Передайте в Центр (сборник) Котов Алексей
– Грузинское?
– Молдавское… Но явно не плохое. Ого!!.. – доктор Хартли оторвал глаза от бумаг и с изумлением посмотрел на Кошкина. – Что, в самом деле, это он?!
– Не сомневайся, – генерал наполнил пустой бокал и слегка прикоснулся к нему губами. – Мои ребята уже три раза этого типа проверяли.
– Пойми, Коля, мы искали этого «крота» «Януса» четыре года. Эндрю Петелли это стоило жизни…
– Жаль парня, – Кошкин кивнул. – Я его во Владивостоке чуть не взял. Но он успел удрать в Японию.
– Лучше бы ты его сцапал, – не без горечи, заметил доктор Хартли. Он вытащил из кармана свой конверт. – На, читай…
Кошкин разложил бумаги на столе.
– Ну, это я уже знаю… – тихо сказал он, пробегая взглядом по строчкам. – Это тоже… А вот это… – генерал поднял глаза. – В это трудно поверить.
– Майкл Райзнер работал, – пояснил доктор Хартли.
– Вот, черт!.. – Кошкин откинулся на спинку кресла. На его лице появилась довольная улыбка. – Слушай, Элоиз, давай я Райзнера орденом награжу?
– Лучше уж меня. Кстати, хочу тебе заметить, что человек, с которым только что встречался твой майор Митрохин, совсем не «Мустафа».
– А кто?.. «Карим»?
– Нет, это Аарон Гольцман из израильского «Моссада». Пока вы будете дурить друг друга, «Мустафа» потихоньку провернет дело «Януса».
Генерал Кошкин задумался.
– Слушай, Элоиз, а почему Эли Форстер и Фил Андерсен теперь работают вместе? – спросил он.
Лицо доктора Хартли стало непроницаемо строгим.
– Без комментариев, – сухо сказал он.
– Я почему-то думаю, что тебе уже порядком надоел Андерсен и ты решил избавиться от него с помощью Эли Форстер, – продолжил Кошкин. – А еще ты хочешь добраться до моих «красоток» или, по крайней мере, заиметь хотя бы парочку своих.
– Снова без комментариев, – доктор Хартли отхлебнул глоток вина. – Но я хочу заметить, что если в наш парламент просочится хоть что-нибудь о нашем с тобой сотрудничестве, мне будет очень плохо, Коля. Ты понимаешь, о чем я говорю?.. Заметь, Коля, я живу в демократическом обществе и у нас не рубят головы на плахе. У нас принято отпиливать их пилочкой для ногтей на страницах прессы, при чем медленно и очень болезненно. А мой старый друг Майкл Кроу припомнит мне все мои прежние грешки и сдаст меня первым.
– Могу предоставить тебе алиби по сегодняшнему визиту.
– Интересно какое?
Кошкин улыбнулся:
– Ну, скажешь, что ездил со мной на рыбалку… Карасей я тебе хоть сто штук дам.
В кармане доктора Хартли зазвонил телефон.
– Майкл Кроу собственной персоной, – сказал доктор Хартли, едва взглянув на дисплей. – Как это по-русски?.. Легок на помине?
Генерал Кошкин улыбнулся, показал на телефон доктора, а потом на себя.
– Ты думаешь, это удачная шутка? – спросил доктор, но телефон все-таки протянул.
Кошкин приложил его к уху.
– Послушай, Элоиз, – тотчас раздался в трубке взволнованный голос Майкла Кроу. – Уже не один, а целый десяток журналистов «роют» материал о твоих связях с русскими.
– Yes, – сказал генерал Кошкин.
– Что?.. – удивился Майкл Кроу. – Элоиз, ты меня слышишь?
– Certainly, I hear, my dear friend, (Разумеется, я слышу, мой дорогой друг) – подтвердил Кошкин.
Он протянул телефон доктору Хартли. Тот услышал только чуть шипящую тишину.
– Элоиз?.. – наконец выплыл из тишины вдруг ставший вкрадчивым голос Кроу. – Элоиз, это ты?
– А что случилось, Майкл? – «удивился» доктор Хартли.
В трубке облегченно вздохнули:
– Кажется, у меня легкое дежавю, Элоиз. Мне только что померещилось, что я разговариваю с самим генералом Кошкиным.
– Боюсь, что тоже самое происходит с людьми, которые твердят о моих связях с русскими, – усмехнулся доктор.
– Но, Элоиз, мне уже трудно с ними справляться!
– Труднее и важнее добраться до «Януса», Майкл. И учти, если ты не прикроешь меня в парламенте, я подам в отставку.
– Спасибо, старый друг, – увял Кроу. – Ты хорошая наковальня, а молотков с каждым днем становится все больше.
– Потерпи еще немного, Майкл. Мне, наконец-то, удалось добраться до «крота» «Януса».
– Что-что?! – радостный голос Кроу прозвучал на самой высокой ноте. – Кто этот выродок?!..
– Это не телефонный разговор, Майкл. Приеду завтра и все расскажу.
– Я найму оркестр за свой счет и буду лично им дирижировать в Хитроу. Кстати, где ты сейчас, Элоиз?
– В Москве.
– Опять?!
– Тут сходятся кое-какие ниточки. Мне надо лично все проверить. До свидания, дружище.
Доктор Хартли дал отбой и посмотрел на Кошкина. Тот пил вино и рассматривал посетителей.
– Кажется, в том углу сидит Том Уэсли? – спросил он.
– Он мой личный телохранитель, – пояснил Хартли.
– Тебе что, моих мало?
– Когда вы приезжаете в Лондон, мистер Кошкин, – мягко сказал доктор Хартли. – Я не спрашиваю, сколько ваших людей вас охраняют. Для меня важно лишь то, чтобы до вас не добрались люди «Януса».
Эли Форстер и Марина шли впереди. Джон Рискин тащил мягкое кресло, от которого все-таки отказался Коля Никитин и отчаянно потел.
«Чертова погода, – страдал Джон. – Утром холодно, а днем стоит почти летняя жара».
Он остановился и сел в кресло передохнуть. Эли и ее спутница шли довольно медленно – их занимала беседа – и догнать их не составляло большого труда.
Джон знаками и мычанием остановил пожилого, интеллигентного человека и протянул ему записку.
«Я глухонемой инвалид, – прочитал прохожий, – пожалуйста, позвоните по этому номеру и прочитайте записку, которую я вам дам». Дальше был записан номер.
Джон потянул свой сотовый телефон.
– Пожалуйста, – легко согласился интеллигент.
Джон протянул ему вторую записку.
Пожилой интеллигент набрал номер и уткнулся в записку.
– Какого черта нужно?! – рявкнул в трубке грубый и, судя по всему, чем-то сильно обиженный голос.
Интеллигент невольно вздрогнул и поежился.
– Вам просили передать привет, – робко сказал он.
– От кого?
– От глухонемого дяди Марины. Дядя сказал, что вы, наверное, плохо поняли его и он зайдет к вам еще раз.
В трубке коротко запикало. Интеллигент победоносно улыбнулся и посмотрел на Джона. Тот кивнул и протянул ему третью записку с коротким «Спасибо большое».
– Всегда, пожалуйста, – интеллигент приподнял шляпу.
Джон встал, поднял кресло на плечо и пошел дальше.
– Марина, честное слово, вы ведете себя как обиженный ребенок, – убеждала девушку Эли Форстер. – Поймите, если мужчина хочет страдать и, тем более, если он страдает назло вам, с ним невозможно справиться.
– Но что же мне делать?! – Марина с надеждой смотрела на красивое лицо молодой женщины.
– Думать.
– О чем?
– Господи, ну, конечно же, в первую очередь о себе самой! Станьте эгоисткой, Марина. Станьте немножко стервой, немножко ведьмой и просто роковой красавицей.
– А разве я не такая? – удивилась Марина.
– О, Боже!.. – Эли рассмеялась и воздела руки к небу. – Боже, дай, пожалуйста, мне терпения, – Эли опустила руки и посмотрела на спутницу. – Марина, в данный момент вы представляете из себя альтруистку и монахиню-затворницу в одном лице. Вы – идеал всех женских добродетелей.
Покинув кафе, генерал Кошкин не спешил к своей машине. Возле дверей он осмотрелся по сторонам и закурил трубку. Молодая мама с детской коляской по-прежнему кормила голубей. Кошкин чему-то улыбнулся… По пути к машине, он остановился возле коляски.
– Как дела, парень? – генерал весело подмигнул малышу с соской. – Дежурим вместе с мамой?
– Лейтенант Васечкина, – тихо доложила мамаша и подтвердила. – Дежурим, товарищ генерал.
– А декретный отпуск весной я кому подписывал?
– Мне… – молодая мамаша покраснела.
– Денег не хватает? – спросил Кошкин.
– Не хватает! – согласилась лейтенант Васечкина.
– Подгузники малышу пора менять, лейтенант, – заметил Кошкин. – Кстати, вы кого тут стережете?
– «Мустафу»… С ним майор Митрохин встречался, а я…
– Ушел уже давно ваш «Мустафа», – перебил Кошкин.
– Ой!.. – громко сказала молодая мама. – Как же так, товарищ генерал?!
– Присматривать лучше надо. Кстати, он, кажется, на вокзал спешил…
– Разрешите идти, товарищ генерал?! – заторопилась мамаша.
– Идите…
Генерал Кошкин докурил трубку, наблюдая затем, как мама с коляской ловит такси.
Из кафе «Двое в пути» высунулось черноусое, восточное лицо… Увидев молодую маму уезжающую на такси, лицо облегченно вздохнуло и превратилось в мужчину среднего роста. Черноусый мужчина торопливо направился к остановке маршрутных такси.
«Тоже мне, «Мустафа» нашелся», – усмехнулся Кошкин.
– Товарищ Гольцман! – громко окликнул черноусого генерал.
Тот замер.
– Пожалуйста, передайте привет майору Митрохину.
Генерал Кошкин сел в машину и уехал.
«Товарищ Гольцман» снял усы и сунул их в карман. У него было растерянное и бледное лицо скрипача вдруг взявшего не ту ноту…
Эли потянула Марину за собой в летнее кафе. Она была в прекрасном расположении духа и, заботливо усадив девушку в кресло, позвала официанта.
– Марина, вы смотрите на меня так, словно ни разу в жизни не видели шпионок, – смеялась Эли. – Но мир сегодня крайне нуждается в информации и моя профессия не такая уж редкость. Ешьте мороженое!..
Эли подвинула к девушке вазочку. Марина неохотно проглотила пару ложечек и вздохнула.
– Совсем нет аппетита, – пожаловалась она.
– Преодолевайте.
– Что? – удивилась девушка.
– Отсутствие аппетита.
– Зачем?
Эдди улыбнулась:
– Вот видите, как много у вас вопросов. Вы ищите ответы сразу на все. Поэтому вы приходите к бывшему жениху, но решили выйти замуж за другого. Все и сразу!.. Знаете, в нашем шпионском мире уже давно живет легенда о неуловимых «красотках» генерала Кошкина. Эти девушки неуловимы и даже профессионалы самого высокого уровня опускают руки, когда им приходится иметь с ними дело. Теперь я, кажется, начинаю понимать, откуда генерал Кошкин берет своих «красоток». Он просто предлагает работу таким девушкам, как вы. Мотивация ваших поступков где-то там… – Эли показала пальцем на потолок. – И она вне всякой логики. Например, шахматную фигуру можно взять в руку и переставить с клетки на клетку. Но это невозможно сделать с мотыльком, который порхает над шахматной доской.
Эли откинулась на спинку кресла и принялась с интересом рассматривать лицо Марины. Та о думала и механически ела мороженное.
– Именно! – сказала Эли. – В данный момент вы «упорхнули» куда-то очень далеко. Послушайте, Марина, а вы хотите стать шпионкой? Моего шефа доктора Хартли очень интересует, оттуда хитроумный генерал Кошкин берет своих и вы…
– Хочу! – вдруг резко сказала Марина.
Она подняла голову и твердо посмотрела в глаза Эли. Судя по всему, та не ожидала столь быстрого положительного ответа и немного растерялась.
– В самом деле? Тогда вы должны уехать из этой страны… – Эли на секунду задумалась. – У меня есть еще один начальник – Фил Андерсен – но он ни за что не поверит в мою идею. Он вообще не верит ни во что гениальное, кроме себя.
– А вас не смущает, что я ничего не умею делать? – спросила Марина. – Например, я не умею красть документы, вербовать нужных людей и устраивать демонстрации протеста против тоталитарного режима.
– Это мелочи. Гораздо важнее понять, что интересует вас по-настоящему и соединить это с вашим будущим заданием. Повторюсь, я уверена, что Кошкин так и действует. И именно поэтому его «мотыльки над шахматной доской» так не уловимы.
Эли говорила что-то еще, но Марина потеряла ход ее мысли и задумалась о Коле. Да, она станет шпионкой и лет через пять вернется в страну. К тому времени Коля, наверное, уже станет капитаном. Она обведет его вокруг пальца и тогда он поймет, кого он потерял. Марина на мгновение представила себя на великосветском, шикарном балу. Вот она стоит у окна и пренебрежительно разглядывает гостей. Там, в ее воображении, у нее прекрасное, гордое и холодное лицо. Вот мимо нее пробегает Коля, одетый в куцый фрак, с подносом в руках. Он изображает официанта… Марина окликает его и пока удивленный донельзя Коля рассматривает прекрасную незнакомку, она пьет из бокала шампанское и ставит пустой бокал на его поднос. Марина скажет ему: «Вы свободны!..»
– Марина, вы где? – окликнула ее Эли.
Девушка вздрогнула и виновато улыбнулась.
– Я здесь…
– Сомневаюсь, – Эли улыбнулась. – Марина, мне нужно встретиться с генералом Кошкиным, а потом мы быстро уедем с вами в Европу. Правда, за нами следит ваш бывший жених. Хотите, я дам вам пистолет с глушителем, и вы пристрелите его?
Глаза Марины округлились от страха, и она отрицательно покачала головой.
– Хорошо, тогда снотворное. Дозировку выберете сами. Если вы всыплете ему в кофе меньше четырех таблеток, Коля просто крепко уснет на шесть часов. Спящий «бомж» ни у кого не вызовет подозрений.
– А если больше четырех? – осторожно спросила Марина.
Эли пожала плечами.
– Ну, тогда… – она замолчала и снова принялась рассматривать лицо Марины. – Вы слишком много думаете о своем бывшем женихе. Уж не собираетесь ли вы позже вернуться в страну, чтобы отомстить ему?
Марина опустила глаза и покраснела.
– Это наивно, – строго сказала Эли. – Но что любопытно и чего я никак не могу понять, почему именно такая наивность делает генеральских «красоток» неуловимыми шпионками?
Эли вдруг почувствовала обиду… Нет, не на Марину, а на что-то такое, что было трудно выразить словами.
«К черту! – оборвала она непривычное чувство, которое рождалось где-то под сердцем. – Поговорю с Кошкиным и – домой с Мариной. Пусть наши профессора-психологи и умнейший доктор Хартли разгадывают эту загадку дальше, но уже без меня. Что же касается «Дубины» Джона и Фила Андерсена, то они мне до смерти надоели…»
В кабине генерала Кошкина приятно пахло трубочным табаком. Окна были открыты и свежий, пахнущий дождем, воздух шевелил листки бумаги на столе.
– Вы что, решили устроить генеральное, точнее говоря генеральское, проветривание помещения, Николай Александрович? – улыбаясь, спросила Эли.
Генерал Кошкин охотно улыбнулся в ответ и кивнул на кресло рядом со столом.
– Здравствуй, Эли. Присаживайся, пожалуйста.
Эли села, закинула ногу за ногу и закурила.
– Спасибо за телефонный звонок приглашение, мон женераль, – с наигранным французским акцентом сказала она. – Мое досье все-таки у вас?
Кошкин положил на стол досье Эли и открыл первую страницу.
– Убойный материал! – Эли кивнула. Акцент в ее речи мгновенно исчез. – Как это по-русски?.. Теперь я ваша на веки.
– Скажите, Эли, зачем вы убили своего мужа Джоша Форстера?
– А разве это имеет отношение к нашему будущему сотрудничеству? – удивилась Эли.
– И все-таки… – генерал отвел глаза от широко распахнутых глаз шпионки.
Эли пожала плечами.
– Джошу было уже под пятьдесят и деньги порядком испортили его. А потом за него взялся Фил Андерсен… Понимаете?
Кошкин кивнул.
– Наркотики, море спиртного и молодые шлю… Простите, девушки, еще никого не доводили до добра в таком возрасте, – продолжила Эли. – Я не знаю, какой именно наркотик подсунул в тот злополучный вечер Фил моему мужу, но когда я приехала на яхту, то увидела его в невменяемом состоянии. Он ранил ножом двух своих подружек и те страшно визжали, забившись в угол. Когда Джош увидел, что я приехала, он выругался и пошел прямо на меня…
– И вы убили его одним ударом, как Фреда Корделя?
– Да… Возможно, я растерялась и испугалась. Человек в моем положении не должен повторять свои приемы. Но было уже поздно… Через пять минут на яхте появился Фил с парой своих ребят и людьми из полиции. Именно Фил настоял, чтобы в протоколе было записано, что Джоша убил неизвестный человек, проникший на яхту.
– И вы оказались под его «колпаком»?
– А как иначе? – снова пожала плечами Эли. – Девушки, которых пригласил Джош, почти ничего не видели и их показания зависели от денег, которые предложил им Фил. И, кроме того, сравнить два одинаковых удара, я имею в виду смерть Корделя, мог только Фил, открыв мое секретное досье.
– Хорошо… – генерал Кошкин откинулся на спинку кресла. – Но как бы отреагировал на ваш арест доктор Хартли?
– Видите ли, в чем дело, – Эли поморщилась. – Во-первых, Фил Андерсен хотя только и заместитель доктора Хартли по оперативной работе, но у него много друзей и он обладает определенной, то есть очень большой, долей самостоятельности. А, во-вторых, я уже тогда была бывшим агентом, а милейшего доктора Хартли мало интересуют бывшие.
Генерал Кошкин молча смотрел в окно.
– Интересно, дождь будет или нет? – спросил он.
– Вы хотели сказать совсем не это, – заметила Эли.
– А что? – улыбнулся Кошкин.
– Наверное, о моей будущей работе у вас. Я отлично понимаю, что теперь вы не выпустите меня за границу, чтобы я не залегла на дно где-нибудь на Фарерских островах. Но мой опыт работы огромен и я могла бы помочь вам… – Эли задумалась. – Ну, например, почитать лекции вашим «красоткам», если вы решитесь познакомить меня с ними.
– Доктора Хартли все еще интересует вопрос, откуда я беру их?
Эли кивнула и, чтобы скрыть улыбку, опустила лицо.
– Я не сомневаюсь в вашей гениальности, мон женераль, – в голосе Эли снова появился насмешливый французский акцент. – Но дела, как известно, не ждут.
Эли удалось справиться с улыбкой, и она взглянула Кошкину в глаза.
– Да, дел будет много… – согласился генерал. – Вот только никаких «красоток» у меня нет, Эли.
– Это не так! – громко воскликнула молодая женщина. – Ваши «красотки» так же реальны, как и мое досье.
«Этот чертов генерал хитрит, и игра грозит затянуться, – промелькнуло в голове Эли. – Кому это выгодно?.. Мне? Нет! Разве что Филу Андерсену. Этот тип любит ловить рыбку в мутной воде».
– О чем задумалась, Эли? – ласково спросил Кошкин.
– О том, возьмете ли вы меня на работу. Я ваша «рыбка», а у вас есть «крючок». Так берете?
– Нет.
– Почему? – деланно удивилась Эли.
Генерал откинулся на спинку кресла.
– Просто не хочу.
Эли мягко улыбнулась в ответ.
– Знаете, а вы чем-то очень сильно похожи на доктора Хартли, – сказала она. – Может быть выдержкой?..
Разговор явно затягивался, и Эли иногда посматривала на свое досье на столе.
«Доктор Хартли простит мне все за раскрытую тайну «красоток», – решила она. – А если я привезу ему ту, из которой можно сделать «красотку» без особых усилий, и доказать, что я права, можно послать к черту не только Кошкина, но и Фила Андерсена!..»
Выходя из кабинета генерала Кошкина, Эли не секунду задержала взгляд на секретарше Верочке.
– Я делала свою прическу в Париже, – улыбнулась она. – А вы?
Верочка чуть покраснела. Свои волосы она доверила молодому мастеру из парикмахерской неподалеку от места работы. Тот провозился с прической два часа, часто поглядывая на фотографию, которую принесла ему клиентка в качестве образца, и в конце сказал «Ну, в общем, как-то так…»
– А что? – с вызовом спросила Верочка. – Вам не нравится?
– Париж мне нравится, – не теряя улыбки, ответила Эли.
Верочка покраснела еще больше и выпалила:
– Вы думаете, что вы хорошая шпионка? Да на вас майор Дубов досье завел!
«Выдающиеся» способности майора Дубова были хорошо известны за пределами управления.
– Каков поп, такой и приход, – завершила свою мысль Верочка. – А то изображают тут всякие из себя!..
Эли не стала спорить и молча вышла.
«Значит, существует два моих досье, – подумала она. – Что ж, «Дубине» Джону будет чем заняться…»
– Джон, вы знаете, что говорит русская женщина мужу, когда она возвращается из магазина?
– Нет, я вообще плохо знаю повадки русских. А в чем дело, Эли?
Эли отдыхала… Придя в номер, она сняла туфельки и уселась в кресло. Теперь она шевелила пальцами и внимательно разглядывала их.
– Обычно русская женщина говорит: «Я достала!»
– Ну и?.. – насторожился Джон. – Что достали вы?
– Пропуск на допрос к майору Дубову.
– Себе?!
– Нет, вам. Завтра в 10.05 вы посетите его кабинет и заберете папку, которую вы потеряли, из его сейфа.
Дубина «Джон» замер. Его тяжело заработавший мозг словно притянул к себе всю кровь и этим парализовал все тело.
Эли улыбнулась своим пальцам.
– Ну, спрашивайте же, Джон.
– Откуда вы знаете, что эта чертова папка у Дубова?
– Сегодня я посетила генерала Кошкина и сделала замечание его секретарше. Вы представить себе не можете, сколько она выпалила мне в ответ.
– Пропуск поддельный?
– Конечно. У меня еще сохранилась пара московских адресов, где я могу найти помощь.
– Хорошо… – Джон с усилием тер подбородок. – Допустим, я возьму папку. Но как я выйду из управления?