Тайна ее сердца Хойт Элизабет

Мэггс подошла ближе, надеясь, что тусклый свет поможет.

— Это я, Феба. Мэггс.

— Конечно, — смутилась Феба. Ее взгляд был сосредоточен на лице Мэггс, но той почему-то казалось, что Феба ее не видит. — Вам нравится пьеса?

— О, да, — ответила Мэггс, хотя совсем не смотрела на сцену. — Я давно не была в театре и теперь действительно наслаждаюсь действом.

— Робин Гудфеллоу так талантлива, — произнесла мисс Пиклвуд, и Мэггс не сразу поняла, что речь идет об актрисе в мужской одежде. — Кажется, я видела все спектакли с ее участием.

— Харт поступил весьма благоразумно, переманив ее из Королевского театра, — раздался низкий мужской голос.

Мэггс и Геро обернулись и увидели Максимуса Баттена, герцога Уэйкфилда, стоящего в дверях и держащего в руках мороженое.

Он вскинул бровь.

— Если бы я знал, что ты присоединишься к нам, Геро, я бы принес больше мороженого.

— Гриффин и мистер Сент-Джон принесут нам, — ответила Геро. — Ты помнишь леди Маргарет?

— Конечно. — Герцог отвесил изящный поклон, несмотря на то что держал в обеих руках мороженое.

— Ваша светлость. — Мэггс присела в реверансе. Она была знакома с герцогом Уэйкфилдом много лет — ведь он являлся политическим союзником ее брата, — но знала его не слишком хорошо. Он почему-то всегда производил на нее впечатление внушающего страх джентльмена.

— Ты знаешь Харта? Владельца Хартс-Фолли? — заинтересованно спросила брата Геро. Она взяла одно мороженое и вложила его в руку Фебе.

— Лично не знаю, — ответил его светлость, отдавая другое мороженое мисс Пиклвуд. — Вообще-то я даже не знаю, один ли человек этот самый Харт. Возможно, владельцами заведения являются несколько человек. В любом случае всем известно, что мисс Гудфеллоу переманили из другого театра за баснословные деньги. Весьма умный ход со стороны владельцев Хартс-Фолли. Известная актриса была им просто необходима.

— А мисс Гудфеллоу действительно самая известная исполнительница мужских ролей в Лондоне, — протянул виконт д'Арк, входя в ложу. — Ваша светлость. — Он отвесил низкий поклон. — Леди.

— Д'Арк. — Герцог как-то странно посмотрел на виконта.

Д'Арк оценивающе оглядел присутствующих леди, прежде чем остановить взгляд на Мэггс. Он сделал шаг вперед и взял кончики ее пальцев в свою руку. — Леди Маргарет, вы сегодня обворожительны.

Глаза Мэггс расширились, когда он поднес ее руку к губам. Прямо позади него стояли Гриффин и… Годрик.

— Кажется, антракт заканчивается, — пробормотала Артемис Грейвс. — Может, вернемся вложу?

— Вот еще. — Леди Пенелопа тряхнула головой, и бриллиантовые булавки заискрились всеми цветами радуги в ее темных локонах. — Не стоит торопиться. Я еще не поприветствовала герцога Уэйкфилда.

Артемис лишь тихо вздохнула и поудобнее взяла Бон-Бон, следуя за Пенелопой по коридорам театра. Пушистая белая собачка протяжно застонала, прежде чем снова закрыть глаза. Артемис вот уже в который раз пожелала, чтобы Пенелопа обрела хоть капельку здравого смысла. Сидящая у нее на руках маленькая послушная собачка стала слишком старой, чтобы путешествовать повсюду вместе с хозяйкой. Она заскулила, когда Артемис брала ее из экипажа, и девушка подумала, что бедняжка Бон-Бон страдает от ревматизма.

— Не понимаю, почему все считают ее очаровательной, — пробормотала Пенелопа, отвлекая Артемис от грустных мыслей.

— Кого?

— Ее. — Пенелопа раздраженно указала рукой на высокую женщину, входящую в одну из лож. — Эту Ипполиту Ройял. Самое глупое имя из тех, что я когда-либо слышала. Она смугла, как дикарь из Африки, высока, как мужчина, и даже не имеет титула.

— Но ведь говорят, будто бы она сказочно богата, — не подумав, выпалила Артемис.

Пенелопа медленно развернулась и, прищурив глаза, посмотрела на кузину.

О господи.

— Я самая богатая наследница Англии, — прошипела Пенелопа. — Это всем известно.

— Конечно, — примирительно пробормотала Артемис, поглаживая спящую Бон-Бон.

Пенелопа еще раз раздраженно фыркнула, затем спокойно произнесла:

— Ну, вот мы и пришли.

Артемис подняла голову и увидела, что они остановились перед дверью, ведущей в ложу герцога.

Пенелопа вошла внутрь. Вернее, попыталась это сделать, так как в ложе оказалось весьма людно. Артемис протиснулась следом за кузиной и огляделась. Здесь находились леди Маргарет, леди Геро, леди Феба, мисс Пиклвуд, герцог, лорд Гриффин и мистер Сент-Джон, бросавший гневные взгляды на виконта д'Арка.

Что ж, по крайней мере, вечер не будет скучным.

Пенелопа как раз говорила что-то — скорее всего возмутительное, — чтобы привлечь внимание джентльменов, когда Артемис пробралась к леди Фебе и села рядом с ней.

Феба повернулась и наклонилась, чтобы незаметно принюхаться.

— Артемис?

— Да. — Артемис испытала гордость. Она решила всегда пользоваться одним и тем же ароматом — лимона и лавра, — когда поняла, что леди Феба зачастую определяет людей по запаху. Она подозревала, что последняя очень плохо видит, особенно если помещение тускло освещено, как, например, сегодня в театре.

— Я принесла Бон-Бон, хотя она не очень хорошо себя чувствует. Кажется, у нее ревматизм.

— О, бедняжка. — Феба ласково погладила пушистую шкурку собачки. — А что происходит у джентльменов? По-моему, они напряглись, когда сюда пришел виконт д'Арк.

Артемис наклонилась к подруге так, что их головы почти соприкасались.

— Лорд д'Арк флиртовал с леди Маргарет, и ее мужу, мистеру Сент-Джону, ужасно это не понравилось. Они устроили настоящую сцену на балу у Кершо.

— В самом деле? — Леди Феба удивленно вскинула брови, и в ее светло-карих глазах вспыхнул неподдельный интерес. Они с Геро были родными сестрами, но отличались, как небо и земля. Изящная высокая Геро против низенькой полной Фебы. — Мне очень жаль, что так случилось с леди Маргарет, но… мне ужасно хотелось бы на это посмотреть. — Она печально улыбнулась. Феба посещала лишь те мероприятия, на которых ее мог сопровождать кто-то из членов семьи, поэтому не часто выходила в свет. — Надеюсь, ты не стала думать обо мне хуже.

— О, конечно нет, дорогая. — Артемис похлопала подругу по колену. — Если бы джентльмены не вели себя столь скверно на балах, я давно уже умерла бы от скуки.

Феба тихо засмеялась.

— А что они делают теперь?

— Ничего особенного. Леди Пенелопа не дает никому слова вставить. — Артемис вздохнула. — Боюсь, она положила глаз на твоего брата.

Феба вскинула голову.

— В самом деле?

— Да, только, кажется, у нее не слишком много шансов.

Феба пожала плечами:

— Как и у любой другой леди. Рано или поздно ему придется жениться, а леди Пенелопа — сказочно богатая наследница. Думаю, он сочтет, что это преимущество.

— Правда? — Артемис нахмурилась и перевела взгляд на герцога, который слушал Пенелопу, подперев голову рукой. Он беспокойно заерзал в кресле, и рубин в его печатке вспыхнул огнем. На лице герцога застыло выражение крайней скуки. — Мне кажется, она его не слишком очаровала.

— Максимуса могут очаровать только политика и борьба с подпольными производителями джина, — слишком мудро для своих лет произнесла Феба. — Так что ему просто не до женщин.

Артемис вздрогнула.

— Интересно, леди Пенелопа понимает, кого именно собирается завлечь в свои сети?

Феба повернулась к Артемис, и в ее светло-карих глазах отразилась печаль.

— А разве ей есть до этого дело? Ей ведь нужен его титул, а не он сам.

— Полагаю, ты права, — кивнула Артемис, всем сердцем жалея герцога.

А тем временем леди Пенелопа подалась вперед с соблазнительной улыбкой на устах, слегка коснулась рукава герцога и направилась к выходу.

Артемис узнала этот привычный жест прощания с симпатичным джентльменом и взяла в руки Бон-Бон.

— Боюсь, нам пора идти, но мне было очень приятно поболтать с тобой, Феба.

Леди улыбнулась:

— Приятного тебе вечера.

Артемис направилась к двери, пытаясь догнать кузину.

— Видела, как меня слушал герцог? — прошипела леди Пенелопа, когда Артемис поравнялась с ней.

— О да, — ответила Артемис, хотя совершенно не разделяла мнения кузины.

— Я думаю, все идет очень хорошо, — с видимым удовлетворением протянула Пенелопа.

— Я так за тебя рада. — Раз у Пенелопы хорошее настроение, то, возможно, она выполнит ее просьбу? Артемис осторожно откашлялась. — Можно, я отлучусь в пятницу утром?

Пенелопа раздраженно сдвинула брови.

— Зачем это?

Артемис судорожно сглотнула.

— Это день посещений.

— Я уже говорила, что тебе нужно его забыть, — проворчала Пенелопа.

Артемис промолчала, ибо переубедить Пенелопу не представлялось возможным. Ведь она уже пыталась сделать это столько раз.

Наконец кузина тяжело вздохнула:

— Ну ладно.

— Спасибо…

Однако Пенелопа уже вновь заговорила о своих делах:

— Его светлость посмотрел на мое декольте по крайней мере один раз. Вот в этом мисс Ройял со мной не сможет потягаться. Она плоская, как мальчишка.

Артемис озадаченно сдвинула брови.

— Я не знала, что мисс Ройял с тобой состязается.

— Не будь такой наивной, сестренка, — произнесла Пенелопа, когда они вернулись в свою ложу. — Любая женщина, имеющая хоть малейший шанс на успех, старается привлечь внимание герцога Уэйкфилда. К счастью, таких не слишком много.

Пенелопа опустилась в алое бархатное кресло как раз в тот момент, когда поднялся занавес, и Артемис заняла место рядом с ней. Первый акт пьесы оказался весьма занимательным и даже слегка непристойным, и теперь Артемис не терпелось увидеть, как мисс Гудфеллоу будет соревноваться в остроумии с мужчинами.

Пенелопа наклонилась, посмотрела на пол, а потом на столик между креслами.

— Дьявол!

— Что случилось? — шепотом спросила Артемис, ибо оркестр начал наигрывать веселую мелодию.

— Я потеряла веер. — Пенелопа сдвинула брови. — Должно быть, оставила его в ложе герцога. Это плохо, потому что представление началось. В противном случае я пошла бы назад и провела наедине с герцогом еще какое- то время. — Она пожала плечами. — Но веер мне нужен. Так что ступай за ним прямо сейчас.

— Конечно. — Артемис беззвучно вздохнула.

Она осторожно положила собачку на кресло и вышла из ложи. В коридоре никого не было, поэтому Артемис подхватила юбки и побежала. Она остановилась у ложи герцога, чтобы отдышаться и пригладить волосы, и, поскольку дверь была прикрыта неплотно, услышала доносящиеся из ложи голоса.

— …должно быть, леди Пенелопа забыла. Он слишком дорогой для Артемис, — послышался голос мисс Пиклвуд.

— О ком это ты? — скучающим тоном переспросил герцог.

— Об Артемис Грейвс, — ответила мисс Пиклвуд. — Да будет тебе, Максимус, ты же не мог не заметить, что у леди Пенелопы есть компаньонка.

Артемис хотела уже открыть дверь, когда герцог снова заговорил:

— Ты имеешь в виду эту неприметную маленькую женщину, что сопровождает ее повсюду?

Низкий мужественный голос герцога, казалось, разрезал Артемис надвое. Она рассеянно отметила, что ее пальцы, лежащие на ручке двери, заметно дрожат. Артемис отпустила ручку и сжала кулак.

— Максимус! — ошеломленно воскликнула мисс Пиклвуд.

— Ты не можешь не согласиться, что это весьма точное описание, — нетерпеливо оборвал ее герцог. — Вряд ли меня можно осуждать за то, что я не знаю имени женщины, которая только и делает, что пытается слиться со стенами, где бы ни появилась.

— Артемис моя подруга, — решительно произнесла Феба.

Артемис глубоко вдохнула и бесшумно попятилась прочь от двери. Она с ужасом представила, что дверь в любую минуту откроется и ее застанут за подслушиванием.

Она развернулась и побежала назад. Добрые слова Фебы должны были немного смягчить боль, которую неосознанно причинил ей герцог. Он совсем ее не знал, да и не хотел знать. Какая разница, что думает о такой женшине, как она, такой мужчина, как герцог?

Артемис снова и снова повторяла себе это, но острые стрелы его слов все еще торчали из ее кровоточащей груди.

А еще она продолжала дрожать от еле сдерживаемого гнева.

Годрик всегда считал себя довольно неглупым человеком, и тем не менее ему потребовалось немало времени, чтобы сообразить, в чем заключался интерес Мэггс к виконту д'Арку. Лишь когда она наклонилась к самому уху виконта, думая, что ее муж ничего не замечает, и шепотом произнесла: «Должно быть, вам очень не хватает Роджера Фрейзер-Бернсби», все встало на свои места.

Д'Арк был лучшим другом Роджера. И именно у него на балу стало известно о смерти возлюбленного Мэггс. Виконт нужен был ей в качестве информатора, а не любовника.

Ревность сразу же улетучилась, дав Годрику возможность снова мыслить здраво. Виконт не только был другом Роджера Фрейзер-Бернсби, его имя назвал Уинтер Мейкпис, считая одним из людей, причастных к похищению девушек.

Когда они покинули ложу герцога, Годрик, не обращая внимания на обеспокоенное лицо Мэггс и прищуренные глаза Гриффина, пригласил виконта в свою ложу.

Выражение удивления на лице лорда д'Арка доставило ему истинное удовольствие.

И вот теперь Годрик сидел между двумя самыми неприятными людьми Англии.

Представление началось, и Мэггс с леди Геро обратили все свое внимание на сцену.

Выждав немного, виконт еле слышно пробормотал:

— Ваше любезное обхождение меня поразило, Сент-Джон. Мне следует опасаться кинжала меж ребер?

Годрик бесстрастно повернулся к виконту. Он понимал, что Мэггс нужна была от этого щеголя лишь информация, и все же Годрик не мог простить д'Арку флирта с его женой.

— А вы этого заслуживаете?

На другом конце ложи Гриффин тяжело вздохнул, прежде чем процедить сквозь зубы:

— Он, без сомнения, этого заслуживает, Сент-Джон, только, боюсь, леди будут не слишком довольны, если кровь зальет пол в ложе.

В зале раздался смех. Очевидно, актеры делали что-то смешное.

Годрик откашлялся.

— Вообще-то я хочу знать, что вы рассказали моей жене о смерти Роджера Фрейзер-Бернсби.

Д'Арк заметно напрягся.

— Я сказал ей правду. Что Роджер был моим близким другом.

Годрик кивнул:

— Вам известно что-нибудь о его смерти?

Виконт прищурился. Он слыл отъявленным повесой, проводившим дни и ночи в поисках любовных утех, но Годрик никогда не считал его глупым. Он ждал, когда же виконт поинтересуется, к чему все эти расспросы о смерти Роджера, но д'Арк лишь пожал плечами:

— Все вокруг знают, что его убил Призрак.

Годрик почувствовал на себе взгляд Гриффина.

— Только Призрак его не убивал.

— Откуда вы это знаете? — Голос виконта звучал насмешливо, однако в глазах читалась заинтересованность.

— Просто знаю и все, — тихо ответил Годрик. — Кто-то убил Роджера Фрейзер-Бернсби, а вину переложил на Призрака.

— Даже если и так, — шепотом произнес виконт, — какое отношение все это имеет к вашей жене?

Гриффин набрал в грудь воздуха, как если бы собирался что-то сказать, но Годрик оказался быстрее.

— Ей очень нравился Роджер, и, боюсь, она решила, во что бы то ни стало отыскать его убийцу.

— Что? — воскликнул Гриффин слишком громко, и сидящие впереди леди хотели уже обернуться, но, к счастью, на сцене случилось что-то, от чего они не смогли оторваться.

Годрик подождал, дабы убедиться, что внимание леди сосредоточено на пьесе, а потом бросил взгляд на шурина.

— Думаю, вам было бы это известно, если бы спросили сестру о причине ее возвращения в Лондон.

Гриффин густо покраснел.

— Мои отношения с Мэггс вас не касаются…

— Ошибаетесь, — перебил его Годрик. — И сами это знаете с того самого дня, как подписали брачный договор.

— Ваша беседа весьма занимательна, джентльмены, — вмешался в разговор д'Арк, — но меня больше интересует смерть моего друга. Так кто же убил Роджера, если не Призрак?

— Не знаю, — произнес Годрик.

Виконт откинулся на спинку кресла и задумчиво потер подбородок. В тишине раздавалось льющееся со сцены женское пение.

Наконец д'Арк посмотрел на Годрика.

— Если ваше утверждение верно — в чем я до сих пор сомневаюсь, — то смерть Роджера — это не простой грабеж или стечение обстоятельств. Кто-то убил его и попытался замести следы.

Годрик кивнул.

— Но этого не может быть, — протянул д'Арк, словно разговаривал сам с собой. — У Роджера не было врагов. Все его любили. И так было с тех пор, как мы познакомились с ним в школе. — Стоило ему одарить улыбкой самого отъявленного мизантропа, и они тут же становились закадычными друзьями. Я в самом деле не могу представить, кто мог бы желать ему смерти.

— А свидетели были? — спросил Гриффин.

Виконт перевел на него взгляд.

— Лакей. Именно он сообщил нам о смерти Роджера.

— Вы с ним разговаривали? — спросил Годрик.

— Очень коротко. — Виконт замялся. — Его звали Харрис. Он исчез почти сразу после смерти Роджера. Я помню, он прислал записку с просьбой отправить его вещи в трактир «Единорог» на Сент-Джайлз.

— Именно он сказал, что Роджера убил Призрак? — спросил Гриффин.

Д'Арк кивнул.

— Возможно, его подкупили, — пробормотал Гриффин.

Годрик подался вперед.

— Долго он работал у Фрейзер-Бернсби?

— Нет. — Виконт медленно покачал головой, и на его скулах заиграли желваки. — Роджер нанял его лишь за месяц до своей смерти.

Все трое замолчали, придя к одинаковому умозаключению.

— Дьявол! — прошипел д'Арк. — Я на протяжении многих месяцев искал убийцу Роджера, но мне и в голову не пришло, что это мог быть не Призрак.

Гнев виконта выглядел вполне искренним. Однако Годрик не раз видел нищих, рыдающих от боли в покалеченной ноге, а потом удирающих с краденым кошельком.

— А как насчет вашего друга Сеймора? — спросил он у виконта. — Кажется, его тоже убили на улице Сент-Джайлз?

Гриффин хотел что-то сказать, но тут же закрыл рот.

Д'Арк прищурился.

— А какое отношение это имеет к смерти Роджера?

Годрик лишь пожал плечами в ответ, ибо не мог открыть то, что знал о смерти Сеймора. Виконт вздохнул, откинулся на спинку кресла и стал смотреть на сцену, хотя Годрик сомневался, что он что-нибудь видит.

— Мы были друзьями — Кершо, Сеймор, Роджер и я. Кершо и Сеймор помогали мне искать Призрака до того как… до того как Сеймор был убит.

В глазах виконта вспыхнул огонь, и Годрик взял это на заметку. Уинтер Мейкпис поведал ему, что виконту было известно о связи Сеймора с похитителями девочек. Он же помог скрыть истинные обстоятельства смерти друга ради его вдовы.

Мейкпис также считал, что сам д'Арк не был связан с этой подпольной деятельностью. Однако Годрик решил не принимать это его мнение как данность. В конце концов, если виконт связан с похитителями, в его интересах было временно лечь на дно и позволить Мейкпису убедиться, что он действительно уничтожил всех членов шайки.

Возможно, он решил выждать немного, чтобы начать все сызнова.

— Странно, — тихо произнес Годрик, — что два друга были убиты в одном месте.

Д'Арк сдвинул брови и задумался.

— Вы, наверное, считаете, что я не думал над этим? Только вы ошибаетесь. Уверяю, между этими двумя убийствами не существует никакой связи. — Он посмотрел на Годрика.

Зрители поднялись с мест и разразились аплодисментами. Годрик бросил взгляд на жену. Они с леди Геро сидели, почти соприкасаясь головами и обсуждая какие-то женские секреты. Очевидно, спектакль закончился.

Виконт поймал его за руку, и Годрик посмотрел на свой рукав.

Д'Арк отпустил руку Годрика, и его лицо залила краска замешательства.

— Мне бы хотелось продолжить этот разговор.

— Не беспокойтесь. — Годрик поднялся с места, смотря на светившееся улыбкой лицо жены. Она была сама жизнь. То, чем Годрик не был. То, что он должен был защитить. — Продолжим.

Глава 10

«Держись крепче», — проворчал Арлекин, направляя огромного черного коня к дальнему берегу.

«Стало быть, ты беспокоишься о моем благополучии?» — спросила Вера.

Арлекин искоса посмотрел на девушку, и на его губах возникла сардоническая усмешка.

«Негоже, чтобы ты упала в Реку Скорби».

«Почему?»

Арлекин пожал своими широкими плечами.

«Ее воды подумают, что ты самоубийца, и тогда ты до конца жизни будешь в них тонуть».

Громадный конь наклонился, выбираясь из чернильно-черной воды, и в это самое мгновение Вера толкнула Отчаяние в воду…

«Легенда об Арлекине»

Мэггс нервно дернула за тесемки пеньюара. Она была в комнате совершенно одна, если не считать Ее Светлость и троих щенков, спящих под кроватью. Из театра они с Годриком возвращались в полном молчании. Если бы она не успела его изучить, то могла бы подумать, будто муж испытывает такой же трепет перед надвигающейся ночью, как и она сама.

Но ведь это глупо, не так ли? Он мужчина. И даже если он сначала отверг ее, дабы не осквернить память о покойной жене, то теперь просто повиновался инстинкту, заложенному в любом мужчине самой природой. А иначе почему он вдруг передумал? К тому же, как мужчина, он должен был относиться к исполнению супружеского долга более хладнокровно, нежели Мэггс.

Мэггс закусила губу, опасаясь, что в этот самый момент она лжет самой себе. С самого ее приезда в Лондон она ни разу не замечала, чтобы Годрик относился к чему-либо с презрительной беспечностью. Скорее всего существовала какая-то веская причина, вынудившая его уступить жене. Проклятие! Следовало порасспросить его получше утром в саду, вместо того чтобы дрожать от радости и сладостного предвкушения. Она просто лишилась способности мыслить здраво. Мэггс чувствовала, что какой бы ни была эта самая причина, ей необходимо понять ее. Понять Годрика. Ведь после сегодняшней ночи он станет ее мужем в полном смысле этого слова. Мэггс решительно не хотела испытывать чувство вины. Годрик был ее мужем, и то, что произойдет сегодня ночью, вполне законно и естественно.

Даже если его заставили на ней жениться.

Мэггс тяжело вздохнула и вновь посмотрела на часы из розового китайского фарфора, стоящие на туалетном столике. Они с Годриком вернулись домой около часа назад, и уже давно перевалило за полночь. Неужели Годрик забыл? Или уснул?

Мэггс на цыпочках подошла к двери, разделявшей их с Годриком спальни. Если он заснул, она непременно его разбудит.

Однако дверь неожиданно раскрылась, и Мэггс ошеломленно заморгала.

Очевидно, Годрик тоже не ожидал увидеть ее на пороге. На нем был халат, из-под которого виднелась ночная сорочка и все те же нелепые вышитые домашние туфли.

Мэггс с трудом подавила ужасно несвоевременное желание захихикать.

Годрик закрыл за собой дверь.

— Я подумал… — Он осекся и сдвинул брови, прежде чем продолжить: — Словом, мне нужно с тобой поговорить перед тем, как… — Он откашлялся. Звук напомнил Мэггс отдаленные раскаты грома. — Идем.

Годрик протянул руку. Мэггс посмотрела на его изящные пальцы и судорожно сглотнула. Он ведь не передумал?

— Мэггс. — В серых глазах Годрика читалось спокойствие.

Мэггс вспомнила прикосновения его горячих требовательных губ к груди, залилась румянцем и вложила руку в ладонь мужа.

Годрик легонько потянул ее за собой и усадил в кресло. Мэггс чопорно сложила руки на коленях и посмотрела на мужа.

Страницы: «« « ... 7891011121314 » ... »»