Честь, слава, империя. Труды, артикулы, переписка, мемуары Петр I

[1708 г., ноября 12]

Божиею поспешествующею милостию от пресветлейшего и державнейшего Великого Государя Царя и Великого Князя Петра Алексеевича, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержца и многих государств и земель Восточных и Западных и Северных отчича и дедича и наследника и государя и обладателя, Нашего Царского Величества подданному Низового войска Запорожского кошевому атаману Костянтину Гордеенку и всему поспольству Наше Царского Величества милостивое слово.

Сего октября в 30 день нынешнего 1708 году в Нашей Великого Государя, Нашего Царского Величества грамоте за приписанием власные Нашего Величества руки, писано к вам, войску нашему Запорожскому Низовому. Объявляя об измене бывшего гетмана войск наших Запорожских Мазепы, который, забыв страх Божий и присягу свою к нам и отвергнувся благочестия, изменил Нам, Великому Государю, хотя весь малороссийский народ и землю отдать еретикам-шведам и под иго полякам и церкви и монастыри святые превратить в римскую и униатскую веру, переехал к шведскому королю, обманув генеральную старшину и трех полковников с некоторыми немногими людьми из компанейских полков.

И для того Мы, Великий Государь, Наше Царское Величество, послали Наши Великого Государя указы ко всем полковникам и старшине и всему войску Запорожскому, дабы от прелести сего богоотступника и изменника Мазепы остерегались и оного прелестей и универсалов не слушали, но съезжались бы вся старшина к Глухову на избрание нового гетмана, по правам и вольностям своим, вольными голосами.

Також к вам, верным нашим подданным Низового войска Запорожского, Мы, Великий Государь, писали, дабы вы, яко ревнители о благочестии и правах и вольностях своих, на прелести его, изменника Мазепы, не смотрели и ко оному отнюдь не приставали и его не слушали, но за церкви святые и монастыри, дабы не превращены были в Лютеранскую и Римскую веру и во унию и чтоб Малороссийский край не был отдан под польское и шведское ярмо, и за вольность свою стояли против неприятеля и изменника Мазепы со всяким усердием.

И на обрание нового гетмана присылали б от себя с кошу из войска Запорожского из старшины и знатного товарыщества, сколько человек пристойно, к Глухову. Но понеже за дальним расстоянием вашим от сего места посланные ваши сюда еще по се число не могли приспеть, а духовные особы малороссийского народа, как преосвященные митрополит Киевский и архиепископ Черниговский и епископ Переяславский, так и полковники и другая полковая старшина и казаки сюда для того собрания съехались, а ради неприятельского вступления по призыву изменника Мазепы в сей Малороссийский край время зело требовало, дабы был кто верный вождь войску нашему Запорожскому для обороны отечества своего, чтоб по злому намерению изменника Мазепы не приведены были церкви святые и монастыри в римские и униацкие костелы и народ малороссийский не был порабощен под польское и шведское ярмо, того ради помянутые духовные особы и полковники и полковая старшина, для обрания нового гетмана сюда съехавшиеся, сего ноября 6 дня, по обыкновению и по правам и вольностям своим, единогласно обрали вольными голосами в гетманы нашего войска Запорожского бывшего полковника Стародубовского Ивана Ильича Скуропацкого.

Чего ради Мы, Великий Государь, Наше Царское Величество, вам, верным нашим подданным, Низового войска Запорожского кошевому атаману и куренным атаманам и старшине и всему войску, о том избрании гетманском через сию Нашу Царского Величества грамоту объявляем и при том повелеваем, дабы …[131] гетману войск наших Запорожских, по верности своей к Нам, Великому Государю, во всем, о чем он до вас, войска нашего Запорожского Низового, по Нашему Великого Государя указу писать будет, были послушны и, яко ревнители о благочестии и правах и вольностях своих, к изменнику Мазепе не приставали и на прелести его не смотрели, но стояли за церкви святые и православные монастыри и за отечество и вольность свою твердо, и служили Нам, Великому Государю, по-прежнему верно, и были на кошу ко отпору неприятельскому во всякой готовности, дабы, по прелестям и изменническим умыслам Мазепиным, не было на жилища ваши и на порубежные малороссийские городы от орды какого нападения.

А короля шведского и единомышленников его надеемся мы при помощи Вышнего здесь войски своими великороссийскими и малороссийскими скоро искоренить и разрушить и из Малой России и всех земель своих выбить, как уже двух его генералов, Левенгаупта и Либекера, с тридцатью тысячью войска шведского наголову побили.

А вор и изменник Мазепа изменил Нам, Великому Государю, и перешел к королю шведскому по договору с ним, с таким своим злым и безбожным умыслом, дабы [како выше помянуто] церкви и монастыри святые православные обратить в римскую и униатскую веру, а самому быть самовладетельным князем над всею малороссийскою землею под обороною Станислава, силою от короля шведского незаконно на Королевство Польское выбранному.

И того ради уповаем Мы на вашу к Нам, Великому Государю, верность, что вы за отчизну свою и за православную веру и за Нас, Великого Государя, стояти и его, богоотступного изменника Мазепы, прелестей слушать не будете. А за верность вашу к Нам, Великому Государю, милость Наша монаршеская к вам умножится и посылано будет к вам Нашего Великого Государя жалованья на каждый курень по полторы тысячи золотых украинских на каждый год, сверх прежнего настоящего годового вам жалованья.

И для того с сею Нашею Царского Величества грамотою посылаем стольника нашего, Гаврила Кисленского. А по ту Нашу Царского Величества обещанную милость и жалованье прислать бы вам, войску нашему Запорожскому Низовому, к Нам, Великому Государю, в военный поход немедленно посланцев своих, с которыми то Наше Великого Государя жалованье к вам тотчас прислано, и оные посланцы ваши пожалованы и отпущены будут с тем на кош, не мешкая, в чем бы вам быть на Нашу Царского Величества милость благонадежным, и что Наши Великого Государя милость к вам за ваши верные службы никогда отъемлема не будет[132].

Ибо когда прошлыя зимы ваши посланные челобитчики о Нашем Царского Величества жалованье были удержаны на Москве, також, когда и преж сего Наш Великого Государя гнев на вас являлся, и то все чинилось по письмам и ложным доношениям изменника Мазепы, который к Нам, Великому Государю, писывал на вас почасту, будто вы к Нам, Великому Государю, неверность свою являете, хотя вас теми своими лживыми клеветы привесть в Нашу Великого Государя немилость.

Но ныне Мы, Великий Государь, видя, что он, вор и изменник Мазепа, то чинил по изменничью своему умыслу напрасно, милость свою к вам за верные и постоянные ваши службы приумножать и вас во оной милости содерживать будем непременно, потому что и нынешний новообранный гетман нашего войска Запорожского Иван Ильич Скуропацкий о верной вашей к Нам, Великому Государю, службе доносил.

Дан в Глухове, ноября в 12 день 1708 г.

Царь Петр.

По написании сего известно Нам, Великому Государю, учинилось по доношению нынешнего гетмана наших войск Запорожских Ивана Ильича Скуропацкого, что задержал бывший гетман и изменник Мазепа войска нашего Запорожского Низового четырнадцать человек без Нашего Великого Государя указу. Того ради, Мы, Великий Государь, по доношению его, гетмана нашего, то все товарищество ваше свободить и двух человек из оных, пожаловав Нашим Великого Государя жалованьем, с сим стольником нашим на кош отпустить милостиво указали.

[1708 г., декабря 3]

Указ господину генералу-майору Ифланту.

Идти с помощию Божиею до Переяславля вкупе с полковником Переяславским, и быть там до указу, и обо всем сноситься с князем Голицыным в Киеве.

Будучи там, смотреть недреманным оком на Мазепину корреспонденцию и, ежели где явятся от него куда или к нему откуды посланные, и оных ловить и присылать к нам за крепким караулом; а особливо престерегать Заднепровских, потому ж смотреть около Белой Церкви поселенных и прочих тамошних жителей, дабы оттуды на сю сторону Днепра никто из них ни для чего не переходили, и о том им объявить через универсалы.

Також ежели какой заворож к противности за Днепром явится, тогда посылать, а буде нужда будет, то и самому туда идти, и то смирять без пощады, и строенья оных бунтовщиков жечь, и над Запорожьем того ж смотреть, чтоб оттуды к Мазепе или от Мазепы к ним какой тайной или явной пересылки не было.

Також, по приходе своем на указное место посылать добрых шпигов за Киев и к Припяти, а через оных проведывать о Станиславе и о неприятельских на Волыни и в Литве обретающихся войсках, о их поведении, а именно, где оныя будут обращаться, и о том к нам писать именно.

Оный поход свой править до указного места близ неприятеля; и ежели где можно будет неприятелю какой учинить ущерб, и то чинить с Божиею помощию, и при том иметь добрую осторожность. В прочем чинить, как честному и доброму офицеру надлежит.

Дан в Лебедине, декабря в 3 день 1708.

Н. Ю. Ифлант прибыл в Переяславль 20 декабря и прислал оттуда следующее донесение:

«Всемилостивейший Государь. Доношу тебе, вседержавнейшему Государю. Сего декабря 19 дня получил я ведомость, что неприятель – под местечком Пирятиным, и тамошние жители желали о сикурсе [просят помощи]. И тогда я из Переяславля отправил партию. И та партия до города Пирятина не дошла: получил ведомость, что неприятельские люди от тамошних местечек отошли, как прослышали про войско Вашего Царского Величества, и напал на них страх и трепет великий. И я с оной ведомости, которую писал пирятинский сотник Василий Свечка, посылаю до Вашего Царского Величества копию. Да сего декабря 20 дня присланы из Пирятина швед да волох, которые были в разъезде с шведским подполковником Тизондерфом и взяты под Пирятиным; и сказали, что они командированы от Пирятина за три мили из местечка, а как зовут – не знают, и, не дошед до Пирятина, стали под ними лошади, и они заехали в деревню для корму лошадей, и в той деревне, наехав на них, казаки взяли. И тот швед и волох посланы до его превосходительства господина князя Голицына. А по прибытности своей в Переяславль замок осмотрел, и замок против прежнего очень хорошо построен. А в замке комендантом господин полковник фон Стрезурбех, а при нем солдат 387 человек. Також носится здесь ведомость, будто изменник Мазепа умер. Вашего Величества нижайший раб Николай Ифлант.

Из Переяславля, декабря в 20.

P. S. За Днепр и за пороги и за Белую Церковь отправил шпионов и велел о Станиславе и обо всем проведать. И что выяснится, о том до Вашего Величества буду писать».

[1708 г., декабря 4]

Божиею поспешествующею милостию Мы, пресветлейший, державнейший Великий Государь Царь и Великий Князь Петр Алексеевич, всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержец, пожаловали войска нашего Запорожского Черниговского полку прежде бывшего казака Григорья Шишкевича, за его к Нам, Великому Государю, верные службы, а особливо за престорогу [предостережение], которую он учинял генералу нашему, главному от кавалерии, Римского и Российского государств Ижорскому князю Александру Даниловичу Меншикову, в случае от измены Нам, Великому Государю, бывшего гетмана Мазепы.

Велели ему, Григорью, быть сотником Новомлинским, на место прежде бывшего тамо сотника Самуйленка. И над казаками той сотни иметь ему, Григорью, начальство, во всем против прежде бывших тамошних сотников. Також какие к тому уряду доходы и маетности и мельницы принадлежат, владеть тем ему, Григорью, как прежние тамо будучие сотники владели. А преж бывшему сотнику Самуйленку быть там сотником Мы, Великий Государь, не повелели, для того что он явился причинен к измене Мазепиной.

Чего ради, во уверение всем и во знак к нему той Нашей Царского Величества, за вышеписанные его службы, милости, указали Мы, Великий Государь, ему, Григорью Шишкевичу, на тот чин Новомлинского сотничества дать сию Нашу Великого Государя жалованную грамоту чрезвычайно, за Нашею Царского Величества государственною печатью.

Дана в Лебедине декабря в 4 день 1708.

[1708 г., декабря 19]

Ноября 27-го дня писали Мы к вам, чтоб с рекрутами быть вам в Севеск января к 1-му числу; и ежели к тому числу не можешь справиться, то приезжай хотя к 10-му числу января. Также пишешь, что рекрутов в то число добрых не было и для того таких послал; и когда б о том ты так отписал тогда, то б я сердит на тебя не был.

P. S. Полковник Калагин компанейский[133], который был при Мазепе, пришел к нам с тысячью человек и на дороге побил шведов и живьем привез шестьдесят восемь человек.

Об этом же событии сообщал английский посол при русском дворе Ч. Витворт своему корреспонденту статс-секретарю Бойлю в письме от 22 декабря 1708 (2 января 1709) г.:

«Что касается дел Его Величества, Шафиров уверяет, что они находятся в самом лучшем положении: казаки, увлеченные Мазепой, один за другим возвращаются по домам; на прошлой неделе, например, один полковник возвратился с пятьюстами конницы, служившей охранной гвардией гетмана, при котором, следовательно, остался только один полк из трехсот человек, не более, и те только ждут случая убежать. Говорят, будто, видя это, шведы содержат Мазепу и его приверженцев под строгим присмотром, и даже в спальне гетмана поставили стражу. Шафиров прибавляет, что царь не намерен располагаться на зимние квартиры, не желая дать передышки шведам».

1709 г., июля 9

Первая обстоятельная реляция о счастливой главной баталии меж войсками Его Царского Величества Свейского [Шведского], учинившейся неподалеку от Полтавы сего июня в 27 день 1709-го.

Сего месяца 20 дня перешли мы со всею армиею через реку Ворсклу и по сею сторону оной с малую милю[134] от неприятельской армии стали. Потом же, 24-го числа, пошли мы далее со всею армиею и стали с четверть мили от неприятеля и, дабы оный на нас нечаянно не напал, учинили около обозу траншемент. Наша же кавалерия на правой руке между лесом поставлена была, и между оною несколько редут[135] сделано, и людьми и пушками осажены, и изволил Его Царское Величество всякое предуготовление чинить к нападению на неприятеля.

Однако ж оный, по своей обыкновенной запальчивой отваге, в том нас упредил, и 27-го числа поутру весьма рано, почитай, при бывшей еще темноте, из дефилеев[136], в которых он во всю ночь свое все войско в строй поставлено имел, на нашу кавалерию как с конницею, так и с пехотою своею с такою фуриею [с яростью, неистовством] напал, что хотя он многократно с великим уроном от нашей кавалерии и от наших редут, к которым приступал, отогнан есть, однакож наша кавалерия, понеже оную нашею инфантерией [пехотой] толь скоро выручить не могли, последи немного к нашему ретраншементу уступити принужденна; однако ж паки скоро остановились и неприятеля атаковали, и оного правое крыло весьма сбили, и генерал-майора Шлипембаха, который тем крылом командовал, в полон взяли.

Между тем послал Его Царское Величество [Петр I] его светлость генерала князя Меншикова[137] да при нем генерал-лейтенанта Ренцеля с некоторою частию кавалерии и инфантерии к Полтаве, дабы еще в сукурс[138] неприятелю идущие войска, також и в шанцах [окопы, укрепления] оставшегося неприятельского генерал-майора Розе[139] с неприятельскими войсками атаковать и помянутый город от блокады весьма освободить. И вышепомянутый его светлость [А. Д. Меншиков] встретил на дороге неприятельский корпус резерва, состоящий в 3000 человеках, которые они поставили позади своего правого крыла при лесе, которых по кратком бою сбили [смяли] и без остатку побили и в полон побрали.

А потом его светлость паки [снова] к главной армии возвратился, генералу же лейтенанту Ренцелю велел продолжать марш к Полтаве, по которого прибытии ретировался [отступил] генерал-майор Розе с тремя при нем бывшими полками в сделанные перед городом от неприятеля крепости и шанцы; но оный от помянутого генерал-лейтенанта Ренцеля тамо атакован и, по кратком учиненному сопротивлению, принужден со всеми при нем бывшими людьми на дискрецию [здесь: без всяких предварительных условий] сдаться.

Между тем же неприятельская кавалерия от главного войска от нашей кавалерии отступила и с своею инфантерией паки случилася [соединилась], и поставили шведы всю свою армию в ордер баталии [боевой порядок] перед фрунтом с четверть мили от нашего обозу. Между тем же Его Величество [Петр I]повелел тотчас двум линиям от нашей инфантерии из нашего траншементу выступить, а третью в оном назади оставил, и тако ту армию в строй поставил, что инфантерия посреди, кавалерия же на обоих крылах поставлена.

И с нашей стороны правым крылом кавалерии командовал генерал-лейтенант Боур (понеже генерал-лейтенант Рен в первой акции, в которой он много опытов [примеров] храбрости и доброго приводу показал, в бок прострелен); левым же крылом командовал его светлость князь Меншиков, понеже тамо его пребытие потребнейшим было.

А корпусом баталии [центр боевого порядка с пехотой] командовал сам Его Царское Величество высокою особою своею, и при том господин генерал-фельдмаршал Шереметев, також генералы от инфантерии князь Репнин и Аларт, купно с генерал-лейтенантом Белингом и прочими генералами.

А артиллериею управлял генерал-поручик от артиллерии Брюс. И всякий в своем назначенном месте управлял с изрядными опытами мужества и воинского искусства своего. И как войско наше таковым образом в ордер баталии установясь, на неприятеля пошло, и тогда в 9-м часу перед полуднем атака и жестокий огонь с обеих сторон начался, которая атака от наших войск с такою храбростию учинена, что вся неприятельская армия по получасном бою с малым уроном наших войск (что при том наивяще [более всего] удивительно) как кавалерия, так и инфантерия весьма опровергнута, так что шведская инфантерия ни единожды потом не остановилась, но без остановки от наших шпагами, багинетами [штыками] и пиками колота, и даже до обретающегося вблизи лесу, яко скоты, гнаны и биты.

Притом вначале генерал-майор Штакельберк, потом же генерал-майор Гамильтон, також после и фельдмаршал Реиншильд и принц Виртемберский, королевский родственник, купно с многими полковниками и иными полковыми и ротными офицерами, и несколько тысяч рядовых, которые, большей частью с ружьем и с лошадьми, отдались и в полон взяты, и тако стадами от наших гнаны.

В погоню же за уходящим неприятелем последовала наша кавалерия больше полуторы мили, так что, почитай, от самой Полтавы в циркумференции [по окружности] мили на три и больше на всех полях и лесах мертвые неприятельские тела обреталися, и, чаем, оных от осми до десяти тысяч побито.

А сколько с ними пушек, знамен и литавр взято, тому последует при сем, елико ныне за скоростию могли уведомиться, роспись [список]. А о прочих обстоятельствах, також сколько с нашей стороны побито и ранено, тому прислано будет впредь уведомление.

И тако, милостию Всевышнего, совершенная виктория, которой подобной мало слыхано и видано, с легким трудом против гордого неприятеля через Его Царского Величества славное оружие и персональный храбрый и мудрый привод [командование] одержана, ибо Его Величество в том воистину свою храбрость, мудрое великодушие и воинское искусство, не опасаясь никакого страха своей царской высокой особе, в вышнем градусе показал, и при том шляпа на нем пулею пробита.

Под его же светлостию князем Меншиковым, который також мужество свое при том довольно показал, три лошади ранены. При сем же и сие ведати надлежит, что из нашей пехоты токмо одна линия, в которой десять тысяч обреталось, с неприятелем в бою была, а другая до того бою не дошла, ибо неприятели, будучи от нашей первой линии опровергнуты, побежали и тако побиты.

Где король сам обретается, еще до сего числа не известно, понеже его зенфта [носилки], в которой его, ради прежде полученной раны в ногу, носили, найдена на части расстреляна, так что и фельдмаршал Реиншилд худое мнение о его состоянии имеет. За неприятелем в погоню далее, також и ради взятия багажу его, посланы вчерашнего ж числа генерал-лейтенанты от гвардии князь Голицын с обоими гвардиями, с Ингерманландским и Астраханским полками, конною пехотою и Боур с 10-ю полками кавалерии, и ожидаем мы повсечасно, что оные учинят. Граф Пипер с некоторыми секретарями, не имея случая бегом спастися, приехал сам в Полтаву.

И, почитай, вся неприятельская инфантерия при сем побита, також и от кавалерии мало осталось. Куда оные обратятся далее бегом спастися, о том время покажет.

Сего 28 дня и его светлость князь Меншиков за неприятелем пошел, за которым еще несколько полков кавалерии последовало. О неприятеле имеем ведомость, что войска наши вблизи уже от оного обретаются и его еще конечно застанут. Что далее учинится, о том не оставим вам сообщить.

P. S. Получено известие от посыланных для погребания мертвых по баталии, что они на боевом месте и круг оного сочли и погребли шведских мертвых тел 8619 человек, кроме тех, которые в погоне по лесам в разных местах побиты.

От посланного нашего войска за неприятели получили ведомость, что неприятели бегут от наших с достальным войском наспех и уже 3000 возов в добычь нашим покинули [оставили], також и раненых своих, поколов [убив], на дороге оставляют и бегут, нимало не останавливаясь. Однако ж чаем, что те посланные наши войска скоро тех бегущих догонят и атаковать будут.

[приводится в сокращенном изложении]

Первый министр и обер-маршал и тайный королевский советник граф Пипер.

Генерал-фельдмаршал и тайный советник граф Реиншильд.

Генерал-майор Шлипембах

Генерал-майор Штакельберк

Генерал-майор Розен

Генерал-майор Гамильтон

Полковник князь Виртембергский

Полковники: Яган Вейдемеер, Бруноу, Стрик, Рейтер

Подполковники: Сас, Гендрик Рыбендер, Синклер, Фридрих Адольфпальн, Юлиус Моде, Врангель

Майоры:

Яган Вейдемеер, Бруноу, Стрик, Рейтер

Ротмистров 11

Капитанов 42

Капитан-поручик 1

Королевского двора квартирмейстер 1

Полковых квартирмейстеров 3

Драбантов [телохранителей] 2

Поручиков 63

Корнетов и прапорщиков 53

Адъютантов 3

Трубачей 7

Полковых лекарей 4

Писарей 3

Унтер-офицеров от кавалерии и инфантерии 201

Рядовых от кавалерии драгун и мушкетеров 2528

Лекарских учеников 4

Гобоистов 12

Барабанщиков 24

Да притом же взяты от канцелярии королевской:

Тайный секретарь Цедергельм

Секретарь Дибен

Канцеляристов 2

Королевский пастор и духовник Норберг

Всего людей 2977

Штандартов от кавалерии 14

Знамен драгунских 29

Знамен от пехоты 93 (в том числе 6 знамен от лейб-регимента)

Волосной штандарт 1

Итого штандартов и знамен 137

4 пушки, понеже более у неприятеля при баталии не было, а оставлены были в обозе.

Одни литавры серебреные от лейб-регимента конного.

Трое медных.

Мелкого ружья взято множество, но впредь о том ведомость учинена будет, понеже во время баталии оного немалое число врознь разобрали.

Продолжение, еже [какое] после бывшей июня в 27 день баталии, недалеко от Полтавы, меж Его Царского Величества и оставшимся неприятельским шведским войском еще учинилось.

Как его светлость князь Меншиков 28 июня за неприятелем вслед пошел, то хотя оный всякое прилежание в том чинил, однако ж неприятеля, который, оставя большую часть своего багажу, наскоро к Днепру бежал, не мог прежде 30 июня нагнать. Которого числа оный его недалеко от Переволочим в зело крепком месте, под горою при Днепре стоящего, обрел и от взятого в полон полкового квартирмистра и нескольких волох уведомился, что король шведский до того за три часа с несколько стами конных через Днепр переправился с великою трудностию и генерал-майоров, и Пиара и Лагеркрона, с собою взял; генерала же Левенгоупта с оставшимся от побитой армии войском по сей стороне Днепра оставил, понеже за скудостию судов переправитися не могли.

И то усмотря, повелел его светлость генерал князь Меншиков без потеряния времени обретающемуся под своею командою войску, которого не больше 9000 было, к неприятелю приближитися. И понеже оный от полоняников уведомился, что неприятели иногда на учиненный уговор сдадутся, и того ради он посылал к той сдаче их наговаривать, и при том им объявить велел, чтоб они, разеудя, что все убежище и спасение у них пресечено, сдались, в противном же случае они не ожидали б себе квартиру или пощады, но все побиты будут.

И после того неприятели генерал-майора Крейца, полковника Дукера, подполковника Траутфетера и генерал-адъютанта графа Дукласа к его светлости прислали об о акорде трактовать велели, который по некоторым разговорам тотчас и учинен и от его светлости князя Меншикова и генерала Левенгоупта подписан, по которому неприятели, состоящие еще паче всех чаяния с лишком в 15 000 вооруженных, большая часть кавалерии, ружье свое, яко воинские полоняники, положа, сдались, и оное еще того ж дня, купно со всею артиллериею и приналежащею к тому воинскою казною (канцелярией) и всеми знамены, штандарты, литавры и барабаны генерал-лейтенанту Боуру отдали.

Изменник же Мазепа еще на несколько часов прежде короля, купно с некоторыми из своих изменнических единомысленников, через Днепр перешел. Многие ж из оных сдались и просили у Его Царского Величества милостивого прощения. А куды он, Мазепа, ушел, того еще не ведомо, однако ж уповаем, что он своего заслуженного наказания не уйдет.

И тако, Божиею помощию, вся неприятельская, столь в свете славная, армия Его Царскому Величеству в руки досталась; ибо от оной, кроме немногих сот, которые с королем через Днепр перешли, никто не убежал, но все Его Царского Величества победоносному оружию сдатися принуждены. Его Царское Величество сам высокою своею особою изволил пойти за уходящим неприятелем июня в 30 день и пришел туда при самой сдаче тех неприятельских войск.

За королем шведским несколько тысяч человек регулярных и нерегулярных войск посланы через Днепр, и везде такие учреждения учинены, что оный такожде трудно убежати может; ибо уже наши часть людей, при нем сущих, нагнали, и с двести из оных побили, и со сто человек с генерал-аудитором и войсковым цалмейстером в полон взяли.

А что от неприятелей при том пушек, штандартов, знамен, також и прочего в добычу получено, о том последует при сем роспись.

[приводится в сокращенном изложении]

Генерал и рижскиой губернатор граф Левенгоупт

Генерал-майоры:

Крейц

Круз

Генерал-адъютанты, бывшие при генерал-фельдмаршале Реншильде:

2 брата графы Бонды

Граф Туглес

От кавалерии

Полков рейтарских и драгунских 22

В них налицо:

Обер-офицеров 641

Унтер-офицеров 522

Капралов и рядовых 8637

Итого обер– и унтер-офицеров и рядовых 9832

Да неслужащих 528

Всего обер– и унтер-офицеров и рядовых и с неслужащими 10 680

Обер– и унтер-офицеров и рядовых 1378

Неслужащих 86

Итого обер– и унтер-офицеров, рядовых с неслужащими 1464

Прочих полков 11

В них налицо:

Обер-офицеров 197

Унтер-офицеров 299

Капралов и солдат 3059

Итого обер– и унтер-офицеров и рядовых 3555

Да неслужащих 30

Всего с гвардией обер– и унтер-офицеров и рядовых 4933

А с неслужащими 5049

Всего конных и пехотных полков

Обер-офицеров 931

Унтер-офицеров 942

Капралов и рядовых 12 892

Итого 14 765

А с неслужащими 15 729

Артиллерийские обер– и унтер-офицеры и прочие служители

Служащих 200

Неслужащих 335

Всего высших и нижних чинов с неслужащими 535

Итого конных и пехотных офицеров, рядовых и артиллерских служителей 14 956

А с неслужащими 16 264

Да сверх того двора королевского служители

Камергер Карт Гинтер

Дворовой и полевой аптекарь Самоил Чирфигель

Квартирмейстер Арфус Сконберс

Кригс-комиссары:

Фридрик Алсиль

Андрис-Биер

Индрик Бранбер

Провиантских служителей 5

И прочие королевского двора служители

Знамен и штандартов 142

Артиллерии:

Пушек медных: 6-фун[товые] – 4; 5 1/2-фун[товая] – 1; 3-фун[товые] – 12; русских, которые взяты в Веприке, 3-фун[товые] – 2; гаубицы 16-фун[товые] по камню – 2; мортир: 6-[фунтовые] – 4; 3-[фунтовые] – 4; пушки железные 3-фун[товые] – 3.

Побито:

Обер-офицеров 31

Унтер-офицеров 22

Капралов и рядовых 571

Итого 623

Ранено:

Обер-офицеров 72

Унтер-офицеров 59

Капралов и рядовых 1322

Итого с офицерами 1453

Всего побитых и раненых 2076

Побиты:

Обер-офицеров 21

Унтер-офицеров и рядовых 691

Итого 712

Ранено:

Офицеров 33

Урядников и солдат 1784

Итого 1817

Всего побито и ранено 2529