Сказки Круговерти. Право уйти Устименко Татьяна

– Как вам будет угодно, мессир… – бесцветно откликнулась она, невидяще глядя перед собой и не решаясь обернуться в сторону Хельги.

– Шай, что произошло? Ходишь как в воду опущенная, шарахаешься от меня, словно от чумного. Не хочешь объяснить, какая муха тебя укусила? – пошел ва-банк демонолог.

На веранде повисло молчание. Женщина оборвала виноградный побег и теперь терзала его в пальцах, будто стремясь разобрать на отдельные волокна.

– Мессир, я… – Шайритта запнулась, не решаясь продолжить. Но, как говорится, сказал «А» – так скажи уже и «Б», и она продолжила: – Я больше не могу становиться клинком…

Известие оказалось настолько неожиданным, хоть и желанным, а поэтому до Криэ не сразу дошел смысл сказанного.

– Что? – опешил Хельги, едва сдерживаясь, чтобы не кинуться целовать эту ненормальную.

– Я не могу стать мечом… Тогда, в подвале, и позже… пыталась, ничего не вышло… Я больше не смогу вас защищать, и я… я бесполезна… – она отвернулась, пытаясь скрыть слезы.

– Не говори глупостей. – Криэ присел напротив. Кажется, он понял, чем было вызвано это странное отчуждение последних двух дней: Шайритта боялась. – К тому же ты не находишь, что в последнее время мы несколько поменялись ролями? Как по мне, так очень даже удачно. Все стало на свои места. – Маг коснулся ее руки.

– Я так не могу… Хельги, я больше так не могу, – всхлипнула она. – С того момента, когда я впервые пробудилась, больше всего я желала вновь стать человеком. И вот – я человек, и мне страшно от этого. Я не знаю, что делать, Хельги, мессир…

– Вот только давай без всяких там мессиров, господ и прочих милордов, хорошо? А по поводу остального… Знаешь, теперь ты мне нужна гораздо больше, чем меч. Нужна, как моя жена!

– Я… Я подумаю… Хорошо? – Шайритта вскочила на ноги и поспешно скрылась в доме.

– О господи, когда же это закончится? – жалобно пробормотал Хельги, глядя ей вслед. – Раньше она сбегала от ответа в клинок, а сейчас просто сбежала…

Шири возлежал на кровати, закинув руки за голову и рассматривая потолок. По белоснежной побелочной глади уверенно маршировал паук-сенокосец. Длинные тонкие лапки живо перебирали по потолку, неся своего хозяина к укромному уголку, и вскоре паук скрылся из виду. Вместо него на фоне потолка появилась вихрастая рыжая голова Арьяты. Правда, ей для этого всего лишь пришлось забраться в комнату через окно и выглянуть из-за спинки кровати, нависнув над верным Поводырем. Шири лениво перевел взгляд на нее.

– Как ты себя чувствуешь, старый волк? – осведомилась Арьята, шутливо дернув его за оплетенную тесемкой челку.

– Нормально. – Голос Поводыря звучал чуть рассеянно, а мысли так и вовсе были далеки от собственного самочувствия. Он даже не попытался отобрать свои волосы у подруги. – Лишь рана все ноет и ноет, но здесь и целитель бессилен…

Менестрелька усмехнулась, узнав строку из своей песни. Шири молчал, вернувшись к созерцанию потолка.

– Эдан наконец-то очнулся, – сообщила она.

– И как ему в новом качестве? – Поводырь медленно сел и заинтересованно взглянул на свою ведомую.

– Не ехидничай, – потрепала его по волосам Смерть, – а то ты не знаешь, что разницы в восприятии никакой. Я это вообще к чему… Если ты в норме, то завтра на рассвете мы возвращаемся в Круговерть. Нас ждут великие дела! – она уселась на кровать рядом с ним и тут же принялась расплетать косу Поводыря. Густые волосы шелком потекли между тонкими пальцами. Он машинально сунул ей в руки гребень.

– Daeni, а ты уверена, что правильно поступила? – озабоченно спросил Шири. Вчера Смерть посвятила верного Поводыря в свои героические планы. Правда, мужчина справедливо полагал, будто, не затронь он тему нынешнего местопребывания Йожефа Тарницы, рыжая так ничего бы и не сказала.

– Ты о Сыне Зари? – Она отложила гребень и принялась плести косу заново. – Не до скончания же дней ему в той дыре прозябать, тем более что до скончания не так уж много осталось, – пожала плечами Арьята. – Богам необходима хорошая встряска, а то совсем обленились, дурь всякая в голову лезет. Поэтому пусть порезвится напоследок, совместит приятное с полезным. А заодно и напомнит некоторым личностям кое о чем…

– Ну, если так, то ладно, – проворчал одноглазый, по-прежнему не одобряя идею Арьяты.

– Да полно тебе, – беззаботно фыркнула Смерть, закрепляя его волосы ремешком и взбираясь на подоконник. – Не проспи завтра, – донеслось уже из сада.

– Угу, – хмыкнул себе под нос Поводырь, снова вытянувшись на кровати и вернувшись к разглядыванию потолка и своим мыслям, из которых его так бесцеремонно выдернула подруга. Сколько их уже было, подобных переделок, куда его втравливала неугомонная Арьята? За время их долгого и, чего уж греха таить, плодотворного сотрудничества количество оных исчислялось сотнями. Смешных, грустных, а иногда и откровенно странных событий. Но ни одно из них не оставляло после себя таких глубоких следов, как эта последняя история. Смех и слезы… Смех сквозь слезы. И как никогда неодолимое желание остаться в живых. Нет, не так. Остаться живым, не на Грани… И жить не потому что должен, а потому что хочешь.

Иленка заходила несколько раз, но заклинательница будто бы нарочно подгадывала такие моменты, когда в комнате сидела Арьята. А сегодня уже поздно о чем-либо с ней говорить… Шири поднялся и подошел к окну. Над садом раскинула свои бархатные крылья усеянная звездами августовская ночь. Мерцающие искры то и дело слетали с ее покрова, рассекая небо серебряными росчерками. Наверное, у звезд тоже есть право уйти… До слуха долетел едва слышный звон струн, а может, ему только показалось, что он различил негромкий красивый напев. До боли знакомый голос наполнял эту ночь:

– Эх, daeni, и вновь ты права… – грустно пробормотал он. – Кажется, за столько лет я наконец-то тебя услышал…

Поводырь раздумывал над тем, что надо бы хоть зайти попрощаться, авось заклинательница еще не спит.

Но свет в комнате Иленки не горел. Шири осторожно заглянул в приоткрытую дверь. Девушка спала, разметавшись на постели, тонкая простынь, заменявшая одеяло, сбилась и наполовину сползла на пол. Заглядывавшая в распахнутое окно луна высеребрила ее темные волосы. Видно, почувствовав на себе чужой взгляд, Иленка свернулась в клубочек, но не проснулась. Простынь окончательно сползла на пол. Фроська, чутко дремавшая у нее в ногах, вскинулась, спрыгнула на пол и подбежала к двери, высунув любопытную мордочку в коридор. Шири присел на корточки и потрепал кошку за ушами.

– Приглядывай за ней, пока меня не будет, хорошо? – тихонько попросил он.

Кошка утвердительно заурчала.

– Не беспокойся, пригляжу, – неожиданно раздалось над головой у Поводыря. Тот вздрогнул от неожиданности и поднял глаза. Возле него стояла Шайритта.

– Вообще-то я говорил это кошке. – Он поднялся на ноги. – Очень занятное животное, не находишь?

Шай проигнорировала вопрос и сделала ему знак следовать за собой, посчитав разговор под чужими дверями неуместным.

– Чего тебе на этот раз? – насмешливо спросил Поводырь Смерти, когда они оказались в гостиной. – Хочешь поблагодарить меня или убить?

– Благодарить тебя не за что, – сухо ответила клинок, – как и убивать. Пока.

Это «пока» Шири не очень понравилось. Таким многообещающим тоном оно было произнесено. Верный спутник Арьяты внутренне подобрался, нутром почуяв очередную гадость.

– Правда, я не ожидала от тебя и этого, – продолжила Шайритта. – Ты уберег Иленку от полного превращения в меч, но не обратил его. Приостановил. И нет никакой гарантии, что оно не возобновится. Хотя ты и не мог сделать больше. Но это не твоя вина, Поводырь.

– Хоть что-то радует, – проворчал он. – И как мне теперь поступить?

– Твое сердце молчит, а я ответов на подобные вопросы не знаю. – С этими словами она скрылась в сумерках гостиной.

Поводырь задумчиво смотрел ей вслед. Молчит, как же! В последнее время оно весьма активно пытается докричаться до своего хозяина сквозь поставленную Смертью заглушку. Так, может, пора наконец-то к нему прислушаться?

Рассвет застал Смерть и ее верных Поводырей в пути. Арьята решила дойти до раздорожья и уже там поймать крылья ветра, чтобы добраться до Круговерти. Ветер дорог лучше ловить там и тогда, когда этих самых дорог перед тобою побольше…

Посреди перекрестка не имелось ни дорожного камня, ни указателя, лишь влажная от росы пыль, никем пока не потревоженная. Шири чуть приотстал, исподволь разглядывая Эдана. Юноша неуловимо повзрослел за последние дни, разительно отличаясь от того перепуганного мальчишки, с которым Поводырь впервые столкнулся в Далеграде. Будет кому присмотреть за daeni. Потому что на этом перекрестке их дороги после стольких лет общих странствий разойдутся. До поры, конечно…

– Эй, Ши, не спи, замерзнешь! – окликнула его Арьята.

Он встряхнулся, избавляясь от сковавшего тело оцепенения. Столкнулся взглядом со Смертью.

– Я ухожу, daeni.

– А я все думала, когда же ты решишься наконец, – в глазах менестрельки плясали лукавые смешинки. Эдан, стоявший чуть в стороне, с легким удивлением наблюдал за происходящим.

– Ну как же, – усмехнулся Шири, – замену себе я подыскал, теперь и в отставку можно с чистой совестью. Правда, мне будет не хватать твоих песен, daeni.

– Не думаю, что это такая уж большая потеря. – Она приблизилась к Поводырю и коснулась его груди. Под тонкими пальцами соткалась из воздуха узкая черная рукоять. Шири поморщился: сейчас клинок в сердце сделался вполне ощутимым. – Шириган Йонсу, верный Поводырь Смерти, я отпускаю тебя. Живи достойно, люби искренне, выбирай не колеблясь! – Арьята резким движением выдернула стилет у него из груди. Черный шипообразный клинок истаял в воздухе. Освобожденное сердце несколько раз бестолково дернулось и размеренно застучало. Ледяная искра, столько лет сидевшая в нем, исчезла. Шири еще несколько секунд хватал ртом воздух, осознавая, что с ним произошло.

– Ну как? – пытливо взглянула на него Смерть.

– Изумительно… – выдохнул он, когда перед глазами перестали плясать синие молнии.

– Вот и отлично. Свидимся еще…

– Всенепременно, – усмехнулся Шири.

Налетевший порыв ветра растрепал рыжие волосы менестрельки. Пора. Арьята сжала руку Эдана и вместе с ним взмыла в воздух.

– Эй, парень, – заорал им вслед бывший Поводырь Смерти. – Присматривай за этой оторвой! И не давай садиться себе на шею!..

– Хорошо! – со смехом донеслось откуда-то из поднебесья.

Шири стоял посреди перекрестка, задумчиво рассматривая дороги, разбегавшиеся в разные стороны. Ветер трепал оплетенную красными тесемками длинную челку. Когда слишком долго дорогу за тебя выбирают другие, а ты лишь ведешь по ним, сложно немедля перестроиться на новый расклад.

– Выбирай не колеблясь, значит, – пробормотал он. – Ну, да поможет мне его величество случай… – зажмурился и несколько раз обернулся вокруг себя.

Шири открыл глаза, заинтересованно взглянул на убегавшую вдаль дорогу, улыбнулся и шагнул вперед…

Серый песок вперемешку с пеплом засыпал землю повсюду, насколько хватало взгляда. Призрачные дюны, то тут, то там прорезаемые темными шпилями скал, сливались в бесконечное песчаное море. Йожеф Тарница затравленно озирался вокруг, еще не до конца осознав, что же с ним случилось. На верхушке ближайшей скалы кто-то стоял, и барон, проваливаясь в песок по щиколотку, устремился туда.

– Эй!..

Фигура, застывшая на уступе, обернулась. Темные крылья приподнялись. Барон столкнулся взглядом со странным обитателем серой пустыни. Его черные матовые глаза приковали Тарницу к месту.

– Кто ты? – едва смог выдавить он, не в силах отвернуться.

– Я пленник, – скрипуче донеслось со скалы. – Вечный пленник вечной пустоты. Вечно один и вечно бегу…

– Пленник? Значит, как и я… – В сердце барона шевельнулась слабая надежда.

– Как и ты? – Сын Зари встрепенулся. – Ты заключен сюда?..

– Д-да… – По спине Йожефа пробежал противный холодок.

Крылья Сына Зари взметнулись вверх, и он зашелся хриплым клокочущим смехом.

– Свободен! – прокричал он. – Наконец-то свободен!.. – И продолжая хохотать, словно безумец, рванулся ввысь, вспарывая крыльями серое небо. Еще миг, и Сын Зари пропал из виду, оставляя взамен себя нового пленника вечности…