Творец Бога Ричардс Дуглас

Глава 3

Полковник вновь махнул пальцем, предлагая Дэшу перейти к следующей фотографии в тонкой пачке. Невысокий полноватый мужчина с жестким взглядом, в пальцах небрежно зажата сигарета.

– Ларри Лузетти, – объявил Коннелли. – Частный детектив, бывший полицейский. Одним утром, примерно одиннадцать месяцев назад, его нашли мертвым в квартире Киры Миллер в Ла-Хойе. Голова разбита тяжелой мраморной подставкой для книг, на теле рваные раны. После того как ему проломили голову, Лузетти выпал в панорамное окно квартиры, отсюда и раны.

Полковник помолчал.

– Вероятно, Кира умудрилась затащить его обратно внутрь и закрыть жалюзи, но сосед услышал звон стекла и пошел посмотреть. Когда на его стук никто не ответил, а Кира вылетела из гаража и пронеслась мимо, он позвонил в полицию. Киру Миллер не смогли найти, но в то же утро, когда полиция прибыла в квартиру жертвы, они обнаружили, что дверь взломана, а внутри все перевернуто вверх дном. Как выяснилось, Лузетти вставил в горшок с цветами видеокамеру с датчиком движения. Видно, характер работы развил в нем толику паранойи.

«Ты не параноик, если за тобой и вправду следят», – мрачно подумал Дэш, но промолчал.

– Секретарь Лузетти предупредил власти о существовании камеры, которая записала несколько хороших кадров с участием Киры Миллер. Она обыскала квартиру и ушла с большой папкой и ноутбуком убитого. Полиция смогла увеличить изображение и прочитать надпись на папке. Кира взяла досье, которое собрал на нее Лузетти.

– Интересно. А нам известно, почему он собирал это досье?

– Нет, – покачал головой Коннелли. – Секретарь ничего об этом не знал. А Лузетти держал дома только досье Киры Миллер. Не осталось ни единой записи, содержащей упоминания о ней, – разумеется, не считая досье, которое она забрала.

Коннелли указал на фотографии, и Дэш перевернул очередную.

– Алан Миллер, – произнес Коннелли. – Старший брат Киры.

Дэш посмотрел на фото. Голубые глаза. Симпатичный. Явное фамильное сходство.

– Примерно в полдень того же дня Алан погиб. Его дом в Цинциннати сгорел дотла. Внутри нашли обугленные останки.

– Поджог?

– Несомненно. Неподалеку от дома нашли прокатную машину со следами ацетона внутри. Ацетон часто используют при поджогах, чтобы усилить пламя. Полиция сравнила результаты анализа ДНК волоса, найденного на водительском месте, и волоса Киры Миллер из ее квартиры. Полное совпадение.

– И она взяла ту машину напрокат?

– Да. Под чужим именем. Имя и права, которыми она воспользовалась, отследить не удалось. Но служащий из прокатного агентства выбрал ее фотографию из десяти показанных. Позже полиция нашла таксиста, который тоже опознал ее. Таксист сказал, что подобрал ее в нескольких милях от дома брата, примерно через час после пожара, и отвез в аэропорт.

Коннелли нахмурился.

– На этом след оборвался. Мы предположили, что она села в самолет, но в таком случае она воспользовалась фальшивыми документами.

Дэш вытащил из пачки фотографию Киры Миллер и еще раз посмотрел на нее. На вид женщина казалась все такой же дружелюбной и привлекательной. Но это всего лишь тщательно сконструированная маска. Сгореть заживо – один из самых ужасных видов смерти. Хладнокровное убийство человека – тем более члена семьи – таким садистским способом свидетельствует о психопатической или социопатической личности. И этих бездушных чудовищ не просто поймать. Дэш знал, что такие люди часто умны, харизматичны и умело скрывают свою истинную сущность.

Коннелли кивнул на последний снимок, который держал в руках Дэш. Высокий мужчина, чуть за сорок, с беспорядочно вьющимися пегими волосами, одет в повседневно-деловой костюм – брюки и рубашка. У мужчины было вытянутое худое лицо и слегка безумный, отсутствующий взгляд, который напомнил Дэшу о стереотипном профессоре.

– Том Морган. Старший научный сотрудник «НейроКью», был начальником Киры, когда она пришла туда. Погиб в автокатастрофе спустя ровно три года после найма Киры. Мы полагаем в свете последних событий, что это происшествие имеет хорошие шансы оказаться не случайным.

Дэш нахмурился и несколько секунд молчал, переваривая услышанное.

– Вы сказали, ее родители умерли. А как это случилось?

– Я так и думал, что ты перепрыгнешь к этому вопросу, – одобрительно заметил Коннелли. – У тебя определенно есть дар связывать оборванные концы.

– Спасибо, полковник, – ответил Дэш. – Но эти конкретные концы связать нетрудно.

– Знал бы ты, насколько. В любом случае ответ на твой вопрос известен – ее родители погибли в автокатастрофе. Когда она училась в школе. Как и в случае с Морганом, в тот момент полиция не подозревала злого умысла и не слишком озаботилась расследованием. Но сейчас можно без труда представить, что их дочь приложила руку и к этому происшествию.

Дэшу было известно: признаки социопатии проявляются в достаточно раннем возрасте, если знать, куда смотреть. Если Кира Миллер хладнокровно сожгла своего брата, она, скорее всего, не побрезговала и убийством родителей. Тщательное изучение загадочных смертей и исчезновений, в эпицентре которых находится она, почти наверняка многое откроет. Не исключено, что ее брат Алан помогал тому частному детективу, Ларри Лузетти. Вполне подходящая гипотеза, если учесть, что Алан был убит вскоре после того, как Кира заполучила свое досье. Алан Миллер вполне мог достать пару скелетов из шкафа своей младшей сестрицы, и даже в прямом смысле.

– С ней связаны какие-нибудь еще необъясненные происшествия? – спросил Дэш.

Коннелли мрачно кивнул.

– Ее дядя купался в одиночку и утонул, когда ей было двенадцать. Был известен как отличный пловец. На следующий год – два происшествия со школьными учителями Киры. Одну учительницу нашли в квартире мертвой, лицо до неузнаваемости изъедено серной кислотой. Другой учитель пропал, и его так и не нашли. Оба дела остались нераскрытыми.

Значит, эта симпатичная женщина, которая так славно улыбается на фотографии, – психопатка и убила по меньшей мере двух человек. История Коннелли обернулась настоящим кошмаром. Однако Дэш знал – худшее еще впереди. Есть только одна причина, по которой Кира Миллер может привлечь внимание полковника.

– А где же связь с терроризмом?

Коннелли тяжело вздохнул, будто надеялся, что ему каким-то образом удастся избежать этой части разговора. Он еще раз потеребил усы и ответил:

– Пока шла охота на Киру Миллер, полиция продолжила расследование, начатое Лузетти, и выяснила, что женщина связана с несколькими известными террористическими организациями, включая «Аль-Каиду» и «Исламский джихад».

– Хорошая компания, – сухо заметил Дэш.

– Дело было передано в Национальную безопасность. В папке есть подробный отчет, но они быстро обнаружили, что Кира Миллер владеет миллионами долларов, депонированных в банках по всему миру и хорошо спрятанных, включая несколько номерных швейцарских счетов. Люди из Нацбезопасности не уверены, что смогли отыскать все. Она маскировала свою связь с этими деньгами исключительно хитроумными способами. Кроме того, они обнаружили несколько созданных ею поддельных личностей и убеждены, что есть и еще.

– Сотрудничество с джихадистами – интересный выбор для западной женщины, даже если она социопатка. Эти группы не отличаются излишней прогрессивностью, когда речь заходит о месте женщины в обществе.

– Да, изрядная загадка. Она не мусульманка. Нет ни единого доказательства, что она поддерживает их идеологию. Возможно, она сотрудничает с ними ради денег, но я думаю, мы что-то упускаем.

– Вы считаете, ее привлекает опасность работы с террористами?

– На этот вопрос невозможно ответить, – пожал плечами Коннелли. – Нормальные мотивы плохо накладываются на психопатическую личность. Джеффри Дамер[4] убил и съел семнадцать человек, в его холодильнике нашли три черепа.

– Исключительно рациональное поведение, – саркастически заметил Дэш. – Он просто не хотел, чтобы они протухли.

Коннелли улыбнулся, но всего на секунду.

– Ты прочтешь в отчете, что в ее квартире нашли флотационную камеру, – продолжал он. – Первоклассную. Довольно необычное украшение гостиной.

– Что такое флотационная камера?

– Раньше их называли камерами сенсорной депривации. В основном состоит из здорового гроба, наполненного водой и английской солью. Запечатываешь себя в такой штуке и плаваешь, как пробка, невесомый, в полной тишине и темноте. На твои органы чувств не поступает вообще никакой информации, – поморщился Коннелли. – Можно только догадываться, зачем он ей понадобился. Какие-то ритуалы? Или пытать человека, засунув его внутрь на несколько суток?

Он пожал плечами.

– Эта женщина – наш худший кошмар. Гениальна и абсолютно непредсказуема. Ни совести, ни раскаяния.

В кабинете воцарилась тишина. Мужчины погрузились в раздумья. Дэвид понимал – если у Коннелли есть проблема, с которой он не смог справиться при всех своих ресурсах, причем настолько серьезная, что ему пришлось вызвать Дэша, значит, это очень мерзкая проблема. Он сомневался, хочет ли узнать о ней. Может, ему стоит прямо сейчас встать и уйти? В любом случае какая разница… Останови одного злодея, и на его место тут же выпрыгнет новый. Но Дэш не мог заставить себя уйти – по крайней мере, прежде, чем удовлетворит свое любопытство.

Он глубоко вздохнул и пристально посмотрел на Коннелли.

– Полковник, давайте перейдем к сути дела. О чем мы на самом деле говорим? О биологической войне?

Тот нахмурился.

– Именно о ней. И Миллер в этом деле – лучшая; возможно, вообще лучше всех.

Настроение Коннелли, и так достаточно мрачное в свете событий, о которых он рассказывал, резко ухудшилось.

– У Миллер есть навыки и опыт работы с вирусами, – начал Дэш, – и она наверняка сможет сделать их более заразными и смертоносными. Но ради чего? Их невозможно сдержать. Выпусти их на волю, и они бумерангом вернутся к террористам. Я знаю, этим людям безразлично, кого убивать, но, по крайней мере, их предводители не слишком торопятся встречаться с девственницами, которые дожидаются их на небесах.

– Мои эксперты по биологическому оружию заявляют, что специалист ее уровня способен обойти проблему сдерживания, создав молекулярные триггеры. ДНК должна быть не только встроена, но и прочитана, и превращена в генетические продукты, – пояснил Коннелли. – В ДНК существуют промоторные области, которые определяют, при каких обстоятельствах это произойдет. Человек с талантами Киры Миллер может перестроить их по своему усмотрению. Вроде «троянского коня» – вируса, который заражает компьютеры. Он лежит и дремлет, пока не наступит время, заданное каким-то мудаком. Тогда вирус просыпается и уничтожает файлы.

Коннелли глубоко вздохнул и мрачно продолжил:

– Мы полагаем, она перестраивает обычный вирус простуды, чтобы заставить его вводить гены вируса Эбола в человеческие хромосомы, наподобие ретровирусов. Он будет стремительно распространяться, как и любая простуда. Но вдобавок к заложенному носу инфицированные люди получат бонус: гены геморрагической лихорадки, связанные с Эбола. Это практически гарантированный смертельный исход. Жертвы страдают от лихорадки, рвоты, диареи и неконтролируемого кровотечения, внутреннего и внешнего, – кровь течет из носа, из уголков глаз, отовсюду.

Дэш похолодел. Эбола – самый смертоносный из всех известных вирусов. Не следовало удивляться, что такие грандиозные и многообещающие штуки, как генотерапия и молекулярная биология, будут извращены, призваны не лечить, а убивать. Похоже, человечество имеет особую склонность отыскивать разрушительное использование любой созидательной технологии. Придумайте компьютер – и можете не сомневаться, что кто-нибудь изобретет компьютерные вирусы и прочие способы нападения на них. Придумайте Интернет, невообразимую сокровищницу знаний, – и можете биться об заклад: разжигатели ненависти будут вербовать в нем своих сторонников, а любители детской порнографии, насильники и мошенники станут отыскивать там своих жертв. Человечество всегда находит способ стать своим собственным злейшим врагом.

– Я все равно не понимаю, каким образом сами террористы смогут избежать заражения, – сказал Дэш.

– Они не смогут. Но у этой истории есть продолжение. На сцену выходят молекулярные триггеры. Помнишь, гены нужно не только ввести, но и активировать…

– И что же их активирует?

– Мы считаем, она старается сделать триггером некое химическое вещество, связанное с определенной пищей. Как только это вещество попадет внутрь, оно запустит генетический материал Эбола в клетках жертвы. И как только гены будут запущены, их уже не остановить. Человеческие клетки начнут превращаться в бомбы с часовым механизмом. Пара дней, максимум – недель. Потом – ба-бах, и ты мертв. – Коннелли поднял брови. – Как ты думаешь, какая пища подойдет для этого?

Дэш озадаченно смотрел на полковника и молчал.

– Свинина.

Дэвид оторопел. Ну конечно, свинина. Что же еще? Только люди на верхушке пирамиды джихадистов будут знать, в чем дело, но поскольку мусульманам запрещена свинина, их последователи в безопасности. Дэш представлял образ мыслей этих людей. В их глазах любой мусульманин, который нарушает запрет и употребляет свинину, заслуживает смерти.

– Наши биохимики сказали мне, что есть несколько сложных молекул, специфичных для свиней. Мы считаем, что гены вируса Эбола будут запущены одной из них. Но хотя гены будут активированы, вирусный компонент – нет, поэтому заражения, как при настоящей лихорадке Эбола, не будет. Значит, самим террористам ничего не угрожает. До тех пор, пока они не едят свинину, им не о чем беспокоиться.

Дэш скривился от отвращения. Отличный план – с точки зрения террористов. И самое ужасное в том, что их стратегия не лишена дерзости и творческой жилки. По иронии судьбы, помимо правоверных мусульман, болезнь обойдет и религиозных евреев. Единственная ложка дегтя в этом идеальном для террористов плане. Их самый ненавистный враг уцелеет, это хуже язвы желудка.

– Она действительно может такое сделать? – спросил Дэш.

– Мы говорим о сложнейшем генно-инженерном проекте, но если в мире есть человек, способный с ним справиться, это Кира Миллер. Настолько она умна.

– И какие прогнозируются последствия?

– Зависит от эффективности ее разработки – насколько хорошо вирус встроится в гены и насколько хорошо их запустит свиной триггер. В худшем случае – сотни миллионов жертв по всему миру. В лучшем случае, учитывая высокое качество западной медицины, – несколько сотен тысяч.

Дэш побледнел. Такая атака может унести больше человеческих жизней, чем ядерная бомба, сброшенная на мегаполис. И сама природа атаки разожжет пожар безумия и паники, который принесет цивилизации неисчислимые беды.

– И это только начало, – прошептал Дэвид.

– Да, – ответил Коннелли. – Люди будут бояться, что кусок любой пищи запустит нового «троянского коня» в их генах. Никто не будет знать, какой еде можно доверять. Слухи разнесутся по всему миру. Страхи дойдут до предела. Экономика стран рухнет. Самые упорядоченные сообщества в одночасье превратятся в хаос.

Такой план может отбросить цивилизацию на сотни лет, подумал Дэш, и именно этого желают джихадисты. Неудивительно, что у Киры Миллер столько денег. Стоило ей убедить «Аль-Каиду» в своей способности претворить план в жизнь, и деньги потекли к ней рекой. А смерть и разрушения по всему миру нисколько не обеспокоят бездушную психопатку.

– В какой-то момент, – продолжил Коннелли, – нам придется объявить об опасности потребления свинины. Но толку от этого будет мало. Само предупреждение спровоцирует ту панику, которую мы пытаемся избежать. Многие не узнают об объявлении; кто-то его проигнорирует, сочтет его очередным «правительственным заговором». К тому же мы полагаем, что у джихадистов заготовлена запасная версия, с другим триггером. И объявление тревоги просто подтолкнет их к плану «Б». Лидеры террористов будут по-прежнему знать, каких продуктов следует избегать. Правда, они рискнут поделиться этим знанием только с немногими избранными и при таком сценарии потеряют намного больше своих сторонников.

Дэш с отвращением покачал головой. Если дело дойдет до этого, они без колебания пожертвуют тысячами своих последователей.

Дэвид сложил фотографии в стопку и засунул их обратно в папку. Еще до приезда в Форт-Брэгг он будто омертвел изнутри. База, живое напоминание о прошлом, которое он отчаянно надеялся забыть, только ухудшила ситуацию. А сейчас еще и этот разговор… Дэш чувствовал себя больным. Нужно поскорее закончить встречу и глотнуть свежего воздуха.

– Так скажите, – подчеркивая каждое слово, спросил он, – зачем я здесь?

Коннелли глубоко вздохнул.

– Кира Миллер ушла с радаров сразу после гибели ее брата, около года назад. Она исчезла. Будто по взмаху волшебной палочки. У нас есть основания считать, что в прошлом ноябре женщина была в Сан-Диего, но где она сейчас, неизвестно. На нее велась охота не хуже, чем на Бен Ладена, но в результате мы не получили ничего. Кое-кто думает, что она мертва, но очевидно, мы не можем исходить из такого предположения.

– Я спрошу еще раз, – ответил Дэш. – Зачем я здесь? План «Б»? Армии терпят неудачу, так попробуем послать одного человека?

– Поверь, мы уже достаточно наигрались в «Одинокого рейнджера»[5]. Мы несколько месяцев отправляли за ней агентов. Лучших, самых талантливых. И они ничего не нашли.

– Тогда что я? – спросил Дэш. – План «Е»? Если выбранные вами люди провалились, что смогу сделать я?

– Прежде всего, именно ты был бы моим первым выбором, останься ты в армии. И ты, Дэвид, это знаешь. Тебе известно мое мнение о твоих способностях. Я не думал, что смогу получить разрешение на использование гражданских лиц, поэтому и не рекомендовал тебя.

– Тогда что я здесь делаю? – озадаченно спросил Дэш.

– Некто на верхушке пищевой цепи осознал твою ценность и попросил меня завербовать тебя. И я здорово этому обрадовался. Ты отличный солдат, но дело в другом. Пока ты служил в армии, ты отыскал больше беглых террористов, чем любой другой человек. Никто не способен так творчески и упорно охотиться на них, как ты. У Киры Миллер талант к генной инженерии. А у тебя талант находить людей, которые ушли с радара.

Коннелли наклонился вперед и уперся взглядом в Дэша.

– И самое главное – ты человек, которому я абсолютно доверяю, человек извне системы. У этой женщины куча денег, а значит, она может быть очень убедительной. С нее станется отыскать способ следить за нами или склонить к сотрудничеству кого-то из наших людей.

– Так вы думаете, у вас завелся «крот»?

– Честно говоря… нет. Но ставки слишком высоки, к чему рисковать?

Дэш кивнул. С этим утверждением спорить сложно.

– Мы потерпели неудачу как организация. Люди, которых мы отправили за ней, тоже не справились. Можно придумать кучу объяснений, почему так случилось, но сейчас пора попробовать нечто иное, – сказал Коннелли и рассеянно потер усы. – У тебя есть особый талант. К тому же ты не будешь пользоваться стандартными военными каналами связи. Давай двигаться таким образом. Задействуй свои ресурсы, а не наши. В папке есть все отчеты твоих предшественников – вся информация, которую они собрали на Киру Миллер.

– Включая описание попыток ее отыскать? – уточнил Дэш.

– Нет, – ответил Коннелли. – Ни к чему в них путаться. Мы хотим, чтобы ты начал с чистого листа. И не связывайся со мной. Я не хочу знать, что ты делаешь. В папке есть контактный номер; воспользуйся им, когда найдешь Миллер. Этот человек сделает все остальное. Следуй его инструкциям.

– Когда я ее найду?

– Ты ее найдешь, – с абсолютной убежденностью ответил Коннелли. – Я в этом не сомневаюсь.

– Вы делаете два допущения, – заметил Дэш. – И первое из них – что я возьмусь за эту работу.

Полковник молчал. В комнате, как густой туман, повисла тишина.

Дэш разрывался на части. Ему хотелось встать и уйти. Коннелли найдет способ разобраться со своей проблемой. Или не найдет. Но земной шар все равно будет крутиться, займется Дэш этим делом или нет. Вне системы есть и другие талантливые люди. Пусть кто-нибудь другой поиграет в героя. Он уже пробовал – и проиграл.

С другой стороны, а вдруг у него действительно есть особые способности, позволяющие переломить ситуацию? Если он сейчас уйдет, а атака террористов состоится, сможет ли он потом жить в мире с самим собой? После операции в Иране Дэша терзал каждый день, который есть у него – но нет у его погибших товарищей. Вина и потери уже грызут его изнутри, но это ничто в сравнении с тяжестью другой вины, которая ляжет на его душу: что, если только он способен найти и остановить Киру Миллер?

И пусть Дэш хочет выбросить все из головы и как можно дальше уйти от всех людей из прошлой жизни, нельзя сбрасывать со счета его отношения с Коннелли. Прежде они дружили и однажды наверняка вновь вернутся к этой дружбе. Мало кем Дэвид восхищался так, как полковником Джимом Коннелли.

Дэш долго смотрел на своего собеседника.

– Ладно, – наконец сдался он. – Я вам помогу. – Горько покачал головой, досадуя, что не нашел в себе сил отказаться. – Я постараюсь изо всех сил, – вздохнул он. – Это все, что я могу.

– Спасибо, Дэвид, – с облегчением ответил полковник. – Большего я и не прошу… – Он замялся, потом продолжил: – Раз ты теперь в деле, я должен еще раз повторить условие – ты ни при каких обстоятельствах не должен пытаться взять ее сам. Твоя работа – найти ее. И точка. Дальше ею займется тот человек, которому ты позвонишь.

Он помолчал.

– Прежде чем ты уйдешь, я хочу убедиться, что ты абсолютно четко это уяснил.

Дэш изумленно уставился на Коннелли.

– Полковник, я отлично это понял. Но я совершенно не понял, почему. А если я отыщу ее в идеальный для захвата момент? Я должен иметь возможность ковать железо, пока оно горячо. Пока я кого-то вызову, пока он приедет, Миллер будет уже далеко. Она слишком ловка и слишком важна. Идиотская стратегия, – закончил он, покачав головой.

Полковник вздохнул.

– Не могу не согласиться, – сказал он, – но таковы мои приказы. Я приводил те же аргументы, и не менее решительно, но проиграл. Так что придется работать с тем, что есть.

– Ну хорошо, – раздраженно сказал Дэш. – Я теперь человек штатский. Если кому-то с верха командной цепочки в свое время сделали фронтальную лоботомию, лично я ничего не могу с этим поделать.

– Но есть и хорошая новость, – продолжил Коннелли. – Мне удалось выбить из своего начальства важную уступку. – Он хитро улыбнулся. – Тебя будет непросто соблазнить вернуться, сказал я им. И они уполномочили меня выплатить тебе двести тысяч долларов сразу после получения твоего согласия, в счет покрытия расходов. Деньги готовы к переводу на твой счет. Они будут в твоем распоряжении в течение часа, – объявил полковник и подался вперед. – А в случае успеха тебе будет выплачен еще миллион.

Дэш распахнул глаза. Такая оплата радикально изменит всю его жизнь. Он сможет оставить за спиной прежний жестокий мир и двинуться туда, куда захочет.

– Спасибо, полковник, – ответил Дэвид. – Это чертова уйма денег… – Он помолчал. – Но вы прекрасно знаете – я согласился помочь ради вас, из-за природы угрозы, но не из-за денег.

Во взгляде Коннелли вспыхнул огонек.

– Знаю, – сказал он. – Обрати внимание, я заговорил о деньгах только после того, как получил твое согласие. – Учитывая, что Бен Ладена оценили в двадцать пять миллионов, – продолжил полковник с улыбкой, – а также ужасные последствия провала, я бы сказал, что правительство еще никогда не заключало таких крупных сделок, как эта.

Дэш улыбнулся.

– Ну, раз правительство довольно… – сухо заметил он и развел руками, изображая искреннее удовлетворение. – А как насчет «Охранных услуг Флеминга»? – спросил Дэвид после короткой паузы.

– Не волнуйся. Мы позаботимся, чтобы твой календарь на ближайший месяц был чист, а ты остался у них на хорошем счету. – Какая-то мысль явно развеселила Коннелли. – И будь уверен, мы все устроим так, чтобы не повредить твоей карьере и твоей… репутации.

Полковник чуть улыбнулся и добавил:

– Мы договорились?

– Договорились, – кивнул Дэш.

– Хорошо. Прости, что пришлось втянуть тебя в это последнее задание, Дэвид, но ты подходишь для него лучше всех.

Дэш взялся за портфель, собираясь уходить.

– Надеюсь, полковник, вы правы. Я постараюсь не подвести вас, как всегда.

Он подозрительно посмотрел на Коннелли, только сейчас осознав одну услышанную фразу.

– Вы сказали, перевод двухсот штук уже готов?

– Мне осталось только дать команду.

– И откуда же у вас взялись, – прищурился Дэш, – данные моего счета для перевода, если я вам их не давал?

Коннелли поднял брови.

– Ты ведь не поверишь в удачную догадку? – невинно спросил он, пожимая плечами.

Дэвид озадаченно улыбнулся. Затем открыл портфель, засунул туда папку и встал.

Полковник тоже поднялся, вышел из-за стола и тепло сжал руку Дэша.

– Удачи, Дэвид, – искренне пожелал он. – И будь осторожен.

– Я не собираюсь в ближайшее время питаться свининой, если вы об этом, – неловко отшутился Дэш, стараясь скрыть беспокойство.

С этими словами он взял портфель и направился к двери.

Глава 4

Дэвид Дэш покинул территорию Форт-Брэгга и поехал к ближайшему торговому центру. Он припарковал «Субурбан» на внешней границе расползшейся парковки, создав себе уединенный островок, отрезанный от оживленного материка плотно стоящих машин, вытащил досье Киры Миллер и принялся изучать каждый документ. Предстоящая пятичасовая дорога до Вашингтона – отличное время переварить прочитанное и выработать начальную стратегию.

Спустя час с небольшим Дэш засунул бумаги обратно в портфель и тронулся в путь. Досье мало что дало, но многого Дэвид и не ожидал. Если бы информация о прошлом женщины содержала намеки на какие-то очевидные решения, кто-нибудь другой уже давно их заметил бы.

Кире Миллер удавалось отлично скрывать свою истинную сущность. С ранних лет эта женщина была исключительно талантлива, амбициозна и рвалась к своей цели. Когда она принимала какое-то решение, то всегда добивалась результата. Эти особенности характера слабо помогали ей завоевывать друзей, пока она росла, а раннее окончание школы плохо сказалось на ее круге знакомств.

Даже когда она выросла, у нее было мало друзей. Кира Миллер предпочитала сосредоточиться на самом важном: стать самым молодым специалистом с докторской степенью по молекулярной биологии в Стэнфорде или быстро подняться по корпоративной лестнице. В колледже она встречалась с несколькими парнями, но ей ни разу не удалось сохранить эти отношения дольше восьми или девяти месяцев. Дэш догадывался: большинство мужчин пугались ее гениальности.

Отчеты подробно описывали все, что ему рассказал Коннелли, – связи Миллер с террористическими группировками, способы, посредством которых были обнаружены эти связи, неопровержимые доказательства против Миллер по делу об убийстве Лузетти и ее брата Алана, а также сценарий использования вируса Эбола.

После убийств полицейское расследование показало, что Миллер часто и подолгу работала ночами в виварии «НейроКью», но ухитрилась скрыть эту работу. Система безопасности должна была отправлять на центральный компьютер данные – идентификатор владельца пропуска и время – всякий раз, когда Миллер отпирала дверь, но женщина внесла изменения в программу, и система не срабатывала.

Заодно следователи выяснили, что Кира заказывала у поставщиков намного больше грызунов, чем требовалось компании. Поскольку именно она отвечала за закупку, этого никто не замечал.

Очевидно, Миллер почти каждую ночь ставила на животных какие-то тайные эксперименты. Если оглянуться назад, эта деятельность приобретала особый смысл, причем пугающий. Вероятно, ей требовалось продемонстрировать джихадистам, что она способна реализовать предложенную стратегию и тем самым добиться от них выплаты огромных сумм, депонированных в банках по всему миру. Представить, так сказать, живое доказательство концепции.

В распоряжении Коннелли и КСО СВ США находились огромные ресурсы, как человеческие, так и материальные, – и все же они так и не смогли подобраться к этой женщине. Чтобы столько времени уходить от охоты, поддержанной правительством, нужно быть исключительно осторожным и исключительно умным. И в этом-то вся загвоздка. Добыча намного умнее охотника. Дэш не собирался принижать свой собственный, весьма приличный, интеллект, но Миллер явно играла в другой лиге. Так как же поймать человека, который умнее тебя?

Все кроется в подходе. Бесполезно выстраивать стратегию, рассчитывая поймать Миллер на ошибке. Этим путем шли другие. Напротив, нужно рассчитывать, что она не совершит ошибку. Рассчитывать, что она поступит исключительно верно. Вот в чем ответ.

Дэш ненавидел бесконечное насилие, с которым был связан столько лет, но задача определить местонахождение опасного противника, который не желает быть пойманным, неожиданно полностью захватила его. Это потрясающий вызов. Найти человека среди шести с лишним миллиардов жителей планеты, человека, который может спрятаться практически в любом месте необъятной Земли… Так как же сузить круг?

Дэш обошел, как стоячую, огромную фуру, полностью уйдя в свои мысли. Практически всегда, едва перестав сознательно контролировать себя, он на добрых двадцать миль в час перекрывал ограничения скорости. Дэвид старался сдерживать этот порыв, но подозревал, что безнадежен и отчаянно нуждается в программе отвыкания какого-нибудь Общества анонимных гонщиков.

«Где же ты, Кира Миллер?» – спросил он себя, вновь перестроившись в другой ряд. Обошел две машины, вернулся в левый ряд и помчался дальше, стремительно уносясь от них.

Живет ли она в каком-то убежище? Возможно. Но вряд ли. Дэш собирался начать с допущения, что она все еще в Штатах и прячется у всех на виду. Из прочитанных отчетов однозначно следовало: женщине, как минимум, требуются специальное оборудование, клонированные гены, сверхбыстрые средства секвенирования ДНК, биологические реагенты и генетически идентичные подопытные животные. Ни лагерь террористов в Иране или Афганистане, ни самая лучшая лаборатория в одной из этих стран, если уж на то пошло, не в состоянии быстро удовлетворить подобного рода потребности.

Независимо от того, где именно она прячется, решил Дэш, для начала нужно сосредоточиться на ее компьютере. Пусть Миллер, желая уйти от преследования, полностью отбросила свою прежнюю жизнь, но вряд ли она отказалась от Интернета, особенно сейчас, когда ей нужно погружаться в океан литературы по биотехнологиям, чтобы двигать вперед свои исследования. Однако существуют способы пользоваться компьютером и Интернетом, не оставляя следов. А Кира Миллер уже продемонстрировала тревожный уровень владения компьютером, когда перекроила программное обеспечение «НейроКью». Отыскать один ноутбук среди многих миллионов, да еще в тот момент, когда он лежит на коленях Киры Миллер, все равно что найти иголку в стоге сена размером с Техас.

Дэш нахмурился: аналогия слабовата. В действительности эта иголка не только прячется в огромном стоге сена – она подвижна, и стоит ей почувствовать приближение врага, как она уйдет в самую глубину стога.

Глава 5

До квартиры Дэша оставалось минут тридцать, когда его мобильный телефон принялся ерзать в кармане куртки. Дэвид достал телефон и мельком взглянул на экран. «Уэйд Флеминг». Раскрыл телефон.

– Уэйд, привет.

– Привет, Дэвид, – послышалось в ответ; его начальник не тратил времени на пустые разговоры. – Тебе знакома девица по имени Патрисия Суонсон?

Дэш наморщил лоб, роясь в памяти.

– Кажется, нет, – ответил он и пожал плечами. – Хотя вполне возможно, что я встречал ее, но забыл.

– Тогда ты ее точно не встречал. Уж поверь, встретил бы – запомнил, – сказал Флеминг с несокрушимой убежденностью. – Полный отпад. Прямо фотомодель какая-то.

– Ладно, – заметил Дэш. – Поверю на слово. Так что там с ней?

– Она заходила в офис час назад. Спрашивала тебя по имени.

– Она сказала, что знает меня?

– Нет. Она говорит, что в ближайший месяц собирается отдохнуть в паре курортных местечек в разных концах страны, думает, что ее преследуют, и желает получить охрану. Говорит, видела твою физиономию и биографию на нашем сайте и хочет нанять тебя. Я сказал ей, ты в ближайший месяц сильно занят, и предложил Дина Пэджета. – В голосе Флеминга прорезалась нотка неодобрения. – Она отказалась. Она хотела тебя и была готова заплатить сверху, чтобы получить именно тебя.

Он помолчал.

– Честно говоря, Дэвид, похоже, что проблемы с преследованием не у нее, а у тебя. Богатая скучающая девица, которая ищет острых ощущений… А что может быть острее, чем соблазнить своего телохранителя? Наверно, насмотрелась всяких фильмов. В общем, у меня сложилось впечатление, что она видит тебя не столько телохранителем, сколько наемным любовником.

Флеминг сделал паузу.

– Меня так и подмывало сказать ей, что ты гей, и предложить на эту работу себя, – с иронией закончил он.

Дэш покачал головой и улыбнулся. Джим Коннелли обещал освободить его рабочий календарь. Он, наверно, здорово повеселился, когда разрабатывал этот план, а сейчас немедля привел его в действие.

– Так когда мне начинать?

– Завтра утром, если ты берешь эту работу.

– Если беру?

– Я сказал ей, что должен получить твое согласие.

– Правда? На моей памяти это впервые.

– Слушай, Дэвид, она, конечно, та еще штучка, но я руковожу не эскорт-службой. Я должен убедиться, что ты все понимаешь. Я видел эту девицу и не могу представить себе мужчину, который продержится хоть пять минут, если она захочет поиграть с ним… С другой стороны, – продолжал Флеминг, – она платит большие деньги. Готов допустить, что за дело. Вдруг ее впечатлила не твоя улыбка, а служба в отряде «Дельта»? Но у меня есть большие сомнения, так что слово за тобой.

– Спасибо, Уэйд. Но если уж кому-то придется идти на риск присматривать за очаровательной девушкой, – ответил Дэш с притворной бравадой, – пусть это буду я. Ради блага агентства, разумеется.

– Разумеется, – иронично заметил Флеминг. – Твоя верность агентству вошла в легенды. Я отправлю тебе подробности и адрес девицы по электронной почте.