Прекрасная мексиканка Вуд Алекс
Он на самом деле не знал, что будет делать с этим поместьем в самом центре Мексики. Какой из него землевладелец! Тем более что он должен заниматься делами Соммерсов там, в Америке. Скоро пора возвращаться домой. Наилучшим выходом было бы продать дом. Да, это предательство, ведь бабушка не зря завещала его своему любимому внуку, но что ему остается делать?
Все это Мэтью попытался изложить Барнету. Но то, что казалось таким логичным, когда он рассуждал в одиночестве, звучало сейчас глупо и неубедительно.
– Это твое право, Мэтью, – ледяным тонрм сказал Барнет, когда Мэтью наконец выразил свою мысль. – Но я бы на твоем месте не торопился. Поживи тут пока, подумай. Аннабел не просто так оставила тебе этот дом…
– Если ты что-то знаешь, то немедленно говори!
– Я не имею права подгонять события, – загадочно ответил Соломон и встал. – Думай сам.
Он вышел из комнаты, оставив Мэтью в совершенной растерянности. Наследство. Вот уж подарок так подарок. Что же ему теперь с ним делать? И посоветоваться не с кем. Звонить родителям не хотелось. Разве он не вправе принимать самостоятельное решение? Он обязан сам разобраться с этим домом. И с собственным сердцем…
– Мэтью, когда мы поедем назад?
Две женские руки нежно обняли его сзади, пушистая головка прильнула к его плечу. Что бы только он ни отдал за то, чтобы это были черные косы, а не золотые кудри…
– Не знаю, Кэрри, не знаю, – устало произнес он.
– Почему? – наивно спросила она. – Ты все здесь посмотрел, можно и назад поворачивать. По дороге решим, что делать с поместьем, оставим мистеру Барнету инструкции и поедем в Америку. Ты разве забыл про свадьбу? Мы и так опаздываем…
Свадьба. Напоминание о прошлой жизни. Жизни, к которой нет возврата. Он видел это небо, вдыхал этот воздух, страдал от этой жары, слышал этот голос… Как он может просто взять и вернуться?
– Послушай, Кэролайн, если честно, я не ожидал, что поместье будет в таком отличном состоянии. Понимаешь, если бы это была какая-нибудь жалкая лачуга, то я бы забыл о ее существовании, и дело с концом. Но тут настоящие хоромы, к тому же специально оставленные мне бабушкой. Я должен все, как следует, обдумать.
– Что тут обдумывать? – Кэрри пожала плечами. – Я уверена, кто-нибудь захочет купить этот дом. Он очень милый.
– А ты не хотела бы здесь жить? – сорвалось с губ Мэтью. – Ведь тебе очень понравился этот дом.
– Здесь? – испугалась она. – В Мексике?
– Да.
Мэтью заранее знал ответ. Но он был обязан попытаться…
– Но тут ужасно жарко. – Кэролайн смотрела на Мэтью как на несмышленого малыша. – И ни одного человека в радиусе пяти миль. Дом, конечно, симпатичный, сюда можно было бы иногда приезжать… Но жить тут все время… Брр.
Она вздрогнула. Да, от Мэтью Соммерса можно ожидать всего. Теперь он хочет заточить ее в этом сплетенном из прутьев доме, где нет ни одного приличного телевизора.
– У нас все осталось в Америке, Мэтью. Родители, друзья. Как твоя семья посмотрит на то, что ты переедешь в Мексику? Неужели тебя отпустят?
Она могла бы и не напоминать об этом. Последний час Мэтью раздирали противоречия. С одной стороны – сложившийся жизненный уклад, определенное положение и обязательства, родные люди, привычки… С другой – совершенно иррациональное желание плюнуть на все и остаться здесь, попробовать начать жизнь сначала и построить ее не так, как подобает старшему отпрыску рода Соммерсов, а так, как хочется лично ему.
– Да, Кэрри, ты права, – нехотя согласился он.
Был еще один вопрос, затрагивать который Мэтью боялся даже наедине с собой. Велма Кейрос. Он знаком с ней всего один день, говорил с ней не больше часа и уже не может выкинуть ее из головы. Наваждение какое-то. Думая о поместье, он сразу представляет себе Велму, и разум отказывается ему повиноваться.
Мэтью не узнавал сам себя. В отношениях с женщинами он никогда не отличался легкомыслием, его трудно было сбить с толку нежными улыбками и ласковыми словами. Он всегда считал, что только чувство, основанное на расчете и разуме, реально, все остальное – выдумки киносценаристов. Бесспорно, Кэролайн увлекла его поначалу. Он был мужчиной, и красивая девушка очень понравилась ему. Но это чувство было рассудочно, он понимал, что пора жениться и что его жена должна достойно выглядеть… Такое положение дел устраивало всех.
Но с Велмой все было по-другому. Мэтью не мог ответить на вопрос, нравится она ему или нет. В ее присутствии он не мог собраться с мыслями и проанализировать собственные ощущения. Он чувствовал себя щепкой, подхваченной мощным океанским течением. Что бы он ни делал, о чем бы он ни думал, спасения нет. Водоворот черных глаз и кос затягивал его все глубже и глубже…
– Мэтью, ты слышишь меня или нет? Ты спишь на ходу! – Кэролайн обиженно закусила губу.
С женихом творилось что-то неладное, это она поняла сразу. Мечтательное выражение лица, задумчивость, абсолютно дурацкая затея поселиться в Мексике… Кэрри не узнавала Мэтью Соммерса. В чем дело? Кэролайн не стала долго искать причину. Эта девица, Велма Кейрос, вот кто виноват во всем. Недаром она смотрит на него своими глазищами, как будто проглотить хочет. Конечно, весьма завидный жених для девчонки из мексиканского захолустья.
Решили въехать в рай на чужом горбу, сеньорита Кейрос, хмуро размышляла про себя Кэролайн, наблюдая за тем, как Мэтью время от времени поглядывает в окно в надежде увидеть на улице Велму. Ничего у вас не выйдет Я была первой в гонке за денежками и никому не уступлю свое место…
Если бы Мэтью мог догадаться, о чем думает его прелестная невеста, он пришел бы в ужас. Впрочем, и его мысли вряд ли обрадовали бы ее. В этот момент Мэтью серьезно размышлял о том, нужна ли ему вообще эта свадьба с Кэролайн Фолкнер…
Вечером они все собрались за столом. Мэтью, Барнет, Кэролайн и Велма. Невесть откуда взявшаяся, юная мулатка прислуживала им. Она робко улыбалась Мэтью, но от него не укрылось, что за указаниями девушка чаще обращается к Велме, чем к нему. Хозяин без прав, злился он про себя, но стоило ему лишь посмотреть на Велму, как весь его гнев испарялся. На ней было белое льняное платье, густые волосы распущены по плечам. От ее красоты, оттененной блеском свечей, захватывало дух.
Кэролайн тоже нарядилась, но как далеко было ее павлиньим перьям до изящной простоты Велмы! Она чувствовала себя очень неловко. В этом позднем ужине ей не нравилось все – от диковинных блюд, каждое из которых она пробовала с опаской, до высоких витых свечей, служивших единственным освещением.
Как будто здесь нет электричества, хмуро думала она. Как удобно под покровом темноты бросать призывные взгляды на чужого жениха. Во всем она видела уловки Велмы, направленные на то, чтобы покорить сердце Мэтью.
Мэтью тоже был напряжен. Присутствие Велмы наэлектризовало все вокруг. Она в основном молчала и старалась не привлекать к себе внимания, но куда бы Мэтью ни повернулся, он постоянно чувствовал, что она рядом, на расстоянии вытянутой руки. Он беззаботно шутил, болтал с Барнетом, о чем-то просил маленькую мулатку. В нем поселился страх перед тишиной. Если он замолчит, то Велма полностью завладеет им, и он окончательно потеряет контроль над собой. Это будет трагедией. Выдать свои истинные чувства в присутствии Кэролайн было бы, по меньшей мере, безумием. И к тому же, как отреагирует Велма, если он вдруг замолчит и будет лишь пожирать ее глазами? Он ничего о ней не знает. Может быть, у нее есть муж, жених или просто возлюбленный…
Эта мысль причинила такую боль, что Мэтью чуть не застонал вслух. Велма, страстная, нежная, невыразимо прекрасная, в объятиях другого мужчины, который жадно целует ее…
Нож Мэтью полетел на пол. Он наклонился, чтобы поднять его, и опрокинул бокал с вином. Кроваво-красная жидкость разлилась по белоснежной скатерти.
– Какой ты неловкий, Мэтью, – с досадой проговорила Кэролайн. Она была рада, что у нее есть удобный предлог выплеснуть свое раздражение. – Ты чуть не облил меня!
В глазах мисс Фолкнер это было ужасным преступлением. Испортить ее любимое розовое платье! А все из-за того, что кое-кто слишком много пялится на одну девицу, которая совсем не стоит такого внимания!
– Роза все уберет, – негромко заметила Велма. – Не надо так переживать, мисс Фолкнер.
Кэролайн кинула на нее свирепый взгляд, но промолчала. Было нечто в Велме, что останавливало гневные слова.
– Мисс Кейрос совершенно права, Кэрри. Не кипятись. – Мэтью был рад, что Велма наконец обратилась к кому-то из них. Ради этого он был готов опрокинуть все бокалы, стоявшие на столе. – Это просто случайность. С каждым бывает. – Он говорил с нарочитой веселостью.
– В мире ничего не происходит просто так. – Неподвижный взгляд Велмы остановился на Мэтью.
– Ерунда какая-то, – резко рассмеялась Кэролайн.
– Все взаимосвязано, мисс Фолкнер. Если вы не понимаете связи между событиями, то это не значит, что ее не существует.
– Это пустые слова. – Кэролайн уже не скрывала своей враждебности. – Подумаешь, опрокинул он бокал вина. Что с того? Какой это может иметь смысл?
– Хотя бы тот, – хладнокровно ответила Велма, – что если бы мистер Соммерс не уронил нож и не опрокинул бокал, я бы не наклонилась и не посмотрела вниз, под стол, и не заметила бы, что там притаилась змея…
– А-а-а! – не своим голосом завопила Кэролайн и в мгновение ока забралась с ногами на стул.
Мэтью невольно отпрянул от стола. Он не был трусом и меньше всего хотел показаться таковым в присутствии Велмы, но змея под столом – это довольно неожиданно и весьма неприятно…
– Велма, не обостряй обстановку, – засмеялся Барнет. – Это безобидная маленькая змейка, она никому не причинит вреда.
Он наклонился и полез под стол. Одно резкое движение, и Барнет вынырнул обратно, сжимая в руках черненькую извивающуюся змейку. Кэрри вскрикнула.
Соломон вышел из комнаты, они услышали звук открываемой входной двери. Через минуту он вернулся.
– Все в порядке, – пояснил Барнет. – Я выпустил ее. Это Мексика, дорогие мои…
– Я ни секунды не останусь в этом доме, – взорвалась Кэролайн и начала подниматься. – Я не хочу обнаруживать этих омерзительных змей под своим обеденным столом. Мэтью, мы немедленно возвращаемся в Чихаутиль, а потом домой.
– Я никуда не еду. – Выражение лица Мэтью не предвещало для Кэролайн ничего хорошего.
Она почувствовала это, опустилась обратно на стул и закрыла лицо руками.
– Мэтью, Кэролайн, не ссорьтесь, – миролюбиво произнес Барнет. – В любом случае ехать ночью в машине по этим дорогам невозможно. Надо подождать по утра.
– Да здесь же змеи вокруг! – взвизгнула Кэрри. – Я так и знала, что из этой поездки ничего хорошего не выйдет!
– Змеи не будут донимать вас этой ночью, – произнесла Велма напряженно.
Она встала из-за стола и, не говоря больше ни слова, направилась к выходу. Никто не остановил ее, и только когда хлопнула входная дверь, Мэтью открыл рот:
– Что все это значит, дядя Сол? Барнет замялся.
– Понимаешь, Велму в некотором роде можно назвать заклинательницей змей… У нее действительно талант, ты бы видел, как ловко она управляется даже с ядовитыми…
– Сеньорите Кейрос самое место в цирке, с ее экзотической внешностью и сомнительными способностями, – ехидно заметила Кэролайн.
Она уже оправилась от испуга и выглядела вполне счастливой. Было ясно, что присутствие Велмы было ей гораздо неприятнее, чем змея под столом.
– У сеньориты Кейрос намного больше достоинств, чем кажется на первый взгляд, – сердито сказал Барнет.
– А уж защитников и того больше, – парировала Кэролайн.
Она была чрезвычайно довольна собой. Соперница позорно бежала, поле битвы осталось за ней. Теперь надо всего лишь вытащить Мэтью из этого дурацкого дома и отвезти обратно в Америку. А там их уже поджидает мамочка Соммерс с подвенечным платьем и изумительным золотым колечком, которое превратит Кэролайн Фолкнер в блистательную миссис Соммерс. И тогда начнется упоительно роскошная жизнь…
– Я надеюсь, Кэролайн, что в будущем ты будешь вести себя более прилично, – раздался ледяной голос Мэтью.
Хрустальный замок рухнул в мгновение ока. Кэрри не могла поверить собственным ушам. Мэтью еще ни разу не был с ней так холоден.
– Но, Мэтью…
– И я попрошу тебя не забывать о том, что ты поехала со мной добровольно, – продолжал он, не обращая внимания на слезы, появившиеся в ее глазах. – Я буду решать, где и сколько нам находиться. Если я захочу остаться в Чихаутиле на какое-то время, то я так и поступлю.
С этими словами Мэтью встал и откланялся.
– Я очень устал, – сухо пояснил он. – Если никто не возражает, я пойду спать.
Никто не возражал, и он направился в отведенную для него комнату на втором этаже.
– Что с ним случилось? – пробормотала обиженная Кэролайн. – Он никогда так со мной не разговаривал.
Ей захотелось как-то оправдать поведение Мэтью в глазах Соломона Барнета. Она чувствовала, что дядя Сол не особенно тепло к ней относится, и решила исправить положение.
– Вообще-то он безумно меня любит, – непринужденно заявила она. – Это просто климат на него действует…
– Да, климат порой творит ужасные вещи, – вроде бы согласился с ней Барнет, но выражение его лица Кэролайн очень не понравилось.
Что он там о себе думает, этот противный старикашка?
– Я так счастлива рядом с ним, – поведала Кэрри.
Она не понимала, что заставляет ее пускаться в откровения, но ей очень хотелось, чтобы Барнет перестал насмешливо улыбаться. Как будто он подвергает сомнению все, о чем она говорит.
– А он? Счастлив ли он с вами?
– Д-да. – Кэролайн была озадачена.
Ведь она одарила его своей любовью, как же он может быть несчастлив?
И тут она догадалась. Конечно, вся эта поездка была придумана с одной-единственной целью – разлучить их с Мэтью. Наверняка его мамочка приложила к этому руку. Кэрри всегда казалось, что миссис Соммерс несколько неискренна. Они недовольны выбором сына, и так как безумно влюбленный Мэтью ни за что не хотел расставаться с ней, решили все равно заставить его бросить ее. Именно с этой целью было написано идиотское приглашение, состряпана история о доме в сердце Мексики и наследстве. Все это шито белыми нитками, как же она сразу не догадалась! А теперь ему подсовывают эту прелестную смугляночку!
– Знаете что, мистер Барнет, – прошипела она, раздувая ноздри. – Если вы решили разлучить нас с Мэтью, то могу вам сразу сказать, что у вас ничего не выйдет. Он мой и только мой, и никакая Велма вам не поможет!
Соломон удивился. Но не очень. Он ждал чего-то вроде этого. Вряд ли Кэролайн Фолкнер могла позволить, чтобы другая женщина безнаказанно находилась рядом с ее женихом.
– Я вовсе не собираюсь вас разлучать, – спокойно произнес он. – Вы ошибаетесь…
– Черта с два! – Кэролайн было не остановить. Сказывался и недавний страх, и выпитое вино, и раздражение, копившееся в течение последних дней. – Вы только и думаете о том, как бы забрать его у меня, вы и его мерзкая семейка! Но не надейтесь! Вы еще плохо меня знаете! Можете передать своей черномазой красавице, что она зря старается. Может, Мэтью и таращится на нее сейчас, но это скоро пройдет. Заполучить его денежки у нее не выйдет!
– А вас только это и интересует?
Барнет терпеливо слушал ее гневные разглагольствования, но не удержался от коварного вопроса.
– Как вы можете так говорить! – ненатурально оскорбилась Кэрри.
– Почему бы и нет? – Соломону пришла в голову восхитительная мысль. – Давайте на секунду предположим, что его семья действительно хочет избавиться от вас. Какую сумму вы согласились бы принять, чтобы расторгнуть помолвку?
Кэролайн замерла с открытым ртом. Личный счет в банке, квартира в престижной части города, дорогая машина, возможность покупать самую красивую одежду…
– Как жена Мэтью я получу все, – с вызовом произнесла она. – Зачем мне жалкие подачки?
– Это еще вопрос. Распоряжается пока всем Арчибальд, отец Мэтью, и вряд ли вам позволят тратить с трудом заработанные им денежки направо и налево.
Кэрри похолодела. Она вспомнила обстановку дома Соммерсов, неприметную одежду его сестер и матери… Вполне возможно, что и ее посадят на скудный паек и заставят жить по их правилам. А ведь она представляла себе замужнюю жизнь совсем по-другому.
– Подумайте, Кэролайн, – вкрадчиво продолжал Барнет, видя сомнения девушки. – Вы получите кругленькую сумму и возможность тратить ее по своему усмотрению. Вы будете абсолютно свободны и богаты. А это многого стоит…
– А сколько бы вы мне дали? – осторожно спросила она.
Жадность взяла верх над здравым смыслом. Красноречие Соломона Барнета сыграло свою роль. Не настолько она уж влюблена в Мэтью, чтобы пожертвовать ради него стремлением к роскоши. Он, конечно, красавчик, но если ее заставят жить в их огромном старомодном доме, постоянно читать молитвы и сидеть всей семьей по вечерам у камина… Страшная перспектива. И Мэтью вряд ли встанет на ее сторону против мамочки. Кэролайн уже успела несколько раз убедиться в том, что его чувства к ней совсем не так уж сильны…
– Так сколько вы хотите мне предложить? – уже вполне серьезно спросила Кэролайн.
Погруженная в нелегкие расчеты, она не заметила, что Барнет уже давно молчит, и насмешка в его взгляде стала совсем невыносимой.
– Знаете, милая Кэрри, я думаю, что семье Соммерсов не придется нести никакие расходы…
Кэролайн с недоумением воззрилась на него.
– Вам ведь нужны от него только деньги? Конечно. В таком случае Мэтью без труда разберется в ваших чувствах и поступит соответственно…
– Что вы хотите этим сказать? – холодея, спросила Кэролайн. – Это ваше предложение… шутка?
– Что-то в этом духе, – весело подтвердил Барнет. – Мне была интересна ваша реакция. Не очень красиво с моей стороны, особенно, по отношению к Соммерсам. Семья Мэтью слишком порядочна, чтобы заключать подобные сделки.
– Да как вы смеете! – разозлилась Кэролайн. – А каково это по отношению ко мне?
– Не переживайте, мисс Фолкнер. Относительно вас я не открыл для себя ничего нового. Желаю вам в следующий раз не быть такой доверчивой…
Сказав это, Барнет поднялся, чуть наклонил голову и вышел из комнаты. Кэролайн услышала, как его шаги замирают вдали. Она не могла пошевелиться. Ее охватил липкий ужас. А что если Соломон сейчас поднимется к Мэтью и все ему расскажет? Что ей тогда делать? Она не может лишиться его. Это невозможно. Несправедливо. Отвратительно…
Я этого просто так не оставлю. Мэтью Соммерс никуда от меня не денется!
11
Мэтью не спалось. Он ворочался в кровати, безжалостно сминая простыни. Наконец ему надоело бороться с самим собой, он встал и подошел к окну. Полная луна освещала садик, заросли колючих кустарников и дорогу, уходящую вдаль. Непривычная, завораживающая картина. Как будто цивилизация со всеми своими благами и недостатками перестала существовать, и есть только первозданная природа, и он наедине с ней.
Мэтью невольно поежился. Дитя города до мозга костей, он не мог не чувствовать себя чужаком в этом мире красноватого песка и палящего солнца. Но страха в нем не было. Наоборот, жгучее стремление познать эту землю, познакомиться с ее обычаями, ощутить себя ее частью. Здесь у него не было прошлого, заложенного предками. Здесь он не был тем самым Соммерсом, перед которым заискивал весь город. Он должен сам доказать, чего он стоит…
Мэтью вздохнул и уже собрался вернуться в постель, как какое-то движение на дороге привлекло его внимание. Он пригляделся. К дому быстро шла женщина. Все указывало на то, что она очень торопится. Женщина поминутно оглядывалась назад и тут же ускоряла шаг.
Мэтью заинтересовался. По всему выходило, что незнакомка торопится как раз к его усадьбе. Что ей надо здесь в такой час? Мэтью присел на подоконник. Женщина скрылась за деревьями, потом появилась вновь. Теперь она почти бежала. У сада женщина свернула и уверенно направилась к дому. Сомнений не оставалось – ночная гостья идет именно в «Милагросу».
О сне Мэтью и думать перестал. В мгновение ока он влез в джинсы, висевшие на стуле, прихватил с собой рубашку. Вышел из комнаты, аккуратно притворил дверь и с бьющимся сердцем стал спускаться по лестнице. На площадке между первым и вторым этажами он притормозил. У входной двери кто-то стоял. До него донеслись приглушенные голоса.
Мэтью подкрался ближе и прислушался. Хотя беседа велась вполголоса, он сразу понял, что говорят по-испански и один из собеседников Велма Кейрос. Этого было достаточно, чтобы сердце Мэтью забилось с удвоенной силой. Какие секреты могут быть у Велмы? Что означает этот ночной визит?
Он пытался разобрать хотя бы слово, но женщины говорили слишком быстро, и скудное знание испанского не позволяло Мэтью понять суть их беседы. Создавалось впечатление, что незнакомка уговаривает Велму что-то сделать. Она яростно жестикулировала и все время повышала голос. Ее интонации просили, умоляли, и Мэтью не удивился, когда Велма через какое-то время сдалась.
– Сейчас, – шепнула она отчетливо. – Иду.
Женщины вышли. Самым разумным было бы отправиться обратно в спальню и попытаться заснуть, выкинув этот эпизод из головы. В крайнем случае, можно будет расспросить завтра Велму. Но азарт уже овладел Мэтью. Обязательно разведаю, куда это наша красавица собралась на ночь глядя…
Выждав немного, он вышел на улицу. Прохладный ночной ветерок приятно овевал лицо. Мэтью не торопился. Он догадывался, что женщина поведет Велму по той самой дороге, по которой она пришла сама, так как это был самый удобный путь. Значит, бежать не следовало. Они не должны заподозрить, что за ними следят.
Наконец можно было трогаться в путь. Мэтью старался идти очень осторожно, чтобы не выдать своего присутствия, но быстро, чтобы догнать женщин. Вскоре впереди замаячили две тени. Незнакомка тараторила, не останавливаясь. Здесь не было нужды скрываться, поэтому она могла позволить себе говорить громко, и Велма не прерывала ее.
– … сильно-сильно… болит… красное… – смог разобрать Мэтью.
Неужели Велму вызвали к больному? – мелькнула у него догадка. Очень похоже на то. Вряд ли в округе живет врач. Но почему именно Велма?
Мэтью пошел еще быстрее, почти отбросив осторожность. Ему хотелось как можно больше услышать из разговора женщин, вернее, из монолога незнакомки, так как Велма в основном молчала. Но все было бесполезно. Мало того, что женщина слишком быстро говорила, так к тому же она использовала неизвестный Мэтью диалект. Произношение было таково, что он едва мог разбирать отдельные слова.
Велма, напротив, прекрасно понимала свою собеседницу и даже иногда отвечала ей на том же ужасном диалекте. Любопытство Мэтью разгоралось все сильнее.
Прошло минут двадцать. Мэтью немного устал, но Велма впереди все так же бодро шагала рядом со своей проводницей, и это придавало ему сил. Вскоре послышался гул голосов, ржание лошадей, бряцанье металла и другие подобные звуки, со всей очевидностью указывающие на то, что они подошли к какому-то поселению. Но насколько Мэтью успел познакомиться с картой местности, никаких городов или поселков здесь не было…
Все разъяснилось через несколько минут. Тенистая дорога резко свернула вправо, и глазам Мэтью открылась небольшая низина. Он был уверен, что когда они накануне проезжали это место на машине, там было абсолютно пусто. Сейчас же здесь вовсю кипела жизнь. Рядком стояли телеги, ржали привязанные где попало лошади, горел костер, вокруг которого суетились женщины. Мужчины возводили некое подобие больших шатров. Одним словом, на поляне раскинулся самый настоящий цыганский табор.
Первой реакцией Мэтью было возмущение. Как? Он, владелец всех этих земель, понятия не имеет о том, что творится у него под носом! Как смели эти люди приехать сюда со всем своим скарбом и вольготно расположиться на принадлежащей ему территории?
И Велма, естественно, прекрасно обо всем осведомлена. Ведь она была здесь полноправной хозяйкой, и сейчас незнакомка прибежала за помощью именно к ней. Мэтью чуть было не кинулся за женщинами, чтобы на месте выразить свое негодование. Посмотреть бы на лицо Велмы, когда он вдруг окажется перед ней!
Но здравый смысл взял верх. Он здесь совсем один, ночью, и никто не знает, каковы на самом деле отношения между Велмой и этими людьми. Перевес в споре в любом случае будет не на его стороне… Мэтью Соммерс не был трусом, но благоразумие еще никогда никому не мешало.
К тому же Мэтью начинал успокаиваться, и все представало перед ним в менее ужасном свете. Нет ничего страшного в том, что кочующие люди избрали именно эту поляну для привала. Они не причинят вреда, а завтра, скорее всего, поедут дальше. Единственное, что было действительно странным в этой истории, так это роль Велмы. Неужели она настолько искусная целительница? И снова слова дяди Сола вспомнились Мэтью. Велма – колдунья… Полный бред. Но так легко было представить ее сейчас с распущенными волосами, бормочущей заклинания и готовящей волшебные зелья в окружении этих полудиких людей…
Мэтью огляделся вокруг. Если он будет продолжать тут стоять, то его могут заметить. А это было бы весьма нежелательно. Поэтому он выбрал дерево пошире и спрятался за него. Он твердо решил дождаться возвращения Велмы. Конечно, самым разумным было бы сидеть тихо, не шевелясь и не выглядывая. Но это было невозможно. Цыганский лагерь магнитом притягивал Мэтью, и он, согнувшись в три погибели, продолжал наблюдать за жизнью, которая кардинально отличалась от всего, к чему привык он.
Он видел дряхлых стариков и старух, сидящих на земле и копающихся в каких-то мешках, видел совсем крошечных детей, бесстрашно лезущих под копыта лошадей. Молодые крепкие женщины громко переговаривались друг с другом на своем гортанном наречии и готовили еду; мужчины, темноволосые, длинноусые, в живописной неряшливой одежде, обустраивали жилища или просто покуривали трубки.
Приглядевшись, Мэтью понял, что лагерь вовсе не так велик, как ему показалось вначале. Цыган вряд ли было больше человек тридцати-сорока, но шуму от них было немало. Мэтью настолько увлекся наблюдением за своими неожиданными соседями, что на секунду потерял Велму из вида.
Хватит глазеть по сторонам, приказал он себе. Ты здесь, чтобы понять, что связывает сеньориту Кейрос с этим живописным народом. Хотя вполне возможно, что среди них есть ее родственники. Мэтью вспомнил высокие скулы Велмы и иссиня-черные волосы. С чего он взял, что у нее индейские корни? Может быть, цыганские…
Как всегда при мысли о Велме Мэтью почувствовал, как кровь быстрее побежала по жилам, разнося живительное тепло. Кем бы ни была Велма Кейрос – цыганкой или индианкой, колдуньей или врачевательницей, одно было несомненно – для Мэтью она значила гораздо больше, чем все девушки из его прошлой жизни, вместе взятые. Включая Кэролайн Фолкнер.
Но поразмышлять над превратностями судьбы, которая забросила его в эти края и свела с Велмой, Мэтью не успел. Потому что объект его дум внезапно появился у костра, находившегося к нему ближе всего, и все связные мысли моментально покинули молодого человека.
Она выглядела именно так, как он представлял себе минуту назад. На плечи девушки был накинут неизвестно откуда взявшийся плащ, волосы были распущены и развевались на ветру. Несколько ярких цветов были воткнуты в густые пряди. Озаряемая пламенем костра, она выглядела величественно и немного пугающе. Казалось, цыгане вокруг нее вполне разделяют мнение Мэтью на этот счет. Бормотание старух постепенно стихло, люди расступились, и вскоре у костра стояла одна Велма.
Она выкрикнула что-то и повелительно протянула руку. От толпы отделилась женщина и робко подала Велме пучок какой-то травы. Мэтью с трудом узнал в этой покорной и тихой женщине спутницу Велмы, которая так настойчиво вела ее в этот лагерь каких-то полчаса назад. На лицах стоявших вокруг цыган был написан благоговейный страх. Мэтью невольно почувствовал, как мурашки побежали по коже. Свидетелем какой сцены ему доведется сейчас стать?
Велма стояла лицом к тому месту, где притаился Мэтью, и ему было все хорошо видно. Она взяла в руки траву, подняла ее к лицу и вдохнула запах. На ее лице появилась улыбка. Словно забавляется, подумал он. Играет в колдунью. Что ж, Мэтью вполне ее понимал. Ночь, яркий огонь, пьянящие запахи трав, доверчивые полуграмотные люди. Легко ощутить себя всемогущим существом…
Велма кинула траву в костер. Столб дыма взметнулся ввысь. Она снова что-то выкрикнула, на этот раз громче, и опять протянула руку за новой порцией травы. В чем смысл этих манипуляций? – размышлял Мэтью. Фигуру Велмы было почти не видно за пеленой дыма, лишь бессвязные выкрики на неизвестном ему языке доносились до него. Что заключено в этом обряде? Ведь ее вроде бы позвали к больному…
Мэтью терялся в догадках. Тем временем Велма перестала кидать траву в костер. Дым постепенно рассеивался. Он увидел женщину с ребенком на руках. Ребенок тяжело дышал и явно был без сознания. Женщина шла к Велме как завороженная. Она не смотрела на свое дитя, все ее внимание было сосредоточено на стройной фигурке девушки. Велма отбросила полу плаща в сторону и терпеливо ждала, гипнотизируя женщину взглядом.
Надеюсь, эти люди не причинят ей вреда, внезапно подумал Мэтью. То, что Велма играет какой-то странный спектакль, не вызывало у него сомнений. Она была великолепной актрисой, но все же несколько раз выдала себя. Мэтью не имел ни малейшего представления о том, как должны вести себя настоящие колдуньи, но Велма все-таки не особенно походила на представительницу этого племени.
Однако цыгане так не думали. Женщина передала ребенка Велме и в страхе отпрянула от нее. От Мэтью не укрылось облегчение, появившееся на лице девушки. Кажется, она добивалась именно того, чтобы ей отдали ребенка…
Выкрикнув что-то повелительно, Велма с ребенком на руках скрылась в ближайшем шатре. Цыгане столпились у входа, заслоняя Мэтью вид. Он заволновался. Если они вздумают причинить Велме вред, он не успеет прийти ей на помощь. Но вмешиваться он пока не решался. Надо ждать, опять ждать…
Через короткий промежуток времени, показавшийся Мэтью вечностью, Велма вышла из шатра. Туда немедленно юркнула женщина, которая передавала ей ребенка. Мать волнуется, догадался Мэтью. Надеюсь, с малышом все в порядке.
Цыгане тихо переговаривались и опасливо поглядывали на Велму. Она стояла чуть поодаль и, казалось, не обращала на них ни малейшего внимания. Вдруг она подняла вверх руки и повернула лицо к луне. Даже Мэтью охватил легкий озноб при виде изящной фигурки девушки, устремленной куда-то ввысь, а уж про полуграмотных цыган и говорить нечего. Мэтью заметил, что некоторые из них закрыли лицо руками или отвернулись.
И тут произошло нечто такое, чего он и представить себе не мог. Велма запела. Красивая, тягучая мелодия, невероятно сложная своими неожиданными переходами и переливами. Голос Велмы завораживал. Мэтью был небольшим знатоком музыки, но сразу понял, что у Велмы необыкновенный талант. Песня, казалось, исходила из ее сердца, и Мэтью почувствовал, что на глаза наворачиваются слезы.
В этом действительно было что-то потустороннее, неземное. Прекрасная девушка с развевающимися волосами стояла ночью посреди толпы дикарей и пела, как будто она находится на сцене театра… Хотя нет, Велму Кейрос нельзя было вообразить себе нигде, кроме этого места, такого же таинственного, как она сама.
Мэтью закусил губу. Тщетны его надежды понравиться этой женщине! Они такие разные… Рядом с Велмой должен быть совсем другой мужчина, свободный, сильный, не знакомый с условностями и предрассудками, не обремененный наследием предков. Высокий черноволосый красавец, который умчит ее на лихом жеребце в незаселенные земли, построит для нее своими руками дом и…
Мэтью оборвал себя. Воображение разыгралось не на шутку, причиняя ему только лишние страдания. Не стоит придумывать для Велмы идеального мужчину. Наверняка он уже существует во плоти и с нетерпением ждет ее сейчас, в то время как она занимается своими загадочными обрядами.
Тем временем Велма перестала петь. Цыгане разошлись по своим делам, как будто и не было ничего. Лишь редкие взгляды исподтишка доказывали, что их интерес и страх перед девушкой еще не совсем прошел. Мэтью понял, что его ожидание подходит к концу. Велма попрощалась с женщиной, которая привела ее сюда, и быстрым шагом направилась к дороге.
Представление было окончено. Перед Мэтью стояла весьма нелегкая задача. Как показаться Велме и при этом не испугать ее? А если она вздумает обвинить его в том, что он шпионит за ней? Впрочем, так оно и было… А вдруг она совсем не жаждет, чтобы кто-нибудь узнал о ее ночных похождениях? Их отношения и так нельзя назвать безоблачными, что же произойдет, когда она узнает, что он был свидетелем сегодняшней сцены?
Многие вопросы терзали Мэтью, когда он осторожно шел позади Велмы. Девушка шагала уверенно, не оглядываясь, и, по всей видимости, не испытывала ни малейшего страха. Мэтью так и не пришел ни к какому решению, когда она вдруг остановилась. Он замер на месте, прислушиваясь. В чем дело?
Велма медленно развернулась, на ее губах играла насмешливая улыбка.
– Мистер Соммерс, – раздался в тишине ее звонкий голосок. – Может быть, вы, наконец, перестанете прятаться и проводите меня до дома?
12
Мэтью в жизни не чувствовал себя более глупо, чем сейчас, когда он выходил на дорогу под издевательским взглядом Велмы. Значит, она все время знала о его присутствии. Каким дураком он себя выставил… Бегает за ней по зарослям вместо того, чтобы спокойно спать дома…
– Добрый вечер, – вяло поприветствовал он Велму.
– Скорее уж ночь, – поправила она его.
– Понимаете, я… – начал Мэтью.
– Понимаю, – серьезно сказала Велма. – Чудесная ночь, и вы решили прогуляться, а по дороге случайно встретили меня…
Каждое ее слово было пропитано насмешкой. Мэтью не выдержал.
– Велма, прошу вас, – взмолился он, не замечая, что называет девушку по имени. – Я нечаянно увидел, что к вам пришла какая-то женщина и…
– Решили последить за мной, – без выражения закончила за него Велма.
– Я не думал следить! – вспылил Мэтью. – То есть, может быть, именно так это и выглядит, но… А вдруг эта женщина причинила бы вам вред? Или они…
Мэтью кивнул головой по направлению к поляне, от которой они только что отошли.
– Эти люди, такие страшные на вид, – тихо заметила Велма, – гораздо порядочнее и надежнее многих так называемых культурных и образованных людей. Можете мне поверить…
Мэтью поразила грусть, прозвучавшая в ее голосе.
– Велма, я не хотел вас обидеть…
Как заставить ее поверить ему? Как убедить ее в том, что он не таит злых намерений? С любым другим человеком это было бы проще простого, но в присутствии Велмы Кейрос Мэтью терял все свое красноречие.
– Я знаю. – Девушка неожиданно улыбнулась, и Мэтью перевел дух.
Теперь, когда Велма больше не смотрела на него с враждебной издевкой, все встало на свои места. Он перестал быть обвиняемым, не нужно было выдумывать доводы в свою защиту. Однако возникла другая проблема. Если от язвительности Велмы ему удалось спастись, то как скрыться от собственных чувств, нахлынувших на него с новой силой?
– Идем? – Велма вопросительно посмотрела на Мэтью.
Он кивнул головой и на негнущихся ногах подошел к девушке.
Первые несколько минут они молчали. Мэтью никак не мог собраться с мыслями. Наблюдая за Велмой на поляне, он хотел задать ей множество вопросов. Сейчас он не мог вспомнить ни слова. Даже ее молчание околдовывало, и Мэтью донельзя боялся нарушить очарование тишины.
– Наверное, вам хочется о многом меня спросить? – наконец произнесла девушка.
Она медленно шла рядом с Мэтью и, несмотря на поздний час, не делала ни малейшей попытки ускорить шаг.
– Да… – выдавил из себя Мэтью. Но я не имею на это права, с грустью добавил он про себя. Влюблена ли ты? Помолвлена? И, главное, как ты относишься ко мне…
– Что вы делали там с этими людьми? – вместо этого спросил он. – Это ведь цыгане?
– Да. Они каждый год останавливаются здесь. Надеюсь, вы не против? – Велма кинула на него лукавый взгляд.
– Нет, конечно, – возмутился Мэтью. Он и думать забыл о том, что был очень недоволен, когда обнаружил нежданных гостей. – Но зачем они позвали вас? Да еще ночью?
– Ребенок одной женщины тяжело заболел. А я пользуюсь у этих людей славой врачевательницы, поэтому за мной и прибежали…
– Но к чему все эти странные обряды? – вырвалось у Мэтью. – И потом, наверняка в округе есть настоящий врач. Почему бы не подождать до утра и пригласить специалиста?
Только сказав это, Мэтью понял, что его слова прозвучали, по меньшей мере, оскорбительно. Велма не замедлила указать ему ошибку.
– Вы считаете, что я не специалист?
– Я не знаю, – признался Мэтью. – Дядя Сол упоминал, что вас называют…
Он запнулся. Еще не хватало ее ведьмой назвать! Но Велма все поняла без слов.
– Колдуньей, – закончила она за него и весело рассмеялась. – Чего только не наговорят люди!
Успокоенный ее беспечностью, Мэтью продолжил расспросы.
– Но вы выглядели только что как настоящая ведьма. Эта трава, песня… Чем же вы помогли ребенку?
– Цыгане верят в мою силу, – нехотя произнесла Велма. – Они были бы разочарованы, если бы я просто дала ребенку антибиотики, и в следующий раз не позвали бы меня к больному. Они не доверяют современной медицине. А так я полностью удовлетворила их стремление к потустороннему, и никто не помешал мне оказать помощь малышу…
Такое простое объяснение не приходило Мэтью в голову.
– А вы, наверное, решили, что я сейчас вскочу на метлу и улечу? – иронично спросила она.
– Нет, – рассмеялся Мэтью. – Но вы выглядели весьма убедительно.
– Я старалась.
Разговор снова прервался. Мэтью хотел спросить, откуда у нее познания в медицине и не боится ли она выходить ночью из дома, а на язык лезли совершенно неуместные слова о том, что она восхитительна, прекрасна и безумно соблазнительна…
Такого Мэтью не испытывал еще ни разу. Дрожь пронзала его каждый раз, когда Велма поворачивалась к нему. Тело ныло от нестерпимого желания. Больше всего на свете ему хотелось подхватить ее на руки, прижаться к ее губам в страстном поцелуе, вдохнуть аромат ее волос…
Это было необъяснимо. Мэтью всегда гордился тем, что никогда не ставил желания своего тела на первое место. Даже общаясь с самыми очаровательными девушками, он держал инстинкты под контролем и никогда не понимал друзей, совершавших безумства ради одной ночи с красавицей. Да, физическая любовь, бесспорно, чудесна и доставляет много удовольствия, но желание не должно управлять человеком. Мэтью считал, что его влечение к женщине никогда не выйдет за рамки, которые он ему отводит.
Велма Кейрос в два счета доказала ему, что он жестоко ошибался. Рядом с ней все его прошлые принципы и правила казались чем-то мелким и незначительным. Его влекло к Велме с неудержимой силой, словно он был ничтожным листиком, попавшим в бурный водоворот. У него больше не было разума, он растворился в потоке страстного желания…