Бегство к любви Тоул Саманта
Мия чуть нахмурилась, взгляд ее вспыхнул. Очень сексуально, но это значит, что я ее рассердил. Двигался я в верном направлении, но стоило мне раскрыть свой поганый рот, и я все испортил.
Она сложила на груди руки, отчего ее идеальная грудь, на которую я стараюсь не смотреть, приподнялась.
– Джордан, добираясь сюда, я одна проехала через семь штатов. Уж в соседний город как-нибудь доеду. – Голос у нее раздраженный, она выпятила губу. Я невольно усмехнулся.
До чего же она привлекательна. Меня так и подмывает, отбросив всякую осторожность, взять в ладони ее лицо и прильнуть в поцелуе к ее роскошным губам.
– Понял, не дурак, – говорю я, пряча улыбку. – Ты вполне способна позаботиться о себе. И все же доставь мне это удовольствие. Не забывай, я – сын полицейского и знаю, какие неприятности могут грозить на дороге одинокой женщине. Черт, у меня кожа волдырями покрывается, как представлю, что ты ехала сюда одна. И это – неприятное зрелище. Ты же не хочешь, чтобы я по твоей милости превратился в урода? В безобразное чудище, наводящее страх на малых детей. – Я скорчил гримасу, и она рассмеялась.
Я шучу, ибо не хочу подавить в ней чувство уверенности и независимости, которое ей необходимо демонстрировать, – чувство уверенности, которого лишил ее тот подонок, подняв на нее руку.
Но и отпустить ее в Фармингтон одну я не могу.
Уткнувшись взглядом в стол, она кончиком пальца водит по бороздке на его деревянной поверхности. Я уже знаю, какое бывает у нее лицо, когда она что-то обдумывает. Сейчас у нее именно такое выражение.
Она поднимает голову, смотрит на меня пристально.
– Я не хочу, чтобы твое красивое лицо обезобразилось по моей милости, поэтому… так и быть, едем вместе.
– По-твоему, у меня красивое лицо? – Я улыбаюсь, склонив набок голову.
Разумеется, я поймал ее на слове. И, конечно же, хочу услышать ответ на свой вопрос. Мия – единственная женщина, у которой я спросил, находит ли она меня привлекательным.
У нее почти всегда такое непроницаемое лицо, что невозможно определить, о чем она думает.
Меня это сводит с ума, и это еще мягко сказано.
Как я и ожидал, она покраснела. Никогда не встречал столь застенчивой девушки.
Такой девушки я вообще не встречал. Она не похожа на других. Непритязательна, особенно в том, что касается ее самой. И ведь понятия не имеет, до чего она восхитительна, но я хочу, чтобы она это знала. Жаль только, никак не соображу, как ей сказать.
– Э… м-м… ну… – Приклеившись взглядом к чашке кофе, что стоит перед ней, она проводит рукой по волосам. – У тебя приятное лицо. Бывает и хуже.
– Сочту это за комплимент, – улыбаюсь я. На самом деле мне хочется пуститься в пляс. – У тебя тоже приятное лицо, Мия. Очень приятное.
Она резко втянула в себя воздух, кожа в вырезе майки порозовела. Я ее волную.
Черт возьми!
– Спасибо, – тихо произносит она, кусая дрогнувшие в улыбке губы.
– У тебя с этим серьезная проблема.
– С чем? – Ее взгляд метнулся к моему лицу, тепло в них угасает.
Я с трудом сдержался, чтобы не нахмуриться, поскольку знаю, чем вызвана эта ее реакция – подозрительность к тому, что я говорю и делаю. Но мне это не нравится. То, что этот мерзавец сотворил с ней, лишил ее уверенности в себе… а я ведь даже половины не знаю. Молюсь только, чтобы это был просто подбитый глаз и ничего более.
– Ты все время говоришь «спасибо», – объясняю я.
– О. Хорошие манеры… Их в меня вдолбили. – Беззаботная искренность в ее голосе не соответствует выражению ее глаз.
Если б я пристально не смотрел на нее, не заметил бы, как затуманился ее взгляд, но я заметил, и на сердце у меня стало как-то тревожно.
Нет, тут явно что-то еще… не только этот синяк от ее бывшего. Внутри у меня все закипело.
Я хочу знать остальное… мне это необходимо, чтобы помочь ей. Но спросить прямо не могу. Не хочу снова расстраивать ее. Придется ждать, когда она сама захочет поделиться со мной своими бедами.
Если вообще захочет.
– Тебе незачем со мной миндальничать. – Я придал голосу беспечность, пытаясь отвлечь ее от плохих воспоминаний. – Если ты заметила, я не очень-то стремлюсь блистать хорошими манерами.
Ее губы слегка изгибаются в полуулыбке.
– Не знаю. На мой взгляд, ты достаточно воспитанный.
Я вскинул брови.
– Я сквернословлю. Чертыхаюсь постоянно.
Она смеется. От ее смеха становится легче на душе.
– Ты действительно много сквернословишь, но у тебя это так смачно получается, мне нравится.
– Нравится? Это что-то новенькое. Отцу моему скажи. Вряд ли он с тобой согласится. По его мнению, сквернословить перед клиентами – это табу, – говорю я с притворным смущением в голосе, пожимая плечами.
Не знаю, что ее рассмешило, но она вдруг запрокинула голову и расхохоталась. По-настоящему так, от души. И настолько заразительно, заливисто, что я тоже начал смеяться.
Схватившись за живот, она пытается перевести дух. Резким движением руки убирает с лица челку.
Ее голубые глаза блестят.
Она как поэзия. Как небо в жаркий летний день. Как туз в игре, которую мне нужно выиграть.
Ну, в общем, вы поняли.
Она прекрасна.
– Ты забавный, – улыбается она. – Мне с тобой весело.
Постойте. Тут нужно пояснить. Я не против прослыть шутником, но деревенский дурачок – не мой профиль.
– В каком смысле «забавный»? Веселый или ненормальный?
Она подается вперед всем телом, кладет локти на стол, опускает подбородок в ладони, поджимает губы. Я чувствую, что меня оценивают. Никогда еще ни одна женщина не смотрела на меня так. Не было и такого, чтобы женщина сразу не ответила на мой вопрос. Мне даже стало немного не по себе.
– Веселый, – наконец отвечает она.
Спасибо и на этом.
– Ты находчивый, непосредственный, не суетишься без дела. В общем, приятный во всех отношениях.
– Ну вот, если б я не знал, что ты имеешь в виду, подумал бы, что ты сочла меня заурядным… – шутливо произнес я.
Покусывая губу, она бросает на меня взгляд. Такой жгучий.
– Ну уж нет.
– Сочту это за комплимент.
– Это и есть комплимент. – Я замечаю, что она понизила голос. Что ее дыхание чуть участилось, и видимая в вырезе майки верхняя часть ее великолепной груди снова порозовела.
Между нами нарастает ощутимое возбуждение. Я с трудом сдерживаюсь, чтобы не схватить ее в свои объятия. Это мне стоит огромных усилий.
Черт, как же мне хочется прижать ее к себе, и то, как она смотрит на меня…
Она меня хочет.
Поверьте, я знаю, когда женщина хочет меня – уж в этом-то я разбираюсь. И Мия точно меня хочет.
Я снова встречаю ее взгляд, и в глаза мне сразу бросается синяк на ее лице.
Увы.
Она такая хрупкая.
И горя, должно быть, немало повидала. Я не тот, кто ей нужен.
Отодвинувшись на стуле от стола, я встаю. Мия поднимает на меня глаза. Я абсолютно уверен, что в них промелькнуло разочарование. От этого настроение у меня улучшается и ухудшается одновременно.
Опять я все испортил, да?
– Пора Дозера забирать. – В подтверждение своих слов я смотрю на часы.
– Можно мне поехать с тобой? Я бы хотела сама посмотреть, как он, – просит она своим чертовски мелодичным голосом.
Он заполняет мое сознание, как некое физическое тело.
Я хочу отказать, ибо мне нужно развеяться, отключиться от нее, от мыслей о том, чем я хочу с ней заняться…
Я открываю рот, чтобы сказать «нет». Но, конечно же, говорю «да».
Стоило мне заглянуть в ее завораживающие голубые глаза, и от моего здравого смысла не осталось и следа.
Потом она улыбается, и я таю.
И ведь даже на член свалить вину не могу, он в этом не участвовал.
Всю дорогу до ветеринарной клиники мы едем молча. Главным образом, потому, что я не знаю, что ей сказать. Сам себе удивляюсь. Обычно в присутствии женщин я за словом в карман не лезу, но в данный момент голову ломаю, пытаясь понять, что со мной происходит.
Почему Мия так на меня действует?
Может быть, потому, что мне не дает покоя неизвестность.
Если не думать о сексе… да, именно так я и сказал. С ума сойти! Видите, что она со мной делает? Дело в том, что мне нравится разговаривать с ней. Она умна. И интересна. Я испытываю к ней сексуальное влечение, и мне нравится проводить с ней время.
Такого. Прежде. Не. Было.
И меня это напрягает.
Эта девушка медленно, но верно сводит меня с ума, я это чувствую.
Может, просто взять, да переспать с ней, и дело с концом, и плевать на последствия. Она на меня запала, я же видел. Может, если я просто…
– …а разве к ветеринарной клинике не туда? – вывел меня из раздумий голос Мии.
– Что?
– По-моему, ты только что проехал поворот на ветеринарную клинику. – Она показывает через плечо.
Я быстро оглянулся: да, задумавшись о ней, я и впрямь проехал нужный поворот.
– Черт, точно.
Убедившись, что других машин на дороге нет, я резко разворачиваюсь и еду назад. Поворачиваю и скоро останавливаюсь у ветеринарной клиники.
В приемной никого нет. Я звоню в колокольчик, стоящий на столе.
Дверь одного из кабинетов открывается, и из него выходит Пенни.
– Здравствуйте еще раз. – Она лучезарно улыбается. – Дозер уже вас ждет. Присядьте, пожалуйста, сейчас приведу.
Я сажусь рядом с Мией, но весь как на иголках. Сам не пойму, почему нервничаю. Может быть, потому что со вчерашнего вечера постоянно нахожусь в состоянии сексуального возбуждения.
– Все нормально? – спрашивает Мия.
Вслед за ней я смотрю на свою ногу, отстукивающую дробь на полу.
– Да, абсолютно.
– За Дозера переживаешь? – Ласково улыбаясь, она ладонью касается моей руки.
От ее прикосновения меня словно пронзает электрический разряд. От опаляющего жара голова идет кругом.
В самом деле, что за черт?
– За кого? – бормочу я.
Она смотрит на меня озадаченно.
Я открываю рот, но тут же закрываю его, увидев, что Пенни ведет к нам Дозера.
– Принимайте.
Дозер ковыляет ко мне. Лапа его загипсована, морда недовольная. Голова торчит из огромного конусообразного воротника.
Я прячу улыбку. Бедняга. Досталось ему.
– Привет, дружище. – Я подхожу к нему, присаживаюсь рядом на корточки. – Как дела?
Дозер ворчит, тыкается воротником в мое плечо.
– Долго ему это носить? – Я выпрямляюсь во весь рост, забирая у Пенни поводок.
– Зависит от того, как он будет себя вести. Доктор Калли надел ему воротник лишь потому, что он жует повязку.
– Понял, Дозер? Не будешь трогать свою лапу, конус с тебя снимут.
Пес неодобрительно смотрит на меня, потом вырывает поводок из моей руки и ковыляет к Мие.
Я наблюдаю за ними. Она приветствует его без страха. Дозер – крупный пес, и к нему обычно относятся с опаской, но не Мия. Она не вздрогнула, даже когда он, пуская слюни на ее джинсы, положил ей на колени свою огромную голову, неловко, потому что мешал воротник. Ничуть не испугавшись, она принялась возиться с ним, как он просил.
Дозер никогда не ластится к людям, которых он не знает. Обычно он держится от них на расстоянии. Так было всегда. Вероятно, из-за того, что произошло с ним – что именно, я не знаю – до того, как он появился на пороге нашего дома.
Но Мия позаботилась о нем, когда его сбила машина, проявила к нему доброту, которой многие люди просто-напросто лишены. Тем самым она расположила его к себе, да и вообще Мия не может не нравиться. Уж я-то знаю.
Я смотрю, как она чешет ему за ухом, воркует с ним, а Дозер млеет от удовольствия. Счастливчик. Чего бы я ни отдал сейчас, лишь бы она гладила меня. Правда, даже согласился бы, чтоб она чесала мне за ухом, только бы чувствовать на себе ее руки.
Может, и мне ногу сломать?
Словно услышав мои мысли, Мия внезапно поднимает голову и перехватывает мой взгляд.
Ее голубые глаза с любопытством смотрят на меня. Знаю, что должен отвернуться, но не…
Не могу.
Уголки ее губ медленно приподнимаются в улыбке. В свете, струящемся в окно за ее спиной, она похожа на ангела. В жизни не видел более прекрасного существа.
Удар. В. Грудь.
У меня перехватывает дыхание.
– Будьте добры, подпишите документы и оплатите счет, – обращается ко мне Пенни, отвлекая мое внимание от Мии.
– Конечно, – отвечаю я, потирая область сердца.
Если так будет продолжаться, у меня инфаркт случится уже в молодом возрасте.
Кивнув, я следую за Пенни к стойке регистратуры. Даю ей свою кредитку, стараясь не думать о том, как я буду расплачиваться с банком после оплаты счетов ветеринарной клиники, и подписываю два бланка, которые она мне вручает.
Глянув через плечо, вижу, что Мия наблюдает за мной. Явно оценивает меня. Точнее – мою задницу.
Заметив, что я смотрю на нее, быстро отводит взгляд.
Меня охватывает радостное волнение. Я усмехаюсь, как стриптизерша на мальчишнике.
После того как я подписал документы и расплатился деньгами, которых у меня нет, Пенни дала мне пакетик с лекарством для Дозера.
– Здесь обезболивающее. Принимать по одной таблетке три раза в день во время еды. Через месяц ждем вас на прием, посмотрим, как заживает лапа. Сегодня кормить легким ужином, желудок еще слишком чувствителен после анестезии. Воротник и поводок можете взять с собой. Только потом, когда будет время, верните.
– Спасибо. Завтра привезу.
Я записал Дозера на прием через месяц, и талон вместе с кредиткой убрал в бумажник. Сунув в карман пакетик с таблетками, направился к Мие. Дозер так и ластится к ней.
Даже мой пес без ума от нее.
Нет, сам я не без ума.
Черта с два.
Не дождетесь.
Никогда.
– Готовы? – Я беру Дозера за поводок.
Тот, повернув голову, своим огромным воротником отбрасывает мою руку, берет поводок в свою пасть и подает его Мии.
Чудесно, Дозер. Променял меня на какую-то цыпочку. Очевидно, забыл, кто его кормит.
Взяв поводок у него из пасти, Мия гладит пса по голове.
Поднимает глаза на меня, улыбается.
– Ты не против, если я доведу его до машины?
– Не думаю, что у тебя есть выбор. – Я с улыбкой киваю на виляющий хвост Дозера. – По-моему, у тебя появился поклонник.
Она смеется. Более сексуального смеха я не слышал.
– Ну, иметь в поклонниках Дозера очень даже неплохо, но, думаю, ему просто захотелось внимания от нового человека. Хотя вниманием тебя не обходят, – говорит она Дозеру. – Ты ведь у нас вон какой красавчик… верно… еще бы. – Она тискает его морду в своих ладонях, и во мне просыпается зависть к моему псу.
Я завидую собственному псу.
Точно, надо с кем-то перепихнуться.
– Пошли. – Сунув руки в карманы, я выхожу из клиники и иду к машине.
Помогаю Дозеру забраться на заднее сиденье. Поворачиваясь, вижу, что Мия топчется у меня за спиной.
– Может, мне снова с ним сесть? – спрашивает она, кусая нижнюю губу.
Боже, как же мне хочется покусывать ее губы. Облизывать их. Целовать взасос.
Вижу, Дозер поднял голову, навострил уши.
– Сам справится. Садись впереди, рядом со мной. Там места больше.
– Ладно… как скажешь.
Дозер опустил голову, заворчал.
Подавив улыбку, я наблюдаю, как Мия обходит машину, садится в пассажирское кресло. Но, усаживаясь за руль, я, не сдержавшись, самодовольно улыбаюсь Дозеру.
Видели бы вы, как он на меня смотрит… Наверно, цапнул бы, если б мог.
Да-да, Дозер, этот раунд ты проиграл.
Я включаю зажигание, абсолютно довольный собой: мне ведь удалось заставить Мию сесть рядом со мной.
И тут до меня доходит.
Ведь я на полном серьезе соперничаю с собственным псом.
Нет слов.
Ни фига. Нет. Слов.
Я выехал на дорогу и покатил домой.
Уже начинаю думать, что Мия обладает некой магической силой, которая и заставляет меня совершать неадекватные поступки. Нечто вроде вуду или прочей чертовщины.
Наверняка. Иначе невозможно объяснить, почему я превращаюсь в такого идиота.
Все, что мне нужно, – это убраться подальше от Мии на несколько часов, сунуть свой член в какую-нибудь деваху, и я снова стану самим собой.
Но сегодня я не могу оставить больного Дозера одного.
Завтра.
Завтра точно.
Пойду куда-нибудь, подцеплю самую сексапильную телку и трахну ее – и не раз.
Вышибу Мию Монро из своей башки.
При этой мысли я радостно заулыбался себе, и вдруг по радио звучит эта дурацкая песня Тейлор Свифт[14] – I Knew You Were Trouble[15].
Собираюсь выключить радио, но Мия начинает подпевать, и я отказываюсь от своего намерения.
Боже, какой чудесный у нее голос, чудеснее не бывает.
Я слушаю, как она поет. К тому времени, когда песня закончилась, мое тело вибрировало от наслаждения. Кто же знал, что песня может быть такой красивой?
Я выключаю радио.
– Любишь Тейлор Свифт?
– Что? – Она покраснела. – Ах, ну да. Она неплохо поет. Мне просто нравится эта песня. Наверно, не твоя музыка, да?
– Не совсем, – улыбаюсь я.
Как же мне хочется прикоснуться к ней!
– Извини, – тихо молвит она.
Я быстро глянул на нее.
– За что ты извиняешься?
– За то, что пела. У меня это порой получается неосознанно. Знаю, у меня отвратительнейший голос. У тебя, наверно, уши заболели, пока ты меня слушал. – Она смеется, но смех ее неестественный, напускной. Не тот изумительный, что я слышал раньше.
Я снова глянул на нее. Она сидит неподвижно, обхватив себя руками, будто защищаясь.
От напряжения у меня мурашки по коже.
– Кто тебе сказал? – Ее бывший, недоносок. Эх, дать бы этому выродку в морду. А потом еще, и еще.
Опустив глаза, Мия начинает снимать с джинсов невидимые пушинки. Я чувствую, что она уходит в себя, удаляется от меня, и мне это совсем не нравится.
– Да нет, никто мне не говорил. Я и сама слышу. – Она пожимает плечами, снова смеется неестественно.
– Ну и зря. По-моему, голос у тебя великолепный, Мия. Потрясающий. Мне очень понравилось, как ты поешь.
Почувствовав на себе ее взгляд, смотрю на нее. А потом, не раздумывая, прямо спрашиваю:
– Какие у тебя планы на вечер?
Что я – с ума сошел?
Удивление мелькает в ее завораживающих голубых глазах. Она приподнимает свои хрупкие плечи, склоняет набок голову.
– О… э… перехвачу что-нибудь на ужин и потом буду читать, пока не усну.
– Давай поужинаем вместе?
Кто бы заткнул мне мой дырявый рот?
Мия вскидывает брови, и я вдруг понимаю, как можно истолковать мое предложение.