Анекдоты и тосты от Раневской Раневская Фаина

Фаина Раневская о мужчинах

— У этого мужчины очень ревнивая жена.

— Почему вы так решили, Фаина Георгиевна?

— Видели, как старательно он обходил отдел парфюмерии?

— И что?

— Как что?! Чтобы не подхватить запах духов.

Мужчины утверждают, что они сообразительнее женщин. Но попробуйте попросить их купить в магазине цветные невидимки.

Совет знакомому:

— Никогда не обещайте любовнице на ней жениться.

— ?!

— Если она не замужем, примет это за предложение руки и сердца.

— А если замужем?

— А вдруг ее муж согласится на развод?

Раневская «успокаивает» рыдающую из-за измен мужа актрису:

— Милочка, он не изменяет…

— Как же не изменяет, если почти каждый день другая женщина?!

— Это он доказывает сам себе, что вы лучшая… Нужно же как-то сравнивать.

— У N проблемы — думает вслух, а говорит про себя.

— Так в чем проблема, Фаина Георгиевна?

— Думает-то он совсем не то, что хотел бы сказать.

Совет мужчинам:

Не обрывайте крылья своей женщине, если не хотите получить рога.

Глядя на него, я сокрушаюсь о несовершенстве противозачаточных средств…

Увидев знакомого с перевязанным после операции глазом:

— Голубчик, вы что, в скворечник заглянули?

— Фаина Георгиевна, как назвать мужчину, который совершенно не разбирается в женской психологии?

— Баран.

— А который разбирается прекрасно?

— Козел.

— В собственном мнении он — Эверест, а присмотришься — прыщ на жопе!

О новом актере:

У него на лице написана острая интеллектуальная недостаточность…

У N совесть чиста, он ею не пользуется.

По поводу старого холостяка:

Он просто задержался в девках…

По поводу знакомого-неудачника:

Он с большим трудом вытащил рыбку из пруда, но это оказалась килька в томате.

У него исключительно хорошо получается валять дурака. Может, стоит делать это профессионально?

Он настолько многогранный, что за гранями самого уже и не видно…

У него слабость — демонстрировать силу.

На озере:

— Ой, кажется, N упал в воду и тонет!

Раневская спокойно:

— N не утонет.

— Но он не умеет плавать!

— Говно не тонет…

Услышав рассуждения о неравенстве полов: — Нет, ну почему же, я встречала мужчин, которых с некоторой натяжкой могу признать равными женщинам…

У мужчин с возрастом все наоборот. В юности они считают себя страшно опытными и пресыщенными жизнью, в молодости — много испытавшими, а к старости вдруг начинают считать, что они молодцы и очень даже ничего…

По телевизору в какой-то передаче берут интервью на улицах города на тему, кто в доме главный. Один из мужчин с апломбом утверждает, что он.

Раневская сокрушенно:

— Одинокий…

— Вы думаете, у него нет жены?

— Не только жены, милочка, но ни собаки, ни кота, ни канарейки.

Актриса, большая любительница сплетен, передала Раневской, что о ней плохо думает некто N. Раневская только пожала плечами:

— Я давно уже ему отомстила.

— Как?

— Подумала о нем еще хуже.

— Мужская мода убога.

Завадский, любивший хорошие костюмы:

— Чем же это?

— Сто лет носите брюки одной длины… Никакой фантазии.

— N сделал мне предложение, но мне трудно решиться, я так мало о нем знаю…

— Он был женат?

— Да.

— Позвоните его бывшей жене, за пять минут узнаете все и даже больше.

— Фаина Георгиевна, бывают идеальные мужья?

— Да, но они всегда женаты…

— Фаина, зачем ты разглядывала дырку на носке N? Это же нетактично.

— Куда я должна была смотреть?

— На другую ногу.

— Но там не было носка вовсе.

— Как вы думаете, N хороший любовник?

— Едва ли. Похоже, ему вместо обрезания по ошибке кастрацию произвели.

Актер N в день 8 Марта, произнося застольную, проникновенно:

— Мужчине для счастья нужна женщина.

Раневская громко:

— А для полного счастья — полная женщина?

Мужики от начала дней до их конца за сиськой тянутся.

«Шатров[43] — это Крупская[44] сегодня, — так определила Раневская творчество известного драматурга, автора многочисленных пьес о Ленине.

— Наш водитель Ковшило, — говорила Фаина Георгиевна, — ненавидит меня за то, что он возит меня, а не я его.

— Мужчины подобны слепым кротам!

— Почему?

— Женщина, убедившись, что все мужчины одинаковы, менять одного на другого уже не будет, а мужчина продолжит тыкать в каждую следующую, как слепой крот, непонятно на что надеясь.

Раневскую спросили, была ли она когда-нибудь влюблена.

— А как же, — отвечала Фаина Георгиевна, — вот было мне девятнадцать лет, поступила я в провинциальную труппу — сразу же и влюбилась в первого героя-любовника! Уж такой красавец был! А я-то, правду сказать, страшна была, как смертный грех… но очень любила ходить вокруг, глаза на него таращила. Он же на меня, конечно, ноль внимания… Но однажды подходит вдруг и говорит шикарным своим баритоном: «Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду к вам в семь часов». Я побежала к антрепренеру, денег в счет жалованья взяла, вина накупила, еды всякой, оделась, накрасилась — сижу и жду. В семь нет его, в восемь нет его, в девятом часу приходит…пьяный и с бабой! «Деточка, — говорит, — погуляйте где-нибудь пару часиков, дорогая моя!»

С тех пор не то что влюбляться — смотреть на них не могу: гады и мерзавцы!

«Однажды, в Леонтьевском переулке я увидела пролетку, в которой проезжал Константин Сергеевич. Бросилась за ней, посылая воздушные поцелуи и крича ему: «Мальчик! Мальчик мой дорогой!». Станиславский привстал, расхохотался (я горжусь тем, что его рассмешила) и показал рукой, чтобы я ушла.

Фаина Георгиевна часто хворала и была завсегдатаем больниц. Когда она в очередной раз лежала в больничной палате, перечитывала сочинения Цицерона[45].

— Нечасто встретишь женщину, читающую Цицерона, — заметил дежурный врач.

— Да и мужчину, читающего Цицерона, часто не встретишь, — съязвила актриса.

Голос у нее — будто в цинковое ведро ссыт. (о Любови Орловой.)

— Сколько раз краснеет в жизни женщина, — спросили Раневскую.

— Четыре раза: в первую брачную ночь, когда в первый раз изменяет мужу, когда в первый раз берет деньги, когда в первый раз дает деньги.

— А мужчина?

— Два раза: первый раз, когда не может второй раз, второй — когда не может первый.

Фаину Раневскую толкнул на улице прохожий, а толкнув, еще и обругал. Актриса оторопела.

— В силу ряда причин, — заявила она, — я не могу сейчас ответить вам словами, какие употребляете вы. Но искренне надеюсь, что, когда вы вернетесь домой, ваша мать выскочит из подворотни и как следует вас искусает.

Настоящий мужчина — это мужчина, который точно помнит день рождения женщины и никогда не знает, сколько ей лет. Мужчина, который никогда не помнит дня рождения женщины, но точно знает, сколько ей лет — это её муж.

— Фаина Георгиевна, вы очень мудрая женщина, хорошо знаете N. Посоветуйте, как мне завоевать её любовь, пусть даже мимолетную?

Задумчиво.

— Попросите её мужа постараться.

— Мужа?

— Да. Нужно дождаться её беременности. Беременных тянет на всякие гадости, может и вы приглянетесь.

Я никогда не была красива, но я всегда была чертовски мила! Я помню, один гимназист хотел застрелиться от любви ко мне. У него не хватило денег на пистолет, и он купил сетку для перепелов.

Рина Зеленая рассказывала:

— В санатории Раневская сидела за столом с каким-то занудой, который все время хаял еду. И суп холодный, и котлеты мало соленые, и компот не совсем сладкий.

За завтраком он брезгливо говорил:

— Ну что это за яйца? Смех один. Вот в детстве у моей мамочки, помню, были яйца!

— А вы не путаете ее с папочкой? — осведомилась Раневская.

— Ох и трудно сейчас жить честным людям, — пожаловался Фаине Георгиевне один видный деятель.

— Ну а вам-то что? — спросила актриса.

Во время репетиции Фаина Георгиевна что-то рассказывает, встает, чтобы принести книгу, возвращается, продолжает говорить стоя. Окружающие слушают и вдруг:

— Проклятый девятнадцатый век, проклятое воспитание: не могу стоять, когда мужчины сидят.

У меня будет счастливый день, когда вы, наконец, станете импотентом, — сказала Фаина Раневская назойливому ухажеру.

Как-то раз Раневскую остановил в Доме актера один поэт, занимающий руководящий пост в Союзе писателей.

— Здравствуйте, Фаина Георгиевна! Как ваши дела?

— Очень хорошо, что вы спросили. Хоть кому-то интересно, как я живу! Давайте отойдем в сторонку, и я вам с удовольствием обо всем расскажу.

— Нет, нет, извините, но я очень спешу. Мне, знаете ли, надо еще на заседание…

— Но вам же интересно, как я живу! Что же вы сразу убегаете, вы послушайте. Тем более, что я вас не задержу надолго. Минут сорок, не больше.

Поэт начал спасаться бегством.

— Зачем же тогда спрашивать, как я живу?! — крикнула ему вслед Раневская.

Фаина Георгиевна вернулась домой бледная, как смерть, и рассказала, что ехала от театра на такси.

— Я сразу поняла, что он лихач. Как он лавировал между машинами, увиливал от грузовиков, проскакивал прямо перед носом у прохожих! Но по-настоящему я испугалась уже потом. Когда мы приехали, он достал лупу, чтобы посмотреть на счетчик.

В Кремле устроили прием и пригласили на него множество знатных и известных людей. Среди приглашенных была и Раневская. Предполагалось, что великая актриса будет смешить гостей, но ей самой этого не хотелось. Хозяин был разочарован:

— Мне кажется, товарищ Раневская, что даже самому большому в мире глупцу не удалось бы вас рассмешить.

— А вы попробуйте, — предложила Фаина Георгиевна.

— Много я получала приглашений на свидания, — вспоминала Фаина Георгиевна. — Первое, в ранней молодости, было неудачным. Гимназист поразил меня фуражкой, где над козырьком был великолепный герб гимназии и тулья по бокам была опущена и лежала на ушах. Это великолепие сводило меня с ума. Придя на свидание, я застала на указанном месте девочку, которая попросила меня удалиться, так как я уселась на скамью, где у нее должно было быть свидание. Вскоре появился и герой, нисколько не смутившийся при виде нас обеих. Герой сел между нами и стал насвистывать. Девочка потребовала, чтобы я немедленно удалилась, на что я, преисполненная достоинства, ответила: «Здесь мне назначено свидание и я никуда не уйду». Потом герой и соперница пошептались. После чего она подняла с земли несколько увесистых камней и стала в меня их кидать. Я заплакала и покинула поле боя… О моем первом свидании я рассказала Маршаку, он смеялся: ему понравилось то, что вернувшись все-таки на поле боя, я сказала: «Вот увидите, вас накажет бог!».

Мужчины все Наполеоны. Только не все императоры, многие просто пирожные.

Об актере N: Настолько нерешителен, что когда всех делили на подлецов и порядочных, на всякий случай записался и туда, и туда, а потом от нерешительности отовсюду себя вычеркнул.

Фаина Раневская о еде

У Раневской был сильнейший диабет, сплошные запреты на питание, о сладком и говорить не приходилось.

Актриса жаловалась:

— Когда я говорю, что пью чай без сахара, на меня смотрят, будто я что-то украла или скопидомничаю…

— Не все любят праздник Новый год! — заявила Раневская однажды.

— Нет, Фуфа, Новый год любят все!

— Нет, мандарины, пожалуй, его не любят…

Она сидит на жесткой диете, о пирожных даже думать не может, чтобы от мыслей не поправиться (о приятельнице).

— Фаина Георгиевна, как похудеть? Какую-нибудь диету знаете?

— Очень просто — жрать каждый раз на полведра меньше.

— Зачем вам шоколадные конфеты, Фаина Георгиевна, вы же не едите сладости?

— В гости иду. Надо же хоть на время чем-то заткнуть рот их ребенку.

Внушает иностранцу:

— У нас обед — это не еда, а время суток.

— А едите вы что?

Раневская на мгновение задумывается, потом машет рукой:

— Что удастся достать.

— Фаина, не знаешь, можно ли есть этот гриб? — спрашивает знакомая, показывая на спрятавшийся среди листвы непонятный гриб.

Раневская пожимает плечами:

— Да любой есть можно. Только некоторые лишь однажды.

В санаторской столовой, разглядывая бурду непонятного цвета в граненом стакане:

— Если это чай, то я хочу кофе, а если — кофе, то принесите мне чаю.

В гостях не слишком щедрая хозяйка наливает чай в стаканы до самого верха. Кто-то из гостей замечает это, мол, еще чуть, и перелили бы.

Раневская усмехается:

— Это, чтобы сахар не поместился.

Во время войны в дефиците были многие продукты, в том числе и куриные яйца. Для того, чтобы приготовить яичницу или омлет использовали яичный порошок, который поставляли в Россию из Америки. Порошок не пользовался особым спросом, а потому в прессе постоянно его рекламировали. После окончания войны, когда на прилавках стали появляться свежие яйца, а в газетах — статьи о пользе этого натурального продукта, Раневская объявила знакомым:

— Поздравляю, дорогие мои! Яйца реабилитировали!

Диет Фаина Раневская не любила, но иногда особенно усердно начинала следить за фигурой и выбирала для себя вегетарианскую пищу. В эти тяжелые для артистки дни она то и дело морщась, спрашивала у своей домработницы:

— Лизочка, вам не кажется, что в борще чего-то не хватает?

— Правильно, Фаина Георгиевна, не хватает мяса, — отвечала Лиза.

…Животных, которых мало, занесли в Красную книгу, а которых много — в Книгу о вкусной и здоровой пище.

Отобедав в ресторане, Фаина Раневская осталась недовольна абсолютно всем: кухней, обслуживанием, сервировкой.

Расплатившись, актриса попросила официанта, чтобы тот в свою очередь позвал директора заведения.

Когда последний пришел, Фаина Георгиевна предложила ему… обняться.

Директор был обескуражен.

— Что такое, не понимаю, — бормотал он, оказавшись в объятиях Раневской.

— Обнимите меня, — басила актриса.

— Нос чего вдруг?

— Обнимите меня на прощание. Больше вы меня здесь не увидите.

Одна из многочисленных домработниц Фаины Георгиевны сварила курицу вместе с потрохами. Есть её было невозможно. Курицу пришлось выбросить. Раневская еще долго вздыхала и приговаривала:

— Но ведь для чего-то эта курица родилась!

Более пятидесяти лет живу по Толстому, который писал, что не надо вкусно кушать.

Не могу есть мясо. Оно любило, ходило, смотрело…

Раневская обедала как-то у одной дамы, столь экономной, что Фаина Георгиевна встала из-за стола совершенно голодной. Хозяйка любезно сказала ей:

— Прошу вас еще как-нибудь прийти ко мне отобедать.

— С удовольствием, — ответила Раневская, — хоть сейчас!

Фаина Раневская не упускала случая озадачить собеседника своей невозмутимостью.

— Посмотрите, Фаина Георгиевна! В вашем пиве плавает муха! — во весь голос закричала соседка по столу.

— Всего одна, милочка. Ну, сколько она может выпить?! — спокойно ответила Раневская.

Я заметила, что если не кушать хлеб, сахар, жирное мясо, не пить пиво с рыбкой — морда становится меньше, но грустнее.

Если человек сделал тебе зло, дай ему конфетку. Он тебе — зло, ты ему — конфетку, и так до тех пор, пока у этой твари не разовьется сахарный диабет.

Дамы, не худейте… Оно вам надо? Уж лучше к старости быть румяной пышкой, чем засушенной мартышкой…

В санатории некая актриса, ковыряя невкусную котлету вилкой, заявила:

— Я предпочитаю здоровую еду.

Раневская мрачно:

— Я тоже. Здоровый кусок свинины или на крайний случай говядины…

(В действительности, в питании Раневская была крайне ограничена из-за множества болезней, потому ела мало.)

Есть в одиночку все равно, что, пардон, ходить в туалет вдвоем.

Фаина Раневская и журналисты

Репортеры делятся на тех, кто сначала берет интервью, а потом печатает его, и тех, кто поступает наоборот.

Репортеру, намеренному взять интервью у Любови Орловой:

— Только не вздумайте спросить, сколько у нее платьев в шкафах.

— Почему?

— Начнет считать, до завтра не управитесь.

— Что нужно человеку для счастья? — задала Фаине Раневской вопрос журналистка, рассчитывая на афористичный ответ.

— Смотря кому. Вот вам, например, чтобы я острила, а мне, чтобы вы от меня отстали.

— Репортеры с каждым годом становятся все хуже, — жаловалась Фаина Георгиевна. — Но раньше глупости спрашивали о театре, а сейчас просто глупости. Названий пьес не знают, авторов не помнят, отвечать на их вопросы страшно, чтобы не поставить в тупик именами классиков. Скоро придется сначала лекцию читать о русской литературе и театре, чтобы знали, что спрашивать.

Фаина Раневская дает интервью. Журналист интересуется:

— Скажите, кем была ваша мать до ее замужества?

— У меня не было матери до ее замужества, — ответила актриса.