Заговор черных генералов Хлыстов Вадим

  Монах поднялся со своего стула, коротко поклонился и тихо покинул кабинет...

  Джентльмены играют честно. Там, где правила игры не позволяют выиграть, джентльмены меняют правила.

  (Г. Ласки)

  ***

  Военному министру Рейхсвера

  генерал-полковнику фон Бломбергу

  Рапорт Љ 069/14 (Выписка).

  Экз. Единств.

  Строго секретно.

  Тема: "Валькирия"

  Регион: Берлин

  Дата: 14.06.34 года

  "...Настоящим докладываю, что согласно вашего приказа Љ 59/71 от 27.04.34 г. и директивы Генерального штаба Љ 37/141 от 02.05.12 г. о подготовке и проведении стратегических учений "Валькирия" мной, как начальником штаба учений, отработаны следующие вопросы:

  1. В стране созданы шесть оперативных зон учений. А именно:

  Восточная - земли Бранденбург, Саксония, Тюрингия, Саксония-Анхальт с оперативным центром в г. Магдебург.

  Южная - земли Бавария, Баден-Вюртемберг, Саар, Рейнланд-Пфальц с оперативным центром в г. Мюнхен.

  Западная - земли Гессен, Северный Рейн - Вестфалия , Нижняя Саксония, свободный ганзейский город Бремен с оперативным центром в г. Дюссельдорф.

  Северная - земли Мекленбург - Передняя Померания, Шлезвиг-Гольштейн, Свободный и ганзейский город Гамбург с оперативным центром в г. Гамбург.

  Специальная - столица Берлин с оперативным центром в г. Берлин.

  Особая - Кенигсбергский анклав с оперативным центром в г. Кенигсберг.

  Примечание: перечень частей и подразделений, приданных зонам учений

  приложение Љ 2 к рапорту.

  2. С 30.05.34 г. по 06.06.34 г. проведены командно-штабные учения с командирами и начальниками штабов оперативных зон, а так же с командирами и начальниками штабов приданных оперативным зонам частей и подразделений. В ходе вышеуказанных учений были отработаны следующие вопросы:

  А). Вводная по замене командиров и начальников штабов в связи с гипотетической невозможностью последними выполнять свои функциональные обязанности. Замена офицеров осуществлялась из кадрового резерва согласно списку Љ 037 Военного министерства.

  B). Создание подразделений быстрого реагирования в каждом населенном пункте конкретной оперативной зоны , для блокирования узлов связи, железнодорожных станций, автомобильных дорог и аэродромов. Особое внимание было уделено охране и блокированию оружейных арсеналов, складов продовольствия, а также средств передвижения.

  С). В полном объеме отработаны вопросы связи и оповещения с частями и подразделениями оперативных зон, а так же разосланы запечатанные пакеты с секретным приказом Љ 456 начальникам штабов.

  D). В полном объеме отработаны вопросы материально-технического обеспечения частей и подразделений согласно полевого устава сухопутных сил.

  E). Высший, старший и младший офицерский состав всех шести оперативных зон находится в трехчасовой готовности к переходу от фазы командно-штабных учений к фазе полномасштабных стратегических общевойсковых учений..."

  Начальник штаба стратегических учений "Валькирия"

  подполковник Клаус фон Штауффенберг.

  ***

  Его превосходительству,

  Первому председателю НСДАП,

  канцлеру Германии,

  господину Адольфу Гитлеру.

  Государственной важности.

  Докладная записка Љ S140/9 (выписка)

  Экз. единств.

  Тема: Операция "Колибри"

  Дата: 14.06.1934 года.

  "...Господин Первый председатель и Канцлер, настоящим довожу до Вашего сведения, что:

  1. Согласно приказу Љ 45 "О переносе срока начала реализации плана "Колибри" с 30.06.34 г. на 15.06.34 г." следующие Оберабшниты СС находятся в состоянии двухчасовой готовности к началу активной фазы операции во всех землях Германии, включая и Кенигсбергский анклав. И А именно:

  Оберабшнит "Восток" - бригады СС "Берлин-Бранденбург", "Восточная Пруссия", "Силезия".

  Оберабшнит "Запад" - бригады СС "Гессен-Нассау", "Рейнланд-Север", "Рейнланд-Юг", "Южный Ганновер-Брауншвейг".

  Оберабшнит "Юг" - бригады СС "Баден", "Вюрттемберг", "Франкония", "Нижняя Бавария", "Верхняя Бавария".

  2. Партийные трибуналы на местах готовы к немедленному принятию судебных решений.

  3. На Ваше утверждение предлагается окончательная редакция ликвидационных списков активных членов штурмовых отрядов НСДАП (СА), чья деятельность носит антипартийный и антигосударственный характер. (Приложение Љ1)..."

  Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер.

  Его превосходительству,

  Начальнику Генерального штаба штурмовых отрядов НСДАП (СА)

  Эрнсту Рэму

  Особой важности.

  Рапорт Љ А7 (выписка)

  Экз. единств.

  Тема: "Ловушка"

  Дата: 14.06.1934 года.

  "...Господин начальник Генерального штаба, настоящим докладываю, что:

  1. Разведданные "Внешнего отдела" службы безопасности Генерального штаба штурмовых отрядов полностью подтвердили выводы "Аналитического отдела" о готовности СС к реализации активной фазы операции "Колибри".

  2. "Внутренним отделом" службы безопасности Генерального штаба выявлены члены СА, действующих в интересах СС. На Ваше утверждение предлагается:

  А) Ликвидационный список членов СА вступивших на путь измены. (Приложение Љ 1)

  B) Ликвидационный список членов СС ответственных за разработку и реализацию плана "Колибри". (Приложение Љ 2)

  3.В соответствии п.4 и п.5 плана "Ловушка", территориальные соединения штурмовых отрядов приведены в готовность "Красная" во всех землях страны..."

  Заместитель начальника Генерального штаба штурмовых отрядов НСДАП (СА), обергруппенфюрер СА, Фриц фон Крауссер.

  Они стояли напротив нас. Неведомым образом я ощутил, что здесь были самые опытные, самые хитрые, самые безжалостные. Хищники из мира, который давно умер. Их было ЦЕЛЫХ тридцать особей против нас ВСЕГО пятидесяти. Силы были явно не равны. Но мы, под воздействием инъекции, хоть и ненадолго, тоже становились тварями, в которых неумолимо начало исчезать все человеческое. Мы, из команды людей, стремительно превращались в стаю, такую же, какая была напротив нас.

  Стоящие рядом со мной "Росомахи" внезапно начали швырять автоматы на пол и вытаскивать холодное оружие. В чужой стае прошло легкое движение и их автоматы также полетели вниз. Кровь в наших венах била толчками, посылая порция за порцией адреналин в мозг, заставляя его пробуждать спящие за ненадобностью тысячи лет участки и приказывая всем железам вырабатывать давно уже забытые организмом гормоны. От избытка новых ощущений, ничем неконтролируемой силы я, и все окружающие меня "росомахи", начали скалиться и подвывать. Та часть человека, которая во мне бесследно исчезала, еще успела с затаенной завистью подумать, насколько же они сильнее нас духом, что могут вот такое, звериное, держать постоянно под контролем разума и выпускать наружу только в случае необходимости.

  Но моя новая звериная сущность не дала додумать эту мысль. Наша стая всей своей мощью встала против их стаи. Стая одних хищников, против стаи других хищников. И выжить должна была только одна. Наша или их. Третьего не было дано. Здесь и сейчас должна состояться смертельная схватка за вершину в пищевой цепочке. Стремительно и бесповоротно начал работать инстинкт продолжения рода, подавляя собой инстинкт страха смерти, когда надо убивать, чтобы детенышам от твоей самки хватило еды. Ярость, красная как кровь и сладкая как печень врага, танцевала смертельный танец, сметая все барьеры и ограничители, которые накладывает сознание на наше тело, на мораль, на все тонкое, что отделяет Homo sapiens от зверя. Я-Зверь, всем своим существом теперь чуял, что наш биологический вид встал против чужого биологического вида. Это были

  НЕ НАШИ. Они были из другой эпохи, когда еще существовали совсем другие континенты. Их предкам светило другое, более горячее солнце при рождении. Их предки дышали другим воздухом, они рождались под небом, когда на нем еще были другие созвездия. Даже горы, которые видели зарождение их вида, теперь стерлись до основания. Все ИХ давно умерло, а они почему-то остались живы. И поэтому у них не было право на жизнь, на наше солнце, пищу, воду и самок.

  Перестраивающееся сознание вдруг сделало очередной кульбит, и я стремительно вырвался на другой его уровень. Мне теперь не надо было придумывать себе хищника. Я внезапно стал самым страшным и опасным хищником, который когда-либо появлялся на этой планете. Кошмаром всего живого, сумевшим поставить на грань уничтожения целые виды, только потому, что этот кошмар хотел набить свое брюхо. Мои предки, из-за простого желания жрать до сыта, не задумываясь, извели под корень параллельную нам разумную ветвь человечества - неандертальцев. Но и сейчас я не был Человеком разумным. Я стал просто Человеком. Не тем, который звучит "гордо", а тем, который звучит "смертельно опасно". Я превратился в ГОЛОДНОГО ОХОТНИКА, вставшего на след дичи и готового покончить еще с одним конкурирующим видом разумных существ, мешавших принести к моему костру кусок жирного мяса и кость, полную сладкого мозга. Мое зрение приобрело чрезвычайную объемность и детальность. Непонятным образом я теперь видел все, что происходит у меня за спиной, не поворачивая головы. Окружающие меня предметы и существа вокруг как-то стали отличны своей формой. Даже цвета и запахи стали иными. У них появилось множество оттенков и нюансов. Слух стал настолько избирательным, что я мог по желанию слышать только то, что могло представлять опасность, а способность ощущать чужие эмоции вплотную приблизилась к телепатии. Я тут же понял, почему Стас сказал мне, что включать "Хамелеон" будет излишним.

  Мы и они могли с закрытыми глазами до миллиметра отследить положение каждого во враждебной и своей стае. Мы и они могли предвидеть, кто куда двинется, в случае начала схватки. Мозг каждого из нас с немыслимой скоростью прорабатывал различные варианты убийства своих врагов. И все это делалось не на уровне сознания, а просто приходило понимание как надо действовать.

  Я оглянулся на своих спутников и с сожалением осознал, что скачек сознания, переведший меня снова на уровень ГОЛОДНОГО ОХОТНИКА произошел только со мной. Все мои спутники продолжали оставаться стаей зверей-оборотней. Из-за их человеческих лиц уже явственно проступали морды матерых зверюг. Эти оборотни, следуя только инстинкту, начали выдвигать вперед себя вожака, и я, к своему удивлению, вдруг обнаружил себя стоящим впереди всех. Справа от меня очутился Стас. Но никакой он сейчас уже не был Стас. На нем теперь отчетливо лежала печать сущности древнего махайрода, которая хищными, беспощадными газами смотрела вперед, готовя к схватке своего обладателя. Слева от меня оказался Лупандин-касатка, а сзади, как бы подпирая нас троих, высился Олег-сапсан. Но мы все, я ГОЛОДНЫЙ ОХОТНИК и они - матерые зверюги, были на одной стороне с нашей горячей, красной кровью. А те, кто напротив - холодны как смерть, пахли мускусом и увядшими цветами. Они смотрели на нас сквозь вертикальные зрачки, и в их взгляде была только беспощадная жажда убийства.

  Касатка, от переполнявшей ярости, лезвием саперной лопатки, выглядевшей детским совком в его правой руке, резанул себя по щеке и на ней появились алые капли. Он медленно провел по надрезу пальцами левой ладони, поднес их к носу и трепещущими от наслаждения ноздрями вдохнул запах собственной крови. После этого, застыв на мгновенье, вдруг задрал голову к верху, протяжно и страшно завыл, требуя от меня, вожака, немедленно вести стаю вперед. Убивать. Запах его крови резанул по моему обонянию, превратился в нестерпимое бешенство, которое уже невозможно было сдерживать и я, весь переполненный сладким чувством вседозволенности, прыгнул сразу, с места, на добрый десяток метров вперед. Я прыгнул НА ОХОТУ. Чужая свора, не медля ни мгновенья, ринулась нам навстречу...

  Я сразу оказался в самом центре схватки двух стай, среди клубка рычащих, воющих тел, который начал быстро распадаться на индивидуальные бои. Вой, хрипы, рычание и стоны. Запах увядших цветов, мускуса, алой крови, едкого пота, вывалившихся внутренностей и испражнений. Каждая отдельная схватка воспринималась мной как стоп-кадр или очень короткий фрагмент фильма, который фиксировало мое чересчур обострившееся сознание.

  Вот я пальцами правой руки бью в глаза существу сейчас напоминающего небольшого, но очень свирепого динозавра. Раздавив ему глазные яблоки, хватаю за переносицу и с наслаждением, сломав тонкую кость, сжавшейся в кулак ладонью, ее вырываю. Моя эмпатия и круговое зрение в этот момент вопят, что сзади опасность, и я, рывком, от которого застонали все мышцы, успеваю наклониться. Какая-то тень стремительно пролетает надо мной. Я в ответ, извернувшись в немыслимом пируэте, успеваю ударить бебутом, зажатом в левой руке туда, где у этой тени затылок переходит в шею...

  Вот одного из бойцов из взвода Сапсана две звероподобных сущности просто разрывают лапами на части....

  Вот росомахи - Молчун, Горе и Говорун, прижавшись спинами друг к другу, в шесть рук, создав из лезвий бебутов непроходимый заслон, отбиваются от четырех тварей. Рядом с ними, на полу, в луже собственной, крови и без головы, лежит тело в нашем камуфляже. Но лежит оно на другом теле, в черной форме, которое жутко перекручено, как будто тряпичную куклу долго и тщательно выжимали после стирки...

  Вот Фарид-песчаная гюрза, стоя на одном колене, резким, колющим ударом вгоняет в глазницу штык от трехлинейки, воющему от предсмертного ужаса кошмару из ночных снов. А на его спину прыгает какое-то источающее желание напиться крови создание. За этот штык его всегда ругал Стас-махайрод, но Фарид с упорством продолжал его носить с собой, заявляя, что штык приносит удачу ...

  Вот Касатка взмахом саперной лопатки вскрывает грудную клетку, от плеча до паха, существа, на котором лежит отблеск птице-ящера. А тот, уже посмертным ударом когтей лапы-руки, срывает с Лупандина скальп. Я знаю, кто этот уже умерший птице-ящер, на которого падает Лупандин-касатка. В той далекой жизни, когда я еще не был человеком-охотником, я видел его фотографию. Это был заместитель начальника Аненэрбе, штандартенфюрер Виллигут...

  Вот Стас-махайрод сцепился насмерть с длинноволосым, который чуть не помешал нам арестовать Сталина. Они катаются по полу, подвывая от нестерпимого желания растерзать друг друга. Длинноволосый, сейчас больше похожий на Дракулу в боевой трансформации, тянется клыками к горлу Стаса, а мой друг, двумя штык-ножами, яростно бьет и бьет противника в бока. И я своим обострившимся слухом слышу, как трещит разрываемая плоть и с хрустом ломаются ребра длинноволосого под этими ударами...

  К этим двум, сцепившимся насмерть, оборотню и вампиру, стремительно несется тень, которая пронзительно кричит:

  - Яр!!! Нет!!!..

  Но она не успевает на помощь, так на пути у нее становлюсь я. Мы узнали друг друга. Это женщина меня однажды уже чуть не убила своим голосом. Сейчас она, к моему удивлению, осталась похожей на человека, только за спиной у нее развиваются два громадных перепончатых крыла. Резко остановившись передо мной на расстоянии пяти шагов, это крылатое создание почти нежно прошелестело:

  - Ты сегодня без своей служанки, чужак...Ну что же, я еще с нашей первой встречи готова подарить тебе смерть, от которой ты будешь стонать в ужасе и восторге.

  Я выставил вперед свои клинки и сделал шаг назад, увеличивая между нами дистанцию. Мой новый, избирательный слух, сразу отрезал все звуки окружающей схватки, давая мне возможность чувствовать опасность даже в изменении ритма дыхания противника. И эта новая особенность, слышать то, что недоступно уху обычного человека, стала почти фатальной для меня.

  Существо напротив, чуть склонило голову, и, глядя на меня исподлобья глазами, в которых вспыхивали золотистые блики, внезапно тихо запело. В этой песне-призыве было все, что я когда-то мог пожелать, даже не признаваясь себе в этом. В ней был призыв к мотыльку лететь на яркий свет огня, пусть этот огонь будет и смертельным. В ней было обещание тихой радости, которая наступит ни как избавление от мирской суеты, а станет только первым шагом в новой яркой жизни, начинающейся за гранью физической смерти. И если бы я оставался Человеком-разумным, я бы сам встал на колени перед этим черным ангелом и сам протянул ему свое оружие, что бы он, убив меня, подарил это новое, полное новых красок и возможностей бытие. Но, к счастью, я сейчас был ОХОТНИКОМ, в котором пробудились уже даже не инстинкты, а сама родовая память всех тех, кто был моими предками еще до приматов. Тех, кто уже встречался с такими крылатыми тварями.

  Черный ангел, стоящий напротив меня, по-видимому, это сразу почувствовал, так как внезапно прервав свой смертельный призыв-обещание, резко и страшно закричал мне в лицо. Так, наверно, мог кричать в аду, созывая души на последнюю пытку, в ночь перед Судным днем только Люцифер, чтобы души, даже Раю, помнили значение слова УЖАС. Но этот крик, который должен был лишить меня всех сил к сопротивлению, совершает невероятное. Вместо страха, он помогает моей проснувшейся родовой памяти осознать, как надо убивать вот таких крылатых созданий.

  Поэтому я, немедля ни мгновенья, делаю вперед пять стремительных шагов, взмахиваю крест накрест бебутами, превращая мои руки и два клинка в громадные ножницы, а потом резко свожу лезвия друг к другу на шее этого, нежно-мерзкого, опасного как сама смерть, существа. Но и эта женщина, во встречном рывке, успевает ударить меня в грудь чем-то длинным, тонким и очень острым. Я, хрипя от невыносимой боли, замедленно, как во сне, опускаюсь на колени, опираясь кончиками клинков в бетон, и вижу, как ее голова, плавно вращаясь, летит..., летит..., летит..., оставляя в воздухе бусинки черной, как ее ненависть, крови...

  Тридцать минут, подаренные мне "Витамином", промелькнули как одна секунда. Жизнь начинает покидать мое тело. Я валюсь на пол, не в силах даже дышать. Но сквозь заволакивающий сознание туман, я слышу топот, который неоднократно слышал на тренировках. Это топот берцев "росомах", бегущих на помощь остаткам нашей группы. Мою голову кто-то кладет к себе на колени, и я понимаю, что это Ноя, которая только теперь смогла появиться, чтобы защитить меня... Что-то соленое капает мне на лицо...

  Я пытаюсь улыбнуться ей в ответ, и сказать, что защитник не должен плакать, но от этого чрезмерного усилия окончательно проваливаюсь в темноту...

  ***

  Сон был чрезвычайно неприятным. Почти как фильм ужасов. Я в сумерках бежал по пустым улицам разрушенного города и за мной гнались человекоподобные звери. Двигался я почему-то с помощь рук и ног, делая громадные прыжки. Но преследователи не отставали, а одна из этих тварей, вырвавшись вперед, почти догнала меня и сумела нанести удар когтистой лапой мне по голове. От удара, меня отбросило к стене разрушенного дома. Взвыв, стая окружила меня. Прижавшись спиной к холодным камням, я с трудом поднялся на ноги, готовясь дорого продать свою жизнь. Та, тварь которая меня настигла первой, не медля ни мгновенья, метнулась ко мне, и снова попыталась ударить меня в голову. Я перехватил ее лапу левой рукой, а правой схватил за шею, намереваясь вырвать гортань. Захрипев, зверюга с трудом, оторвала мою руку от своей шеи и почему-то удивленно-обиженным голосом Стаса прошипела:

  - Да он нас еще всех переживет, симулянт хренов. Ишь, наловчился жизни лишать.

  В ответ послышался обличающий голос Нои:

  - Я же попросила тебя только разбудить его. А ты взял и начал лупить по щекам.

  - А я что, должен был его поцеловать, что ли? Бужу как умею. Не нравится, буди сама. А у меня горло не казенное. То вурдалак какой-то, чуть зубищими не изодрал, то теперь этот симулянт свои шаловливые ручонки к нему тянет. Сама разбирайся со своим подопечным, я еще жить хочу.

  - И разберусь. А ты иди, снова ложись. Пользы от тебя, как я вижу, все равно никакой.

  Послышались легкие шаги, мою голову приподняли, и в нос ударил резкий запах нашатыря, от которого я окончательно пришел в себя.

  На меня участливо смотрела моя защитница, а из-за ее спины озабоченно выглядывал подполковник. Ноя аккуратно сдвинула одеяло, которым я был укрыт до подбородка, и осторожно положила свою руку на мою туго перебинтованную грудь.

  - С возвращением....

  Я вымученно улыбнулся ей в ответ:

  - Спасибо...

  - Как ты себя чувствуешь?

  Закряхтев, я с трудом приподнялся и оперся на спинку кровати. На это простое движение у меня ушла почти целая вечность. Все тело было сделано, как из ваты и ощущалась сильная слабость:

  - Ну, не сказал бы, что готов сейчас пуститься в пляс...

  Ноя чуть усмехнулась:

  - Тебе повезло, что ты вообще можешь двигаться. Тебя ударили Рабхасой - оружием мести и опустошения. Тот, против кого его применили, должен умереть от страшной боли, без потери сознания. И испытывать при этом еще и душевную муку раскаянья. Опоздай я на пять минут...

  - Ну, ты же не опоздала...

  Моя защитница потрепала меня по щеке, потом повернулась и пошла к двери:

  - К счастью, для тебя...

   Ладно, пока оставлю вас. У меня еще много работы.

  Я взглянул на Стаса: