернут, он теперь был уверен.
Денис попытался убежать, но ноги отказывались слушаться и заплетались. Самая высокая скорость, какую он развил, чуть превышала ту, с которой двигались сами матрицы. По идее, этого могло хватить, но, оглянувшись, Дэн увидел, что трупы уже совсем рядом. И очень скоро они замкнули круг, пока не нападая, но бежать теперь не удалось бы при всем желании.
Могло быть и хуже. Место матриц могли занять кикиморы, хоббиты и шушары. То, во что мутировали московские крысы, Дэн ненавидел еще сильнее матриц.
Первый «живой труп» подобрался сзади, и Денис отшатнулся, не позволяя до себя дотронуться. Отпрыгнул и только потом удивился: как он сумел проделать такое?!
Попытался отойти, и снова движения дались с невозможным трудом. Но стоило ближайшему зомби попробовать ухватить его, вновь отпрыгнул.
Как? Почему?!
На размышления не оставалось времени. То ли это предусматривали законы сна, то ли Дэн попросту изменял их под себя. Немногим сложнее, чем с артефактами, надо бы заметить.
Страх уполз, уступив место любопытству. Дэн теперь знал, что не погибнет. Не дадут! Или, что скорее, сам не позволит!
Ему все же помогали: несколько раз, когда матрицы подбирались сзади, кто-то словно толкал Дэна в плечо. А еще нашептывал, что лучше сделать в следующий момент. Кто именно, Денис не задумывался, но благодарности его поистине не было границ. Оберегающий его незнакомец воспринимался другом на подсознательном уровне.
Перед глазами полыхнуло. Вспышка длилась секунду, не больше. За это время ничего не изменилось, но Дэн осознал всю глубину своей глупости. Во сне не следовало заставлять двигаться тело. Оно, расслабленное, лежало в кровати и дрыгать ногой или рукой не желало наотрез. Для того же, чтобы действовать внутри сновидения, достаточно было единого мысленного импульса!
Раз… И Дэн с легкостью увернулся от очередной загребущей ручищи. Матрица пошатнулась, и он усмирил желание дать трупу пинка. Почему-то знал: дотрагиваться до зомби не стоит, а возможно, попросту брезговал.