Железный прапор Негривода Андрей

Игорь тогда даже не задумался над этим вызовом Зямы: «Обычные ментовские дела. Да и мало ли кто мог к нему приехать… Вернется – расскажет…»

Подумал один миг, да и выбросил из головы. Отказаться от такой рыбалки этот страстный рыболов был не в силах. А тут еще и Леший, под стать Медведю… Спелись, что называется. Да и спились, чего греха таить – медовухи-то море…

Так прошли сутки…

После изумительной ухи, сваренной Лешим, да под пару-тройку (десятков) ковшей медовухи Медведя сморило в сон. Удивительно спокойный и глубокий сон. Видно, этот далекий таежный уголок с его природой и прозрачным воздухом да тихий шепот Шиша отвлекли прапорщика от его тяжелых дум…

А среди ночи, уже под утреннюю зорьку, Игорь вскочил словно ошпаренный и бросился к удочкам. Что ж это за рыбак, что проспит утренний клев?

– А ты не перестарался ли, мил человек, с уловом-то? – спросил его Леший.

Он появился из кустов около половины седьмого утра.

– Так сам же говорил, что можно закоптить, завялить или еще там чего…

– Оно-то можно… Тольки куды ж столько-то?!

Святозар смотрел на расстеленную на траве плащ-палатку, заваленную грудой трепещущей серебристой рыбы.

– Тут полцентнера, поди, а то и поболе!.. Сколь сидишь-то?

Игорь взглянул на свои «Командирские»:

– С четырех примерно…

– Мастак ты, как я погляжу, рыбачить. За два с небольшим часа столь рыбы натаскать – это уметь надо…

– Я ж с Одессы, Святозар. А у нас там море. Или забыл? А чем еще пацану-одесситу летом заниматься, как не рыбалкой. Если он, конечно, в это время ларьки или квартиры не «ломает».

– Тоже верно…

– А ты где был?

– Дома. Где ж еще? С женкой спал… Она у меня молодая еще – ей мужик требуется… Да и мне баба нужна, не старик, чай…

– А она на много младше?

– На четырнадцать годков…

– Ну, ты мужи-ик! – еще больше зауважал Лешего Игорь. – Это ей сейчас двадцать шесть, что ли?

– А что? Не похоже?

– Я думал, постарше, – признался Медведь.

– Из сирот она… С десяти годов двоих младших братьев поднимала… Не сама, конечно, с родней, но из своего дома не ушла и хозяйство родительское сберегла… Там сейчас Игнат живет – брательник ее, средний. А младший, Николай-то, в Омске в университете учится на переводчика, или как там… К языкам иностранным у него талант большой…

– Ни хрена себе!

– Так-то…

– Давно женаты, Святозар?

– Дык, восьмой год…

– А дети? Что-то я не видел никого!

– У Игната они. К дедам да бабкам двоюродным захотели погостить.

– И?..

– Трое… Сыновья! Мне подмога растет… А теперь вот хотим с Марьей девку сладить, чтоб и ей помощница была…

Игорь был сражен наповал.

Перед ним открывался уклад настоящей русской семьи. Не новомодной, а настоящей русской семьи. Когда детей полон дом, когда ясно, кто в этом доме «правит бал»…

«Вернусь – соорудим с Вороной ребенка! – решил он. – И пусть по дому бегают – тоску разгоняют… Ну, сибирские масштабы я не потяну – не генеральская зарплата, – но двоих пацанов сделаем! Я не я буду!» (И ведь сделал! У него двое прекрасных спортивных «хулиганов» растет – Сашка и Георгий. В этом, 2004 уже году, им исполнится соответственно восемнадцать и шестнадцать.) Они тогда и не заметили за разговорами, как прошел день. Да и работы Игорева страсть прибавила. Не торопясь, да и куда было торопиться, соорудили походную коптильню и подвесили внутри нее рыбацкие труды. Леший приволок откуда-то ворох рябиновых веток, и процесс пошел… Не очень-то и сложный в умелых руках – знай, подбрасывай зеленые ветки для дыму, да медовуху ковшами черпай, да между делом хлебай ушицы свежесваренной… Ну а когда к ним после полудня присоединилась и Марья, принеся в одном огромном плетеном лукошке всяческой домашней снеди, а в другом – королевская еда! – огромный мясной пирог, да с грибами и картошкой, вот тут-то и начался для Игоря настоящий отпуск… -…Однако запаздывает Гришаня… – произнес задумчиво Леший. – Обещался к вечеру, а не видать что-то…

Ночь уже упала на лапы старых елей, жена Святозара давно ушла домой – хозяйство без догляду оставлять надолго нельзя.

– Мало ли? – пожал плечами Игорь. – Может, с машиной что, а может, отправили еще куда…

– Не похоже… Гостью свою так и так ко мне привез бы… А если б куда и отправили, то по рации сообщил бы…

– А у тебя что, и рация есть? – удивился Медведь.

– А ты как думал? Такое лесничество, как мое, может без связи обойтись?

– Ну-у…

– Баранки гну!!! А еще военный человек… Три их у меня – в доме самая мощная, куды хошь достает, ее Марья слушает; в «козле», только я ею не пользуюсь; да еще одна, такая ж, как и у Гришки, переносная – милицейская.

– Ну и где она?

– В доме. А на хрена она мне здесь? Ежели че, Марья прибежит…

– Патриархат и домострой у тебя тут, как я погляжу, цветет махровым цветом.

– А у нас иначе и нельзя…

– Ну и ладно, – заключил Медведь. – Подождем гостей… …За разговорами да ловлей и копчением рыбы прошли еще сутки, к концу которых Леший стал похож лицом на хмурую дождевую тучу… Да и Медведю было не по себе от долгого отсутствия друга, только он старался не подавать виду.

– Так, гостек дорогой, пойду-ка я в лесничество да и свяжусь с Тарой. Гришка-то так еще ни разу не пропадал. Ежели обещался – выполнял завсегда или предупреждал, ежели не смог…

Игорь смотрел в удаляющуюся спину Гришиного брата, а в душе рождалось смутное предчувствие грядущих неприятностей…

Леший вернулся через полчаса.

– Ну, что там? Узнал что-нибудь?

– Ничего… Майор его, тот, который Попцов, говорит, мол, что и не видел его даже. Как тогда по рации поговорили, и все… Завтра обещался с Кащеем связаться, порасспросить. Говорит: «Не гони волну, Леший! Неизвестно, что там за гостья пожаловала, а Гришка-то парень молодой, видный… Мож, заехали куда – дело-то молодое!..»

– А может, и правда?

– Может, может… Только Гришаня обжениться в октябре собрался – любава у него на сносях уж третий месяц, к февралю наследника ждет. Да и любит он ее – совсем без мозгов стал… Так что, сам понимаешь…

– М-да… – протянул Игорь.

– Тут, попутно, еще кое-что Попцов-то шепнул. Говорит, собирались всех завтра оповестить, но раз уж я сам…

– Не тяни кота за яйца, Святозар! – почему-то, непонятно даже для себя, вскипел Медведь.

Острым и укоризненным был взгляд Лешего, но ни словом не осадил, а только выдал то, что узнал:

– Из Новосибирска пришла ментовская ориентировка. Две недели назад где-то, не доезжая до станции Чулым, рванули два зэка…

Дзинь!!! Бо-бом!!! – ударил в мозгу Медведя колокол.

Так случалось абсолютно всегда, может, потому и выживал до сих пор, но неотвратимо надвигающаяся опасность сигнализировала о себе этим колокольным звоном в мозгу прапорщика. И Медведь всегда был готов к шедшей навстречу беде раньше, чем другие. Он даже называл этот набат в своей голове колокольчиком…

– Как рванули?

– Да неизвестно. Просто сдернули со «Столыпина» на большом перегоне… У нас тут много всякого люда бродит… Да и пересыльные тюрьмы имеются – Тобольск вон рядом. Да и Новосиб…

– Леший! – Медведь схватил его за рукав. – Не цеди в час по чайной ложке, прошу!!! Вываливай все, что знаешь, – это может быть важным!..

– Че ты всполошился-то? – приподнял бровь Святозар. – Или «чуйка» кака?

– Говори же!!!

И Леший себе на удивление вдруг подчинился:

– Свалили двое. Один «апелляционный вышкарь» – по 102-й с отягчающими шел… Дали «вышак», но потом заменили на «пятнарик» особого режима – шестерых завалил в драке якобы в состоянии аффекта… Еще тот парниша… Второй – так, и не вор еще, просто крадун… Кем на зоне был бы, неизвестно… Вор – это статус, норма жизни. Сам, наверное, знаешь. – Игорь кивнул головой, соглашаясь. – Что не все те воры, кто за оное сидят. Мало ли кто что умыкнул?..

– Дальше?!

– А че дальше-то?!! Как рванули – вся охрана думает… Вагон оказался особый – «тяжелых» везли, эти мальчики рта не раскрывают…

– Собираться надо, – проговорил Игорь. – И Гришку искать…

– Че ты всполошился-то? От нас до того Чулыма – почитай шестьсот километров!

– Две недели… Шестьсот… – Игорь подгонял, интуитивно, под себя. – Это по «полтине» в день или даже меньше… Слушай, Леший, а ведь получается по времени…

– Брось. Не пройти двоим придуркам по тайге за две недели шесть сотен верст – это ж не по улице гулять…

– А если кто из них знает тайгу?.. – И тут вдруг молния ударила в мозг Медведя. – Или подготовку специальную имеет?..

– Ну-у… Возможно, конечно… Я бы прошел, к примеру… А может, и нет… Это ж изо дня в день нужно только то и делать, что топать часов по двенадцать. По незнакомой тайге. А жрать когда? А отдыхать?.. Не-е, я, наверное, не смог бы столь времени да в одном темпе. Ну, может, неделю, да и то… А ты смог бы?

– Если потребуется…

– Ладно… – Было заметно, что Леший ни на грамм не поверил. – Смог бы, и ладно…

– Че с Гришкой будем делать?

– Щас идти, в ночь, искать – резону мало. До утра подождем, может, и объявится пропажа. А нет, так и двинем на поиски с утреца… -…Бо-ом! Бо-ом! Бо-ом! Бо-ом! – бил большой набатный колокол в голове Медведя и не давал уснуть.

– Динь-динь-динь!!! Динь-динь-динь!!! – вторили ему заполошно колокола поменьше…

«Беда… Беда случилась! – ворочался на душистых еловых лапах Игорь. – Зяма! Хоть бы ты проскочил мимо нее, заразы!..»

Он так и не сомкнул глаз всю ночь.

А под утро, когда на Шиш лег предрассветный туман, Медведь стал собирать вещи… Никто и никогда не смог бы, наверное, объяснить, почему и зачем он собирался в дальнюю дорогу. Да и сам Игорь наверняка… Но собирался он тщательно, словно в очередной разведрейд в «зеленку» Афгана…

За этим занятием и застал его Леший.

– Куда собрался-то?

– Гришку искать…

– А на хрена тебе столько экипировки, совсем сбрендил? Ну, жратвы набрал да медовухи – это понятно! Нож тоже – без него в тайге нельзя. А на кой ляд тебе сетка от моего бредня понадобилась, веревка, лопатка саперная, плащ-палатка?! Никак воевать собрался?

– Ты это, Святозар… «Чуйка» у меня поганая, на беду… А я, слава богу, шестой год воюю, в разведке. Научился таким вещам доверять… Может, это и паранойя какая, но… У тебя, кроме твоего «СКСа» с оптикой, еще есть что-нибудь в доме?

– Есть… – Леший без малейшей тени улыбки выслушал Игоря. – Как не быть? Пойдем, сам посмотришь…

Через полчаса Леший отворил перед Игорем дверцы большого «несгораемого шкафа»:

– Ну, вот. Выбирай…

В этом домашнем сейфе Медведь обнаружил уже виденный им «СКС» с оптическим прицелом да его родного брата, только обыкновенного. И еще: два великолепных «ТОЗа»[61] двенадцатого калибра, «ИЖ»[62] шестнадцатого калибра, набор великолепных охотничьих ножей и даже боевой нож морпеховских коммандос. На него-то и сменил Игорь тот, что уже висел на поясе.

– Понимаешь… – оценил его выбор Леший. – Это мой, еще со службы…

А Медведь между тем уже взялся за карабин:

– Патронов много?

– Патронов-то? Патронов много – вон внизу целый «цинк» стоит.

Вещь, которую узрел наш прапорщик следующей, согрела душу – это была самодельная, сшитая из камуфлированной ткани охотничья жилетка с огромным множеством разнокалиберных карманов и карманчиков. Он, не стесняясь, натянул ее на себя и стал набирать пригоршнями и рассовывать по карманам патроны для своего карабина.

– Значит, на войну…

– Верну, если не пригодится. Конечно, лучше, чтоб не пригодилось…

– Ты бы лучше «тулку» взял – у них и бой отличный.

– Не возьму, Леший, – эти ружья на лесного зверя хороши, а мне видится, что схлестнуться придется не со зверем, а со зверюгой…

– Своя рука – владыка… – произнес мудро Святозар и не стал спорить.

– А это че там в уголке? Динамит? – Острый военный глаз тут же определил стандартные армейские стограммовые тротиловые шашки.

– Рыбачочки недавно побаловать удумали – я и отобрал. Так и лежат…

– Это хорошо, что лежат! – Игорь запихнул в карманы куртки несколько шашек. – Пригодится… Ну, что, Леший, двинули Гришку искать?

– Да. Пора…

…Игорь ковырял палочкой вновь разведенный после печеной картошки костерок и тихо продолжал свой рассказ под затаенное дыхание друзей.

– Леший тогда прочувствовал мое настроение да и собрался в пять минут, так, как всегда собирался на отлов браконьеров. И карабинчик свой с «оптикой» прихватил, и маскхалат…

– Ну и?.. – Тут уж не выдержал Филин.

– А что «ну»? Гуляли не долго, всего-то часа три с небольшим… Святозар тогда предложил пойти не по дороге, которой мы приехали, а лесными просеками, мол, Гришка вернуться наверняка торопился, а значит, и поехал не по дороге, а тайгой – так километров на двадцать короче. Ну, мы и двинули лесом, будь он неладен…

– Ты, Игорек, не томил бы душу, – тихо проговорил Монах. – Раз уж рассказал столько, то теперь не останавливайся…

– Да я и не останавливаюсь… В общем, Гришкиного «козла» мы нашли…

«УАЗ» абсолютно мирно и как-то очень одиноко стоял посреди неширокой просеки. Мирно?.. С расстояния в полкилометра определить это было тяжеловато.

– Ну-ка, дай свой! – командным тоном произнес Медведь и протянул руку за карабином Лешего.

Тот только хмыкнул, но подчинился.

– Странное место. – Игорь рассматривал машину в оптический прицел. – Да и с «козлом» непорядок…

– Это как это?

– Дверцы не закрыты – на сквозняке хлопают… Да и стоит он… Ты бы оставил свою машину передними колесами в луже, если ничего не мешает проехать еще два-три метра? Хотя ты ж не водитель…

– Водитель не водитель, а оставил бы на сухом – это ж и коню понятно… Хреновые дела. Гришаня-то точно так не бросил – он технику любит…

– Вот и я о том же…

– Че делать будем? – Как-то незаметно для себя Святозар признал за Медведем право командовать.

– Разделяемся. По кустикам пойдем по обеим сторонам просеки. Заодно и на следы посмотрим, если они есть вообще…

– Есть! – совсем уж по-военному ответил Леший.

Тут Игорю надобно было бы улыбнуться комичности ситуации, но ничего смешного он не видел – просто Медведь опять стал прапорщиком, а значит, командиром, отдающим приказы…

Через долгих двадцать минут они сошлись у брошенной впопыхах, и это было заметно, милицейской машине.

– Его «УАЗ» – номер тот же, да и чертика этого я знаю. – Внутри кабины на зеркале заднего вида висел сплетенный из трубочек медицинской капельницы разноцветный чертик. – Еще с Афгана…

Этого чертика сплела Зяме молоденькая медсестричка кандагарского полевого госпиталя. На удачу сплела… Так у Гришки и осталась эта память о не состоявшейся любви: погибла та медсестричка, сразил ее осколок при очередном «духовском» минометном обстреле госпиталя – эти звери специально били по Красному Кресту… Вот и носил его Зяма в нагрудном кармане как талисман…

– Что видел, Леший?

– Видел кой-чего…

Медведь поднял капот машины и уставился в ее развороченное нутро. Потрудились тут славно, а главное, со знанием дела – завести этот автомобиль теперь было возможно только с помощью классного механика и только в ремонтной мастерской.

– Надежно кто-то потрудился… – подумал вслух Медведь. – А главное, быстро. Я бы сделал точно так же – не больше и не меньше… И всего-то три удара вон тем, скорее всего, булыжником!

Три удара: по карбюратору, да так, чтобы всмятку; по аккумулятору – вдребезги; и «контрольный выстрел» по индукционной катушке… Все! Можно использовать вместо курятника. Но «трудяге» этого показалось мало, и он с мясом выдрал провода, шедшие от «бегунка» на свечи.

– Это кто ж тут такой умный побывал?.. – Медведь уже начинал просчитывать ходы. – Что видел-то, Святозар?

– Следы не следы, так…

– Конкретнее!

– Нашел несколько капель крови на папоротнике… Не много. Словно у кого из носу пошла да и остановилась…

– Все?

– Ну, и так, по мелочам…

– Ясно… Что ничего не ясно… Ты покружи тут немного, а я внутри посмотрю.

– Хорошо, командир…

На исследование кабины у Медведя и окружающей местности у Лешего ушло четверть часа.

– Докладывай, – проговорил Игорь с каменным лицом.

– Брательник возвращался, как и обещал…

– Ты кто по званию, Святозар?

– Корабельный старшина, запаса… – опешил Леший.

– Значит, по-нашему, старший сержант… – тихо проговорил прапорщик и вдруг словно с цепи сорвался: – Так и не размазывай сопли по стене – дело говори!!!

– Тут низинка да чащоба, сам видишь, потому земля сырая, хоть дождь был с неделю тому… Есть следы. Не много, но есть…

– Подробнее!

– С юго-востока шли двое. На север ушло четверо… Причем одна женщина – кеды, или, как там сейчас, кроссовки, тридцать шестого размера. Ушли давно… Не меньше полутора суток назад.

– Как определил?

– Грязь в следах «пирогом» сделалась – сначала просохла за день, потом опять отсырела за ночь, теперь опять подсыхает – цвет разный… Да и на ту кровь на листьях посмотрел – ее мураши потихоньку растаскивать начали, а это значит, что кровушка высохла совсем…

– Ясно…

– А у тебя что?

– У меня… У меня так: его планшетки с документами и картой местности нет, личной рации нет, а стационарный «Алтай» разбит. «Ушел» и «АКСУ» – а это плохо… И еще… Гришка вез мою жену…

– Мать твою!.. – протянул Леший. – Как узнал-то?!

– Чемодан раскуроченный видишь?

– И че? Таких чемоданов пол-России, почитай!..

– Это ее чемодан! – Парадокс, но Медведь, оказывается, умел кричать, не повышая голоса. – Там ручку крепят два разных шурупа – сам два месяца назад ремонтировал эту ручку, чем нашлось, когда она ко мне в Отряд приезжала… Один под крестовую отвертку, второй под обычную… Сам посмотри!

А когда Леший взялся за чемодан, добавил:

– Там платье еще есть, оно ей очень нравилось, бирюзового цвета. Тогда же купил… А потом мы на какой-то скамейке сидели. Она и зацепилась своей… – Было видно, что Игорь давит из себя слова. – Короче!.. Потом показывала… Зашила так, что почти и не видно… Но если поискать…

Леший помял в руках нежнейший шелк цвета бирюзы и нашел место штопки…

– И что теперь-то, командир?

– Полтора суток… Или больше… Значит, около сорока часов. – Вот теперь перед Лешим возник, материализовался боец спецназа. – Минус часов пять или четыре на ночевку. Минус Зяма, который будет тормозить ход, зная здешние места, – это часа полтора, не больше. Минус Ворона, которая, во-первых, женщина; во-вторых, знает, что я где-то не очень далеко, а значит, будет их тормозить по-всякому – это еще часа два с половиной – три. Итого: наше отставание – часов тридцать с лишним… Ну-ка, Леший, сколько можно пройти по местной тайге, ты-то эти места лучше знаешь, за тридцать часов?

– Смотря как идти…

– Ты ведь уже понял, что это те бегуны из Чулыма и что они прихватили наших с собой! Понял или нет?!

– Понял, чего там, чай, не полудурок!.. Ну-у… – Задачка была не из самых легких. – Если учесть их темп, то я вообще не понимаю, зачем они «обоз» прихватили! Я б угрохал, на хрен, не приведи господи, и почапал бы дальше…

– Святозар!!!

– Километров полста. Не меньше, думаю…

– Плохо… Рация с собой?

– Держи! – Леший бросил Медведю портативную милицейскую рацию. – Только базлать не спеши – они такую же, Гришкину, не просто так брали!..

Игорь отжал тангету:

– Кто меня слышит? Кто меня слышит?

– Дежурный по связи капитан Зусов, – последовал ответ через минуту.

– Ус? – догадался интуитивно Медведь.

– Братишка? – Пароль, не снятый до сегодняшнего дня среди «афганцев».

– Братишка, – подтвердил Игорь. – Попцова мне нужно. Срочно!

– Жди!..

Прошли томительные минуты, и в рации задребезжал голос:

– Попцов на связи!

– Поп? – бросил наудачу Игорь и…

– На приеме!

Это уже было кое-что, это уже был уровень – так мог ответить только человек, прослуживший определенный срок в Афгане.

– На связи Медведь. – Игорь полностью переключился на разговор «по-афгански». – Говорю с «точки» Лешего.

– Принято…

– Думаю, имею «ухо».

– Принято!..

– Обнаружил «коробочку» Зямы. Пустая…

– У нас объявились… – не то спросил, не то констатировал майор.

– Похоже…

– Что еще?

– Взяли двоих «туристов».

– Зяма?

– И моя жена…

– Твою мать!..

– Прошу информацию.

– Конкретнее!

– Всю!..

– Добро… Основной, как я понимаю, в прошлом «кусок», служил за Речкой – инструктор РБ и САКОНБ. За один срок[63] – три «значка» – КЗ и две МЗО… Его «ушли» после контузии – пленных брать перестал…

– Ясно…