Новобранец. Служба контрмагии Тув Александр

Кристалл мигнул, засветился неярким зеленым светом, и в воздухе открылось окно с Ларзом Котеном.

– Привет! Я надеюсь, ты слушаешь послание в экранированной переговорной, если нет, скажешь: «Продолжить», когда перейдешь туда. – Он замолчал.

– Продолжить.

Ларз заговорил:

– Как ты наверняка выяснил, похищение ходоков осуществил Главный ИскИн Островной Цитадели.

…трудно было не догадаться…

Я считаю, что над нашей с тобой родиной нависла смертельная опасность.

…сколько пафоса… хотя я тоже так считаю… может, он искренне… ладно… разберемся…

Боюсь, что эта угроза нам не по зубам, но в одном уверен точно – поодиночке нам не справиться. Предлагаю объединить силы. У меня есть парные Старые Зеркала…

…вот оно что… вот где ловчая яма… все-таки не простил за Шэфа… ищи дурака…

Если ты согласен, сегодня, с двадцати семи девяносто пяти до двадцати восьми ровно, ты можешь забрать парное Старое Зеркало в Старом Порту,

…конечно, где же ему еще быть, как не в Старом Порту… хуже помойки Ларз не нашел…

ангар номер четыре, ячейка двести девяносто пять, код доступа такой же, как пароль архивирования. Первый сеанс связи в двадцать девять девяносто девять, тогда и обсудим детали. Связь инициирую я.

Эрцмаршал бросил взгляд на часы – времени хватало, но тут же поймал себя на том, что ведет себя так, как будто он уже согласился ввязаться в эту авантюру. Хотя чего себя обманывать. Да! – согласился. С того момента, как он осознал, что без участия Главного ИскИна Островной Цитадели похищение ходоков было бы невозможно, он чувствовал себя как юный поэт, которому показали порнуху с его «гением чистой красоты» в главной роли. Проблему взбунтовавшегося ИскИна-диверсанта надо было решать во что бы то ни стало – правда, для начала хорошо бы еще понять, как…

Тут Эрцмаршал усмехнулся: последняя хитрость командира «Морского Змея» показалась ему несколько наивной – если кто-то, да что там ходить вокруг да около: «кто-то» – известно кто – разведка Председателя! – сумеет вскрыть мем-кристалл, значит, у нее будет пароль доступа! Хотя… есть малюсенькая вероятность вскрыть мем-кристалл и не зная пароля – нужны очень мощные маги-эмпаты, много времени и чудовищное везение – пожалуй, все-таки прав Ларз…

Датаг глубоко задумался – было о чем. Хотя решение было принято, его логический ум требовал структурировать имеющуюся информацию, разложить все по полочкам – для импровизаций время было неподходящее. Итак…

Если следовать плану Ларза, то следствием похищения Шэфа и Дэна станет тесное сближение Ларза Котена – командира Отдельного Отряда Специального Назначения «Морской Змей» и Эрцмаршала Службы Общественного Спокойствия, Датага Бренденвина. Две эти структуры, кроме своих официально декларируемых функций по обеспечению безопасности Островной Цитадели, были, по замыслу Совета Лучших, да, пожалуй, и всего магического сообщества, некими противовесами друг другу, сдерживающими честолюбивые планы своих командиров, буде они возникнут. Теперь противовес исчезнет, и многим это не понравится…

Особой вражды между подразделениями и их командирами никогда не было – умным людям претила роль бойцовых псов, с остервенением набрасывающихся друг на друга, которую им навязывал Председатель и его тупоголовое окружение, но и никакой дружбы также не наблюдалось. Естественно, вследствие все того же ума они никогда не позволяли окружающим заподозрить их в отсутствии ненависти друг к другу – даже возникла идиома: «Как змей с дроздом», соответствующая нашей: «Как кошка с собакой» (Дрозд, как символ хранителя домашнего очага, был одной из эмблем СОС).

Эрцмаршал никогда не строил иллюзий: магическое сообщество – это, в массе своей, стадо, с радостным визгом копошащееся вокруг корыта с примитивными наслаждениями, в основном премерзейшего свойства. Этим тупым баранам никогда не осознать масштаба угрозы, нависшей над Островной Цитаделью, и они пальцем о палец не ударят ради спасения Отечества, не понимая, что спасают собственные шкуры, да еще и палки в колеса будут совать!

Разумеется, это сближение должно быть сохранено в глубокой тайне – личная разведка Председателя Совета Лучших Островной Цитадели истинного мага Ингвара Одеммене и была создана именно для выявления и пресечения подобной ситуации. Там, где существует угроза отлучения от корыта, эти тупоголовые свиньи становятся достаточно умными, чтобы разглядеть опасность.

И тут выясняется, что у Ларза есть Старые Зеркала.

Про них было известно крайне мало. Не было известно, кто и когда их создал. Не было известно их истинное назначение. Не было известно ничего, кроме одного-единственного свойства Старых Зеркал, а именно: если сесть (или встать, или лечь, короче – разместиться) перед одним из парных Старых Зеркал и брызнуть на него капелькой живой крови, то через некоторое время в нем проступит изображение того, кто находится перед вторым парным Зеркалом. Звуки также передавались. Если изображение начинало пропадать, нужно было просто капнуть следующую капельку крови, и сеанс связи продолжится. Своеобразный видеотелефон, только с одним отличием – перехватить сеанс связи через Старые Зеркала невозможно, и именно поэтому их использование было сначала строго регламентировано, а потом и вовсе запрещено указом Председателя Ингвара. Наличие Старого Зеркала у кого-либо, невзирая на чины и звания, вне зависимости от того, использовалось ли оно или пылилось в чулане, вело к безусловному и безальтернативному усекновению головы последнего без суда и следствия. Очень вовремя у Ларза нашлись Старые Зеркала… очень вовремя… если бы еще точно знать, для чего…

Поднявшись в свой кабинет из «Переговорной», Датаг первым делом вызвал адъютанта и строго-настрого запретил пропускать кого-либо в кабинет, вне зависимости от важности происшествий во внешнем мире и личности посетителя, включая конец света и визит Председателя. После этого он немного поколдовал с «Глазом», а затем прошел в комнату отдыха, в которой не было ни одного сканера, и быстро, но тщательно наложил биомаску и исказил очертания своих надтелесных оболочек – опыт оперативной работы никуда не делся, все делалось на автомате. Сменив свой элегантный, по последней эстепорской моде, светлый летний костюм на совершенно невнятное серое одеяние, он придирчиво оглядел себя в зеркале. Последним штрихом, завершающим новый облик Эрцмаршала, была «красная карточка», которую он сунул во внутренний карман.

Перекинувшись, «оборотень в погонах» шагнул к стене и начал отбивать пальцами какой-то сложный дисгармонический ритм, в котором удары различной силы и частоты сменялись совершенно непредсказуемыми паузами. Следствием этого, с позволения сказать, «музицирования» стало то, что часть стены исчезла, открыв доступ к темному колодцу с лестницей, уходящей вниз.

Как только Датаг ступил на лестницу, отверстие, ведущее в комнату отдыха, немедленно затянулось, а в колодце зажегся свет, неяркий, но вполне достаточный, чтобы видеть ступеньки и грубый металл, из которого был сделан колодец.

Двадцатиметровый спуск завершился в туннеле, в котором свет вспыхнул, как только нога Эрцмаршала коснулась пола, а в колодце, наоборот, – погас.

«Экономия!» – усмехнулся он.

Железный колодец и туннель, о которых, как надеялся Датаг, не знал никто, вели в многоуровневое Подземелье, простиравшееся подо всей Эстепорой и даже выходившее за ее пределы. Девяносто девять процентов Подземелья были созданы не людьми. Его создала раса, от которой остались Старые Зеркала и куча других артефактов невыясненного назначения, свидетельствовавших о высоком уровне развития, но не осталось ни одного изображения представителя этой цивилизации, как будто вся информация о них была целенаправленно уничтожена… хотя не исключено, что так оно и было.

Надежда Эрцмаршала, что колодец и туннель – это только его тайна, имела под собой основание – спроектировал «крысиный лаз» он сам, причем все чертежи были только на бумаге и в Единой Базе Знаний Островной Цитадели отсутствовали. Бригада «гастарбайтеров», реализовавшая проект, во время последнего капитального ремонта штаб-квартиры СОС погибла в полном составе – их самолет, когда они возвращались домой, сбил истребитель террористической организации «Черный Рассвет».

Террористам тоже не поздоровилось – сразу же после совершения этого чудовищного теракта, унесшего жизни семисот человек, истребитель был сбит дежурной виманой СОС, которая затем основательно проутюжила ближайшую базу «Черного Рассвета», уничтожив большое количество террористов, их жен, рожающих новых террористов, и их детей, готовящихся стать террористами. Да и вообще, каким-то мистическим образом судьбы всех остальных людей, причастных к сооружению лаза, сложились крайне неудачно: инженер, руководивший строительством, погиб от несчастного случая на своей следующей стройке – сорвался в глубокий колодец; один мастер утонул; второй допился до белой горячки и перерезал себе вены, а третий тоже погиб на стройке, как и инженер, – на него упала стальная плита… – судьба… что поделаешь…

Но от рассказа об истории строительства лаза вернемся к подземному путешествию Эрцмаршала – освещенный туннель заканчивался тупиком, что, однако, не явилось для Датага неожиданностью и ни капельки его не смутило. Он снова отстучал новый замысловатый ритм, свет в туннеле погас, а стена покорно растаяла. Вот теперь надо было быть настороже – безопасный участок кончился. Эрцмаршал закрыл глаза, привыкая к темноте, одновременно сканируя огромную пещеру, в которую выходил «крысиный лаз».

Его появление не осталось незамеченным – десятки, если не сотни, подземных жителей, обладающих острыми клыками, цепкими когтями, ядовитыми зубами и прочими щупальцами радостно оживились – пища! Каково же было их разочарование, когда выяснилось, что пришелец не пища, а страшный Тог-Магот, великий и ужасный!

«Кое-что еще могу!» – самодовольно подумал Датаг, улавливая магически обостренным слухом цокот когтей тех, кто удирал на ногах, и шуршание тех, кто передвигался иным способом. Когда все стихло, он двинулся вперед.

Для того чтобы выйти из туалета, в него нужно войти. Этот логический посыл до того прост, что даже не тянет на категорический силлогизм. Однако никто из посетителей бара «Орхидея» не обратил внимания на то, что невзрачный человек, вышедший из мужского туалета, в этот самый туалет раньше не заходил.

Эрцмаршал вызвал такси и уже через двадцать минут входил в ворота Старого Порта, известного тем, что в нем можно было купить и продать все, что душе угодно. Один раз, во время планового рейда по выявлению незаконных мигрантов, был найден боевой скафандр в полной комплектации, готовый к применению. Тщательное расследование ничего не дало.

Слишком много народа кормилось вокруг этого места, начиная с контролеров порта и оперативников СОС и заканчивая мелкими сутенерами, владевшими парой-тройкой девиц и бесчисленными продавцами «дымка». Иногда, после особо неприятных происшествий, типа истории со скафандром, Датагу хотелось подвести боевую виману и сжечь здесь все, к Амбиваловой матери… но он прекрасно понимал, что на пепелище скоро вновь возникнет новый Старый Порт.

Вокруг, в разных направлениях, сновали бесчисленные люди, грузовики, мотоциклы, велосипеды, погрузчики, – даже пара собак протрусила мимо с деловым видом. Столпотворение было неимоверное, но надо было пробиваться к цели похода. Перед тем как покинуть свой кабинет, Датаг выяснил через «Глаз», где находится двести девяносто пятая ячейка в четвертом ангаре, и сейчас решительно свернул налево и зашагал, ловко увертываясь от многочисленных продавцов «волшебных приворотных амулетов», жареных пирожков с мясом, «камней счастья», девочек, холодного лимонада, мальчиков, «колец успеха», дешевых комнат с душем и прочего барахла, которое эти мерзкие, несчастные продавцы пытались втюхать таким же мерзким и несчастным покупателям. Весь контингент по обе, так сказать, стороны прилавка, за редчайшим исключением, состоял из «краснокарточников», потерявших работу и всеми силами сопротивлявшихся отправке на историческую родину.

Согласно действующему законодательству, «краснокарточник», уволенный работодателем, который инициировал его приглашение на работу в Островную Цитадель, был обязан доложить о факте увольнения в течение суток в территориальный отдел СОС. Такую же информацию должен был подать и работодатель. После этого уволенному «краснокарточнику» разрешалось сорок суток легально пребывать на территории Цитадели для поиска новой, легальной работы. Слово «легальной» выделено неспроста. Если «краснокарточнику» не удавалось за эти сорок суток найти новую, легальную работу, он был обязан покинуть территорию Островной Цитадели, сдав при этом свою «красную карточку» при пересечении границы. Датаг машинально вспомнил всю эту хрень, которую запомнил в самом начале своей карьеры, работая на «земле».

Вот только мало было дураков, добровольно расстающихся с «красными карточками». Как бы тяжело ни жилось «незаконным мигрантам» – ведь они не имели привилегий граждан Цитадели на бесплатную пищу и жилище и им приходилось добывать средства к существованию самыми тяжелыми способами, чаще всего полукриминальными, или, в лучшем случае, не совсем законными, но возвращаться на Окраину желающих не было.

Мало того – они еще и незаконно плодились – инстинкт продолжения рода, или похоть, или любовь (у кого что) приводили к появлению на территории Островной Цитадели значительного количества новых жителей, у которых не было не то что чипа в башке, как у полноправных граждан, или, на худой конец, «красной карточки», как у отцов-основателей, – у них вообще ничего не было, не говоря уже о документах. Вот такой контингент тусовался в Старом Порту.

В двадцать семь девяносто семь, за три минуты до окончания контрольного времени, Датаг, наклонившись к двести девяносто пятой ячейке, негромко произнес: «Тем хуже для нас обоих!»

Датагу было страшно – не боятся только дураки, но он был собран и готов ко всему: направленному взрыву; выскакивающим как из-под земли оперативникам Председателя; появлению ухмыляющегося Ларза Котена вместе с истинным магом Троем Ванадом – начальником разведки Председателя, но все оказалось банально и буднично – щелкнул замок, и Эрцмаршал извлек из ячейки сумку, заглянув в которую, он обнаружил металлический футляр. Обстановка к детальному осмотру не располагала, и детальное изучение содержимого темного металлического футляра он отложил до возвращения в штаб-квартиру СОС.

«А ведь я стал государственным преступником…» – промелькнуло в голове у Датага Бренденвина, Эрцмаршала Службы Общественного Спокойствия Островной Цитадели. К его удивлению, никаких негативных чувств по этому поводу он не испытал.

Секундная стрелка начала отсчет последней в сутках минуты, когда Старое Зеркало, перед которым сидел Эрцмаршал, ожило.

Ларз Котен в Зеркале выглядел осунувшимся. «Наверно, и я не лучше…» – мельком подумал Эрцмаршал.

– Привет, Датаг! Рад, что согласился…

– Привет, Ларз!

После первых сказанных слов в «Переговорной», куда Датаг принес свое Зеркало, и в рабочем кабинете Ларза Котена сгустилось молчание – сказать нужно было многое; сделано для того, чтобы это многое можно было сказать, еще больше, но языки у двух самых могущественных людей на всем Тетрархе как будто прилипли к небам.

Первым заговорил Ларз – как ни крути, но именно он был организатором заговора, если называть вещи своими именами, – значит, ему и карты в руки:

– Если не возражаешь, давай сделаем так – ты опишешь ситуацию, как видишь, а я дополню, если будет чем…

– Хорошо. – Датаг взял паузу, собираясь с мыслями. – Итак, без воды, голые факты… четыре дня назад, предположительно в туннеле Императора Адриана, произошло что-то, после чего вместо ходоков Дэна и Шэфа, – он чуть запнулся, – снабженных поисковыми маркерами, все наши средства отображения информации стали показывать кукол, снабженных этими же поисковыми маркерами, а настоящие ходоки были потеряны нашими системами наблюдения.

…красиво излагает… я бы так не смог…

Анализ ситуации показал: данное событие могло произойти только при непосредственном участии Главного ИскИна Островной Цитадели. На его причастность к событию косвенно указывает нигде не задокументированная пересборка ядра системы центрального кластера в ночь перед событием. – Он помолчал. – Поиски кукловода ничего не дали – мозги у кукол оказались сожжены. У меня все.

Ларз заговорил после небольшой паузы:

– Я вижу проблему аналогично, а добавить могу только, что Шэф с Дэном оказались в руках шамана Киль-аля в подземной крепости Аз-Карсал.

– То есть вы нашли кукловода!

– Нет, на кукловода он никак не тянул – посмотри, если будет время, его досье – природные данные хорошие, но образование недостаточное и хаотичное – типичный партизан.

Слово «тянул» ясно показывало, что с мятежным колдуном вряд ли удастся пообщаться, но Эрцмаршал решил расставить точки над «i»:

– Поговорить с ним можно?

– Нет. Шэф отрезал ему голову.

– Даже так… Были основания?

– Были. Мы его один раз уже убили, много лет назад.

– Командир! – Дежурный офицер был доволен, что докладывает добрые вести – желание сделать начальству приятное, даже если ты не подхалим и не карьерист, свойственно жителям всех миров, где есть иерархические структуры управления, а отнюдь не только землянам. – У объекта номер два привязка надтелесных оболочек к физическому телу завершена. – После некоторой паузы дежурный прибавил: – Успешно!

– Очень хорошо, спасибо, – поблагодарил его командир «Морского Змея», с трудом сдерживая зевок. Была середина ночи, но он приказал докладывать о любых новостях про Шэфа и Дэна немедленно, в любое время суток. Ларз свернул окно связи и тут же вызвал Танга Аэрта. Главврач отряда появился не сразу, окно открылось с ощутимой задержкой, и выглядел он взъерошенным и невыспавшимся; красные воспаленные глаза делали Танга похожим на кролика или вампира – кому что ближе. Он сразу же начал скандалить:

– Ты знаешь, что я за двое последних суток спал два часа?!

– Дэн готов – надо активировать, – не обращая ни малейшего внимания на недовольство доктора, отозвался Ларз. – Встречаемся в Институте.

– Дай хоть в себя прийти, – уже нормальным тоном попросил Танг.

– Так… туда лету четыре минуты… так что через двадцать минут.

– Договорились.

Через двадцать минут большая боевая вимана «Морского Змея», патрулирующая район Института, не доверяя системе опознавания «свой – чужой», контролируемой Главным ИскИном Островной Цитадели, облучила два приближающихся объекта сложномодулированным лазерным лучом и, только получив ожидаемый отклик, пришла к выводу, что приближаются «свои».

После этого две виманы, перед которыми услужливо приоткрылся Купол Биатора, одновременно приземлились возле скромного трехэтажного здания Института Практической Генетики, расположенного в пятистах километрах к югу от Эстепоры, в сердце большого скального массива.

Все лаборатории находились глубоко под землей, в толще скалы. Наверху были только административные помещения и жилые комнаты для персонала, который по тем или иным причинам был вынужден оставаться в Институте после окончания стандартного рабочего дня – некоторые эксперименты требовали постоянного пригляда, и часто личного, а не только приборного.

Архитектура Института напоминала подводную лодку – каждая лаборатория была абсолютно изолированным, если можно так выразиться, отсеком, вырубленным в толще скалы, полностью автономным, и в случае необходимости изолировалась от внешнего мира несокрушимым люком из структурированной иридиевой брони. На самый крайний случай, в каждой лаборатории имелся термоядерный заряд, да и не только… много там чего имелось на крайний случай.

Маги остановились перед совершенно невзрачной стеклянной дверью, через которую хорошо просматривался холл, абсолютно пустой по случаю позднего времени. Хлипкость двери была иллюзорной – она могла противостоять даже скоординированной атаке двух истинных магов – не вечно, конечно, но достаточно, чтобы в бой успели вступить охранные големы.

Как известно высокообразованным людям, полную гарантию дает только страховой полис. Так вот – полной гарантии в том, что Ларз Котен снесет эту «хлипкую» стеклянную дверь и разберется с боевыми охранными роботами, не было, но, к счастью, этого и не требовалось – статус ночных посетителей был очень высок, и после того, как ИскИн Института удостоверился, что контрольные параметры гостей соответствуют контрольным параметрам, хранящимся в Единой Базе Знаний Островной Цитадели, дверь с тихим щелчком отворилась.

Не задерживаясь, посетители проследовали к лифту лаборатории «Матричной реанимации», и после небольшой задержки, вызванной повторной сверкой параметров их физических тел и надтелесных оболочек с контрольными значениями двери его приветливо отворились и лифт, с быстротой, от которой заложило уши, а желудок попытался выскочить через рот, рухнул на полукилометровую глубину.

Время – понятие относительное, вот и сейчас, пока капсула лифта падала в вертикальной шахте, стремительно приближаясь к Реаниматору, на Ларза нахлынули воспоминания, связанные с этим местом.

…Совет Лучших, где они с Тангом, совсем молодые, с пеной у рта доказывают, что Институт надо размещать глубоко под землей, а не строить новый небоскреб в Научном Городке Эстепоры…

…ехидные смешки за спиной и ухмылки в лицо… тогда его еще не боялись – твари…

…переброс Горгена Архаша. После случайного контакта с Зеленой Слизью он прожил всего час, но они все-таки успели очистить генотип и запустить клонирование. Но что-то пошло не так, и вместо доброго, улыбчивого физика, с которым Ларз и Танг работали много лет, из Реаниматора появился монстр в теле Горгена, с тремя дополнительными надтелесными оболочками (Танг бы отдал правую руку за возможность их изучить). Он уничтожил охрану, в том числе двух боевых магов, и сумел по лифтовой шахте добраться до поверхности, где его остановил только последний иридиевый люк, а уничтожила вода, освященная в Главном Храме Творца – больше ничто на тварь не подействовало, а взрывать термояд всего Института можно было только с санкции Председателя Совета, а этот хряк пропадал у очередной шлюхи и приказал не беспокоить…

…триумф! Через две недели, чтобы вознаградить «Спасителей Отечества!», его назначают заместителем командира «Морского Змея», а Танга – главврачом отряда…

После ощутимой перегрузки, при торможении, когда желудок, у которого не получилось выбраться через горло, попытался выскочить через задницу, лифт остановился. Ларз и Танг не спешили выходить, они застыли, не выходя из лифта, сканируя лабораторию, и только не обнаружив ничего подозрительного, маги двинулись вперед.

После похищения ходоков Ларз перестал доверять Главному ИскИну Островной Цитадели, равно как и всем остальным Искусственным Интеллектам, а также приборам и системам, которые контролировались этими, не к ночи будь упомянутыми, творениями гениальных ученых, программистов и инженеров. Пока не будет точно выяснено кто… а впрочем – черт с ним «кто», главное – «как», было захвачено управление Главным ИскИном Цитадели, он решил доверять только себе.

Его личная вимана теперь не подчинялась ИскИну Службы Движения, а управлялась автономным бортовым вычислителем. В свое время командир «Морского Змея» приказал оборудовать все виманы отряда так, чтобы они могли функционировать в случае физического уничтожения серверов Центрального Кластера. Тогда тоже многие крутили пальцем у виска у него за спиной, но… только за спиной. Уже побаивались. Пусть теперь засунут эти пальцы себе в то, что им заменяет голову.

На своем первом тайном совещании Ларз и Датаг постановили, что, пока Председатель не будет путаться под ногами со своими политическими играми, они сохраняют хорошую мину при плохой игре – играют свои роли, но, как только политика станет мешать им заниматься своими настоящими обязанностями, а именно обеспечением безопасности Островной Цитадели, всякие игры будут тут же прекращены и будет введено военное положение под управлением дуумвирата. Цель оправдывала средства – впервые за многие годы возникла реальная угроза безопасности Островной Цитадели!

Островная Цитадель была и оставалась несокрушимой для любого внешнего врага, да их фактически давно и не было – внешних врагов, за долгую историю все они были уничтожены, и память о них растаяла в веках. Враг пришел оттуда, откуда не ждали, – изнутри! Если представить Островную Цитадель в виде человеческого тела, то ИскИны – это его мозг и нервная система. Интересно, долго протянет человек, мозг которого работает не в его интересах, а в интересах кого-то постороннего?

Конечно, была возможность решить проблему одним махом. Разрубить, так сказать, гордиев узел – отключить компьютеры Центрального Кластера, служившего аппаратной платформой всех ИскИнов Цитадели! Отключить-то можно, но это было бы равносильно удалению мозга у вышеупомянутого человека. Мгновенно воцарился бы неописуемый хаос: пошли вразнос и вскоре взорвались энергостанции; остановился наземный транспорт, парализованный бесчисленными ДТП; попадали с неба самолеты и вертолеты, потерявшие управление; отключился водопровод и канализация, а самое главное – людишки! Как только население осознало бы, что его больше не контролируют встроенные чипы и «красные карточки», – взрыв вандализма: грабеж всего, что можно разграбить, и уничтожение того, что разграбить нельзя, убийства, изнасилования, про более мелкие правонарушения можно и не говорить…

Так что вопрос об отключении ИскИнов даже не поднимался. Была создана рабочая группа из лучших математиков, программистов, аналитиков, инженеров, физиков, биологов – короче, из всех ученых обоих отрядов и специалистов, приглашенных со стороны. Всех приглашенных проинструктировали о недопущении разглашения, а так как инструктаж проводили лично Ларз и Датаг, то можно было надеяться на сохранение тайны, по крайней мере, на некоторое время. Группа работала уже месяц, но результаты были нулевые – ответы на вопросы «как» и «кто» найдены не были.

Интенсивные допросы всех «барбудос», пойманных во время уничтожения подземной крепости Аз-Карсал, также ничего не дали – они не знали, зачем их главному шаману Киль-алю понадобился Ключ Заката. Они даже не знали, что это такое. Допросы велись с применением «мозголомов», поэтому Ларз был склонен доверять полученной информации. Так что как ни крути, а перевод виманы на ручное управление был чистой воды паллиативом, выдавливанием прыщей, а не лечением болезни, и Ларз прекрасно это понимал.

Не обнаружив ничего подозрительного, маги прошли в небольшой холл с тремя дверьми: первая – в бокс «Уловителей душ», вторая – в аппаратную, третья – в Реаниматор. Дверь в Реаниматор только по названию «дверь» – на самом деле это еще один, последний люк из структурированной иридиевой брони. Опять задержка – ИскИн Института снова проверял соответствие посетителей их контрольным образам. Проверка что-то затягивалась, и Ларз совсем уже было собрался переходить в боевой режим – правда, толку от него было бы немного – в скальной ловушке на пятисотметровой глубине особо не повоюешь, но не сдаваться же без боя.

К счастью, опасения оказались напрасными – с легким шипением многотонная блестящая плита исчезла в стене, и теперь магов от Дениса отделяла только прозрачная крышка реактора, смахивающего на хрустальный гроб со спящей царевной. Все как в сказке, правда, были небольшие отклонения от канонического сюжета: вместо спящей красавицы – Денис, а вместо семи богатырей – два мага (кстати, неизвестно, кто круче по боевой мощи). Главное же отличие заключалось в том, что никто никого целовать не собирался.

Ларз нажал большую красную кнопку, и крышка, слегка приподнявшись, плавно отъехала, открывая доступ к телу обнаженного клона Дениса. Одновременно с открытием крышки в незаметные дырочки в полу реактора ушел раствор, на котором, как в Мертвом море, клон покоился, чтобы избежать пролежней. Как только тело коснулось дна реактора, его тут же зафиксировали девятнадцать захватов: по четыре на руки и ноги, по одному на грудь, шею и талию.

Некоторое время Ларз и Танг напряженно всматривались в неподвижное тело. Никакие приборы не могли обнаружить и просканировать надтелесные оболочки – это могли сделать только маги, да и то далеко не все, и только при непосредственном наблюдении вблизи – любое стекло полностью искажало картину надтелесных оболочек. Первым нарушил тишину Ларз:

– Я ничего не вижу.

– Я тоже.

– Активируем?

– Давай.

Ларз снова нажал красную кнопку, и крышка реактора встала на место. После этого маги быстро покинули помещение Реаниматора, иридиевый люк с тихим шипением закрылся, они, не задерживаясь, прошли к лифту, прошли очередную процедуру опознания – ведь никто не мог дать гарантию, что из лаборатории поднимается именно тот, кто в нее заходил, как бы ни были внешне похожи вошедший и вышедший, и через короткое время оказались на первом этаже наземного комплекса Института.

Не снижая темпа, они миновали пустынный холл, короткий коридор и после короткой остановки перед дверью, ничем не отличающейся от своих безликих, не имеющих никаких табличек сестер по коридору, попали в помещение Центра Управления. Задержка перед дверью, хоть и короткая, разозлила Ларза.

«Безопасность превыше всего – ИскИн не дремлет! – зло подумал он. – Лучше бы не дремал, отрыжка Амбивала, когда похищали Шэфа с Дэном».

– Реаниматор, – негромко приказал он, и в воздухе возникло изображение клона Дениса, лежащего в реакторе.

– Разряд! – приказал Танг, и тело клона попыталось встать на мостик, выгнувшись дугой, чему, впрочем, воспрепятствовали фиксаторы, надежно приковывающие его к реактору.

Денис открыл глаза, полные боли, и хрипло заорал: «Б-л-я-я-я-я-я-я-я-я!»

Покой этого сумеречного мира тысячи, миллионы, миллиарды лет не нарушался ничем. В нем ничего не происходило с начала времен. Не было ни чувств, ни эмоций, ни мыслей, ни, тем более, – слов. И вот что-то изменилось… покой Вечности нарушился… появились чувства… эмоции… мысли… слова… КРИК!!!

…мокрое белое лицо… затягивающая воронка… боль исчезла!.. боль исчезла?.. боль НЕ исчезла!..

БОЛЬ НЕ ИСЧЕЗЛА!!!.. исчезла?.. исчезла?!.. ИСЧЕЗЛА! ИСЧЕЗЛА!! И-С-Ч-Е-Е-Е-Е-Е-З-Л-А!!!..

Только когда боль исчезла так же внезапно, как и появилась, и Денис пришел в себя, до него дошло, что кричал он сам. После осознания этого факта стали возвращаться воспоминания. Сначала он вспомнил Танга Аэрта: «Молись своим богам!», а потом вспомнил все и сразу – будто щелкнули выключателем «небытие – бытие». С крошечной задержкой вернулись телесные ощущения – Денис почувствовал, что он мокрый, ощутил захваты на теле, распробовал влажный, немного спертый воздух – задышал! Он открыл глаза, которые тут же заслезились с непривычки, хотя свет был неярок. Первое, что он увидел, когда вернулась способность смотреть, – лица Ларза Котена и Танга Аэрта, висящие в воздухе.

– С возвращением! – сказал Ларз.

– Спасибо! – хрипло, преодолевая сопротивление еще не разработанных связок, отозвался Денис.

– Привет! – улыбнулся Танг Аэрт.

– Привет!.. Я теперь красавчег? – ухмыльнулся Денис, вспомнив, как врач-маг успокаивал его в последние мгновения перед тем, как улечься в «Улавливатель Душ». Маги быстро переглянулись, и Танг едва заметно кивнул. Ларз был с ним полностью согласен – вернулся именно Денис, а не кто-то или что-то в его теле.

Врач негромко произнес: «Отбой», – и тут же захваты, удерживающие Дениса в ванне Реаниматора, втянулись в пол – будто их и не было, а крышка капсулы приподнялась и отъехала, открывая путь к свободе.

– Дэн, выбирайся из реактора, только тихонько – чтобы голова не закружилась,

…странно… где оркестр… где гламурные медсестры в белых передничках…

…комитет по встрече… жилистый медбрат на худой конец… странно…

справа дверь в душ, в ящике одежда, когда приведешь себя в порядок, иди к лифту – тут не заблудишься. Мы ждем тебя наверху.

Выйдя из душа, Денис направился к большому, от пола до потолка, зеркалу – побриться, ну и вообще интересно…

«А ведь не обманул Айболит, – подумал он, разглядывая свое изображение, – действительно красавчик!»

Люди, знавшие прежнего, «довоенного» Дениса, при взгляде на этого «нового», несомненно подтвердили бы, что да! – это Денис, только… какой-то не такой, неправильный, что ли… Во-первых, он здорово помолодел, новый Денис выглядел как первокурсник, если вообще не как старшеклассник; во-вторых, он очень похорошел, что для мужчины главным, конечно же, не является, но все равно приятно: лучше быть здоровым и красивым, чем больным и корявым!

Тут же ему почему-то вспомнилось, как он приобрел идиосинкразию на женское фэнтези и заодно вообще на женщин-писателей, что в принципе не совсем правильно – но что вышло, то вышло. У этой писательницы, которая и сумела добиться такого душевыворачивающего эффекта, уже на второй странице раз десять встретилось словосочетание «его мужественное, красивое лицо», после чего Дениса затошнило, и он поспешно стер файл, зарекшись на будущее, и зарок этот исполнял. Так вот – красивое лицо присутствовало, а вот мужественным, даже при самом предвзятом судействе, Денис его бы не назвал – он был объективным человеком, а так как склад ума имел логический, то начал всматриваться в зеркало, пытаясь понять, откуда берется ощущение, что стал красивым. Через минуту пристального разглядывания понял – лицо стало симметричным! Часто можно встретить двух сестер, из которых одна красивая, а другая в лучшем случае симпатичная, причем они между собой очень похожи. Секрет прост, вернее, его вовсе нет: у красивой – симметричное лицо.

Покрутившись перед зеркалом (неправда, что этим грешат только представительницы прекрасного пола), Денис пришел к выводу, что разгадка этих дивных изменений содержится в словах главврача «Морского Змея». Танг Аэрт говорил, что перед созданием клона генотип будет вычищен. Видимо, из его генетического кода были удалены фрагменты, ответственные за ожирение, кариес, перхоть, гигиенические проклад… пардон – это не отсюда… Короче – новая тушка была близка к генетическому идеалу здорового человека, и вообще – «изображение в зеркале НЕ требовало замены!». В зеркале был «старый» Денис, но… как бы поточнее выразиться… узнать его было, несомненно, можно, просто «новый» Денис, как уже отмечалось, стал моложе, лицо стало красивое, плечи стали чуть пошире, талия чуть поуже, ноги чуть подлиннее, и еще множество мелочей, которые взгляд просто не отмечал. Так что, с некоторой натяжкой, можно было считать, что перед зеркалом стоял идеальный Денис, такой, каким его задумал Творец, без дополнений, внесенных Сами Знаете Кем…

Почему-то Дениса не сильно удивило, что первым, кого он увидел, очутившись за воротами госпиталя «Морского Змея», где в течение недели его готовили к новой жизни, была Айшат, бросившаяся к нему на шею с радостным воплем:

– Какой же ты стал красивый!!!

– А раньше?! – строго вопросил Денис, но это у него получилось не очень – трудно проявлять строгость по отношению к красивой девушке, которую крепко сжимаешь в объятиях.

– А раньше ты был милый! – не растерялась Айшат.

– А теперь?

– А теперь и милый и красивый!

Этот содержательный диалог, вежливо кашлянув, прервал Ларз, который вместе с главврачом вышел его проводить (если бы Денис представлял, какая это честь – мог бы и зазнаться):

– Дэн, деньги на карточке у тебя есть – пятнадцать тысяч корон – это премия за операцию по уничтожению Киль-аля, адрес гостиницы, где тебе снят номер, – тоже в карточке. Так что, пока Шэф не воскреснет, наслаждайся жизнью. Надеюсь, Айшат не откажется побыть твоим гидом и покажет красоты Эстепоры.

– Не откажется, не откажется! – отозвалась девушка. Ее сияющие глаза говорили, что предстоящие служебные обязанности ее, мягко говоря, не тяготят!

– Пятнадцать тысяч корон, это много или мало? Я ведь ваши цены не знаю.

– Ну-у… если не купать цыганок в шампанском и не поить им лошадей, то достаточно.

Ответ Ларза Дениса удивил, но не поразил – он лишний раз убедился, что общение с Шэфом ни для кого безнаказанно не проходит.

– Пока! – улыбнулась магам Айшат, подхватывая Дениса под руку. – Мы пошли. – Денис вежливо поручкался с обоими магами, и парочка отбыла в неизвестном направлении.

В броуновском движении пестрой толпы, заполнявшей Центральную Зону Отдыха Эстепоры, даже опытный оперативник Ларз Котен не смог бы распознать шестерку «теней», прикрывавших Дениса со всех сторон, но он знал – они есть, и находятся там, где надо. Кроме того, существовала секретная, последняя, практически непреодолимая линия обороны.

– Так что, никакого инструментального наблюдения нет? – удивился Танг.

– Одно есть – «дятел». Напрямую передает изображение в дежурную виману отряда. Прямая аналоговая передача. Камера на «дятле», приемник в вимане, так что… – Ларз замолчал, не окончив фразу – врачу не надо было долго объяснять, что вероятность того, что Центральный ИскИн что-либо сможет сделать, если информация, во-первых, не обрабатывается в Центральном Кластере, а во-вторых, не цифровая, а аналоговая, равна нулю, ну-у… или близка к нулю – хотя… полную гарантию дает только страховой полис… а вот его-то как раз и не было!

До чего же хорошо: яркое солнце, синее море, пальмы, беззаботная, веселая толпа, а самое главное – мимолетные касания: то упоительно упругая грудь, то не менее восхитительное бедро как бы случайно касаются Дениса. Эти прикосновения вызывают сладкую дрожь, и наконец он не выдерживает – разворачивает девушку лицом к себе и крепко обнимает. После затяжного поцелуя говорит:

– Айшат! Поехали в гостиницу! – Девушка в ответ распахивает и без того огромные синие глаза, хлопает ресницами и удивленно спрашивает:

– Зачем?

– Чтобы я тебя не изнасиловал прямо здесь! – Айшат в ответ заливисто хохочет. Истинную причину ее смеха Денис поймет много позднее, а сейчас он надувается. – Ну-у… если ты не хочешь, – начинает бормотать он, с тоской замечая, что солнце тусклое, море серое, пальмы обернуты грязной ватой, а толпа унылая.

– Дурачок! – Девушка быстро чмокает его в губы, и снова солнце становится ярким, море синим, пальмы красивыми, а толпа веселой. – Пошли! – Она хватает его за руку и тащит за собой.

– «В кусты?! – с веселым ужасом думает Денис. – А черт с ним, в кусты так в кусты! Надо же когда-то сделать это и в кустах!»

Но все оказалось несколько прозаичнее – большой одноэтажный павильон, смахивающий на типовую станцию метро, и в нем, для усиления эффекта, эскалатор, правда, небольшой – метров на двадцать. Заканчивался спуск в большом круглом зале, от которого отходили восемь радиальных коридоров. Над каждым коридором светился разноцветный огонек: над шестью красный, а над двумя зеленый. В один из этих «зеленых» коридоров Айшат и потащила Дениса.

По обе стороны располагались двери, над которыми светились, как можно было догадаться, все те же красные и зеленые огоньки. Добравшись до первой двери с приглашающим зеленым огоньком, девушка решительно завела туда Дениса. В крохотной комнатке из мебели была только кровать.

Как уже отмечалось, внутренний голос Дениса был большим поклонником Иоганна Фридриха Шиллера – рыжего Мастера из Марбаха. Не минула эта привязанность и самого Дениса: «Любовь и голод правят миром!» – всплыли в его голове слова великого романтика, после пары часов занятия этой самой любовью. Один голод был утолен, пришла пора утолить другой.

В «нумерах», как Денис обозвал заведение, обнаружился санузел, по размерам под стать комнатке – крохотный, но вполне исправно выполняющий свои полезные функции, и через пятнадцать минут наша парочка, счастливая, чистая, умиротворенная, но страшно голодная, выбралась на поверхность.

– Куда идем?

– Без разницы, только поближе – а то я кого-нибудь сожру! – Денис кинул на девушку специальный «людоедский» взгляд, вызвавший новый приступ смеха, восторг и абсолютно «логичный» отклик:

– Ты ужасно милый!

Свободный столик в море открытых кафешек нашелся моментально, и через десять минут крепкие белые зубы вонзились в большие куски ароматного, хорошо прожаренного мяса. А еще через двадцать минут Денис допил последний глоток великолепного капучино и совершенно осоловелый откинулся от стола.

Базовые потребности (любовь и голод) были удовлетворены, но тут же возникли новые: хлеба и зрелищ! Надо заметить, что человек вообще животное ненасытное – стоит ему заполучить желаемое, как он начинает хотеть еще что-нибудь. Единственно возможный способ сделать человека счастливым более-менее надолго описан в древней притче про бога, человека и козу. Если коротко, то смысл в том, что человека надо сначала сделать несчастным, а потом, когда он осознает, в какое дерьмо вляпался, вернуть в исходное состояние. Вот тогда он и будет счастлив… но опять же, скотина этакая, ненадолго.

Насчет хлеба вопрос не стоял, а вот зрелища, в широком смысле этого слова, хотелось. Денис начал обозревать окружающий ландшафт, состоящий из таких же столиков, как их, и сидящих за ними людей. Тут же отметил новую, приятную особенность – если раньше, в эти три дня, до «Уловителя Душ», когда они с Айшат заходили в какую-нибудь общепитовскую точку, все мужское население тут же начинало бросать на нее взгляды разной степени жадности, в которых явно читалось недоумение: что ТАКАЯ девушка может делать рядом с ЭТИМ?! Теперь же, во-первых, в мужских взглядах исчез немой вопрос, а во-вторых, женская половина кидала на Дениса не менее жаркие взгляды. И это было приятно, черт побери!

Денис всегда подозревал, что разнообразные актеры, рассказывая по ящику, как они устали от популярности, врут. Теперь у него была возможность убедиться в этом самому, и пока он никакой усталости не чувствовал.

Денис даже улыбнулся в ответ хорошенькой блондинке, отчаянно строившей ему глазки.

– Даже не думай! Убью! – ласково пропела ему Айшат. Но что-то в ее взгляде заставляло подозревать, что это не шутка… или не совсем шутка.

– Да ты что, Ай! Мне же, кроме тебя, никто не нужен! – почти искренне возмутился Денис.

– Гляди! – строго предупредила его Айшат. – Я смотрю, тебя ни на секунду нельзя оставить одного – пойдешь в туалет, а когда вернешься, ты уже женат! – Оба громко заржали над немудреной шуткой. Радость бытия переполняла их – хорошо быть здоровым, молодым и красивым!

Но… у медали всегда две стороны, и тут же открылась другая, с которой раньше Денис не сталкивался по причине общей серости и незаметности – взглядами не менее пылкими, чем у представительниц прекрасного пола, его стали награждать их спутники, и если по модулю пылкость была примерно одинакова, то по знаку диаметрально противоположна.

«Это будет проблемой», – прозорливо решил Денис, но внутренний голос, находящийся в такой же эйфории от новой тушки, как и ее хозяин, справедливо отметил: «Проблемы будем решать по мере их поступления, а сейчас наслаждаемся жизнью!» Денис, обычно относившийся к высказываниям внутреннего голоса со значительной долей скепсиса, в данном случае, под давлением неопровержимых фактов, был вынужден признать его полную правоту в данном вопросе!

Оглядев окрестности, Денис решил кое-что уточнить у своей спутницы:

– Ай, слушай… у вас что сегодня: «День города»… или триста двадцать седьмая годовщина «Великой Октябрьской Социалистической Революции», или еще что?.. Может, «Пивной фестиваль»? – сделал он последнее предположение.

– ???

– Откуда столько бездельников?

Вокруг, насколько хватал глаз, виднелись открытые кафешки, торговые палатки, магазинчики, спортплощадки, бассейны, аттракционы, со всех сторон неслась музыка, и все это заполняла пестрая толпа, которую объединяло одно – довольные, безмятежные лица. Тут Денису припомнился самый идиотский, хотя нет, идиотский не то слово – самый лицемерный слоган российской рекламы: «Что нас всех объединяет? – Доброта!» Ага… ага… особенно на дорогах, да и вообще…

Но тут был именно тот случай – в воздухе была разлита доброта. Хотя, может, и не доброта, а тихое, сытое умиротворение, но все равно было хорошо.

Даже парни, бросавшие на Дениса грозные взгляды, опасения не вызывали – они чем-то напоминали разбойников из какой-нибудь «Собаки на сене» или «Двенадцатой ночи» – чувствовалось, что в душе они белые и пушистые и ни на какие злодеяния не способны.

– Тут всегда так, – недоуменно отозвалась Айшат, не понимая, чем вызвано удивление Дениса.

– А-а! – Денис хлопнул себя по лбу, припомнив рассказ Ларза. – Понял! Это тунеядцы, для которых красные цены! Ну-у… потомственные граждане Островной Цитадели, которые никогда не работают. Да?

Айшат немного промедлила с ответом:

– В некотором роде – да. Но… только в некотором. Вообще ничего не делать – скучно, поэтому большая часть из них, – легким кивком она отделила окружающую толпу от себя с Денисом, – имеет какое-то образование и чем-то занята.

– Да-а? – не поверил Денис. Айшат в ответ улыбнулась.

– Да-а! – передразнила она его. – Среди них есть художники, музыканты, модельеры, писатели… поэты… и еще много всяких… И работают они много и плодотворно. Вот!

– А в чем прикол?

– Прикол в том… что у писателя есть с десяток читателей, столько же ценителей таланта у художника, ну-у… и так далее… пяток поклонников у музыканта… короче – их работа никому не нужна, кроме них самих.

– Понятно: чем бы дитя ни тешилось – лишь бы не какалось!

– Ну-у… да! – рассмеялась девушка. – Но есть и настоящие, как ты выражаешься, тунеядцы – всю жизнь они заняты только тем, что сидят в Сети.

– А как войти? – живо заинтересовался Денис, жизнь не представлявший без Интернета. – Наверняка поблизости должно быть что-то вроде интернет-кафе, с компами. Или у вас везде беспроводной доступ? У тебя есть с собой какой-нибудь девайс с браузером?

– Какое, какое кафе?

– Интернет… кафе. – Денис ухмыльнулся, он вспомнил «Операцию Ы» и бессмертное:

«Собор Парижской Богоматери!»

«Какой… какой матери?»

«Парижской… Богоматери!»

– Дэн! Ты должен учитывать, что бабы – овцы глупые, а ты тут столько ученых слов наговорил – я половину не поняла, – Айшат захлопала длиннющими ресницами, изображая «блондинко», преданно заглядывая в глаза Денису. – Ты такой умный! – Она произнесла последнюю фразу таким серьезным тоном, что оба опять заржали, как кони, привлекая внимание окружающих.

– Ай, ну серьезно…

– Если серьезно – возьми свою красную карточку в руку и скажи: «Войти в Сеть».

– И все?

– И все.

– Ай, ты не обидишься, если я на пару минут зайду – просто посмотреть, чем отличается от нашей… я недолго. Хорошо?

– Хорошо… только не долго. А я пока себе кофе закажу. Тебе что-нибудь заказать?

– Ага… – уже несколько рассеянно отозвался Денис, – ванильный капучино.

Ответ Айшат о том, что она не знает, что такое «ванильный капучино» и пусть он закажет сам, Денис уже не услышал. Перед ним в воздухе распахнулось большое окно, похожее на «телефонное» – когда Шэф вызывал Ларза и других магов на аукцион.

Минут через пятнадцать Денис вернулся в реальный мир, Айшат с мудрой деликатностью не мешала ребеночку, дорвавшемуся до любимой игрушки.

– Ну, как впечатления? – поинтересовалась она, когда Денис схлопнул окно и посмотрел в ее сторону осмысленным взглядом.

– Интернет как Интернет… только в три дэ, а так очень похоже: новости, спорт, политика, клипы, сериалы, порнуха…

– То-то я смотрю, ты настолько завис – маньяк! – Оба опять заржали, вызвав новую волну интереса окружающих, проводящих досуг в несколько более камерном, что ли, стиле. Но нашу парочку мнение окружающих волновало меньше всего! Им было хорошо вдвоем.

– Пойдем, жиры растрясем, а то налопались, как удавы – через неделю такой диеты ни в одну дверь не войду и ты меня, толстую, бросишь! – Айшат сделала скорбное лицо. Комплиментов по поводу ее фигуры Денис говорить не стал – хватило одного восхищенного взгляда, чтобы скорбь исчезла.

– Пойдем, – с тяжелым вздохом согласился Денис, по нему – так можно было заказать еще кофе, мороженого, коньяку…

Для начала Айшат потащила его в бассейн. «Старый» Денис не был большим поклонником водных видов спорта по вполне очевидным причинам: плавал плохо, фигурой похвастать не мог – чего ему там было делать? «Новый» же, после получаса пребывания в воде и на берегу, с радостным удивлением осознал, что – во-первых, новая тушка плавала гораздо лучше, чем прежняя, – это раз!

Во-вторых, количество пылких взглядов, адресованных ему юными барышнями, превысило на семнадцать процентов норму для гусарского эскадрона при вступлении в какой-нибудь губернский город средней руки – это два!