Сувенир из Камбоджи Александрова Наталья

Ждать ему пришлось недолго: прошло несколько минут, и Надежда Михайловна появилась на крыльце. Оглядевшись по сторонам, она заперла дверь и повесила на нее написанную от руки записку. Повернув колесико бинокля, чтобы увеличить четкость, Леня прочел эту записку: «Ушла на базу. Буду через час».

Надежда Михайловна снова огляделась и зашагала к окраине поселка. Леня медленно поехал следом, держась за кустами, чтобы не попасть на глаза аптекарше, но и не потерять ее из виду.

Дойдя до последних домов, Надежда Михайловна свернула на узкую тропинку, которая вела вверх по холму. Проследив за этой тропинкой, Леня увидел, что она доходит до небольшого ручья, перебегает через него по бревнышку и поднимается выше, где выходит к шоссе. Однако аптекарша к шоссе не пошла, дойдя до ручья, она остановилась и взглянула на часы.

Леня немного подумал и, объехав крайние дома поселка, выехал на шоссе чуть выше того места, где остановилась Надежда Михайловна. Теперь ему были видны и проезжающие по шоссе машины, и женщина, терпеливо дожидающаяся кого-то возле переправы через ручей.

Так прошло минут десять.

По шоссе в ту и другую сторону проезжали машины, но ни одна из них не останавливалась и даже не замедляла ход.

Справа от шоссе пологий склон спускался к ручью, слева был довольно крутой холм, и на этом холме стоял бульдозер с заглушенным мотором. Возле него копошился какой-то человек. Леня лениво скользнул по нему взглядом и снова переключил внимание на шоссе.

В это время одна из машин, серая «хонда», остановилась неподалеку от того места, где на шоссе выбегала тропинка. Дверцы машины открылись, из нее вышли мужчина и женщина. Женщина была довольно молодая, хорошо одетая, мужчина – постарше и попроще. Леня готов был дать голову на отсечение, что это та самая парочка, которая заявилась к его заказчице с фальшивыми шведскими кастрюлями: неуловимая Ирина Борисовна и ее спутник, племянник аптекарши Виктор.

Виктор остановился на обочине шоссе, а женщина спустилась по тропинке к ручью, где ее ожидала Надежда Михайловна. Леня навел на них бинокль и разглядел, как из рук в руки перешла коробочка с лекарством. Женщины обменялись несколькими словами и разошлись. Надежда Михайловна зашагала обратно в поселок, а Ирина (если, конечно, это ее настоящее имя) поднялась к шоссе. Они с Виктором сели в машину. Леня включил зажигание, чтобы последовать за ними, но серая «хонда» все не трогалась с места.

И вдруг на холме слева от шоссе раздался громкий металлический скрежет…

Виктор сел за руль, привычным жестом пристегнул ремень, покосился на свою спутницу. Та удобно уселась на пассажирском месте, поймала свое отражение в зеркале и достала помаду.

– Пристегнись! – привычно напомнил Виктор.

– Да ладно, успеется, здесь гаишников нет… – пробормотала женщина, аккуратно подкрашивая губы.

Виктор повернул ключ зажигания, но мотор только закашлялся, как старый астматик, и заглох.

– Что за черт… – пробормотал Виктор недовольно. – Никогда такого не было…

Он снова повернул ключ, но мотор не завелся. Вдруг слева от шоссе раздался тяжелый металлический скрежет.

– Что за черт… – повторил Виктор и вдруг увидел расширившиеся от ужаса глаза своей спутницы.

Он проследил за ее взглядом и увидел – с холма, набирая скорость, катится прямо на них бульдозер.

– Какого… – выдохнул Виктор и еще раз, без надежды на успех, повернул ключ. Мотор не завелся, а бульдозер уже выкатывался на шоссе, и его огромный щит несся прямо на машину…

Женщина успела распахнуть дверцу и выкатилась на дорогу, Виктор дергал замок ремня безопасности, но тот, как всегда в спешке, не поддавался. Да если бы он даже успел отстегнуть ремень и открыть дверцу, выскакивать с его стороны было смерти подобно – там уже приближался смертоносный щит…

Виктор закрыл глаза, длинно выругался и вжался в сиденье. Раздался жуткий скрежет рвущегося металла, и на Виктора обрушилась раздирающая, невыносимая боль, за которой последовала тьма.

Леня с изумлением и ужасом увидел, как с холма скатывается бульдозер, как он набирает скорость и с жутким скрежетом вспарывает серую «хонду», словно огромную консервную банку. В последнее мгновение правая дверца «хонды» распахнулась, из нее на дорогу выкатилась женщина, отлетела в сторону, вскочила на ноги. Тут же рядом с ней вскипел фонтанчик пыли, потом еще один, только потом с холма долетели звуки выстрелов.

Если вначале Леня допускал, что бульдозер скатился самопроизвольно, сойдя с тормозов, то теперь всякие сомнения отпали – парочку в серой машине кто-то пытался убить.

Женщина бежала зигзагами, как заяц, а бульдозер, подхватив «хонду» на щит, как бык поднимает на рога неудачливого тореадора, перевалил через обочину и покатился по склону к ручью.

Леня удивленно наблюдал за происходящим, но в то же время действовал, как говорится, на автопилоте. Машина его была уже на ходу, он переключил сцепление, набрал скорость, догнал бегущую по шоссе женщину и распахнул дверцу с пассажирской стороны.

– Садись! – крикнул он, перекрывая шум ветра.

Женщина долго не раздумывала. Она впрыгнула на пассажирское сиденье, захлопнула дверцу и испуганно оглянулась назад, туда, где поднимался из-за края оврага черный дым над горящей, искореженной «хондой».

Только теперь Леня разглядел ее. Высокая худощавая брюнетка с широко расставленными, чуть раскосыми карими глазами. Сейчас она была определенно не в лучшей форме: волосы растрепаны, одежда в пыли, в глазах плескался страх.

– Вите кранты, – проговорил Маркиз, резко набирая скорость. – Пристегнись.

– Если бы я пристегнулась, была бы сейчас там же… – машинально ответила брюнетка и вдруг повернулась к Лене: – А ты откуда знаешь, как его зовут? Ты вообще кто такой?

– Для начала я тот, кто спас тебе жизнь, – ответил Леня высокопарно. – Если бы не я, он бы тебя пристрелил.

– Допустим, – ответила женщина. – Но это еще не значит, что я должна кидаться тебе на шею. Все-таки кто ты такой и что тебе от меня нужно? Бесплатный сыр сам знаешь где бывает.

– Нет на свете благодарности! – посетовал Маркиз, плавно вписываясь в поворот. – Ну, я, конечно, допускаю, что после того, как с тобой обошелся заказчик, ты никому не веришь…

– Заказчик? – удивленно переспросила женщина. – Какой еще заказчик? О чем ты говоришь?

– Тот, кто послал вас к старушке с китайскими кастрюлями, – сообщил Леня, скосив глаза на свою пассажирку.

– Что?! – женщина недоверчиво уставилась на Маркиза. – Ты считаешь, что это он?

– Разумеется, он! – уверенно ответил Маркиз. – А кто же еще? Во всяком случае, он уже убил всех, кого посылал к этой старушке: одного зарезал, другого сбросил с верхнего этажа…

– Из-за дурацкого мо… – Женщина прикусила язык и настороженно покосилась на Маркиза.

– «Мо»? – оживился тот. – Значит, он послал вас за мопсом? Надо же, а я не поверил Анне Аркадьевне!

Женщина молчала.

– Зря ты так, – неодобрительно проворчал Маркиз. – Я же говорю, он теперь убивает всех, кто на него работал. Теперь пришла ваша с Виктором очередь. И Виктора уже нет. Так что если ты не хочешь последовать за ним, советую рассказать мне все, что ты знаешь. Может быть, вместе мы что-нибудь придумаем.

– С чего это я должна с тобой откровенничать? – процедила женщина. – Я тебя первый раз вижу.

– Ну, хотя бы из благодарности…

– Глупости. Благодарность – это выдумка. Ее придумали учителя литературы.

– Ну, допустим. Такая точка зрения тоже существует, хотя я ее не разделяю.

– А вот это – твои проблемы.

– Ладно, тогда попробуем по-другому. У меня есть кое-что, что тебе очень нужно.

– Это что же? – Женщина взглянула на него недоверчиво.

– А что тебе принесла тетка Виктора?

– Не твое дело!

– А ты посмотри на всякий случай…

Женщина вытащила из кармана коробочку, недоуменно посмотрела на Маркиза.

– Внутрь, внутрь загляни!

Она открыла коробочку, достала из нее флакончик и прочитала название. Лицо ее побледнело, руки задрожали.

– Что это? – пролепетала дрожащим голосом.

– Капли от насморка, – сообщил Леня невозмутимо. – Кажется, на тебя их вид подействовал сильнее, чем зрелище гибели Виктора?

– Тетка, зараза… перепутала… остановись, высади меня! Мне нужно вернуться!

– Надежда Михайловна ни при чем, – спокойно сообщил Леня. – Я ее обвел вокруг пальца. У нее твоего лекарства нет. Оно у меня. Так что, будем разговаривать?

– Ты не понимаешь! – Теперь лицо женщины покрылось красными пятнами. – Без этого лекарства я могу погибнуть!

– Охотно верю. Так что давай рассказывай все, что знаешь, и я отдам тебе пузырек. Для начала познакомимся. Должен же я как-то тебя называть. В фирме тебя знали как Ирину Борисовну, но я подозреваю, что это не настоящее твое имя…

– Отчество не настоящее, но зовут меня действительно Ирина.

– Хорошо. Надо же хоть с чего-то начинать. Давай попробуем дальше… сколько он вам заплатил?

Женщина снова замолчала, растерянно глядя перед собой.

– Или он ничего вам не заплатил, – догадался Маркиз. – Вы должны были получить деньги только по результатам операции?

Глаза Ирины блеснули, из чего Маркиз сделал вывод, что угадал.

– А сколько он пообещал?

– Десять… десять тысяч, – нехотя протянула Ирина.

– Десять тысяч чего? – переспросил Леня. – Уж не рублей, разумеется?

– Не… не надо… – Женщина протянула руку, словно хотела остановить Леню, в глазах ее проступил настоящий ужас.

– Что – не надо? – Маркиз недоуменно поднял брови. – Так чего – долларов? Евро?

Вдруг лицо Ирины побагровело, она сипло, тяжело задышала, выпучила глаза, широко открыла рот, как выброшенная на берег рыба, замахала руками.

– Что с тобой? – переполошился Леня. Он сбросил скорость, затормозил, остановился у обочины. – Да что с тобой происходит?

Ирина определенно задыхалась. Воздух вырывался из ее груди с сипением и свистом, лицо начало синеть.

– Дай… дай мне лекарство… я все расскажу… – с трудом проговорила она сквозь хрип.

Леня больше не раздумывал, он протянул женщине стеклянный флакончик с насадкой. Она схватила его, как утопающий хватается за соломинку, брызнула себе в лицо из распылителя…

В машине резко и неприятно запахло, Леня невольно отстранился. Ирина несколько раз судорожно вздохнула, наконец ее дыхание выровнялось, лицо приобрело нормальный оттенок. Она прикрыла глаза, откинулась на спинку сиденья и проговорила едва слышно:

– Кажется, отпустило…

– Что это с тобой было? – сочувственно спросил Маркиз. – У тебя что, астма?

– Это другое, – слабым голосом ответила Ирина. – У меня очень редкое заболевание. Бывает у одного человека на миллион.

Леня вспомнил, как ему рассказывала об этом заболевании сотрудница аптеки, но не стал перебивать Ирину – пусть выговорится. Наоборот, он решил помочь ей наводящим вопросом.

– И что это за такая редкая болезнь?

– Аллергия на определенные слова. В моем случае на… на название валюты. Не американской, другой. Только не произноси это слово, а то у меня снова начнется приступ. Стоит кому-то назвать эту валюту – и все, начинаю задыхаться…

– И давно это у тебя?

– Началось это примерно десять лет назад. Тогда эта валюта только появилась, никто ее еще толком не знал, имели с ней дело неохотно – несерьезные какие-то бумажки, как фантики. Ну, и достать наличные в городе было трудно. Ну, а я тогда занималась недвижимостью. То есть занималась – это громко сказано, так, от случая к случаю. И вот подвернулся мне такой случай. Человек продавал квартиру очень дешево, вроде бы срочно уезжал в Германию. Буквально в два раза дешевле рыночной цены. И квартира хорошая. Только у него было обязательное условие: деньги ему были нужны непременно наличные, и… эти самые, европейские. Н у, вроде все логично: он же в Германию уезжает, не куда-нибудь. Я подумала, что такой случай упустить никак нельзя. Попросила продавца немножко подождать, пока соберу наличные. Он согласился подождать один день. Своих денег у меня не хватало, я заняла у серьезных людей на короткий срок под большие проценты и кинулась искать эти самые наличные. А их нигде нет! Ну, звонит мне тот продавец, говорит, что у него время на исходе. Я ему – так и так, деньги собрала, но не могу обменять на нужную ему валюту. А он мне и говорит, в чем проблема, я знаю один обменник, где эта валюта всегда есть. И называет мне адрес. Я на радостях кинулась в этот обменник. Все как полагается – офис, вывеска, и курс вполне приличный. Я поменяла у них все свои деньги. А до того я эту валюту в глаза не видела. Смотрю, и правда, какие-то бумажки несерьезные. Но кто их разберет, европейцев… В общем, поехала с полным портфелем этих бумажек к продавцу, а его нет, и квартира заперта. Я звоню по телефону – телефон не отвечает. Снова в квартиру звоню, стучу, а тут по лестнице семья поднимается, муж, жена и ребенок. Загорелые, с чемоданами… На меня смотрят и спрашивают, что это вы, женщина, возле нашей квартиры делаете? Я им – как это возле вашей? Я с хозяином недавно разговаривала, он мне эту квартиру продать хотел, вот я и деньги уже привезла! Какой, говорят, хозяин? Это наша квартира, мы в отпуск на месяц уезжали, в Крым! И вообще, убирайтесь отсюда по-хорошему, а не то мы сейчас милицию вызовем! Я поняла, что квартиры этой мне не видать, как своих ушей, поехала обратно в обменник, валюту свою обменять, хоть и с потерей. А никакого обменника и нет, вместо него клуб компьютерный, подростки в игры свои играют, про обменник никто слыхом не слыхал! Тут мне совсем поплохело. Поехала к одному хорошему знакомому, рассказала, как было дело, и показала свою «валюту». Так он, знакомый этот, только повеселился. Это, говорит, никакая не валюта, а игрушечные деньги. Такими деньгами в монополию играют и в другие настольные игры. А мне не до смеха. Свои деньги потеряла – это еще полбеды, хуже, что долги отдавать надо, да еще и с процентами. Тут я и начала первый раз задыхаться, еле меня откачали…

Ирина помолчала недолго и закончила:

– В общем, пришлось мне свою квартиру продать. С тех пор я с недвижимостью больше не связываюсь, и с тех же самых пор у меня такая болезнь. Стоит мне только услышать про эту несчастную валюту – и все, начинается приступ.

Она еще немного помолчала, повернулась к Маркизу и проговорила:

– Ну ладно, твоя взяла. Спрашивай, что хотел.

– Для начала расскажи, как вы с этим заказчиком связались. Или это он с вами связался?

– Он, – кивнула Ирина. – И разговаривал он только с Виктором, причем только по телефону. Мы его ни разу не видели.

– Значит, он связался с вами по телефону и велел украсть собаку? Вы ее должны были усыпить?

– Что?! – Ирина захлопала глазами. – Ты что, шутишь? Усыпить! Надо же…

– Не понимаю, что тут смешного? Я этого мопса видел, он посторонних к себе ни за что не подпустит!

– Да ты что, про живую собаку говоришь? Он нам велел украсть бронзового мопса, статую!

– Ах, статую! – У Лени пелена спала с глаз.

Все части мозаики, составлявшей его последнее дело, встали на свои места, каждая деталь приобрела смысл.

Кому-то очень понадобился бронзовый мопс, украшающий прихожую Анны Аркадьевны. Сначала этот неизвестный нанял мелкого воришку, но у того ничего не получилось, хозяйка застала его перед своей дверью, и тот позорно ретировался, потеряв по дороге сумку на колесиках. Кстати, сумку он взял у своей сожительницы, потому что бронзовый мопс, которого он должен был украсть, довольно тяжелый, и пожилой вор не смог бы унести его в руках.

После этой неудачи заказчик решил не скупиться и нанял за большие деньги Ирину с Виктором. Они продумали операцию и серьезно к ней подготовились, разыграли сцену с якобы выигранными кастрюлями и уже проникли в квартиру Анны Аркадьевны. Но у них тоже ничего не получилось – на их беду в квартире оказалась домработница Зина со своим могучим племянником.

Второй провал не остановил заказчика. Как не остановило его и то, что после двух попыток ограбления Анна Аркадьевна установила в квартире охранную сигнализацию. Он предпринял третью попытку, на этот раз нанял опытного домушника Костю Бурундука. Но и этому профессионалу не повезло: он забрался в квартиру через окно, зашел в прихожую, но тут с ним случился обидный казус.

Живой мопс играл в свою любимую игру: он сидел на консоли в точно такой же позе, как его бронзовый двойник, и в полутемном холле домушник перепутал живую собаку с бронзовой. Леня вспомнил, как он сам попался на их сходстве, когда впервые вошел в квартиру заказчицы.

Домушник по ошибке схватил живого мопса и обнаружил свою ошибку только тогда, когда возмущенный мопс вцепился в его руку. В итоге третья попытка тоже позорно провалилась.

Но заказчик на этом явно не остановится… Он продолжит свои попытки, а пока зачищает следы, убирая всех, кого нанимал для похищения мопса.

Видимо, бронзовый мопс представляет для него огромную ценность, если он раз за разом повторяет эти попытки, причем с каждым разом прилагая все больше сил и средств. Он не остановился даже перед несколькими убийствами…

– Почему он так хочет заполучить этого мопса? – проговорил Леня задумчиво. Он, собственно, просто размышлял вслух, но Ирина решила, что этот вопрос адресован ей, и пожала плечами:

– Понятия не имею! И честно говоря, нас это не интересовало. Он пообещал Вите большие деньги, Витя и согласился, да еще меня уговорил…

– И вот чем это кончилось, – проговорил Маркиз. – Опасно браться за дело, не зная всех его обстоятельств!

– Витьки больше нет… – Ирина пригорюнилась.

– И не только его! – напомнил ей Маркиз. – Из всех, кто пытался похитить этого мопса, жива только ты. Так что я советую тебе сбежать подальше или залечь на дно в каком-нибудь надежном месте, пока все не уляжется. Есть у тебя такое надежное место?

Ирина на какое-то время задумалась, потом кивнула:

– Есть. Можешь отвезти меня к метро «Кировский завод»?

– Запросто. Ты мне очень помогла с этим расследованием, теперь моя очередь.

Через полчаса он высадил Ирину возле неприметного дома на проспекте Стачек. Ирина махнула ему рукой, огляделась по сторонам и скрылась за железной дверью.

А Леня развернул машину и поехал домой. У него сегодня и без того был тяжелый день, и посещение Анны Аркадьевны он решил отложить на завтра.

В этот вечер Лола ждала своего компаньона долго, и суп давно остыл, и оладьи стали как подошвы от зимних сапог.

Сначала Лола не унывала, потом забеспокоилась, потом стала злиться, потом решила выбросить оладьи в мусоропровод, потом встревожилась по-настоящему, потому что мобильный телефон Лени упорно не отвечал. Однако Аскольд спокойно спал на диване в гостиной, из чего Лола сделала вывод, что с Маркизом ничего не случилось. Она очень доверяла коту в этих вопросах.

Лола присела рядом с котом и от скуки включила телевизор. Попала на криминальные новости.

«Зверское убийство на студии «Мимо-фильм»! – буквально кричал с экрана ведущий. – Весь город потрясен жестокостью секретарши!»

Лола поморщилась, но не стала переключать каналы. Истеричного ведущего сменили кадры, снятые оператором. Лола узнала вход «Ленфильма», где располагалось теперь множество частных студий. Микрофон держала высокая девица с пышными темными волосами.

«Город потрясен убийством директора киностудии “Мимо-фильм” Игоря Валентиновича Мимоходова!» – хорошо поставленным голосом начала она.

– Мимоходова убили! – ахнула Лола.

– Ты что, его знаешь? – спросил Маркиз. Оказывается, он вернулся, а Лола и не слышала.

Еще бы Лоле его не знать. Игорь Мимоходов был владельцем крупной кино– и телестудии, он снимал много фильмов, а главное – сериалов. Сниматься в сериале на студии «Мимо-фильм» было мечтой всех молодых актрис, поскольку все без исключения сериалы были у студии успешные, обязательно потом выходило продолжение, и не одно, так что попасть в такой сериал значило получить известность и надолго обеспечить себя материально. Лоле в этом смысле не повезло. А может, как раз повезло, уверял ее в свое время Маркиз. Так или иначе, Игорь Мимоходов был человек известный.

– Лолка, я есть хочу! – заныл Леня.

– Погоди! – отмахнулась Лола. – Дай послушать!

«Сегодня утром господин Мимоходов вызвал в кабинет своего секретаря Илону Галкину. Очевидно, у них произошел небольшой служебный конфликт, в результате которого Галкина так рассердилась, что проткнула ему горло осколками разбитого графина. Потерпевший умер на месте. Подоспевшие охранники пытались задержать секретаршу, но она вырвалась и выбросилась в окно. Падение с пятого этажа оказалось смертельным».

– Ничего себе история! – возмутился Маркиз. – Что он ей такого сказал, что она так разъярилась? Это же надо – начальнику горло перерезать! Тоже взяли волю секретарши эти, слова ей не скажи!

Камера показала крепкого мужчину в форме охранника. Голова у мужчины была забинтована.

«Ужас до чего сильная оказалась девка, – по-свойски говорил мужчина, – втроем ее скрутить не могли. Бешеная просто!»

Дальше стал виден кабинет с лужей крови посредине. Окно было раскрыто, рама хлопала. На столе лежало отбитое горлышко от графина, все в крови.

– «Розочкой» она его, – авторитетно заметил Леня. – Страшное дело! Лолка, ну мы ужинать будем сегодня?

– Отстань! – нервно ответила Лола и подошла к телевизору еще ближе.

Теперь показали какую-то даму с высокой прической. Дама нервно облизывала губы и говорила с придыханием: «Ни в чем таком не была замечена, тихая, спокойная девушка. На работу никогда не опаздывала, не отпрашивалась… все дела в порядке… Игорь Валентинович был доволен…»

«Что же случилось? – Это снова показали истеричного ведущего. – Отчего вполне обычная, спокойная секретарша Илона Галкина вдруг так обиделась на самое обычное замечание начальника, что без всяких сомнений и колебаний напала на него и убила? Что происходит с людьми? Куда катится этот мир?»

Маркиз рассердился и выключил телевизор.

– Лола, я есть хочу! И дело наконец сдвинулось с мертвой точки, я узнал, что хотели воры украсть у Анны Аркадьевны!

На Лолу его слова не произвели ни малейшего впечатления, она сидела как громом пораженная. Леня пригляделся и понял, что с его помощницей и компаньонкой что-то не то.

– Лолочка, – он подсел к ней на диван, – у тебя что, с этим «Мимо-фильмом» роман, что ли, был?

– Илона Галкина… – бормотала Лола, – ну надо же… неужели это совпадение?

– Лола, очнись! – Маркиз довольно чувствительно тряхнул свою боевую подругу за плечи.

– А? Ну да… – Лола обвела глазами комнату. – А почему ты телик выключил? Может, еще что скажут!

Она нажала кнопку на пульте, на экране на миг появилось женское лицо. Это была не очень отчетливая черно-белая фотография, очевидно, из личного дела. Лицо выглядело неестественно застывшим, как на документах.

Лицо тут же пропало, криминальные новости кончились, теперь толстый дядечка в жилетке доверительным голосом рассказывал о погоде. Лола долго молчала. Леня сглотнул голодную слюну и внимательно за ней наблюдал.

– Что ты так на меня смотришь? – не выдержала наконец Лола. – Что случилось?

– Это я тебя хотел спросить, что случилось, – с обидой начал Леня, – отчего ты впилась в этот ящик, как ненормальная…

– Да так… – Лола отвела глаза, – ужасы такие показывают…

Лола была расстроена и ошеломлена, поэтому не смогла сыграть равнодушный интерес, и Маркиз сразу понял, что его подруга врет. Но он не стал возмущаться и добиваться правды. Лолка упряма, как сто ослов, ни за что не скажет по-плохому. Леня решил добиться правды потом, при более удобном случае.

Он развернулся и пошел на кухню. Лола вздохнула и нехотя потащилась за ним.

Леня молча съел грибной суп и даже не поморщился при виде пересушенных оладий на тарелке. Лола потихоньку пришла в себя и поглядывала на него с опаской. Наконец после двух стаканов крепкого сладкого чая с ореховым печеньем Леня откинулся на стуле и подмигнул Лоле:

– Ну, девочка, кажется, наше дело сдвинулось с мертвой точки!

– Да что ты! – фальшиво обрадовалась Лола, на самом деле ей было сейчас интересно совсем другое.

– Можешь себе представить, что воры хотели украсть у бедной старушки? – спросил Маркиз. И сам же ответил, не дожидаясь Лолиного вопроса: – Мопса!

– Мопса? Да кому он нужен-то, кроме нее! – удивилась Лола. – Он что, очень породистый?

– Да не живого мопса, а статую. Фигуру бронзовую!

Далее Леня скороговоркой поведал Лоле свои приключения и все действия по розыску злоумышленников с кастрюлями. Пришлось сделать это быстро, потому что он понял, что не дождется сегодня от Лолы ни похвал, ни восторгов.

– Ну и что дальше? – спросила Лола. – Как я понимаю, никаких подходов к тому человеку, который заказал кражу, у тебя нету. И никаких зацепок не осталось.

– Нет, – согласился Маркиз. – Мы пойдем другим путем! Будем танцевать от мопса. Завтра же пойду к старухе и вытрясу из нее все, что она знает про эту фигуру! А говорила еще, что ничего особенно ценного у нее в доме нет. Из-за простых собак людей не убивают…

– Ну и ладно, поздно уже. – Лола хотела пойти к себе, но была поймана Маркизом за руку.

– Стой! – грозно сказал он. – Спать не дам, пока не скажешь, что у тебя было с этим Мимоходовым!

Не давать Лоле спать было чревато. К сну Лола относилась очень серьезно. Но не менее серьезно был настроен и Маркиз, Лола поняла это сразу.

– Долго рассказывать, – заныла Лола. – Можно завтра?

– Нет! – рявкнул Леня. – Сегодня!

Лоле немедленно захотелось спать. Лечь на мягкую кровать, на прохладные чистые простыни, укрыться тонким, но теплым одеялом, положить ручку под щечку, как учили в детском саду, счастливо вздохнуть и…

– Не выйдет, – сказал Леня, – не получится. Ну, так что там с Мимоходовым?

– Да не с ним, – с досадой ответила Лола, поняв, что мягкая кровать уплывает от нее надолго. – В общем, это из-за аварии… Понимаешь, наутро я хватилась мобильника…

– Ну ты даешь! – сказал Леня, выслушав Лолин увлекательный рассказ. – Из-за мобильника такую операцию провернула! Ведь спокойно могли тебе накостылять там, в клинике. Но вообще-то ты молодец, моя школа! А вот за то, что с этой Аленой навсегда не распрощалась, тебя бы вздуть!

– Понимаешь, – не обиделась Лола, – этот муж ее ну такой противный, я подумала, как бы он на меня аварию не повесил. А там, в клинике, и правда, странные вещи творятся. Эта Илона Галкина, ведь она в соседней палате лежала! А позавчера ее выписали. Значит, она вышла на работу и зарезала начальника графином!

– Ты уверена, что это была именно та Илона?

– Ну не может быть такого совпадения, я ведь ее видела! В лицо узнала!

– Можно бы плюнуть на это дело… – задумчиво сказал Леня, – если бы твоя фамилия не фигурировала в гибэдэдэ в связи с аварией. Как начнут они копать… Что еще про эту клинику знаешь?

– Ну… заместительница там у этого доктора ну такая редкостная сволочь, просто садистка! Змея ядовитая! Сколопендра! Ой, вспомнила! Эта Полина злится, потому что ей все время звонит некий Черепов. Его жена у них в клинике лежала, потом ее выписали, а через две недели она в окно выбросилась!

– В окно, говоришь? – насторожился Маркиз. – И эта Илона Галкина тоже потом в окно выбросилась, интересно. Только Черепов, это какой же Черепов? Он же умер…

– Да не он, а жена его умерла!

– Лолка, – прищурился Маркиз, – ты что, правда не знаешь, кто такой Черепов?

– Откуда? – Лола захлопала глазами. – А кто это?

– Это такой был очень богатый человек, владелец крупного холдинга. И банк у него был, и торговых центров несколько, и завод какой-то, и фабрика… Много чего, в общем. Умер он месяцев восемь назад. Вроде бы обширный инфаркт у него, немолодой был человек… за шестьдесят прилично…

– А кто же тогда этот Черепов? Однофамилец? – тупо спросила Лола, от стресса ей дико хотелось спать.

– Сейчас все сплетни узнаем! – Леня устремился к компьютеру.

Пошарив по сайтам желтых газет, он выяснил много интересного.

– Лолка, смотри! – Он потряс за плечо прикорнувшую на диване Лолу. – Интересно!

Лола приоткрыла один глаз. Вадим Вадимович Черепов точно умер девять месяцев назад. Все состояние и недвижимость он оставил своей жене и детям. Ну да, жена у него была первая и единственная, родила ему двоих сыновей. Была она моложе мужа лет на десять и выглядела вполне прилично – чуть полноватая улыбчивая шатенка.

– Ну, умер и умер, это мы все пропускаем, – говорил Леня, – дальше все устаканилось. А вот смотри…

Рядом с вдовой на фотографиях часто находился неприметного вида и невысокого роста мужчина в очках.

– Это брат его двоюродный, тоже Черепов, только не Вадим Вадимович, а Павел Павлович. Времени прошло месяцев пять всего… вот смотри, драка в ресторане. Если не хочешь читать, я тебе своими словами перескажу.

– Сделай одолжение. – Лола сонно вытянулась на диване.

– Значит, этот брат приехал на похороны из какой-то далекой провинции. Там и жил все время, а потом приехал. Ну, познакомились они, поддержал он вдову в трудную минуту, а потом не уехал к себе, а остался тут. И так это они все вместе и вместе везде появляются. В общем, полная любовь и понимание.

– А кому какое дело? – Лола открыла глаза и пожала плечами.

– Точно. Только дело в том, что вдова имела полный контроль над холдингом мужа. Уж не знаю, как она там управлялась, но муж все ей оставил, а сыновьям никакой свободы. Сыночки, правда, не слишком удались. Один – бабник жуткий, у него чуть не пять официальных жен было, второй вообще в частной швейцарской клинике от наркомании лечился. Но это давно было, по молодости. Теперь вроде не колется, но пьет по-страшному.

В общем, встретил сыночек пьяный в ресторане мамочку с двоюродным дядей да и начал к ним вязаться. Собственно, драки никакой не было, был скандал. Ну, журналисты уж постарались, расписали, чего и не было.

Потом все затихло, но, видно, в семье страсти кипели. Вот домработница интервью дает. Татьяна, говорит, Ивановна, это Черепова, с сыновьями была на ножах. Им ничего не доверяла, только деньги выдавала, а им все мало было. Очень они были против этого брата двоюродного, оскорбляли его по-всякому, называли приживалом, да еще и почище. А он сам человек нетребовательный, скромный, писатель.

– Правда писатель? – оживилась Лола.

– Да, какие-то у него книжки выходили. Так он сидит себе тихонько и на компьютере очередной роман строчит. А вдова, видно, душой к нему прикипела, потому что сыновьям твердо заявила, что как только пройдет год со смерти Вадима Вадимовича Черепова, так она сразу же замуж официально выйдет тоже за Черепова, только за Пал Палыча. Очень удобно, фамилию менять не нужно… Но сыночки не отставали от нее и довели маму до нервного срыва.

– Дальше я знаю, – Лола очнулась от дремы, – ее положили в клинику доктора Мовсесяна, а потом выпустили, и через две недели она выбросилась из окна.

– Точно. Вот опять же домработница рассказала: она, мол, всех обманула, говорила, что ей лучше, и даже на работу собиралась, а в три часа ночи проснулась тихонько, прошла босиком в гостиную, окно растворила бесшумно да и сиганула с шестого этажа. Она загородный дом детям оставила, а сама с этим Череповым жила в городской квартире на Кронверкском проспекте.

– Босиком? – спросила Лола. – Ты сказал «босиком»?

– Ну да, так ее и нашли – в пижаме и босиком… А что? Это разве так важно?

– Ой! Ой, Ленечка, по всему выходит, что этот Мовсесян – настоящий злодей! Он какой-то хитрый прибор придумал, который ночью во сне внушает!

– Что внушает? – оторопел Леня.

– Мысли нехорошие! Чтобы они в окно выбросились! Причем не сразу, а потом, чтобы на клинику не подумали! Эта Полина так Черепову и говорила, когда он по телефону ругался. Мы, говорит, ни при чем, это не у нас случилось, а дома!

– Точно, дома… – Леня внимательно читал строчки на экране. – Никто не видел, а к Черепову этому потому не прицепилась милиция, что от смерти Татьяны Череповой он ничего не выигрывает. Поскольку не муж, так ничего ему из наследства не причитается, стало быть, из окна ее выкидывать не было у него мотива.

– А кому все досталось, сыновьям?