Прощай, любимая! Локк Джон
Наконец пять недель назад нам удалось под благовидным предлогом свести Карен и Сэма в одном месте и в одно время. Остальное, как говорится, дело техники.
Затем Карен сообщила о любовной связи Рейчел Чаку, а тот рассказал все Мэри. Поначалу та не поверила, но однажды вечером проследила за нами до отеля. На правах заботливой старшей сестры она предъявила Рейчел ультиматум: признайся во всем Сэму, или он узнает об этом от нее. Мэри и Рейчел спорили несколько дней, страсти накалялись, и, в конце концов, дело дошло до ссоры. И в один прекрасный день без какого-либо участия с моей стороны моему другу Сальваторе Бонаделло, боссу преступного мира Среднего Запада Соединенных Штатов, позвонила женщина по имени Рейчел Кейс из Луисвилла, штат Кентукки.
Она интересовалась, каким образом можно нанять киллера для убийства ее сестры.
Я был потрясен! Согласно моему плану Мэри должна была встретиться с Сэмом и рассказать ему об измене жены. Затем мы должны были организовать целый спектакль вокруг его попытки поймать Рейчел с поличным. У нас имелись все возможности для того, чтобы вызвать в его душе смятение.
Но Рейчел перехватила инициативу.
Мне не хотелось отклоняться от первоначального плана и не хотелось, чтобы кто-то погибал. Но Сал решил получить с Рейчел сорок штук за убийство ее сестры и предложил мне взять этот заказ и разделить гонорар. Я сказал ему, что если он настаивает на убийстве Мэри, то нужно сократить гонорар до двадцати штук и поручить работу Джимми Сквинту. Я не хотел, чтобы Рейчел платила больше положенного. Сал не из тех, кто упускает возможность заработать, но когда я напомнил ему, что операция должна принести пятьсот миллионов долларов, он нехотя согласился на двадцать штук.
Карен сказала Чаку, что любовник Рейчел, отличающийся неуравновешенностью, может напасть на Мэри, если она встретится с Сэмом. Она посоветовала назначить встречу в общественном месте, вроде Сенека-парк, и не говорить заранее Сэму, о чем пойдет речь. Карен сказала, что поговорит с ним и устроит так, что он придет.
В последнюю минуту Чак уговорил Мэри позволить ему пойти вместе с ней на встречу в парк. У него имелась настоящая полицейская униформа, которую он купил для костюмированной вечеринки. По мнению Чака, ее вид мог бы удержать неуравновешенного бойфренда от агрессивных действий – и поэтому Джимми Сквинту за двадцать штукпришлось совершить два убийства вместо одного. Джимми не имел ничего против. Он сидел на мели и был рад любой работе, которую я ему мог предложить.
Мы устроили так, что встреча Сэма с Мэри совпала с его первым сексуальным контактом с Карен. Это не составило никакого труда, поскольку Карен контролировала как встречу Мэри с Сэмом, так и свою встречу с ним в номере отеля.
Мы с Рейчел исследовали все сферы ее сексуальности, и я нашел применение фотографии, которую сделал несколько месяцев назад, когда она воплощала в жизнь свою фантазию об изнасиловании. Рейчел лежала якобы привязанная к полу, в бюстгальтере и трусиках, а я написал маркером на чашечках буквы «К» и «В», тем самым идентифицировав ее как свою собственность. Позже, когда уже было принято решение ограбить клиентов Сэма, я присвоил Калли имя Карен Вогель, дабы наши с ней инициалы совпадали.
По мере приближения дня операции Сал Бонанделло разучивал свою роль. Мы наняли нескольких проходимцев, которые должны были сыграть роли Эйдена Фрая и других членов съемочной группы, и провели репетицию в подземном гараже, купленном Виктором.
Виктор всегда выступает с подобными затеями. Я сказал ему, что нам нужно всего лишь построить несколько звуконепроницаемых камер в его подземном гараже. Но он уцепился за эту безумную идею создания звуконепроницаемых люцитовых контейнеров, снабженных вакуумными насосами и установленных на платформах грузовиков! Он едва успел получить заказанные им грузовики, но я нисколько не сомневался, что они будут поставлены вовремя, поскольку уже несколько раз успешно сотрудничал с ним в прошлом.
Когда все было готово, мы решили устроить Сэму хорошую промывку мозгов.
В главной роли выступила Рейчел. Мы не представляли, как она отреагирует на похищение. Я беспокоился за нее, и поэтому Лу (чей голос Сэм и Рейчел потом слышали в своих камерах) постоянно информировал меня о ее физическом и эмоциональном состоянии.
Я не без сомнений позволил поместить себя и Калли в люцитовые контейнеры, предварительно заручившись целым рядом гарантий со стороны Лу Келли, Сала Бонаделло и даже Виктора. Никогда нельзя быть уверенным в людях, вместе с которыми совершаешь ограбление, но я считал, что при наличии такой суммы денег, которые нам предстояло поделить, мы могли бы доверять друг другу. Кроме того, прежде мы не раз работали вместе, а это многое значит.
С того самого момента, как Рейчел и Сэм были заперты в люцитовых камерах, я слышал все, что они говорили и слышали. Единственное, что я не видел, – как Калли раздевалась для Сэма. Я знаю Калли треть ее жизни и могу сказать вам, что испытываю ревность к Сэму, поскольку ему удалось уложить в постель девушку моей мечты, чего мне так и не удалось.
Это к делу не относится, но Калли – лесбиянка. Она сожительствует с одной цирковой гимнасткой из Лас-Вегаса, и мне известно, что ей было нелегко скрыться от возлюбленной на три месяца и соблазнить Сэма Кейса.
В действительности это было не так трудно. Калли искренне влюблена в свою подругу, Эву Ле Саж, но, думаю, за миллиард долларов она соблазнила бы и свирепого гризли.
Итак, Сэм, Рейчел и я находимся в своих контейнерах, и Рейчел только что выбрала меня, приговорив своего мужа к смерти. Я одет в деловой костюм и притворяюсь Кевином Воном, а Сэм притворяется, будто он не знает, что Кевин Вон – это Донован Крид.
Глава 37
Должен признаться, отношение Рейчел к Сэму вызывает у меня удивление.
Я всегда говорил, что если действительно хочешь узнать женщину, запри ее в клетку и тыкай в нее палкой. Происходящее сейчас – не совсем то же самое, но довольно близко к этому. И то, что я узнал о своей подруге Рейчел в течение этого короткого периода заключения, стало для меня откровением и вызвало в моей душе немалую тревогу. Если начать с очевидного, она не очень похожа на человека, способного к состраданию. Ей не мешало бы поработать над своей слишком красочной лексикой. Убедительность, с которой она умоляла Сэма выбрать ее, а не Карен, характеризует ее не просто как способную, а как патологическую лгунью. То, что она может выглядеть чувственной, любящей, а в следующий момент обречь на смерть родную сестру или мужа, свидетельствует о недиагностированном шизофреническом расстройстве личности.
Однако я убиваю людей за деньги – так кто же из нас лучше?
Я без ума от Рейчел. И поскольку безумие может быть ключевым словом, я уже предвкушаю, как нам будет хорошо, когда мы заживем в ее доме уже только вдвоем.
Ладно, а теперь вернемся в реальное время: Лу Келли (голос) только что сказал:
– Извините за небольшую задержку. Мы начинаем. Упокойтесь с миром, Сэм. Я дам вам десять секунд.
Сэм говорит:
– Итак, вы получаете девять миллиардов, а я – десять секунд.
Лу:
– Вряд ли это можно назвать справедливым, не правда ли?
Сэм:
– Когда начнется отсчет?
Лу:
– Сейчас… если только кто-нибудь не сделает окончательное заявление… Нет? В таком случае…
Я откашливаюсь и говорю:
– Если можно, я хотел бы задать Сэму короткий вопрос.
Сэм поднимает голову и смотрит на меня. Рейчел тоже. В ее глазах сквозит тревога. Она говорит:
– Кевин, прошу тебя, дорогой. Пусть все это кончится и мы поедем домой.
– Что у вас за вопрос? – обращается ко мне Сэм.
– Вы ввели мой код последним? – спрашиваю я.
– Что? – произносит с изумлением Рейчел.
– Все произошло так быстро, – говорит Сэм. – Тем не менее я ввел его последним, как мы договорились.
– Молодец.
– Ты его знаешь? – спрашивает Рейчел все с тем же изумлением. – Что, черт возьми, здесь происходит? Что это за дьявольщина? Ответь мне! Ответь мне, ты, сукин сын!
Я поворачиваюсь к ней, зная, что нужно искать. Если я что-то и понял об отношениях между мужчиной и женщиной в период свиданий, так это то, что умение предугадать настроение партнера имеет чрезвычайную важность. Что касается Рейчел, лицо является ее барометром, и я успокаиваюсь, видя, как быстро пунцовеют ее шея, уши и щеки. Я давно заметил, что краска заливает ее лицо только тогда, когда она злится или жаждет секса, и научился определять, когда какой из этих случаев имеет место. Подобные мелочи, которые вы узнаете о своих возлюбленных, значат очень многое.
Я даю ей возможность излить негодование, прежде чем обратиться к ее мужу.
– Сэм, – говорю я. – Нет смысла наводить тень на плетень. Я люблю вашу жену.
Рейчел тут же перестает кричать.
– Что? Подожди… ты сказал, что любишь меня?
Я улыбаюсь.
– Да. Безумно.
Она успокаивается и трогательным жестом кладет руку на стеклянную стену. На ее лице продолжает играть яркий румянец. Понимаете, что я имею в виду? От ярости до чувственности в одно мгновение – что за женщина!
– Не могу в это поверить, – говорит Сэм.
– Заткнись, – отзывается Рейчел. – Заткнись и умри.
Как я уже отмечал, она не идеальна.
– Рейчел, – говорит Сэм, – а ты не хочешь спросить у Кевина, каково его настоящее имя?
– Сэм, – говорю я, – при всем уважении к вам это касается только нас с Рейчел.
– Черт бы вас обоих подрал, – бурчит он.
– Сэм, я надеялся, что мы сможем остаться друзьями.
Он смотрит на меня так, будто я явился из другого измерения, где все вроде бы выглядят нормальными, но несут несусветную чушь.
– Друзьями? Вы хотите, чтобы мы остались друзьями?
Я утвердительно киваю головой.
– Давайте разберемся, – говорит Сэм. – Я взял на себя обязательство защищать ваши деньги. В благодарность за это вы проникли в мой дом, залезли в мой компьютер, контролировали каждый мой шаг, трахали мою жену, подослали ко мне шлюху, дважды приводили меня в бесчувственное состояние и похищали, убили сестру моей жены и по меньшей мере одного невинного человека, продержали меня и мою жену в неволе в течение двух дней, едва не убили Рейчел, вынудили меня приговорить Карен к смерти, украли у моих клиентов свыше девяти миллиардов долларов – а это означает, что даже если вы меня отсюда выпустите, вряд ли я проживу больше трех дней… Подождите, не говорите ничего, я еще не кончил. Вы оставили меня без работы, подвергли физическим и моральным мучениям, довели до моего сведения, что моя жена на протяжении полугода изменяла мне с моим же клиентом, заставили меня пройти унижение, когда моя собственная жена приговорила меня к смерти, а теперь говорите, что любите мою жену и собираетесь отбить ее у меня, – и при этом хотите, чтобы мы остались друзьями?
– Да, все так, – говорю я. – За исключением физических мучений. Думаю, это небольшое преувеличение.
– Вы так думаете?
Я киваю головой.
– А как же это можно назвать иначе?
– Вы все правильно поняли. За исключением одного.
– И что же это?
– Я собираюсь выделить вам четверть миллиарда из нашей добычи.
– Подумаешь! Через несколько дней меня не будет в живых.
– Я помогу вам обрести новое лицо, новые документы и новую жизнь.
– С Карен Вогель?
– Будьте реалистичны, Сэм.
– Хорошо, – говорит он, – я согласен.
– Лу, – говорю я, – открой контейнеры, и закончим на этом. Нам с Рейчел предстоит многое обсудить.
Тишина.
– Лу!
Глава 38
Проходит некоторое время.
Пауза затягивается.
Наконец слышится голос Лу.
– Эй, Донован! Мы не договаривались о том, что Сэм получит четверть миллиарда долларов.
– Я выделю ему эту сумму из своей доли. А также дам двадцать пять миллионов Рейчел.
Рейчел смотрит на меня и улыбается.
– Благодарю тебя, Кевин, – говорит она.
Я улыбаюсь ей в ответ.
– Мы действительно не обсуждали это, – говорит Лу. – Но не думаешь ли ты, что сможешь выбраться из этой камеры без моей помощи?
– Лу, мы так долго работали вместе, – говорю я.
– Да, правда, – соглашается Лу. – Но твоя доля лежит на мне сейчас тяжким бременем. Не то чтобы я такой неблагодарный, но пятьсот миллионов долларов казались мне гораздо большей суммой, когда этот план только замышлялся.
– Для тебя полмиллиарда долларов – небольшая сумма?
– По сравнению с твоим кушем, в шесть раз большим, и долей Сэма, всего в два раза меньшей. И еще с учетом того, что вы оба находитесь в камерах.
– Ты хочешь убить меня и забрать мои три миллиарда?
– Мне это ужасно неприятно, – говорит Лу. – Ты знаешь, я всегда был командным игроком, но сейчас передо мной два монитора. На экране одного – три беспомощных человека в камерах. На экране второго – девять миллиардов долларов на банковском счете. Щелчки по двум клавишам способны изменить все. Щелчок по одной клавише, и через пять минут вакуумные насосы убьют вас. Щелчок по другой клавише, и твоя доля – три миллиарда долларов – переходит на мой счет, вместе с половиной миллиарда, о которой только что шла речь.
– Лу, ты разочаровываешь меня.
– Ты разочаровал меня еще пару лет назад, когда убил своего лучшего друга. Можно лишь гадать, насколько быстро ты всадишь мне пулю в голову, если вдруг я тебе чем-нибудь не угожу.
– Это совершенно не относится к делу, и ты прекрасно знаешь об этом. Рассуди логически.
– Может быть, и так, но мне кажется, нужно логически рассудить, прежде чем поворачиваться спиной к человеку, который несколько раз спасал мне жизнь.
– Не забывай, ты тоже спасал мне жизнь, – говорю я.
– Спасибо, что признаёшь это.
Я стараюсь говорить ровным голосом:
– Лу, если это поможет тебе принять решение, я гарантирую, что смогу выбраться из этой камеры меньше чем за пять минут.
Он молчит целую минуту, взвешивая мои слова.
– Вряд ли, – говорит он наконец. – Я провел несколько часов в такой камере, пытаясь найти способ выбраться из нее. Бесполезно. Виктор проделал грандиозную работу, тебе это известно.
– Ты думаешь, Виктор позволит тебе уйти с моей долей? Или Сал?
– Нет. Но я думаю, если ты умрешь, каждый из них получит по миллиарду за то, что они позволят мне уйти.
– Я еще не умер, а у тебя еще пока только один миллиард, а не три.
– Да, правда, – говорит Лу. – Но три миллиарда в три раза больше того, что у меня имеется сейчас. Каждый раз, когда внутренний голос говорит мне: это страшное злодеяние, я осознаю, что могу утроить свою долю, нажав две клавиши.
– А как насчет карликов?
– Они ждут, когда я прикажу им вернуться и ехать. У меня есть по меньшей мере час.
– Ты совсем один?
– Совсем один, и с каждой минутой меня все больше одолевает жадность.
– Виктор контролирует все твои действия, – говорю я.
– Контролировал, пока я не перерезал кабель связи пару минут назад.
– Не делай этого, Лу.
– Ничего не могу поделать с собой. Мне очень жаль.
– Может быть, ты освободишь хотя бы Сэма и Рейчел?
– Нет. Либо всех, либо никого.
– Кевин! – кричит Рейчел.
– Не сейчас, дорогая. Я немного занят.
Время неумолимо движется вперед. Значение имеет каждая секунда. Я сбрасываю ботинки и отрываю от них каблуки. Лу застигнут врасплох, но быстро приходит в себя. Он поворачивает переключатель, и вакуумный насос в моей камере приводится в действие.
Глава 39
Я извлекаю пластиковую взрывчатку из полых каблуков ботинок, снимаю пиджак, рубашку и галстук, вынимаю из воротника рубашки провода.
– Кевин! – зовет меня Рейчел.
– Не сейчас, любимая, – говорю я. – Не беспокойся. Через пару минут ты будешь свободна.
– Ты обещаешь?
На несколько мгновений я прекращаю работу. Мне нужно подумать. К своим обещаниям я отношусь серьезно. Я произвожу в уме некоторые расчеты.
– Кевин!
– Да, – говорю я. – Обещаю, что спасу тебя.
– Спасибо. Я люблю тебя.
– Я тоже тебя люблю.
Я кладу один из зарядов поверх запорного клапана, с помощью которого осуществляется подача и откачка воздуха, разматываю десять футов детонаторного провода, вытащенного из воротника рубашки, и раскладываю его на полу.
– Извините, что отвлекаю вас, но как насчет меня? – спрашивает Сэм.
Я опять прекращаю работу и смотрю на него. Бедный Сэм, вечно он оказывается обделенным. Однако он занимался любовью с Калли, следовательно, уже добился своего успеха в жизни.
– Извините, Сэм. У меня только два заряда.
Он понимающе кивает:
– Как всегда.
Вакуумный насос делает свое дело, но у меня есть еще по меньшей мере минута, прежде чем я начну ощущать недостаток воздуха.
– Эй, Рейчел! – зову я.
– Что?
– Скажешь мне, когда твой насос начнет работать, ладно?
– Он уже работает секунд тридцать.
Черт!
– В самом деле?
– В самом деле. Тебя это устраивает?
– Вполне, – отвечаю я, стараясь говорить как можно более бодрым тоном.
– Тогда скоро увидимся.
– Отлично.
– Жду с нетерпением, – говорит она.
Я поднимаю крышку холодильника и ищу небольшое отверстие в шарнире, который Виктор установил по моей просьбе в качестве аварийного средства спасения. Под шарниром располагается детонатор. Я нахожу отверстие, ввожу в него детонаторный провод, соединяю его с детонатором и захлопываю крышку. Энергия хлопка достаточна для того, чтобы вызвать химическую реакцию.
Следует взрыв, и все то, о чем я собираюсь рассказать вам, укладывается в полсекунды. Вот как это происходит: когда начинается химическая реакция, пластиковое взрывчатое вещество С-4 распадается на азот и окись углерода. Газы расширяются со скоростью свыше 26000 футов в секунду, уничтожая все вокруг.
Вот почему я использовал столь небольшое количество С-4 – чтобы не погибнуть от взрывной волны.
Взрыв протекает в две стадии. На первой стадии он открывает запорный клапан, сводя на нет действие вакуумного насоса. Возникает область чрезвычайно низкого давления, в результате чего газы вырываются наружу. Мои ноги отрываются от пола, и я отлетаю к задней стене. На второй стадии, наступающей через доли секунды, газы врываются обратно в область частичного вакуума и создают вторую, менее сокрушительную взрывную волну, направленную внутрь и достаточно мощную для того, чтобы разрушить люцитовые стены. Едва не лишившись чувств, я падаю на пол. В ушах стоит звон, но сквозь него мне удается расслышать нечто напоминающее голос Рейчел.
– О боже, Кевин, ты в порядке? – спрашивает она.
Пока еще не в порядке. Однако мои динамики взорваны – как же я могу слышать ее?
– Кевин! Кевин!
– Его имя – Донован Крид, – говорит Сэм.
– Да пошел ты! – огрызается Рейчел. – Ты в порядке? – снова кричит она. – Слава богу! Я вижу, ты двигаешься!
Я-то в порядке, но почему мне слышны их голоса? Возможно, Лу включил динамики по всему гаражу, чтобы слышать, что происходит, пока он спасается бегством, – если только не притаился где-нибудь с пистолетом, чтобы покончить со мной!
Нет. Лу не осмелится на это, поскольку знает, что в кабинах грузовиков лежат помповые ружья.
Я вылезаю из камеры, что не так-то просто сделать с люцитовой стеной на спине. Осматриваюсь. К сожалению, я не могу найти второй заряд пластиковой взрывчатки, который взрывная волна выбила у меня из руки. Вероятно, его можно было бы найти потом, но я также потерял второй детонаторный провод.
Я должен спасти Рейчел, но для этого у меня ничего нет.
Она видит выражение моего лица, и ее глаза расширяются от ужаса. «Подожди, – думаю я. – Грузовик!»
Я запрыгиваю в кабину грузовика Рейчел, открываю оба окна и завожу двигатель. Такие махины не предназначены для быстрой езды, и я проезжаю большую часть парковки, прежде чем скорость грузовика начинает превышать двадцать миль в час. Я быстро приближаюсь к дальней стене, в последний момент поворачиваю и избегаю столкновения со стеной. Но это не то, на что я рассчитываю. Я пытаюсь стукнуть грузовик боковой частью о стену. Разворачиваю грузовик и еду в обратном направлении, только теперь скорость достигает тридцати миль в час. Я резко выворачиваю руль. Два колеса слегка приподнимаются, но потом опускаются вновь.
Проклятье!
Я опять поворачиваю и направляю грузовик обратно в сторону дальней стены. Резко поворачиваю руль сначала в одну сторону, затем в другую. Наконец грузовик кренится. Я жму на тормоза, и он валится набок. Сгруппировавшись, я молю бога, чтобы Рейчел выжила в этом столкновении.
Грузовик лежит на боку водительской стороной, и окно пассажирского сиденья, соответственно, устремлено вверх. Я выхватываю из-под сиденья ружье, сую его в открытое окно и вылезаю наружу вслед за ним. Прыгаю на пол парковки и бегу назад, чтобы удостовериться в том, что Рейчел жива.
Она жива!
Я показываю жестом, чтобы она пробиралась в заднюю часть грузовика. Рейчел подчиняется. Я показываю ей, чтобы она оставалась там, затем нахожу в дне лежащей на боку камеры запорный клапан, отступаю на несколько ярдов назад и стреляю по клапану под углом, очень надеясь не попасть под отлетающие рикошетом дробины. Клапан взрывается и открывается. Я с облегчением вздыхаю. Рейчел в безопасности.
Я перевожу взгляд на Сэма. Тот лежит на полу без сознания. Но, по крайней мере, он находится в дальнем конце от запорного клапана. Я знаю, что у меня недостаточно времени, чтобы опрокинуть его грузовик. Я перезаряжаю ружье, лезу под грузовик и упираю ствол в запорный клапан.
В голову мне приходит только один способ, как можно выстрелить, не получив серьезного ранения.
Я снимаю ремень и подсовываю пряжку под спусковой крючок. Он немного не достает до борта грузовика, а это значит, что опасность все еще существует. Я снимаю брюки, одну штанину привязываю к ремню, а за конец второй берусь рукой. Прижимаюсь к борту и изо всех сил тяну за штанину.
Ружье стреляет.
Я лезу под грузовик, чтобы проверить результаты своей работы, и вижу довольно большое отверстие в том месте, где прежде находился запорный клапан.
Если Сэм еще жив, в скором времени он придет в себя.
Я отвязываю свои брюки, надеваю их, залезаю в кабину грузовика Сэма, завожу двигатель и направляюсь в сторону дверей гаража с максимально возможной скоростью около тридцати миль в час. Ее хватает для того, чтобы вырваться наружу, и спустя несколько минут я нахожусь в комнате управления. Поскольку контейнеры сконструированы таким образом, что открываются в задней части, ни один из двух не получил каких-либо повреждений. Путем нажатия кнопки на пульте я открываю их и возвращаюсь, чтобы проверить состояние здоровья своей подруги и ее мужа.
Глава 40
Сэм находится ближе ко мне, поэтому я начинаю с него. Влезаю в кабину и вытаскиваю его наружу. Он без сознания, но дышит. Я укладываю его на пол и направляюсь к Рейчел. Она уже выбралась из своей камеры. Мы, как в кино, бежим навстречу друг другу и обнимаемся. Она пронзительно кричит и прыгает в моих объятиях. Мне вспоминаются Лула и Моряк в «Диком сердце».
Когда мы приходим туда, где я оставил Сэма, его там уже нет.
Я догадываюсь, где он может быть.
Мы с Рейчел идем в комнату управления, откуда я минуту назад освободил их. Сэм, пребывающий в полуобморочном состоянии, тем не менее сидит за компьютером, пытаясь отследить денежные потоки.
Когда мы приближаемся к нему, он бросает на Рейчел недобрый взгляд. Она напрягается и прижимается ко мне.
– Я люблю его, Сэм. Тебе придется считаться с этим.
Сэм игнорирует это замечание, демонстрируя, что готов скорее потерять жену, нежели деньги.
– Все бессмысленно, – говорит он. – Мой сайт совершенно изуродован. Я вижу деньги на счете, но этого счета я никогда не видел. Я пытаюсь получить доступ к деньгам, но изображение на экране остается неизменным.
– Это счет Лу Келли, – говорю я. – Экран заблокирован на нем.
– В таком случае, вы потеряли свои деньги, – говорит он. – Как и я – свои.
– Кевин, – говорит Рейчел, – я предпочитаю тебя, нежели двадцать пять миллионов долларов!
– Боже правый! – восклицает Сэм, округляя глаза.
Рейчел собирается что-то ответить, и если бы у нее была такая возможность, то, скорее всего, с ее губ сорвалось бы какое-нибудь проклятие. Но она видит то, что видим все мы на экранах мониторов камер слежения: кто-то приближается к входной двери.
Первым идет Лу Келли, вплотную за ним следует Калли. Лу держит руки за спиной, и это свидетельствует о том, что Калли стянула ему запястья пластиковым хомутом.
– Это Карен, – говорит Сэм.
У Рейчел изгибается спина.
– Я не хочу ее видеть!
– Успокойся, – говорю я, – она ведет Лу обратно.
– Возможно, это ловушка, – говорит Сэм. – Он в два раза больше ее. Как она могла заставить его вернуться?
– Ничего удивительного, – отвечаю я. – Лу, конечно, силой не обижен, но он уже довольно пожилой, и у него парализована левая часть тела. Калли известно об этом.
Кейс стискивает зубы.
– Осторожнее, Сэм, – говорю я. – С Калли вам не совладать.
– Правда? Но ведь я не старик и не паралитик.
Читать бесплатно другие книги:
