Огненный торнадо Негривода Андрей

Середина мая 1990 г.

Москва

…Мерный перестук колес успокаивал. «Черноморец» уносил Филина в Москву, в отряд к друзьям-однополчанам…

Если честно, то у Андрея в запасе было еще дней десять до окончания отпуска, и он абсолютно спокойно мог бы провести их с молодой женой. Медовый месяц, усеченный на две трети, но… Он ее боялся!!! Филин!.. Он признался в этом только себе, да и то только в вагоне, который, слегка покачиваясь, уносил его навстречу неизвестности…

– А ты чего какой-то, как с луны упал? – ввинтился в плавно текущие мысли Филина разухабистый голос проводницы – женщины средних лет – хозяйки соседнего вагона. – Девчонки-персики вокруг мужика вьются, а он такой холодный – как айсберг в океане?..

Андрей окинул взглядом находившихся в его купе женщин и мягко улыбнулся. Здесь были сплошь проводницы – четыре девушки возрастом не больше двадцати пяти и эта разухабистая мадам…

– Лялька сказала, что к ней в вагон на весь рейс напросился молодой, сексуальный офицер-Геракл, а офицер-то того… Сидит, словно чурбак деревянный, а девчонки, между прочим, слетелись как мухи на… кх-м… мед! – она разливала грузинский коньяк «Арагви», который выставил Филин.

– Что за имя такое – Ляля? – Андрей в упор посмотрел на проводницу – девушку с двумя толстенными русыми косами, доходившими до самой… – Тебя как зовут?

– Люда, – девчонка потупилась под его взглядом.

– О-о-ого-го!!! Лялька-то наша, оказывается, тоже краснеть умеет! Девки! Лялька покраснела!!! Вот это номер! – закатилась смехом «мадам». – За это надо выпить! Тост! Пьем за то, чтобы мы, тертые жизнью и клиентами девки-проводницы, умели краснеть!

Все улыбнулись, каждый своим мыслям, и, смачно чокнувшись «гранчаками», выпили душистый, ароматный напиток, слегка обжигающий рот и согревающий душу.

– Ох, и хорош коньячишко-то! Где взял сокровище такое?

– Друг подарил, – ответил Андрей, вспоминая Брата, приславшего со своим земляком подарок на свадьбу. Ящик!

– Хорошие у тебя друзья – не жадные!

– Он больше, чем друг – он Брат…

– А-а! – делая вид, что поняла, протянула «мадам». – Ну, что, девки, пойдем по своим вагонам или посидим еще? Перегон большой – до остановки больше двух часов.

– А если кто чаю захочет или еще чего?.. – подала голос Ляля, посмотрев с укоризной на напарницу.

– И то верно! – подмигнула хитро «мадам». – Пошли, бабье, к пассажирам, а то в розыск объявят…

– Вот белье, – девушка подала Филину белоснежные, накрахмаленные, явно из личных запасов простыни. – Хочешь, постелю…

– Нет, спасибо. Я сам.

Она стояла на пороге купе в замешательстве, теребя пальчиками кончик косы, и не могла найти повода, чтобы остаться…

– Хочешь, чаю принесу? У меня есть хороший – цейлонский, – она сделала еще одну попытку.

Филин обернулся к девушке:

– Послушай, Людмила! Ты хорошая девчонка, красивая, но только у нас ничего не получится с тобой. Я устал… От всего!.. Последние полгода что-то не хватает времени голову вверх поднять. Я хочу просто отдохнуть… Не обижайся, ладно? Извини…

Девчонка-проводница, слегка надув губки, кивнула с пониманием и вышла:

– Ну, тогда отдыхай. Спокойной ночи!

– И тебе… … – Ну, и где же ты будешь жить эти дни, до конца отпуска? – Батя был удивлен, увидев Филина на пороге своего кабинета. – Что от супружницы-то молодой сбежал, или тяжела стала ноша? Не рано ли?!

Андрей поморщился едва заметно в ответ, но полковник понял, что это не его дело.

– Найду где, Батя, – Москва большая, и мест в ней достаточно…

– Телефон в дежурную часть не забудь сообщить! И… Иди уже, бродяга. – Батя с теплом смотрел в спину удалявшемуся Филину.

«Нужно будет надавить слегка на врачей, – думал полковник. – Он мне нужен – такого командира РДГ еще не было. Да и шутка ли сказать – оба звания ДОСРОЧНО! И как досрочно – за год!.. Две Красные Звезды… А ему ведь всего-то двадцать два года от роду. Я-то свою вторую получил в двадцать шесть, да и то… Правда, с нервами у него того… Не прошла для него даром неделя у Бекмурзы… Бандера и Змей говорили, что когда они его нашли – на теле места живого не было – весь в кровище. Ташкентские хирурги говорили, что он постоянно бредил каким-то крокодилом… Да и женитьба эта его – какая-то ненормальная… Трах-бах! Разве ж так делается? На пределе мальчишка! Как бы "психи" его на своей комиссии не "задробили"… А все же крепкий пацаненок попался – так сразу и не скажешь – не сломался у Бекмурзы, хотя, по всему видно – досталось ему по самую маковку… А он молчит себе и даже водку не жрет! Ну, значит, и обойдется! Только с врачами помочь немного надо…» …Звонок-«кукушка» все куковал и куковал по ту сторону двери. Филин не отнимал палец от кнопки – ему было интересно, на какое же по счету «ку-ку» откроется дверь. Но прошла минута-другая, а за дверью была тишина.

«Странно – свет горит… Может, выскочила к соседке? Подождать, что ли, минут десять-двадцать?..»

Он уселся на ступеньки и закурил. Дым слегка горчил во рту, вызывая неприятные ощущения. Это началось около месяца назад, после выписки из госпиталя. Там-то ему курить запрещали, но первое, что сделал Андрей, покинув стены госпиталя, – закурил. И чуть было не уселся в лужу, хорошо, рядом подвернулась скамейка – голова пошла кругом, опьяненная никотином. И вот теперь это гадкое чувство горечи во рту раздражало.

«Бросить, что ли?..»

Он услышал, как хлопнула дверь парадного и зацокали по лестнице каблучки – в «хрущобах» лифтов не делали. Частые шаги приближались к четвертому этажу. И вдруг совсем рядом стихли.

«Не она», – разочарованно подумал Андрей.

Прошла минута, может, две, и вдруг!.. Цок. Цок. Женщина поднималась очень медленно.

– Привет, Синичка, – произнес Андрей, рассмотрев на нижнем лестничном пролете знакомую головку.

– Ф-фу-уф! Напугал, – облегченно выдохнула Таня. – А я из булочной возвращаюсь. И вдруг почувствовала запах сигарет на лестнице, а у нас одни пенсионеры живут, и никто не курит.

И тут только она поняла, кто сидит на ступеньках около ее двери.

– Ты давно приехал, Андрюша? – она бросилась к нему на шею, целуя.

– Сегодня. – Филин обнял девушку за талию. – Трусиха! А как же дзюдо? КМС?

– Но это же в моем весе! А знаешь, сколько я вешу? Сорок шесть кэгэ!

– Клоп!

– Сам такой! – она в притворной обиде надула губки. – Сам же придумал, что Синичка!

– Впустишь-то?

– Ты еще спрашиваешь?

Она позвенела ключами, открывая дверь, неожиданно обернулась и, чмокнув в щеку, впорхнула в квартирку. Он только и успел, что шлепнуть ее по упругому заду…

Они сидели за крошечным столом и ели «Киевский» торт, принесенный Филином. Вокруг – на кровати, полках, полу – были разбросаны какие-то тетради, учебники – царил «творческий» беспорядок.

– Что это у тебя за погром?

– А-а, – махнула она рукой. – Курсовую работу пишу. Муть страшная, но без нее к сессии не допускают.

– Ясно. А у тебя, я смотрю, обнова, – он показал на новенькую, поблескивавшую лаком гитару. – Можно?

– Ты зимой, помнится, говорил, что умеешь играть, так вот я и купила ее для тебя, – улыбнулась Танюша.

Мягко зазвучали струны, и Андрей запел:

  • По снегу, летящему с неба,
  • Глубокому, белому снегу,
  • В котором лежит моя грусть.
  • К тебе, задыхаясь от бега,
  • На горе свое тороплюсь.
  • Сыграйте мне, нежные скрипки.
  • Светает. Написан постскриптум,
  • И залит обрез сургучом.
  • Пора! Грянет выстрел, и, вскрикнув,
  • Я в снег упаду на плечо…

– Андрюшенька, как ты себя чувствуешь?! Тебе лучше? Боже! Я места себе не находила все это время!

  • Снова с неба падают звезды,
  • Снова загадать не успею!
  • Жить мне вроде бы и не поздно,
  • Только просто так не сумею!..

– Красивая песня, только грустная. У тебя что-то случилось, Андрюша?

– Я женился…

Она так и уставилась на Андрея, с полным ртом… Таня захотела проглотить кусок торта, забыв его прожевать, и… Она сидела, как маленький ребенок, а из глаз катились крупные слезы, то ли от застрявшего в горле кусочка торта, то ли… Андрей похлопал Танюшу по спине, и она облегченно вздохнула.

– Давно?

– Три дня назад.

– Почему же ты не сказал, что у тебя есть невеста?

– А ее не было.

– А когда же она появилась?

– Две недели назад.

– Что, вот так, с бухты-барахты?!

– Это глупо, наверное, Синичка, но именно так…

– И ты ее любишь?

– Не знаю. Нужно было что-то делать, я и сделал. И уехал в Москву через два дня…

– И пришел ко мне?

– Я не хочу, чтобы были какие-то секреты между нами. Хочу быть с тобой честным.

– Спасибо, – прошептала Танюша.

Она помолчала еще немного:

– Когда ты ее бросишь – возвращайся ко мне…

– Я пойду, Синичка. Ты не грусти. Танюша, жизнь ведь не кончилась.

– Буду грустить! Буду!!! Но я тебя найду, Андрюша, сама, только чуть-чуть позже… Хорошо?

– Я всегда рад тебе, Синичка!

Он поцеловал девушку и, быстро собравшись, ушел, чтобы не поддаться соблазну остаться и успокоить расстроенную Синичку…

«Ну вот! Если забудет обо мне – правильно сделает, а если нет – не придется ничего скрывать. Эх! Какой же ты дурак, братец-кролик, – ее нужно было брать в жены. Ладно, чего уж теперь-то, что сделано – то сделано…»

Филин брел по весенней Москве и был счастлив оттого, что не нужно было никуда торопиться. Это было удивительное состояние. То же самое, наверное, чувствует конь, запряженный в шестерку лошадей и несшийся на пределе своих сил, которому вдруг обрезали постромки и отпустили на волю. И что ему делать с этой волей и куда бежать – он не понимает, а потому продолжает скакать во весь опор рядом со своими товарищами и своей ставшей уже родной неволей… …Ему вдруг пришла в голову совершенно неожиданная и такая же сумасшедшая мысль, и Андрей решительно направился к ближайшей станции метро…

– Будьте добры Ольгу Туманову, – проговорил Филин в трубку телефона на проходной хирургического комплекса. Конечно же, он мог и подняться, но почему-то этого не сделал.

– Слушаю?

– Здравствуй, Амазонка.

– Ха-а-а! Поручик, ты где?!

– Внизу.

– Стой там – я сейчас!..

Она летела к нему со счастливыми глазами, и мужчины оборачивались ей вслед, заинтересованные только одним – кому же так повезло. Она остановилась резко, прямо перед Андреем. В зеленых глазищах был океан радости.

– Здравствуй, Андрюша, – она жадно поцеловала своего гусара. – Ты как сюда попал?

– Пришел вот к тебе в гости.

– Правда?!

– Правда.

– Тогда пойдем! – она схватила его за руку и повела за собой. – У меня смена заканчивается через три часа, но я попрошу девчонок, нашего майора, и мы скоро уйдем…

– Неудобно как-то.

– Неудобно, милый мой, на потолке какать – за шиворот заваливается, а все остальное как раз удобно. Тебе ли не знать? – она хитро улыбнулась и погрозила пальчиком.

– Ведьма!

– Но красивая!

– Чертовка!

– И это не самое худшее из моих качеств, – рассмеялась Амазонка своим серебристым смехом… …Нагулявшись по Москве, они зашли в какое-то кафе на Старом Арбате, чтобы отдохнуть и немного подкрепиться.

– Как твое расшатанное суровыми армейскими буднями здоровье, поручик?

– Уже нормально, бывало и похуже.

– Знаю я, как оно у тебя бывало… У тебя что-то случилось, Андрюша, – ты какой-то не такой, как всегда?

– Я женился…

– Та-ак! Новости! И что? Уж не Клавдия ли Шиффер тебе под руку попалась, бывшая в Одессе проездом из Нью-Йорка в Бердичев? – Ольга прекрасно знала себе цену.

– В общем – нет.

– И давно вы знакомы?

– Месяц. На студенческой посиделке познакомились, первого апреля. Бухали в их общаге…

– А-а, ну это несерьезно! Я уже через это проходила – знаю, так что не забивай себе голову. Ты мне лучше вот что скажи… – Она приняла новость Филина абсолютно спокойно, давая понять тем самым – ее это не касается. И Андрей был благодарен своей Амазонке за то, что она каким-то невероятным образом поняла его и не стала пытать, что да как… … – Устал? – заглядывая в глаза, спросила Ольга.

– Есть немного.

– Поехали ко мне?

– Зачем?

– А вот такого глупого вопроса я от тебя не ожидала! Удивил!..

– Слушай, Амазонка…

– Да плевать мне на твое вновь образовавшееся семейное положение, если ты это имел в виду! Тебе когда на службу?

– Десятого мая.

– Ну вот! А сегодня только что?..

– Что?

– Совсем зарапортовался, – она ткнула ему пальцем в лоб. – Первое мая! Праздник! Сегодня у нас будет «маевка» – выпивка, закуска!.. А потом решим. Согласен?

– Я же говорил – ведьма!

– Это мое жизненное кредо! – Ольга опять засмеялась и потащила Филина по магазинам…

За эти дни Филин оттаял немного. За что был безмерно благодарен, как и всегда, Оленьке, приютившей у себя дома этого мечущегося по жизни, в сущности, такого одинокого идиота… …Десятого мая Филина на КПП встречала вся группа. Не было только Ганса, чье лечение немного затянулось, и Тюленя, который был уже, наверное, в пути – его ждали назавтра…

– Фили-ин идет!!! – заорал сидевший на лавочке около КПП Бульба и бросился к Андрею.

Через секунду здесь уже образовалась куча-мала – все хотели его пощупать, потискать в объятиях, что-то спросить…

– Маладэц, брат! Уже капитан, брат?! Ай, какой маладэц, да! – орал Брат.

– Ожил наш командир! – басил Бандера.

– А куда бы он делся, братишка?! Если бы не ожил – я бы ему этого не простил! – радовался Змей.

– Со здоровьем-то как? Звезды обмывать сил хватит? – весело поинтересовался Док.

– У него здоровья на всех нас хватит, как у мула, – улыбался Бай.

– Какой мул, э-э? Зачем так сказал? Он – Филин! А филин – это ночной орел, да!!! – с сильно преувеличенным акцентом картинно вспылил Кабарда, «вступаясь» за командира…

Битые, тертые жизнью, такие суровые в другое время мужики смеялись и радовались, словно дети. Это была настоящая, без преувеличений, семья. И Андрей понимал, что он ДОМА… …Потом уже, когда они сидели в офицерской столовой, обмывая, по старой традиции, звезды Филина: капитанскую и орден, – он все же не выдержал:

– Игорь, ты рассказал бы мне, как вы меня нашли.

– Давай потом, а?

– Слушай, Игорек, не ломайся, как девка. Давай пойдем, покурим, пока ребята заняты закусью, и ты мне все расскажешь по-быстрому. Да нет. Доложишь! Командир я твой или нет! – улыбнулся Андрей.

– Ну, идем. Хрен с тобой…

Они устроились на лавочке у входа в столовую, и Медведь, закурив, начал рассказывать:

– Такое дело… Когда машина ушла, ну, тот твой «Урал», Батя приказал нам – по-тихому рвануть за тобой следом. Получился пшик. Не знаю уж каким макаром, но Бекмурза узнал и вышел на волну. Джо, мол, если не отзовет «хвост», то они, мы то есть, найдем твою голову на дороге. Ну и отозвали. Не стали рисковать – Бек способен был это сделать, вполне. Надеялись, что тебе удастся воспользоваться чем-нибудь из наших заначек…

– Ага! Меня еще около школы вырубили прикладом по кумполу…

– Кто ж знать-то мог? Ну вот. «Урал» ушел по дороге на Хамзаабад. Батя вызвал летунов, чтобы те поискали грузовик, не привлекая внимания, ну, типа обычный патруль с облетом. И опять прокол – этот гад сказал, что, если в пределах его видимости обнаружится хоть одна «вертушка», он отдаст приказ расстрелять детей в школе. Батя, матюгаясь так, что у «десантуры» беретки слетали, опять дал задний ход. Короче, сидели и ждали, как суслики. Только на следующее утро этот гад потребовал разблокировать школу и дать уйти его людям. Нагло так, без всяких условий. Короче, Батя решил, что тебе уже хана, а на боевиков Бекмурзе наплевать.

– Мне и была уже почти хана к тому времени.

– Нашего Батю я таким еще не видел – если бы ему в тот момент попался кто, он бы ему сердце руками вырвал. Тайфун! «Голубые» по БТРам от него попрятались, команды только по рации получали! К вечеру восьмого – отработали захват. Навалили там около десятка «душков» и столько же к рукам прибрали.

– А дети?

– Да нормально! Только один папашка ранен был в ногу, и все.

– Отлично!

– Школа-то чья? Да и Батя был рядом – обосраться было никак нельзя… Взяли в оборот тех, что захватили. К тому времени пацаны Джо нашли в одном из ущелий сгоревший «Урал». Водила-то из «духов» оказался. Ну, вот наша группа и пошла по следам – не стали дожидаться, пока кто-нибудь из «индейцев» расколется, а Батя понял и отпустил. Как наши Мулла и Бай находили следы – хрен его знает, но только мы шли все время. Этот волчара, как потом оказалось, взял где-то лошадей и рванул на них через зону снегов на Хайдаркен. Короче, когда мы двенадцатого утром связались с Джо, то узнали новости – какой-то «душок» дал все же информашку, где у Бека находится запасная база. Точнее, склад для готовой дури. Сверились по координатам. Так вот наши-то Мулла и Бай нас не довели до места километров пять, всего-то!

– Абдулло – следопыт! Да и Алишер…

– Короче. К нам на «вертушках» подтянулся Джо со своими. Ну, чтобы не светиться…

– Ясно, ясно, Игорек!

– Дальше – по нашей с тобой схеме: нашли пещеры в этом ущелье, отследили подходы и штурманули с утреца. Правда, кто-то там, у Джо лажанулся немного – нашумел, – и мы скопом нарвались на хорошо организованную оборону. Но ничего, повезло – у Бека, видимо, основные силы в школе остались, так что в пещере у него было всего-то восемь боевиков.

– Все правильно, Игорек! Со мной из школы уехало около десятка.

– Вот! А когда мы уже вошли, Змей по рации сообщил, что из второго выхода появилась парочка «духов»… Ну, и лупанул из подствольника. Кто ж мог знать, что это ты там нарисовался.

– Да чего там! Было и прошло…

– Слушай, Андрюха. Мы потом смотрели на ТО, что осталось от той телки. Ты чего ж так люто с ней? Разрубил аж до желудка! Ты в нее четырнадцать пуль засадил! Что, одной было мало в лобешник?! На казнь похоже…

– А это, Игорек, и была казнь. ЭТО был не человек, а МУТАНТ бешеного крокодила! И, если честно, мне очень хотелось, чтобы она подольше не умирала… Знаешь, она сказала, что я ее не забуду, и была права – не могу забыть, суку! Все перед глазами стоит, мразь…

– А так и не скажешь. Даже симпатичная…

– Да уж, милашка…

– Ну и хрен с ней, Андрюха! Забудь, и будем дальше жить-служить. Нам с тобой еще пока что есть, что делать. Ты как?

– Норма! Идем к ребятам?

– Пошли, братишка! Ты сегодня у нас именинник. И знаешь что? – Игорь вдруг остановился. – Какха-то наш, Кабарда в смысле, верно сказал: Филин – это ночной орел! Ну, идем? Ночной Орел…

7 апреля 2003 г.

Израиль

В голове Андрея прочно засела песня так любимого им А. Розенбаума, превратившись в навязчивую идею. А может, какая-то потаенная часть сознания, ее дальний пыльный уголок, вдруг решила, что эти строки ей что-то напоминают? Кто знает?..

  • Заплутал, не знаю где,
  • Чудо чудное глядел,
  • По холодной по воде,
  • В грязном рубище.
  • Через реку, через миг
  • Брел, как посуху старик,
  • То ли в прошлом его лик,
  • А то ли в будущем.

И билась та песня в голове, словно вольный орел, посаженный вдруг в клетку…

  • А замерзшая межа,
  • На метели все кружа,
  • Я глазами провожал,
  • Слышал сердца стук.
  • Одинока и горба
  • Не моя ли шла судьба?
  • Эх, спросил бы, да губа
  • Онемела вдруг.
  • Полем, полем, полем,
  • Белым-белым полем дым.
  • Волос был чернее смоли -
  • Стал седым…

И искали соскучившиеся руки гитару, чтобы как когда-то рубануть по струнам и запеть во все горло. Да только не было тех струн…

  • Вдруг в звенящей тишине
  • Обернулся он ко мне.
  • И мурашки по спине
  • Ледяной волной -
  • На меня смотрел и спал.
  • «Старче, кто ты?» – закричал.
  • А старик захохотал,
  • Сгинул с глаз долой.

Полем, полем, полем…

  • Не поверил бы глазам,
  • Отписал бы все слезам.
  • Может, все, что было там, -
  • Померещилось?
  • Но вот в зеркале, друзья,
  • Вновь его увидел я,
  • Видно, встреча та, моя,
  • Все же вещая!..

Одинокий, усталый путник…

Одинокий Ночной Орел…

Мусса

4 августа 1990 г.

Спецотряд

– Так, Филин! – Батя хлопнул по столу ладонью так, что звякнули стаканы на стоявшей в углу кабинета тумбочке. – Засиделся ты в своей должности.

– Да нормально вроде бы, Батя!

– Это мне решать! Так вот! Должность твоя капитанская, значит, свой максимум в ней ты уже выбрал. Я, как твой командир, считаю, что ты должен расти. Или в генералы не хочешь?

– Плох тот солдат…

– Вот и я о том же! А посему есть у меня на тебя определенные виды: скоро освобождается должность командира батальона. Так вот. Гиря пойдет на повышение, ему уже давно пора, а ты к нему замом. Должность майорская, послужишь, а там и в Академию тебя направлю. Что скажешь?

– Ну в общем… А ребята мои как?

– Найдем кого-нибудь, или Медведь останется… Но это пока только соображения. Пока что есть решение создать на базе твоей группы спецотряд. Личного состава, до полуроты – человек пятьдесят. Хочу убедиться, что не ошибаюсь в тебе. Да и необходимость в таком отряде есть – получен приказ об откомандировании подразделений «Витязя» на Кавказ.

– Опять заварилась каша?

– Да, и нешуточная! Не могут, видишь ли, политики поделить Нагорный Карабах: Азербайджан считает, что это его территория, а Армения отдавать никак не соглашается, наша, мол, область, хоть и автономная, и на вашей территории. Ну вот. Горцы – народ горячий! В общем, поедешь в командировку, армянам помогать. Такие дела… Личный состав для отряда подбирать будешь из нового пополнения. Салажата, правда, но по четыре-пять месяцев послужили, кое-кто уже даже «берет» получил – опыта никакого, но рвутся в бой. Ты у нас теперь почти что легенда живая – добровольцев служить в отряд Филина больше, чем требуется…

– Сколько у меня времени, Батя?

– Времени мало – неделя. Одиннадцатого августа отправляемся в Степанакерт.

– Нереально!

– Все реально, когда есть приказ, а это приказ!

– А специализация? Такой толпой разведку не ведут!

– Диверсионный спецотряд, капитан, работающий в автономном режиме. Подчинение непосредственно мне. Еще вопросы?

– В целом ясно.

– Тогда иди! Все вопросы ко мне! К вечеру жду твои соображения по составу и матчасти. Давай, Филин, действуй – время не ждет!..

Расположение группы Филина

… – Так, вьюноши. – Медведь ходил вдоль строя вновь образованного спецотряда… и было видно, что он чувствовал себя не в своих санях. – Вам доведется служить в отряде Филина. Кто-то о нем слышал, кто-то о нем знает, именно поэтому вы и писали рапорта с просьбой о переведении вас под его команду. Ваши рапорта удовлетворены. Вас здесь набралось тридцать два мальчика, которые захотели понюхать настоящей службы. Ну что ж, я, старший прапорщик Барзов, вам это обещаю!..

«Ну и на хрена козе баян? – Филин нервничал, предчувствуя большие неприятности. – Хоть бы месяц-полтора их по полигонам потаскать. А так что? Они даже стрелять-то толком не умеют! Романтики захотелось! Какая на хрен романтика, дай бог, чтобы в первом же бою всех не положили! Чему их можно успеть научить? Даже спрятаться не сумеют, случись что! Э-хе-хе, Батя!..»

Андрей, наблюдавший издалека за тем, что делал Медведь, решил все же внести ясность во все происходящее:

– Значит, так, группа. – Старые привычки просто так не оставляют человека – Филин и сам еще не понял и толком не осознал, сколько ответственности ложится на него с созданием отряда. – Вы все уже немного успели попрыгать, побегать, пострелять на стрельбищах – это хорошо, но мало. Так мало, что зубы сводит!.. Совсем скоро мы отбываем на войну, настоящую, где не будут спрашивать, что вы умеете. Вас будут убивать или, по крайней мере, пытаться это сделать. Мы с вами – диверсионный спецотряд. Это значит, что служба наша будет состоять из беспрерывных рейдов по ближним и дальним тылам. Без кухонь, медсанбатов и прочих благ. Вы должны будете уметь взрывать, стрелять, лежать в засаде, но самое главное, что вы обязаны уметь, это хорошо бегать! А поэтому все «старики» группы возьмут себе в подшефные двоих-троих салаг и вперед! Через неделю вы должны будете бегать в полной выкладке на манер орловских рысаков…

И пошли марш-броски. До слез, до кровавого пота, до матюгов и поджопников…

– Слышь, Андрюха? Салабонов совсем загоняли, – как-то заговорил Медведь. – Даже я раньше столько не бегал – двадцать кэмэ утром на зарядке и столько же перед сном. Может, притормозить немного – выдохнутся мальчики, что потом в горах делать будем?

– А что с нормативами?

– Ты знаешь, в пределах нормы! Все плюются, злые как черти, но тянут лямку как положено!

– Думаешь, в норме молодняк-то?

– По крайней мере все с характером, а это уже кое-что – сами в отряд напросились, а теперь задний ход давать не хотят! Муз-чин-ки…

– Хорошо, Игорь. Вечернюю пробежку отставить – заниматься матчастью, МВЗ, маскировкой. Они нам с тобой спасибо скажут.

– Может быть, может быть… – задумчиво протянул Медведь… …Но когда закончилась эта сумасшедшая неделя, Филин увидел в глазах своих новобранцев что-то новое – наверное, это было осознание того, каков на самом деле есть солдатский хлеб и какова она, цена уважения со стороны. Обтерлись, подрастеряли юношеской романтики, чему Андрей был рад – не нужны ему были «Матросовы», ни к чему… …Одиннадцатого августа батальоны «Витязя» десантировались на шоссе, близ северной окраины Степанакерта, в вечерних сумерках. Обеспечивал десант спецотряд капитана Проценко…

Сентябрь 1984 г.

ОВАКОЛУ. 1-й курс

… – Батарея, подъем! – прокричал дневальный на тумбочке. – Выходи строиться!

Страницы: «« 4567891011 »»

Читать бесплатно другие книги:

О том, что виноград растет не только на юге, но и в более северных широтах, известно многим. Но тем ...
Эта книга – попытка соединить древние практики и современные научные знания с целью понять, что на с...
Работа представляет собой исследование современного автора идей религиозного реформирования. Исследу...
Они оставили нам Мудрость, передали нам Знания. Они ничего не скрыли от нас…Суждения и беседы Конфуц...
Юров Владислав – профессиональный IT-менеджер с более чем 20-тилетним стажем.Труд, вложенный автором...
В средней школе продолжается изучение русской и зарубежной литературы, при этом круг чтения учащихся...