Оплата – наличными Чейз Джеймс
– В Пелотте.
– Хорошо. Я все устрою. Пол не обрадуется, узнав, что угнали «бентли».
– Еще бы.
Райзнер ехал быстро, и несколько минут мы не разговаривали.
– Рикка, что-то вы ничего не говорите, – наконец произнес Райзнер. – Тихоня, да?
– Вы бы тоже много не разговаривали, если бы вас огрели куском железа по голове, – ответил я.
– Да, пожалуй, верно. Вы и сами выглядите так, словно подрались с кем-то.
– Вы же не думаете, что Джонни позволил этому подонку ударить его по голове и уйти, правда? – вмешалась Делла. – Хотя он чуть не вырубился, но устроил потасовку.
– Сильный и застенчивый, – сказал Райзнер с насмешкой, которую нельзя было не заметить. – Не то что вы, миссис Вертхэм, – только и годитесь стоять в стороне и подбадривать криками.
– А что я должна была делать – принять участие в драке? – ехидно спросила Делла.
– Я думал, вы всегда носите с собой пистолет. Да что толку его носить, если вы не хотите им воспользоваться.
Я увидел, как Делла сжала кулаки. Да, Райзнер выиграл очко.
– У меня не было пистолета.
– Не было? Это, наверное, в первый раз, да? – Он глянул на нее в зеркало заднего вида. – Ну конечно, стоит только не взять зонтик, как тут же идет дождь.
Я начал думать, что он говорит не просто для удовольствия послушать свой голос. Он что-то подозревал, и, хотя тон его был такой – мол, мне все равно, слушаете вы меня или нет, на самом деле он ждал, что мы ему ответим.
Я тронул колено Деллы, и, когда она посмотрела на меня, я осторожно указал сначала на ее сумочку, потом на себя. Она сразу все поняла. Держа сумочку ниже спинки переднего сиденья, чтобы Райзнеру не было видно, что происходит, Делла вытащила пистолет и передала его мне. Я сунул оружие в карман. Плохо будет, если при выходе из машины Райзнер заметит очертания пистолета в ее сумочке.
– Зачем вы останавливались в Пелотте? – неожиданно спросил Райзнер.
Мы с Деллой обменялись взглядами. Я не нуждался в подсказках. Пришло время показать Райзнеру, что ему не удастся задавать любые вопросы, какие придут в голову.
– Послушайте, – резко сказал я. – Давайте мы пока прекратим разговаривать, а? А то у меня голова как после десятидневного запоя. Чем отвечать на ваши вопросы, я бы лучше поспал.
Наступило недолгое молчание. Потом Райзнер сказал:
– Конечно. Не обращайте внимания. Я всегда немного болтлив.
Он увеличил скорость, и машина понеслась по широкому шоссе, с одной стороны которого тянулись заросли пальм, а с другой расстилался океан. Через некоторое время дорога пошла в гору, а когда мы поднялись на вершину холма, вдали я увидел огни довольно большого города.
– Линкольн-Бич, – сказала Делла.
Я подался вперед, чтобы посмотреть в окно. Город располагался полукругом, лицом к океану, а сзади его закрывали холмы. Мы ехали слишком быстро, чтобы можно было рассмотреть что-нибудь, но все-таки я смог понять – Линкольн-Бич сильно отличается от тех приморских городов, что мне доводилось видеть. Даже в два часа ночи он был ярко освещен. Длинный променад расцвечивали синие, янтарные и красные фонарики. Белые дома были украшены неоновыми огнями. Сверху город походил на сказочный.
– Очень красиво, – произнес я.
– Вон там казино – полностью освещенное здание в дальнем конце залива, – указала Делла. – Очень хорошо смотрится, Ник.
– И я бы смотрелся не хуже, если бы на меня истратили миллион долларов, – вяло отозвался Райзнер.
Судя по часам на приборной доске, нам потребовалось двадцать минут, чтобы спуститься по извилистой дороге и проехать по городу до казино.
Ворота высотой в пятнадцать футов охраняли два охранника в черных униформах. Когда мы проезжали мимо, они отдали нам честь, сохраняя бесстрастное выражение на лицах.
Подъездная дорога длиной в милю, обсаженная пальмами, была ярко освещена зелеными лампами, создававшими впечатление, что мы едем под водой.
– Я поставил эти лампы пару месяцев назад, – сказал Райзнер. – Теперь тут освещен каждый квадратный фут. Смешно, как простаки слетаются на свет. Бизнес пошел в гору, с тех пор как я все это сделал.
Он говорил как-то тихо и отстраненно, словно для себя. Кажется, он не ждал от нас никаких замечаний, и, когда Делла начала говорить, как здорово это выглядит, он перебил ее, словно ему было неинтересно, что она скажет, и указал на большую клумбу гигантских далий, освещаемых лампами дневного света.
– У каждого цветка своя лампа, – сказал он. – Пола смущала цена, но они того стоят. Простаки со всей округи приезжают поглазеть на цветы, потом, конечно, они заходят в бар и в рестораны и тратят свои денежки.
Дорога неожиданно вывела к широкому газону, за которым поднималось ярко освещенное здание казино. Я никогда не видел такого внушительного и богато украшенного здания, похожего на дворец из «Тысячи и одной ночи», – огромное белое сооружение в мавританском стиле, с шестью башнями и минаретами, пронзающими ночное небо.
На фасаде дома играли сполохи янтарных, белых, зеленых и красных огней, переключаемых специальными автоматами.
– Ничего подобного у вас в Лос-Анджелесе нет, правда, Рикка? – похвастался Райзнер. – Мы потратили десять тысяч на освещение фасада.
Он ехал по широкой аллее, мимо казино, парка, ярко освещенного бассейна, где, несмотря на поздний час, все еще купались или сидели в шезлонгах люди, через другие ворота, тоже охраняемые двоими крепкошеими мужчинами в униформе, мимо поля для гольфа к группке домиков на берегу, расположенных полукругом в полусотне ярдов от океана; каждое жилище отгораживалось от остальных пальмами и цветущими кустами.
Райзнер затормозил у одного из домиков.
– Приехали. Все готово, миссис Вертхэм, – сказал он, поворачиваясь на сиденье, чтобы взглянуть на Деллу. – Вот ваш домик. Где поселить Рикку?
– Он может поселиться в соседнем – там, где обычно живет Пол, – ответила она и вышла из машины.
– Позвать доктора, чтобы взглянул на него? – спросил Райзнер, не двигаясь с места.
– Я в порядке, – ответил я, тоже выходя из машины. – Думаю, хороший сон все исправит.
– Располагайтесь, – произнес Райзнер, не делая попытки скрыть безразличие.
– Не ждите нас, Ник, – сказала Делла. – Поговорим утром. Спасибо, что привезли нас.
Райзнер улыбнулся. Он перевел взгляд с Деллы на меня и снова посмотрел на Деллу:
– Ну что ж, до свидания. Зайдите в офис к полудню. Встретимся и выпьем.
Огромная машина уехала. Мы с Деллой стояли и смотрели ей вслед, пока яркие габаритные огни не скрылись из виду, а потом Делла глубоко вздохнула.
– Ну вот, это Райзнер, – сказала она. – Что ты о нем думаешь?
– Он хитрый.
– Да. Давай войдем в дом. Мне бы не помешало выпить.
Она привела меня в домик и зажгла свет. Внутри была только одна большая комната – днем она служила гостиной, а ночью – спальней, еще была ванная и маленькая кухонька. Потребовалось потратить немало денег, чтобы сделать это место роскошным и уютным. Оно было невероятно шикарным – со всякими кнопками, нажимая на которые можно закрывать окна, задергивать шторы, откидывать кровать и открывать встроенные шкафы. Казалось, тут все действовало от нажатия на кнопку.
– Нравится? – спросила Делла, садясь на кровать. – У Пола большая любовь к таким штучкам. Здесь еще тридцать домиков, каждый имеет свою отделку, но этот мне нравится больше всего. Налей мне, Джонни. Виски в шкафчике вон там.
– Да, пожалуй, мне нравится, – сказал я, смешивая виски с содовой. – А казино! Должно быть, он потратил на него не один миллион!
– Так и есть. – Делла откинулась, опершись на локти, и пристально посмотрела на меня. Белая шелковая блузка натянулась на ее груди, а черные волосы упали назад, открыв белую стройную шею. – Все это было бы мое, если бы не Райзнер.
– Что бы ты стала со всем этим делать? – спросил я, не придавая особого значения своим словам. Глядя на нее, я снова почувствовал возбуждение.
Она отпила виски.
– А ты, Джонни?
– Не знаю. – Я подошел к панели на стене, где располагались кнопки из слоновой кости. Я нажал одну из них, возле которой было написано: «Шторы», и посмотрел, как темно-зеленые пластиковые шторы плавно закрывают большое двойное окно. – Ты можешь представить, что Райзнер расстанется с половиной миллиона? Я – нет.
– Расстанется, если мы правильно себя поведем. – Она глянула вниз и заметила, что у нее разорвана юбка. С того места, где я стоял, мне была видна белая полоска кожи над чулком. – Я выгляжу, наверное, как беженка, – сказала Делла, поднялась и посмотрела на себя в зеркало, которое прикрывало дверь в ванную комнату.
Я подошел к ней сзади, и мы вместе стали смотреть на наши отражения.
Несмотря на растрепанные волосы, порез у носа и разорванную юбку, она выглядела очень хорошо – слишком хорошо для моего настроения.
Наши взгляды в зеркале встретились. Она пристально смотрела на меня, и в ее темных блестящих глазах неожиданно появилось напряженное выражение.
– Джонни, лучше иди к себе.
– Нет.
У меня вдруг задрожали руки, и я начал задыхаться.
– Если мы будем работать вместе, рано или поздно это произойдет, – сказала Делла. – Но сейчас я не хочу. Уходи, Джонни, пожалуйста. Не сейчас. Это опасно.
Мои руки легли ей на плечи. Я ощутил, как по ее телу пробежала дрожь. Я развернул Деллу и прижал к себе.
– С тех пор как мы встретились, все идет по-твоему, – сказал я. – Ты диктуешь условия, а я прыгаю через барьеры. Теперь будет по-другому. Я буду приказывать, а ты прыгать.
Ее руки обвились вокруг моей шеи.
– Мне нравится, когда ты так говоришь, Джонни.
Глава 5
Я доел поистине королевский завтрак, который мне принес слуга-филиппинец с непроницаемым лицом, вышел на веранду, чтобы выкурить сигарету на солнышке, и заметил, что ко мне идет из своего домика Делла.
Увидев ее в небесно-голубом декольтированном платье, широкополой шляпе и больших солнечных очках, я почувствовал, как мое сердце забилось.
– Привет, Джонни, – сказала она, улыбаясь мне.
– Ты выглядишь весьма соблазнительно.
– Ты и сам выглядишь неплохо. – Она одобрительно посмотрела на белые брюки и спортивный свитер, которые доставил мне филиппинец. – Тебе идет.
– Да. Откуда все это взялось?
– Это я позаботилась. О чем я только не позаботилась сегодня утром! Сходим к парикмахеру и подстрижем тебя как следует. Тебе надо будет купить здесь одежду.
– Не могу поверить, что все это происходит со мной. Я боюсь, что проснусь и окажусь в кабине грузовика, который идет в Майами.
Она рассмеялась:
– Все в порядке. Пойдем посмотрим местечко, а потом поговорим с Ником.
Мы провели час бродя по обширной территории. Вертхэм не упустил ни одной уловки, привлекающей клиентов. Парки, аквариум, пруды с лилиями. Неподалеку от казино располагалась целая улица магазинов, где можно было купить все, начиная от бриллиантового колье и заканчивая таблеткой аспирина. Территорию окружал искусственный канал, обсаженный тенистыми дубами; увешанные испанским мхом, они давали чудесное укрытие, если бы вам с девушкой вдруг захотелось покататься на каноэ, приводимом в движение электродвигателем. Позади казино был даже зоопарк – там по лужайкам прогуливались павлины, фламинго и ибисы.
– Пойдем посмотрим загон для львов, – сказала Делла. – Это Райзнер придумал. Он помешался на львах. Ты удивишься, узнав, как много людей приходят посмотреть на них.
Мы стояли рядом, держась за руки, и смотрели в глубокую яму, окруженную стальным ограждением, – там на солнышке нежились шесть взрослых львов.
– Я тоже люблю на них смотреть, – сказал я. – Есть во львах что-то такое…
– Райзнер сам их кормит. Он проводит с ними все свободное время. – Делла отвернулась. – Нам пора идти. Еще многое надо посмотреть.
Шагая дальше по широкой дорожке, мы миновали ресторан на открытом воздухе со стеклянной танцплощадкой. К нам кинулся толстый итальянец средних лет в безупречно пошитой визитке и с гарденией в петлице.
– Джонни, это Луис, который приглядывает за нашими тремя ресторанами, – сказала Делла, когда он поклонился, чтобы поцеловать ей руку. – Как дела, Луис? Познакомьтесь с Джонни Риккой.
Итальянец окинул меня быстрым оценивающим взглядом, поклонился и пожал мне руку.
– Я слышал о вас, мистер Рикка, – сказал он. – В Лос-Анджелесе все в порядке?
– Конечно, – ответил я. – Но нам до вас далеко.
Он, кажется, был доволен.
– А мистер Вертхэм? У него все в порядке? – спросил он, поворачиваясь к Делле.
– Все отлично. Счастливчик – сейчас он едет в Париж.
– В Париж? – Луис приподнял плечи. – Ну, в Париже тоже ничего подобного нет. Вы будете завтракать в ресторане?
– Думаю, да.
– Я приготовлю кое-что особое для вас и мистера Рикки.
– Отлично, – сказал я.
– Скоро увидимся, Луис, – попрощалась Делла и пошла дальше.
– Ты хочешь сказать, что мы все время будем есть в этом ресторане? – спросил я, как только мы отошли подальше.
– Или в двух других. Почему бы нет? Они все принадлежат Полу, и, пока здесь не узнали, что он умер, и мне тоже.
– Да-а, – произнес я, чувствуя себя так, словно внезапно налетел на кирпичную стену. – Об этом я как-то позабыл.
Делла кинула на меня острый взгляд и пожала плечами. Мы молча шагали к казино. На широкой веранде находились какие-то мужчины и женщины. Кажется, они спали, добирая то, что им не удалось получить ночью. Некоторые женщины были достаточно красивы, чтобы украсить обложку какого-нибудь модного журнала. Я глазел на них разинув рот, пока Делла не сказала:
– Что ты ведешь себя как полоумный?
Я ухмыльнулся:
– Прости, это место меня таким делает.
Тут я заметил «бьюик» с откидным верхом, стоящий у входа в казино.
– Какая машина! – сказал я.
Это была блестящая черная штучка, с внутренней обивкой из красной кожи, с встроенными фарами и противотуманными фонарями.
– Нравится? – спросила Делла. – Это машина Пола. Он всегда на ней ездил, когда бывал здесь. Теперь она твоя, Джонни.
– Моя? – Я вдруг охрип.
– Ну да. – Она улыбнулась, но взгляд ее был тверд как камень. – Твоя, пока не узнают, что Пол мертв. Боюсь, тогда тебе ее не дадут.
Неожиданно я почувствовал тревогу. За последние десять минут Делла второй раз говорит об этом.
– В чем дело, Делла?
– Ни в чем.
Она подошла к автомобилю, открыла пассажирскую дверь и забралась на сиденье.
– Ты что-то хочешь мне сказать?
– Садись, Джонни. На тебя смотрят.
Я поднял голову. Несколько богатых лентяев, прислонясь к перилам веранды, глазели на нас. Я сел за руль.
– Поехали, посмотрим город, – сказала мне Делла. – Веди к воротам, а оттуда я покажу.
Я завел машину и выехал в широкий проезд.
– Ты не ответила на мой вопрос.
Она повернула голову – лицо ничего не выражало, а глаза скрывались за темно-зелеными солнечными очками.
– Я ничего не хочу тебе сказать. Все это твое и мое, пока не узнают, что Пол умер. Это факт, не так ли, Джонни?
– Да, это так, но ведь есть еще полмиллиона. Ты так говоришь, словно эти деньги для тебя ничего не значат. А на них кое-что можно купить, верно?
– Ты думаешь, на них можно купить казино и все вокруг?
– Думаю, нет, но зато можно купить вот такую машину и еще много всякого.
– А ты не прикидывал, насколько тебе хватит четверти миллиона, Джонни?
– Я вложу их в дело. И они принесут мне изрядный доход. К чему ты клонишь?
– У тебя немного останется после того, как ты купишь машину, дом и одежду. Я знаю, что у меня точно ничего не останется.
– И что ты задумала? – спросил я, чувствуя, что она готовит для чего-то почву. – Я думал, все, что тебе нужно, – это полмиллиона.
– У ворот направо и дальше по главной дороге, – сказала она и подалась вперед, чтобы махнуть рукой охранникам, которые открывали ворота. – Ничего я не задумала – пока. Мне интересно, что мы будем чувствовать примерно через год, зная, что Райзнер – босс казино в Линкольн-Бич, а у нас с тобой только жалкая сумма, которая тает, как снег на солнце, и нет шанса получить еще.
– Погоди, – сказал я. – Мы говорим про полмиллиона. Он же не растает так быстро. Ты преувеличиваешь, а потом, мы и этого еще не получили.
– Это верно, Джонни.
Я никак не мог понять, к чему она вела этот разговор, но мне не нравился ни ее тон, ни выражение лица.
– Мы едем на Бэй-стрит, – сказала она, открывая сумочку, чтобы достать сигарету. – Слышал про Бэй-стрит?
– Нет. А что там такого?
– Там все построил Пол. Не знаю, сколько стоит аренда, но он получает отсюда пятнадцать процентов чистого дохода, не облагаемого налогом.
– Твой муж был не промах.
– Верно. Ни у кого больше нет такой легкой руки, какая была у Пола.
К этому времени мы прибыли на Бэй-стрит. Вряд ли можно назвать ее улицей – просто переулок, около сотни ярдов в длину и узкий настолько, что две машины едва могли разъехаться. Но что это был за переулок!
Я думал, в квартале таверн в Питтсбурге глаза могут полезть на лоб, но до Бэй-стрит ему оказалось далеко. Здесь плечом к плечу, украшенные броской эротической рекламой, стояли кафешантаны, салуны, стрип-бары, букмекерские конторы, бордели, сомнительного вида отели и забегаловки.
– Остановись на стоянке, – сказала Делла. – Пройдемся.
– Ты хочешь сказать, что все это, как и казино, принадлежит Вертхэму? – спросил я, паркуя машину и выключая зажигание.
– Он отдал это место в пользование одному синдикату, сохранив за собой контрольный пакет. Он знал, что рано или поздно миллионеры, их жены и подружки устанут от роскоши казино. И вот он построил Бэй-стрит, где они могли бы развеяться, а он все равно заработал бы на них деньги. В умелых руках порок приносит дивиденды, и нигде его так не поощряют, как здесь.
Мы переходили улицу к большому зданию, украшенному грубым неоновым изображением полураздетых девушек.
– «Либерти-Инн», – сказала Делла. – Здесь заправляет Зоя Эльснер. Она – важная персона на Бэй-стрит. Давай войдем, я тебя познакомлю с ней. И, Джонни, помни – ты тоже важная персона. Репутация Рикки хорошо здесь известна.
Мы вошли и познакомились с Зоей Эльснер – крупной крашеной блондинкой среднего возраста; она весила, наверное, больше двухсот фунтов. Увидев Деллу, она подняла большую суету, а со мной обращалась с почтением, которое меня смущало, настояв на том, чтобы нам подали шампанское. Специализацией «Либерти-Инн», сказала она, маслено глянув на меня, был стриптиз и танец живота.
– Мы очень тщательно отбираем девушек, мистер Рикка. Мы меняем их каждый месяц, они приезжают к нам во всего света. Вам надо заглянуть после полуночи, когда мы даем канкан. Есть на что посмотреть.
Из «Либерти-Инн» мы отправились в «Пампрум» – отделанный позолотой и плюшем салун, где играли в азартные игры, и там меня представили Джерри Итте, человеку с ястребиным носом, – он заправлял этим заведением. Итта сказал, что сейчас у него играют в покер третий день подряд.
– Мы получаем десять процентов с банка, – сказал он мне, пожевывая свою погасшую сигару. – Судя по всему, это будет не меньше пяти кусков.
И Зоя Эльснер, и Итта, кажется, побаивались Деллу, а про Вертхэма спрашивали затаив дыхание. И всюду, куда бы мы ни входили, наблюдалось то же самое. Наши визиты были коротки, а принимали нас как королей – власть Вертхэма казалась безграничной.
– Нам пора возвращаться, – сказала Делла после того, как мы навестили с десяток владельцев разных пристанищ греха. – У нас встреча с Ником.
– Здесь лежит целое состояние, – произнес я, садясь в машину. – Неужели полиция не сует сюда свой нос?
– Совала бы, если бы о ней не позаботились, – ответила Делла и засмеялась. – Капитан полиции Хейм каждую неделю получает от Райзнера пять сотен. Ты скоро с ним познакомишься. Пока ему платят, он хорошо себя ведет, но, как только перестанут, он тут же все прикроет.
– Что, ты думаешь, здесь будет, когда станет известно, что Вертхэм умер?
– Думаю, Нику тогда с ними не справиться. И у Зои, и у Итты есть свои идеи, и, если бы они осмелились, давно бы откололись. Поэтому я и хотела, чтобы они познакомились с тобой.
– И что мне с этим делать?
Она загадочно улыбнулась:
– Многое можно сделать, Джонни.
Глава 6
Райзнер сидел за большим письменным столом, зажав зубами сигарету. Справа от него, развалившись в кресле, помещался невысокий плотный человек; его седеющие волосы были коротко острижены, а грубое лицо покрыто красным загаром. Увидев Деллу, он вскочил на ноги, и широкая улыбка осветила его лицо.
– Миссис Вертхэм, какой сюрприз и какая радость, – сказал он, беря ее руку. – Прошел почти год с нашей последней встречи. Как вы поживаете? Вы, я смотрю, как всегда, прекрасно выглядите.
Делла широко улыбнулась и позволила задержать ее руку дольше, чем это было необходимо.
– Очень рада видеть вас снова. Хочу познакомить вас с Джонни Риккой, который управляет казино в Лос-Анджелесе. – Она повернулась ко мне: – Это капитан полиции Джим Хейм. Он – наш хороший друг.
Хейм, пожимая мне руку, перестал улыбаться. Он попытался стиснуть мне ладонь, но мое пожатие оказалось крепче, чем у него.
– Рад познакомиться, Рикка, – отрывисто сказал он. Кажется, он берег шарм только для женщин. – Слышал о вас.
Я ответил, что тоже о нем слышал. Райзнер поднялся и принялся смешивать коктейли.
– У Джима для вас плохие новости, миссис Вертхэм, – сказал он, протягивая Делле стакан с сухим мартини. – Скажите ей, Джим.
Капитан снова сел в кресло. Он взял стакан с коктейлем и проворчал слова благодарности.
– Мы нашли вашу машину, – сказал он.
– Да? – На лице Деллы удивление смешивалось с восторгом. – Вы быстро работаете, капитан.
– Это было нетрудно, – сказал Хейм и направил взгляд своих холодных, синих глаз прямо на Деллу. – Вчера вечером поступило сообщение, и, когда сегодня утром Ник позвонил нам, все совпало.
– Что совпало?
– Вчера ночью произошло столкновение на дороге возле Пелотты. Оба водителя погибли. Один из них вел вашу машину. Машина сгорела.
На лице Деллы отразилось подходящее случаю неприятное удивление.
– Сгорела? Пол будет вне себя!
– Да, хороша была машинка, – произнес Хейм, поглаживая свою тяжелую челюсть. – Как вы посадили в машину этого парня?
Пока Делла еще раз пересказывала всю историю, ко мне подошел Райзнер:
– Что вы будете пить? Скотч?
Не подумав, я ответил:
– Я не пью. Мне пива.
Черные глаза внимательно смотрели на меня.
Тут я вспомнил, что Рикка – пьяница, и у меня упало сердце.
– Я сейчас в завязке. Поэтому пью пиво.
Не знаю, заметил ли он мой бегающий взгляд, но, открывая банку пива, Райзнер сохранял бесстрастное лицо.
– Опасно подвозить незнакомцев, миссис Вертхэм, – говорил тем временем Хейм. – Вам бы следовало это знать.
– Со мной был Джонни. Мне и в голову не пришло.
Я решил, что мне пора заинтересоваться происходящим.
– А кто был этот парень?
Райзнер и Хейм глянули на меня.
– Когда мы вытащили его из машины, от него немного осталось, – ответил Хейм, – но его опознали. Его зовут Джонни Фаррар – третьеразрядный боксер, который автостопом ехал до Майами. Он остановился в Пелотте и принял участие во встрече по боксу на стадионе. После боя он исчез. Наверное, ему понравился «бентли».
– Как быстро вы все разузнали, – сказал я. – Отличная работа.
– Ничего особенного, если знать, как это делается, и работать в сильной организации, – сказал Хейм, пожимая массивными плечами. – У Фаррара в кармане лежал серебряный медальон. Женщина, которая управляет кафе в Пелотте, дала ему этот медальон. Она его узнала, а некто по фамилии Брант купил Фаррару костюм и теперь опознал то, что осталось от костюма.
– Ну а мне нет никакого дела до того, кто он такой, – произнесла Делла. – Меня беспокоит машина. Пол разозлится. Ему кузов делали на заказ.
– Всякое бывает, – сказал Райзнер. – Я тут звонил в страховую компанию. Они согласны обсудить ваш случай.
– Спасибо, Ник.
– Кстати, чтобы все прояснить, – заговорил Хейм, глядя прямо на меня. – Вы можете описать мне этого Фаррара? У меня есть описание Бранта и этой женщины. Мне бы хотелось убедиться, что оно совпадает.
Об этом я не думал. Может, они заподозрили, что Фаррар – это я и есть? На мгновение я растерялся.
Прежде чем я придумал, что говорить, Делла уже начала:
Читать бесплатно другие книги:
