Оплата – наличными Чейз Джеймс

– Не знаю. «Зови меня Делла, если тебе надо как-нибудь меня называть». Так она сказала. А фамилию свою она мне не назвала.

Коп застонал.

– Что с ней? – спросил я. – Она ранена?

– С ней все в порядке, – ответил доктор. – О ней не беспокойтесь.

– А ее муж?

– Какой муж? – спросил коп, уставившись на меня.

– Парень, который был на заднем сиденье. Она сказала, что его зовут Пол. Как он?

– О нем тоже не надо беспокоиться, – сказал доктор.

Полицейский провел ладонью по лицу и потряс головой. Кажется, он беспокоился очень сильно.

– Как это случилось? – спросил он. – Может быть, ты все расскажешь? – Но особой надежды в его голосе я не услышал.

Я бы не смог рассказать о Петелли. На это ушло бы слишком много времени. Мне хотелось закрыть глаза и забыть об аварии.

– Нам навстречу ехала машина, – сказал я. – Она ехала очень быстро. Кажется, шофер нас не сразу увидел. Он пытался свернуть, но все равно нас задел. Что с ним случилось?

Коп тяжело вздохнул.

– Теперь уж я отвечу, – с тяжеловесным сарказмом начал он. – О нем тоже не надо беспокоиться. Слушай, парень, давай-ка соберем все, что у нас есть, и посмотрим, что получилось. Если ты ехал автостопом, как ты оказался за рулем этого «бьюика»?

Пришла моя очередь таращить на него глаза.

– Это был «бентли», и за рулем была она. Я сидел с ней рядом, а ее муж, Пол, – сзади.

– Бабушке своей рассказывай! – воскликнул полицейский. Он снял шляпу и вытер лоб тыльной стороной ладони. Потом он снова надел шляпу и яростно дернул за поля. – Ты был за рулем! Она была на заднем сиденье! И никакого чертова мужа там не было! – Он подался вперед и, погрозив мне пальцем, рявкнул: – А ехали вы в сучьем «бьюике»!

Я пришел в волнение.

– Вы не так поняли! – сказал я, хватаясь за простыню. – Говорю вам, она вела машину. Двухдверный «бентли». Нас задела встречная машина. Спросите у водителя. Он вам подтвердит.

Коп сунул мне в лицо блокнот:

– Не было никакой другой машины! Почему ты врешь?

– Хватит, – резко сказал доктор. – На него нельзя сейчас кричать. Оставьте его, сержант.

– Я не вру, – сказал я и попытался сесть. Это меня доконало. В моей голове что-то вспыхнуло, и я провалился в темноту.

Когда я в следующий раз открыл глаза, было светло. Ширму в ногах кровати убрали, но с боков все закрыли. Напротив меня стояла еще одна кровать. По звукам вокруг я определил, что нахожусь в палате.

Я огляделся, чтобы посмотреть, нет ли полицейского. Его не было. Я лежал неподвижно, ощущая, что мне лучше, что голова не болит, хотя все еще тяжелая, а когда я шевелил руками, то мне это удавалось без всяких усилий.

Через некоторое время я стал раздумывать над тем, что сказал мне полицейский. И начал беспокоиться. Другой машины не было, не было и мужа, машина была не «бентли», а «бьюик», и я сидел за рулем. Что он имел в виду? Может, полицейский мне приснился? Может быть, он – часть тумана и тьмы? Наверное, так, или он с кем-то меня путает.

Из-за ширмы вышел доктор и весело мне улыбнулся.

– Можете не говорить, что вам лучше, – сказал он. – Я и так это вижу.

– Я прекрасно себя чувствую, – сказал я. – Как долго я тут лежу?

Он заглянул в табличку в изножье моей кровати.

– Вас привезли в половине двенадцатого вечера шестого сентября. Сегодня двенадцатое сентября. Значит, вы здесь уже шесть дней.

– Сентября?

– Да.

– Вы хотели сказать – июля? Как это – сентября? Мы столкнулись с машиной двадцать девятого июля – в тот вечер, когда я дрался с Майами Кидом.

– Не знаю. Вас привезли шестого сентября.

– Не может быть. Не мог же я пролежать без сознания больше месяца, прежде чем меня нашли.

Доктор улыбнулся:

– Конечно нет. На самом деле вас обнаружили почти сразу. Дорожный патруль услышал звук столкновения, хотя самой аварии не видел. На место происшествия они прибыли через пять минут после аварии. Через час вас привезли в больницу.

Я облизал губы. Рот мой неожиданно пересох.

– Доктор, а вы меня не обманываете?

Он покачал головой:

– Нет. Я вас не обманываю. – Он присел на край кровати. – Но вам не стоит беспокоиться на этот счет. Со временем все прояснится. Сейчас у вас налицо все признаки сотрясения. У вас была серьезная черепно-мозговая травма. Вам повезло, что вы остались в живых. Некоторое время вас многое будет смущать: даты, люди, которые были с вами в машине и которых не было. И вообще ваше прошлое может показаться вам странным, но со временем все встанет на свои места. Сейчас вы убеждены, что авария произошла двадцать девятого июля. Вам кажется невероятным, что она могла случиться шестого сентября. Но не волнуйтесь. Примерно через неделю ваша память восстановится. И главное – не давайте полиции запугивать вас. Я им все объяснил, и они поняли. Они хотят, чтобы вы помогли им по мере сил, но теперь они знают, что если вы ошибаетесь, то не намеренно. Все, что вам сейчас нужно, – это не волноваться и отдыхать. Поправка – дело времени.

Он был хороший парень и старался, чтобы мне было как можно лучше, но я не мог не беспокоиться. Я-то знал, что дрался с Кидом двадцать девятого июля и авария случилась тем же вечером. Что бы доктор ни говорил, этот факт изменить нельзя.

– Не хочу с вами спорить, доктор, – сказал я. – Но сделайте мне одолжение, а?

– Хорошо. Что вы хотите?

– Делла – эта девушка, с которой я был. Она тоже здесь, да? Она скажет вам, что это было двадцать девятого июля. Спросите ее мужа. Он скажет то же самое.

Доктор стал чуть менее любезен.

– Видите ли, вот в чем дело, – сказал он. – Муж… Вы должны быть ко всему готовы, не правда ли? В машине нашли только ее и вас. Никакого мужа не было.

У меня гулко застучало сердце.

– Хорошо, мужа не было, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос не дрожал. – Тогда спросите ее. Она-то вам скажет. Вы ведь не станете говорить, что ее тоже не было? Спросите у нее!

Он провел рукой по своим гладким черным волосам и больше уже не улыбался.

– Пару дней назад вы еще недостаточно хорошо себя чувствовали, – мягко произнес он. – Теперь же я могу вам сказать. У нее был перелом позвоночника. Когда вас нашли, она была мертва.

Глава 2

В полдень ко мне пришел лейтенант полиции Билл Рискин. Если бы сестра мне не сказала, я бы ни за что не поверил, что он полицейский. Ему было лет пятьдесят – невысокий, с печальным морщинистым лицом и яркими глазками, которые внимательно разглядывали меня из-за роговых очков. Шляпу он нес в руке, шел на цыпочках, а говорил тихим, мягким голосом.

К этому времени я стал пуглив, как нервная лошадь. Я был готов взвиться, если бы шляпа на пол упала. Наверное, поэтому они и выбрали Рискина. Если бы на меня напустили того толстого сержанта, я бы съехал с катушек.

Лейтенант Рискин подтащил к моей кровати стул и сел, скрестив свои короткие ножки. Я увидел, что он носит ботинки и белые носки, а лодыжки у него тонкие, как спички.

– Ну, мальчик, как ваша голова? – спросил он.

Я ответил, что голова в полном порядке. Я комкал простыню, потел и подозревал его, как и всех остальных. Я уже начал подумывать – когда они скажут мне, что я сумасшедший?

– Доктор сказал, что вы расстроились, – начал детектив. – Не надо расстраиваться. Вы не первый, кто сильно ударился головой и начал все путать. Вам надо махнуть на все рукой и предоставить нам разбираться. Мы лишь хотим выяснить, как обстояло дело. Девушка погибла. Может, какая-то машина вас и задела, но она не остановилась, и мы имеем побег с места происшествия. Наша задача – найти этого парня и научить его больше так не делать. Мы скорее его найдем, если вы нам поможете. Вы ведь хотите, чтобы мы его нашли, верно?

Все это звучало разумно, но ему было меня не запутать. Перед тем как потерять сознание, я видел, как другая машина перевернулась и врезалась в дерево. Если меня нашли через пять минут после аварии, как сказал доктор, его бы нашли тоже.

Я сказал, что хочу, чтобы нашли вторую машину и водителя.

Рискин кивнул и внимательно посмотрел на меня:

– Это правда, что вы ехали на попутных машинах?

– Да.

– И девушка разрешила вам вести машину?

Я ничего не ответил. Я не мог понять, почему им так хотелось, чтобы я признал, будто это я был за рулем; может, они хотят повесить на меня смерть Деллы? Я опять начал дергаться.

Он еще раз мягко повторил вопрос и даже подбодрил меня улыбкой.

– Да не я вел машину! – воскликнул я, повышая голос. – Вела она. Я сидел рядом с ней, а муж ее сидел сзади! Сколько раз я должен повторять вам это, ребята?

Я думал, что сейчас он начнет орать на меня, – но нет. Он просто кивнул и стал еще печальнее.

– Извините меня, молодой человек. Вам не надо тек переживать. Успокойтесь. Я так понимаю, мы не сразу разобрались, кто был за рулем.

– Черта с два! – ответил я. – Этот ваш сержант…

– Бог с ним, с сержантом. Он по-другому разговаривать с людьми не может. Это система. А я вот к ней так и не привык. – И он улыбнулся.

Я все еще относился к нему с подозрением, но все же он мне начал нравиться.

– Где она вас посадила? – продолжал лейтенант. – Вы шли по дороге, и она догнала вас, а вы подняли руку. Так?

– Нет же, вы неправильно поняли. Послушайте, можно я расскажу вам с самого начала все, что случилось?

– Именно этого я и хочу, – сказал он и вытащил блокнот. – Не возражаете, если я кое-что запишу? Я теперь уже не так молод, и память у меня стала похуже. – И он подмигнул мне, показывая, что шутит.

Я все ему рассказал. Я рассказал ему про Питтсбург, про то, как я хотел получить побольше денег, как доехал автостопом до Пелотты, как сломал челюсть Макреди и обманул Петелли. Потом я рассказал ему, как Делла предложила помочь мне, как Пепи и Бенно гнались за нами и как в нашу машину врезалась встречная.

На это потребовалось некоторое время, и к концу рассказа я мог говорить только шепотом, но я так рад был снять этот камень с души, что не очень беспокоился о самочувствии.

Пока я говорил, Рискин не проронил ни слова. Он кое-что записывал, время от времени почесывал ухо, но не прерывал меня.

– Складная история, – сказал он, когда убедился, что мне больше нечего сказать. – Не переживайте так. Не надо беспокоиться. Может, вам лучше вздремнуть? Вы, похоже, устали, как и я. Я-то всегда усталый, только вот шеф не дает мне дремать. – Он поднялся. – Ну, до свидания. Я зайду через день-другой. Если что-нибудь еще вспомните, дайте мне знать.

– Мне нечего припоминать, – ответил я. – Я все вам рассказал.

– Прекрасно. А теперь спите. До свидания.

Я проследил, как он на цыпочках выходит из палаты. До сегодняшнего дня я не очень-то доверял полицейским, но этот парень был совсем не такой, как другие. Я решил, что он самый милый из них всех.

Прошло два дня. Мне становилось все лучше и лучше. Доктор был очень доволен.

– Если так и дальше пойдет, – сказал он, – через пару дней мы поставим вас на ноги. У вас здоровье как у слона, а голова просто гранитная.

Я ухмыльнулся в ответ, но мне было не так уж весело. Меня беспокоило, чем занят Рискин и когда он появится.

– Очень хочу посмотреть город, – сказал я. – Я много слышал про Линкольн-Бич, но никогда его не видел.

Он, кажется, удивился:

– Это не Линкольн-Бич. С чего вы взяли? Это Майами.

– Майами? – Я уставился на него. – Но ведь в Линкольн-Бич должен быть госпиталь, разве нет?

– Конечно. Прекрасный госпиталь. – Доктор улыбнулся. – Почти такой же, как этот.

– Тогда почему меня привезли сюда? Зачем надо было тащить меня лишних две сотни миль до Майами?

– Никаких не две сотни, – терпеливо ответил доктор. – Миль семьдесят. Так как вы были ближе к Майами, чем к Линкольн-Бич, вас и привезли сюда.

Я снова начал волноваться.

– Но перед аварией мы даже до Линкольн-Бич не доехали, – сказал я. – Мы отъехали на несколько миль от Пелотты в сторону Линкольн-Бич, когда столкнулись с этой машиной!

– Не переживайте, – ответил доктор, надевая свою заботливую улыбку. – Через несколько дней все выяснится.

Когда он ушел, я остался лежать и размышлять – неужели удар по голове так повредил мой рассудок, что я сошел с ума? Мне очень захотелось, чтобы Рискин пришел меня навестить. Всякий раз, когда кто-нибудь входил в палату, я поднимал голову, чтобы посмотреть – не он ли это. И всякий раз, когда дверь открывалась, у меня начинало гулко стучать сердце.

На следующее утро меня перевели из этой палаты.

– В чем дело? – спросил я медсестер, когда они катили кровать по коридору. – Куда вы меня везете?

– Доктор считает, что вам понравится лежать в отдельной палате, – ответила толстая медсестра. – Он хочет, чтобы вы побольше отдыхали.

«Совсем не поэтому, – подумал я. – Может, они решили, что я чокнулся и опасен для окружающих?» Я начал волноваться.

– Я не хочу лежать один! Отвезите меня назад! Мне и там хорошо. Не хочу в отдельную палату!

Доктор появился ниоткуда.

– Не надо ни о чем беспокоиться, – сказал он. – Вам понравится палата. Там отличный вид из окна.

Я подумал, что, если подниму шум, на меня наденут смирительную рубашку – вот до чего я себя довел.

Комната была очень хорошая, и вид из окна просто замечательный, но я его возненавидел сразу. Я подозревал, что меня положили сюда с определенной целью, и мне хотелось узнать, что это за цель.

Вечером, около шести, когда я лежал в одиночестве и глядел в окно на океан, прогулочные лодки и людей, занимающихся виндсерфингом, дверь открылась, и вошел Рискин.

– Привет, – сказал он, отпуская дверь, чтобы она закрылась. – Как дела?

И на цыпочках подошел к кровати.

– Мне показалось, доктору не хочется, чтобы меня видели другие пациенты, – сказал он. – Вот, наверное, в чем дело. Хороший парень этот доктор. Может, он решил, что вам неловко, когда к вам приходит полицейский и начинает задавать вопросы, а вся палата их слушает. Может, дело в этом.

Я долго глядел на него, а потом глубоко вздохнул и провел пальцами по лицу. Лицо оказалось горячим и мокрым.

– Это мне в голову не приходило. Знаете что? Я начал думать, что помешался и они изолировали меня.

Он достал пачку сигарет.

– Не хотите закурить? – спросил он. – Не надо об этом думать. – Чиркнув спичкой, он прикурил для меня сигарету. Потом прикурил и себе. – Если медсестра нас поймает – убьет на месте. Собственно, для этого сестры и нужны, не так ли?

Я улыбнулся ему. Мне было значительно лучше.

– Жаль, что вы раньше не пришли. Я уже начал беспокоиться.

– Я был занят. – Он посмотрел на кончик своей сигареты, а потом его бледные, острые глаза заглянули в мои. – У меня для вас небольшой шок. Вы готовы?

Я затянулся сигаретой, почувствовав, как у меня опять застучало сердце.

– Надеюсь. А в чем дело?

– Машина была не «бентли», это был «бьюик» с откидным верхом – черный автомобиль с красной обивкой салона, с дисковыми колесами и встроенными фарами. Вас обнаружили на месте водителя. Девушка лежала на заднем сиденье. Чтобы ее достать, пришлось вырезать передние сиденья. Третьего человека не обнаружили. Я видел фотографии. Я видел «бьюик». Я говорил с полицейским, который вас нашел.

Я лежал неподвижно и смотрел на него. Я хотел ему сказать, что он меня обманывает, но не мог вымолвить ни слова. Я почувствовал, как кровь отливает от моего лица. Сигарета выскользнула из моих пальцев и упала на пол.

Рискин наклонился и поднял ее.

– Не переживайте, мальчик, – сказал он мне. – Я же говорил, для вас это будет потрясением. Не надо так бояться.

– Вы лжете! – произнес я незнакомым самому себе голосом.

– Возьмите свою сигарету. Расслабьтесь. Давайте-ка еще раз все повторим и посмотрим, что нам неясно.

Я не взял сигарету. Мне стало дурно. Мне вдруг захотелось выскочить из кровати и убежать, пока меня не засадили в комнату, обитую войлоком. Я не верил, что он лжет, но мне приходилось в это верить.

– Вы сказали, что столкновение произошло двадцать девятого июля, – сказал он ласково. – Авария, в которой вы пострадали, произошла шестого сентября. Я видел запись в полицейском журнале. В больничном журнале записано то же самое. Ну, что вы на это скажете?

– Ничего не скажу. Все, что мне известно, – мы столкнулись с машиной после моей встречи с Майами Кидом, и это было двадцать девятого июля. Я вас не обманываю!

– Это вы так думаете. Я уверен, что вы правы, но все было не так. Я говорил вам, что был занят. Да, был. Я думаю, у меня есть ключ к этому делу. Я обсудил все с доктором. Он думает, что я на правильном пути. Наверное, вам будет нелегко выслушать меня, но все же послушайте. Доктор говорит, что может пройти не одна неделя, прежде чем память к вам вернется. У вас была тяжелая травма, и теперь некоторое время, пока вы не поправитесь, вам в голову будут приходить самые странные идеи. Не надо беспокоиться. Так доктор говорит, а он свое дело знает. Ну, вы готовы выслушать меня? Тогда нам обоим станет легче. Как вы думаете, вы сможете меня выслушать?

Я облизал сухие губы.

– Говорите же.

– Двадцать девятого июля была авария в нескольких милях от Пелотты. Два встречных автомобиля, шедших на большой скорости, задели друг друга и оба перевернулись. Один из них, черный «бентли», загорелся. Водителем был Джонни Фаррар, боксер. Он погиб.

Это меня проняло. Я подскочил.

– Вы рехнулись? – заорал я. – Это я Фаррар! Джонни Фаррар! К чему вы клоните? В психушку засунуть меня хотите?

Он похлопал меня по руке:

– Не переживайте, мальчик. Нам надо поразмыслить над этим вместе. Давайте я попробую, а? Вы поймете, к чему я, если не будете волноваться и внимательно выслушаете меня.

Я откинулся на подушку. Я взмок и дрожал.

– Этот случай подробно освещался в местных газетах, – продолжал он. – Они все расписали в деталях. Ясно, вы прочитали в газете об аварии. На вас это произвело впечатление. Через пять недель вы сами попадаете в аварию. Получаете сотрясение мозга. Черепно-мозговую травму. В бреду вы отождествляете себя с Фарраром. Когда пришли в себя, вы уверены, что вы и есть Фаррар. Вы уверены, что это вы попали в катастрофу двадцать девятого июля. Понимаете? Вам потребуется несколько недель, чтобы избавиться от этого наваждения, но все пройдет. Доктор знает, что говорит. Все, что вам надо делать, – это не волноваться и отдыхать. Выбросите из головы мысль о том, что вы Фаррар. Вы – вовсе не он. Это не вы попали в аварию двадцать девятого июля. Вы – не боксер и никогда не дрались с Майами Кидом. Привыкните к этой мысли – и вы на три четверти здоровы.

– Неужели вы думаете, что я хоть на минуту поверю в этот бред? – произнес я сквозь зубы. – Я-то знаю, что я Фаррар! И я дрался с Кидом! У меня есть друзья, которые могут это доказать! В Пелотте есть парень, который меня знает. Привезите его, и пусть он меня опознает. Его зовут Том Рош. Он – владелец кафе.

– Верно, – ответил Рискин. – Я с ним разговаривал. Его имя было в газете. Он, его жена и еще один парень, по имени Солли Брант, опознали тело. Вы прочли о них и решили, что они ваши друзья.

Я схватил его за руку:

– Чье тело опознали?

– Тело Фаррара. Посмотрите-ка сюда. Здесь вы все найдете.

Из кармана он вытащил газету и протянул мне. Там было все расписано, как он мне и сказал, упустив только одну вещь. В газете говорилось, что я угнал «бентли», а владелец пока так и не заявил об угоне.

Я бросил газету на пол и почувствовал, что задыхаюсь.

– Я пытался выяснить, кому принадлежит «бентли», но бумаги на него оказались фальшивыми. Зато я знаю, кому принадлежит «бьюик».

– Да? Кому же? – сдавленным голосом спросил я.

– Вам, мальчик. Вас зовут Джон Рикка, вы живете в Линкольн-Бич, на бульваре Франклина, дом 3945, квартира 4.

– Вы лжете!

– Не надо так волноваться! – сказал он. – Я же говорил, вам потребуется некоторое время, чтобы понять то, о чем я говорю. Вас опознали.

Этого мне только не хватало.

– Кто меня опознал?

– Ваш двоюродный брат. Поэтому вы здесь, в отдельной палате. Как только он вас узнал, сразу договорился, чтобы вам предоставили все самое лучшее.

– У меня нет двоюродного брата и зовут меня не Рикка! – закричал я, ударив кулаком по простыне. – Не понимаю, о чем вы говорите!

– Он и в самом деле ваш брат. Он глянул на вас вчера ночью, когда вы спали. И сразу вас узнал. Тем более и документы на машину это подтверждают.

– Ничему не верю! – кричал я на него. – Говорю вам – у меня нет двоюродных братьев! Слышите? Я – Фаррар!

Он, почесывая ухо, смотрел на меня. Его лицо не было злым – оно выражало терпение, с которым люди обычно говорят с умалишенными.

– Послушайте, мальчик, не волнуйтесь. Может, вам лучше повидаться с ним? Может быть, вы вспомните его, когда увидите?

Сердце у меня упало, а потом забилось с удвоенной скоростью.

– С кем? О ком вы?

– Я про вашего двоюродного брата, Рикку. Он ждет за дверью.

Глава 3

Он вошел в палату тихо, как привидение, – толстый невысокий человек с торчащим животом и короткими толстыми ногами. У него было круглое жирное лицо, все покрытое сеткой лиловых вен. Его глаза напоминали змеиные – невыразительные, блестящие, безжизненные, словно стеклянные. Он лысел и безуспешно пытался прикрыть остатками негустых черных прядей проплешины на макушке. Его толстые красные губы были растянуты в бессмысленной улыбке.

Одно я знал твердо: никогда раньше я его не видел.

Все в нем кричало о больших деньгах – одежда, белье, золотые украшения были самыми дорогими, какие только можно представить. На мизинце у него сидело кольцо с бриллиантом величиной с голубиное яйцо.

Он беззвучно прошел по паркетному полу. В правой руке толстяк держал букет кроваво-красных гвоздик, аккуратно упакованных в бумагу.

Встав в изножье кровати, он посмотрел на меня. Рискин отошел в сторону, сохраняя на лице любезное выражение.

– Привет, Джонни, – сказал толстяк. У него был тихий, сладкий голос, словно горло его было обильно смазано жиром.

Я ничего не ответил. Не мог. Меня словно сунули в какой-то кошмар.

– Он хорошо выглядит, правда, – продолжал толстяк, улыбаясь Рискину. – Господи, Джонни, как ты меня напугал. Я тебя искал повсюду. Как ты себя чувствуешь?

– Я вас не знаю, – сказал я ему хрипло. – Убирайтесь!

– Не волнуйтесь, мальчик, – ласково сказал Рискин. – Позвольте ему поговорить с вами. Вы ведь хотите поправиться, правда? Нам всем надо, чтобы голова у вас заработала снова.

– Говорю вам, я его не знаю!

Толстяк положил гвоздики на столик у кровати.

– Ты сильно стукнулся головой, Джонни, – сказал он. – Доктор считает, что я могу тебе помочь. Вот как.

Я его боялся. Он улыбался, но его взгляд говорил мне – он опасен, как гремучая змея.

– Я не хочу с вами разговаривать.

Толстяк запыхтел, и его бриллиант засиял в лучах солнца, падавших в открытое окно.

– Ну, давай, Джонни, все выясним, – сказал он. – Подумай о Джинни. Ты не забыл Джинни? Представь, каково ей. Она тоже хочет повидать тебя, Джонни.

Когда это кончится? Я обнаружил, что опять комкаю простыню.

– Не знаю, о чем вы говорите! Я не хочу вас видеть. Убирайтесь!

– Ты что, не помнишь Джинни – девушку, на которой ты собрался жениться? – Он оглянулся на Рискина и пожал своими толстыми плечами. – Не могу поверить. Хочешь ее увидеть? Хочешь?

Я лежал, молча глядя на него, а в голове у меня дул холодный ветер.

– Ну, поговорите тут вдвоем, – сказал Рискин. – А мне надо идти. Не волнуйтесь, мальчик. Все наладится, надо только потерпеть.

Я хотел сказать ему, чтобы он остался. Хотел попросить его забрать с собой этого ужасного толстяка, но не смог издать ни звука. Рискин ушел, почесывая ухо и качая головой.

После того как он вышел, повисло долгое молчание. Толстяк тихонько пыхтел, на лице его оставалась приклеенная улыбка, а змеиные глаза наблюдали за мной.

– И вы уходите, – сказал я.

Но он взял стул и сел.

– Знаешь, как этого парня называют? – спросил толстяк. – Его зовут Лис Рискин. Он залез тебе в душу, правда? Со своими «мальчик, то… мальчик, се…». Думаешь, он помочь тебе хочет? Все, что ему надо, – это вытащить у тебя признание, а когда он добьется этого, размягчив тебя, тут же повесит на тебя убийство и позаботится, чтобы ты не оправдался.

Я не знал, на каком я свете. Мне стало жарко, потом холодно.

– Если бы не я, – продолжал толстяк, утвердив свои мясистые ладони на жирных коленях и глядя на меня, – ты бы уже был в каталажке. Ему только мотив нужен, и я могу ему помочь, но держу рот на замке, потому что мы с тобой заключим сейчас сделку.

– Я не стану вас слушать, – ответил я. – Убирайтесь!

– Они не знают, кто она. Я могу им сказать, и тогда ты пропал, – продолжал толстяк. – Мне не хочется, чтобы они узнали, но, если до этого дойдет, я все устрою, как устраиваю другие свои дела.

– Я не понимаю, о чем вы. Вы – не мой брат! Я вас никогда не видел!

Он улыбнулся шире:

– Конечно, я не твой брат, но ты что, хочешь, чтобы я сказал об этом Рискину? Ты хочешь, чтобы тебя обвинили в трех убийствах? Одного мало?

Я с трудом взял себя в руки. Иначе я бы взорвался.

– Вы меня с кем-то путаете, – сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал ровно. – Я – Джон Фаррар. Я не Рикка и не ваш брат. А теперь уходите, пожалуйста.

– Я знаю, что ты Фаррар. Ты – тот парень, который убил Вертхэма и Райзнера. Конечно, я тебя знаю. Ты и ее убил. Если бы не пистолет, они бы решили, что это несчастный случай, но они нашли пистолет. И ее отпечатки на нем.

– Вы знаете, что я Фаррар? – спросил я, подавшись вперед, чтобы посмотреть на него повнимательнее. – Значит, все разговоры о том, что я – Рикка, – это ложь?

Страницы: «« 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

Недалекое будущее. Приближается общемировой энергетический кризис… МКС «Свобода» отправляется в косм...
…Боевой магией и большим пистолетом можно добиться гораздо большего, чем одной лишь боевой магией! О...
«Другие Действия» – почти не фантастическая повесть о том, как попытка имитировать полноценную жизнь...
Уезжая отдыхать и надеясь хорошо провести время на юге, Маша представить не могла, что она окажется ...
Политикам и олигархам ничего не стоит спровоцировать любой конфликт – международный или межнациональ...
Убийство коммерсанта Дениса Курбатова и пропажа миллиона долларов у представителя русской мафии в Пр...