Сказки Круговерти. Право уйти Устименко Татьяна

– Ясно, обиделась… – Хельги едва успел подхватить узкий меч с черной, оплетенной серебряным шнуром рукоятью и со вздохом вложил клинок в ножны…

* * *

Листья, едва колышимые вялым ветерком, умиротворяюще шелестели, принимая лучи пока еще нежаркого солнца. Белый, постепенно раскалявшийся диск карабкался от горизонта к зениту. Чем выше взбиралось светило, тем злее и краснее становилось. Ветерок, борясь с липкой наступающей жарой, все больше проигрывал – пока не стих вовсе, предоставив воздуху разжариваться на свое усмотрение. Лучи, пробивавшиеся сквозь листву, играли в салочки, плутая в густой поросли гусиных лапок. Желтые цветы, похожие на маленькие кубышки, невесть зачем выбравшиеся из воды на землю, яркой россыпью лежали на изумрудной траве. Один из неугомонных солнечных зайчиков, пробившись сквозь листья, мазнул по лицу Поводыря. Ресницы на здоровом веке дрогнули. Шири зябко повел плечами и окончательно проснулся. Вчера он так и не удосужился завернуться в одеяло, уснув на коленях Арьяты. И теперь за свою лень предстояло расплачиваться.

Костер за ночь прогорел, и сейчас о нем напоминало лишь покрытое росой пепелище. Поводырь с удивлением обнаружил, что комары на него более не посягали, и осторожно сел, стараясь не разбудить спутницу, привалившуюся к стволу дерева. С хрустом потянулся, но тут же поморщился: шея после такой ночевки затекла, на каждое движение отзываясь зудящим покалыванием. Он потянулся, дабы помассировать онемевшие мышцы, и застыл в недоумении. Длинные роскошные волосы (его гордость, холимая и лелеемая пуще зеницы ока!) свисали десятками тонюсеньких косичек. Шири непроизвольно застонал.

– Daeni, это что, шутка такая? – вопросил он в пустоту, понятия не имея, что же теперь делать с этим шедевром парикмахерского искусства. – Не смешно!

– А? – сонно моргая, Арьята сладко зевнула в ответ. – Ой, прости… Я вчера, э-э, немного увлеклась… Оно расплетется. Точно-точно!

– Я надеюсь, – проворчал Шири, вытаскивая из рюкзака гребень и принимаясь за распутывание мелкого плетива.

– А-а-а-а-а! – вдруг разодрал на клочки утреннюю благодать пронзительный вопль.

Поводырь со Смертью подскочили от неожиданности. Вопил пришедший в себя юноша. Вчера вечером он не подавал признаков жизни, тихонько сопя на плаще, и они за ночь успели благополучно про него забыть. Что за кошмарное видение посетило его за миг до этого, неизвестно. Однако парнишка, обливаясь холодным потом, дико озирался по сторонам, пытаясь понять, на каком он свете.

– В-вы к-кто? – заикаясь, выдавил он, заметив своих невольных спутников. – Я где?

Арьята и Шири переглянулись.

– Я – Смерть, а это мой верный Поводырь, – спокойно ответила девочка, здраво рассудив, что большего потрясения, чем их вчерашнее знакомство, у юноши произойти уже не может.

Парнишка скользнул взглядом по длинноволосому мужчине, задержался на Арьяте и со стоном рухнул в обморок.

– Daeni, ну зачем ты так? – укоризненно спросил Шири, похлопывая обморочного юношу по щекам. Ему совершенно не улыбалось еще день тащить навязанного спутника на себе.

– Полагаешь, стоило сказать, что ты – поганый умрий? – хихикнула она. – Брось, Ши, этот парень видел тебя «в деле». Нам нет смысла скрываться.

Вопреки опасениям Шири, паренек довольно быстро пришел в себя и теперь перепуганно таращился то на Поводыря, то на девочку. Арьята отпрянула, прикрывая глаза ладонью. Стоило Смерти зазеваться, как случайный попутчик тут же наглым образом перетряхнул ее мысли, наградив вспышкой головной боли и звоном в ушах. Теперь понятно, как он смог прорваться на Грань. Еще бы, с такими телепатическими способностями… Тут не то что на Грань, а и за нее провалиться – раз плюнуть. Юноша со стоном принялся тереть пальцами виски – обрушившийся на него поток чужого, а точнее, чуждого сознания тоже не доставил ему удовольствия, больно хлестнув по сверхчувствительному восприятию. Перед глазами пошли радужные круги, но сознание на сей раз теряться не пожелало, заставив своего обладателя самостоятельно подавлять последствия опрометчивого деяния.

– Ты… – простонал он, – ты Смерть… Ты и вправду Смерть… Твои мысли… это все правда… О небо, моя голова!

– А нечего лезть, куда не звали! – проворчала девчонка, потирая лоб рукой.

– Так он чего, телепат? – слегка ошеломленно спросил Поводырь, обернувшись к Арьяте.

Та утвердительно кивнула.

«…Ну вот, час от часу не легче, – мрачно подумал Шири. – Тут сам иногда своих мыслей пугаешься…»

– Ты… – Юноша повернулся к нему. – Я тебя не «вижу»! Как чистый лист! Ее «вижу», тебя – нет… Можешь не закрываться, я не стану тебя «читать», честно, себе дороже!

– Да я и не закрываюсь вроде, – проворчал Шири, подозрительно глядя на паренька.

Тот настороженным волчонком смотрел на него из-под рвано подстриженной челки.

– Странно, – удивился он, поводив рукой перед лицом Поводыря, – щитов нет, а я тебя не «вижу».

– Ну и шайтан с ним… – облегченно пробормотал Шири.

– Но так не должно быть, я же абсолютный телепат[4]! Для меня слышать мысли других – так же нормально, как дышать!

– Тогда считай, что я исключение из правил, – криво усмехнулся Поводырь, донельзя довольный таким раскладом. Арьята же, чуть лучше разбиравшаяся в магических заморочках живущих, насторожилась. Но экстренный поход в закрома собственной тысячелетней памяти ничего не дал, и менестрель решила отложить выяснение подробностей до лучших времен.

– Как тебя зовут, парень? – спросил верный Поводырь Смерти, принимаясь раздирать гребнем только что расплетенную прядь. Гребень путался и не шел. Лицо Шири превратилось в мученическую гримасу, которая в сочетании с черной повязкой создала поистине зверскую рожу.

– Э… – юный телепат что-то лихорадочно обдумывал. – Иль… – как-то неуверенно произнес он. – Иль Криэ.

Арьята удивленно вскинула бровь. Фамилия оказалась знакомой. Здесь уж память ее не подвела, услужливо подсунув образ приятного темноволосого мужчины в скромной черной сутане и с неизменной трубкой в руке[5].

– Когда-то я знавала человека по имени Вилдар Криэ, – задумчиво призналась она, потирая подбородок. – Только это случилось давно, по человеческим меркам, конечно.

– Вилдар – мой дед, – со вздохом откликнулся Иль. – Его нет уже, – непонятно зачем добавил он.

– Ну, что же, Иль Криэ, приятно познакомиться, – улыбнулась девочка. – Меня можешь звать Арьятой, а его – она указала на Поводыря, – зовут Шириган Йонсу.

– Шири – что? – не понял юноша.

– Можно просто Шири, – буркнул Поводырь, – и тебе проще, и мне приятней.

Вдруг что-то вспомнив, Иль принялся лихорадочно ощупывать куртку. После нескольких секунд суетливых метаний парнишка облегченно вздохнул, извлекая из-за пазухи плоский пакет из промасленной бумаги. Проверил, целы ли печати, и сунул обратно. Бросив быстрый взгляд в сторону Шири, вновь беспокойно заерзал. Заметив валявшиеся рядом в траве пустые ножны с перевязью, которые Поводырь стащил с него, пока Иль пребывал в беспамятстве, юноша обреченно застонал…

Арьята, напевая себе под нос какую-то невнятную песенку, рылась в рюкзаке Поводыря в поисках возможного завтрака. Шири продолжал усердно расплетать косички, одолев уже больше половины. Освободившиеся волосы торчали в разные стороны всклокоченными космами. В очередной раз обшарив траву вокруг себя, Иль удрученно воззрился на пустые ножны, лелея слабую надежду, что меч вот-вот появится там сам собой.

– Что-то не так? – осведомилась Арьята, извлекая из рюкзака некое подобие бутербродов.

– Меч… – удрученно откликнулся юноша, – его нет…

– Шири, ты не знаешь, где его меч? – девочка потормошила ушедшего в себя Поводыря.

– Спросила у больного здоровья, – рассеянно откликнулся тот, – возле родника, наверное, остался. Я не смотрел… – Собственные волосы волновали его сейчас куда больше, чем какой-то гипотетический меч.

Юноша неуверенно поднялся на ноги и, одернув куртку, закинул на спину пустые ножны, намереваясь уйти.

– Эй, ты куда? – Не поняла менестрель.

– За мечом, – уныло ответил он. – Оставлю – мне Энгарт голову оторвет… оторвал бы… – Парнишка часто заморгал и спешно начал тереть глаза рукавом.

– Ты, похоже, совсем умом тронулся, это же шайтан его знает куда возвращаться! – возмутился Шири.

– Там клинок наговорной, рунированный… черная сталь на крови… – чуть не плача, сказал Иль. – Такой только под заказ делают…

«…Ничего себе фокусы… – подумал Поводырь, – да если бы он меня вчера таким клинком приложил, да на Грани… Тут бы мне и аминь… Кто же ты такой, парень?»

– Ладно, – покладисто вздохнула Арьята, – давайте вернемся.

– А вам-то какой интерес со мной таскаться? Я и сам могу сходить… Или… я что, умер? – Иль заметно побледнел.

– Нет, а что, хочешь? – ехидно осклабился Шири.

– Энгарт погиб… Я не умер… а вы… вы тут и… Ничего не понимаю! – юноша опустился на траву и, обхватив голову руками, принялся неразборчиво бормотать себе под нос, время от времени всхлипывая.

Шири с Арьятой удивленно переглянулись и подсели к ошеломленному Илю. Девочка успокаивающе погладила его по плечу.

– Иль, послушай, – вкрадчиво зашептала она, – я не знаю, что вчера произошло. Когда мы на вас наткнулись, на поляне лежало шесть трупов, а ты был без сознания. – Смерть здраво решила не упоминать, что без сознания телепат оказался именно благодаря им. – Мы решили, лучше будет забрать тебя с собой. Вот и вся история. Ты жив, с тобой все в порядке. Мы с Шири проводим тебя до ближайшего города…

– Мне нужно забрать меч, – глухо откликнулся паренек.

– Хорошо, хорошо, – Арьята продолжала успокаивающе гладить его по спине, – мы сходим с тобой. Все в порядке, успокойся.

Шири пробормотал себе под нос какую-то неодобрительную фразу, глядя на Иля из-под сведенных бровей, затем поднялся на ноги и подхватил валявшийся на траве рюкзак.

– Идем, – буркнул он. – И так столько времени потеряли.

Возвращаться оказалось не так уж и далеко, как представлялось вначале. Вчера, изнуренные солнцем и отягощенные ношей, они брели по лесу довольно долго. Сегодня же пройденное расстояние показалось путникам ничтожным, и спустя час они вышли на памятную поляну. Солнце, взобравшееся довольно высоко, выжигало покрытую засохшей кровью траву. Родник тихо поплескивал кристальной водой.

– Иди, ищи свой клинок. Мы тебя вчера возле родника нашли. Думаю, твой меч где-то там валяется, – недовольно буркнул Шири. – Заодно и воды наберем на-конец-то.

Пока Иль шарил в траве, Арьята с Поводырем спрыгнули под берег и принялись наполнять фляги. Но не прошло и минуты с их появления на поляне, как кусты затрещали вновь. Шири едва успел стащить юношу к роднику. В руке паренек сжимал только что найденный меч…

Все это они успели проделать весьма вовремя, ибо спустя мгновение на поляну вывалилась ватага изрядно замурзанных, заросших бородами мужиков, переговаривавшихся между собой вполголоса.

– Да тута это. Тута мы вчерась на энтих двоих и налетели. Лошадки у них хорошие были, – хрипел кривоногий коротышка с перевязанной культей вместо левой руки. – Пока колдун внимание отвлекал, второй хмырь пятерых положил и сам подох… Лыжаня уже на излете этого гадюку достал. Знатно достал, всю грудину распахал. А ло-шадки-то испужались и деру дали, – коротышка хмыкнул и, почесав грудь здоровой рукой, добавил, словно оправдываясь: – Я ж за ними и побег. Так и не поймал, скотин эдаких! А колдун, верно, тела по ветру развеял…

Поводырь едва не присвистнул, заметив количество навешанного на людей оружия. Иль с тихим всхлипом уткнулся лицом в землю.

– Разбойники, – тихо простонал он, – я вон того с перевязанной культей узнал.

– Это они на вас вчера напали? – спросила Арьята.

– Тихо вы! – шикнул на них Поводырь, но было поздно. Заслышавшие возню разбойники устремились к ним. Арьята и глазом не успела моргнуть, как их окружили. Шири бесшумно потянул меч из ножен, заслоняя собой девчонку. Иль обеими руками вцепился в рукоять недавно найденного оружия, выставив клинок перед собой.

– Это ктой-то тут у нас такой смелый? – щербато скалясь, осведомился рослый детина, вооруженный мечом-бастардом. Чуть более добротная и не такая потрепанная одежда выдавала в нем если не главаря, то кого-то весьма к этому званию близкого.

– А кого вы хотели увидеть? – сухо откликнулся Поводырь.

– Хе, шутник, однако, – продолжил скалиться мужик. Ватага нестройно загоготала. – Опускай свою железку. Отдадите цацки, да и разойдемся с миром: вы под кусток, мы под мосток, дальше тракт сторожевать.

– Предлагаю по-другому: вы тихо исчезаете туда, откуда явились, а мы идем дальше своей дорогой, – спокойно парировал Шири, слегка покачивая мечом и заставляя кончик лезвия выписывать восьмерки в воздухе. Иль, на которого последние несколько минут никто не обращал внимания, отведя клинок в сторону, что-то неразборчиво бубнил себе под нос, перебирая в воздухе пальцами свободной руки.

– Ко-олдун! – взвился бандит с перевязанной культей. И прежде, чем кто-то успел ему помешать, бросился на юношу с обнаженным тесаком. Поводырь и сам не понял, как молнией вклинился между ними, прикрывая паренька. Разбойник, не рассчитав скорости, по инерции налетел прямо на клинок непрошеного защитника. Удивленно хлюпнув, горе-нападавший рефлекторно завершил удар, рубанув Шири тесаком наискось. Резко прянув назад, Поводырь рванул клинок обратно, опоздав лишь на долю секунды. Кривой тесак разбойника с оттяжкой полоснул его по торсу…

В следующее мгновенье Иль, наконец, завершил заклятье. С тонких пальцев паренька сорвался каскад молний. Воздух потемнел, завыло, заухало, засверкало… Ослепленные, оглушенные разбойники застыли столбом, не соображая, что происходит…

– Бежим! – крикнула Арьята, первой кидаясь к спасительным кустам.

Шири, схватив за руку упиравшегося Иля, рванул за ней, предоставив разбойникам самим разбираться в ситуации. Те, проморгавшись, бросились за ними.

Съехав-скатившись по прошлогоднему опаду в какой-то овраг, Шири, как был на четвереньках, кинулся к щели между корнями здоровенного вяза. Иль с Арьятой устремились следом. Забившись в тесную берлогу, все трое замерли, словно мыши под веником, стараясь лишний раз не дышать. Раздававшиеся над головой топот, крики и ругательства постепенно затихли, удаляясь вглубь леса.

Выждав еще некоторое время, Шири приказал выбираться наружу. Первой из-под корней вылезла Арьята, вытряхивая набившийся в волосы мусор. Иль беспокойно завозился и неловко заехал Поводырю локтем в грудь. Тот со стоном повалился на спину.

– Эй, ты чего? – не понял юноша.

– Да он ранен! – вскрикнула девочка, наклоняясь над товарищем. – Из-за тебя, между прочим! – сердито добавила она. – Ши… Шири…

– Все… в… порядке… daeni… – медленно выдохнул Поводырь.

– Ты уверен? – озабоченно спросил Иль, пытаясь нащупать у него пульс.

– Абсолютно! – морщась от боли, он выбрался из-под корней. – Давайте-ка убираться отсюда, желательно в противоположную разбойникам сторону…

Изрядно поплутав по лесу, через пару часов они умудрились выйти к озеру, возле которого ночевали. День уже перевалил за середину, налившись липкой раскаленной патокой июльской жары. Шири, привалившись к стволу дерева, сполз на землю, вытянув ноги. Дышал он тяжело и часто. Последние минут пятнадцать дались ему особенно трудно. Рана оказалась неглубокой, но поначалу изрядно кровила, а разлившийся в воздухе жар значительно тормозил заживление. Прислонив рядом с ним гитару, Арьята задумчиво осматривала берег. Где-то в зарослях рогоза плеснула рыба. Покусывая травинку, девочка прошлась к воде.

– Поговорю-ка я с лешим, – решила она. – А то что это за безобразие у него под носом творится! Уже на саму Смерть разбойники нападают! Непорядок! Ждите меня здесь.

– Эй, а если он умрет? – встревоженно спросил Иль, указывая на бледного Поводыря.

– Если умрет, похоронишь, – отмахнулась Арьята. – Да шучу я, шучу! – поспешила добавить она, видя, как вытягивается и теряет румянец лицо юноши. – Не случится с ним ничего, отдохнет и завтра снова будет как огурчик.

– Такой же зеленый и в пупырышках?

Ничего не ответив на брошенную Илем колкость, Смерть исчезла в зарослях ракитника. Паренек, проводив ее взглядом, спустился к воде. Он был уверен, что видел несколько кустиков подорожника. Нарвав листьев, Иль вернулся к дереву. Шири полусидел-полулежал, привалившись к шершавому стволу, здоровый глаз закрыт, голова безвольно свесилась набок, черты лица заострились, руки вытянуты вдоль тела.

– Эй, – юноша тронул его за плечо. – Эй!

Тут пареньку стало страшно. Поводырь, кажется, не дышал. Вместо того чтобы попытаться определить пульс, Иль начал нервно ощупывать грудь мужчины, рассчитывая услышать биение сердца. Впустую – оно не прослушивалось. Вдруг пальцы Поводыря клещами сомкнулись у него на запястье.

– Ты с какими намерениями по мне елозишь? – подозрительно осведомился Шири, чуть приоткрыв глаз.

– Ты… ты… – от пережитого ужаса к Илю не сразу вернулся дар речи, – я думал, все… у т-тебя сердце не бьется! – заикаясь, выпалил он, стремясь отстраниться от внезапно ожившего «мертвеца».

– Конечно, не бьется, – иронично хмыкнул тот, – а как ты хотел? Я же не совсем живой человек.

– Так не бывает! – уверенно заявил паренек. – Ты двигаешься, разговариваешь, мыслишь, ты – теплый!

– Бывает-бывает, – усмехнулся Шири. – Много лет назад daeni сама остановила его. Такой длинной острой штуковиной… Пришпилила, словно коллекционер бабочку, чтоб лишний раз не трепыхалось.

– Чего не трепыхалось? – поинтересовалась Арьята, вывалившись из кустов на берег.

– Мое сердце.

– А… Да. В общем, говорила я с лешим, обещал разобраться с этими… романтиками с большой дороги. Лежи-лежи! – остановила она попытавшегося встать Шири. – Никто нас в шею не гонит. Останемся тут до завтра.

– А я пойду, наверное… – неуверенно промямлил Иль.

– Угу, прямо в лапы к разбойникам, – буркнул Поводырь, – сиди уже! Колдун…

– Действительно, – поддержала товарища Арьята. – Почему тебе так неймется? Здесь только одна дорога – Курганов большак, которая на Далеград идет. Завтра поутру вместе пойдем. Всяко спокойнее будет.

Иль задумчиво взъерошил волосы на макушке, что-то прикидывая и невнятно бормоча себе под нос. По всему выходило, что вместе действительно спокойнее.

– Ладно, – проворчал он. – Ладно, уговорили.

Глава 3

Кто рано встает, тому бог подает. Не иначе как именно этой прописной истины и придерживался глава Белгродно, почтеннейший господин Кьель-ши, приказав начать расчистку храмового пустырища ни свет ни заря. А посему солнце еще не успело выкарабкаться на небосклон из-за покатых черепичных крыш, как в Лекарском переулке уже готовились приступить к работе.

Разношерстная строительная бригада, состоявшая из гномов, кобольдов и цвергов, нетерпеливо переминалась с ноги на ногу на краю пустыря, сжимая в руках кирки и лопаты. Двое кобольдов тихо переругивались, пытаясь свернуть в трубку дерюжный мешок.

Солнце уже наполовину показалось из-за городских крыш, а сигнала к началу работ все не поступало. Ожидание затягивалось. Градоправитель, невысокий, довольно упитанный сильф с пунцовыми волосами, пригладить которые не смогла даже банка лучшей эльфийской помады, нетерпеливо прохаживался у будущей стройплощадки. Хмурый черноволосый заместитель его светлости взъерошенным вороном стоял в тени соседнего дома, скрестив руки на груди и чуть сутулясь.

– Мираниэль, – Кьель-ши приблизился к нему, – а где мэтр Криэ? Он придет?

Эльф, которому этот вопрос за последние полчаса успели задать два десятка гномов, кобольдов и цвергов, нервно дернулся.

– Не знаю, ваша светлость, – раздраженно буркнул он, – мэтр ничего не обещал.

Градоправитель озабоченно потер руки и, щелкнув крышкой карманного хронометра, взглянул на циферблат.

– Если он не появится через пять минут, придется начинать без него. Мы и так задержались, а солнце уже достаточно высоко.

Доселе сосредоточенно изучавший носки своих ботинок, Мираниэль принялся разглядывать улицу, близоруко щурясь против солнца. Сейчас эльф как никогда напоминал унылого растрепанного ворона.

– Кажется, вон он идет, – промямлил эльф, указывая на приближавшегося человека. Достопочтенный Кьель-ши оглянулся в указанном направлении – к ним действительно подходил мастер-демонолог.

«…Вот только толку-то от него сейчас, – невесело подумал почтенный Мираниэль, скептически осматривая вновь прибывшего, – сам ведь едва на ногах стоит».

Впрочем, достойный эльф слегка грешил против истины: на ногах Хельги Криэ держался вполне твердо, однако бледен оказался без меры, что правда, то правда.

Демонолог молча кивнул эльфу и обратился к градоправителю, предупреждая длинную приветственную речь, уже готовую соваться с его уст.

– Жители соседних домов предупреждены? – деловито осведомился он.

– Нет, почтенный мэтр. Да и к чему? – Кьель-ши старался не смотреть в глаза Криэ.

Хельги страдальчески поморщился: оповещать людей теперь, в последний момент – уже бесполезно, может начаться никому не нужная паника.

– Ладно, – вздохнул маг, – можете сказать рабочим, чтобы приступали. Если что-то пойдет не так, я сообщу.

Градоправитель подал знак разношерстной строительной бригаде. Только что нетерпеливо переминавшиеся с ноги на ногу строители степенно двинулись по пустырю, размечая территорию и распределяя обязанности. Застучали кирки, зашуршал сгребаемый лопатами мелкий каменный мусор – расчистка началась.

Хельги, выбравшись на относительно чистую ровную площадку, присел на корточки и, вытащив засапожный нож, принялся чертить пентаграмму. Меч в наспинных ножнах едва ощутимо задрожал.

– Все в порядке, Шай, – успокаивающе произнес он, касаясь пальцами оголовья меча, – пока все в порядке.

Вокруг деловито сновали гномы и цверги; натужно пыхтя под тяжестью уносимого мусора, топотали кобольды, глухо тюкали кирки, скрежетали о камень лопаты. Хельги неподвижно застыл в центре рисунка, пытаясь уловить, что же так сильно не понравилось ему здесь в прошлый раз. Течение энергетических линий находилось в норме, возможных разрывов и прочих аномалий пока не наблюдалось. Предполагаемые точки коридоров в Нижний мир пребывали в полном покое. Что же тогда?

Какая-то едва уловимая магия время от времени начинала нервно пульсировать в разных концах пустырища. Но это слишком старые чары, оставшиеся небось еще со времени существования храма, в крайнем случае, со времен войны. А вот более яркие вспышки – это работают цверги. Одна вспышка, вторая, третья… Последняя совсем близко от остатков старой магии, следующая внахлест с нею… Демонолог почувствовал, как носом хлынула кровь. Мгновенно открыв глаза, Хельги окинул взглядом пустырь – в двух местах начинали закручиваться в воздухе пока еще никем не замеченные воронки. Еще одна вспышка магии…

– Прекратите! Немедленно перестаньте чаровать! – крикнул демонолог, пытаясь унять идущую носом кровь. – Назад, все назад! Прочь отсюда!

Рабочие ошарашенно уставились на него. Хлопком сработало очередное расчищающее заклятье цвергов… и реальность выгнулась дугой, взорвавшись пульсирующими воронками. Строители, словно очнувшись, кинулись прочь с пустыря. Мир окрасился в багровые тона, укрывшись красным маревом. Хельги покачнулся.

«…Шторм реальностей, – запоздало догадался он, – такое случается, когда сталкиваются два несовместимых магических потока… Вот и столкнулись…»

Пентаграмма вокруг него засветилась, окружая мага защитным полем. Демонолог рванул с шеи амулет и активировал, разломив надвое. Нервная пульсация окружающего мира прекратилась. Взбешенная реальность застыла, готовая всколыхнуться в любой момент. Криэ тихо выругался сквозь зубы: уж он-то знал, что наложенная им охранная печать может разлететься с минуты на минуту. По счастью, все рабочие успели убраться с пустырища за секунду до того, как его основательно накрыло.

Словно подтверждая опасения демонолога, печать дрогнула, и реальность вновь пошла рябью. Хельги, незлым тихим словом помянув упрямого градоправителя, добавил к пентаграмме еще несколько рун. Меч ощутимо задергался в ножнах.

– Я знаю, что делаю, – огрызнулся Криэ, – здесь нужно все запечатать!

Печать дернулась еще раз, демонолог поспешно добавил очередную закорючку. Светящаяся копия пентакля взмыла в воздух и зависла, громадным пауком раскинувшись над пустырищем. Хельги довольно хмыкнул и активировал телепорт…

Секунду спустя он уже стоял посреди залитой солнцем улицы, а за его спиной подрагивало красно-черное марево, затянувшее пустырь. Градоправитель о чем-то спорил с предводителем строителей. Видно, тот требовал компенсации за пережитый стресс, а Кьель-ши активно протестовал. Демонолог, пошатываясь, приблизился к ним.

– Ну и как, довольны, ваша светлость? – зло бросил он. – Я ведь предупреждал вас, что это место лучше не трогать!

– А чего там такое случилось, мэтр? – его светлость пребывал в состоянии легкого испуга, не совсем понимая, из-за чего весь сыр-бор.

– Шторм реальностей, – хрипло ответил Хельги. – Магия цвергов столкнулась с более древними чарами, пропитавшими это место насквозь. А в результате мы получили весь этот бардак! – демонолог исчерпывающе махнул рукой в сторону пустыря. – Я все там запечатал, и пока у меня не появится новой информации, больше ничего сделать не смогу… – пот градом катил по окровавленному лицу Криэ, зрачки расширились.

– Да-да, конечно… – градоправитель замахал руками, – благодарю, мэтр…

Но демонолог уже не слушал его, медленно поднимаясь вверх по улице. Свернув в ближайшую подворотню, Хельги обессилено привалился к стене и потянул клинок из ножен.

– Шай… помоги…

Шайритта едва успела поддержать потерявшего сознание мага. Нечего и думать, чтобы привести его в чувство немедленно. Клинок спешно нашарила на груди Хельги телепортационный амулет. Невнятно ругаясь и поминая рогатого, который не иначе как демонолога под руку толкал и мысли глупые на ухо нашептывал, Шайритта втащила Криэ в межпространственный портал…

* * *

Лес кончился внезапно. Вот еще минуту назад они шли под сенью раскидистых деревьев, раздвигая ветви подлеска – и раз… пригнув прутья очередной лещины, вывалились на дорогу, уходившую в залитое солнцем поле. Подрагивал выжженный солнцем ковыль, серебрилась притрушенная дорожной пылью полынь на обочинах. Такое яркое в начале лета, полевое разнотравье под палящими лучами раскаленного июльского солнца превратилось в сено. И лишь бодякам – полевому чертополоху, кажется, все было нипочем. Разлапистые, щетинившиеся колючками кусты цвели багрянцем, распространяя приторно-медвяный аромат и привлекая толстых мохнатых шмелей. Некоторые кусты уже отцвели и теперь распушились мохнатыми семенами, которые делали их похожими на взбесившиеся одуванчики.

Арьята тяжело вздохнула, вдыхая липкий, напоенный приторным ароматом воздух. Она уже не знала, что хуже: продираться сквозь кустарник, истекая потом, но в тени, или брести по открытой дороге, но под солнцем. Иль окинул взглядом простиравшуюся перед ними необъятную равнину.

– До Белгродно еще так далеко… время… время… – досадливо пробормотал он себе под нос.

– Чего? – переспросил Шири. Полученный вчера глубокий порез за ночь полностью затянулся, и теперь о нем напоминала лишь грубо заштопанная дыра на безрукавке.

– Ничего… – Иль решительно шагнул на дорогу, – спасибо, что не бросили тогда на поляне. После гибели Энгарта я бы далеко не ушел… Но дальше я уж как-нибудь сам, – Несмотря на кажущееся спокойствие, юноша явно чувствовал себя не в своей тарелке и стремился как можно быстрее избавиться от случайных попутчиков. Однако Поводырь довольно бесцеремонно цапнул его за руку и вернул назад.

– Куда это ты собрался, парень? Мало тебе неприятностей?

– А?.. – Паренек недоуменно обернулся.

– Здесь на Далеград одна дорога, и вряд ли ты ходишь быстрее нас, – резонно заметила Арьята. – К тому же тракт небезопасен, лучше будет, если мы пойдем вместе.

– Э? Вообще-то я хотел через пустошь срезать и выйти к Белгродненскому тракту… – замялся Иль, озадаченный такой заботой со стороны малознакомых попутчиков.

Арьята и Шири переглянулись и одновременно покрутили пальцами у висков.

– Парень, если тебе нужно в Белгродно, то можем тебя провести, – неожиданно для себя предложил Шири. – Но через пустошь мы не пойдем, чревато лишними проблемами, – покачал головой Поводырь.

– Но через Далеград дольше! – попытался возразить юноша, которого стремление Шири помочь ему во всем уже начало порядком раздражать. Какого лешего он к нему так прицепился? Что-то подозревает? А если подозревает, то что именно?

– Дольше, зато безопасней, – назидательно воздела палец кверху Арьята, поддерживая товарища. – Более того, нам не повредит пополнить отощавшую мошну, а на пустоши, кроме праздно шатающейся нежити, иных слушателей, увы, нет. Следовательно, и платить бедному менестрелю некому. Посему мы идем в Далеград, а потом, раз уж так сложилось, в Белгродно.

Иль, насупив брови, сосредоточенно рассматривал носки своих изрядно запыленных дорожных ботинок. Он и сам понимал, что идти через пустошь в одиночку опасно, но с другой стороны, уж точно не опасней, чем вместе с этими… Этим… До сих пор страшно вспоминать, во что Шири превращается. И пусть Арьята утверждает, будто они нашли его без сознания, сам-то он прекрасно помнил, что потерял сознание после того, как пытался оттолкнуть Поводыря прочь от умирающего Энгарта. Но больше всего его пугало отнюдь не это… Смерть, каким бы мистическим существом она ни являлась, все же оставалась более проста и понятна – в любой момент Иль мог прочесть ее мысли. А вот Шири по-прежнему был чистым листом. Как ни бился он над проблемой, но прочесть Поводыря так и не смог. До этого единственным человеком, который оказался для него таким же «чистым листом», оставался отец. Но в семьях телепатов всегда так: родители не могут читать детей, а дети родителей… А здесь…

– Ладно, – наконец буркнул он, прерывая свои размышления, – я с вами. Все равно после гибели мастера Энгарта мне некуда деваться.

– Значит, Энгарт был твоим учителем? – уточнила Арьята. Смерть все больше утверждалась в мысли, что с этим юношей что-то не так. Он явно старше, чем кажется. И если это так, то какой же из него, к черту, юноша? Потоптавшись немного вокруг этой мысли, менестрелька досадливо плюнула и прекратила терзаться размышлениями. Ладно, прикидываться валенком, то бишь юношей, еще никто не запрещал. Она и сама пару раз прибегала к подобным уловкам. Придет время, разберемся…

– Да… И хватит уже на месте топтаться! Солнце высоко! – резким срывающимся голосом почти выкрикнул Иль, шагая на дорогу.

Смерть и ее верный Поводырь переглянулись и последовали за ним.

– Кажется, я уже начинаю жалеть, что мы согласились провести его до Белгродно, – задумчиво пробормотал Шири, глядя на напряженную спину юноши, плечи которого чуть заметно вздрагивали.

– Да ладно тебе, – так же тихо откликнулась девочка, – хороший паренек. Толк из него выйдет.

– Угу, а бестолочь останется… – фыркнул Поводырь.

– К тому же две головы хорошо, а три…

– А три – это уже Змей Горыныч! Daeni, я злюсь не потому, что он мне не нравится, – Шири понизил голос до полушепота, – а наоборот!

– Как это? – не поняла намека Смерть.

– Потому, что он нравится мне как женщина! – прошипел Поводырь, заливаясь краской. Впервые поймав себя на оной мысли еще у озера, ему очень захотелось постучаться головой о дерево, дабы избавиться от некстати прорезавшейся странной симпатии. Да только вряд ли бы это священнодейство принесло успех…

– Может, он и есть женщина? – вопросительно вскинула бровь менестрелька. – Знаешь, я как-то над этим не задумывалась… Путешествовать в компании незнакомцев и кричать на каждом углу, что ты дама, чревато последствиями, понимаешь ли…

– Daeni, я что, по-твоему, не в состоянии одно от другого отличить? – возмущенно прошипел Поводырь. – Ты забыла, как я его на своем горбу полдня тащил?

– Ну, так тащил же, а не щупал, – пожала она плечами.

– О боги… ужас… позор мне на мои седины… – Шири запустил пальцы в растрепанные волосы и отчаянно подергал за пряди.

– Ну, солнышко, – Арьята успокаивающе погладила его по руке, – успокойся. Разнообразие время от времени требуется во всем.

Поводырь, не ожидавший от своей верной подруги такой подлости, вытаращился на нее, словно благородная девица на таракана в своей пудренице, и несколько секунд просто открывал и закрывал рот, не в силах выдать достойного, а тем паче – цензурного ответа.

– Да шучу я, шучу, – хихикала девчонка, довольная своей выходкой.

– Ну, знаешь ли, daeni!

– Тихо-тихо, сейчас пар из ушей пойдет…

Раздраженно сплюнув на дорогу, Шири отвернулся от Арьяты, продолжив путь в молчании.

Все слышавший Иль, взбивая фонтанчики пыли, шел впереди, изо всех сил стараясь, чтобы не было заметно, как вздрагивают его плечи. По лицу паренька катились крупные злые слезы…

Дом барона Йожефа Тарницы окутывала мрачная, почти зловещая тишина. Уже несколько дней среди домочадцев и прислуги кочевала весть о том, будто старший сын барона, Кристоф, слег и находится при смерти. Страшный удар для семьи, ведь парню едва исполнилось двадцать. Неизвестный недуг внезапно свалил доселе ни на что не жаловавшегося молодого человека и теперь неотвратимо вел его к могиле. А посему все обитатели роскошного полузамка-полуособняка в сердце Далеграда говорили только шепотом и ходили на цыпочках. А еще ближе к вечеру по дому пополз слух, что молодой господин совсем плох… И по всему видно – стать наследником в скором времени предстоит не кому иному, как заму-хрышке Эдану, младшему сыну благородного барона. Нелюбимому и презренному отпрыску рыжей Эвелины, второй жены господина Йожефа, почившей в мире сразу после рождения сына.

Поговаривали, что барон вообще не хотел признавать ребенка своим. Ибо уродился тот рыжеволосым, как мать, и с необычайно тонкой статью. Тогда как сам Йожеф Тарница был темноволос и кряжист, словно медведь, и поэтому изначально называл малыша бастардом. Но потом вдруг передумал и дал мальчику свое имя… И более ничего не присвоили младшему отпрыску, а вообще-то по закону полагалось выделить ему хотя бы коня и меч. Впрочем, данное имущество сейчас было юноше ни к чему, ибо жил он пока при отце, хоть и исполнился ему уже шестнадцатый год. Да и барон строго-настрого запретил сыну покидать пределы имения.

Слуги и домочадцы, стремясь угодить хозяину, обращали на Эдана внимания не больше, чем на таракана, ползущего по потолку, и норовили при случае пнуть его побольнее. Однако с каждым годом все реже и реже, потому как к шестнадцати годам внешне хрупкий, субтильный юноша мог вполне уверенно дать сдачи, а то и вызвать на дуэль. А вот кто, вопреки строгому запрету старшего Тарницы, обучил младшего сына владеть мечом, так и не выяснили.

Чем старше становился Эдан, тем меньше окружающие старались его затрагивать. Тяжелый, угрюмый и злой взгляд холодных синих глаз мог пригвоздить к месту кого угодно. Кстати, друзей у него никогда не водилось, а соседи юношу недолюбливали, обзывая малахольным. Поэтому закадычными приятелями младшего баронского отпрыска стали одиночество и книги…

Сколько юноша себя помнил, единственным местом, где ему удавалось скрыться от вездесущих насмешек, была библиотека. Там он просиживал часами: сначала прячась от окружающих, позже – уже целенаправленно штудируя пыльные фолианты по истории, алхимии и медицине. С двенадцати лет Эдан Тарница искал способы исчезнуть из окружающей его действительности. Все попытки бегства из дому терпели крах одна за другой. Барон, которому бы радоваться, что нелюбимое чадо наконец-то сгинуло с глаз долой, сам каждый раз возглавлял погоню, возвращая нерадивого обратно и закатывая тому знатную трепку.

В выборе средств исчезновения Эдан был осторожен и прихотлив, отвергая большинство из них из-за трудоемкости и болезненности. Яды не прельщали его по причине сложности добывания и приготовления. А смерть от клинка он отверг сразу же, от корки до корки прочитав иллюстрированный фолиант «Ранения хладной зброей нанесенные: легкие, тяжелые, смертельные».

К тому же от яда можно найти противоядие, а рану залечить, благо и алхимик, и целитель при бароне имелись. Эдан уже отчаялся отыскать оригинальный способ перехода в иное состояние бытия, как вдруг однажды, роясь на верхних, никого не интересовавших полках, наткнулся на старый тяжелый том, переплетенный в телячью кожу с медными литыми застежками. Потемневшая от времени золотая вязь недвусмысленно гласила «Заклинательство: демонов призвание и усмирение». А в конце фолианта обнаружился весьма занятный раздел, состоявший всего из двух глав, но стоивший того, чтобы перевернуть библиотеку вверх дном. Поименован он оказался просто и незатейливо: «Смерть и договоры с нею».

Юноша возликовал: в главе первой давались четкие инструкции воззвания к Слепой Гостье, с последующей передачей госпоже своей мизерной души. Текст воззвания прилагался. А главное, обряд не требовал ни магических навыков, ни рунической грамоты, ни прочей специфической атрибутики, простым смертным недоступной. Имелась, правда, на полях пометка «только для др.» и «зри далее», да еще какая-то корявая цифирь, нанесенная расплывшимся от времени химическим карандашом, но Эдан предпочел ее проигнорировать.

Сложнее всего оказалось незаметно вынести книгу из библиотеки, но и эта проблема вскоре была решена. И теперь младший сын господина барона, милсдарь Эдан, с нетерпением любовника, алчущего возлюбленной, ждал наступления ночи, дабы избавить отчий дом от своего присутствия, а себя от враждебного окружающего мира…

* * *

Дорога серой пыльной лентой стелилась по земле, все дальше уходя от холмов на равнину. Выгоревший вереск невнятно шелестел за спиной, оставаясь охранять древние могилы. А впереди лежал высушенный солнцем болотный клин и пыльный тракт, змеей вившийся меж зарослей ковыля и полыни. Эта часть территории Древних никогда не была густо заселена, посему, когда скомканный лист волшебного мира расправился и вольготно разлегся в мире людей, склеившись с ним воедино, большинство городов оказалось человеческими. Но лояльность местного населения к волшебным пришельцам очень скоро это исправила, смешав разномастные народы в абсолютный винегрет. Жители провозгласили свои города Свободными и существовали как хотели, не особо заморачиваясь территориальной принадлежностью…

– Шири-и… – тоскливо простонало за спиной у Поводыря.

– М-м? – невнятно откликнулся он.

– Давай остановимся-а, – жалобно хныкнула Арьята, указывая на придорожную криницу, расположившуюся в тени четырех ив, за которыми, шурша выгоревшим тростником, простирался болотный клин. Здесь Курганов большак вливался в Пустошный тракт и поворачивал на Далеград. Некогда этот город, как и немногочисленные его соседи, носил совсем другое имя, куда более привычное и приятное слуху их коренных обитателей. Но павшая по воле древних Граница многое изменила, сомкнув два разрозненных мира, словно половинки строптивой устрицы, из которой попытались извлечь жемчужину.

– Зачем? По-моему, еще никто с ног не валится… – сухо бросил одноглазый воин.

– Я валюсь… – продолжила канючить девчонка, – коленки болят, поясница затекла… вот сейчас лягу тут и умру! – вынесла вердикт она.

– Умирай, – согласился Шири, – надоест, догонишь.

– Чурбан бесчувственный, вот ты кто! – Арьята ткнула его кулачком в плечо. – Даже к Смерти никакого сочувствия!

– Вот уж точно кто в моем сочувствии не нуждается, – иронично хмыкнул Поводырь.

– Ну, Шири… Тебя что, кто-то в спину гонит?

– Да, – откровенно признался он.

– Кто? – мгновенно заинтересовалась Арьята, с любопытством поглядывая на товарища. О своих похождениях в одиночку Шири всегда умалчивал, на все расспросы своей любопытной ведомой отвечая, что чем больше она будет знать, тем хуже станет спать. И Арьята сильно подозревала, что в один прекрасный момент эти самые похождения, а то и их последствия постучатся в ворота Круговерти, требуя выдачи виновного…

– Она. – Поводырь обернулся и указал пальцем на терявшуюся в раскаленном мареве линию горизонта.

Менестрель прищурилась и взглянула туда, куда указывал Шири. У самой кромки, там, где купол неба смыкался с раскаленной землей, начинала едва заметно проступать темная клубящаяся полоса.

– Гроза? Так она же еще далеко!

Страницы: «« 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Частный детектив Мэтт Скаддер не раз распутывал дела, которые казались полиции безнадежными, и риско...
Криптозоолог и заядлый путешественник Филипп Мартынов с командой единомышленников отправляется в Пер...
Жаркое лето 1900 года. В Париже проходит Всемирная выставка. А в одном из кварталов, далеких от шумн...
Франция, 1572 год. Госпитальер Матиас Тангейзер прибывает в Париж за женой, приглашенной ко двору на...
Нина Садур – российский драматург, прозаик и сценарист, любимая ученица российского драматурга Викто...
В роскошном особняке Фэрнивелов средь бела дня произошло неслыханное событие. Во время званого обеда...