Бегство к любви Тоул Саманта

– Ну, готова? – наконец спрашивает Джордан.

– Да.

Он заводит двигатель и снова выезжает на дорогу. Через несколько минут тормозит перед домом из красного кирпича.

Я поворачиваюсь к нему.

– Ты пойдешь со мной?

– Уже пошел, – улыбается он.

Сделав глубокий вдох, я надеваю темные очки и выбираюсь из машины.

На тропинке, ведущей к дому, в нерешительности останавливаюсь. Джордан берет меня за руку и тянет вперед.

На крыльце, не выпуская моей руки, Джордан перегибается через меня и звонит в дверь. Запах его лосьона мгновенно меня успокаивает.

– Что сказать? – шепчу я.

– Просто спроси, живет ли здесь Анна Монро. А там посмотрим.

Встретив его взгляд, я киваю.

Потом слышу шаги в прихожей. Кто-то подходит к двери. Я цепенею. Джордан ободряюще стискивает мою ладонь.

– Все нормально. Я с тобой, – ласково шепчет он.

Дверь отворяется. Перед нами – китаянка.

Нет. Не она.

Странно, пожалуй, что при этом я испытываю облегчение.

В моей внешности ничто не указывает на то, что в роду у меня были китайцы: кожа светлая, волосы белокурые, глаза голубые. Но, может, это – не Анна Монро.

Сейчас выясним и уйдем.

– Что вам угодно? – спрашивает женщина, переводя взгляд с Джордана на меня.

– Я… э… – Я прокашлялась. – Я… э… – Что с моим голосом?

– Здесь живет Анна Монро? – спрашивает Джордан, стоя у меня за спиной.

Китаянка моргает, все так же глядя то на меня, то на Джордана. Нерешительно произносит:

– Да.

– Можно с ней поговорить?

– А вы?..

– Простите. Меня зовут Джордан, а это Мия.

Китаянка переступает с ноги на ногу, складывает на груди руки.

– Анна Монро – это я.

Я делаю выдох, только теперь сообразив, что все это время стояла, затаив дыхание, и… сразу убегаю. Поворачиваюсь, вырываю ладонь из руки Джордана и мчусь по дорожке к машине.

Я знаю, что поступила нехорошо, бросив Джордана, но ноги сами несут меня прочь.

Сердце колотится в груди. Кровь шумит в ушах. И мне хочется только одного – наесться.

Наесться и вытошнить все, что съела.

Мне действительно крайне необходимо опорожнить желудок.

Забравшись под защиту «Мустанга» Джордана, я рывком снимаю очки и, подсунув руки под мягкое место, пытаюсь унять расходившееся сердце и утихомирить бушующие во мне противоречивые чувства.

Несколько минут спустя в машину садится Джордан. Поворачивается ко мне.

– Так… это не твоя мама.

– Почему ты так решил?

Я в полной растерянности. В такие мгновения я либо плачу, либо смеюсь. Перед Джорданом плакать я не хочу, поэтому захожусь смехом. Он вырывается из меня. Я понимаю, что, должно быть, похожа на сумасшедшую, но остановиться не могу, да и не пытаюсь.

Наконец, когда вновь беру себя в руки, ладонями вытирая глаза, замечаю, что Джордан смотрит на меня, да с таким выражением на лице, которого я прежде не видела.

Никто никогда не смотрел на меня так, как он сейчас. Будто сопереживает мне. Искренне сопереживает.

Напряжение уходит из его взгляда, на губах появляется лукавая улыбка.

– Ты, по-моему, совсем не расстроилась.

Глядя на его улыбку, я тоже смеюсь.

– Извини, что бросила тебя там. – Все еще чуть задыхаясь от своего истеричного смеха, я показываю в сторону дома китаянки.

– Не беда. Поехали. – Он заводит машину. – Перекусим что-нибудь.

Еда. Для меня в данный момент не очень хорошая идея.

– Я не голодна. – Я пристегиваюсь ремнем безопасности.

– Зато я голоден. А ты посидишь посмотришь, как я ем. – Он снова сверкает белозубой улыбкой, и я, ослепленная ею, даже не думаю возражать.

Джордан привозит меня в кофейню, в которой он, по-видимому, бывал не раз. По его утверждению, здесь потчуют лучшим в мире лаймовым пирогом.

Я вынуждена поверить ему на слово, потому что мне самой сейчас лучше не есть, во всяком случае, не в присутствии Джордана. Боюсь, если начну, не смогу остановиться и откроюсь той своей стороной, которую никому никогда не должна показывать, тем более ему.

– Только время зря потратили, приехав сюда, – вздыхаю я.

– Ну, это как посмотреть.

Я ставлю локоть на стол, кладу подбородок на руку.

– И как ты на это смотришь?

Он откидывается на спинку стула.

– В нашем списке одной Анной Монро стало меньше. Шансы повышаются. Остались всего две. Пятьдесят на пятьдесят, что следующая Анна, которую мы посетим, окажется твоей матерью.

Или ни та, ни другая.

– А мне представилась возможность полакомиться любимым пирогом. В общем, что-то теряешь, что-то находишь. То на то.

– Ты все так оцениваешь?

Его взгляд помрачнел.

– Не все. – Джордан скривил губы в лукавой улыбке, наклонился ко мне за столом, понизил голос: – Только то, что я расцениваю как верняк. И если я чего-то действительно хочу… я этого добиваюсь.

Уф. Мою кожу опалил жар, пульс участился.

Официантка, появившись у нашего столика с кофе и пирогом для Джордана, прерывает наш разговор.

Я испытываю облегчение.

И разочарование.

Джордан заигрывал со мной, сомнений быть не может.

Я не жалуюсь. Приятно, когда с тобой флиртует такой обалденный парень, как Джордан. Полагаю, меня беспокоит то, что я понимаю, что это значит для него. И еще больше то, что я хочу, чтобы это значило.

– Как пирог? – спрашиваю я, наблюдая, как Джордан уплетает десерт, будто это творение самого Господа.

– Вку-усный, – бормочет он с набитым ртом. По всему видно, что он получает огромное удовольствие. – Хочешь попробовать? – Джордан протягивает вилку с нанизанным на нее кусочком пирога.

Я качаю головой.

– Ты многое теряешь. – Он крутит вилкой у меня под носом.

Я со смехом качаю головой.

Улыбаясь, он сует вилку себе в рот и стонет с преувеличенным наслаждением.

На долю секунды мне хочется стать этой самой вилкой.

Да уж, видать, у меня серьезные проблемы.

Я сыплю в кофе сахар.

– Спасибо, что поехал со мной. Для меня это много значит.

– Мы же друзья. А друзья помогают друг другу.

– Мы друзья? – шутливо переспрашиваю я. Губы сами собой складываются в улыбку.

Он вскидывает темные брови.

– Разве мы это уже не установили?

Я подношу чашку ко рту, делаю глоток горячего кофе.

– Не припомню.

– Считай, что этот факт установлен. – Он тыкает вилку в пирог. Глаза его улыбаются. – Мы с тобой друзья.

С особыми привилегиями?

Матерь божья, даже не верится, что я это только что подумала.

– Ну и ну… Джордан Мэттьюз. Не ожидал увидеть тебя здесь снова.

Я поворачиваю голову и вижу парня примерно такого же, как Джордан, роста и телосложения. Бритоголовый, с татуировками на руках, он направляется к нам. За ним, я вижу, идут еще два парня, оба рослые и худощавые.

Краем глаза замечаю, что поведение Джордана резко изменилось. Он застыл на месте, напрягся.

Атмосфера в зале мгновенно накалилась. Джордан со стуком швырнул вилку на тарелку. Я вздрогнула от неожиданности.

– Кру-гом и дуй отсюда, Донни, – сквозь зубы процедил Джордан, да так зло, что я оторопела.

Донни хохотнул. Схватил стул у пустого столика и сел на него, как на коня, передом к спинке.

При близком рассмотрении я углядела татуировку на его шее: На-ка выкуси.

Мило.

– Старых друзей так не приветствуют, – говорит парень.

Джордан сухо рассмеялся.

– В гробу я видал таких друзей.

– Ты разбиваешь мне сердце, Мэттьюз. – Донни хлопает себя по груди и переводит взгляд на меня. – А это у нас кто?

От его взгляда мне становится не по себе. Мне знаком такой взгляд. Форбс на меня так смотрел.

Я сжимаю на коленях кулаки.

– Не отвечай. – Я мгновенно перевожу взгляд на Джордана. Он смотрит мне в глаза, взглядом пытаясь что-то донести до меня. Что – не могу понять.

Джордан поворачивает голову к Донни.

– Не обращайся к ней больше, урод, не то…

– Что? – Донни склоняет голову набок. – Что ты сделаешь, Джордан? Папашу своего на меня натравишь?

Джордан стиснул зубы.

– Я и сам с тобой разберусь, – проскрежетал он. – Говори, какого черта тебе надо, и чеши в свою нору, жалкий кусок дерьма. А к ней не лезь.

Донни снова хохотнул.

– Ух! Полегче. Так ты и впрямь запал на эту цыпу. Вот уж никогда бы не подумал. По-моему, твой девиз: «трахай медленно, убегай быстро». Хотя, отдаю тебе должное, эта телка… чертовски хороша.

– Как и твоя подружка, – парирует Джордан.

Лицо Донни окаменело, и на мгновение мне показалось, что сейчас он ударит Джордана.

Но он снова обратил взгляд на меня, оценивающе оглядел с ног до головы. От его взгляда меня затошнило.

– Сучка, когда он с тобой наиграется, приходи ко мне, я покажу тебе класс.

Джордан так стремительно вскочил из-за стола, что его стул опрокинулся на пол. Взгляды всех, кто находится в кафе, в том числе мой, мгновенно приковались к нему.

– Я сказал, оставь ее в покое! – свирепо рявкнул Джордан.

Донни медленно поднимается на ноги, отставляет в сторону свой стул.

Глянув на его дружков, я вижу, что они тоже стоят. Страсти накаляются. Меня охватывает трепет при мысли о том, что сейчас может произойти.

– Пойдем, – резко говорит Джордан, протягивая мне руку.

Я смотрю на Донни, не сводящего пристального взгляда с Джордана. Вкладываю свою руку в ладонь Джордана, он помогает мне подняться из-за стола.

В то же мгновение, как моя кожа соприкасается с его, я чувствую всю силу его гнева, волнами исходящего из него и просачивающегося в меня.

Как ни странно, я не боюсь. Меня не пугает то, что произойдет, когда мы уйдем отсюда и я останусь с Джорданом наедине. Однако чувство, владеющее мною сейчас, для меня внове.

Рядом с ним я чувствую себя в полной безопасности.

У меня нет ни тени сомнения в том, что Джордан меня не обидит. И я абсолютно уверена в том, что он не допустит того, чтобы со мной что-то случилось.

Джордан тянет меня за руку, ведя через зал к выходу, прочь от Донни.

– Как поживает твой папаша? – кричит ему вдогонку Донни.

Джордан резко останавливается. Я налетаю на него. Он крепко, почти до боли сжимает мою руку.

– Говорят, его выперли из полиции. Жаль. Классный был коп.

Джордан поворачивается, заводя меня за спину.

Донни и его дружки теперь стоят в середине зала. Лишь несколько столиков отделяют их от нас. По их позам и поведению видно, что им страсть как хочется подраться. И, похоже, разгневанный Джордан пойдет у них на поводу.

– Наверно, врезать мне хочешь, да, угадал я? – ухмыляется Донни. – Давай так… ты бьешь первый. Только ты и я, один на один. Что скажешь? Победителю достается твоя телка.

Донни кивает на меня, взгляд у него гадкий.

Он думает, что задевает меня. Он ошибается. Видала я и похуже. Но он еще больше разозлил Джордана. Я чувствую, что тот словно в узел завязан.

Джордан сует руку в карман джинсов, потом что-то вкладывает в мою ладонь – похоже, ключи от машины.

Я недоуменно смотрю на него.

– Иди в машину, – говорит он тихо. – Садись и запри все двери. Если меня не будет через пять минут, езжай прямо в Дуранго. В отеле не показывайся. Иди в кафе, к Бет.

Я зажимаю в руке ключи.

– А потом?

– А потом… – Он медленно качает головой.

Инстинкт самосохранения требует, чтобы я сделала так, как он велит: ушла из кофейни. Но я никогда не прислушиваюсь к голосу разума.

– Я без тебя не уйду. – Я вскидываю подбородок, кладу ладонь ему на руку.

Намеренно и добровольно касаюсь мужчины, в котором бушует ярость. Для меня это подвиг. Героизм, если хотите.

Глаза Джордана сердито вспыхнули, но меня это не напугало.

– Не иди у него на поводу. Тебе не обязательно с ним драться.

Он закрыл глаза, будто от боли.

– Ты не понимаешь.

– Хватит сюсюкать со своей девкой, давай уж закончим. – Донни хрустнул костяшками пальцев.

Джордан отводит от меня глаза и устремляет суровый взгляд на Донни.

Я вижу, что остальные посетители пятятся к заднему выходу.

– Уходите, или я вызову полицию! – раздается сзади дрожащий женский голос, вероятно, принадлежащий официантке.

– Вызывай, лапочка, – смеется Донни. – До приезда копов я успею с ним разделаться.

Не обращая ни на кого внимания, я смотрю на Джордана.

– Джордан. – Он поворачивается ко мне. – Может, я чего-то и не понимаю, но мне и не нужно понимать. Одно я знаю точно: насилие – не выход из положения. Не знаю, что у вас за проблема, но дракой ее не решить.

Джордан смотрит на меня сверху вниз. По его глазам я вижу, что в нем происходит борьба.

Наконец – мне показалось, что прошла целая вечность – он выдохнул:

– Ладно.

Я едва не вскрикнула от радости, когда он снова взял меня за руку и забрал у меня ключи от машины.

– В другой раз, Донни. – Джордан разворачивается и идет из кофейни, ведя меня за собой.

– Что? Уходишь! Да ты трус, Мэттьюз! Сосунок!

У меня гулко забилось сердце. Я испугалась, что Донни не позволит Джордану уйти просто так, что он последует за ним.

Когда мы проходим мимо официантки с вытаращенными глазами, Джордан достает из кармана несколько купюр и кладет их на стойку.

– Простите за беспокойство, мэм.

И вот мы на улице.

Я оглядываюсь, проверяя, не идет ли за нами Донни. Нет.

Джордан стискивает мою руку, привлекая мое внимание.

– Он за нами не пойдет. Это он только храбрится, на самом деле он трус. Стал приставать ко мне лишь потому, что зрители были. Хотел, чтоб я первым его ударил. Надеялся мне отомстить.

Я не спрашиваю за что. Сам расскажет, если сочтет нужным.

В считаные секунды мы у «Мустанга». Джордан открывает дверцу, помогает мне сесть.

Только я пристегнулась ремнем безопасности, слышу яростный крик Джордана. Я отстегиваюсь, выскакиваю из машины и вижу, как Джордан кулаком ударил по деревянному забору у стоянки.

– ЧЕРТ! Дерьмо!

Обычно в подобной ситуации меня бы парализовал страх, но сейчас я не испугалась. Ноги сами понесли меня к Джордану.

Держа стиснутый кулак у тяжело вздымающейся груди, он стоит, прижимаясь лбом к забору, который только что ударил.

– Все нормально? – тихо спрашиваю я.

– Нормально.

– Не похоже.

– Со мной все хорошо.

– Можно посмотреть твою руку?

– Зачем?

– Ты только что ударил кулаком по забору, и я, как студент-медик, хочу убедиться, что ты не повредил руку.

Джордан чуть поворачивает голову, смотрит на меня. Лицо суровое, взгляд холодный, хотя обычно глаза его лучатся теплом.

– Мне не нужно, чтобы ты меня лечила, Мия.

Я чувствую, как от его хлестких слов кровь приливает к моему лицу.

Кашлянув, чтобы прочистить горло, в котором вдруг образовался комок, я говорю:

– Я не собираюсь тебя лечить. Просто хочу убедиться, что нет перелома. Только и всего.

Он моргнул, надолго смежив веки.

Отступив от забора, подходит ко мне, протягивает травмированную руку.

Я беру ее в свою и, игнорируя сладостный трепет, объявший все мое существо, начинаю ощупывать его кисть.

– Все нормально, – говорю я минуту спустя, глядя на него. – Несколько дней будет держаться отек и синяк. Не мешало бы лед приложить, ну и эту ранку надо обработать. – Кончиком пальца я провожу по небольшой ссадине на его руке.

Подняв голову, встречаю взгляд темных глаз Джордана. Настроение мгновенно изменилось. У меня участился пульс, лоно опалил жар.

И что теперь делать?

Я выпустила его руку, отступила на шаг.

Пусть я не боюсь Джордана, но мне известно, на что может толкнуть мужчину гнев вкупе с сексуальным возбуждением.

Мы, правда, этого и не планируем. Просто не хочу вносить путаницу в эту непростую ситуацию.

Он разминает пальцы.

– Ты только и делаешь, что вправляешь нам, Мэттьюзам, кости. – Я замечаю, что голос у него сиплый.

– Мне не в тягость. – Я пожимаю плечами.

– Мия… – Здоровой рукой он ерошит свои волосы, тяжело вздыхает. – Прости, что сейчас сорвался. Наши отношения с Донни – сплошь одна грязная история. Это не оправдание, но тут уж либо забор, либо его рожа. Лучше забор, правда?

– Правда, – улыбаюсь я. – Хотя забор с тобой вряд ли согласится. – Я сую указательный палец в дыру – свидетельство его гнева.

Джордан начинает сотрясаться всем телом от беззвучного смеха. Его глаза улыбаются мне.

Я тоже рассмеялась.

– Хочешь об этом поговорить?